Общество российской словесности. Создано общество русской словесности, которое возглавил святейший патриарх кирилл

В работе съезда приняли участие 811 делегатов, из них более 200 – представители отделений ОО «АССУЛ» из 72 регионов РФ.

Съезд Общества русской словесности открылся 25 мая, в День филолога, в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова.

Здесь проходили заседания 8 секций. Людмила Васильевна Дудова, председатель КС ОО «АССУЛ» стала одним из модераторов секции «Русский язык и литература в школе», Роман Анатольевич Дощинский, председатель исполкома ОО «АССУЛ», и Елена Робертовна Ядровская, председатель РО ОО «АССУЛ» в Ленинградской области. представляли нашу организацию на секции «Профессиональные объединения русистов в жизни общества».

Фотографии

Предлагаем ознакомиться с впечатлениями одного из участников Съезда Александра Владимировича Жаренова, председателя РО ОО «АССУЛ» в Мурманской области.

Общество русской словесности было создано в марте 2016 года по инициативе Президента РФ Владимира Владимировича Путина.

I съезд Общества русской словесности проводился под председательством Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. В работе съезда приняли участие 811 делегатов из 72 регионов РФ. Мурманскую область от учителей-словесников на съезде представлял Жаренов Александр Владимирович, учитель русского языка и литературы филиала ГКОУ МО ВСОШ № 18, председатель регионального отделения Ассоциации учителей литературы и русского языка.

Съезд Общества русской словесности открылся 25 мая, в День филолога, в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова. Делегатами и гостями съезда стали представители Министерства образования и науки РФ, видные ученые, члены Российской академии наук и Российской академии образования, политические деятели, преподаватели ведущих российских вузов, учителя школ из регионов России, писатели и деятели культуры, представители родительского сообщества, общественных организаций, студенчества и духовенства. Разделившись на секции, участники обсуждали вопросы, связанные с состоянием языковой культуры в стране, с сохранением богатства русского языка и литературного наследия, с укреплением статуса русского языка, с проблемами преподавания русского языка и литературы на всех уровнях образования, Концепцией преподавания русского языка и литературы.

Модераторы секции «Русский язык и литература в школе» (слева направо В.В. Кириченко, директор гимназии № 1520 г. Москвы, Л.В. Дудова, председатель ООО Ассоциация учителей литературы и русского языка)

А.В. Жаренов

Александр Владимирович принял участие в секции «Русский язык и литература в школе». В работе секции участвовало 157 человек, было заслушано 11 выступлений. В своем выступлении Александр Владимирович поделился опытом работы по участию обучающихся в проектной и исследовательской деятельности, участию учителей-словесников региона в мероприятиях, проводимых Ассоциацией учителей литературы и русского языка, а также обозначил проблемы, связанные с преподаванием русского языка и литературы в вечерних школах.

Выступление А.В. Жаренова по теме «Исследовательская и проектная деятельность школьников как средство повышения мотивации к изучению русского языка и литературы»

Выступление Н.В. Третьяк, первого заместителя министра образования и науки РФ

26 мая в Колонном зале Дома союзов состоялось пленарное заседание, на котором наряду с участниками и делегатами съезда присутствовали председатель Государственной Думы РФ С.Е. Нарышкин, министр образования и науки РФ Д.В. Ливанов, председатель Комитета Государственной Думы ФС РФ по безопасности и противодействию коррупции И.А. Яровая, руководитель фракции ЛДПР в Государственной Думе ФС РФ В.В. Жириновский, помощник Президента РФ А.А. Фурсенко, вице-президент Китайской ассоциации преподавателей русского языка и литературы Чжэн Тиу, председатель Молдавского общества преподавателей русского языка и литературы Т.П. Млечко.

Открывая пленарное заседание, Людмила Алексеевна Вербицкая, президент Российской академии образования, Санкт-Петербургского государственного университета приветствовала Патриарха Московского и всея Кирилла. Патриарх, обратившись с приветственной речью к гостям и делегатам съезда, рассказал об истории существования обществ любителей русской словесности в России, отметил, что такое представительное собрание сегодня проводится впервые. Поэтому создание такого общества в России не случайность: сегодня Общество любителей русской словесности создается как преемник Общества любителей российской словесности 1811 года. Также патриарх рассказал об основной миссии и цели создания такого общества сегодня – это изучение и популяризация русской литературы и русского языка, а также повышение роли филологических дисциплин в образовательном и воспитательном процессах на всех уровнях отечественной школы - от начальной до высшей.

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, Л.А. Вербицкая

Затем прозвучали выступления Л.А. Вербицкой, председателя Государственной Думы ФС РФ С.Е. Нарышкина и министра образования и науки РФ Д.В. Ливанова. В своих докладах выступающие сошлись в необходимости единого государственного экзамена, так как он дал возможность детям из различных регионов страны стать студентами ведущих российских вузов, необходимости введения устной части в ЕГЭ по русскому языку, вариативности программ по русскому языку и литературе. Выступающие также отметили, что в последние годы уделяется особое внимание русскому языку и литературе со стороны правительства РФ, общественности. На сегодняшний день создано большое количество организаций и федеральных программ, которые поддерживают продвижение русского языка и литературы. С.Е. Нарышкин отметил, что необходимо также создать региональные представительства Общества русской словесности по аналогии с Русским историческим обществом для укрепления и популяризации русского языка и литературы, а также сохранению языкового многообразия в РФ.

Выступление С.Е. Нарышкина

Выступление Д.В. Ливанова

Во время пленарного заседания в Колонный зал Дома Союзов прибыл Президент России В.В. Путин. Глава государства обратился с приветственным словом к участникам Съезда. В своем выступлении президент отметил, что вопросы русского языка и литературы обсуждаются не в первый раз, но сегодня они заслуживают наибольшего внимания, так как сейчас речь идет, прежде всего, о сохранении национальной идентичности, национальных традиций, самобытности, исторической преемственности. Глава государства особо подчеркнул, что вопрос сохранения русского языка, литературы и культуры в целом – это вопросы национальной безопасности и сохранения своей идентичности в глобальном мире.

Выступление Президента РФ Владимира Владимировича Путина

По окончании выступления Президента РФ прозвучали отчеты модераторов секций Съезда о состоявшихся накануне заседаниях, участники пленарного заседания единогласно утвердили состав президиума Общества русской словесности. В планах Общества - съезд учителей, родительский форум, на которых будет выработана согласованная позиция по наиболее острым проблемам, касающимся русского языка и литературы.

Хочется выразить слова благодарности организаторам I съезда Общества русской словесности за тщательно продуманное и отлично организованное мероприятие!

А.В. Жаренов,
председатель РО АССУЛ Мурманской области

СМИ Мурманской области о мероприятии

• Пресс-служба УФСИН России по Мурманской области http://51.fsin.su/news/detail.php?ELEMENT_ID=257312
• Информационное агентство Nord-news

26 мая 2016 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл выступил на пленарном заседании Съезда Общества русской словесности.

Уважаемые участники I съезда Общества русской словесности! Сердечно приветствую всех вас.

Сразу хотел бы отметить: хотя, как мы знаем из отечественной истории, общества любителей русской словесности создавались и ранее, столь представительное собрание, посвященное вопросам русского языка и русской литературы, проводится впервые. В 1811 году в России были созданы сразу два общества, объединявшие людей, которым были небезразличны судьбы отечественной словесности. Одно из них — литературно-научное «Общество любителей российской словесности» при Московском университете — просуществовало до 1930 года. Другое — «Беседы любителей русского слова», объединявшее санкт-петербургских литераторов, — к сожалению, распалось уже в 1816 году, после кончины своего основателя Гавриила Державина.

«Общество любителей российской словесности» при Московском университете, в которое входили, помимо ученых и литераторов, государственные и общественные деятели, выдающиеся сыны нашего Отечества, трудилось на благо народа своей страны без малого 120 лет. За это время Обществом было опубликовано множество выдающихся художественных и фольклорных произведений, научных трудов и словарей. Благодаря его активной деятельности преподавание филологических дисциплин в России достигло небывалого расцвета, а вопросы русского языка и литературы всегда были в центре общественного внимания и обсуждения.

В 1992 году по инициативе академика Дмитрия Сергеевича Лихачева «Общество любителей российской словесности» было возрождено. Но через несколько лет, после кончины Дмитрия Сергеевича и энергичного секретаря Общества Раисы Николаевны Клейменовой, оно, увы, практически прекратило свою деятельность.

И вот теперь все мы, кому небезразличны судьбы российской культуры, объединились ради сохранения нашего национального достояния — русского языка и великой русской культуры. Главной целью новообразованного Общества русской словесности, как и прежде, является изучение и популяризация русской литературы и русского языка, а также повышение роли филологических дисциплин в образовательном и воспитательном процессах на всех уровнях отечественной школы — от начальной до высшей.

Мы, представители старшего поколения, с благодарностью вспоминаем наших школьных учителей, глубоко признательны им за их профессионализм, за высокое качество преподавания, которое они являли. Конечно, система образования в Советском Союзе была во многом идеологизирована. Но в том-то и заключается сила и величие русской литературы, что она способна вложить в сердца читающих свет истины, добра и любви, преодолевая любые особенности идеологического контекста, включая идеологические шоры, «железные занавесы» и иные вредные внешние обстоятельства.

Великая русская классическая литература, так промыслительно пришедшая в свой самый могучий возраст к началу трагического ХХ века, взяла на себя и еще одну важную миссию, дело непосильное в то время для любой другой гуманитарной сферы: она исполнила предназначение сохранить для потомков не только русскую культуру, но и нашу национальную историю.

Наконец, русская литература — пусть противоречиво, но неуклонно и мужественно — всегда вела своего читателя к познанию высших духовно-нравственных ценностей, к познанию высшего смысла жизни, к познанию Бога.

Вспоминаются в связи с этим замечательно точные слова Дмитрия Сергеевича Лихачева о роли и значении литературы и филологии вообще: «Литература — это не только искусство слова. Это искусство преодоления слова. <…> Понимание текста есть понимание всей стоящей за текстом жизни своей эпохи. Поэтому филология есть связь всех связей. <…> Она лежит в основе не только науки, но и всей человеческой культуры. Знание и творчество оформляются через слово, и через преодоление косности слова рождается культура»1.

Неслучайно, быть может, не вполне сознавая рационально, но живо ощущая сердцем, многие люди среднего и старшего поколения своими любимыми преподавателями в школе считали именно учителей словесности. Но сегодня те же словесники, наши современники, — и молодые учителя, и педагоги солидного возраста — отчаянно бьют в набат, отчетливее других видя и сознавая опасность ситуации, сложившейся в нынешнем филологическом образовании.

Мнение, что молодежь в наши дни мало читает, стало для многих уже прописной истиной. Но данный факт, к счастью, весьма спорный. Во-первых, далеко не все молодые люди читают мало. А во-вторых, неразрешимой эта проблема не является.

Помню, как в 1950-60-е годы беспокоились о том, что экранизация литературных произведений приведет к тому, что подростки перестанут читать, — так же, как сейчас говорят, что компьютеры и адаптированные книги вовсе отучат молодежь от чтения классики. Безусловно, это может случиться, если учитель не привьет вкуса к литературе и к чтению. Вот почему в наше компьютеризированное время особенно важна роль наставника — человека, передающего знания от сердца к сердцу, от разума к разуму. Ведь в этой коммуникации присутствует не только рациональное, но и духовное, эмоциональное начало. Думаю, каждый, кто здесь присутствует, давно забыл содержание лекций своих профессоров в высшей школе. И когда говорим: «У нас был прекрасный профессор», меньше всего мы думаем о содержании этих лекций. Запоминается сам факт встречи с замечательным человеком, и не только на рациональном уровне.

Поэтому роль педагога невозможно переоценить. Он не просто передает информацию, как это делает компьютер, — он преломляет сказанное через самого себя и передает часть своей души, своего разума тем, кто его слушает. А если это искренний человек, если это подвижник своего дела, то ничто не может сравниться по силе убеждения и воздействия на аудиторию со словами подлинного мастера своего дела — педагога.

И вот здесь, на мой взгляд, как раз и кроется корень проблемы. Конечно, на круг, уровень и качество чтения подрастающего, формирующегося человека влияет и современный ритм жизни, и приобщение к интернет-культуре, и новации электронного века. Но главная проблема заключается, как мне думается, в том, что школа, общество и государство, в конце концов, не всегда с должным усердием и ответственностью заботятся о том, чтобы привить молодым людям вкус к чтению, научить их понимать и любить литературу, извлекать из прочитанного важнейшие для жизни уроки.

Это проблема сложная, но вполне решаемая. Для этого нужно особое внимание обратить на подготовку педагогического состава гуманитариев. Нельзя, чтобы в педагогические институты поступали по остаточному принципу: не поступил в элитный университет — куда идти? В педагогический! Педагогические вузы должны стать интеллектуальными, культурными центрами нашей страны, а престиж педагогов должен быть сравним с престижем ученых, космонавтов, спортсменов. Вот в таком случае способные люди пойдут в педагогические вузы, и именно они сформируют новое поколение, даже если не всё будет благополучно с программами и методичками. Потому что талантливый педагог может передавать мощный эмоциональный, духовный, интеллектуальный сигнал поверх бюрократической документации, — поверьте мне, знаю об этом не понаслышке.

Тем не менее, нам полезно задуматься и о школьных и вузовских программах, столь активно обсуждаемых сегодня, в том числе об их вариативности. Надеюсь, на эту тему мы еще поговорим, но, предвкушая дискуссию, хотел бы высказать свое мнение: не нужно бояться слова «вариативность». Некоторые шарахаются от него, как от пугала. Но ведь весь вопрос в том, из чего выбирать. Если мы будем выбирать из двух произведений Достоевского, мы ничего не потеряем. Но если великий классик будет противопоставлен писателю, чье творчество не вызывает всеобщего преклонения, а личность — уважения, то это уже не вариативность, к подобному явлению следует применить иной термин.

Поэтому не нужно бояться вариативности. Нужно говорить об интеллектуальном, духовном, культурном наполнении программ школьного обучения. Важно, чтобы за умными и привлекательными формулировками, такими как «модульное обучение», «тематический принцип», «варьируемое содержание», «усиление субъектности в преподавании», «возможность учителя формировать свою программу с адаптацией ее к специфике школы, класса, региона», — стояли выверенные и апробированные временем педагогические методики, а не скрывались, как это бывает, педагогическая беспомощность, по сути ненужные и сомнительные эксперименты, вкусовщина, беспокойное стремление к реформам, непрофессионализм, в конце концов. Но не в терминах дело — дело в содержании, хорошей голове и добром сердце. Вот тогда у нас будет достигнут общенациональный консенсус по всем самым сложным вопросам, включая те, которые мы сейчас рассматриваем.

Конечно, школьная программа в целом перегружена, и ребенок не всегда с ней успешно справляется. Вспоминаю свои учебные годы: семья была бедная, и я был вынужден работать и учиться. У меня не было ни минуты свободного времени ни в трамвае, ни в автобусе — постоянно с книгой. Я знаю, что такое перегруженность. Но благодарю своих замечательных педагогов, которые, несмотря на эту перегруженность, вооружили меня не только знаниями, но и любовью к литературе, научили писать сочинения. А пытаться облегчить учебу детей за счет предоставления возможности изъятия из программы признанных во всем мире великих произведений художественной словесности, конечно, недопустимо.

Готовясь к нынешнему выступлению, я постарался вникнуть в основные дискуссионные вопросы, касающиеся преподавания словесности в школе. Есть проблемы, которые хотелось бы предложить для нашего совместного обсуждения.

Некоторые «эксперты» утверждают, что русская классическая литература — ее язык, герои, ценностная парадигма — непонятна современным школьникам, а потому почти бесполезна в сфере обучения. Другое дело, по их мнению, литература новейшего времени, которая рассказывает о привычных реалиях, качествах, нужных для успешной жизни, трендах, простите за слово, и проч.

«Тренд» ― иностранное слово. «Тенденция» ― тоже иностранное, но латинское. Почему латинское слово «тенденция» заменили английским «тренд», объясните мне, образованные люди? Или слово «тренд» — показатель образованности? Для меня это очень плохой признак. Вот почему я не стал вычеркивать из этого текста слово «тренд», желая выразить свое мнение по поводу часто совершенно нелогичного, неоправданного использования иностранных, прежде всего английских, слов в нашем современном русском языке.

Безусловно, лучшие произведения литературы рубежа XX-XXI веков должны изучаться в школе, но вводить их в программу нужно без поспешности, помня о мировоззренческой функции литературы, которая может пробудить «чувства добрые», по словам Александра Сергеевича Пушкина, а может пропагандировать как в аллегорической, так и в эксплицитной форме разрушительные для детей образы и идеи.

Необходимо найти разумный баланс между базовой, обязательной и вариативной частями списка произведений, предлагаемых для классного и внеклассного чтения. Принципиально важной представляется необходимость ответственного обсуждения и принятия так называемого «золотого канона». Его можно называть как угодно: «золотой канон», «национальный канон», «канон русской словесности», но должен быть набор текстов, которые следует в обязательном порядке изучать в средней школе. Без этого мы просто не будем способны формировать у детей целостное восприятие русской литературы, а значит, русской культуры. Думаю, не надо бояться, что в такой ситуации учителя лишают выбора. Выбор есть всегда: трудиться добросовестно или спустя рукава, искренне любить детей и свою профессию или относиться к ней безразлично. Но самое главное — это тот выбор, о котором я сказал ранее. Педагог может выбрать из двух лучших самое, с его точки зрения, лучшее. Но выбор не может быть между лучшим и посредственным, между обязательным для всех в силу уникального вклада произведения в русскую и мировую культуру и чисто концептуальным текстом, интересным в данный момент, но теряющим значение вместе с исчезновением исторического контекста. Привязанность гуманитарного образования исключительно к контексту эпохи — это неправильный метод. Несомненно, образование должно актуализировать идеи, исходящие из культуры, из традиции. Без этого культура и традиция умирают. Современный контекст не может в полной мере управлять учебным процессом, ведь то, что очень важно в наше быстротекущее время, не будет важно уже завтра. Как мы болели проблемами 90-х годов! Я помню, что творилось в этом зале. Такая была битва между правыми и левыми! Где эти битвы, где эти люди? Всё ушло, а Пушкин-то не ушел! Так вот, я думаю, что необходимо найти разумный баланс между базовой, обязательной и вариативной частями списка произведений, предлагаемых для классного и внеклассного чтения. Принципиально важной представляется необходимость сохранения, как я уже сказал, некоего канона. И полагаю, что на этом мы должны сосредоточиться: что это за канон, что за книги и как в рамках этого канона может действовать вариативность.

Очевидно, одной из причин падения интереса к русской словесности и ее в целом неудовлетворительного знания молодым поколением стали в том числе и непрекращающиеся на протяжении нескольких лет реформы образования. Я не хочу критиковать ни какие-то конкретные учреждения, ни людей, ни саму идею реформ. Профессионалы уже высказали разного рода замечания и, наверное, будут и далее критиковать некие аспекты этой реформы. Без реформ тоже нельзя. Нельзя стоять на одном месте. Мир развивается, школа развивается, страна наша развивается. 24 мая, в день Кирилла и Мефодия, я был на концерте на Красной площади. Рядом со мной сидела девочка. Смотрю — очень хорошо, чистым голосочком, очень четко поет. Я с ней разговорился. Девочка в 5-м классе учится, я смотрел на нее и глазам не верил — передо мной сидел взрослый человек, раскрепощенный, умный, знающий. Вспоминаю себя в 5-м классе — я бы не только Патриарху, я бы директору школы побоялся слово сказать. Но это уже другое поколение, и если мы скажем, что школа 50-х-60-х годов для нас должна быть непререкаемым золотым стандартом, мы погубим и школу, и стандарт, и все остальное.

При этом уверен: неправильно было бы рассматривать реформы образования, как я уже сейчас сказал, с исключительно критической точки зрения. В результате длительных реформ, которые затронули все сферы и ступени образования, пришлось радикально снизить и минимальный порог в ЕГЭ. Мы касаемся сейчас и этой непростой темы. Относительно Единого государственного экзамена выскажу свое мнение — я его уже неоднократно высказывал в разных аудиториях, считаю важным сделать это и сейчас, не претендуя, конечно, ни на какие особые положительные оценки, — мне кажется, полный отказ от ЕГЭ был бы неверным шагом. Я познакомился с ЕГЭ в Финляндии около 30 лет назад. Я имел отношение к этой стране — управлял там нашими приходами, будучи ректором духовной академии в Санкт-Петербурге. И вот однажды я приехал в эту страну в весенний день, и смотрю, как много молодежи ходит в белых шапочках. Мне объяснили, что это те, кто сдал государственный экзамен за среднюю школу. Спрашиваю: «А что дает этот статус?» — «Звание студента». — «Они что, уже поступили в университеты?» — «Нет, и многие не поступят. Но они уже студенты, у них есть свой статус, признанный государством». И мне рассказали о системе ЕГЭ, и я подумал, что это хорошая вещь, когда есть некая директивная оценка знаний учащегося.

Но в этой хорошей идее есть нечто, на что нужно непременно обратить внимание, чтобы скорректировать ее в лучшую сторону, потому что наличное состояние ЕГЭ вызывает большие слишком нарекания и у родителей, и у детей, и у педагогов. Первое нарекание возражение — это тестовая система ответов. Есть предметы, знание которых невозможно оценить в тестовой манере. Вот сдавать правила уличного движения можно в тестовой манере, и то в некоторых странах отказались: предлагают рассмотрение на компьютерах определенных ситуаций. Я сдавал в свое время на права в Швейцарии — крестики ставишь, и всё. Но люди поняли, что это не совсем правильно, что такая система оценки по целому ряду предметов недостаточна.

Поэтому мне кажется, что, во-первых, введение сочинения — это уже очень большой шаг вперед. Важно, чтобы в ЕГЭ, который бы не служил единственной методикой определения знаний, был добавлен устный компонент. Ведь личность раскрывается, когда беседует, и девчонка раскрылась, когда со мной стала беседовать. А подкинь ей какой-нибудь шаблон, еще неизвестно, что бы она сказала. Поэтому глубоко убежден: устный компонент при сдаче государственного экзамена по целому ряду предметов — это очень важный момент. Конечно, это в первую очередь касается русского языка и литературы. Невозможно все богатство нашей словесности «загнать» в тесты и краткие ответы на вопросы. Недавно на награждении лауреатов Патриаршей литературной премии я уже вспоминал слова Юрия Михайловича Лотмана, с которым я имел радость личного знакомства и общения. Не могу сказать, что мы были друзьями, но мы были взаимно заинтересованными собеседниками. Я знал и его, и его супругу, и очень многое получил, общаясь с этим человеком. Так вот, он говорил о том, что вечные идеи и ценности неизменно облачаются в одежду времени, и читателю нужно лишь правильно распознать эти мысли. Сегодня я хотел бы привести другое замечательное высказывание этого выдающегося филолога. Рассуждая о таких категориях, как культура и информация, он говорил: «Культура — это вовсе не склад информации. <…> Культура — это гибкий и сложно организованный механизм познания»2. Невозможно представить литературу в виде совокупности данных о писателях, их произведениях и главных героях. Прочитывание литературного произведения — это всегда размышление, глубокая внутренняя работа ума и сердца, увидеть и оценить которую нельзя по правильно поставленным галочкам.

Неслучайно в 50-е-60-е годы порой высказывались критические замечания по поводу экранизации классических произведений. Что происходит с человеком, когда он читает классическое литературное произведение? И чем талантливее автор, тем то, о чем я сейчас скажу, сильнее действует на человека. Каждый читающий художественную литературу создает в своем сознании художественный образ. И чем сильнее писатель, тем ярче образ в нашем сознании. Я живу не теми образами, которые я увидел в фильмах по романам Достоевского и Толстого. У меня сложились свои образы, даже свои интерьеры комнат; как я представляю одежду по тому, что было написано в этих текстах, как выглядели герои. Другими словами, каждый из нас, читая художественный текст, становится соавтором, он для самого себя — мы сегодня уже говорили об актуализации — персонально актуализирует содержание художественного произведения. И вот это подменить невозможно ни кино, хотя и там интересно наблюдать мастерство режиссера и актеров, ни театром, хотя и там важно видеть красоту всего того, что создает режиссер и актер. Потому что с чтением ты сам режиссер, ты сам художник, ты сам постановщик. Именно в этой части усвоения художественного текста, я думаю, и содержится его непреходящее значение для формирования личности, для формирования культуры человека.

Чрезвычайно важной темой, которая также нуждается в нашем совместном обсуждении, является вопрос подготовки будущих учителей. Я уже об этом сказал и не буду на этом останавливаться. Скажу только, что русская словесность — это, без преувеличения, один из столпов нашей национальной жизни, важнейшее основание цивилизации Русского мира, я бы сказал, культурный столп государственной жизни. Поэтому будущее русского языка и литературы должно быть предметом обсуждения не только профессионалов, но и всего российского общества. Это сегодня стратегическая задача, которую необходимо решать со всей ответственностью.

Плодородная нива русской словесности не должна быть ареной для идеологических битв, для лоббирования чьих-то интересов, нецелесообразных экспериментов. Нужно очистить эту площадку от междоусобной брани, которая досталась нам в наследство от 90-х годов. Мы должны в полной мере осознать, что за последние годы, десятилетия были, конечно, допущены ошибки, перекосы, но ведь не бывает жизни без ошибок и без перекосов. Очень опасно, когда ошибка не замечается, когда она в силу политических, человеческих факторов замалчивается и входит в плоть и кровь народной жизни. Вот тогда эта ошибка становится историческим преступлением. Я думаю, мы все сегодня призваны — не только общество, но и Правительство, писательский цех, читатели — осознать, что находимся в очень важной точке нашего духовного, культурного развития. От того, каким будет это развитие, зависит в немалой мере и то, что произойдет с нашей школой, с нашей литературой, с нашим писательским цехом и с нашими читателями.

«В Министерстве образования смутно представляют
особенности русской цивилизации»

— Подбор книг для чтения и изучения в школе — это далеко не второстепенная проблема. Этот выбор может быть разрушительным для всего нашего общества, а может стать укрепляющим, воспитывающим новые поколения в лучших традициях нашего народа.

Начиная с раннего детства, книги воспитывают растущего человека, закладывают основы его личности. И этот процесс нельзя пускать на самотек. Мы, например, в «Литературной газете» стараемся регулярно давать рецензии и рекомендации по детской литературе. Были даже специальные приложения по детской и юношеской литературе. Но ведь раньше этим очень много занимался Союз писателей. И объединение по детской и юношеской литературе было одним из самых влиятельных — туда входили классики детской литературы. Я еще помню Льва Кассиля, который возглавлял это объединение. И, конечно, мимо таких людей нынешняя халтура просто не проскочила бы. Но сейчас, к сожалению, писателями у нас называют тех, кто издал книжку. А ведь это разные вещи. Писатель — не тот, кто написал что-то, а тот, которого можно и нужно читать.

Конечно, нельзя пренебрегать классиками. Нельзя давать возможность вместо них ставить в программу какие-то второсортные произведения. Классика — это база. И это книги, в которых запечатлена языковая норма. А также, что важнее всего, в них содержится наш национальный код.

У нас ведь, к сожалению, появилась масса книг, читая которые, не поймешь, где автор родился, где он живет.

Тут много значит позиция Министерства образования. Но эта позиция крайне ущербна. По-моему, люди, работающие там, очень смутно представляют себе особенности нашей русской цивилизации. Я с этим неоднократно сталкивался. И даже был однажды скандал. Я как-то спросил представителя Министерства образования: «А почему вы в список рекомендованной школьникам литературы включили так много писателей-эмигрантов, причем третьей волны? Не первой, когда была революция, катастрофа, вынужденное расставание с Родиной, а именно — третьей, когда люди уехали сами, просто потому, что им здесь не нравилось жить». И чиновник Минобра говорит мне: «А разве имеет значение, куда писатель уехал и где он живет?» Я просто возмутился: «А как же?! Вы кого хотите воспитать? Человека, который получил здесь образование, а затем взял чемодан и уехал в Силиконовую долину? Тогда давайте, включайте тех, кто уехал. Потому что уехавший по своей воле писатель, даже если он очень хорошо пишет, все равно проявит свое отношение к стране, из которой уехал».

Все эти недопонимания вовсе не так безобидны, как может показаться. Речь о существовании языка, литературы, народа.

« 80 процентов родителей недовольны
учебниками и программами по русскому языку и литературе»

Алексей Владимирович Гусев , председатель координационного совета «Национальной родительской ассоциации социальной поддержки семьи и защиты семейных традиций» (Москва):

— Русский язык — не просто школьный предмет, а живое явление, фундаментальная для народа ценность. От его состояния и уровня преподавания зависит слишком многое в нашей жизни. А проблем сегодня здесь много. Но простых решений нет.

Часто говорят: дайте нам время на телевидении, специальную программу на Первом канале, назовем ее, например, «Русский язык — наше всё». Только ведь само по себе это ничего не даст, ничего не решит. Надо, чтобы дети эту передачу смотрели. А они все — в интернете, да в электронные игры играют. И нашей информации, нашего влияния в этом поле нет. Но именно это сейчас необходимо.

Всем известен пример, когда в книжке Пушкина 2-летний ребенок пытается двумя пальчиками раздвинуть картинку — как на экране. Это значит, что дети с малых лет воспринимают мир в современных форматах. И нам нельзя отстать — надо использовать такие форматы, выходить на это поле. А это ведь серьезная борьба за наших детей, за наше будущее.

Нам есть, что предложить детям, есть, на чем воспитывать их. Взять хотя бы знаменитую сказку «Аленький цветочек» — не в адаптированном варианте, а в оригинальном тексте. Сколько там бесценного лексического материала, который надо изучать. Это, между прочим, касается и семейных отношений, и лексики семейного общения — с такими выражениями, как «друг сердечный» и многими другими, сверкающими, как грани бриллианта.

При этом нельзя не учитывать глобальные угрозы и вызовы, которые существуют в мире. Возьмем так называемые «креольские языки», которые активно развиваются в разных странах и представляют собой смесь местной лексики с англицизмами и международным арго. С одной стороны, это ведет к упрощению коммуникации, с другой — к духовному обеднению. И это может быть огромной опасностью для языка, для национальной культуры.

Как тут не вспомнить слова, сказанные в свое время Владимиром Далем: «Русской речи предстоит одно из двух: либо испошле ть донельзя, либо, образумясь, своротить на иной путь, захватив притом с собою все покинутые второпях запасы».

Ситуация сейчас непростая. И вопрос об учебниках, о выборе произведений для школьников, об уровне преподавания становится очень принципиальным. Вот данные недавних массовых опросов среди родителей. Выяснилось, что: не устраивает уровень преподавания русского языка и литературы в школе 81 процент опрошенных; прибегают к дополнительным занятиям по этим предметам 72 процента; претензии к учебникам и программам высказывают более 80 процентов. По общему мнению, при выборе произведений для изучения в школах необходима экспертиза на трех уровнях: академическом, педагогическом и общественном.

Так же единодушным выглядит мнение подавляющего большинства родителей о том, что автономизация школ стала колоссальным ударом по единству образования в стране.

Чего только можно не встретить в списках книг, которые проходят дети младших классов разных школ вместо того, чтобы изучать добрую классическую литературу. Тут и «Убийство на улице Морг» Эдгара По, и анонимный дневник 15-летней наркоманки «Синяя трава», и многочисленные вариации на темы орков и гоблинов. Родители бьют тревогу: нужны срочные меры!

«Это крик души: родителей в министерстве не слышат!»

Надежда Алексеевна Илюхина , заведующая кафедрой русского языка Самарского университета имени С.П. Королёва, доктор филологических наук (Самара):

— Положение — крайне тревожное. И хочется просто издать крик души: нас не слышат! Мнение родительской общественности игнорируется в образовательной политике. Сейчас жизненно нужен механизм связи общественности (гражданского общества), педагогов и министерства.

А объединять усилия семьи со школой требуют сегодня многие проблемы. Одна из них — влияние интернета на языковую культуру, а говоря точнее — на языковую безопасность. Интернет можно использовать во благо, но надо этому учиться, четко понимать, что и для кого предназначено. Ведь одно и то же может совершенно по-разному влиять на разные возрастные группы. Так называемый «олбанский язык» для взрослого, как правило, не опасен. Все эти «превед», «красавчег» и прочее используются как игровой формат общения. А вот для ребенка это вредно и опасно. Ведь у него в результате не формируется правильный образ слова. И этим самым подрывается основа грамотности.

Или взять смайлики. Для взрослого это нормально, экономит время. Для ребенка же — плохо. Ведь ему уже не нужно запоминать слова и выражения (я огорчен, доволен и пр.), достаточно ударить пальцем по клавише.

Вот и получается, что многие молодые люди, в том числе и студенты, оказываются не в состоянии создать развернутый текст. Такой эффект усугубляется практикой ЕГЭ, которая диктует методику преподавания русского языка, дает ориентир на тесты.

Мы мало замечаем, что из нашей жизни, из общения практически ушел высокий стиль. Можно сказать, что остался только на 9 мая. А ведь для нормальной гармоничной жизни и этот пласт необходим. Без него мы беднее. А наша духовная культура ущербнее.

Так уж сложилось, что разговорно-бытовая речь сегодня довлеет. Это опасный перекос. И чтобы исправить его, не допустить дальнейшего крена, нужен противовес — необходимо учить детей грамотной связной речи, и в том числе — обязательно письменной.

Елена Леонтьевна Герасимова , заведующая Пермским краевым центром детского чтения, заслуженный работник культуры РФ (Пермь):

— Могу сказать с полной уверенностью, что семейное чтение — это гарант сохранения русского языка, нашей национальной языковой культуры. Мы провели масштабные исследования и выяснили, что это — главный фактор воздействия на ребенка со стороны семьи. Второй фактор — домашняя библиотека. Третий — мотивация родителей.

Выбор литературы для семейного чтения — не такой простой вопрос. Плохая информированность родителей о современной литературе сегодня — очень большая проблема. Жаль, что они, как правило, не знают возможностей библиотеки. И в этом их надо всячески просвещать.

И еще одна очень серьезная проблема: родителям не хватает времени для семейного чтения. А почему? Мало бывают дома, много работают. По сути дела, они отдают предпочтение карьере. Считают, что этим самым они и для детей делают много, обеспечивают им материальное благополучие и будущее. Но это опасное заблуждение! Семейное общение, семейное воспитание, семейное чтение жизненно необходимы и ничем не заменимы. Иначе возникает огромная угроза для нравственного здоровья детей, их культурного, духовного развития.

Мы поняли: надо создавать программы семейного чтения. Берем родителей детей 2-4 лет. Зачастую родители сами не знают, зачем, например, читать сказки детям. Мы недавно обсуждали с одним папой, зачем читать «Курочку Рябу». Он потом много говорил об этом еще и со своими друзьями. И пришел к мнению, что эта сказка о том, что все надо давать в свое время, в том числе и золотое яичко. Что ж, и такой может быть смысл. Главное ведь — думать, вызывать интерес.

Надо выходить на площадки интернета, где присутствуют и дети, и молодые родители, создавать там сайты, форумы, сети. Мы, например, завели сайт «Чтение с увлечением» для родителей. Одна мама написала туда текст «10 критериев отбора книг для детей», теперь его очень активно обсуждают, спорят.

При этом открывается немало интересных приемов приобщения детей к чтению. Есть, например, такая особенность детской психологии: детям надо читать для кого-то, тогда им интересно. Вот у нас и приходит время от времени Дед Мороз или другой сказочный персонаж, и дети ему читают вслух. С большим удовольствием! А если просто так, то зачастую и не заставишь.

«Последнее, что прочел, — это ПДД»

Татьяна Михайловна Баринова , профессор кафедры начального и школьного образования Северо-Восточного государственного университета (Магадан):

— Глобальная проблема сегодня — что вообще значит ребенок для семьи, для родителей. Выясняется, что молодые родители сами это не всегда хорошо понимают. Они, выросшие в 1990-е годы, зачастую и сами воспитаны кое-как, мало и плохо читают. Я недавно разговаривала с одним молодым отцом, спросила его, какую последнюю книгу он прочитал. Отвечает: «ПДД». Я сначала не поняла, что это значит: детектив, что ли, какой-то? А он пояснил: «Правила дорожного движения». Вот так!

Стало очевидно, что нынешние родители практически не знают русского фольклора, который многими поколениями с большим эффектом использовался в воспитании детей. Все эти «потягушечки», «с гуся вода…» и прочие забавные стишки и поговорки — они ведь не только смешат и развлекают, но очень хорошо воспитывают, создают правильный контакт. Увы, уходит такая практика из семейного общения. И это тоже последствия снижения интереса к чтению, языку, фольклору. Надо это учесть. И понимать, что нельзя отрывать проблему языковой культуры от общей проблемы молодой семьи.

«Ребенок учится тому, что видит у себя в дому»

Людмила Викторовна Золотницкая , исполнительный директор «Форума женщин Урала» (Екатеринбург):

— Проблема в том, что у многих родителей очень разные и зачастую слабые представления о выборе чтения для детей. Сейчас крайне необходимо родительское просвещение. Что читать и как читать, мало кто из них знает. Мы проводили исследования, опрашивая и детей, и их родителей. Так вот, дети отвечали, что читают в среднем по 1-2 часа в день. А родители на это смеются. Не верят? Или не знают?

Это — разорванное звено в системе семейного воспитания, которое малоэффективно без семейного чтения. Ведь увлечь чтением можно только своим примером. Есть старая поговорка: «Ребенок учится тому, что видит у себя в дому». Она по сути верна.

Вот я своему ребенку рассказывала, что читаю, он в ответ рассказывал, что читает сам. Это было полезно и мне, и ему, многое нам дало. Благодаря рассказам сына я открыла для себя некоторых авторов.

Нужно многое сделать в этом направлении и пропагандировать уже имеющийся опыт. Например, есть большой и полезный проект «Читающая мама — читающая нация», но кто о нем знает?..

«Нужна русификация мира»

Виктория Александровна Дмитриева , заведующая кафедрой факультета психологии Санкт-Петербургского государственного университета, директор научного Фонда «Антонио Менегетти» (Санкт-Петербург):

— Русский язык нуждается в разнообразной поддержке и защите. Ситуация изменится в лучшую сторону, если наши ребята будут стремиться к учебе в России, а не за рубежом. Нужно разрушить мифы о России как о невежественной и агрессивной стране, развивать и пропагандировать возможности нашего образования. Пусть, наоборот, у нас больше учатся люди из-за рубежа. В СПбГУ, например, учатся студенты из Латвии, Украины, Латинской Америки, Средней Азии, европейских стран. Мы предлагаем иностранным учащимся культурную программу, ведь надо использовать все возможности для продвижения русского языка и русской культуры. Нужна русификация мира, как делалась американизация.

«Приходится искать в сараях старые учебники»

Елена Юрьевна Масюк , многодетная мать (Тюменская область):

— Сейчас в школах детям преподают литературу и русский язык по ужасным учебникам. Часто бывает, что, если ребенок пропустил какие-то занятия, потом невозможно самостоятельно по учебнику наверстать. Содержание просто ущербное. Такие учебники отбивают охоту читать. Приходится искать старые учебники в сараях. Мы уже начинаем составлять петицию для сбора подписей о необходимости единого государственного учебника.

А ведь если дети мало читают, они будут и говорить плохо. И это помешает их успешности в жизни. Когда человек не умеет свободно говорить, публично выступать, читает по бумажке — это, как правило, отталкивает от него людей.

Ситуация в школе сложная. Народный фольклор — важный показатель. Посмотрите, сколько в последнее время появляется шуток о Министерстве образования. Это о чем-то говорит!

Очень много языковых искажений идет от чиновников и СМИ. И никакой ответственности! Мы уже выступили с инициативой: штрафовать за грамматические, языковые ошибки в наружной рекламе, в официальной документации. Вот и будем бороться с этим, а заодно пополнять бюджет. Сейчас это предложение обсуждают. Но боятся. Слишком много будет проштрафившихся.

И в интернете за ошибки надо бы сайты блокировать!

«Не просто учить, а воспитывать — это по-русски»

Андрей Иванович Лазарев , учредитель Фонда Алексея Андреевича Хованского (Воронеж):

— Не нужно изобретать колеса. Мы уже обожглись на чуждых системах, тестовых проверках и прочих заимствованиях. А у нас ведь есть свой бесценный опыт. И это не только многое из недавнего советского прошлого, о чем часто в последнее время стали говорить. Но это и чисто русские открытия в области словесности и педагогики. Речь, в частности, о методике Алексея Андреевича Хованского. Его переводили на другие языки, опирались на его опыт в разных странах, а у нас его труды и опыт пока в забвении. Хованского называли «учителем учителей», его журнал «Филологические записки», который выходил с 1860 года и возобновлен сейчас, признавался лучшим изданием в этой сфере. Суть методики Хованского: и учить, и воспитывать — а не просто учить. Это и сейчас лучшая методика! И очень необходимая.

«Где книжные магазины, где детские книги?»

Ирина Петровна Медведева , председатель Приморской организации «Совет многодетных матерей» (Владивосток):

— Что выбрать для чтения детям — вопрос принципиальный. Но не менее важен вопрос сугубо практический: где приобрести хорошую книгу? С этим сталкивается огромное количество родителей в регионах. Вот у нас на весь Владивосток — всего два книжных магазина. Ну, а то, что там продается, в большинстве своем с большой натяжкой можно называть литературой. Есть лишь отдельные достойные авторы, такие как П. Бажов, а в большинстве своем — многочисленные издания типа «Гарри Поттера».

Как в таких условиях привить хороший читательский вкус, интерес к лучшим литературным традициям и высоким нормам русского языка?

«Без Достоевского мы не будем русскими»

Владимир Александрович Акимкин , многодетный отец (Тверская область):

— У меня в семье растут семеро детей. Многодетная семья — это, конечно, и немалые проблемы, но и богатые возможности для воспитания. Старшей девочке — 14 лет, старшему мальчику — 13. И они уже вполне ответственные люди, развитые, сознательные, хозяева. Так устроена жизнь многодетной семьи, что старшие заботятся о младших, помогают родителям и быстрее развиваются. При этом очень помогало нам и семейное чтение. По личному опыту могу сказать, что русская классика необходима как основа языка и души. Без Достоевского мы не будем настоящими русскими. На этой основе можно уже все читать. Но основа должна быть обязательно. Без корней растение погибает. Так и человек и нация. Конечно, все нужно давать и получать вовремя. Но на то они и родители, чтобы вовремя предложить подходящую книгу.

И каллиграфия очень важна! Мои дети с самого начала писали пером. Это дает отличный почерк. Развивает умение читать, думать, говорить. Я предлагаю для всех ввести такое правило: первые три класса в школах писать пером. И вернуть как единую дисциплину — русскую словесность, включающую русский язык, литературу, риторику, каллиграфию.

25-26 мая в Москве состоялся Первый съезд Общества русской словесности (ОРС) - недавно созданной общественной организации, которую возглавил патриарх Кирилл. В первый день съезда работа была организована по секциям, пленарное же заседание прошло в Колонном зале Дома союзов во второй день.

Первый съезд Общества русской словесности: в ожидании резолюции

ОРС относится к такому роду общественных организаций, которые рождаются сверху, причем с самого «верху»: возглавить Общество патриарха просил лично В.В.Путин , он же выступил с приветствием на самом съезде. В Колонном зале, помимо участников и делегатов съезда, были министры, помощники президента, депутаты Думы и Совета Федерации (большей частью уехавшие после отъезда президента). Такой организационный ресурс делает полномочия этой общественной организации весьма широкими. Это и сила, и слабость Общества - внезапно обретенная власть искушает, к ней нужно быть готовым. Как распорядится этой властью ОРС, президиум которого насчитывает более 70 человек, будет ясно уже в ближайшее время.

Патриарх Кирилл - лицо новой организации. Именно его речью открылось пленарное заседание - и именно она стала самой взвешенной, яркой и точной речью съезда. Его Святейшество рассказал о том, как он видит положение дел с преподаванием литературы и русского языка в школах и вузах. Говорил он просто и образно, самые обыкновенные вещи ему удавалось формулировать так, что они наполнялись весомым смыслом. По мнению патриарха, при разговоре о литературе в школе происходит не только обмен информацией, важно знание, идущее от сердца к сердцу, знание, преломленное через человека. Поэтому фигура наставника здесь - ключевая. Именно учителю удается (или не удается) привить любовь к чтению книг - и это формирование любви и интереса к литературе должно стать главной его задачей. Ему мешают многочисленные бюрократические вещи - но талантливый педагог и поверх этих барьеров может послать ученику мощный эмоциональный сигнал.

Патриарх призвал не бояться вариативности в литературном образовании. Главный вопрос в том, чтобы выбор шел между лучшим и лучшим, а не лучшим и посредственным. Поэтому на повестке дня стоит определение «золотого канона» (внутри которого, однако, возможна своя вариативность) и нахождение разумного баланса между базовой, обязательной и вариативной частями программы. Главное, как сказал патриарх, иметь хорошую голову и доброе сердце - тогда и выбор будет правильным.

Признавая перегруженность школьной программы, патриарх предложил не спешить отказываться от классики. Она вневременна. Ориентация только на современное, понятное, включенное в нынешний контекст опасна, потому что контекст схлынет, забудется, окажется сиюминутным - «а Пушкин-то останется навсегда». При этом патриарх призывал не застывать в одной точке и не бояться перемен. Он рассказал, как во время концерта на Красной площади разговорился с незнакомой девочкой, сидевшей рядом. Она учится в пятом классе - и совершенно поразила патриарха глубиной знаний и свободой суждений. «Мы не были такими, я в ее возрасте не то что с патриархом, я с директором школы испугался бы говорить». Дети другие, время другое - и школа должна быть другой. Но все изменения должны быть продуманы очень хорошо. Говоря о реформах, патриарх особо остановился на ЕГЭ: поддержав идею единого экзамена в принципе, он тем не менее резко высказался против тестовых замеров знаний и призвал ввести в ЕГЭ устный компонент.

Говоря о болевых точках нынешнего гуманитарного образования, патриарх подчеркнул, что ОРС намерено заниматься как раз ими. И для решения назревших проблем необходима консолидация разных сил.

Об этой консолидации, о том, что сделано за последнее время в области русского языка и литературы говорили и другие выступавшие: президент РАО Л.Вербицкая, председатель Госдумы С.Нарышкин , министр образования Д.Ливанов . Затем съезд на короткое время посетил В.Путин, который приветствовал создание Общества.

Затем перешли к докладам руководителей рабочих секций съезда. И тут стало понятно, что до реальной консолидации еще очень далеко. А моменты консолидированных аплодисментов во время выступления популистских экспертов-манипуляторов или возмущенных топаний ногами - ну куда же на съезде без них? - скорее вызывают печаль, напоминая иные съезды иных времен…

Рекомендации секций, которые должны будут войти в итоговую резолюцию съезда, зачастую противоречили друг другу, что соответствует картине реального состояния профессионального сообщества гуманитариев. Одни предлагали запретить принятую правительством концепцию преподавания русского языка и литературы, другие начать работу над комплексом мер по ее реализации. Одни требовали переделки примерных программ и превращения их в единые и обязательные, другие говорили, что это невозможно и не нужно. Секция культуры и искусства просила сделать ЕГЭ по литературе обязательным, секция родителей - вернуть всё, как было в советской школе, увеличив, например, долю «нормативной торжественной, пафосной речи» в окружении ребенка… Звучали призывы ввести экзамены по русскому языку для журналистов и работников телевидения и радио и увольнять за ошибки (в скобках скажем, что на стендах в коридоре Колонного зала Иван Алексеевич Бунин был назван Андреевичем, а представитель МГУ в своей речи назвала его Александровичем - и, кажется, никто своих постов не лишился...) И - так далее. Предложений масса, создать по ним резолюцию съезда на месте было никак невозможно - поэтому решено все материалы собрать, обобщить и разместить на сайте ОРС.

Какой вид в результате примет итоговая резолюция - неведомо. Съезд состоялся, и это отрадно, что о проблемах словесности говорили в эти дни на самом высоком уровне. Но основная проблема в том, что комитетов, советов и обществ, занимающихся русским языком и литературой, у нас множество. И разговоров -- множество. Станет ли ОРС реальной силой, способной проблемы не только обсуждать, но и решать? И не будет ли оно источником проблем новых? Как обустроится жизнь такой большой организации и как она наладит связи с государственными структурами и обществом? Будут ли ему доверять? Вопросов много, и первые ответы на них мы получим, когда увидим резолюцию и сравним с тем, что говорилось и предлагалось на съезде.

Сергей Волков

Н.В. Ковтун, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры мировой литературы и методики ее преподавания

Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева

Статья посвящена анализу создания и развития отечественных общественных организаций, занятых повышением уровня грамотности и литературным просвещением народа. Особое место занимает история недавно созданного Общества русской словесности, которое возглавил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, описаны основные задачи и направления деятельности организации.

В работе показано, как менялись роль художественной литературы, книги в культурном контексте XX– XXI вв., динамика символического и социального статуса ее творцов, функций чтения и сочинения - основополагающих практик, делающих возможным литературное творчество как таковое. Поясняется ряд фундаментальных мифологем, лежащих в основании национальной культуры (литературоцентризм, библиофилический миф), без знания которых невозможно понять специфику сегодняшней ситуации, драматически сказавшейся на статусе филологического образования, гуманитаристики в целом. Подчеркивается, что создание Общества русской словесности - не просто желание усилить культурный престиж страны, напомнить о национальных традициях, о православных основах нашей культуры, но осознание интеллектуалами, духовенством, властью идеи невозможности сохранения державы вне скрепляющих ее целостность языка и литературы.

Девятого марта 2016 г. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл учредил Общество русской словесности (ОРС). Патриарх лично возглавил Общество, в состав которого вошли видные ученые, члены РАН и Российской академии образования, преподаватели ведущих российских вузов, учителя, писатели, издатели, представители государственной власти, духовенства и студенчества. Сам факт рождения новой общественной организации, с одной стороны, свидетельство актуализации интереса к гуманитарному образованию (неслучайно 2015 г. прошел под знаком Литературы), с другой - подтверждение очень непростого положения дел именно в этой области, напрямую связанной с вопросами самоопределения личности, самоосознания нацией своего удела, воспитания чувства гражданства, отношения к своей земле и культуре. За последние годы из самодостаточной, структурообразующей области знания гуманитаристика превратилась в сферу обслуживания, разрушительные последствия этого мы сегодня и наблюдаем.

Идея создания организации, целью которой стало бы повышение уровня грамотности и литературное просвещение народа, возникла, разумеется, не сегодня. В 1811 г. при Московском университете создано Общество любителей Российской словесности (ОЛРС), просуществовавшее вплоть до 1930 г. Миссия Общества сводилась к тому, чтобы способствовать успехам отечественной словесности как главному средству распространения просвещения. Члены организации занимались в том числе издательской деятельностью, среди особенно значимых событий - издание «Толкового словаря живого великорусского языка» В. Даля. В разные периоды пост председателя Общества занимали М.Н. Загоскин, А.С. Хомяков, И.С. Аксаков, акад. Ф.И. Буслаев, акад. Н.С. Тихонравов, И.А. Бунин, П.Н. Сакулин (умер в 1930 г.). Активное участие в его деятельности принимали И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, А.К. Толстой и другие выдающиеся русские писатели и поэты. На заседаниях Общества читали свои произведения Ф.И. Тютчев и А.И. Полежаев.

При Обществе создаются специальные комиссии: Пушкинская, историко-литературная и современной литературы; издаются сборники «Тургенев и его время» (1923), «Пушкин» (в 2 т., 1924–1930). Со сменой революционно-романтической, мистико-теургической культурной парадигмы 1920-х годов на монологическую, каноническую Культуру – 2 Организация перестает существовать и возрождается только в период «перестройки» по инициативе академика Д.С. Лихачева (1992), который и становится ее почетным председателем. Под грифом ОЛРС изданы более двадцати книг, в том числе исследования «Общество любителей российской словесности. 1811-1930» (2002); «Пушкин и ОЛРС» (1999); «В.И. Даль и ОЛРС» (2002); «Гоголь и ОЛРС» (2005).

Анализ функций и значения ОРС сегодня логично предварить хотя бы беглым обзором важнейших этапов становления отечественной культуры как литературоцентричной, когда книга, художественный текст приобретают совершенно особый статус. Истоки этой ситуации коренятся в русском средневековье, уже в эпоху Просвещения складывается библиофилический миф, связанный с утверждением определяющего, а порой единственного влияния книги на нравственно-эстетическое самосознание человека и общества в целом . Отстаивается сакральное значение книги, в которой сокрыто Слово Господа: «Слово совмещает в себе и разум, и речь, и одно из наименований Сына Божия, и данный им людям закон», - пишет Ю.М. Лотман . Значимость слова признается имманентной, присущей слову как таковому, «суетное слово противоестественно как осквернение» .

Русь прокладывает себе дорогу к цивилизации, опираясь на книгу, что обеспечивает исключительный авторитет «книжным людям». Если в Европе, свидетельствует В. Кантор, «книга бала дополнением к роскошно развитой художественной, образовательной, социально-бытовой, градостроительной инфраструктуре Античности, пусть и огрубленной варварским нашествием, то на Руси оказалась порой единственным строителем духовной жизни древних русичей» . Приобщение к книжной мудрости часто происходит через звучащее слово Учителя. Немногих грамотных людей, облаченных духовной властью, уважали, боялись, порой ненавидели. Первые русские книжники осознавались проводниками воли Всевышнего, их наставляющего и вдохновляющего. Сакрализация письменного слова, с одной стороны, и труднодоступность уже первых рукописных источников - с другой, превращают книгу в культовый объект. Даже записываемые с XI в. творения церковной словесности воспринимаются главным образом из уст священнослужителей, а не из книг, сама книга награждается почти мистическими, ритуальными характеристиками.

Книга принесла на Русь и знание о мире, через книги открывают Византию, Европу. Когда в Средние века в Европе зарождается университетское образование, на Руси оно отсутствует, что свидетельствует, скорее, не об отсталости, но о своеобразии культурного типа. Благодаря университетам чужую культуру можно было осваивать как свою, изучать ее, осмысливать, в России эту роль берет на себя Академия Наук. М. Мамардашвили считает и всю русскую классическую литературу словесным мифом, единой «социально-нравственной утопией», «попыткой родить целую страну - из слова, из смыслов, правды» . Общая для эпохи классицизма «учительская» функция слова на русской почве приобретает невиданную актуальность, предполагается, что «общество еще не создано, что его еще предстоит создать. В этом созидании писателю отводится главная роль. Причем ориентируется автор на будущего, а не на настоящего, на идеального, а не на реального читателя, на читателя, которого он сам же призван создавать» . Русский человек научается жить «внутри» текста, среди литературных персонажей.

Эпохе Просвещения мы обязаны и еще одной базовой мифологемой, когда книга трактуется как идеологическое оружие в борьбе различных субкультур. Природа этого положения двойственна: растворение художественного начала во внехудожественных словесных контекстах долго препятствует обособлению словесности как самостоятельного вида эстетической деятельности, однако одновременно это же создает эффект «всеприсутствия» литературы, ориентировавшей многие социальные практики на книжно-литературные образцы.

Начиная с Просвещения полем идеологической борьбы становится сама издательская деятельность, здесь же стоит упомянуть акции запрещения «вредных книг», жесткость цензуры на печатную продукцию, которой отмечены властные структуры со времен Екатерины вплоть до Сталина и Брежнева. И напротив, огромными тиражами выходят издания, зачисленные в идеологически утвержденные программы чтения. Книге на Руси приписывают мифологическую роль мгновенного катализатора общественного мнения, русский писатель не мыслит себя без власти, без права на социальное пророчество . Литература в этом контексте - вид проповеди, способ воздействия на зло, существующее в реальном мире: «Писатель не может отказаться от своих нравственных убеждений и не должен терять веру в силу своего слова, что его слово может убедить кого-то», - считает А.И. Солженицын .

Мистическим отношением к книге отмечена и русская культура начала ХХ века. В модернизме книга, художник - посредник между профанным, филистерским настоящим и трансцендентальным идеалом, слово - буквально проводник высших идей. Если модернизм исповедует доктрину спасения искусством, то авангард, а вслед ему и официальная советская словесность, рассматривают слово как инструмент жизнетворчества. Русская литература советского периода «представляет собой один из наиболее радикальных и последовательных экспериментов антропологического изменения посредством масштабного письменного проекта, проведенного в наиболее благоприятных для этой программы тоталитарных условиях», - пишет М. Берг . Советские художники наследуют роли интерпретаторов высшей истины, «толмачей», грань между мечтой и действительностью, текстом и «внетекстовой реальностью» признается условной, «новый мир» оформляется по принципу «потемкинских деревень» - лозунги, призывы умело драпируют прорехи на тоге совершенного государства. Именно искусство, прежде всего ортодоксальная советская литература, обеспечивает веру в неукоснительность «светлого будущего». Фильмы, книги, плакаты - средство утверждения новой власти, им отказано в самостоятельном эстетическом значении. Такой масштабной, тотальной власти письменного слова, картинки над реальностью не знала ни одна историческая эпоха. Постепенная демифологизация идеи «светлого будущего», самого политического строя приводит к тому, что официальное искусство невольно вступает в фазу повторения, самопародии.

Эпоха постмодернизма одной из главных своих задач называет борьбу с властью слова, литературы, деконструкцию великих мифов и утопий минувшего. Культовые авторы этого времени переносят на отечественную почву стилистику, язык европейского постмодернизма, но для этого потребовалось предельно унизить, вывернуть гуманистические ценности и принципы реалистического письма, ввести табуированную лексику, обыграть символику инфернального, лишить литературу «литературности». Творчество как игра освобождает от власти прежних идей, которые подлежат деконструкции, наградой становится свобода, интеллектуальная прежде всего. Носителям высоких идеалов отведена роль духовных «монстров», происходит постмодернистская подмена лирического субъекта калейдоскопом масок. Автор из пророка, учителя превращается в ремесленника, даже шута, чья задача - развлекать публику.

К концу 1990-х годов усиливается роль «популярного писателя», писателя-бренда, чьи гонорары существенно выше заработков традиционалистов, для которых литература была служением, миссией. Спрос на массовую литературу, писателя-зеваку, наблюдателя, отстраняющегося от собственного текста (а потом и остраняющего его), становится индикатором кризиса литературоцентризма, утверждением власти рынка, его права определять статус того или иного товара, жеста, события . В условиях деканонизации образа книги слово писателя десакрализуется, становится «словом человеческим», нуждающимся в обсуждении и проверке. Художник обретает действительную свободу и рискует только коммерческим неуспехом собственных книг, но одновременно общественная ценность его произведений понижается. Сегодняшняя литература утрачивает «и статус зеркала законов жизни, и статус зоны игровой свободы, и статус оазиса духовности» . Высокая словесность становится уделом немногих, приобретает качество музейности.

Параллельно с этими процессами, однако, все отчетливее проступает зависимость постмодернистских практик от предмета деконструкции, единственным критерием оценки творчества остается последовательность отрицания, изощренность авторской игры, что спрямляет горизонт ожиданий. Искусство дегуманизируется, становится самозамкнутым, энтропийным, демонстрирующим исключительно технику приема. В этой словесности разочаровываются критика и читатель, никакие провокации, обыгрывание стратегий классики или советской мифологии не меняют ситуации. Намечается массовый исход из пределов культуры под знаком «пост-». Завершение проекта постмодерности, разочарование в ценностях глобализации, пришедшиеся на рубеж 1990–2000-х,актуализируют интерес к своему, национальному, к реалистическим принципам поэтики. Вопросы сохранения чистоты родного языка, статуса словесности вновь зазвучали как насущные, определяющие, в конечном итоге, единство, безопасность страны, ее ближайшее будущее.

Итак, сравнивая систему социальных функций отечественной словесности XVIII, ХIХ веков с современностью нельзя не отметить принципиальную трансформацию, которую претерпела литература за минувшие десятилетия: видоизменению подверглось прежде всего такое свойство отечественной словесности, как ее повсеместное в ранние эпохи присутствие в религиозном, политическом, социальном, философском, естественнонаучном дискурсах, а также, закономерно, в дисциплинарных рамках указанных духовных и интеллектуальных традиций. Переход от просвещенческой веры в могущество Слова к подрыву статуса Автора, релятивизации литературного письма, знаковым нарушениям художественных конвенций и границ художественности в целом - в диапазоне от предельной их социализации в рамках советского проекта до десоциализации и тотальной ревизии в постмодернистской эстетике, где иерархическая вертикаль заменяется плюралистической горизонталью, взрывным, по Ю.М. Лотману, образом осуществился в середине - конце XX столетия. Наряду с обретением автономного статуса, литература столкнулась с коммерциализированными прежде нее самой визуальными искусствами, чья символическая ценность определяется популярностью у масс.

В период культурной «либерализации» 1990-х литература лишилась поддержки властных инстанций, оказалась не в состоянии конкурировать на равных из-за малой востребованности, развенчания статуса интеллигенции, утратившей свою прежнюю социальную харизму, а также по причине истончения слоя «серьезных» читателей, нацелившихся в определенный момент на развлечение, предоставляемое визуальными видами искусства. Свою роль сыграли и экономические причины: книга - дорогой товар, домашние библиотеки осознаются как неоправданная роскошь, как излишество или старомодное чудачество. Традиция работы со сложными текстами (интерпретация которых требует аналитических усилий, времени, внутренней подготовки), составляющая одну из важнейших особенностей отечественной культуры, девальвирует, однако с «поминками» по литературе, очевидно, поспешили.

Ценность словесности рубежа ХХ–ХХI вв. открывается в ином, чем прежде, направлении, связывается не с переустройством мироздания , но с интерпретацией хаотичной действительности, поиском адекватного языка ее постижения: «мы живем только посредством истолкования, привнесения смысла в действительность» . Именно литература дает инструментарий объяснения противоречивых, тайных моментов человеческого бытия, и в этой функции ее значение неуничтожимо. Словесность оказывается мощным средством устроения, структурирования культурного поля, примирения «я» и современной, отчужденной действительности, самоидентификации личности. Анализ художественных текстов, ставших символами определенного времени, открывает содержание целых эпох с позиций, закрытых для точных наук, сокровенных, дающих представление о духе, звуках, запахах, настроениях людей, их тайных помыслах и высоких устремлениях. Литература создает свою, гораздо более тонкую, уникальную, чем политическая, карту мироздания, без знания которой вряд ли возможны постижение настоящего, ответ на вызовы современной цивилизации. Неслучайно сегодня, параллельно с процессами демистификации отечественной словесности, разрушения литературоцентризма, начинается процесс спасения «литературной идеологии» «сверху», свидетельством чего становится критическое отношение к массовой литературе, функционирование поля культурного истеблишмента, подобного властному, создание ряда специальных общественных организаций.

На этом фоне создание Общества русской словесности - уже не просто желание усилить культурный престиж страны, напомнить о национальных традициях, о православных основах нашей культуры, но осознание интеллектуалами, духовенством, властью идеи невозможности сохранения державы вне скрепляющих ее целостность языка и литературы.

В современной России вопрос литературной грамотности - один из самых эмоционально обсуждаемых, «проклятых». До сих пор не остыли страсти вокруг ЕГЭ именно по литературе, негосударственная организация Родительский комитет резко высказывается (вплоть до запретов) в адрес продажи отдельных текстов, включенных в программу дополнительного чтения, и массовой литературы в целом . Список книг для обязательного чтения или так называемая «Золотая сотня» обсуждаются с таким эмоциональным накалом, который трудно объяснить исходя из образовательной прагматики, скорее, это следствие страха утратить литературоцентризм.

Приоритетность литературного текста как инструмента воспитания перед иными (живописным, театральным) заключается в том числе в его тиражируемости и подконтрольности (цензура). Традиционные школьные программы по литературе, построенные на чтении и толковании канонических произведений, поддерживали веру в определенные духовные, нравственные ценности, идеологически выверенные. Слово учителя, работа над сочинением были направлены на утверждение в ученике нужных навыков расшифровки текстов. Этот начетнический подход, вплоть до эпохи 1990-х воспринимающийся как единственно возможный, при всех его издержках формировал правила существования в литературоцентричной среде, учил постигать сложные, большие произведения, требующие широкого спектра знаний по философии, истории, культурологии и др.

Чтение известного круга текстов объединяло общество не менее, чем территория .Искушенный читатель требовал и определенного уровня произведений, мог судить об их специфике, сегодня на его месте оказывается потребитель массовой культуры, рассчитанной на комфортное времяпровождение, а не внутреннюю работу.

Подчеркнем, престиж России в мире в высокой степени опирается на достижения ее классической литературы, ставшей своеобразным кодом прочтения «загадочной русской души», на смену которому мы сегодня не так много можем предложить. Усилия, направленные на сохранение, изучение, распространение русского языка (актуальный проект «Послы русского языка в мире»), не приводят к ожидаемым результатам во многом потому, что носят самодовлеющий характер. Русский язык не имеет бизнес-полномочий английского или научной четкости немецкого, его ценят именно как язык гениальных русских авторов. Ответом на сокращение числа библиотек и книжных магазинов, сворачивание программы продвижения отечественной культуры на Запад, принижение значимости филологии как самостоятельной области знания стало резкое падение интереса к родному языку, грамотности населения в целом.

Положение с университетским филологическим образованием более чем драматично, сокращение профильных литературоведческих кафедр, мест в аспирантуре и докторантуре обернулось вымыванием из этой среды профессионалов, одаренных студентов, падением уровня преподавания в целом. Активное внедрение дистанционных форм обучения, помимо всего прочего, привело к девальвации культуры коммуникации, особенно заметной в поле специалистов по точным наукам. Современное педагогическое сообщество зачастую остается в плену прежних методик и подходов, неспособных удовлетворить запросы обучающихся. В итоге мы рискуем оказаться в ситуации, когда прагматически настроенное, немотствующее население, утратившее способность к постижению высокого, воображение, лишенное качественного образования, защиты прежних традиций и мифов, окажется нечувствительно к мотивациям и призывам Государства . Создание ОРС и есть один из возможных ответов на эти опасения.

Работа Организации только начата, 25–26 мая 2016 г. в Москве состоялся 1-й Съезд, в первый день которого прошли секционные заседания, посвященные актуальным проблемам филологической науки, образования, воспитания: «Общество русской словесности - миссия и ответственность перед российским обществом», «Русский язык и литература в школе», «Профессиональные объединения русистов в жизни общества», «Культура и искусство как проводники и хранители русской словесности», «Фундаментальные исследования русского языка», «Дополнительное образование: проблемы, достижения, перспективы развития», «Преподавание русского языка и литературы в вузах как стратегический приоритет образовательной политики в многонациональном государстве», «Роль родителей, родительских сообществ и общественных организаций в сохранении русского языка». Результаты работы каждой секции активно обсуждались в ходе научных дискуссий, были выработаны и озвучены предложения для резолюции Съезда.

26 мая в Колонном зале Дома Союзов состоялось пленарное заседание Съезда, на котором с сообщениями и развернутыми докладами выступили Президент РФ В.В. Путин, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, Председатель Общества, президент Российской академии образования Л.А. Вербицкая, профессура ведущих вузов страны, учителя школ, журналисты. Заслушав мнения гостей, участников форума, Съезд принял несколько основополагающих документов: Резолюцию Съезда, утвердил состав Президиума и Бюро ОРС. Среди первоочередных задач озвучены в том числе экспертиза состояния правового обеспечения языковой политики в РФ; работа по экспертизе школьных учебников по литературе; обсуждение списка обязательной литературы для изучения в школе; совершенствование заданий ЕГЭ, которые надеются дополнить устной частью; развитие Национальной программы поддержки чтения (2016–2020); разработка специальной программы, регулирующей порядок комплектования библиотек школ и университетов; актуализация механизмов подготовки и переподготовки кадров для системы учебного книгоиздания… и многие другие. Принципиально, что Общество русской словесности уже функционирует как новая дискуссионная площадка для обсуждения вопросов преподавания русского языка и литературы, как Организация, консолидирующая усилия общественных и некоммерческих организаций, занимающихся вопросами русской словесности.

13 июля 2016 г. в храме Христа Спасителя прошло заседание Президиума ОРС под председательством Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Атмосфера встречи была подчеркнуто деловой, решались вопросы о формировании и деятельности рабочих групп ОРС, которые будут регулировать деятельность отдельных направлений, связанных с решением первоочередных задач, стоящих перед Организацией.

И наконец, хотелось бы подчеркнуть, усилия по консолидации, реализации проектов, связанных с сохранением, развитием и продвижением русского языка и литературы, которые сейчас активно предпринимаются «сверху», не могут быть достаточно эффективны без активной поддержки «снизу». Уже сегодня под эгидой Общества издаются монографии («Русский традиционализм: история, идеология, поэтика, литературная рефлексия». М., 2016), подготовлены научные проекты и крупные международные форумы. Понимая всю сложность нравственно-этической, идеологической и экономической ситуации в стране, драматически сказавшейся на положении в сфере образования, важно использовать все шансы изменить ее к лучшему, ОРС такой шанс дает.

Литература

1. Паперный В. Культура Два. - М.: НЛО, 2007.
2. Приказчикова Е.К. Культурные мифы в русской литературе второй половины ХVIII - начала XIX века. - Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2009.
3. Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII в. / Из истории русской культуры XVIII – нач. XIX в. В 5 т. Т. 4. - М., 1996.
4. Кантор В. «Есть европейская держава» Россия: трудный путь к цивилизации. - М., 1997.
5. Мамардашвили М. Как я понимаю философию. - М., 1992.
6. Берг М. Литературократия. Проблемы присвоения и перераспределения власти в литературе. - М.: НЛО, 2000.
7. Солженицын А. Интервью немецкому еженедельнику «Ди цайт» // Звезда. - 1994. - № 6.
8. Кризис литературоцентризма: утрата идентичности vs. новые возможности. Монография / Отв. ред. Н.В. Ковтун. - М.: Флинта: Наука, 2014.
9. Венедиктова Т.Д. О пользе литературной истории для жизни // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 59. - С. 12–21.
10. Ковтун Н.В. Введение / Русский проект переустройства мира и художественное творчество ХIХ-ХХ веков. Монография / отв. ред. Н.В. Ковтун. - М.: Флинта: Наука, 2011. - С. 5–11.
11. Изер В. Изменение функций литературы / Современная литературная теория: антология. - М.: Флинта: Наука, 2004.
12. Савкина И. «Поцелуй вампира»: убивает или сохраняет классику современная массовая литература /Кризис литературоцентризма: утрата идентичности vs. новые возможности. - М.: Флинта: Наука, 2014. - С. 95–115.
13. Зенкин С. Критика нарративного разума. Заметки о теории // НЛО. - 2003. - № 59. - С. 524–534.
14. Ковтун Н.В. «Мусорный человек» и современное государство: механизмы соблазна // Literatura. - 2015. - Т. 56–57. - № 2. - С. 68–81.