Корейские писатели и их произведения. Литература Кореи в XII—XIV вв
Корейская литература
Корейская литература
КОРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. - Устная К. л. мало исследована; внимание европейской науки привлекали гл. обр. корейские сказки (перев. 1893). На развитие письменной К. л. оказала огромное влияние экономическая и культурная зависимость Кореи от Китая.
До создания в 1446 собственного корейского алфавита, так наз. «Хунмин Денум» («правильные звуки», т. е. правильная фонетика для обучения народа), корейский народ пользовался китайской иероглифической письменностью; другими словами, корейцы говорили на корейском языке, а писали по-китайски. Отсюда естественно произошел полный разрыв между устной и письменной речью. Существуют две точки зрения на этот период истории К. л.: одни утверждают, что хотя употреблялись китайские иероглифы и стиль и сюжеты ничем не отличались от китайских, тем не менее нужно признать наличие собственной К. л.; ибо она является творчеством самих корейских писателей и отображает жизнь корейского народа. Другие полагают, что хотя она и является творчеством корейских писателей, но, поскольку она ничем не отличается от китайской в смысле стиля, сюжета и письменности, нужно признать ее не корейской, а скорее одним из течений китайской литературы в Корее. Во всяком случае возникновение и дальнейшее развитие подлинной К. л. как таковой мыслимо было только при наличии собственной корейской письменности, объединяющей письменную и устную речи в единое целое.
Громадное преимущество нового корейского алфавита перед китайскими иероглифами - в полноте обозначений звуков, простоте написания, удобстве алфавита для обучения грамоте. Но в силу влияния Китая на Корею закрепление китайских иероглифов (по историческим данным в Корее впервые появились иероглифы в I в., а уже во II в.
были попытки насаждения древнекитайской литературы), успевших пустить там глубокие корни, было достаточно сильным, чтобы оказать большое сопротивление широкому распространению и популяризации корейского алфавита. Китаефильствующие ученые, пользовавшиеся в то время большим авторитетом, явились ярыми противниками обязательного введения корейского алфавита и замены им китайских иероглифов. Новый корейский алфавит стал достоянием почти исключительно женщин и малообразованных людей как наиболее отсталой в культурном отношении части населения. Увлечение китайской письменностью оставалось в большой моде и после создания нового корейского алфавита не только в кругу ученых и писателей, но и вообще в кругу образованных людей на протяжении 400 с лишним лет, и все произведения великих корейских писателей не только были написаны иероглифической письменностью, но и в смысле стиля и в смысле сюжета представляли всего лишь одно из течений китайской литературы. К этой литературе, не говоря уже о многочисленных трудах поэтов различных величин, относится весьма ценимое корейцами полное собр. сочин. Тойге (1498-1568), поэта, имеющего большое значение и по настоящее время. Из писателей новейшей эпохи укажем на крупного мастера - Унянг.
Искусственное насаждение идей конфуцианства, в частности его этики, со стороны правящих слоев, сопровождавшееся крайне консервативной политикой «китайской стены», способствовало увлечению классическими формами поэзии, дидактики и т. д. и пренебрежению повестью, драмой, лирикой. Знаменитая повесть о девушке Чунхянг и множество лирических произведений не были оценены в свое время как художественное творчество и привлекли к себе внимание значительно позднее. Повесть о девушке Чунхянг отличается высокими художественными достоинствами и рисует феодальный строй в Корее, выражая возмущение народа против неслыханной эксплоатации и жестокого гнета правящих кругов, против несправедливости старых феодальных обычаев. Так. обр. корейская феодальная литература существовала лишь в виде «кореизированной» китайской литературы, ибо она была совершенно оторвана от масс, являясь лишь монопольным достоянием небольшого круга интеллигенции. Небольшие «народные» рассказы того времени, бедные по содержанию, немногочисленные по количеству и невысокие по качеству, нельзя считать литературой. Только «сизо» и «гаса» (сизо и гаса, подобные японским «вака» и «хокку», имеют совершенно своеобразный ритм исключительно по-корейски) являлись одним из видов подлинного национального искусства (Собр. сочин. Ноге, 1589), но эта область творчества игнорировалась так наз. образованными кругами.
Подлинную историю К. л. надо начинать с конца XIX, начала XX вв., с момента появления буржуазной литературы. Первым шагом на пути к созданию самостоятельной К. л. явились переводы классических европейских и японских литературных произведений писателями Ли Инсиг, Цой Намсен, Чо Ильзай, Лисанхев. Вслед за этим стали появляться самостоятельные произведения самих корейских писателей, отличающиеся от прежних литературных произведений по стилю и сюжету: Ли Куансу, Хен Сосен, Зин Сун Сен, Мин Убо. Нужно отметить особо важную роль Ли Куансу в деле оформления нового литературного течения. Еще в произведениях раннего периода («Золотое зеркало», «Горе юноши», «Куанхо», повести «Письма молодому другу», «Без пощады» и «Предшественник») Ли Куансу высоко поднял знамя борьбы против разлагающейся старой феодальной морали, проповедуя полную свободу личности. Это было первой стрелой, направленной против старых традиций. Его проповедь свободы любви встретила самый горячий отклик со стороны тогдашней молодежи.
Цой Намсен и Ли Куансу явились созидателями нового стиля. Их заслуги в этом деле громадны. Но оба эти писателя, начиная примерно с 1920, пошли в национально-освободительном движении по пути реформистского соглашательства и так. обр. потеряли весь свой авторитет. В последнее время оба они работают преимущественно над историческими темами. Ли Куансу в своих произведениях периода после 1919 («Проводник», «Золотой крест», «Кровавое Письмо», «Святая смерть» и ряд других) приходит все более к гуманизму; кроме повестей и романов Ли Куансу известен своими стихами и публицистическими статьями и является самым плодовитым из всех современных корейских писателей. Ким Донин, Ием Сансеф, Ден Ентак, Хен Динген, Ла Бин, Чу Иохан, Ким Соуол, Бен Сучу, Янг Муай, Ким Ансе вместе с Ли Куансу - созидатели и крупные представители современной корейской буржуазной литературы. Из поэтов нужно отметить Чу Иохан («Дождь», «Сокровище» и др.), Ким Соукол («Гора», «Дорога» и др.), Бен Сучу («Лонгай», имя героини поэмы, «Река»), Янг Муай («После разлуки», «Через три года» и др.), Ким Ансей («Весенний ветер», «Остров Ольми», «Гора Самгак»). Однако поэзия далеко отстает от прозы и в количественном и в качественном отношении.
Что касается драматургии, то можно назвать Ким Унден, Юн Пякнам, Ким Иенпар, Ю Дино, Ким Тайсу и др., но пока что нет налицо серьезных успехов в этой области. В области «сизо» видными авторами являются Цой Намсен, Ли Куансу, Чу Иохан, Чоун, Уйданг, Карам и др. Также популярны в области рассказа Бан Ингун, Юн Боктин, Ким Кано, Дин Дансеф и др.
Начало становления пролетарской литературы в Корее следует отнести к 1924-1925. Буржуазные писатели проповедывали «необходимость создания самостоятельной национальной литературы для каждой нации на основе учета специфических условий прошлого и настоящего каждой нации». На другом полюсе раздались голоса о необходимости создания классовой пролетарской литературы как одного из средств борьбы за интересы своего класса, борьбы, связанной с задачами защиты национальных интересов угнетенной нации. Это движение возглавлял поэт и публицист Ким Кидин. В стихотворениях «Горе белых рук», «Жданное сердце» и в статье «У крестового моста» и др. он первый поставил вопрос в полном объеме. Откликнулись на его призыв Нак Енхи, Чо Менхи, Ким Донхван Ким Лесу, Цой Сехай, Ли Киенг, Хан Селья Ли Йксанг и объединились в лигу пролетарских писателей. В новой программе лиги пролетарских писателей, принятой в 1927, мы читаем: «В классовой борьбе мы стоим на точке зрения марксистского понимания исторического процесса. Рассматривая пролетарскую литературу как один из фронтов борьбы пролетариата, мы ставим следующие задачи:
1. решительная борьба с феодально-буржуазной идеологией;
2. борьба против варварского режима и деспотизма;
3. борьба за создание сознательного классового актива».
Часть пролетарских писателей принимает непосредственное участие в революционном движении рабочего класса. Поскольку пролетарская литература находится пока что в стадии формирования, она естественно отстает от националистической литературы в смысле чисто художественном, но однако по энергии и энтузиазму во много раз превосходит ее. Пролетарские писатели провозглашают так наз. «диалектический реализм». Конечно говорить о корейской пролетарской литературе можно только условно, ибо она пока еще развивается в значительной мере под знаком мелкобуржуазного радикализма.Библиография:
Courant M., Bibliographie coreenne, «Publications de l’ecole des langues orientales vivantes», v. I, P., 1895, v. II, P., 1895, v. III, P., 1896; Supplement a la bibliographie, P., 1901. Общий обзор в т. I - «Introduction», pp. XIX-CLXXXIX.
Литературная энциклопедия. - В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература . Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929-1939 .
Смотреть что такое "Корейская литература" в других словарях:
КОРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА - КОРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, литература корейского народа. До конца XIX в. К. л. была двуязычной и создавалась как на официальном литературном языке ханмуне (кореизир. форма кит. письм. языка вэньяня), так и на корейском языке. Истоки К. л. восходят к… … Литературный энциклопедический словарь
Холодная война По часовой стрелке: Морская пехота США бе … Википедия
Холодная война Сверху вниз по часовой стрелке: Морская пехота США берёт в плен китайских солдат; B 26 сбрасывает бомбы на цель; Южнокорейские беженцы; Высадка сил США в Инчхоне; Силы ООН пересекают 38 ю параллель, отступая из Пхеньяна … Википедия
Корейская война Холодная война Сверху вниз по часовой стрелке: Морская пехота США берёт в плен китайских солдат; B 26 сбрасывает бомбы на цель; Южнокорейские беженцы; Высадка сил США в Инчхоне; Силы ООН пересекают 38 ю параллель, отступая из… … Википедия
Корейская придворная кухня … Википедия
- (Северная Корея) кор. 조선 민주주의 인민 공화국 (Чосон Минджуджуый Инмин Конъхвагук) … Википедия
Литература КНДР совокупность произведений, написанных на корейском языке в Корейской Народно Демократической Республике. Содержание 1 Особенности 2 Современная литература … Википедия
Корейцы и книги
К сожалению, современный русский читатель почти ничего не знает о южнокорейской литературе. Это во многом является результатом тех запретов, которые на протяжении нескольких десятилетий существовали в СССР на любые, даже самые, казалось бы, безобидные контакты с Южной Кореей . Между тем, корейцы - это читающая нация, а корейские писатели создали в последние десятилетия весьма интересную литературу, о которой, впрочем, в СССР / РФ / СНГ ничего толком неизвестно даже специалистам.
Однако сегодня я не буду рассказывать о о современной корейской литературе, ее особенностях и проблемах. Я в этом и сам не очень-то компетентен, и могу лишь надеяться, что этот пробел в представлении россиян о Корее будет рано или поздно восполнен. Наша тема другая - не корейская литература или книжное дело сами по себе, а та роль, которую книги (как художественные, так и иные) играют в повседневной жизни корейцев.
Хотя я и начал статью с утверждения о том, что корейцы - это "читающая нация", статистика говорит, что по количеству прочитанных книг корейцы уступают жителям некоторых развитых стран. Я, однако, не собираюсь отказываться от своих слов. Дело в том, что, хотя в стране есть социальные группы, представители которых не мыслят себе жизни без книги, далеко не все корейцы много читают. Статистику, в первую очередь, "портят" представители сильного пола, в возрасте от 25 до 55 лет, то есть работающие корейцы. Действительно, работающий кореец читает мало, если читает вообще, и было бы странно, если бы дела обстояли иначе: проведя 8-11 часов на работе а потом еще 1-2 часа в многолюдном метро или в машине, которая с черепашьей скоростью пробирается через бесчисленные пробки, вернувшийся с работы человек едва ли возьмет в руки книгу. В лучшем случае он ограничиться телевизором и газетой, а скорее, перекинувшись парой слов с женой и детьми, ляжет спать.
Читающую аудиторию составляет та часть корейцев, у которых, с одной стороны, есть образование и вкус к чтению, а с другой - досуг, необходимый для этого занятия. К таким людям относятся, в частности, студенты (школьники слишком заняты - они готовятся к вступительным экзаменам), учителя и преподаватели, домохозяйки и, отчасти, работающие молодые женщины, на которых в их офисах лежит куда меньше нагрузки и ответственности, чем на их сослуживцах-мужчинах. Преобладание женщин в корейской читающей публике очевидно (один из местных критиков как-то заявил, что доля женщин среди читателей прозы в Корее составляет 80%).
Количество наименований книг, выпущенных в Корее в 1996 г. было ровно в два раза больше, чем в 1980 г. (26.674 и 13.062 соответственно). Суммарный тираж вырос за это время еще более значительно - в три раза. Впрочем, рост объёмов затормозился около 1990 г. и с тех пор в Корее выпускается примерно 26-29 тысяч наименований книг в год. Это - неплохой показатель. По числу наименований книг Корея всего лишь в два раза уступает США (при населении, в пять раз меньшем), и в два с половиной раза превосходит Индию (при населении в 20 раз меньшем). В России в 1994 г. вышло 30.390 наименований книг, то есть немногим больше, чем в Корее. При этом надо помнить, что население у нас - в три раза больше. Таким образом, корейские показатели весьма неплохи.
Говоря о корейских книгах, нельзя не отметить их относительную дешевизну. Вышедшая массовым тиражом книга в мягком переплете, обычного формата, с хорошим качеством бумаги и печати, объемом примерно в 300 страниц, стоит в Корее где-то 6 - 8 тысяч вон (5-7$). За монографию или малотиражное издание в твердом переплете приходилось платить 15-25 тысяч вон (12-20$). Эта цена может показаться дорогой русскому читателю, но на самом деле по сравнению с ценами на аналогичные книги в странах Запада она является на удивление низкой (массовая книга обычного формата стоит в Америке 15-20 долларов, а специальная монография в твердом переплете -- от 40 до 100 долларов).
Что же читает современный корейский горожанин? Если говорить о художественной литературе, то в семидесятые годы наибольшей популярностью пользовались книги серьезные, посвященные философским вопросам человеческого бытия. Показательно, что это было время увлечения классической русской литературой, влияние которой в те годы достигло своего пика. В восьмидесятые демократизация и смягчение цензурных ограничений привели к расцвету политического и исторического романа. Роман этот в Южной Корее носил (и обычно до сих пор носит) левый, часто даже прокоммунистический характер. Героями книг часто становились организаторы забастовок или партизаны-коммунисты времен Корейской войны. Разумеется, подобные издания вызывали скрежет зубовный у консервативной части истэблишмента, но они пользовались немалым коммерческим успехам (недавний "запретный плод" сладок), так что освободившиеся от цензурного контроля издательства выпускали их охотно.
В девяностые годы крах системы социализма и деполитизация, деидеологизация корейского общества привели к тому, что интерес к этим произведениям, да и к серьезной литературе вообще, к середине девяностых существенно снизился. Пришла эпоха развлекательного романа, наступило время легкого чтения. Настоящая, "высокая" литература тоже во многом переориентировалась с проблем общества на вопросы индивидуальной жизни и внутреннего мира человека.
Собственно развлекательная литература в Корее , то есть, так сказать, "низкие жанры", представлена в основном переводными американским изданиями. Среди развлекательных жанров господствует детектив, как уголовный, так и шпионско-политический. Хотя в Корее и существует своя традиция детектива, но подавляющее большинство предпочитает переводы западных авторов. Относится это и ко всякого рода триллерам и приключенческой литературе, а также к фантастике. Популярность научной фантастики в Корее вообще ниже, чем в России или странах Запада. Если же говорить о модном в последние годы жанре волшебной фантастики ("фэнтези "), то он в Корее вообще пребывает где-то на задворках книжного рынка. В то же время, в стране есть миллионы городских домохозяек, которые образуют едва ли не единственную группу взрослого населения, обладающую свободным временем. Они создают благоприятную почву для распространения здесь "дамского" любовного романа.
Одна из особенностей Кореи заключается в том, что среди местной читающей публики весьма популярны всяческие документальные и полудокументальные произведения: эссе, научно-популярные издания, путевые очерки. В отличие от многих других стран эти издания в Корее по своей популярности среди массового читателя не уступают художественной литературе. Значительную часть подобных изданий составляют переводы, так что почти все заметные западные работы, посвященные истории, политике, экономике, философии, появляются на корейском очень скоро после выхода их в оригинале.
Корейцы в целом неплохо знакомы с мировой литературой, хотя ее восприятие - подбор книг для перевода, авторитет того или иного писателя - в целом отражает американские оценки и традиции, во многом отличные от тех, к которым привык русский читатель. С этим связано и хорошее знание корейцами американской и вообще англоязычной литературы, в то время как писателям других странам уделяется заметно меньше внимания. Впрочем, некоторые из традиционных культурных связей оказывают свое влияние, и, например, китайский исторический роман, как классический, так и современный, очень любим корейцами.
Русская литература проникла в Корею
еще в колониальный период (во вторичных переводах с японского или, реже, с английского) и пользовалась там, особенно в шестидесятые и семидесятые годы, немалой популярностью. В последнюю пару десятилетий уменьшение интереса к серьезной литературе привело к тому, что популярность русских авторов несколько снизилась, но она, все равно, остается достаточно высокой (президент Ким Тэ Чжун
, например, считает своими любимыми авторами Достоевского
и Чехова
, которых он в свое время много читал в тюрьме). О том, какие произведения русской литературы корейцы знают лучше всего, можно судить по популярному здесь справочнику "200 лучших произведений мировой литературы". Русская словесность в нем представлена 5 названиями: "Братья Карамазовы
", "Отцы и дети
", "Анна Каренина
", "Мать
", "Дама с собачкой
". Почему-то не попало туда, правда, "Преступление и наказание
", которое также очень популярно в Корее
.А.Н.Ланьков
01.01.1999
Мы часто мыслим штампами. К примеру, цитируя бессмертную фразу о том, что Восток - дело тонкое, имеем в виду глубину и своеобразие восточного восприятия мира. И в то же время, имеем весьма смутное представление о том, что скрывается в этой глубине. Попробуйте назвать хотя бы несколько азиатских авторов последнего столетия или наших современников. В лучшем случае, вспомнятся японцы второй или третьей волны: Абэ Кобо или Кавабата, Харуки Мураками или же эксцентричный Мисима Юкио. Но не только японская литература отличается разнообразием жанров и сюжетов, особым взглядом на мир и неожиданным, свежим для нас, восприятием действительности. Предлагаем совершить небольшую экскурсию в пестрый и захватывающий мир современной азиатской литературы.
Размышления о чувствах: современная корейская литература
Российскому читателю корейская литература открылась совсем недавно, еще лет 15 назад переводы авторов из этой страны были исчезающе редки. Сегодня на русском можно найти и оригинальную корейскую мелодраму, и пронзительную историческую прозу, и философскую лирику. Вот несколько произведений, которые дадут представление о мире современной корейской прозы.
Ли Сын У. Тайная жизнь растений. История о братской преданности и предательстве, о любви и смысле жизни. Довольно жесткая и хлесткая, книга притягивает внимание развитием сюжета и сочным языком. У каждого персонажа свои тайны, ведь каждый из нас имеет корни, как деревья и травы, но вот понимание этих самых корней, отношение к ним может очень сильно различаться даже у членов одной семьи. Рекомендуется тем, кто ценит психологические драмы с напряженным сюжетом и хорошим языком.
Ли Мун Ёль. Сборник из двух повестей - «Наш испорченный герой. Встреча с братом». Имя автора хорошо известно и в Южной Корее, и на мировой литературной арене. Он, пожалуй, самый издающийся за рубежом кореец. В России он долго не переводился, и эта книга - первый опыт. Обе повести для перевода на русский Ли Мун Ёль выбрал самостоятельно. Их жанр можно определить, как повседневность. Яркие бытовые зарисовки, живые характеры, мягкий юмор, а местами и довольно острая сатира. Книга особо рекомендована тем, кто хоть немного интересуется жизнью людей другой культуры. К приятным особенностям следует отнести то, что раньше называлось гуманизмом, любовью к людям. У автора это чувство явно прослеживается.
Чон Унён. Как она использует свои слезы (сборник новелл) . Корейский постмодерн помноженный на восточную концентрацию и умение сосредотачиваться вывел целую компанию героев с непростой судьбой и еще более запутанными отношениями. Пороки, ошибки и заблуждения человека, расплата и следующие за ней повороты судьбы - все это есть в новеллах Чон Унёна. Любители литературы найдут параллели с Берроузом и другими классиками постмодерна. Однако, корейский вариант углублен еще и чрезвычайной фатальностью, пониманием неизбежности человеческой судьбы. Словом, отличное чтение для любителей арт-хауза.
Ли Хочхоль. Южане и северяне. Прекрасная возможность получить представление о конфликте Южной и Северной Кореи с точки зрения непосредственного участника. Академического чтения не выйдет - слишком живые воспоминания, слишком свежие раны. Автор говорит об истории страны, пропускает ее через судьбу одного человека. Роман написан местами довольно жестко, поэтому имеет возрастные ограничения. Рекомендуется любителям реалистичной литературы с исторической подоплекой.
Одной из отличительных черт корейской литературы является внимание к характерам и чувствам героев, через которые они познают окружающий мир и формируют своё отношение к нему. Это отношение всегда в динамике, оно меняется день ото дня, как и сам человек.
Чувства, реализм, иносказания: современная китайская литература
Литература каждой страны отражает ее историю и этапы развития. В этом смысле Китай воспринимается довольно однобоко, или как родина «красных пьес», прославляющих Партию или как бесконечная критика той же Партии, которой занимаются писатели, покинувшие пределы страны. Современная китайская литература гораздо сложнее и разнообразнее, чем о ней думают многие. Вот лишь несколько образцов.
Шэн Кеи. Сестрички с Севера. Неожиданно откровенная история на банальную тему - покорения провинциалками большого города. Свежая подача, юмор, яркие характеры, доля авантюризма и нарастающая интрига превращают обычную повесть в настоящее приключение. Наиболее подходящим определением для произведения станет «психологический женский роман». Качество книги отметили многочисленные критики, роман номинировался на Азиатскую литературную премию, которую называют еще« Азиатским Букером».
Май Цзя. Заговор. Остросюжетная книга, в которой рассказано о специальном подразделении разведывательного управления, которое формировалось из людей с особыми талантами и способностями. Три части охватывают период 30-ых по 60-ые годы. Поклонники жанра найдут здесь и лёгкий слог, и приключения, и страсть, и гениальные прозрения. В самом Китае книга пользовалась огромным успехом - по ней снят сериал, а автор представлен к высшей литературной премии страны.
Би Фэйюй. Сборник «Лунная опера» - пожалуй, самое известное творение в наших литературных магазинах. Пять повестей, каждая из которых - отдельное произведение, со своим настроением и той неповторимой атмосферой, которая делает каждую книгу этого автора и ожидаемой, и популярной. В сборник вошли повести о быте и любви, о людях разных социальных слоев. Обычные человеческие чувства, взлеты, падения, надежды и мечты - все это найдется в книге. С ней интересно ознакомиться хотя бы с точки зрения понимания современной китайской действительности.
Мо Янь. Страна вина. Книга, вышедшая из-под пера лауреата Нобелевской премии по литературе, сама по себе заслуживает внимания. А уж если роман - яркая и острая сатирическая вещь, в которой странным образом переплетены сказки, реальность, мифы и иносказания, то прочесть его стоит обязательно. Хотя бы для того, чтобы понять, что за термин «галлюциногенный реализм» выдумали шведские академики специально для книг этого писателя. «Страна вина» - вещь странная, но яркая. Ее сложно с чем-то сравнивать, о ней нужно составлять личное мнение. В центре сюжета - переписка провинциального графомана и столичного писателя. Первый прилагает к своим работам щедрые подношения в виде вина и водки, второй пишет свои рецензии явно под растущими дозами благодарности. Однако, это далеко не единственная сюжетная линия романа, но пересказывать весь лабиринт сюжета - занятие бесполезное. С этой книгой требуется личное знакомство, чтобы составить собственное впечатление.
В самом Китае очень популярен жанр откровенных женских романов, а также сочетание реализма и революционного романтизма, который является официальным литературным направлением. В целом, современная китайская литература представляет причудливую смесь чувственности, жесткости, сказки и драмы.
Таинственная реальность: современная индийская литература
Казалось бы, с Индией все должно быть проще, чем с Кореей или даже с Китаем. Много книг написано об этой стране, но вот отыскать образцы современной индийской литературы, переведенные на русский язык, оказалось не таким простым делом.
Ананта Мурти. Самскара. Действие романа происходит в небольшой индийской деревни, рассказывается о жизни и обычаях касты брахманов. Новые реалии сегодняшнего мира с трудом проникают в жесткую кастовую систему Индии, но все же изменения происходят, и с ними приходится справляться. Книга интересна взглядом изнутри, человека, который встроен в эту самую систему. Весьма достойная вещь, которая обязательно понравится тем, кто хочет лучше понять эту удивительную страну и ее людей.
Рохинтон Мистри. Дела семейные. Под этим обыденным названием скрывается описание быта общины огнепоклонников. Автор сам связан с ними по факту рождения, поэтому его описания и сюжеты красочны, они живут своей особенной, непостижимой жизнью, как и любой хороший текст. Если коротко описывать сюжет, то роман о любви, о препятствиях на пути любящих сердец, которые воздвигает вера и религия. Ну, и главный вопрос - на что человек готов пойти во имя любви, и примет ли любовь его жертву? Рохинтон Мистри - весьма популярен в Европе, а «Дела семейные» - номинант на Букера-2002, вошедший в шорт-лист.
Анош Ирани. Песня Кахунши. Молодой писатель создал свою версию приключений Оливера Твиста, только на индийский лад. Беспризорник Чамди попадает в огромный Бомбей, где находит сначала друзей, а потом и кров, но вместе с этим попадает в серьезные неприятности вместе с шайкой преступников. Правда, критики предпочитают сравнивать историю с другим современным шедевром - «Бегущий за ветром». Но это не так уж и важно. Главное, что книга получилась очень яркая, сочная, узнаваемая. В ней есть и драма, и интрига, и характеры, и вера в человека и отчетливый привкус индийского размеренного фатума - все живые существа имеют свое предназначение и всем нам предстоит его исполнить.
Современная индийская литература обладает узнаваемым обликом, экзотическим, достоверным, непривычно ярким. Здесь в центре внимания не просто человек, а его связь с миром. Часто возникает тема рока или фатума, но от человека ожидается действие, активное исполнение назначенного, что сильно отличает индийскую литературу от произведений восточных соседей.
Азиатская литература дает огромный простор для приложения интеллектуального усилия, но при желании всегда можно найти и легкое, не слишком обременительное чтение, которое познакомит с обычаями и нравами людей, живущих не так уж далеко от нас.
Часть 3.
Книга состоит из двенадцати новелл, в которых противостоят друг другу две стихии - успокаивающая, всё смывающая вода и разрушающий огонь. Жизнь - это река, в которой скрыто пламя - страсти, пороки и сжигающие всё на своем пути желания, которые зачастую ведут к чудовищным поступкам…
Часть 4.
Ким Сын Ок (род. в 1941) - один из выдающихся современных корейских писателей, великолепный мастер прозы. Несмотря на то, что среди прозаиков современной корейской литературы продолжительность его литературной деятельности сравнительно коротка, созданные им немногие произведения, в которых глазами современника превосходно изображено переломное время эпохи шестидесятых годов XX в., обладают неповторимой индивидуальностью. Благодаря своей чувственной стилистике, живому и меткому языку, а также лаконичности изложения Ким Сын Ок имеет репутацию «алхимика прозы». Критики определяют его творчество как «революцию чувственности».
Талант Ким Сын Ока многогранен: он прославился и как художник-карикатурист, и как сценарист и режиссер. Он является лауреатом множества самых престижных литературных премий Кореи.
Часть 5.
Роман повествует о кисэн, о женщинах легкого поведения - неотъемлемой части корейской культуры, сыгравшей большую роль в становлении и понимании роли женщины в обществе. Кисэн - вовсе не проститутка в обиходном понимании этого слова. Кисэны появились во времена династии Корё (935–1392). Это были артистки, развлекавшие на пирах королей. Нередко они достигали высот в искусстве, поэзии и литературе.
Каждому из нас для обретения спокойствия и гармонии души полезно временами оглянуться назад. Ведь часто будущее прячется за нашими действиями в прошлом. Осмысление прошлого может дать нам ключ к решению проблем будущего, поможет обрести силы жить дальше. История жизни кисэн, описанная в романе, должна заставить нас остановиться на мгновенье, оглянуться назад и задуматься о том, о чем мы порой забываем из-за суеты повседневной жизни.
Часть 7.
25 июня 1950 года Северная Корея напала на Южную. Началась Корейская война, в которой приняли участие войска ООН - шестнадцати государств, в том числе США. Сначала почти вся территория Южной Кореи была занята северокорейскими войсками. Однако некоторое время спустя войска ООН отбросили их назад. Более того, они заняли почти всю территорию Северной Кореи. Казалось, объединение страны неминуемо. Но 4 января 1951 года в Корейскую войну вступила двухмиллионная армия коммунистического Китая; войска ООН и южнокорейская армия вынуждены были отступить.
Автор этой книги в начале июля 1950 года был мобилизован в Корейскую народную армию, а в начале октября того же года был пленен Национальной армией Южной Кореи. Находясь в гуще событий в то неспокойное время, он имел возможность лично наблюдать за взаимоотношениями между Севером и Югом.
Для читателей старше 14 лет.
Часть 8.
Ли Мун Ёль (род. в 1948 г.) - один из самых известных современных южнокорейских прозаиков. В первый сборник, изданный в России, вошли две повести, рассказывающие о недавней истории Южной Кореи и о поиске человеком своего места в этой истории.
Для читателей старше 14 лет.
Часть 9.
Ким Ён Су (1970 г. р.) - южнокорейский писатель, популярный у себя на родине и за её пределами. Его произведения переведены на английский, французский, японский, китайский и другие языки. Лауреат многих литературных премий Республики Корея. Сборник «Девушка конец света» включает в себя девять рассказов, написанных с 2005 по 2009 год и объединенных темой взаимоотношений между людьми.
Для читателей старше 16 лет.
Часть 10.
Ким Ён Су (р. 1970) - один из самых популярных писателей современной Кореи. Свою литературную карьеру начал в 1993 г. как поэт и уже в следующем году опубликовал свой первый роман «Я шагаю, показывая маску». Произведения Ким Ён Су отмечены многочисленными престижными литературными премиями.
Представим, что вы стали обладателем сверхспобности. Как вы ею распорядитесь? Сможете ли устоять перед соблазнами и применять ее только на благо людей или подчинитесь тем, кто стремится использовать вашу способность в своих корыстных целях? Ответ на этот вопрос пытается найти пятнадцатилетний мальчик Ким Чжонхун, получивший дар читать чужие мысли.
В XII—XIV вв. развивается новый вид корейской прозы на ханмуне — произведения малых форм — пхэсоль (ср. кит. — байшо). Авторами многих из них были известные поэты: Ли Инно, Ли Гюбо, Чхве Джа (1118—1260).
Их сочинения — это собрание повествовательных миниатюр, неозаглавленных и не отделенных друг от друга. Обычно сборники пхэсоль значительны по объему: они включают в себя до десяти, а иногда и более книг (квонов).
Литература пхэсоль отражает общую тенденцию эпохи — наметившееся в XII—XIV вв. стремление пересмотреть с даосских позиций известный конфуцианский взгляд на человека, ибо официальная, государственная его деятельность здесь не занимает писателя.
Человек в пхэсоль нередко изображается как участник необычного приключения либо в тот момент, когда он, любуясь красотами природы, слагает стихи.
Тем не менее герой остается историческим лицом, а образ его по-прежнему идеален. Впервые объектом изображения в художественной прозе становится пейзаж. Внимание литературы привлекает пока что «идеальная», условно красивая природа. Но такой пейзаж локализован географически и статичен.
Появление литературы пхэсоль говорит о развитии элемента описания, а также о пробуждении интереса к острому, занимательному сюжету — художественная проза отделяется тем самым от исторического сочинения.
Вместе с тем происходит определенное проникновение художественного начала в историческую прозу XII—XIV вв.: широкое распространение в ней получают «неофициальные истории» — яса (кит. — еши), — особый вид исторических сочинений, обычно составлявшихся частными лицами.
Самым заметным памятником этого типа является уже упомянутое в другой связи сочинение «Самгук юса» (1285), написанное буддийским наставником Ирёном. Он поставил перед собой задачу собрать и записать все то, что не вошло в исторические сочинения прошлого, в первую очередь — «Самгук саги» Ким Бусика.
Он использует восходящие к фольклору легенды и предания об основателях государств и о рождении ванов, о постройке городов и храмов, эпизоды, сопутствовавшие созданию поэтических произведений, странные происшествия и т. д.
Ирён тщательно собирает и записывает образцы художественного творчества корейского народа, которые он заимствует из «Древних сочинений» и, очевидно, из устного творчества.
В сочинении Ирёна, наряду с нормативным образом человека, подсказанным конфуцианскими представлениями о должном, создан другой, в котором отразился особый тип отношения к миру.
В нем слились буддийское и даосское понимание человека как независимой от общества сущности, неподвластной миру социальных связей с его обычными нормами. Эти представления вошли в литературу, по-видимому, в связи с переломом настроений в корейском обществе XII—XIII вв., выразившемся в общем увлечении даосизмом.
Внимание литературы XII—XIII вв. к человеку, выпавшему из официальных взаимоотношений, неподконтрольному властям, и обращение к забавному, неожиданному открывали большие возможности в плане дальнейшего развития литературы к сюжетности.
Несмотря на различный характер «Самгук саги» и «Самгук юса», принцип изображения человека не изменился. Человек в «Юса» — по-прежнему историческое или псевдоисторическое лицо (исторически локализованы и самые фантастические истории).
Образ человека идеален: он вырастает либо из конфуцианских воззрений на личность и на ее место в сфере государственных и семейных отношений (ср., например, истории о верноподданном Ким Джесане или о преданной дочери, которая продала себя в рабство для того, чтобы прокормить слепую мать), либо из даосско-буддийских представлении о личности, неподвластной миру социальных отношений. Изображение людей и событий однопланово. Внутренний мир человека не занимал литературу того времени.
В произведениях Ирёна видны первые попытки обрисовать внешность человека. Каждая черта его персонажа символична, значима и ассоциируется с тем или иным известным обликом; например, синонимом высокого роста стал рост иньского Тянь-и, царственный лик будущего правителя сравнивается с «драконоподобным ликом ханьского Гао-цзу», брови — с «восьмеркой бровей танского Гао».
Сочетания этих «примет» заменяли в литературе того времени портрет. Тот же прием применяется при нравственной характеристике. Достаточно сказать, что такой-то похож на Цзе и Чжоу, и читателю должно быть ясно, что речь идет о дурном правителе. В дальнейшем такой прием сравнения прочно входит в корейскую литературу.
Первый период истории корейской литературы заканчивается с появлением художественной прозы как самостоятельной области литературного творчества. Для корейской литературы он был этапом становления, и в этом его главное значение. Именно тогда сформировались основные отличительные черты литературы, прошедшие через всю ее последующую историю.
Черты эти были определены тем, что корейская средневековая литература возникла как результат взаимодействия двух культурных традиций: первоначально бесписьменной корейской и письменной, общей для Восточной Азии, китайской. Это отразилось прежде всего в двуязычии средневековой корейской литературы, которое наблюдается начиная с первого этапа ее развития.
На ханмуне вплоть до XX в. создавалась вся литература традиционной учености — исторические, философские сочинения. Уже на первом этапе в корейские произведения вошли подсказанные конфуцианской традицией принципы изображения человека и приемы построения произведения.
Однако корейские авторы включали в свои бессюжетные произведения материалы устной традиции (например, сюжетные легенды об основателях государств и рассказы о выдающихся людях), излагали сведения об отечественной истории, цитировали корейские речи и образцы литературного творчества. Это использование корейского материала создавало особый облик произведений на ханмуне, несмотря на их бессюжетность.
В Корее была создана и блестящая поэзия на ханмуне. Уже начиная с XI в. литературе на ханмуне государство официально отводит роль «высокой» литературы.
Вместе с тем на корейской почве вырастала и другая литература, становлению которой способствовали буддийские и даосские представления о мире и человеке.
В этой линии корейской литературы была гораздо более сильна местная фольклорная традиция легенд, апокрифических сказаний, преданий. Эту сферу литературы представляют пхэсоль и некоторые типы буддийских жизнеописаний.
Письменная литература на родном языке сначала фиксировалась способом иду, а с середины XV в. — средствами корейского фонетического алфавита. В ней тоже прослеживается взаимопроникновение двух культурных тенденций.
В прозе на иду это сказалось, видимо, в воздействии стиля исторических сочинений, в поэзии — в постепенном освоении поэтической литературной образности из буддийской и светской китайской традиций. Вполне естественно, что в этой литературе национальные тенденции были определяющими.
Тип взаимодействия двух культурных традиций, сложившихся в этот период в литературе на иду, был характерен для корейской поэзии на родном языке (сиджо, каса) и в дальнейшем, в период Позднего Средневековья.
С последующим развитием художественной прозы все большее место начинают занимать собственно художественные жанры. Эта художественная литература воспринимает основные черты, которые определились в период становления.
Например, на корейскую повесть и роман более позднего периода, несомненно, повлияли принципы изображения человека, стилизация художественной прозы «под историю», дидактика и т. д., выдвинутые прозой XII—XIII вв.
Поэзия в последующее время не только унаследовала элементы китайской образности, сложившиеся в хянга, но и в некоторых жанрах развила структурные возможности, предоставленные древней поэзией на родном языке.
В дальнейшем корейская литература отказалась от ряда черт, присущих ей в этот период. Так, воздействие древнего фольклора — преданий об основателях ранних государств — прослеживается только до XIV в. Все это было неизбежно связано с поступательным движением литературы.
История всемирной литературы: в 9 томах / Под редакцией И.С. Брагинского и других - М., 1983-1984 гг.
