Аллегоричный образ. Применение в религии

899 0

В статье рассмотрим сущность и примеры такого литературного приема как аллегория.

Понятие аллегории

Многие нередко сталкиваются с вопросом: аллегория – что это? Значение слова аллегория необходимо искать у греков, в переводе с их языка аллегория означает «иносказание». Если давать определение этому понятию, то аллегория – это художественный прием, суть которого — выразить абстрактное понятие через конкретный, очевидный образ.

Наверное, самым распространённым примером аллегории будет служить изображение смерти в виде черепа и костей, или же фигуры в черном одеянии с косой . Образы аллегории широко применялись еще со времен Средневековья и Ренессанса художниками на своих полотнах до самого IX века. В современном же искусстве интересные аллегории используют куда виртуознее для более тонкого, незримого выражения смысла произведения, давая зрителю самому уловить скрытый намёк автора. В этом и заключается роль аллегории.

Примеры

Нельзя сказать, что аллегорию можно встретить исключительно в литературной речи. Мы сами, нередко того не замечая, в повседневной жизни употребляем выражения иносказательного характера. К примеру, «первая ласточка» — признак приближения хороших перемен, нового и долгожданного события. Или «ворона в павлиньих перьях» — человек, который старается показать себя важным, незаменимым, значительным, хотя сам таким не является.

Каждый знает, что образ змеи, обвивающей чашу – это символ медицины, а девушка Фемида с повязкой на глазах, держащая в руках весы олицетворяет правосудие. Изображение сердца означает любовь, креста – веру. Всё это аллегория.

Что такое аллегория в литературе

Аллегория в литературе начинает встречаться еще со времен античности. Ярким примером служат поэмы Гомера «Одиссея» и «Илиада», где аллегоричный образ Одиссея отождествляется с любознательной, неиссякаемой мыслью человека, а его жена Пенелопа, как трогательный и бесспорный образ любви, верности и женской преданности.

В произведениях древнегреческого баснописца Эзопа использована аллегория: описывая животных, автор высмеивал, выставлял напоказ людскую жадность, притворство и глупость. Позже его стиль аллегорического изложения назовут эзоповым языком.

Ко всему прочему присутствует аллегория в литературе Средневековья , в текстах священных Писаний, религиозных гимнах, притчах, трудах Отцов Церкви немало образов носят иносказательный мотив. Немало аллегорий к нам пришло из Библии: Иуда символизирует предательство, а Богородица – безгреховность, нравственную чистоту, безукоризненною мораль и непорочность.

Множество аллегорических примеров можно найти в творчестве Верхарна, Ибсена, Франса, в гениальном произведении Данте «Человеческая комедия», в сонетах Шекспира, поэмах Шелли. Стоит учесть тот факт, что в произведениях IX-XX вв. период рационалистических философских традиций аллегория практически не употреблялась вовсе.

К слову, русские авторы никак не могли обойтись без аллегорий. Баллады Жуковского , сатира Салтыкова-Щедрина, произведения Ильфа и Петрова, Чехова, стихи Маяковского , басни Крылова – неиссякаемый источник остроумных и тонких иносказаний.

Аллегория в баснях Крылова

Зачастую, говоря об аллегории, нас интересуют самые яркие, запоминающиеся примеры из художественной литературы. И аллегория Крылова явное тому подтверждение.

Каждая его басня – это небольшая забавная история, где главные герои исключительно обитатели леса, раскрывает читателю в шуточной форме определенную норму поведения или поступок, зачастую не самый образцовый.

В каждом из характеров лесных героев мы узнаем что-то схожее, близкое среди нашего окружения. Описывая своих персонажей, Крылов больше затрагивает человеческие пороки и достоинства, чем характер животного. У автора аллегория басни такова: Лиса символизирует хитрость, плутовство, ложь, наглость, угодничество и заискивание ради своей выгоды. Осел – образ упрямства, тупости, безграмотности и невежества. Петух представляется нам как образец зазнайства, самолюбия и нарциссизма. Медведь олицетворяет силу, мощь, доброту, а иногда и ограниченность, нерасторопность. Стрекоза – беспечность, а заяц – трусость и хвастовство.

Произведения Крылова многолики. В одних автор высмеивает характеры, а в других — отношения между людьми, устои жизни, общественный порядок. Аллегория басни «Волк и Ягненок» прекрасно отражает взаимоотношения между властью и народом, между всеимеющими, всемогущими и подчиненными, сильными и слабыми. И как часто это бывает в жизни, сильный пытается доказать свою властность, издеваясь, помыкая над слабым.

А есть у Крылова басни, в которых наши своё отражение исторические события. Так, например, в басне «Волк на псарне» повествуются события в годы Отечественной войны 1812 года, когда французский император попытался провести мирные переговоры с Россией. Волком Крылов изобразил Наполеона, а опытным ловчим – полководца Кутузова. Когда Волк попадает на псарню (на территорию России), то и сам не рад, это можно понять из строк: «В минуту псарня стала адом». Пытаясь избежать своей горькой участи, хитростью идет на переговоры, но умный ловчий не поддается.

Чем отличается аллегория от метафоры

Часто встает вопрос: какая же разница между метафорой и аллегорией? Как и когда правильно употреблены аллегория или метафора? Давайте разберемся.

1) развернутое сравнение; 2) в изобразительном искусстве – олицетворение отвлеченных понятий, свойств и качеств в виде определенного персонажа, существа или предмета.

Отличное определение

Неполное определение ↓

АЛЛЕГОРИЯ

Как правило, под аллегорией понимают «литературный прием или тип образности, основой которого является иносказание: запечатление умозрительной идеи в предметном образе». В аллегории присутствуют два плана: образно-предметный и смысловой, но именно «смысловой план первичен: образ фиксирует уже какую-либо заданную мысль» . В «Поэтическом словаре» А. Квятковского аллегория определяется как «изображение отвлеченной идеи посредством конкретного, отчетливо представляемого образа» . Восприятие аллегорической образности предполагает рационалистическое вычленение смысла, своего рода освобождение «идеи» из «телесной», живописной натуры «предметности» образа, что тем самым делает аллегорию принципиально противоположной символу, не рассчитанному на подобную интеллектуальную операцию и не имеющему, в отличие от аллегории, жестко определенного значения или комплекса значений. Противопоставление аллегории и символа было актуализировано в эстетике и практике символизма. Ж. Мореас в статье «Символизм» (1885, 1886) писал, что хотя «символистская поэзия пытается одеть идею в осязаемую форму», в то же время «никогда не доходит до познания Идеи-в-себе» . Аллегория и может быть понята как познанная до конца Идея-в-себе. Символ же, рассмотренный на фоне аллегории или эмблемы, предстает в виде бесконечной смысловой «перспективы», не имеющей некоего концептуального семантического «дна». Согласно известной поэтической формуле С. Малларме из его сонета «Гробница Эдгара По», «идее не дано отлиться в барельеф». Первичность смыслового плана аллегории может быть осмыслена и как заданная семантическая концептуализация в процессе создания аллегорической образности. Художнику предстояло в процессе творчества как бы «одеть», «обрядить» в образную фактуру уже готовые и сформированные идеи. Символ, напротив, ориентирован на формирующуюся концептуализацию в самом процессе творчества, причем логика и смысл этого формирования как бы скрыты и независимы от интеллектуальных усилий автора-творца. «Настоящий символ, - пишет М. Метерлинк, - рождается помимо воли самого автора» . Лит-ра: А. Квятковский. Поэтический словарь. – М., 1966; Л. Щ. Аллегория // Литературный энциклопедический словарь. – М., 1987; А. Е. Махов. Аллегория // Поэтика: Словарь актуальных терминов и понятий. – М., 2008; Жан Мореас. Манифест символизма // Зарубежная литература XX века. Хрестоматия. Под ред. Н. П. Михальской и Б. И. Пуришева. – М., 1981; М. Метерлинк. [О символе] // Зарубежная литература XX века. Хрестоматия. Под ред. Н. П. Михальской и Б. И. Пуришева. – М., 1981; Французский символизм: Драматургия и театр. – С.-Петербург, 2000; З.Г. Минц. Модернизм в искусстве и модернист в жизни // З. Г. Минц. Поэтика русского символизма. – С.-Петербург, 2004.

Аллегория - один из приемов иносказания. Она выражает в конкретном образе отвлеченную идею, понятие (мудрость, любовь, верность, хи трость, добро и т. п.). Аллегория, в отличие от символа, может иметь только одно, определенное истолкование. Так, в европейской культурной традиции крест понимается как аллегория веры, лев - аллегория могущества, сердце - аллегория любви и т.д.

Многие аллегорические образы имеют мифологическое происхождение. Например, древнегреческая богиня Фемида выступает как аллегория правосудия, а римская Фортуна - аллегория счастья.

Этот прием часто используется в притчах и баснях, где волк аллегорически изображает алчность, лисица - хитрость и т.д.

Помимо общеизвестных аллегорий различают и авторские. К таким можно отнести образы вещей из «Мистерии-буфф» В. Маяковского: Серп, Молот, Игла, Пила и др. Как один из приемов аллегоризации героев авторы используют «говорящие» имена и фамилии: секретарь Молчалин у А. Грибоедова, судья Ляпкин-Тяпкин у Н. Гоголя, градоначальник Негодяев в городе Глупове у М. Салтыкова-Щедрина, «главначпупс» Победоносиков у В. Маяковского и т.п.

(Источник: Справочник школьника: 5—11 классы. — М.: АСТ-ПРЕСС, 2000)

В отличие от гротеска аллегория и символ не деформируют реального облика действительности (если, конечно, не принимать в расчет анималистическую аллегорию басни). И если все же мы относим их к разряду условных форм, то прежде всего потому, что перед нами двуплановые изображения, предлагающие нам определенные условия для понимания необходимости перехода в иное измерение смысла. Сущность здесь не заключена непосредственно в явлении, как это бывает с вещами и процессами реального мира. В символе и аллегории она как бы таится за явлением, скрывается «по ту сторону» его. Символ и аллегория предполагают существование двух смысловых рядов: того, который заключен в изображении, и того, на который оно намекает. Сосуществование в образе изображенного и подразумеваемого — вот что объединяет эти условные структуры.
Что же разъединяет их? Аллегория достаточно ясно и прямо намекает на второй широкий план изображения. Намекает словесно: второе измерение ее смысла подсказано читателю либо в форме басенной сентенции, либо в форме расшифровывающего названия («Телега жизни» Пушкина), либо непосредственно в тексте («Ключ юности, ключ быстрый и мятежный», «И третий ключ — холодный ключ забвенья»— у Пушкина).

Аллегория у Крылова

Впрочем, степень настойчивости аллегорического намека различна. Наиболее неуклонно и последовательно переводит мысль во второй план изображения басенная аллегория, прибегающая к сентенции. В докрыловской басне она закреплена за авторским словом и появляется, как правило, в финале. Но уже Крылов перестраивает и разнообразит формы ее воплощения. Нередко она являет у него бегло брошенный афоризм, сгусток народной мудрости. Таким афоризмом не только завершается, но иногда и открывается басенный текст («У сильного всегда бессильный виноват» и т. п.). Порою сентенция вкладывается в уста басенных персонажей, проникаясь естественностью живого разговорного слова, обращенного к собеседнику. Смысл крыловского нравоучения часто уже, чем та образная картина, которая разворачивается в басенном сюжете. Да и образы крыловских персонажей несут в себе возможности смысла, не перекрытые басенной сентенцией. Не перекрытые хотя бы потому, что вместе с ними в мир крыловской басни входит неповторимый русский быт, проявления русских нравов и все это уже не умещается в безликой всеобщности нравоучения.
Вообще чем менее настойчиво и прямолинейно аллегорическое изображение стремится расшифровать свой смысл, тем полнокровнее образ, живее аллегорическая картина. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить, например, «Дорогу жизни» Баратынского и пушкинскую «Телегу жизни».

Аллегория в "Дороге жизни" Баратынского

Лирическая миниатюра Баратынского буквально от строки к строке накапливает в своей композиции детали, указывающие на второй аллегорический план изображения: «дорога жизни», «судьба благая», «годы почтовые», «путевые прогоны жизни». Все это метафоры, в которых сопряжение двух планов столь явно, что мы ни на миг не теряем ощущения, насколько несамостоятелен здесь первый «дорожный» слой образа. Только строка «с корчмы довозят до корчмы» выпадает из метафорического контекста. Впрочем, и то лишь отчасти. Контекст расшифровывает ее смысл, и нам становится ясно, что «корчмы» у Баратынского — обозначение этапов человеческого бытия. Вообще поэтический образ Баратынского балансирует на грани между аллегорией и развернутой метафорой, настолько откровенны здесь сопряжения двух жизненных сфер (предметной и психологической).

Аллегория в "Телеге жизни" Пушкина

По сравнению с «Дорогой жизни» Баратынского в пушкинской «Телеге жизни» широко развернут предметно-сюжетный слой изображения. То, что у Баратынского брошено мимолетно (образ этапов, стадий человеческого бытия), это у Пушкина получает широкий композиционный разворот.
Все стихотворение воспринимается как аллегория трех возрастов человеческой жизни: юности, зрелости и старости. Намеки на второй, аллегорический смысл образа здесь разбросаны более скупо; они лишь в названии стихотворения да в образе времени: «ямщик лихой — седое время». Но главное в том, что картина дорожного странствия обрастает у Пушкина такими подробностями, которые сообщают ей известную изобразительную автономию. Она и сама по себе занимательна, хотя бы сменою вполне реальных, психологически точных настроений путника. Сначала живейшее любопытство, радость движения и готовность смело встретить все тяготы странствия; затем спад интереса и появление ощущения неудобства пути и, наконец, равнодушие и привычка, погашающая остроту и свежесть впечатлений. Пушкинская аллегория несет на себе отпечаток дерзкой по тем временам поэтической простоты и комического изящества, впрочем, не заслоняющего драматической серьезности ее смысла. Разговорная интонация и обилие прозаизмов лишь усиливают это впечатление.
Иной речевой рисунок мысли характерен для аллегории Баратынского. Романтически приподнятая стилистика ее («сны златые», «судьба благая», «безумцы») побуждает вспомнить традиционно рафинированный словарь русской элегической лирики начала XIX столетия.

Аллегория в стихотворении "Трактир жизни" Анненского

Иногда аллегорический намек возникает в произведении как острая смысловая неожиданность. Пока мы не наткнулись на нее, мы склонны воспринимать изображенное в жизнеподобном, а не в условном ключе. Таково стихотворение Иннокентия Анненского «Трактир жизни».
Последнее слово этого стихотворения «гробовщик» резко смещает смысловые соотношения всех деталей. Поначалу перед нами колоритное изображение трактира, воспринятого оком завсегдатая. И лишь поднявшись на вершину последнего, «ключевого» слова, мы видим, как в единый миг у нас на глазах словно бы ниспадает завеса с тривиального маскарада жизни. Открывается второй, трагически глубинный смысл изображения, и вся конкретика его начинает звучать по-новому. И атрибуты трактирного пиршества с его обнаженной прозаичностью, и зловещая гримаса скуки, проступающая сквозь лихорадочную жажду забвения, и унылая повторяемость жизненного ритуала, призванного лишь отвлечь мысль от грозной и темной изнанки бытия, — все обретает здесь особое значение в свете завершающей истины о фатальной близости смерти. Смерть всегда рядом, всегда настороже и готова дунуть на оплывший огарок свечи.

Аллегорический образ Китая

За пределами басни, в которой аллегория органична постольку, поскольку здесь она врастает в жанровый принцип изображения, за этими пределами аллегория в поэзии всегда несет в себе известный риск и угрозу рационалистичности. Поэтому в XIX веке аллегория все реже и реже напоминает о себе в поэзии, тяготея, скорее, к прозе, к ее сатирическим жанрам. Здесь она используется как способ легкой зашифровки смысла и как форма художественного «остранения». И в том и в другом качествах в сатире и в критике XIX века пользуются, к примеру, аллегорическим образом Китая. Позволяя слегка вуалировать картину российских нравов (однако так, чтобы смысл изображения был вполне доступен для «посвященных»), эта аллегория со всеми ее «китайскими» атрибутами, остраняя восприятие русской реальности, создавала комический эффект. Китайский традиционализм воспринимался российскими прогрессистами (Белинским, например) как гиперболизированная форма социальной недвижности, а пресловутые китайские мандарины — как карикатурное воплощение деспотизма. Разумеется, все это скорее было мифом, нежели реальностью, но мифом, которым было удобно пользоваться для жесткой критики «язв российской действительности». С виртуозной комичностью подхватывает аллегорическую семантику Китая А. К. Толстой.
Пример с аллегорическим использованием «китайской» семантики доказывает, что аллегория в поэзии (да и в прозе тоже) далеко не всегда индивидуальна по художественному происхождению своему. Она заимствуется иногда из арсенала традиции, но, подхваченная крупной художественной индивидуальностью, она, естественно, обретает неповторимый художественный разворот.

Аллегорический образ моря

Таков, например, традиционный образ странствия по морю (разумеется, это море житейское, или море бед, или, наконец, море судьбы) со всем его набором сюжетных мотивов: буря, кораблекрушение, желанная гавань. Мотивы эти могут быть представлены в полном комплекте или с отсечением каких-либо звеньев. Но в любом случае читательское восприятие, привыкшее к аллегорической параллели «море» — «жизнь», легко проникает во второй смысловой план изображения. Традиционный аллегоризм этого соотнесения, по всей очевидности, облегчал для читателя иносказательное истолкование сюжета пушкинского стихотворения «Арион» (сюжета, опирающегося на античный миф об Арионе) в свете авторской судьбы, несмотря на отсутствие каких-либо явных аллегорических намеков.
Аллегорический образ может быть размещен в центре достаточно обширного прозаического повествования. И тогда он становится его средоточием, фокусом, вбирающим в себя сюжетные и смысловые линии целого. Подобный образ иногда на грани с символикой, но отличается от символа прозрачностью и определенностью значения. Такова аллегория «красного цветка» в рассказе В. М. Гаршина «Красный цветок».

Аллегория у Гаршина и Новалиса

В том, что это аллегорический образ зла, контекст рассказа не оставляет ни малейшего сомнения. Широта его смысловых горизонтов, его философичность роднят его с символом. Но потаенного мерцания смыслов и ощущения затягивающей глубины, порождаемых символом, в гаршинском образе нет. Чтобы это стало вполне очевидно, достаточно сравнить его с символикою "голубого цветка" в романе выдающегося немецкого романтика Новалиса «Генрих фон Офтердинген». В образе этом заключена у Новалиса огромная сопрягающая энергия, множество отблесков оставляет он в структуре романа, связывая прежде всего две его сферы, два мира — прозаический и поэтический, реальный и идеальный. В нем отсвечивает и утопическая мечта Новалиса о возможности тотальной «романтизации» жизни, и его восприятие сказки как универсального начала поэзии. «Голубой цветок»— воплощение неуловимой и неизъяснимой поэзии бытия, рассеянной в мире и вот как бы собравшейся в едином «предмете». Это и символ волшебно ускользающей души Матильды, и которой для Генриха сосредоточилось все очарование мира, ибо душа эта есть не что иное, как эманация «вечной женственности». Недаром в финале романа она как бы возрождается в новом воплощении (по закону метемпсихозы) в облике юного существа, напоминающего Генриху умершую возлюбленную.

Понятие «аллегория » наиболее часто встречается в литературоведении и применяется как художественный прием. Также аллегории используются в изобразительном искусстве и скульптуре.

Аллегория – это иносказание, которое призвано объяснить абстрактное, нематериальное понятие/явление («мудрость», «хитрость», «доброта», «детство») через объективно существующий, материальный образ – образно-предметную составляющую.

Аллегория в художественной речи.

На вопрос, что такое аллегория , отвечает любой словарь. Термин произошёл от греческого allegoria и дословно переводится как «иносказание». Иначе можно аллегорию назвать развёрнутой .

В отличие от простой метафоры, которая служит для сравнения двух явлений из разных сфер жизни по одному ассоциативному основанию, аллегорическое сравнение превращается из рядового стилистического приёма в композиционное средство, важное для понимания идеи автора. Поэтому аллегория всегда входит в систему образов и должна «считываться» теми, для кого произведение создавалось. Например, связь солнца и человеческой жизни выражается в «закатах» и «рассветах», что понимаются как юность и увядание.

Примеры аллегорий.

Многие чувства и свойства человеческой личности воспринимаются как аллегория, примеры которой понятны всем:

• заяц – трусость,
• змея – мудрость,
• лев – смелость,
• собака – преданность.

Аллегория – это троп, поэтому она используется во многих художественных произведениях:

• баснях,
• песнях,
• притчах,
• оралите.

Не обошла аллегория стороной и прозаические тексты. Часто её можно встретить в романах разных эпох.

Аллегория в изобразительном искусстве и скульптуре.

На картинах великих художников и в скульптурах умелых мастеров мы встречаем персонифицированные аллегории юности, молодости, времени и т.д. в виде прекрасных женщин и девушек с определёнными. Например, аллегории справедливости присущи весы и повязка на глазах, аллегории истины – зеркало, сладострастия – змий-искуситель.

Персонифицированные аллегории характерны для искусства Средневековья, Возрождения, барокко и классицизма. В те времена даже королей и членов их семей было принято изображать в виде охотницы-Дианы, матери-Геры, отца-Зевса, златокудрого Аполлона и т.д.

Смысл любой аллегории однозначен, его нельзя трактовать по-разному. Связь между значением, присущим явлению, и отображающим его образом проявляется через неоспоримое сходство их свойств, которое воспринимается одинаково всеми носителями культуры. Поэтому индийское иносказание «слоновья походка», что означает грацию, не может восприниматься европейцами так, как воспринимают его индусы.

Надеемся, что наша статья познакомила Вас с понятием «аллегория » и объяснила, что это такое .

Красивое слово «аллегория», значение его не всем понятно. На одном из каналов телевидения был произведен эксперимент. Находясь на улице, корреспондент задавал вопросы случайным прохожим: «А вы знаете что такое аллегория в литературе?» К его удивлению (и удивлению нашему) из множества опрошенных людей, лишь один ответил правильно. Вернее, он даже не давал точного определения, а даже «случайно» для самого себя произнес нужное слово - «иносказание». Быстро может помочь желающим в определении «аллегории» википедия.

Что такое аллегория

На самом деле формулировок, объяснений значения аллегории существует несколько. Но есть мысль, объединяющая их в единое целое. В каждом определении говорится об аллегории как о приеме речи, способном выразить что-то (явление, предмет, живое существо) через другие явления, предметы, существа или образы. По-другому, это иносказательный способ обозначения объекта , средство некой «маскировки», непрямолинейности мысли. Аллегория - это один из тропов в литературе, искусстве. Тропами лингвисты называют слово или сочетание слов, которые усиливают выразительность речи, создают новый образ.

Возникает вопрос: для чего и кому нужно заменять одно другим и иносказательно выражаться? На этот вопрос мы постараемся найти ответы в данной статье.

Чудеса маскировки

Самым ярким примером аллегоричности повествования является такое явление в литературе, как . Эзоп был рабом, но не простым, а наблюдательным и талантливым. Ему хотелось описать и высмеять недостатки и пороки своих хозяев, но делать это в открытую было равносильно самоубийству. Он нашел способ сделать это, придумав свой способ (язык), состоящий полностью из иносказаний, намеков и тайных символов. Это было гениальной «маскировкой» в литературе.

Таким образом, он изображал своих господ в виде животных, наделяя их соответствующими особенностями, характерами, повадками. Эзоп как раз и применил в искусстве метод аллегорий , и других лексических форм в своих рассказах. После него повелось называть иносказательный стиль повествования «Эзоповым языком».

Традиция Эзопа

Использование аллегорий прочно обосновалось в литературном творчестве: в прозе и поэзии. Многие последователи Эзопа создавали свои художественные произведения по этому принципу. Особенно прижилась аллегория в поэзии и у баснописцев . Одним из главных элементов аллегория является у сатириков, так как позволяет создавать немыслимое количество образов и ассоциативных связей. Приведем примеры аллегории в литературе авторов, использовавших Эзопов язык.

Не пропустите: толкование такого литературного приема как , примеры преувеличений.

Иносказания в литературе

Необходимо подробнее поговорить об иносказаниях в литературе. В баснях , сатирических рассказах аллегории достаточно упрощены, сведены к упрощенному восприятию. Благодаря этому, цензура часто воспринимала эти произведения как сказочные или фантазийные. Образы животных в баснях Крылова - это люди, которые живут и совершают определенные поступки, а в конце подвергаются морализации - некоему правильному выводу.

Многие цитаты из басен становились «крылатыми выражениями» . Это значит, что они вырывались из контекста всего произведения и использовались в речи как единый смысловой блок. Например «а воз и ныне там…» означает, что дело так и не сделано, хотя попытки были. Интересно, что цитируют их даже те, кто басню и не читал вовсе.

Русский классик Чернышевский писал свой роман «Что делать», находясь в заточении. И ему было необходимо замаскировать авторскую идею так, чтобы книга вышла за пределы тюрьмы и увидела свет. По своей сути, классик написал пособие в искусстве - инструкцию построения коммунистического общества, революционный роман. Иносказательными в нем были образы героев: Рахметов - революционер. Деятельность героев: созданная Верочкой Лопухиной мастерская являлась прообразом коммуны.

Еще раз о Салтыкове-Щедрине, аллегории в его произведениях были монументальными, являясь, по своей сути, глобальными шифрами социальной действительности и даже морали и этики. Чего стоит один лишь диалог свиньи с правдой! Свинья спрашивает правду о разных вещах, лежа в грязной жиже. Она интересуется, а правда ли есть какие-то солнца? И почему она, свинья, никогда этих солнц не видела? Правда отвечает, мол не видела потому, что и головы никогда не поднимала…

Искусство аллегорий многогранно. Классики литературы создавали аллегории эпические, монументальные, исторически точные. Более просты в этом смысле русские сказки.

Аллегории в сказках и народном эпосе

Короткое определение аллегории в сказках: слово - его завуалированное значение (предмет - его сказочные свойства). В сказках хорошо срабатывают животные в роли героев.

1. Лиса - хитрость, волк - злоба, медведь - простодушие и сила, заяц - трусость, осел - глупость и упрямство. Так, они ведут себя в сказках! И поэтому в мир людей ушли метафоры «хитрый лис», «ослиное упрямство», «зубами щелкать» (от голода).
2. Образы природы означают явления из жизни. Например, приближение бури у М. Горького в «Буревестнике» означает скорое наступление революции. А «глупый пИнгвин», прячущий жирное тело в утесе - трусливые массы народа, которые не желают созидать революционные перемены, боятся их.
3. Времена года, суток стали привычной аллегорией в искусстве для периодов жизни человека и человечества. Приведем такие примеры: «на закате дней», «осень - вечер жизни», «рассвет юности» и прочее.

Аллегории в жизни

Во многих сферах и областях искусства и жизни мы сталкиваемся с аллегориями . Например, в скульптуре часто зашифрованы символы или исторические значения. Примеры:

В целом любое искусство во многом иносказательно. Такова его особенность - использовать аллегорию и символизм для усиления эффекта, эмоциональности, общего эстетического восприятия и фундаментальности творения!