Культура и искусство средневековой японии. Средневековая япония

ЭПОХИ ПЕРЕХОДА ОТ ДРЕВНОСТИ К СРЕДНЕВЕКОВЬЮ И РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ (6 -8 вв.).

Введение.

В 3 - 7 вв. в Японии завершается разложение общинного строя, зарождаются классы, и на этой основе складывается раннефеодальное государство. В этот же период проявляется активность японцев и на внешней арене. Они неоднократно вторгались на Корейский полуостров и принимали участие в междоусобных войнах корейских государств. Возвращаясь из этих походов, японцы привозили с собой корейских ремесленников, сыгравших большую роль в развитии кустарного ремесла в Японии. Устанавливаются непосредственные морские связи с китайским побережьем, хотя они ещё носят случайный, эпизодический характер. В 7 в. правители Ямато предпринимают попытки опереться на суйскую империю и с её помощью упрочить свою власть. С этой целью в 607 г. в Китай направляется первое посольство императорского двора Японии во главе с Оно-но Имоко. Это посольство способствовало ознакомлению японских правителей с опытом государственного управления в Китае. Японская историография единодушно признаёт приоритет китайской культуры, как более древней, оказавшей определённое влияние на материальную и духовную жизнь японского народа при переходе японского общества от варварства к цивилизации. Однако в определении содержания самой китайской культуры и в оценке степени её воздействия на культуру в Японии японские историки придерживаются самых различных мнений. Так, Ито, Миягава, Маэда, Ёсидзава отдают абсолютное предпочтение влиянию китайской культуры на развитие японской культуры и рассматривают последнюю ни больше, ни меньше, как «провинциальную культуру Китая». Другие японские учёные трактуют саму китайскую культуру как часть общей культуры материковой Азии, впитавшей в себя многие передовые культуры древнего Востока. Историк Миками ставит китайскую культуру лишь на четвёртое место после Египта, Индии и Персии. Мацумото Ёсио утверждает, что особую роль в ознакомлении Японии с культурой народов Азии сыграл не Китай, а Корея, через которую японцы познакомились с производством и использованием бронзы и железа, со многими видами ремесла, с театральным искусством, музыкой не только народов Корейского полуострова, маньчжуров, китайцев, но и более отдалённых народов: Индии, Индокитая, Индонезийского архипелага. Гундзи Масакацу характеризует корейское государство Кудара как «передовое в культурном отношении», познакомившее Японию с рядом художественных жанров в области искусства. Значительную роль в формировании духовной и материальной жизни японского общества сыграли конфуцианство и буддизм, также проникшие в Японию из Кореи и Китая. Буддизм и конфуцианство в Японии под влиянием своеобразных условий, в которых происходило становление японского государства, выражавшихся в существовании двоевластия в стране - сохранение номинальной власти императора при фактическом управлении государством сёгунами (военачальниками, узурпировавшими власть), претерпевали существенные изменения и в конечном итоге эти две противоречивые философско-религиозные доктрины были поставлены на службу единой политической цели - воспитание народа в духе почитания императора, прославления монархической Японии. Изменениям подвергались и другие элементы культуры, заимствованной у Китая, Кореи и других материковых стран. Восприняв основные элементы буддийского зодчества и скульптуры, китайской и корейской живописи, ремесла, японцы внесли в них либо существенные изменения, либо на основе их создали новые, порою более совершенные образцы, в результате чего японская материальная культура приняла своеобразные национальные формы, отвечающие историческим традициям японского народа. Приняв за основу китайские иероглифы, позднее японцы создали и свою азбучную письменность - кана (в двух графических разновидностях: катакана и хирагана), в результате чего сложилась смешанная иероглифо-слоговая национальная письменность, а японский язык по лексике и грамматическому строю сохранил в полной мере свою национальную самобытность. Утверждение национального японского государства и национальной японской культуры в условиях, когда по соседству, на Азиатском материке, происходили крупные столкновения народов и с исторической сцены сходили целые государства, обуславливалось рядом причин. Во-первых, несмотря на довольно широкое распространение в Японии материковой, преимущественно китайской культуры, она охватывала лишь привилегированные слои японского общества, тогда как среди основной массы народа - крестьянства и ремесленников - продолжали сохраняться национальные устои и традиции, оказывавшие влияние и на аристократию, и на её «китаизированную» культуру. Во-вторых, китайская культура заносилась в страну сравнительно малочисленными корейскими и китайскими мастерами, монахами, художниками, а в более поздний период распространялась самими японцами, что не влекло за собой насильственной ломки национальных устоев и, следовательно, предопределяло сосуществование двух культур - китайской и японской, взаимно влияющих друг на друга и в конечном итоге смешивающихся и образующих новую культуру с преимущественным сохранением национальных особенностей. В-третьих, Япония при первых попытках закрепиться на континенте - на Корейском полуострове столкнулась с Китаем и потерпела жестокое поражение (битва у Кунсана в 663 г.). В лице Китая, таким образом, она встретила грозного противника, что не могло не вызвать у неё чувства настороженности в отношении Китая. Под влиянием этого японские правители даже на ранней стадии становления государства пытались ограничить деятельность китайцев на своей территории и приглушить влияние китайской культуры. Широко использовав исторический опыт Китая и Кореи, Япония в тоже время настойчиво развивала и укрепляла национальное государство, неизменно сохраняя его суверенность. Островное положение Японии, обусловившее замедленность её развития до создания централизованного государства, сыграло положительную роль в её последующей истории. Оно облегчало внешнюю оборону страны и, таким образом, в какой-то степени восполняло экономическую и культурную слабость при столкновении с более сильными государствами континентальной Азии.

Философия и религия .

Синтоизм.

Реконструкция раннего синтоизма весьма затруднена поздними наслоениями. Так называемые камбундзэнсё - три основные книги: «Кудзики» (620 г.), «Кодзики» (712 г.) и «Нихонги» (720 г.), а также 10 первых томов из 50-томной «Энгисики» («Книги церемоний и нравов», 927 г.), которые считаются основным источником синтоистского мировоззрения (истории синто, его догматики и ритуала), - на самом деле далеки от первоначального синтоизма 5 - 6 вв. н. э. Кстати, само название «синто» появляется позднее, после распространения буддизма в Японии и в противовес ему. Начиная с конца 6 в. синтоизм подвергается сильному влиянию корейской и китайской идеологии: конфуцианства, даосизма (в меньшей степени) и, особенно широко, буддизма. Названные выше классические священные книги, особенно «Нихонги» и «Энгисики» - источники синто, - также не избежали этого. (Более того, «Нихонги» подражает по манере и стилю изложения материала сочинению знаменитого китайского историка Сыма Цяня, а также династийной истории Хань - Хань-шу.) Содержащиеся в них синтоистские мифы и предания были интерпретированы в соответствии с китайскими канонами и традициями. Тем не менее в этих сочинениях присутствует стойкая традиция, уходящая корнями в протояпонскую культуру бронзового века. Особый интерес представляют «Кодзики» и «Энгисики» (вернее, синтоистские молитвословия норито, включённые в них). Несмотря на сильное влияние иноземной культуры в период записи «Кодзики», всё сочинение в целом свидетельствует о том, что местная традиция живёт и укрепляется, воплотившись в синтоистском мировоззрении. Мифология ранних архаических пластов синтоизма сохраняется в «Кодзики», «Фудоки» и даже в «Нихонги» и позволяет выявить и на столь поздней стадии циклизации развитой анимизм и ещё более ранние архаический фетишизм и тотемизм.

Буддизм.

Буддизм проникает в Японию вместе с китайской письменностью примерно на рубеже 4 и 5 вв. в период активного вмешательства Ямато в войну между корейским государством Пэкче, на стороне которого выступала Япония, и Когурё. К этому времени японцы захватили на юге Корейского полуострова территорию Мимана и превратили её всю во владения царя Ямато - миякэ. Проповедь буддизма пользовалась успехом среди могущественной аристократии, особенно среди окружения царя после завоевания Мимана, когда значительно усилился приток иммигрантов из Кореи. Вообще захват корейской провинции несомненно способствовал синтезу феодализма в Ямато. Поэтому буддийских миссионеров, деятельность которых весьма значительно возросла после 2 (или 4) собора в Кушанском царстве, ожидали благоприятные условия. Род Сога, составляющий ближайшее окружение царя (в 4 в. установилась традиция, по которой царь должен был жениться на женщинах из рода Сога), одним из первых принял буддизм, видя в нём опору в борьбе за власть. В 552 г., за десять лет до того, как третье из корейских феодальных государств Силла, усилившись, отвоевало у Японии Мимана и заставило японцев покинуть полуостров, из Пэкче, искавшего у Ямато помощи против Силла, было отправлено ко двору сумэраги пышное посольство. Среди прочих даров в Японию была привезена бронзовая скульптура Будды и несколько свитков сутр, которые сначала были приняты очень благосклонно. Сога даже поместили бронзового Будду в синтоистский храм. Но вскоре против Сога выступили Накатоми при поддержке Мононобэ. Борьба особенно обострилась после потери Мимана. Воспользовавшись волнениями, которые начались в связи с поражением в Корее, Мононобэ и Накатоми объявили, что разгневанные синтоистские божества требуют возмездия, и сбросили Будду в воды канала Нанива. Однако победа противников буддизма оказалась непрочной. Во время вспышки моровой язвы Сога с помощью Буддийских монахов сумели склонить царя на сторону Буддизма, и глава рода Сога, Умако, получил разрешение возобновить культ Будды и начал строить небольшие буддийские храмы. Мононобэ продолжали ожесточённую борьбу, но в 587 г. Умако Сога окончательно разгромил Мононобэ и Накатоми и возвёл на престол своего ставленника Судзин, принявшего буддизм. К концу 6в. влияние буддизма и Сога при дворе и среди знати настолько возросло, что высшее синтоистское жречество и светская знать, его поддерживающая, оказались оттеснёнными на задний план. После того как в 593 г. При поддержке Сога регентом-тайси стал Умаядо (Сётоку-Тайси), началось усиленное внедрение иноземной культуры и буддизма (преимущественно махаянистской его ветви), и дальнейшее развитие японской государственности совершается под знаком крепнущего влияния буддизма. Хотя позднее, в 7 в., союз Сумэраги и Накатоми, направленный против прежнего оплота буддизма - Сога, способствовал появлению в Японии и известным успехам конфуцианства, но это не помешало установлению хороших отношений между императорским домом и монастырями. С момента введения буддизма в Японию в этой стране возникло первоначально 8 сект. Учение всех этих сект проникло из Китая и Кореи. Секта Дзёдзицу была создана в 625 г. буддийским монахом Экканом, прибывшим в Японию из Кореи. Тем же монахом была также создана в 625 г. другая буддийская секта Санрон или Санронсю. В 660 г. (по другим источникам в 653 г.) проповедник Досё по возвращении из Кореи, где он учился, основал третью буддийскую секту Хоссосю. В том же году буддийский проповедник Тицу по возвращении из Китая основал в Японии четвёртую секту Кусасю. В 739 г. китайскими буддистами, прибывшими в Японию, была основана пятая секта Кэнгосю. В 754 г. китайским же проповедником здесь была основана шестая буддийская секта Рицу или Риссю. В 806 г. буддист Сайтё (или Дэнгё Дайси) по возвращении из Китая основал на горе Хиэи близ Киото седьмую секту Тэндайсю, а Кукаи (или Кобо Даиси) в том же году основал на горе Коя восьмую секту Сингон. Впоследствии возникли новые секты, игравшие особенно активную роль в политической жизни страны. О заимствованиях в буддийском пантеоне см. раздел «Скульптура и живопись».

Конфуцианство .

Можно предполагать, что первое знакомство японцев с конфуцианством состоялось в 5 - 6 вв., хотя японская историография - без приведения каких-либо документированных доказательств - относит это событие к концу 3 в., связывая его с прибытием из Кореи в 285 г. учёного-конфуцианца Ван И, который якобы привёз в качестве подарка японскому императору конфуцианское произведение «Лунь-юй» и учебное пособие для изучения китайского языка «Цянь-цзы-вэнь» («Тысяча иероглифов»). Эта версия о раннем знакомстве японцев с конфуцианством основывается на мифах и преданиях, изложенных в первых канонических книгах «Кодзаки» и «Нихонги», составленных в начале 7 в. Советский востоковед Я. Б. Радуль-Затуловский на основе китайских источников отмечает, что книга «Цянь-цзы-вэнь», хотя и была составлена для семьи китайского императора У-ди в 3 в., но распространение в Китае получила лишь в 6 в., следовательно, и в Японию она могла попасть не раньше этого времени. Знакомство японцев с конфуцианством в 6 в. подтверждается фактом направления в 609 г. японской миссии в Китай для обучения, в составе которой находился потомок императора Одзин Минабутино Сёан и Такамуку Куромаро, ставшие впоследствии видными проповедниками конфуцианства. Но, независимо от достоверности той или другой даты знакомства японцев с учением выдающегося философа-моралиста древнего Китая Конфуция, это учение несомненно легло в основу мировоззрения правящей верхушки Японии в период становления японского государства. Многие видные японские учёные утверждают, что конфуцианство в Японии достигло несравненно бoльшего развития, нежели в Китае, и что только в Японии это учение по-настоящему раскрыто и в сочетании с учениями «ямато-дамасии» («дух Японии») и «бусидо» («самурайский дух») составили основу «идеальной национальной культуры». Конфуцианцы были первыми составителями японских «династийных летописей» и играли важную роль в создании чиновничьего аппарата при японских императорах. Они ведали строительством храмов, государственных складов, вели учёт, выполняли обязанности советников и писцов, причём бoльшую, наиболее подготовленную часть их составляли китайцы и корейцы. Более достоверные данные о распространении в Японии конфуцианства, а вместе с ним и других видов китайской культуры относятся к началу 7 в. С этого времени знание китайского языка, овладение конфуцианскими догмами становятся обязательными признаками благородного, аристократического воспитания (особенно широкое распространение китайский язык получил в науке. Накамура Хадзимэ в своей работе «Пути идей народов Востока. Индия, Китай, Тибет, Япония», изданной в 1964 г. в Гонолулу, отмечает: «В мире науки наиболее образованные японцы в древние времена - буддийские монахи и учёные-конфуцианцы - публиковали свои работы на китайском языке...» Однако при этом Накамура отмечает, что «японцы часто неправильно толковали оригинальные китайские тексты. Это неправильное толкование источников, передающих китайские идеи, представляет собой одно из наиболее значительных явлений в истории японской мысли»). При императоре Тэндзи (662 - 670 гг.) было создано первое государственное учебное заведение, возглавляемое учёным-конфуцианцем, выходцем из Кореи, а при императоре Тэмму (673 - 686 гг.) это училище было преобразовано в «императорскую школу», ставшую основным центром распространения конфуцианства и китайской культуры. Конфуцианство как господствующая идеология японской аристократии открывало широкую дорогу для распространения всей системы китайской культуры. Особенностью японского конфуцианства явилось то, что оно было достоянием лишь высших аристократических кругов японского общества, оставаясь недоступным для широких народных масс. Конфуцианство встречало также противодействие и со стороны японских феодалов, поскольку основные принципы этого учения, предусматривающие утверждение власти императора, находились в противоречии с их сепаратистскими устремлениями и лишали их морального права вести междоусобную войну за государственную власть в стране. Большую поддержку японских феодалов получил буддизм, проникший в Японию в 6 в. н. э. Проповедь буддизма об отречении от «бренной мирской суеты» для достижения нирваны, открывающей путь к превращению человека в Будду, давала феодалам действенное идеологическое оружие для поддержания господства над народными массами. В то же время буддийское учение ставило всех людей, исповедующих его, в равное положение перед Буддой и, следовательно, в отличие от конфуцианских канонов каждый из феодалов мог претендовать на равные с императором права на власть над народом. По мере распространения буддизма и использования его в борьбе за установление господства одного наиболее могущественного феодального рода, фактически узурпирующего императорскую власть в стране, японские проповедники буддизма стали искать пути устранения противоречий с конфуцианством по центральному политическому пункту - отношение подданных к императору. Они утверждали, что махаянистское направление буддизма, получившее наибольшее распространение в Японии, не отрицает основные конфуцианские принципы государственного и общественного устройства жизни в течение всего времени, пока «не восторжествует царство Будды». В буддийских школах существовали правила для учащихся, согласно которым монах должен соединять религиозную преданность бодхисаттве с конфуцианским служением государству и обществу.

Процесс приспособления конфуцианства и буддизма к японским условиям жизни ускорялся по мере вытеснения китайских и корейских проповедников и сосредоточения руководства храмами и училищами в руках японского духовенства. (В первый период распространения буддизма в Японии японские храмы и монастыри должны были получать разрешение в Китае на своё функционирование на территории Японии). Наряду с этими чужеземными учениями большую роль в жизни японского общества продолжала играть сохранившаяся до наших дней древнеяпонская религия - синтоизм (поклонение силам природы и почитание духа предков). Совокупность этих разноречивых философско-религиозных доктрин в сочетании с народными традициями, порождаемыми социально-историческими условиями, и составили идеологическую основу японского общества.

Письменность .

Официальная японская историография, основывающаяся на мифах и преданиях «Кодзики» и «Нихонги», утверждает, что распространение китайской иероглифической письменности в Японии тесно связано с конфуцианством, хотя знакомство с китайской письменностью, как это подтверждается некоторыми историческими памятниками, произошло на рубеже новой эры. Так, в японском музее (Сигонасима в преф. Фукуока) хранится золотая печать, которая была переслана в 57 г. китайским императором поздней династии Хань королю японского королевства Ва; в центре печати имеются китайские иероглифы. Применение японцами китайской иероглифической письменности относится к 4 - 5 вв.: в имперских коллекциях Японии хранится бронзовое зеркало японской работы с иероглифическими надписями, найденное в деревне Каваи, Нарской префектуры, относящееся к 4 - 5 вв. Около 400 г. из Пэкче было отправлено в Японию специальное посольство. В его состав входили два китайских учёных корейского происхождения, названные в «Нихонги» Акити и Вани. Они привезли с собой свитки на китайском и корейском языках. По традиции этот момент считается началом введения китайской письменности в Японии. Однако в 5 в. письменность была ещё достоянием очень немногих и только в конце 5 - начале 6 в., когда китайское письмо было приспособлено к японскому языку, получила практическое применение. Во время правления Сётоку-Тайси в 607 г. из Ямато в Китай (ко двору Суй) во главе большого посольства был отправлен Оно-но Имоко. В 608 г. Он возвратился в сопровождении китайского посла. Власть Сётоку-Тайси достигла зенита. При дворе начинают вести летопись на китайском языке. По преданию, в 620 г. Были завершены два исторических сочинения, приписываемые Сётоку-Тайси, - «Тэнно-ки» («Летопись царей») и «Коку-ки» («Летопись государства»). Целый штат монахов (корейцев, китайцев, японцев) был занят перепиской буддийских сутр и китайских комментариев к ним. Свитки украшались живописью руками опытных мастеров. При Сётоку-Тайси происходит усиленная иммиграция корейских и китайских монахов-проповедников, учёных, художников, музыкантов, ремесленников.

Законодательство .

В 604 г. в Японии введён китайский календарь. В том же 604 г. провозглашён так называемый «Закон 17 статей». Собственно говоря, этот закон ещё не представлял собой свода действующего законодательства. Скорее, это был весьма авторитетный сборник поучений в добродетели, составленный, по-видимому, учёными, принадлежавшими к китайской богословской школе. Крайне тенденциозный, как и все сочинения такого рода, «Закон 17 статей» помимо буддизма отмечен также серьёзным влиянием конфуцианства, вместе с которым в арсенале японской учёности появляются также и элементы даосизма. Изложенные довольно бессистемно, морально-этические поучения, заключённые в сборнике, могут служить рекомендацией к применению норм обычного права, которое существовало в это время и служило основой для судопроизводства. Впоследствии в 8 и особенно в 10-13 вв., когда правовые нормы были систематизированы и записаны в полном соответствии с феодальной юрисдикцией, составители различных кодексов и философско-юридических трактатов любили ссылаться на «Закон 17 статей». В 645 г. Накатоми Каматари со своими сподвижниками нанёс решительное поражение в вооружённой борьбе господствовавшему в течение долгого времени роду Сога. Чтобы закрепить плоды своей победы, он с бoльшей определённостью проводит реформы по централизации управления на китайский манер. Наряду с китаизацией руководящего центра, построением императорского двора со всеми китайскими атрибутами, были ликвидированы юридические остатки родового строя, уничтожен целый ряд институтов, не соответствовавших новому положению. Переворот Тайка послужил началом новой эры японской истории. Для понимания того, что стал делать победивший в окончательной борьбе царский дом, необходимо учитывать ту огромную роль, которую сыграла во всём этом китайская цивилизация. Заносимая корейскими и китайскими переселенцами, она сосредоточилась главным образом в пределах наиболее могущественных родов, из которых сильнейшим был царский. Эта цивилизация принадлежала государству, далеко опередившему в своём историческом развитии Японию, в частности, давно перешедшему к феодализму. В 7 в. китайский государственный строй характеризуется сильнейшим укреплением государственной власти, с давних пор - ещё с 5 в., со времени Северной Вэй (а может быть и ещё раньше - со времён Западной Цзинь - 3 в.), ведшей ожесточённую борьбу с местными феодалами. Короли северновэйского царства (386 - 577 гг.), Сев. Ци (550 - 577 гг.), Сев. Чжоу (557 - 580 гг.), а также объединители Китая - императоры династии Суй (581 - 618 гг.) и затем - Тан (618 - 919 гг.) пришли к власти именно путём подчинения себе этих феодалов и захвата основных богатств и экономических ресурсов страны. Это было сделано в форме экспроприации всех феодальных владений, изъятия из-под власти местных феодалов земледельческого населения страны, а отсюда следовательно и доходов от него, и введения вместо этого системы равных для всех земельных наделов (цзюнь-тянь). Этим путём не только подрывалось экономическое значение местных феодалов; этим способом императоры захватывали в свои руки в форме налога с наделов доходы всей страны, т. е. обращали эксплуатацию крестьянства в свою пользу. На этой почве выросла и политическая идеология, проникнутая духом централизма и абсолютизма верховной власти, и естественно, что эта идеология поддерживалась японскими царями и способствовала оформлению их тенденций в определённую политическую систему в духе китайского абсолютизма. В 645 г. была проведена предварительная перепись земель и населения и отдельно буддийских монахов и монахинь. За образец была принята система танского государства. В первой луне 646 г. был провозглашён царский указ о проведении реформы кайсин-но тё, которая по названию годов правления получила наименование Тайка (Великая реформа); окончательное оформление эта реформа получила в кодексе законов «Тайхорё» (701 г.). В 8-й луне того же 646 г. новый указ объявлял уже о раздаче земельных участков. В числе мер, обозначенных реформой кайсин-но тё, значилась также отмена всех старых податей и повинностей и вводилась новая система обложения (по образцу танской системы). Одновременно столица государства из Асука была перенесена в Тоёсаки, в устье реки Ёдо. Тоёсаки оставалась столицей до 710 г. В новую столицу во множестве стали переселяться китайские и корейские иммигранты, буддийские монахи, учёные, ремесленники. Столичная культура китаизируется, чему немало способствовали поездки японцев в Китай на весьма длительный срок. Так, члены посольства, отправленного Сётоку-Тайси в 607 г., возвратились на родину спустя 30 лет, обогащённые китайской наукой. За это время, и особенно вскоре после начала проведения реформы, неоднократно снаряжались посольства к танскому двору.

Архитектура.

По преданию, первый буддийский храм был построен в 552 г. в честь изображения Будды, привезённого из корейского государства Кудара (Пэкче). Вскоре противники буддизма из родов Мононобэ и Накатоми сожгли храм, а статую Будды сбросили в воды канала Нанива. В результате ожесточённой борьбы этих двух родов с родом Сога, выступавшим в поддержку буддизма, последний победил и строительство буддийских храмов возобновилось. К 640 г., по свидетельству «Нихонги», было построено уже 46 храмов. Но почти все они ещё в древности погибли от огня. Счастливым исключением является только знаменитый монастырь Хорюдзи, главные строения которого, датируемые 7 в.: кондо - Золотой храм, то - пагода, кайро - крытая галерея и тюмон - внешние ворота, - сохранились да наших дней. Хотя после пожара 670 г., уничтожившего значительную часть монастыря, все его главные здания были перестроены, Золотой храм и пагода, как полагают специалисты, сохранили свой первоначальный вид. Расположенный в 7,5 японской мили (примерно 29 км) к югу от Нара, храм состоял из пагоды (по-японски - то) и Золотого храма (кондо). Вокруг этих главных зданий возводились остальные постройки, галереи и пр. Первоначально построек было семь, откуда идёт название храмового ансамбля - «Ситидо-горан», т.е. семь зданий. Затем их стало гораздо больше. Архитектурный стиль был занесён из Китая корейскими мастерами, возводившими первые буддийские храмы периода Асука (6 в.). С самого начала все храмовые постройки возводились с учётом окружающего пейзажа. Характер понимания архитектурного ансамбля и пейзажа как единого комплекса заимствован из Китая. Правда, в Китае не сохранилось ни храмового комплекса, ни даже развалин храмов, выстроенных по плану, аналогичному плану Хорюдзи, хотя целый ряд источников (в том числе, например, росписи Дуньхуана) указывает на существование там подобного рода архитектурных образцов. В Корее на территории древнего государства Кудара также не сохранились постройки этого типа. Лишь на территории государства Силла японскому археологу Сэкино Тэй удалось обнаружить следы храма Хоуан лонсёу, в котором имелись постройки типа тюмон, кондо и то, причём расположены они были по оси, проходящей с юга на север - фыншуй. Фыншуй - принцип геомантики, который был положен в основу ориентации государева дворца внутри китайской столицы ещё со времени династии Хань - обнаруживается и во многих памятниках архитектуры Японии эпохи раннего средневековья. Таким образом, здания монастыря Хорюдзи, как и деревянное зодчество в ансамблях Ситэннодзи в Нанива (Осака) и Ямадэра, скопированное с китайско-корейских образцов, являются памятниками не только японского, но также китайского и корейского средневекового храмового зодчества. Однако, в отличие от китайских канонов в древнем ансамбле Хорюдзи, несмотря на строгий план всего ансамбля в целом, явственно проступают черты, свойственные японскому эстетическому мировоззрению. Так, в западной части Хорюдзи - ансамбле Сайин - два главных элемента архитектурного ансамбля: Золотой храм и пагода - распложены не по оси фыншуй, а стоят рядом (пагода - на западе, Золотой храм - на востоке). При таком расположении у зрителя исчезает ощущение излишней перегруженности всего ансамбля двумя массивными сооружениями. В этом стремлении к большей свободе композиции обнаруживаются черты, присущие именно японскому искусству. В главных зданиях ансамбля Сайин - кондо, пагоде Годзюното и тюмон заложены основные черты формирующегося архитектурного стиля. Кондо - здание, в котором хранится главная святыня и куда мирянам доступ был запрещён. Существуют две версии датировки кондо. Согласно первой, здание построено в период 607 - 616 гг., а в начале 8 в. нижний этаж был обнесён крытой галереей, заметно исказившей облик здания. Другая версия датирует кондо 711 г., когда здание было восстановлено по старому образцу. Кондо - типичный образец японской буддийской архитектуры самого раннего её периода. В нём в полной мере воплотились наиболее характерные черты, присущие японской деревянной архитектуре древности и раннего средневековья: строгость и простота строительных конструкций, являющихся одновременно и деталями архитектурного декора. Открытые для обозрения конструкции украшают своеобразным узором как интерьер храма, так и наружную его часть. Главной несущей частью служит не глинобитная стена, которой отведена роль перегородки, а система кронштейнов, поддерживающих венчающий карниз. Причём пересекающиеся в виде пучка из четырёх лучей непосредственно у самого карниза кронштейны расположены таким образом, что их силуэт подобен очертаниям облака. Отсюда и название этой конструктивно-декоративной манеры - кумогата хидзики (облака). Расположение пересекающихся пучком кронштейнов на оси колонны заимствовано, по мнению ряда авторов (Ж. Бюо, Р. Пэйн и др.), у китайских архитекторов - строителей храмов Юньган и Лунмынь. Фигуры из резного камня, имеющие в упомянутых храмах то же примерно назначение, что и кронштейны, признаны этими авторами прототипами кронштейнов. Однако не следует забывать о весьма сложном пути перенесения конструкций деревянной архитектуры и каменных пещерных храмов Китая в деревянную архитектуру Японии. С другой стороны, как отмечают та же Ж.Бюо и другие, так называемые кумогата встречаются только в японской архитектуре. Происхождение кумогата, по мнению этих авторов, восходит к постройкам амбарного типа древнего населения Японских островов - айнов, которые строили свои амбары так, чтобы защитить их содержимое от крыс. Три центральные балки южного фасада кондо открывают в плоскости стены фасада широкие двустворчатые двери. Такие же двери имеются в стенах и трёх других фасадов: северного, западного и восточного. Двери служат также единственным источником дневного света. Балки - найдзин - собственно интерьера храма пригнаны друг к другу и образуют поверхность, которая расписана не позже начала 8 в. Плафон найдзин составлен из двух частей: сирин (образованной наклонно расположенными планками) и собственно плафона - (ори-агэкумиирэ). Такая конструкция плафона остаётся неизменной в течение последующих веков. В центральной части плафон переходит в фонарь в форме усечённой пирамиды. Ж. Бюо и другие полагают, что фонарь плафона является подражанием пещерным храмам Бамиана, в свою очередь имитирующих индийскую деревянную архитектуру. Причудливый рисунок крыши, вздёрнутые углы которой кажутся висящими на невидимых нитях, как и весь силуэт здания, служил, возможно, той же цели, что и культовые сооружения островов Океании, а именно должен был возбуждать благоговение и суеверный страх. В такой же степени эти же чувства должна была вызывать и пагода. Существуют две теории происхождения пагоды. Согласно одной, пагода вырастает из индийской ступы вследствие атрофии полушарий ступы (анда) и гипертрофии её мачты и зонта. По другой теории, пагода развивается из башни, которая строилась для защиты ступы. В облике поставленной на каменный стилобат пагоды Хорюдзи нет уже ничего общего с приземистыми и массивными ступами. Прототипами японской пагоды были, вероятно, несохранившиеся пагоды Китая и Кореи. Японская пагода могла быть в плане четырёхугольной или многоугольной, но никогда круглой, тогда как индийские ступы и китайские пагоды очень часто имели вид круглой башни. «Пятиярусная пагода» - Годзюното - считается замечательным образцом свободной композиции. Силуэт пагоды, образованный наклонными пересекающимися линиями стропил и кронштейнов, весь пронизан воздухом. Поэтому она и производит на зрителя впечатление иллюзорной графичности и предстаёт только в двух измерениях, как бы лишённой пластического выражения. Общая высота пагоды - 33,5 м, из них на её шпиль приходится 9,7 м. Величина ярусов пагоды прогрессивно убывает от основания к вершине. Такое же явление наблюдается в индийской (ступа) и ранней китайской (пагода) архитектуре, но в меньшей мере. Последнее монументальное строение древнего ансамбля - внутренние ворота - тюмон. Тюмон - ворота внутренней ограды монастыря, которые находятся непосредственно перед входом в святилище. Различные хозяйственные строения монастыря располагались за пределами этой ограды. Архитектурная форма такого рода сооружения появляется в Китае в эпоху династии Суй, т.е. в конце 6 - начале 7 в. В Японии она претерпевает довольно существенные изменения в сторону большей свободы композиции. О членении фасада тюмон и своеобразной форме его колонн уже говорилось, изменяются также и пропорции их конструкций.

В конце 7 - начале 8 в. в архитектурном стиле Японии происходят значительные сдвиги. Ставшие более регулярными связи с материком усиливают приток мастеров, в том числе и зодчих, которые всё шире начинают насаждать привычный для них стиль. Китайские мастера постепенно вытесняют корейских. Активизирующийся процесс перенесения на японскую почву особенностей китайского архитектурного стиля отразился прежде всего на храмовом комплексе Якусидзи. Якусидзи, или Ниси-но кё, - один из семи знаменитых монастырей, созданных в 7 - 8 вв. (Тодайдзи, Кофукудзи, Хорюдзи, Хориндзи, Кангодзи, Дайандзи), до 710 г. был расположен в Асука. После перенесения в 718 г. из Асука в Нара храмовый комплекс Якусидзи был значительно расширен. В отличие от Хорюдзи в Якусидзи появляется уже не одна пагода, а две - восточная и западная, хотя здание кондо по-прежнему со всех сторон открыто для обозрения и расположено на оси с юга на север. Трёхъярусная пагода Сандзюното (единственная сохранившаяся) почитается японскими искусствоведами красивейшим архитектурным памятником. Однако общий вид пагоды, особенно её силуэт по сравнению с пагодой Годзюното монастыря Хорюдзи, скорее, противоречит строгой простоте и лаконичности, присущим японскому искусству. Сложная система кровель и галерей придаёт сложный и неспокойный ритм вертикальному силуэту пагоды, переходящий и на бронзовый шпиль-сорин и особенно на его верхушку-суйэн. По мнению Г. Пьера, Ж. Бюо и других искусствоведов, происхождение суйэн чисто китайское, и исполнен он в стиле эпохи Северо-Вэйского государства. Суйэн - стилизованное изображение буддийских ангелов, пляшущих в языках пламени. Они как бы парят в воздухе. Поддерживая руками священную чашу Лотоса. Одеяния ангелов и развевающиеся шарфы сплетаются с языками пламени, образуя символический пылающий овал, аналогичный буддийской эмблеме Хосю-но тама (откуда и другое название этой части шпиля - хосю). В отличие от древнего ансамбля монастыря Хорюдзи ансамбль Якусидзи организован в соответствии с китайскими канонами симметричного построения. В Якусидзи не только две пагоды вместо одной, но и две колокольни. Да и расположены они по китайской традиции - по обеим (восточной и западной) сторонам кондо. Более того, ансамбль Якусидзи обширнее и застроен гуще. Тем самым потеряна суровая целесообразность прекрасной красоты ансамбля Сайин монастыря Хорюдзи.

Нара был первым в Японии большим городом, который с самого начала застраивался по заранее известному во всех подробностях плану. Чёткая, детально разработанная планировка города заимствована из Китая, где в эпоху Тан городская архитектура была строго регламентирована. В строительстве китайской столицы Чанъаня с наибольшей полнотой были воплощены архитектурные каноны танского времени. Их-то и стремились скопировать строители Нара. Первая японская столица повторяет в уменьшенных масштабах Чанъань. Планы их аналогичны. Тем не менее, архитектура городских сооружений Нара с самого начала была отмечена типично японскими чертами. Этому способствовало, вероятно, и то обстоятельство, что в Нара все здания сооружались только из дерева, в то время как в Чанъане для строительства использовали и камень, и дерево.

Монастырь Тосёдайдзи, как и Тодайдзи, принято считать образцом китайской дворцово-храмовой архитектуры эпохи Тан. Тем более что основателем монастыря был, по преданию. Китайский монах Кансин (688-763). Кансин, или Гандзин, был родом из Хунани. В 793 г. (а по другим данным в 754 г.) он прибыл в качестве проповедника в Японию и был помещён в Тодайдзи. В 759 г. Кансин основал близ Нара в пожалованном ему дворце принца Танабэ монастырь Тосёдайдзи, настоятелем которого и стал. Под руководством Кансина, как гласит предание, 180 китайских мастеров сооружали храм. «То» в названии Тосёдайдзи - китайское слово «Тан», т.е. наименование династии, в свою очередь восходящее к санскритскому caturdeca - «четыре страны света». Другое название монастыря - Торицусёдайдзи, или Рюкидзи, т.е. «взлёт дракона», или Кэнсайрицудзи, т.е. воспитание Виная. Таким образом, храм, согласно замыслу его основателя, должен был стать копией китайского вселенского храма.

Хотя японская архитектура испытывает в 7 - 8 вв. сильное влияние иноземных архитектурных стилей (Кореи, Китая, Индии), обусловленное принятием буддизма, очень скоро превратившегося в государственную религию, местная архитектурная традиция не исчезает и не растворяется в этой иноземной архитектуре. Ни строительство буддийских культовых сооружений, превратившееся в главную отрасль японской архитектуры, ни поток иностранных мастеров, хлынувший в Японию, не могли уничтожить эту традицию.

Скульптура и живопись.

За сравнительно короткий срок - 7 и 8 вв. скульптура проходит очень сложный и противоречивый путь развития. Оставаясь в продолжение всего периода основным ведущим видом изобразительного искусства, скульптура также целиком принадлежит культовому искусству. В этот период она, как, впрочем, и другие виды изобразительного искусства, связана с буддизмом, так как божества синтоистского пантеона вновь начали воплощаться в иконографических образах только в 9 - 10 вв. под влиянием распространившегося к тому времени синкретического вероучения рёбусинто, т.е. в конечном счёте под влиянием традиционной буддийской иконографии. А до тех пор синтоизм символизировался тремя главными священными атрибутами: зеркалом, мечом и магатама. При изучении японской скульптуры нужно иметь в виду следующее. С самого начала проникновения буддизма в Японию ввозились в готовом виде образцы буддийской иконографии, предназначенные служить объектами поклонения. Сведения о довольно многочисленных фактах ввоза в Японию буддийских святынь содержатся в японских, китайских и корейских источниках. Доставка в Японию буддийских изображений извне диктовалась, особенно в самом начале распространения буддизма, и трудностями, связанными с изготовлением их на месте (дороговизна бронзы, сложность отливки), и желанием заказчиков иметь святыни, вывезенные непосредственно из какого-нибудь почитаемого буддистами места, а главным образом тем, что страны, в которых буддизм распространился раньше, чем в Японии, считались как бы его законодателями. Эти же причины повлекли за собой практику копирования известных образцов как иноземными, так и своими местными мастерами. Подобная практика привела, с одной стороны, к почти полной невозможности отличить созданные в Японии образцы от импортированных, с другой - к безусловно замедленному развитию в скульптуре отечественного стиля. В наибольшей степени это сказалось на развитии бронзовой скульптуры. Образцы иконографии, ввозимые в разное время в Японию буддийскими монахами, корейскими и китайскими посольствами, принадлежат к различным буддийским вероучениям. Упрощённо последние можно свести к двум основным направлениям буддизма - так называемым хинаяне и махаяне. Основным ядром вероучения хинаяны явилась идея спасения отдельных индивидуумов путём подвижничества, аскетического отрешения от житейской суеты. Таким образом, спасение достигалось только личным подвигом. Эта концепция отразилась на характере иконографии хинаяны на раннем этапе её формирования. Созданный адептами хинаяны иконографический тип отмечен чертами архата - отшельника, презревшего все требования человеческой плоти. Отсюда отсутствие интереса к изображению человеческого тела, пртивопоставление ему абстрактно-символического условного обряда. Монументальная каменная скульптура пещерных храмов Юнган, Северо-Вэйского государства, может быть по иконографическим чертам определена как связанная с хинаяной, оказавшей влияние на японскую скульптуру 7 в. Позднее, примерно с середины 7 в., в Китае и Корее хинаяна начинает вытесняться другим направлением буддизма - махаяной. Учение махаяны во многом противоположно учению хинаяны. Идеалу архата, идее индивидуального спасения хинаяны противопоставлена в махаяне идея совместного спасения, которое достигается только благодаря будде Амитабхе (в Японии - Амида). Такой символ веры привёл к значительному упрощению ритуала и более светскому, мирскому характеру сект махаяны. Вероучение махаяны вобрало в себя элементы солнечных культов (культа Митры, Гелиоса, Аполлона), которые в первые века нашей эры распространяются из Центральной Азии (Бактрии, Ирана и др.) на восток. Стремление к универсальности применительно к запросам самых широких народных масс превращает махаяну в весьма пёстрое синкретическое вероучение. Народные верования наделяют божества буддийского пантеона могуществом сил природы и вместе с тем приписывают буддам и бодхисаттвам человеческие качества: любовь к жизни, самоотверженность, сострадание и пр. В хинаяне ещё нет своего пантеона, и Будда изображается при помощи символов, заимствованных из древнего культа солнца. В махаяне уже существует политеистический пантеон, в котором наряду с изображениями Будды Гаутамы появляются изображения многих бодхисаттв. Бодхисаттва понимается здесь как воплощение Гаутамы или вообще идеальная личность, подвиг которой совершается ради спасения всех существ на земле. В пантеоне махаяны представлены изображения будды Амитабхи, Вайрочаны (что означает «Высший космический свет Великого солнца») и двух самых могущественных бодхисаттв - Авалокитешвары, или, как его ещё называли, Авалокиты («Господь, который смотрит вниз»), и Манджушри - олицетворения знания и милосердия. Образ Авалокитешвары пришёл в Японию через Китай и уже на Японской почве в период Нара окончательно превратился в женское божество - Каннон, хотя ещё в 7 в. (в период Асука) изображения бодхисаттвы Авалокитешвары были подобны раннетанским, т. е. в изображении сочетались девичьи и юношеские черты. Известное влияние на трансформацию образа Авалокитешвары оказали привнесённые элементы из среднеазиатских солнечных культов, а может быть, и отзвуки христианства несторианского толка с его близкой к иудаизму трактовкой образов архангелов. Появившись в Японии под именем Каннон, это божество уже в конце 7 - начале 8 в. стало одним из самых популярных в народе, а позднее, с формированием рёбусинто, тесно переплелось с образом верховного божества синтоистского культа - богиней Аматэрасу. В Японии богиня Каннон почиталась как богиня- заступница, спасающая от кораблекрушений и разбойников, от различных наказаний и пагубных страстей, от ненависти, глупости и бесплодия, а также как подательница благ. Будда Амитабха, бодхисаттва Махастхама и бодхисаттва Авалокитешвара-Каннон составляют одну из триад махаяны, которая, согласно «Сутре Лотоса», управляет «счастливой страной» - Западным Раем. Отдельные иконографические черты Авалокитешвары были заимствованы из иконографии индуистского бога Брахмы, откуда происходит и одно из имён бодхисаттвы - Падмапани (Лотосорукий). Голову бодхисаттвы часто увенчивала корона с маленькой фигуркой Амитабхи. Правая рука божества обычно протянута в благословляющем жесте, а левой он держит красный лотос. Позади лотоса изображались заимствованные у Брахмы атрибуты: книга, розовый куст и кувшин с нектаром. Авлокита-Каннон обычно изображается на цветке красного или белого лотоса. Эти характерные признаки иконографии Авалокитешвары перешли затем и к Каннон. Почитаем в Японии и бодхисаттва Манджушри (Манджунатха или Манджугхоша). «Манджу» (в Японии - Мондзю) означает «сладкий» или «удовольствие». Его называют ещё Ваджисвара - «господин речи (слова)», или Китарабхута - «Старший сын Будды». У Манджушри несколько иные, чем у Авалокитешвары, функции. Он - олицетворение созерцания, мысли и знания, отчего его и изображают либо в позиции «изучающего Закон» (дхарма чакрамуда), либо держащим эмблемы знания и мысли: в одной руке - меч знания, рассекающий тьму неведения, в другой - книгу. Существуют изображения (более позднего происхождения) Манджушри и верхом на льве с синим лотосом в руке. Основная иконографическая версия бодхисаттвы Манджушри идёт от мифа его появления в мире непосредственно из головы будды Амитабхи. Поэтому его принято изображать в одиночестве, лишённым сопутствующей женской фигуры. В 6 - 8 вв. образ Манджушри был уже широко распространён в буддийской иконографии Китая и Кореи, Японии и Индонезии, Непала и Тибета, Хотана и др. Бодхисаттва Майтрея (в Японии - Мироку), в отличие от Авалокитешвары и Манджушри, не является сверхчеловеком. Согласно вероучению хинаяны, откуда культ Майтреи перешёл в Махаяну, он, подобно Будде Гаутаме, просто выдающаяся личность, «лучший из людей», как он назван в «Майтреявякаране» («Пророчество о грядущем будде Майтрее»). Майтрея почитался как защитник веры и покровитель проповеди буддизма. С этой его функцией и были связаны монументальные скульптурные изображения в пещерах храма Юнган, а позднее и в храме во имя грядущего пришествия Майтреи в Турфане. Ранние изображения Майтреи, например ранняя гандхарская скульптура, обнаруживают серьёзное влияние среднеазиатских солнечных культов. Характерно, что в росписях изображения Майтреи всегда золотистого цвета, т. е. подобны солнцу. Монументальные статуи Бодхисаттвы достигали огромных размеров - более 25 м в высоту. Часто он изображался стоящим во весь рост или сидящим на троне (со спущенными с трона, а не скрещенными ногами). Появившись в 7 в. в Японии, культ Майтреи, весьма синкретический, очень скоро стал одним из самых популярных. В 7 в. Мироку-босацу, т. е. бодхисаттва Майтрея, - уже главное божество господствовавшей тогда в Японии секты Хоссо. Помимо трёх главных и могущественных бодхисаттв буддийский пантеон махаяны содержит бесчисленное множество других бодхисаттв и различных святых. Иконографические черты их очень разнообразны, причём очень часто переходят с одного образа на другой. Очень часто и сами боги и их иконографические черты заимствованы из других религиозных систем (главным образом из индуизма). Среди них Ваджрапани - Индра, или тот же Индра и брахма в образах Нио и Конгорикиси - стражей веры и т.д. Таким образом, в условиях Японии 7 - 8 вв. иконография буддийских образов во многом носила синкретический характер и представляла собой картину пёструю и далеко не устоявшуюся. Различные элементы, определяющие иконографию этого периода (вид, материал, традиционная манера исполнения), корнями уходят к самым разнообразным, удалённым друг от друга географическим источникам. Отсюда неизбежны весьма значительные трудности, связанные с анализом памятников буддийской иконографии. Отмеченные характерные особенности формирования в Японии буддийской иконографии в равной мере относятся как к её пластическому изображению, так и живописному и графическому. С наибольшей полнотой характерные черты иконографии были выражены её творцами в процессе разработки и воплощения излюбленного в этот период центрального религиозного сюжета о Шукхавати - «Счастливой стране», «Западном рае» будды Амитабхи (Амида). «Счастливая страна» находится, согласно священному писанию, на западе, куда заходит солнце. Поэтому-то «Западный рай» всегда залит нескончаемым солнечным светом. Властитель этой обетованной земли - Амитабха, что значит «Будда безмерного света». Другое его имя - Амитаюс («Безмерная жизнь»). Примерно к 6 в. Амитабха стал одним из наиболее популярных в Азии божеств, объединив в своём культе множество элементов, заимствованных из других религиозных систем. Обращение с призывом к Амитабхе считалось достаточным для спасения от самого тяжкого греха. Тот, кто десять раз подумает о рае Амитабхи, будет после смерти допущен туда, чтобы пребывать там в ожидании нирваны. В час кончины верующего Амитабха, окружённый сонмом небожителей, предстанет перед ним и возьмёт его душу в свой рай. Его «Западный рай», или, как он ещё назывался. «Чистая земля» (по-японски Дзёдо), - прекраснейший сад наподобие авестийских закрытых садов. Посередине сада возвышается гора Шумеру, не имеющая себе равных; с неё бегут во все стороны полноводные кристально чистые реки. Вода в них одновременно и прохладная и тёплая. Ветви растущих там деревьев отягощены необыкновенными, подобными драгоценным камням, цветами и плодами. Воздух напоён редкими ароматами. А на ветках распевают в ослепительных лучах солнца прекрасные, как драгоценности, сладкоголосые птицы. В японском искусстве в 7 и особенно 8 в. сюжет о «Западном рае», как и образ Майтреи-Мироку, в числе прочих появляется сначала в скульптуре, а затем в живописи и графике. 7 - 8 века - время чрезвычайно сильного влияния на японскую иконографию искусства танского Китая, которое, в свою очередь, подвергалось в этот период сложным влияниям, идущим с юга - из Индии и с северо-запада - из стран «Западного края», т. е. Восточного Туркестана и Средней Азии.

С середины 7 в. в Японию начинают ввозиться священные изображения из Китая и Кореи. Но примерно в это же время появляются и буддийские образы местной работы. 7 век в Японии - это период развития японской государственности, оформления различных областей идеологии, науки, искусства, хотя и проходящий под знаком влияния танского Китая, достигшего зенита своего могущества. В это время японская культура непосредственно приобщается к культуре стран Дальнего, Среднего и отчасти Ближнего Востока. Теперь уже не только китайские монахи, мастера и ремесленники иммигрируют в Японию, но и учащаются поездки в Китай самих японцев. Пребывание при дворе в Чанъане, куда стекались представители народов, населявших самые отдалённые районы Азии, расширяло кругозор японцев, обогащая их опыт в самых различных областях науки и искусства. Растущая мощь буддийской церкви, возросшие потребности знати, стремление подражать китайским образцам стимулировали строительство дворцов, храмов и монастырей, число которых к концу 7 в. достигало более 500. В связи с этим растёт спрос на архитекторов, строителей, художников, скульпторов, мастеров прикладного искусства. Удовлетворить этот спрос за счёт иноземных мастеров уже было невозможно. В этот период чрезвычайно быстро увеличивается количество местных японских мастеров. В середине 7 в. на территории могущественных буддийских храмов возникают своеобразные школы - мастерские, в которых воспитываются зодчие, скульпторы, художники. В 80-х годах 7 в. после проведения так называемой реформы Тайка, в основу которой было положено стремление регламентировать жизнь на китайский манер, при дворе был учреждён ряд ведомств, объединивших рисовальщиков, скульпторов, мастеров прикладного искусства - иммигрантов и японцев. В 661 - 672 гг. создаётся Габу - Ведомство изящных искусств. В него вошли 64 человека: 4 старших мастера и 60 учеников, которые работали под их руководством. Храмовые архивы Хорюдзи упоминают о двух братьях скульпторах - иммигрантах из Китая: Ци Пэн-хуэй и Ци Гу-хун, обучавших японцев своему мастерству.

Театр и музыка.

Между театральными жанрами японского происхождения и пришедшими в Японию с материка существует живая связь. Как и в других областях культуры, тесное взаимодействие самых различных жанров привело, с одной стороны, к обогащению местной традиции новыми элементами, а с другой - к усвоению чужеземным театром элементов японской традиции. Обстановка в Нара была для этого особенно благоприятна: приверженность аристократии к чужеземной культуре и, в свою очередь, стремление буддийских иммигрантов к ассимиляции облегчали процесс объединения двух культур. Степень и прочность ассимиляции зависели как от характера жанра, так и от его назначения. Нередки случаи, когда, укоренившись на другой почве, театральный жанр меняет свой характер и назначение. Весьма показательной в этом отношении является история сравнительно недолговечного театра гигаку. Появившись в Японии в конце 7 в., гигаку стал одним из двух ведущих театральных жанров эпохи Нара. Гигаку - своеобразная танцевальная драма, возникшая в Индии. Первоначально этот древний ритуальный танец, исполняемый перед изображением божества вообще, а затем - только перед изображением Будды. В нём средствами хореографии воспроизводились отдельные эпизоды жития Будды. Из Индии эти танцы были занесены в южнокитайское царство У (по-японски - Го), а оттуда в Корею. В 6 в. вместе с распространением буддизма танцевальная драма появляется в Японии, где она и получает название сначала гогаку - «музыка Го», а затем гигаку, т. е. «искусная (виртуозная) музыка». В 7 - 8 вв. существовало более распространённое наименование гогаку - «курэ-но гаку», либо «курэ-но утамаи», т. е. «музыка страны Курэ» (так японцы называли царство У). Естественно, что на китайской и корейской почве характер этих представлений изменяется. Вместе с этими представлениями в Японии появляются и маски. Вопрос о происхождении и характере японских театральных масок, в частности масок гигаку, принадлежит к числу трудных и маловыясненных. Впрочем, это касается всех вопросов, связанных с развитием японского театра в древности. Ссылаясь на самый древний и солидный источник по истории гигаку - «Кёкунсё», анонимное сочинение о музыке и театре, написанное в 1233 г., известный японский искусствовед Нома Сэйроку в специальной монографии, посвящённоой японским театральным маскам, утверждает, что уже в 6 в. маски всех главных персонажей гигаку были завезены в Японию с материка. Он считает, что иммигрировавшие в середине 6 в. в Японию члены царского рода У привезли с собой музыкальные инструменты и маски. Первое упоминание театра гигаку относится к 612 г. В 22-м разделе «Нихонги» говорится: «...Муж из Пэкче по имени Мимаси прибыл (в 612 г.) в Японию. Он сказал, что за время пребывания в Го (У - Южный Китай) постиг там их искусство музыки и танца. Мимаси был поселён в Сакураи, куда были собраны юноши, чтобы научиться у него этому искусству. С тех пор его ученики Ману-но Обито и Сэйбун-но Аябито, перенявшие искусство у Мимаси, без труда передавали его своим ученикам». Встретив горячий приём при дворе Сётоку-Тайси, при покровительстве которого во дворце рода Сакурай в Нара была создана школа гигаку, откуда танцоров рассылали по всем буддийским храмам Японии, представления гигаку стали в 7 - 8 вв. непременной частью буддийских храмовых праздников и очень популярным придворным развлечением. Наряду с гигаку существовала и другая форма театрального представления - бугаку (букв. «и танец и музыка»). Бугаку был занесён в Японию немного позднее гигаку и также через Китай. Бугаку, как и гигаку, находился вначале под личным покровительством Сётоку-Тайси, а затем и других правителей. Просхождение бугаку таково. В 6 -8 вв. в столице танского Китая большой популярностью пользовались музыка и танцы различных народов, с которыми связана была эта могущественная держава. После основания императором Сюнь Цзуном музыкальной академии «Грушевый сад» и школы танцев «Двор весны» были унифицированы музыка 14 стран и танцевальная техника 8 стран. Всё это и было названо «иностранной музыкой». Из Чанъаня этот жанр перекочевал в Нара под названием бугаку. Согласно японской традиции к концу 7 - началу 8 в. относится основание Гагаку-рё - дворцового управления, которое следило за исполнением классической китайской музыки и танца. Гагаку-рё подчинялось одному из восьми установленных реформой Тайка (649 г.) ведомств - Дзибусё, т. е. ведомству, контролировавшему деятельность, связанную с различного рода церемониями - брачными, траурными, похоронными, - надзиравшему за императорскими могилами, ведавшему генеалогией и наследством, приёмом иностранцев, театром, музыкой и т. д. Во 2-й луне 701 г. был опубликован свод законов «Тайхо Рицурё», который устанавливал так называемую систему утарё. По этой системе в Гагаку-рё был учреждён особый штат учителей танцев, пения и музыки для подготовки музыкантов и танцоров. Учителей пения должно было быть 4, певцов-сказителей (утабито, или кадзин) - 30, учителей танцев - 4, танцовщиц - 100, учителей игры на флейте - 2 и флейтистов, играющих на фуэ (японская флейта), - 6, учителей теории китайской музыки - 12, учеников - 60. Вскоре число учителей китайской музыки достигло 30, а учеников - свыше 120. Представления бугаку продолжали подразделяться по «стилям», получившим название по стране, откуда они были заимствованы: тогаку - китайский, корайгаку и сирайгаку - корейский, боккайгаку - бохайский, тэндзюкугаку - индийский, ринъюгаку - индокитайский. Наибольшей популярностью в 8 в. пользовались представления китайского и индийского стилей, а также стиля, приписываемого народам Средней Азии, объединённые под общим названием са-май (букв. «левый танец»). Представления корейского и бохайского стилей были объединены под названием у-май («правый танец»). Происхождение масок бугаку довольно спорно. Нома Сэйроку полагает, что некоторые маски были заимствованы с Цейлона, из Индии, Индокитая, с Явы. Однако в своей монографии он не занимается специальным анализом этого вопроса. Другие специалисты, такие, как К. Бауэр и Т. Суда, считают, что в отдельных случаях в театре бугаку использовались некоторые маски гигаку. К сожалению, оба автора не задавались целью сопоставить два театральных жанра, почти одновременно появляющихся в Японии под эгидой буддийской церкви, и поэтому ограничились лишь вскользь сделанными замечаниями. Выяснение этой проблемы помогло бы пролить свет на развитие в условиях Японии обоих заимствованных извне жанров. Заканчивая беглый обзор театральных форм древней Японии, необходимо упомянуть о наиболее интересном с точки зрения его дальнейшего развития театральном жанре, зародившемся в период Нара. Это - прямой предшественник японской драмы Но, так называемый саругаку. Буквально «саругаку» значит «игра обезьян», или «обезьянничанье». Такое смешанное представление, составленное из комических сценок, своеобразных скетчей, жонглёрских игр и акробатических трюков, поединков силачей, а также исполнения под аккомпанемент бива эпических песен о богах и героях, начиная с 8 в. приобретает всё бoльшую популярность. В отличие от бугаку и даже гигаку представления саругаку с самого возникновения были сугубо светского характера. Очень скоро саругаку превратились в одно из самых любимых развлечений жителей Нара. По традиции, принятой японскими и западными театроведами, считается, что, так же как и два предыдущих жанра, саругаку появился в подражание китайскому жанру - санъюэ (в 7 - 10 вв. «санъюэ» произносилось как «сангак»). В начале 8 в. в Японии по образцу существующей с конца 7 в. китайской закрытой школы музыки, танца и акробатики было создано правительственное ведомство саругаку, так называемое саругаку-то. Ведомство это, во главе которого были поставлены китайские артисты, существовало до 782 г., выполняя функции обучения актёров и устройства представлений саругаку. Японский придворный оркестр создавался по образцу придворного оркестра Чанъаня. По свидетельству китайских источников, в оркестре чанъаньского двора насчитывалось в эпоху Тан более 500 инструментов: 120 - типа арфы, 180 щипковых - типа лютни, 40 флейт, 200 духовых оргaнов (шэн), 20 гобоев; различные барабаны, колокола и гонги, среди которых встречаются и самые древние инструменты - каменные гонги. К 7 и началу 8 в. относится формирование японской музыкальной и театральной системы. Первоначально существовало подразделение на китайский музыкальный «стиль» (южнокитайский - гогаку и танский - тогаку), корейский (санкангаку трёх корейских государств - Сираги, Кудара и Кома) и японский (вагаку). Музыкантов гогаку (учителей и учащихся) насчитывалось 42, музыкантов стиля тогаку - 144, музыкантов корейского стиля - 72, инструменталистов, певцов и танцоров японского стиля вагаку - 250. Инструментальная музыка так называемых китайского и отчасти корейского «стилей» и образовала гагаку (торжественная музыка). В 7 - 8 вв. гагаку исполняется во время многочисленных богослужений в буддийских храмах и во время придворных церемоний. Очень скоро в гагаку были включены отдельные вокальные номера вагаку со своей ладовой системой. В 7 и особенно в 8 в. музыка и танцы Китая и Кореи - с одной стороны, и Индии и Индокитая - с другой, играют ведущую роль в представлениях бугаку. Первое упоминание о прибытии чужеземных музыкантов содержится в «Нихонги» под 554 г., где говорится о том, что в тот год в Японию прибыли из Кудара четыре музыканта. В 7 и 8 вв. китайские и корейские музыканты всё чаще приглашаются на службу в Японию. Теория гагаку заимствована в основном из китайской философии и литературы, одним из элементов которых была и музыкальная теория. Как и в Китае, теория китаизированной музыки в Японии базировалась на широко распространённом в странах Древнего Востока принципе признания определяющей роли единого звука, т. е. звука, взятого в отдельности. В этом заключается коренное отличие теории музыки большинства стран Древнего Востока и античной Европы, в которых главенствующая роль отводится соотношению звуков. Китайская музыкальная система люй проникает в Японию вместе с китайской философией и литературой в 6 в. Знакомство с системой люй считалось обязательным для каждого учёного, принадлежащего к «китайской школе». Японская музыкальная теория, усиленно разрабатываемая в течение всего 8 в., окончательно оформляется только в 9 в., хотя музыкальные каноны складываются в общих чертах уже в 8 в. Но в 9 в. они были систематизированы теоретиками-исполнителями, входившими в ведомство гагаку-рё. Наряду со звукорядом чисто японского происхождения, положенным в основу вокально-хоровой музыки гагаку - сайбагаку, в основу инструментальной музыки гагаку лёг звукоряд, развившийся из системы люй. Помимо системы люй с её специфическим звукорядом в 8 в. в японской ритуальной музыке гагаку появляется (через страны Юго-Восточной Азии - Вьетнам и Камбоджу) и индийская музыка, основанная на так называемом звукоряде рага. В 736 г. из Вьетнама в Японию прибыли несколько буддийских учёных. Они и начали обучать своим танцам и музыке. По свидетельству японских источников, в 763 г. во время придворного праздника в Нара впервые исполнялась музыка Южного Вьетнама (Тямпа), музыкальный стиль которой впоследствии, спустя примерно 400 лет, также был ассимилирован китайским стилем. Таким образом, японская музыкальная теория наследует и развивает применительно к местным условиям возникшее прежде на материке направление, которое привело в итоге к своеобразному синтезу различных музыкальных и театральных форм. Процесс этот, начавшийся в Японии в 8 в., шёл там несколько активнее и быстрее, чем на материке, что вообще характерно для развития японского искусства в целом. Даже при беглом, предварительном знакомстве с характером японской музыки и театра 7 - 8 вв. обнаруживается присущая всей культуре этого периода особенность, которая заключается в своеобразном сочетании молодой японской культуры и многовековой культуры Китая, Восточного Туркестана и Средней Азии.

Заключение.

До образования японского государства инициатива в установлении и поддержании связей между китайским и японским народами принадлежала Китаю, находившемуся на более высоком уровне общественного развития. Для Китая, однако, японские острова в этот период не представляли большого интереса, поскольку они были в стороне от мировых торговых путей и японский народ не принимал участия в крупных исторических событиях, происходивших на территории материковой Азии и оказывавших решающее влияние на судьбы китайского государства. Поэтому связи Китая с японскими островами в этот период были далеко не такими оживлёнными, как с другими азиатскими народами и государствами и временами, особенно когда Китай оказывался под властью чужеземных династий, прерывались на столетия. Однако несмотря на эпизодический характер китайско-японских связей, влияние китайской культуры на Японию не прекращалось. Во-первых, на японских островах ещё до образования централизованного государства постоянно проживали китайские колонисты (ремесленники, земл

Художественная культура Японии развивалась в течение многих веков. За этот долгий период были созданы выдающиеся произведения, вошедшие в золотой фонд мирового искусства. Японский народ создал многоликий и необычный мир художественных образов и форм, в котором воплотилась история его жизни, бытовой уклад, верования и суждения о прекрасном. Одной из наиболее характерных особенностей японской культуры стала широкая ассоциативность, легшая в основу ее образной системы. Поэтичность мышления японцев проявилась в многозначности содержания созданных им художественных предметов, отражающих представления о природе и мироздании.Известно, что историческую судьбу каждого народа в значительной мере определяют географическое положение, природные и климатические условия. Островное положение Японии привело к относительной изолированности японского этноса и сохранению вплоть до современности его однородности. Восхищение красотой необычайно богатой и разнообразной природы Японии, умение наслаждаться каждым ее мгновением стало особенностью национального характера и получило прямое выражение во всех видах искусства. Особое внимание к жизни природы, связанное с зависимостью от ее стихий (тайфуны, землетрясения и т. д.), повлияло на отношение к ней как к живой и чувствующей. Поэтому не только деревья и травы, птицы и звери, но даже реки, горы и камни представлялись японцам воплощением духов, божеств - ками, которые влияли на жизнь людей во всех ее проявлениях и, соответственно, требовали к себе внимания и хорошего отношения. Ками подносили подарки, посвящали ритуальные песнопения и танцы. Такое почитание духов природы, древние магические обряды и легли в основу национальной религии синто ("Путь богов"). Большое влияние на развитие художественной культуры Японии оказала буддийская секта Дзэн, учение которой было широко распространено с XII по XIII века.В своем развитии от глубокой древности до XIX века японское искусство прошло целый ряд важнейших стадий, связанных с эволюцией общественных отношений. На каждом из этих этапов отмечается высокий расцвет различных видов и жанров творчества. В древний период Нара (VII-VIII века) это были архитектурно-скульптурные ансамбли буддийских монастырей, в XII веке (эпоха Хэйан) - памятники религиозной и светской живописи, в XIII веке самобытный скульптурный и живописный портрет, в XIV - XVI веках произведения ландшафтной архитектуры, знаменитые японские сады, росписи на ширмах и стенах дворцов и замков XVI-XVIII веков. Завершающий этап средневекового искусства Японии ознаменовался расцветом городской культуры, подарившей миру великолепные произведения графики, театральные постановки театра Кабуки, поэзию трехстиший - хайку и многое другое 11 Искусство Японии. Москва «Директмедиа паблишинг» 2003, с. 12.

Принятие буддизма в VI веке было важнейшим событием в истории Японии. С буддизмом страна приобщалась к богатейшим многовековым культурным традициям Центральной, Юго-Восточной и Восточной Азии и тем самым переходила на новую ступень развития. Пришедший в Японию из Китая через Корею буддизм стал носителем новых форм искусства. Китайские и корейские мастера сооружали первые буддийские храмы и монастыри. До наших дней сохранился возведенный в первые годы VII столетия храмовый ансамбль Хорюдзи, построенный в соответствии с китайскими канонами. В центре обширного комплекса - прямоугольный двор, окруженный крытыми галереями с воротами с южной стороны и залом для проповедей с северной. Внутри двора помещается главный Золотой зал (Кондо) и возвышающаяся на 32 метра пятиярусная пагода, завершающаяся шпилем с девятью кольцами - символом буддийских небесных сфер. Алтарная скульптурная композиция в интерьере храма была главной святыней и его центром. Она строилась наподобие сцены: на алтарном возвышении размещались статуи в определенном порядке, в соответствии месту божеств в пантеоне. В центре помещалось изображение Будды, по сторонам от него располагались статуи бодхисаттв. Ближе к краям алтаря стояли защитники веры, иногда в облике грозных воинов. В Золотом зале Хорюдзи центр алтаря занимает Триада Сяка (Троица Будды Шакьямуни) - выдающийся образец ранней буддийской скульптуры Японии. К обнесенному оградой пространству вокруг Золотого зала и пагоды примыкает другая часть комплекса, в центре которого расположено восьмиугольное здание Юмэдоно (Зал мечтаний). Здесь находится близкая по стилю к Триаде Сяка статуя Гюдзэ-Каннон.Наряду с архитектурой и скульптурой с буддизмом оказались связаны и другие виды искусства - живопись, резьба по дереву и металлу, литье, чеканка, вышивка. В интерьере Золотого зала Хорюдзи сохранились роскошный балдахин над Триадой Сяка с резными фигурками небесных музыкантов, миниатюрный ковчег в форме храма, так называемый алтарь Тамамуси, украшенный лаковой живописью, а также настенные росписи конца 7 - начала 8 веков с изображением буддийского рая и фигур ботхисаттв.

Первое десятилетие VIII века ознаменовалось строительством новой столицы, города Нара, называвшегося по китайской моде Хэйдзё-кё (Цитадель мира). План ее повторял китайскую столицу Чанъань и представлял собой прямоугольник, ориентированный по сторонам света и разделенный центральной магистралью на правую и левую части. Большое место в городе занимали грандиозные по масштабам монастыри с торжественными открытыми площадями для проведения государственных церемоний. Наиболее полно весь пафос архитектуры той эпохи выразился в комплексе Великого Восточного храма Тодайдзи, ставшего главной государственной святыней и залом для колоссальной бронзовой статуи Будды Вайрочана - "Всеозаряющий свет", божества Вселенной. Отсюда второе название храма: Дайбуцудэн - Зал Большого Будды. После многих неудач статуя высотой 16 метров была отлита. Лицо Будды имело пятиметровую ширину, ладонь - почти четыре метра. В течение столетий и сам храм, и статуя неоднократно разрушались, и сейчас мы можем судить о них лишь по реконструкциям XVIII века. Как и в Хорюдзи, в комплексе Тодайдзи находятся великолепные образцы скульптуры VIII века - периода высокого расцвета этого вида искусства.

Помимо главного ансамбля Тодайдзи в Наре находилось еще немало храмов и монастырей, где хранились выдающиеся памятники буддийской скульптуры 8 века. Среди них ансамбль Якусидзи со знаменитой восточной пагодой. Признанный шедевр бронзовой пластики - Триада Якуси из храма Якусидзи включает фигуру сидящего Будды-врачевателя и стоящих слева и справа от него ботхисаттв. Золотой зал ансамбля Тосёдадзи - один из самых красивых храмов Нара, где помимо статуй буддийских божеств находится самый ранний в Японии образец портретной скульптуры основателя монастыря монаха Гандзина, приехавшего из Китая знатока буддийских текстов.

В 794 году столицей японского государства стал город Хэйан-кё (современный Киото) - "Столица мира и спокойствия". По наименованию столицы вся эпоха обозначается как эпоха Хэйан. Это был один из самых значительных периодов в истории японской культуры, по праву называемый классическим. На основе переосмысления китайских образцов постепенно складывались национальные формы искусства: светской архитектуры, живописи и литературы. Облик храмов и монастырей значительно изменился. Исчез открытый простор грандиозных ансамблей, ясность и четкость планировки, монументальность форм. Скульптура стала тесно взаимодействовать с живописью, роль которой в интерьере храма заметно возросла. Бурное развитие буддийской живописи было характерной чертой раннехэйанского периода. Ей свойственны мистическая отвлеченность, символизм в трактовке изображения божеств. Наиболее полное выражение это получило в картинах-иконах мандала, представлявших собой сложную графическую схему устройства мира, в центре которой помещалось главное божество Дайнити-Нёрай, а вокруг него множество других божеств. Второй тип буддийской живописи - это изображения божеств-защитников веры, предстающих в образе устрашающих демонов на фоне языков пламени. Особенно популярным персонажем был страж Фудо Мёо, наделявшийся доброй властью, несмотря на свой грозный облик.

С увеличением роли амидаизма, где важной частью учения было представление о природе как о воплощении сущности Амиды-Нёрай, который выступает почитателем ее красоты, в архитектуре складывается новый тип буддийского храма - Амида-до (Зал Амиды), напоминавший скорее дворец представителей аристократического сословия. Смысл такого дворца-храма состоял в воспроизведении прообраза рая Амиды на земле. Такие храмы возводились не только близ столицы, но и в провинции. Один из самых великолепных храмов Амиды располагался в монастыре Бёдоин близ Киото, известный также как храм Феникса из-за изображений этой фантастической птицы на кровле. В интерьере помещалась главная святыня храма - статуя Амиды-Нёрай, сидящего на лотосовом троне под пышным резным балдахином на фоне великолепного нимба. Статуя приписывается мастеру XI века Дзётё. В его мастерской впервые началось изготовление скульптуры в технике ёсэги, когда фигура собиралась по частям, в отличие от более ранней техники вырезания статуи из цельного куска дерева.

Самые главные художественные открытия периода Хэйан, оказавшие сильное воздействие на дальнейшие пути развития японской культуры, были сделаны в светском искусстве - архитектуре, живописи, музыке и каллиграфии. В значительной мере этому способствовала начавшаяся с конца IX века изоляция Японии от внешних влияний. В эту эпоху, культура которой связана с творческой активностью узкого круга столичной аристократии, завершается процесс переосмысления старых традиций, связанных с Китаем, вершины своего звучания достигает национальная поэзия, возникает и за сравнительно короткий срок поднимается на поразительную высоту японская проза, высшим достижением которой становится "Повесть о Гэндзи" писательницы конца 10 века Мурасаки Сикибу.

Происходит сложение принципов так называемой живописи ямато-э ("японская живопись"), по своим темам и сюжетам связанной с жизнью хэйанской аристократии. Она появляется вместе с развитием архитектуры синдэн-дзукури, то есть жилой архитектуры. Ее конструктивные особенности создавали предпосылки для появления живописи, так как единое большое пространство интерьера разделялось ширмами, украшенными живописью и стихами. Один из основных типов ямато-э - горизонтальные живописные свитки, иллюстрировавшие литературные произведения и перемежавшиеся частями текста. Выдающееся произведение такого рода - иллюстрации к 54 главам романа Мурасаки Сикибу "Повесть о Гэндзи", относящиеся к началу XII века и приписываемые художнику Фудзивара Такаёси. В настоящее время сохранилось лишь 28 частей текста и 20 фрагментов иллюстраций. Такие свитки (Гэндзи-моногатари-эмаки) рассматривали на низком столике, постепенно разворачивая с одной стороны и сворачивая с другой, что и повлияло на их композиционное построение.

Камакурская культура полностью отрицала изнеженность и культ чувств хэйанской аристократической культуры. Для утверждения идеалов мужественности и силы требовались иные образы, иные художественные формы. Камакурская литература включала значительные элементы народного творчества, что проявилось в создании военных эпопей - гунки, иллюстрации к которым и стали темами живописных свитков-эмаки. Для камакурской культуры характерен интерес к реальным событиям жизни, к личности человека. С этим был связан высокий расцвет портретного искусства в скульптуре и живописи того времени.

Утверждение новых общественных идеалов требовало и соответствующих архитектурных форм. Их появлению способствовало обращение к памятникам VIII века. Новые правители страны хотели предстать хранителями традиций монументального зодчества прошлого как выражения силы государства. На восстановление нарских храмов собирались огромные средства по всей стране. При них были созданы большие скульптурные мастерские, которые возглавили прославленные скульпторы того времени Кокэй, Ункэй и Кайкэй. С их творчеством и их школой связан последний высокий расцвет японской буддийской скульптуры. Монументальные статуи стражей с их мощью, экспрессией жестов, мимики были воплощением новых идеалов эпохи. Тяга к достоверности и натурности свойственна многим работам Ункэя. До наших дней дошли изображения легендарных индийских патриархов Сэссина и Мутяку, выполненные около 1208 года. К шедеврам живописного портрета относится приписываемый художнику Фудзивара Таканобу портрет военачальника Минамото Ёритомо, изображенного в парадной одежде. Существенно изменилась и живопись на свитках, ее главной особенностью стало утверждение повествовательного начала. Появились произведения, иллюстрировавшие легенды, полные драматических эпизодов и активных действий людей. Их герои - простолюдины, представители низших социальных слоев общества. Наряду с портретной живописью самое яркое явление камакурского периода - повествовательные свитки эмакимоно, сюжеты которых связаны с героическими эпопеями - гунки. Самый выдающийся памятник - иллюстрации к "Повести о войне годов Хэйдзи".

Эпоха Муромати - XIV-XVI века были временем, когда в японской культуре постепенно объединились противостоявшие друг другу две струи - хэйанская и камакурская. Наряду с усилившимися китайскими влияниями это способствовало сложению новой культуры зрелого средневековья. Культ героизма, суровая мораль бусидо продолжали существовать, но в более отвлеченной форме, рядом со стремлением к утонченной роскоши быта и еще более развитым, чем прежде, культом природы. Государственную поддержку получило учение Дзэн, монастыри этой секты превратились в крупные культурные центры. Под влиянием Дзэн сложилась новая эстетическая концепция. Красоту учили видеть в простом и обыденном, в неярком и неброском. Эта идея повлияла на изменения форм как религиозной, так и светской архитектуры 11 Искусство Японии. Москва «Директмедиа паблишинг» 2003, с. 18.Подлинных произведений архитектуры XIV-XV веков до нашего времени дошло немного. Среди них Кинкакудзи или Золотой павильон, построенный в 1394 году, и Гинкакудзи или Серебряный павильон, построенный в 1489 году как вилла сёгуна Асикага Ёсимаса и позже ставший буддийским храмом. Смысл таких произведений, их содержательность раскрываются лишь в сопоставлении с природой, архитектура и природа становятся равнозначными частями художественного образа. Но природа естественная не могла войти в это единство, она должна была быть художественно преобразована мастером сада в соответствии с теми же принципами, которыми руководствовался и архитектор павильонов. Сад являлся необходимой составной частью этой архитектуры, так как здесь была важна сама идея связи, слитности внешнего и внутреннего пространства. XIV-XVI столетия - время высокого расцвета искусства японских садов, ставшего одним из важных открытий средневековой эпохи. В XVI веке происходила тщательная разработка каждого элемента сада с точки зрения его символического смысла. Идея символического сада была воспринята из Китая, но получила совершенно особое выражение у японских мастеров. Сад, созданный лишь из камней и песка, - это так называемый "сухой пейзаж" (карэ сансуй). Искусство расстановки камней считалось самым главным, от чего зависел смысл сада, его образ. Шедевры такого типа садов находятся в Киото - сад Дайсэн-ин в монастыре Дайтокудзи и сад Рёандзи.

Под влиянием учения Дзэн получил распространение так называемый культ чая или чайная церемония. С чайным действом были связаны и особые сады тянива, ставшие необходимой частью специального архитектурного сооружения для проведения чайного ритуала.

Со второй половины XIII века в повествовательной живописи ямато-э постепенно стала возрастать роль пейзажа как среды жизнедеятельности людей. Сложившаяся на континенте в XI - XII веках художественная концепция пейзажа, воплотившаяся в формах монохромной живописи тушью (по-японски - суми-э или суйбокуга) выдвигала новую для искусства Японии идею воплощения мира природы в его грандиозности, целостности и космическом величии. Это была принципиально иная художественная система, основой которой был концептуальный пейзаж "горы-воды" (по-японски - сан суй). "Горы-воды" - это не просто обозначение сюжетных мотивов, но указание на главные первоначала мира, их материальное воплощение: гора считалась воплощением светлого, положительного начала - ян, а вода - темного, отрицательного - инь. Взаимодействие и созидательную силу этих первоначал и должен был выразить художник в своем пейзаже. С середины XIV века монохромный пейзаж становится преобладающим видом живописи, развиваясь главным образом в монастырях секты Дзэн. Постепенно в дзэнской живописи сложился свой особый круг сюжетов: воображаемые портреты святых подвижников прошлого, образы богини милосердия Каннон, основателя секты Дарума, мудрецов Кандзана и Дзиттоку, а также разнообразные природные мотивы - цветы, птицы, животные, пейзажи. Созерцание такой картины, по учению Дзэн, как и созерцание реальной природы, открывало путь к постижению Истины Бытия, к "просветлению" - сатори. Такие картины вывешивали на стене или в специальной нише - токонома к определенным случаям, в остальное же время они хранились в свернутом виде в футлярах. Эти обрамленные шелковой тканью или парчой картины-свитки называют какэмоно ("висящая вещь").

Высший расцвет японской монохромной живописи тушью связан с именем выдающегося мастера Тоё Ода, больше известного как Сэссю. Подобно дзэнским философским садам, монохромная пейзажная живопись у Сэссю стала также философией природы со свойственным этому времени обобщенным представлением о мироздании. Помимо пейзажей в форме какэмоно появились монохромные росписи на ширмах и стенных панелях. Одним из самых известных художников, продолжавших традиции живописью тушью суми-э, был Хасэгава Тохаку.

Во второй половине XVI и начале XVII веков стали возводиться укрепленные замки и пышные дворцы феодальной знати. Это время в японской историографии обозначается как эпоха Момояма, переходный этап от зрелого средневековья к его поздней, завершающей стадии - периоду Эдо (Токугава). Сравнительно недолгий по времени период Момояма, когда Японией управляли захватившие власть военные диктаторы Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси, насыщен множеством событий как в политической, так и в культурной жизни. При таком множестве исторических событий и перемен не могла остаться неизменной и культура Японии. Изменились функции всех видов искусства, появились новые жанры творчества. Господствовавшее в прежнюю эпоху религиозное сознание постепенно уступает место светскому. Одним из важных проявлений этого процесса стало строительство замков и дворцов. Грандиозные укрепленные замки, сооружение которых было вызвано появлением в Японии огнестрельного оружия и соответственным изменением тактики боя и обороны, получили помимо утилитарного ярко выраженный символический смысл утверждения власти военных диктаторов. Интерьеры дворцов также были олицетворением власти и богатства владельца. Их декоративное убранство постепенно нарастало от первого зала к главному месту официальных приемов, украшенному настенными росписями по золотому фону.

Повышенная роль настенных росписей во дворцах того времени объясняется тягой к театрализации и зрелищности. Никогда прежде японская настенная живопись не знала такого размаха. Основным ее мотивом, как и раньше, была природа, но теперь это были главным образом композиции с изображением деревьев, цветов, животных и птиц. Парадные залы оформлялись в так называемом стиле кимпэки - яркими красками по золотому фону. Декоративная живопись существовала как в форме росписи на раздвижных внутренних перегородках помещений, так и на ширмах. В ее истории ясно различимы три основных этапа, связанных с деятельностью трех выдающихся художников, каждый из которых определял стиль своего времени. На первом этапе центральной фигурой в живописи был Кано Эйтоку, на втором - Таварая Сотацу, на третьем - Огата Корин. Непосредственными предшественниками Кано Эйтоку были основатели так называемой школы Кано Масанобу и Мотонобу, сделавшие попытку объединить принципы национальной живописи ямато-э и китайской по происхождению монохромной живописи тушью. Отказ от детализации, сопоставление крупных цветовых пятен и создание из них единой декоративной композиции стало методом работы Кано Эйтоку, его главным открытием в искусстве настенной росписи. Идеи Эйтоку продолжали и развивали многие его современники, хотя в их работах, несмотря на значительное сходство приемов композиции, уже не ощущался мощный темперамент и могучая сила Эйтоку.Развитие городов определило их роль в развитии культуры как центров накопления духовного потенциала страны. Этот период характеризуется особенно плодотворным развитием городской литературы. В XVII-XVIII столетиях жили и творили такие звезды японской литературы, как Ихара Сайкаку, Мацуо Басе, драматург Мондзаэмон Тикамацу, историк Хакусэки Араи и многие другие. Ихара Сайкаку внес неоценимый вклад в развитие японской прозы. Его произведения своим реализмом в изображении жизни простых горожан станут образцом для следующих поколений писателей. Мацуо Басе был одним из замечательных поэтов своего времени. Именно он прославил новый поэтический жанр -- хокку (иное название - хайку), подняв его авторитет на вершины, которые раньше занимала поэзия танка. В короткой форме трехстишия ему удается раскрыть все богатство внутреннего мира человека, глубину и разнообразие человеческих эмоций, увиденных сквозь призму природы. Границы хокку определили и стиль этого жанра: большое значение стало придаваться намеку, недосказанности и афористичности в выражении той или иной идеи.

XVII столетие, время утверждения власти сёгунов Токугава, установление длительного мира в стране принесло и значительные изменения в искусство декоративной живописи. В своих формах и в своем стиле она была обращена уже к иной аудитории и требовала другого отношения к себе со стороны зрителя, большей его эрудированности во всех сферах творческой деятельности, особенно в поэзии, так как теперь многие сюжеты и образы настенных росписей были связаны с известными произведениями классической литературы прошлого. Самым крупным мастером того времени был Таварая Сотацу, один из основателей так называемой школы Римпа. Он расписывал в основном ширмы, которые стали главной формой декоративной живописи после того, как во второй четверти XVII века было официально запрещено строительство замков феодалов. Поэтому, утратив свои общественно - социальные функции, декоративная живопись приобрела новые черты и новый язык. В росписях Сотацу все построено на ассоциациях, намеках, аллюзиях, все обращено к воображению, памяти и эрудиции зрителя. Художник ставил задачу не просто воспроизведения сюжетной ситуации, но передачи поэтического смысла эпизода, его внутреннего подтекста. И для того, чтобы сполна оценить произведения Сотацу, надо было знать все тонкости литературного первоисточника.Продолжил традиции Сотацу выдающийся художник, творчество которого определило новый этап в развитии декоративной живописи Японии, Огата Корин. Многие мотивы его произведений также связаны с классической литературой, но он жил уже в другую эпоху, когда изменились идеалы и оценки прошлого, когда внешняя декоративность часто казалась более привлекательной, чем внутренний смысл и подтекст произведения. Одна из особенностей творчества Корина - сосредоточенность на нескольких мотивах, их многократное повторение в разных видах искусства, так как он был не только живописцем, но и керамистом, расписывал шелковые кимоно и лаковые шкатулки. Особенно часто у него встречался мотив ирисов.

Еще в XIV-XV веках одновременно с пейзажной живописью тушью, а позднее - с декоративными настенными росписями существовала жанровая живопись - фудзокуга ("картины нравов и обычаев"). Нередко одни и те же художники исполняли картины с растительными мотивами и сцены с изображением людей за различными занятиями. Как правило, эти сцены не имели самостоятельного значения, но были частью иллюстраций к литературным произведениям, описаниям биографий знаменитых поэтов или прославившихся проповедников буддизма. Ее подлинный расцвет приходится на вторую половину XVI и начало XVII веков, время бурного роста городов и становления самостоятельной городской культуры. В жанровой живописи впервые в истории японского искусства получила отражение реальная действительность. Главными заказчиками ширм с жанровыми сюжетами были богатые горожане, видевшие в этом искусстве себя и свою жизнь. Главными наряду с другими сюжетами были ширмы "Виды Киото и его окрестностей". Особенно частыми мотивами изображения стали праздники, торжественные шествия, развлечения горожан, сцены из жизни кварталов развлечений, танцующая Окуни - основательница театра Кабуки, жрица синтоистского храма.Но самым значительным явлением в период позднего средневековья и перехода к Новому времени было, конечно же, искусство гравюры. Оно явилось своеобразным итогом многовекового пути развития японской художественной культуры. Здесь с наибольшей полнотой был выражен изменившийся по сравнению с прошлым взгляд на мир и место в нем человека, что и привело к созданию новых форм в искусстве.

Время развития искусства гравюры охватывает около двух столетий. Это так называемый период Эдо - век политической изоляции Японии от внешнего мира, строгой регламентации социальных отношений, но одновременно и высокого экономического подъема, роста городов, выхода на историческую арену представителей разбогатевшего купечества и городских ремесленников. Вместе с разорившимися мелкими самураями, актерами, танцовщицами, они составляли основу городского населения, постепенно создававшего свои собственные формы культуры. Одной из них и была гравюра на дереве или ксилография.

Техника печати с деревянных досок была известна в Японии уже давно и применялась для распространения буддийских текстов. Теперь же она служила светскому искусству и получила название "укиё-э", то есть изображение "быстротекущего суетного мира". В создании гравюры принимали участие три человека: художник, гравер и печатник. Японские мастера использовали доски продольного распила из самшита, груши или дикой вишни с особо выразительной фактурой волокон, способствовавших плавности и красоте наносимых линий. Первые успехи в становлении искусства гравюры связаны с именем выдающегося мастера Хисикава Моронобу (1638-1714), начинавшего свою деятельность в книжной графике. Его ранние произведения были монохромными, некоторые гравюры Моронобу раскрашивались от руки самим художником или покупателями.

С самого начала станковая гравюра развивалась по двум основным направлениям: изображения красавиц-куртизанок из веселых кварталов (бидзинга) и сцен из их жизни и актеров (якуся-э) и различной театральной тематики. Используя многочисленные технические нововведения, гравюра очень быстро развивалась. В 40-х годах XVIII века художником Окумура Масанобу (1686-1764) была изобретена печать в два цвета - розовый и зеленый. В роскошных календарях, выпущенных к новому, 1765 году появились первые многоцветные гравюры. Их исполнил художник Судзуки Харунобу (1725-1770), который считается изобретателем многоцветной печати. Его произведения назвали нисики-э ("парчовые картины"). Особенно заметную роль в создании театральной графики сыграли художники династий Тории и Кацукава, работавший всего меньше года прославленный и яркий художник Тосюсай Сяраку, создавший за столь короткое время около ста сорока гравюр.

Выдающимся мастером бытописательного жанра был Китагава Утамаро (1753-1806), произведения которого стали вершиной в лирической гравюре. Главной темой его творчества стали женщины, будь то красавицы куртизанки или прачки, но всегда одинаково привлекательные мягкой плавностью своих движений, грациозностью жестов. Творчество Утамаро завершало классический этап в истории ксилографии.Характерные черты гравюры XIX столетия определяло творчество крупнейшего и одного из самых известных художников Японии Кацусика Хокусая (1760-1849). Его искусству свойственна невиданная в японском искусстве полнота охвата жизни, широкий интерес ко всем ее проявлениям. Главным открытием мастера стали его серии с пейзажами Японии. Его младшему современнику пейзажисту Андо Хиросигэ (1797-1858) удалось передать более камерный, более лиричный характер природы. Она привлекала его в своих частных проявлениях, лишенных грандиозности и величия, но близких человеку своей интимной и мягкой красотой. Известность художнику принесла его серия "53 станции Токайдо", дороги, соединявшей старую столицу Киото с новой - Эдо.

Творчество драматурга Тикамацу занимает в истории японской литературы значительное место. Именно его имя связывают с возникновением нового театра -- театра Кабуки, обладавшего своими особенностями и своеобразными чертами, отличавшими его от театра Но. Наибольшими отличиями обладали танцы актеров Кабуки, хотя остальные принципы представления были заимствованы у театра Но. Так же, как и в Но, в представлениях театра Кабуки участвовали только мужчины. С конца XVIII -- в начале XIX столетий наступает период расцвета нового вида театрального искусства. Появляются спектакли из жизни горожан с их повседневными проблемами, жизнью «кварталов увеселения» и т. п. Театр Кабуки становится образцом торжественного барочного стиля, сохранив свои особенности вплоть до начала XX века, когда с приходом Мэйдзи наступает господство реалистического искусства, требованиям которого будут вынуждены подчиниться и актеры Кабуки.

XVII век породил еще один вид театрального искусства, который быстро завоевал любовь простых горожан. Театр Ёсэ, избравший в качестве излюбленного жанра что-то наподобие варьете, был самым демократичным из всех японских театров. Основной репертуар театров Ёсэ составляли устные рассказы кодан («публичное выступление»), повествующие о событиях в жизни представителей знати, и ракуго («рассказы с комической концовкой»). В перерывах между сценками зрители могли насладиться искусством пародистов, акробатов, фокусников и т. п. В период кризиса режима Токугава эти театры получили огромное количество материала для своих постановок. Появилась даже газетная разновидность кодана, которая в форме короткого фельетона повествовала о самых насущных проблемах и самых недавних событиях. Настоящего расцвета искусство театров Ёсэ достигло в следующий после Токугава период. Еще одним достижением эпохи стало развитие кукольного театра дзёру-ри. Его развитие и возросшая популярность связывают с именем талантливого певца Такэмото Гидаю, в честь которого даже был назван специфический стиль представления -- «гидаюбуси». Увы, история этого театра была недолгой: в период Мэйдзи, когда обязательным в искусстве считалась пропаганда «истинных» ценностей, он не смог совместить свое искусство с требованиями реальности и прекратил свое существование.

Нельзя обойти вниманием и декоративно-прикладное искусство Японии XVII века. Миниатюрная скульптура нэцкэ - уникальный, характерный только для Японии вид декоративно-прикладного искусства вошла в обиход только в XVII веке. Во второй половине XVIII века появились профессиональные резчики нэцкэ. Фигурки изготовлялись чаще всего из дерева, слоновой и моржовой кости, но также из рога оленя или носорога. Самая распространенная форма нэцкэ так называемая катабори. Это небольшая скульптурная группа, изображающая людей, животных, мифические существа. Но главный интерес представляют нэцкэ-скульптуры, величиной всего в 4 или 5 сантиметров.

Даже столь краткое знакомство с художественной культурой Японии от древнейшего периода до XVII века позволяет нам почувствовать всю ее самобытность и представить богатство, создававшееся на протяжении более двух тысячелетий. При всех изменениях, которые происходили в японской культуре на протяжении веков, природа всегда оставалась главным объектом внимания, центральной темой. В разные эпохи восприятие прекрасного менялось. В IX-XI веках под влиянием буддийского учения идеал красоты был связан с грустным очарованием. В XV-XVI веках дзэнские наставники, обучая искусству чайной церемонии, открывали красоту в обыденном и неприметном. С развитием городской культуры в XVI-XVIII веках опять произошли изменения в понимании прекрасного. Но стремление найти и открыть эту красоту постоянно питало общую художественную направленность японской культуры, влияло на внутренний мир людей и их отношение к окружающему.

Японское государство сложилось в четвертом веке - позже, чем у многих других народов Юго-Восточной Азии, и японская культура развивалась под сильным влиянием Китая, Индии, Кореи. Японцы активно шли на прямое заимствование того, что вызывало их восхищение. Способность усваивать чужие идеи и соединять их с национальными традициями всегда составляло сильную черту народного характера японцев. Во многом это и определило специфику японской культуры.

Важнейшей особенностью японскойкультуры были особые нормы поведения людей в обществе: одной из самыхзначительных ценностей была гармония человеческих отношений. Недаром древнее название Японии -- Ямато , что означало «великая гармония». В Японии всех - и мальчиков, и девочек - училивежливости. Это распространялось на все слоинаселения, и с этой точки зрения культура была единой. В детях -- особенно мальчиках старались воспитать чувство собственного достоинства, чести и долга. В среде военного сословия сложился кодекс самурайской чести , предписывавший абсолютную верность и преданность воина по отношению к своему сюзерену.

Особенностью японской культуры было обожествление природы: не потому, что она была носителем опасной для человека силы и не потому что она давала блага, необходимые для жизни, а из-за ее красоты и совершенства.Культ природы явился ведущей составной частью синтоизма, национальной религии японцев. Именно с природой связаны и большинство народных японских праздников -- они посвящены любованию ее красотой: праздник любования цветущей вишней (сакурой), цветущей сливой (умэ), хризантемой, осенней луной в день полнолуния. Внимание к природе привело к появлению особой «календарной поэзии».

Занятия литературой и наукой всегда были престижны в Японии, а ученые пользовались уважением и почетом. Национальная письменность была составлена в 9 веке, до этого времени использовали китайскую письменность. Первые письменные памятники Японии были составлены в начале восьмого века - это были своды законов; летописи исторических событий; описание земель, содержащие сведения в населенных пунктах, храмах, рельефе, флоре, фауне, плодородии земель; записи древних мифов. Быть грамотным и образованным, знать национальную историю и литературу было престижно, сложение стихов и выучивание наизусть произведений великих поэтов было обычным явлением для всех социальных групп. Повсеместно проводились турниры поэтов.

Основным принципом японского искусства и архитектуры было стремление выразить максимум чувств и мысли при помощи минимума художественных средств и соблюдении предельной внешней простоты. Основными чертами японского зодчества были естественность, простота, законченность форм, поразительное совершенство линий, гармоничное сочетание здания и пейзажа. Все постройки оценивались с точки зрения того, насколько органично они вписывались в ландшафт и подчеркивали красоту парков, священных рощ, скал и ручьев.

Излюбленным сюжетом живописи была природа -- закаты и восходы солнца, горы, водопады, цветы. Живопись, декоративная по форме, развивалась на глубокой философской основе, каждая деталь имела свое значение.

Культура средневековой Японии

Библиография

Юриспруденция

Музыка

Архитектура

В архитектуре Каролингского Ренессанса переплелись стили античной, византийской и средневековой архитектур.
Размещено на реф.рф
Это было связано с походами Карла в Италию, где его архитекторы могли познакомиться с опытом строительства базилик, а также украшения колонн и капителœей. Вместе с тем, появляются и собственно франкские новшества, к примеру, вестверк. Любовь к многоалтарным храмам с башнями впоследствии была унаследована романским стилем. Из светской архитектуры появляются пфальцы - замки для временного проживания короля. В них чётко прослеживаются древнеримские традиции.

Из исторических источников известно, что в это время велось обширное строительство, однако до наших дней дошли только немногие сооружения. Среди памятников каролингской архитектуры наиболее сохранны палатинская капелла в Ахене (788-805), капелла-ротонда Санкт-Михаэль в Фульде (820-822), монастырские ворота в Лорше (около 800). Храмы и дворцы часто украшались внутри мозаиками и фресками.

Карл и его приближённые покровительствовали развитию музыки, пришедшей к тому времени в упадок. Ещё Пипин Короткий пожертвовал галликанским пением в угоду стандартизации. При Карле были заимствованы элементы итальянских обрядов (амвросианского и староримского), что впоследствии послужило основой для повсœеместного распространения григорианского пения. Вместе с тем, появилась единая система записи музыки, обучение музыке вошло в квадривиум.

В 802 году Карл приказал записать обычное право всœех народов, находящихся под его властью. Сам он издал 65 капитуляриев по разным областям жизни, ставших одной из основ средневекового права. Для большей централизации государства Карл провёл административную и финансовую реформы.

Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века.

Культура появилась еще в эпоху неолита. В результате археологических исследований были найдены 2 типа культуры: дзёмон (веревочная) и Яён (по месту нахождения). Расцвет цивилизации пришелся на средние века, эта культура доисторическая. Японский менталитет складывается под влиянием географических особенностей, ГП. Изолированность от континœента͵ удаленность от мировых культурных центров сформировали островное сознание японцев. Нежелание выходить за пределы своего архипелага объясняет то, что они не создали быстроходного флота͵ не было эры географических открытий. Конечно, контакты с европейцами происходили постоянно, но они были очень незначительными. Вторичное открытие Японии европейцами произошло лишь в XIX веке, когда Япония предстала высококультурной страной. Расцвет письменной культуры пришелся на VII век, но Япония на протяжении всœего периода с VII-VIII в.в ощущала себя, как периферия цивилизованного мира, никогда не претендуя на роль культурного политического военного центра. Особенно сильное влияние оказала культура Китая. Влияние проявилась в территориальном устройстве. Формирование чиновничьего аппарата в законодательстве, в развитии духовных традиций. Китайский язык, письменность и искусство прочно вошли в духовную жизнь Японии в эпоху Нара (V – VIII в.в).

Япония, как и многие культуры есть традиционная культура, определяемая религиозными верованиями, несмотря на увлечения Китаем действовал принцип несмешиваемости своего и чужого, неслиянного единства, гармонии Ва. Древнейшей национальной Японской религией является Синтоизм (Син – Бог, То – путь – ʼʼпуть Боговʼʼ). Верзовной богинœей синтоизма является Амотэрасу. В корне Синтоизма – культ предков и культ природы. В Синтоизме нет канонических книг, нет проповедников. У каждого храма собственные мифы, обряды, о которых священники других храмов могут и не знать. При этом, общая группа Синтаизских мифов записана в книге Кондзикий.

В начале в пустоте всœелœенной обитало божество центра неба. Далее появляются боги рождения и роста. Далее появляются 2 божества: Идзанаги (муж) и Идзанами (жен), они породили Японские острова и большинство божеств. Но однажды Идзанами, рождая бога огня, умерла от ожогов. Ее супруг хотел воскресить ее, но она разъяренная тем, что Идзанаги увидел ее обезображенный труп наслала на него полчище ведьм. Идзанаги убежал и начал рожать сам: Амотерасу и Имокаму (богиня освещающая небо). Ее брат – бог ветра, бог луны.

Одно из базовых функций синтоизкого ритула - ϶ᴛᴏ воздействие на природные силы, что должно обеспечить гармонию между природой и человеком.

В VI веке в Японию пришел Буддизм, а в VII в пришел дзен Буддизм. Понятие дзен внесло в буддизм крайне важно сть внутренней практики сознания, дзен – есть дух человека, раскрывающий в себе всю полноту божественности, иначе сказать - ϶ᴛᴏ дальнейшее развитие доктрины просветления. Духовная жизнь была направлена на поиски красоты окружающей природы, которая представлялась недолговечной, ускользающей, а потому – печальной, в связи с этим особое значение получила символика цветов, включенных в всœеобщий закон, закон Будды, что явилось духовным обоснованием искусства икебан.

Мастера икебана, обращаясь с цветами достигают состояния бесстрастия (медитации), живим цветам они могут предпочесть цветы мертвые. Жизнь и смерть – закон Будды. Хорошо увидеть красоту и в мертвом растении, самое большое искусство извлекать радость и красоту из обыкновенных вещей. Те же идеи повлияли на развитие Японской поэзии, владение стихом непременное условие для каждого образованного Японца. Так, к примеру, поэзия пронизывала всю деятельность так Китайского, так и Японского дворца. В Японии императора называли сыном Неба. Стихи пишутся обо всœем, что волнует душу. Цветение вишни или сливы, туман над рекой, луна, плывущая в облаках, пурпур осœенней листвы. Поэт вскрывает красоту природы, основанной на законе Будды, как бы растворяется в этой природы.

Слово обладает силой, у него есть душа, в связи с этим стихотворец является пророком, оракулом, предвидицем и сам император должен восторгаться благоухающими цветами, ночью светом месяца, придворным повелœевает слагать песни, поэтическое слово вскрывает душу каждой вещи, душу, которая есть и в цветке и в камне. Такое эмоциональное отношение к миру, ощущение грустного очарования вещей, окрасило всю культуру Хэян (VIII – XII вв). Это была эпоха расцвета лирической поэзии формы Танка (Пятистишное стихотворение). В его базе лежит стремление человека выразить сиюминутное впечатления от явления окружающей действительности. Рэнга (написанные строки) – стихотворение на две части и двое исполнителœей импровизируют в виде вопросов и ответов. Далее от него отпочковался жанр Хоку. Состоит из XVII слогов, суть его определяется с помощью понятие Аварэн (вздох). Это вздох радости или печали, восхищения или сожаления краткостью, мимолетностью мига, известным поэтом хоку стал дзенский монах Басё.

Тематика Японского искусство IX – XI веков преимущественно религиозное, в целом на искусству повлияло учение Сингон. Согласно которому, всœелœенная есть выражение сущности Будды. Художники изображают не только Будду, но и грозные японские божества, символизирующие различные силы природы. Право на изображение получило всœе отталкивающее, гротескное, так как всœе это рассматривалось, как проявление божественного в мире. Конечно, самобытным явлением является японский театр.
Размещено на реф.рф
Он тоже сложился под влиянием Китайцев в VIII веке. Появился театр Саругаку (обезьянье искусство). Он включил в себя разные потешные сценки, фокусы, жонглирование, пантомима. В XIV веке Саругаку превратилось серьезное мистериальное представление, центральным моментом которого было исполнение изящного женского танца под пение и музыку. Сначала такой театр назывался Саругаку Но. Это синтез народного фарса, философской драмы, поэзии, приемов военного искусства, танцев, пантомимы. Духовный смысл театра Но в раскрытии красоты реального мира и скрытой одухотворенной красоты. Актеры в данном театре только мужчины, здесь сложился набор амплуа (ролей), к примеру, старуха, демон. Οʜᴎ носили маски. Кто-то гримировался. Οʜᴎ пели особым искусственным тембром, или очень высоким голосом – писклявым, либо низким. Также в театре используется декламация (произнесение текстов на распев), жесты предельно скупы, условны. Рука, поднесенная к лицу, означала рыдание, в целом у зрителя оно должно являть возвышенные мысли и переживания.

Противоположностью театра Но, стал театр Кабуки. Те спектакли совмещали бытовые сцены и фарс. Маску носит только главный герой, исполняющий роль фантастического существа, остальные актеры применяли условный грим. К примеру, красная полоса на лице означали гнев. Такие спектакли отличались интригующим сюжетом и должны привлекать зрителœей сюжетом.

Большой популярностью пользовался и театр марионеток – театр Дзеури. Окончательное оформление он получил к XVII веке. Кукловоды находили прямо на сцене, в церемониальных костюмах, либо в костюмах в капюшонах с прорезями для глаз, ведущая роль принадлежит рассказчику, который ведет свою речь под аккомпанемент Самисена. Он говорит за всœех героев, в связи с этим он должен обладать даром перевоплощения. Кроме того в средние века сложилась жесткая структура японского общества, оно имело жесткую иерархию. Правитель – самураи – купцы – ремесленники – крестьяне. Самураи были привилигированным сословием, имели право носить 2 меча: длинное и короткие, обязаны управлять имением, к которому были и несли службу в охране замков. Принадлежность к самурайству передавалась по наследству, а некоторые самурайские фамилии вели свое происхождение от императорской семьи. Самурайская этика и образ жизни сложился как результат представления дзен буддизма и конфуцианства. Самурайская этика запечатлена в книге ʼʼПуть самурая ʼʼ. Истинная храбрость состоит по сути в том, что жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть. Смерть следует из того, что надлежит делать самураю, и что унижает его достоинство. Следует взвешивать каждое слово и задавать себе вопрос: ʼʼПравда ли то, что собираешься сказатьʼʼ. Следующее правило явно напоминает нам Сиао: уважать правила ствола и ветвей, то есть человек, пренебрегающий правилам синовьей почтительности, значит он не самурай. Родители – ствол, дети – ветви. Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Таким образом основными добродетелями являются верность, справедливость, мужество. Кроме того самурай должен изучать науки, уметь сочинять стихи и постигать чайную церемонию. Возле своего дома он обязан поставить чайный павильон, повесть картины и расставить чашки с нелакированным покрытием. Харакири – самоубийство самураев, оно связано с сохранением чести, и доказательством преданности господину, императору. Чтобы не сдаваться в плен, или это самоубийство во след смерти господина, или в случае поражения в войне, или если самурай совершил какой-то проступок и по решению родственников совершает Харакири. Так же, в случае если не может убедить господина в чем-либо. Хара – живот, душа, кири – резать… Харакири - ϶ᴛᴏ крайнее испытание.

Вплоть до XIX века культура оставалась традиционной. Только ко 2й половинœе XIX века Япония осознает, что нужно строить современную культуру и особое взаимоотношение человека и природы, личности и общества оказали стимулирующее влияние на развитие инновационной экономики. Японцы всœегда были склонны к заимствованию. Заимствуется европейская наука. В Японии всœегда был высок престиж образованности и образования. Кампания или фирма, принимая на работу человеку имеющего университетское образование, устраивают ему экзамен, ставя его на самую низкую должность, давая возможность пройти иерархию. Япония удачно соединяет инновационность и традиционность. Сохраняются такие качества – покорность власти, почтительность, исполнительность в отношениях на предприятиях, трудолюбие, национальные культурные черты японского характера проявляются в приверженности к коллективным формам организации труда, но при этом, коллективистская культура проявляется в склонности демократическим формам трудовой деятельности, всœе вместе и всœе одинаково. Японцы склонны сохранять традиционную этикетность, в связи с этим Японцы прежде чем начать работать идут по кофешкам, театрам, киношкам, барам, пабам, стрипклубам.

Культура средневековой Японии - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Культура средневековой Японии" 2017, 2018.

1. Введение
2. Заключение
3. Список литературы

Введение

Японская культура является неповторимым самобытным явлением не только в контексте общемировой культуры, но и в ряду других восточных культур. Она непрерывно развивалась, начиная с X - XI веков. Японская цивилизация сформировалась в результате сложных и разновременных этнических контактов. Жизнь в постоянном ожидании стихийных разрушений, драгоценность малого количества пригодной для обработки земли сыграли свою роль в формировании психологии и эстетических взглядов японцев. Японская культура в отличие от индийской и китайской на рубеже средних веков только рождалась, поэтому ей был присущ повышенный динамизм и особенная чуткость к восприятию чужеземных влияний.

Особенности культуры Японии в Средние века. Гармония синтоизма. Литература, театр, живопись

Главная особенность японской культуры связана с многообразным взаимодействием, взаимопроникновением и борьбой двух начал- мира природы и мира человека. При этом то «мир природы выражался через образ человека…, то, наоборот, мир человека олицетворялся через образы природы».

У японцев никогда не было стремления, свойственного европейцам, подчинить природу себе, преобразовать, внести в нее несвойственное ей логическое начало. Напротив, они постоянно ищут точки соприкосновения человека с природой, способы гармонии с ней. У японцев каждое природное проявление вызывает желание любоваться им, а в некоторых случаях-поклоняться и обожествлять.

Такое отношение к природе и породило древнейшую религию Японии –синто («путь богов»), происхождение которой не вполне ясно. Востоковед академик Н.И. Конрад (1891- 1970) связывал возникновение синто с земледелием, с его магией, в которой заложены действия, должные создать условия, благоприятные для получения урожая. Среди таких магических обрядов главное место занимали весеннее Действо Испрашивания урожайного года и осеннее Действо Пробы нового хлеба.

Религия синто очень близка мифологии, в которой мир представляется как единое, нерасчлененное целое, где присутствуют взгляды на происхождение мира, народа, ремесел и древнюю историю. В синтоистских взглядах утверждается, что в мире сначала царил хаос. Впоследствии он упорядочился, небо отделилось от земли, мужское начало от женского. В результате соединения этих начал- богини Идзанами и ее мужа Идзанаги-родились богиня солнца Аматэрасу, богиня луны Цукиеми и бог воды и бури Сусаноо. Через долгие годы борьбы богиня Аматэрасу осталась на небе, а ее внук Ниниги сошел с неба и стал управлять государством Идзумо. Символами его власти было зеркало (божественность), меч (могущество) и яшма (верность подданных.) Именно от Ниниги произошел первый император Японии - микадо, унаследовавший все три символа власти. Так объясняется божественное происхождение власти, остальные же японцы, согласно синто, произошли от других божеств- ками- духов героев, предков, богов природы, которыми населен весь мир. Именно происхождением от божеств и объясняется представление японцев о своей особой миссии в мире, особых качествах своего характера, своей жизни, своих правилах.

Современные исследователи выделяют пять главных принципов синто:

1. Утверждение о том, что мир сам по себе хорош, совершенен, поскольку и сам мир и все сущее в нем является результатом его саморазвития.
2. Понимание естественной силы жизни. Считается, что интимные отношения впервые произошли между богами, поэтому в них не может быть ни греха, ни вины. Для японца, поэтому, нет жесткого разделения на «чистое» и « нечистое», напротив, он полагает, что « нечистое» может быть очищено при помощи различных ритуалов и после этого принято в качестве национальной традиции.
3. Представление о единстве природы и истории. Исходные представления синтоизма не делят мир на живой и неживой. Все, что окружает людей,- живое: животные, растения, вещи, камни и т.д., как во всем живет дух –ками. Поэтому божественную силу следует искать не в потустороннем, а в окружающем мире.
4. Признание многобожия, вытекающее из предыдущих взглядов. Поскольку божества живут в каждом явлении природы, то у каждого поселения существуют свои местные, родовые, племенные божества. В Х веке, например, был составлен список богов синто, их оказалось 3132.
5. Ками породили не всех людей на земле, а только японцев, поэтому принадлежать синто и поклоняться его божествам может лишь японец, хотя синто и не возбраняет японцу исповедывать, кроме синто, любую другую религию.

На этих представлениях базируются главные японские праздники, главные из которых связаны с земледельческими работами, календарными датами, событиями истории.

С приходом в японскую культуру китайских религиозных учений синтоизм не перестал существовать, он вобрал в себя основные стороны китайских учений, преобразовал их на основе японских традиций и буквально растворил в собственной культуре.

Начиная с VI века через Корею в Японию проникли даосизм и буддизм. Даосизм с его идеей о «недеянии» стал основой многих форм отношения человека с природой и самим собой. Буддизм был воспринят японцами в форме махаяны, однако его основные положения были приспособлены под японские взгляды на мир. Современный японский исследователь буддизма Кисимо Хиэдо полагает, что главное для буддизма в Японии- его идея освобождения от страданий, а страданиями выступают только такие события действительности, которые самим человеком воспринимаются в качестве страданий. Поэтому преодоление страданий- в самом человеке, в его разумном понимании страдания. Японцы считают, что только неясные беспокойства, а не разнообразные желания становятся причиной страданий. Поэтому не нужно избавляться от желаний, довольно лишь осмыслить их причину и перенести акценты с негативного к ней отношения в иную плоскость: увидеть или извлечь из житейских ситуаций пользу.

Что же касается японской эстетики, то она выделяет четыре типа прекрасного:

• саби,
• ваби,
• сибуй
• югэн.

Саби переводится как «патина». Это красота естественного, следы времени, оставшиеся на предметах.

Ваби- это красота повседневного, обыденного, утилитарная красота предметов и в то же время- красота повседневного труда, тех усилий, которые каждый человек совершает, сознавая свое дало в этом мире.

Сибуй- соединение естественности и повседневности в каких-либо предметах и действиях.

Югэн- (« внутренняя глубина, сокровенное») воплощает собою мастерство намека или подтекста, прелесть недоговоренности».

Литература, театр, живопись

Для японской художественной культуры характерно то, что художественные традиции Японии смогли противостоять влиянию других культур. Каждое новое влияние японская культура перерабатывала, придавая ему иное звучание. Если континентальные культуры складывались на широких пространствах Китая или Кореи, то Япония- страна миниатюры- всегда смягчала, придавала особый лиризм своим творениям. С приходом в Японию буддизма начали строиться новые храмы, пагоды, монастыри. Появляется большое количество скульптур, изображающих богов, полубогов, легендарных царей, в чертах которых переданы воинственный самурайский дух и эмоциональное состояние, почти всегда соответствующее крайнему напряжению сил. Только скульптуры Будды всегда полны величавого спокойствия и отрешенности.

Символизм часто встречается в художественном отражении мира различными культурами. Символизм японского искусства особенно ярко проявился в поэзии эпохи Хэйнан (« Мири покой») в VIII-XII вв. На пути японской литературы к высотам стихосложения были различные периоды.

Один из древнейших жанров японской поэзии- танка, нерифмованные пятистишия, состоящие из 31 слога (5-7-5-7-7). Основная мысль танка выражается в трех строках:

В прозе появляется особый жанр дзуйхицу- что значит писать, « следуя кисти», записывая все, что попадается на глаза, писать легко, повинуясь лишь движению души.

Японская проза со второй половины Х века разделялась на « мужскую» и « женскую», потому что в системе письменности, созданной на основе китайских иероглифов появилась и чисто японская слоговая азбука, в связи с чем мужчины, как правило, продолжают писать по-китайски, а женщины- на японском языке.

Японская живопись вначале имела религиозный характер, но примерно с XI века в ней появились национальные особенности. Живопись часто была декоративно-прикладной. Росписи ширм, вееров, различных вещей и украшений домашнего быта восполняли простоту интерьера, становились его украшением. С развитием литературы живопись приобрела характер иллюстраций. Появились даже живописные повести, иллюстрирующие путешествия, романы и описания жизни императоров и вельмож. Главным для них было – передать настроение героя. Это делалось при помощи сочетания цветов и их оттенков, лаконичных и вместе с тем насыщенных, изысканной композиции. Особенно явственно это проявилось в пейзажной живописи, в которой примерно к XVI веку утверждается живопись тушью.

По глубине чувств, переданных японскими художниками, живопись смыкается с поэзией.

Японский национальный театр совмещает в себе особенности поэзии и прозы, изобразительного искусства, дополняя их особой экспрессией музыки, танца, пения и собственно действия.

Как и в других культурах мира, театр возник из земледельческих мистерий, сопровождавших сезонные праздники, ритуалы религии синто. В синтоистских храмах создавались всевозможные действа, связанные с поклонением божеству солнца, духам предков, священных животных, растений, гор и вод.

Есть и другой источник театра Японии. В X-XI веках из Китая и Кореи в Японию пришли различные театральные представления, носившие китайское название сангаку («разные представления»), которое в японском просторечии было преобразовано в саругаку- « обезьянье искусство»… Сюжетами были легенды, предания и сказки, случаи и анекдоты из повседневной жизни. С распространением буддизма стали появляться и пьесы более серьезного содержания.

Японский театр построен на совершенно иных, чем европейский, выразительных средствах. Голос актера, в котором используются все возможности его тембра и силы, скупые точные движения, замедленный темп. Два эстетических принципа лежали в основе театрального исполнительства: это мономанэ (подражание) и принцип югэн.

В XVII веке, как чисто городское зрелище, появился театр Кабуки, а затем театр кукол Дзерури. В театре Кабуки актеры выступали без масок.

В театре кукол японские актеры достигали необыкновенной выразительности. Куклы были большими, больше половины человеческого роста. В кукольных спектаклях использовалось пение, речь, музыка и пантомима.

Уже в XVII веке театральные представления стали частью не только народной, но и официальной жизни в Японии. Приход к власти правителя или другие события государственного масштаба непременно отмечались спектаклями. Спектакли шли целый день, а иногда и несколько дней, приглашение на них считалось большой честью. Как и многое другое в восточном искусстве, японский театр требовал особого вчувствования в мир, в глубинное состояние героев, слияния с ними.

Если сделать попытку сформулировать некую общую идею японского искусства, то окажется, что это нежное и глубокое чувство любви к своей родине.

Заключение

В заключение данной работы можно выделить основные моменты:

1. Японская культура возникла и окончательно сформировалась в период средневековья, но в ее основании лежат древние взгляды, отраженные в мифологии, религии синто, отношениях с природой. Несмотря на высокий уровень развития ее цивилизации в ХХ веке, в ней сохранились традиции древности.
2. Островное положение Японии обусловили многие черты национального менталитета, специфику его отношений с природой и обществом, специфику религии и искусства. Окружающий мир для японской культуры не противостоит человеку, а сливается с ним, поэтому в ней нет антагонизма « природа- культура».
3. Японская культура одновременно консервативна и восприимчива к влияниям других культур, однако практически все внешние воздействия ассимилируются в местных традициях и приобретают совершенно иной характер и иное выражение.
4. Эстетизация отношений с миром не исключает суровости и даже жестокости во взглядах японцев, а иногда эта жестокость сама по себе приобретает эстетически- ритуальный характер. Эстетический взгляд на внутреннее единство, в котором пребывает человек с окружающим миром является также принципом познания, требующим слияния с миром.
5. Японская культура считается закрытой культурой, поскольку она не оказывала сколь-нибудь значительного воздействия на другие культуры, а напротив, использовала их достижения, сохранив свои традиции.

Список литературы:

1. Виноградова И.А., Николаева Н.С. Искусство стран Дальнего Востока.- М.: Искусство, 1979
2. Конрад Н.И. Очерки истории культуры средневековой Японии.- М.: Искусство, 1980
3. Овчинников Е. Ветка сакуры.- М.: Молодая гвардия, 1971
4. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы.- М.: Наука, 1985
5. Японские пятистишия.- М.: Художественная литература, 1971

Похожие материалы