Кто беден тот тебе не пара действие. Афоризмы из горе от ума

Почётный академик Петербургской АН (). Сын писателя и театрального деятеля Ф.А.Кони и писательницы и актрисы И.С. Юрьевой. Выдающийся судебный оратор . В суд под председательством Кони вынес оправдательный приговор по делу Веры Засулич . Профессор Петербургского университета ( -). Очерки и воспоминания «На жизненном пути» (т.т. 1-5, -).

Биография

Карьера

Анатолий Фёдорович Кони

Ввиду высокой оценки представленной им диссертации: "О праве необходимой обороны" ("Московские Университетские Известия", 1866 год), А.Ф.Кони был отправлен за границу для приготовления к кафедре уголовного права, но, вследствие временной приостановки этих командировок, вынужден был поступить на службу, сначала во временной ревизионной комиссии при государственном контроле, потом в военном министерстве, где состоял в распоряжении начальника главного штаба, графа Гейдена, для юридических работ.

С введением судебной реформы Кони перешёл в Санкт-Петербургскую судебную палату на должность помощника секретаря, а в 1867 г. - в Москву, секретарём прокурора московской судебной палаты Ровинского; в том же году был назначен товарищем прокурора сначала сумского, затем харьковского окружного суда. После кратковременного пребывания в 1870 г. товарищем прокурора спб. окружного суда и самарским губернским прокурором, участвовал в введении судебной реформы в казанском округе, в качестве прокурора казанского окружного суда; в 1871 г. переведён на ту же должность в спб. окружный суд; через четыре года назначен вице-директором дпт. министерства юстиции, в 1877 г. - председателем спб. окружного суда, в 1881 г. председателем гражданского дпт. судебной палаты, в 1885 г. - обер-прокурором кассационного дпт. сената, в 1891 г. - сенатором уголовного кассационного дпт. сената, а в октябре следующего года на него вновь возложены обязанности обер-прокурора того же дпт. сената, с оставлением в звании сенатора.

Таким образом, Кони пережил на важных судебных постах первое тридцатилетие судебных преобразований и был свидетелем тех изменений, которые выпали за это время на долю судебного дела, в отношениях к нему как правительственной власти, так и общества. Будущий историк внутренней жизни России за указанный период времени найдет в судебной и общественной деятельности К. ценные указания для определения характера и свойства тех приливов и отливов, которые испытала Россия, начиная с средины 60-х годов. В 1875 г. Кони был назначен членом совета управления учреждений великой княжны Елены Павловны; в 1876 г. он был одним из учредителей спб. юридического общества при университете, в котором неоднократно исполнял обязанности члена редакционного комитета угол. отд. и совета; с 1876 по 1883 г. состоял членом Высочайше учрежденной комиссии, под председательством графа Баранова, для исследования железнодорожного дела в России, причём участвовал в составлении общего устава Российских железных дорог; с того же 1876 по 1883 г. состоял преподавателем теории и практики уголовного судопроизводства в императорском училище правоведения; в1877 г. избран был в столичные почетные мировые судьи, а в 1878 г. в почетные судьи СПб. и Петергофского уездов; в 1883 г. был избран в члены общества психиатров при военно-медицинской акд.; в 1888 г. командирован в Харьков для исследования причин крушения императорского поезда 17 октября того же года и для руководства следствием по этому делу, а в 1894 г. в Одессу, для направления дела о гибели парохода «Владимир»; в 1890 г. харьковским университетом возведён в звание доктора уголовного права (лат. honoris causa ); в 1892 г. избран московским университетом в почетные его члены; в 1894 г. назначен членом комиссии для пересмотра законоположений по судебной части.

Таковы главные фазы, через которые проходила деятельность Кони, обогащая его теми разнообразными сведениями и богатым опытом, которые, при широком научном и литературном его образовании и выдающихся способностях, дали ему особое в судебном ведомстве положение, вооружив могущественными средствами действия в качестве прокурора и судьи. Судебной реформе К. отдал все свои силы и с неизменной привязанностью служил судебным уставам, как в период романтического увлечения ими, так и в период следовавшего затем скептического к ним отношения. Такое неустанное служение делу правосудия представлялось нелегким. Наученный личным опытом, в одной из своих статей К. говорит: «Трудна судебная служба: быть может, ни одна служба не дает так мало не отравленных чем-нибудь радостей и не сопровождается такими скорбями и испытаниями, лежащими при том не вне её, а в ней самой». Проникнувшись духом судебных уставов, он создал в лице своём живой тип судьи и прокурора, доказав своим примером, что можно служить государственной охране правовых интересов, не забывая личности подсудимого и не превращая его в простой объект исследования. В качестве судьи он сводил - выражаясь его словами - «доступное человеку в условиях места и времени великое начало справедливости в земные, людские отношения», а в качестве прокурора был «обвиняющим судьей, умевшим отличать преступление от несчастия, навет от правдивого свидетельского показания».

Выдающийся оратор

Русскому обществу Кони известен в особенности как судебный оратор. Переполненные залы судебных заседаний по делам, рассматривавшимся с его участием, стечение многочисленной публики, привлекавшейся его литературными и научными речами, и быстро разошедшийся в двух изданиях сборник его судебных речей - служат тому подтверждением (отзывы: «Вестник Европы », г., IV; «Неделя», 1888 г., № 12; «Русские Ведом.» 10 марта; «Новое Время» 12 июля; «Юрид. Лет.», 1890 г., № 1; проф. Владимиров, «Сочинения»). Причина этого успеха Кони кроется в его личных свойствах. Ещё в отдаленной древности выяснена зависимость успеха оратора от его личных качеств: Платон находил, что только истинный философ может быть оратором; Цицерон держался того же взгляда и указывал при этом на необходимость изучения ораторами поэтов; Квинтилиан высказывал мнение, что оратор должен быть хороший человек (bonus vir). К. соответствовал этому воззрению на оратора: он воспитывался под влиянием литературной и артистической среды, к которой принадлежали его родители; в московском унив. он слушал лекции Крылова, Чичерина, Бабста, Дмитриева, Беляева, Соловьева. Слушание этих лекций заложило в нём прочные основы философского и юридического образования, а личные сношения со многими представителями науки, изящной литературы и практической деятельности поддерживали в нём живой интерес к разнообразным явлениям умственной, общественной и государственной жизни; обширная, не ограничивающаяся специальной областью знания, эрудиция при счастливой памяти, давала ему, как об этом свидетельствуют его речи, обильный материал, которым он умел всегда пользоваться, как художник слова.

Судебные речи А.Ф.Кони всегда отличались высоким психологическим интересом, развивавшимся на почве всестороннего изучения индивидуальных обстоятельств каждого данного случая. С особенной старательностью останавливался он на выяснении характера обвиняемого, и, только дав ясное представление о том, «кто этот человек», переходил к дальнейшему изысканию внутренней стороны совершенного преступления. Характер человека служил для него предметом наблюдений не со стороны внешних только образовавшихся в нём наслоений, но также со стороны тех особых психологических элементов, из которых слагается «я» человека. Установив последние, он выяснял, затем, какое влияние могли оказать они на зарождение осуществившейся в преступлении воли, причём тщательно отмечал меру участия благоприятных или неблагоприятных условий жизни данного лица. В житейской обстановке деятеля находил он «лучший материал для верного суждения о деле», так как «краски, которые накладывает сама жизнь, всегда верны и не стираются никогда». Судебные речи Кони вполне подтверждают верность замечания Тэна, сделанного им при оценке труда Тита Ливия, что несколькими живыми штрихами очерченный портрет в состоянии более содействовать уразумению личности, нежели целые написанные о ней диссертации. Под анатомическим ножом Кони раскрывали тайну своей организации самые разнообразные типы людей, а также разновидности одного и того же типа. Таковы, напр., типы Солодовникова, Седкова, княгини Щербатовой, а также люди с дефектами воли, как Чихачев, умевший «всего желать» и ничего не умевший «хотеть», или Никитин, «который все оценивает умом, а сердце и совесть стоят позади в большом отдалении».

Выдвигая основные элементы личности на первый план и находя в них источник к уразумению исследуемого преступления, Кони из-за них не забывал не только элементов относительно второстепенных, но даже фактов, по-видимому, мало относящихся к делу; он полагал, что «по каждому уголовному делу возникают около настоящих, первичных его обстоятельств побочные обстоятельства, которыми иногда заслоняются простые и ясные его очертания», и которые он, как носитель обвинительной власти, считал себя обязанными отстранять, в качестве лишней коры, наслоившейся на деле. Очищенные от случайных и посторонних придатков, психологические элементы находили в лице К. тонкого ценителя, пониманию которого доступны все мельчайшие оттенки мысли и чувства.

Сила его ораторского искусства выражалась не в изображении только статики, но и динамики психических сил человека; он показывал не только то, что есть, но и то, как образовалось существующее. В этом заключается одна из самых сильных и достойных внимания сторон его таланта. Психологические этюды, например, трагической истории отношений супругов Емельяновых с Аграфеной Суриковой, заключившихся смертью Лукерьи Емельяновой, или история отношений лиц, обвинявшихся в подделке акций Тамбовско-Козловской железной дороги, представляют высокий интерес. Только выяснив сущность человека и показав, как образовалась она и как реагировала на сложившуюся житейскую обстановку, раскрывал он «мотивы преступления» и искал в них оснований, как для заключения о действительности преступления, так и для определения свойств его.

Мотивы преступления, как признак, свидетельствующий о внутреннем душевном состоянии лица, получали в глазах его особое значение, тем более, что он заботился всегда не только об установке юридической ответственности привлеченных на скамью подсудимых лиц, но и о согласном со справедливостью распределении нравственной между ними ответственности. Соответственно содержанию, и форма речей К. отмечена чертами, свидетельствующими о выдающемся его ораторском таланте: его речи всегда просты и чужды риторических украшений. Его слово оправдывает верность изречения Паскаля, что истинное красноречие смеется над красноречием как искусством, развивающимся по правилам риторики. В его речах нет фраз, которым Гораций дал характерное название «губных фраз». Он не следует приемам древних ораторов, стремившихся влиять на судью посредством лести, запугивания и вообще возбуждения страстей - и тем не менее он в редкой степени обладает способностью, отличавшей лучших представителей античного красноречия: он умеет в своём слове увеличивать объём вещей, не извращая отношения, в котором они находились к действительности. «Восстановление извращенной уголовной перспективы» составляет предмет его постоянных забот.

Отношение его к подсудимым и вообще к участвующим в процессе лицам было истинно гуманное. Злоба и ожесточение, легко овладевающие сердцем человека, долго оперирующего над патологическими явлениями душевной жизни, ему чужды. Умеренность его была, однако, далека от слабости и не исключала применения едкой иронии и суровой оценки, которые едва ли в состоянии бывали забыть лица, их вызвавшие. Выражавшееся в его словах и приемах чувство меры находит свое объяснение в том, что в нём, по справедливому замечанию К. К. Арсеньева, дар психологического анализа соединен с темпераментом художника. В общем можно сказать, что К. не столько увлекал, сколько овладевал теми лицами, к которым обращалась его речь, изобиловавшая образами, сравнениями, обобщениями и меткими замечаниями, придававшими ей жизнь и красоту.

Кроме судебных речей, К. представил ряд рефератов, а именно в петербургском юридическом обществе:

«О суде присяжных и об условиях его деятельности» (1880); «О закрытии дверей судебных заседаний» (1882);
«Об условиях невменения по проекту нового уложения» (1884);
«О задачах русского судебно-медицинского законодательства» (1890);
«О литературно-художественной экспертизе, как уголовном доказательстве» (1893);
в санкт-петербургском сифилидологическом и дерматологическом обществе - доклад «О врачебной тайне» (1893);
на пятом Пироговском медицинском съезде - речь «О положении эксперта судебного врача на суде» (1893);
в русском литературном обществе - доклады «О московском филантропе Гаазе» (1891);
«О литературной экспертизе» (1892);
«О князе В. Ф. Одоевском» (1893).

В торжественных собраниях санкт-петербургского юридического общества Кони произнес речи:

«О Достоевском как криминалисте»(1881);
«О заслугах для судебной реформы С. Ф. Христиановича» (1885);
«Об умершем А. Д. Градовском» (1889);
«О докторе Гаазе» (1891);
«О внешней истории наших новых судебных установлений» (1892).

Литературные монографические труды Кони помещались в «Юридической Летописи» (1890), в «Журнале Минист. Юстиции» (1866 и 1895), в «Московских Юрид. Известиях» (1867), в «Журнале Угол. и Гражд. Права» (1880), в «Вестнике Европы» (1887, 1891 и 1893), в «Историческом Вестнике» (1887), в газете «Порядок» (1881), в «Книжках Недели» (1881, 1885 и 1892), в «Новом Времени» (1884, 1890, 1894); в «Голосе» (1881).

Адреса в Санкт-Петербурге - Петрограде - Ленинграде

28.01.1844 - 1856 - доходный дом Лыткина - набережная реки Фонтанки , 53;
1873 - 1875 - доходный дом Кононова - Фурштатская улица , 33;
1875 - 1877 - дом министерства юстиции - Малая Садовая улица , 1;
1877 год - гостиница "Пале Ройяль" - Новый проспект, 20;
1877 - 1885 - доходный дом - Фурштатская улица , 27, кв. 29;
1885 - 1887 - доходный дом - Стремянная улица , 6;
1887 - 1892 - доходный дом княгини Огинской - Караванная улица, 20, кв. 5;
1892 - 1895 - доходный дом - Воскресенский проспект (ныне проспект Чернышевского), 17;
1895 - 1907 - доходный дом М. И. Лопатина - Невский проспект , 100;
1907 - 1908 - доходный дом - Фурштатская улица , 56;
1908 - 1909 - доходный дом М. А. Гавриловой - набережная реки Фонтанки , 56;
1909 - 17.09.1927 года - доходный дом - Надеждинская улица, 3, кв. 15.

Дуэль эпиграмм

После назначения Кони в сенат, его недоброжелатели распространили злую эпиграмму:

В Сенат коня Калигула привёл,
Стоит он убранный и в бархате, и в злате.
Но я скажу, у нас такой же произвол:
В газетах я прочел, что Кони есть в Сенате.

На что Кони ответил своей эпиграммой:

Я не люблю таких ироний,
Как люди непомерно злы!
Ведь то прогресс, что нынче Кони,
Где раньше были лишь ослы!

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Кони А. Ф." в других словарях:

Конина … Русское словесное ударение

Кони А. Ф. КОНИ Анатолий Федорович (1844 1927) крупный судебный деятель. Р. в литературно артистической семье: отец был водевилистом, редактором журн. «Репертуар и Пантеон» (см. Кони Ф. А.), мать артисткой и писательницей. Образование получил на… … Литературная энциклопедия

Кони Ф. А. КОНИ Федор Алексеевич (1809 1879) водевилист. Один из наиболее плодовитых журналистов 30 40 х гг. прошлого столетия. Как и большинство водевилистов того времени, К. гл. обр. заимствовал свои сюжеты и переводил, приспособляя их к… … Литературная энциклопедия

Кони Анатолий Федорович (28.1.1844, Петербург, - 17.9.1927, Ленинград), русский юрист, общественный деятель и литератор, сын Ф. А. Кони.

Доктор права (1890), почетный член Московского университета (1892), почетный академик Петербургской АН (1900), член Государственного совета (1907), член законодательной комиссий по подготовке многочисленных законов и положений, член и председатель Петербургского юридического общества (1916).

Окончил юридический факультет Московского университета (1865). С 1866 служил в судебных органах (помощником секретаря судебной палаты в Петербурге, секретарь прокурора Московской судебной палаты, товарищ прокурора Сумского и Харьковского окружных судов, прокурор Казанского окружного суда, товарищ прокурора, а затем прокурор Петербургского окружного суда, обер-прокурор кассационного департамента Сената, сенатор уголовного кассационного департамента Сената).

Сторонник демократических принципов судопроизводства, введенных судебной реформой 1864 (суд присяжных, гласность судебного процесса и т. д.). В области государственного и общественного строя придерживался умеренно-либеральных взглядов.

Приобрел широкую известность в связи с делом В. И. Засулич, обвинявшейся в покушении на убийство петербургского градоначальника генерала Ф. Ф. Трепова. Деятельность Кони носила прогрессивный, гуманный характер. После Великой Октябрьской социалистической революции Кони продолжал литературную работу, был профессором уголовного судопроизводства в Петроградском университете (1918-22), выступал с лекциями в научных, общественных, творческих организациях и культурно-просветительных учреждениях.

В литературных произведениях Кони создал яркие портреты крупных государственных и общественных деятелей своего времени.

Особую известность приобрели его записки судебного деятеля и воспоминания о житейских встречах (составили 5 томов сборников под общим названием «На жизненном пути», 1912-29), юбилейный (1864-1914) сборник очерков и статей «Отцы и дети судебной реформы».

Книги (10)

Собрание сочинений в восьми томах. Том 1

В первый том вошли: «Дело Овсянникова», «Из казанских воспоминаний», «Игуменья Митрофания», «Дело о подделке серий», «Игорный дом Колемина» и др.

Собрание сочинений в восьми томах. Том 2

Выдающийся судебный деятель и ученый-юрист, блестящий оратор и талантливый писатель-мемуарист, Анатолий Федорович Кони был одним из образованнейших людей своего времени.

Его теоретические работы по вопросам права и судебные речи без преувеличения можно отнести к высшим достижениям русской юридической мысли.

Во второй том вошли «Воспоминания о деле Веры Засулич».

Собрание сочинений в восьми томах. Том 3

В третий том вошли обвинительные речи, «Руководящее напутствие присяжным» и кассационные заключения.

Собрание сочинений в восьми томах. Том 4

В четвертый том вошли: «Правовые воззрения», «Нравственные начала в уголовном процессе», «Память и внимание», «Приемы и задачи прокуратуры» и др.

Собрание сочинений в восьми томах. Том 5

В пятый том вошли очерки о Д. А. Ровинском, В. Д. Спасовиче, К. К. Арсеньеве и тд.

А.Ф. Кони - эпоха русской культуры.

Изучая биографию величайшего русского юриста Анатолия Федоровича Кони невозможно не удивляться всесторонности его образования, широте взглядов, глубине его мировоззрения. Его книги могут служить не только путеводителем по уголовному процессу прошлого века, по нравственным его началам, но и вообще по всей культуре конца XIX века. Его переписка не уступает «Избранным местам из переписки с друзьями» Н.В. Гоголя, а его биографические заметки о Ф.М. Достоевском, Л.Н. Толстом и других великих деятелях той эпохи могут претендовать на звание шедевров жизнеописания. По своему творчеству А.Ф. Кони приближается к Геродоту, отцу истории, который описал не столько фактические события жизни современников (их мы можем узнать из документов), сколько то, о чем говорили люди в его время. Этим, а также особой точностью в описаниях (приобретенной, видимо, в связи с работой судебного следователя) и ценны для нас произведения Кони. Но его книги актуальны и с точки зрения практики - ведь многие положения уголовного процесса, вводимые сейчас в жизнь во времена работы Анатолия Федоровича, действовали, применялись и изучались. Этот опыт бесценен для нас. Особенно важно для петербуржцев то, что практически вся жизнь Кони была связана с нашим городом. Здесь он работал, жил, здесь и умер на нынешней улице Маяковского.

Личность А.Ф. Кони.

Анатолий Федорович Кони родился 28 января 1844 года в Санкт-Петербурге в семье Федора Алексеевича Кони, известного водевилиста и редактора журнала «Пантеон». Жена Ф.А. Кони - Ирина Семеновна Кони, урожденная кн. Юрьева, известная на сцене под фамилией Сандунова, была незаурядной личностью, сочетавшей в себе самые широкие дарования. Она была писательницей и актрисой. 14 апреля 1860 года вместе с мужем она участвовала в историческом представлении «Ревизора» в пользу Литературного фонда, объединившем в качестве исполнителей Ф.М. Достоевского (почтмейстер), А.Ф. Писемского (городничий) и других известных деятелей культуры 60-х годов. По свидетельству современников и самого Анатолия Федоровича Ирина Семеновна имела на него большое влияние. Религиозная и добрая женщина, сохранившая нежную и заботливую привязанность к сыну до конца своих дней, она привила ему раннюю страсть к чтению. В 8 лет Кони уже много читал, на него оказало огромное впечатление «Вий» Гоголя и «Тарантас» В.А. Соллогуба. Кони навсегда сохранил светлые воспоминания о своем детстве, а о встречах со своим крестным И.И. Лажечниковым и А.Ф. Вельтманом, двоюродным братом Ирины Семеновны, директором Московской Оружейной Палаты и писателем, рассказал в своем очерке «Из студенческих лет».

Сын семьи писателей не собирался идти по стопам своих родителей и поступил на математический факультет Санкт-Петербургского Императорского Университета. Но ввиду студенческих беспорядков он был вынужден переехать в Москву и поступить на юридический факультет Московского Университета, который успешно закончил со степенью кандидата прав летом 1865 года. Уже в своей первой серьезной научной работе он поднял злободневный и малоизученный вопрос о пределах необходимой самообороны, которая была замечена в научных кругах, и ему было предложено занять место на кафедре уголовного права и процесса Московского Университета. Но Анатолий Федорович твердо избрал себе иной путь - путь непосредственного служения людям и идеалам справедливости и нравственности. Он всецело посвятил себя судебной деятельности. За свою жизнь Кони прошел все ступени прокурорской и судебной иерархии. О нем можно сказать, что это был человек поистине «сделавший себя сам», не пользовавшийся какими-либо связями или протекциями во власти, человек с независимыми суждениями, с твердыми моральными устоями. Все, чего добился Анатолий Федорович, было достигнуто его личным трудом, незаурядным талантом оратора, умом и высокой нравственностью.

А.Ф. Кони всегда был проповедником нравственности в судебном процессе, до сих пор для нас актуальны его слова о требованиях к личным качествам судебного деятеля: «Забвение про живого человека, про брата во Христе, про товарища в общем мировом существовании, способного на чувство страдания, вменяет в ничто и ум, и талант, и внешнюю, предполагаемую полезность его работы!.. Всегда в его душе должно звучать прекрасное выражение браминов tat twam asi! - это тоже ты...» Анатолий Федорович не только призывал к этому, но и сам последовательно показывал личный пример бесстрастности, неподкупности и принципиальности. Случай с Гулак-Артемовской поразительно доказывает жизненность и правильность его принципов. В защиту неправомерно оставленной без средств к существованию девушки выступила г-жа Гулак-Артемовская, состоятельная вдова, которая приложила много усилий для устройства ее судьбы. Анатолий Федорович, будучи в то время прокурором в Петербурге помог девушке, но эта его бескорыстная помощь оказалась поводом для попыток Гулак-Артемовской установить с ним личные отношения в целях решения собственных задач, как она выражалась, «обделывания дел». Она приглашала Кони к себе, называя имена титулованных особ, а когда последовал уклончивый отказ, настойчиво просила дать ей хотя бы свою фотографию или визитную карточку, чтобы «сказать друзьям, что вы были и не застали меня дома». На это Кони ответил очень характерно: «Зачем же содействовать такому обману?» и категорически отказал назойливой даме. Казалось бы, незначительный инцидент, но впоследствии выяснилось, что таким образом эта мошенница вводила в заблуждение своих клиентов, показывая им визитные карточки высоких особ в доказательство своей влиятельности, а затем пользовалась их доверием для получения денег. Так неуклонное следование моральным принципам во всем, даже в житейских мелочах оставило незапятнанным имя прокурора окружного суда, чего нельзя сказать об отдельных высоких чиновниках, ставших жертвами обмана.

Всю жизнь А.Ф. Кони отличала высокая внутренняя культура, унаследованная от родителей и их окружения. Он был не только очень начитанным человеком, но и прекрасным, интересным писателем, собеседником, другом многих великих людей своего времени. Он умудрялся ладить с теми людьми, с которыми все были в ссоре. Например, он был другом Гончарова, который под конец жизни приобрел, как говорят, несносный характер и особенно ненавидел Тургенева. Когда Анатолий Федорович пришел сообщить ему о смерти великого писателя, Гончаров, который всегда подозревал Тургенева в хитрости, отвернулся и недоверчиво пробормотал: «Притворяется!» Где еще можно найти такие воспоминания, как не у А.Ф. Кони?

«Не личное счастие должно быть задачей, не отдаленные цели мирового развития и не успех в борьбе за существование, приносящие в жертву отдельную личность, а счастье ближнего и собственное нравственное совершенство», писал Анатолий Федорович в своей наиболее знаменитой работе «Нравственные начала в уголовном процессе». Сам Кони всегда достойно нес высокое звание юриста и человека.

Он умер 17 сентября 1927 года на улице Надеждинской (бывшей Шестилавочной), ныне улица Маяковского на 83 году жизни, окруженный славой, всеобщим уважением и признанием. В настоящее время на доме, в котором он жил установлена мемориальная доска.

В одном из своих рассказов Анатолий Федорович писал о докторе Федоре Петровиче Гаазе, ныне, к сожалению, незаслуженно забытом Человеке, спасшем немало душ своей неустанной деятельностью в Московской пересыльной тюрьме. Можно сказать, что девиз доктора Гааза - «Спешите делать добро!» был и жизненным девизом А.Ф. Кони, которые он пронес через всю свою жизнь.

А.Ф. Кони - величайший русский юрист.

Карьера Анатолия Федоровича Кони в качестве юриста сложилась практически случайно - он готовился учиться на математика. Но жизнь привела его в юриспруденцию, к счастью для России и для нашей юридической науки. А сколько людей, которых мы уже не увидим, могли бы сказать ему человеческое спасибо за справедливость, за правду и нравственность, внесенные в суд. Ведь за каждым приговором стоит не просто наказание человека, но, в условиях российской действительности, - целая жизнь. Многие ли возвращались после "Владимирки" (этап, по которому вели в Сибирь осужденных), так живо описанной Кони в работе, посвященной памяти Ф.П. Гааза?

Анатолий Федорович начал свою карьеру с должности помощника секретаря Санкт-Петербургской судебной палаты в апреле 1866 года. Это было время введения в жизнь новых Судебных Уставов 1864 года, несомненно являвших собой одно из величайших достижений русской юридической мысли, остающихся и поныне образцом обеспечения состязательности судебного процесса и обеспечения деятельности присяжных заседателей. Созданная в соответствии с Судебными Установлениями система требовала новых, свежих людей, способных не только проводить расследование, но и грамотно поддерживать его на суде. Кони называл таких людей "новым вином в новых мехах", имея в виду евангельскую притчу о новых и старых мехах. Задачи, стоявшие перед судебной системой того времени как нельзя более соответствуют требованиям нашего времени в связи с восстановлением реальной состязательности суда. Не слышим ли мы сейчас многочисленные упреки со стороны правоохранительных органов на несовершенство суда присяжных, на низкую репрессивность? А ведь все они связаны как раз с проблемой кадров - наша прокуратура привыкла обвинять письменно, негласно, в канцеляриях, когда приговоры предопределялись компетентными органами, а судья сам был главным обвинителем. Выдающиеся способности Кони в этой области были замечены не сразу. Ему еще предстояло пройти трудный путь товарища прокурора в Казани, в Харькове. Там он обратил на себя внимание как грамотный и талантливый обвинитель и в 1874 году был приглашен в Санкт-Петербург на должность товарища прокурора окружного суда (в прошлом веке товарищами именовали заместителей). Вскоре он стал прокурором окружного суда. В советские времена усиленно подчеркивалось его участие в качестве уже председателя окружного Санкт-Петербургского суда в процессе В.И. Засулич, террористки, стрелявшей в градоначальника генерала Трепова в январе 1878 года. Присяжные заседатели, выслушав недостаточно подготовленного и не слишком умелого прокурора и грамотного, талантливого адвоката, а более всего находясь под сильным влиянием общественного мнения вынесли оправдательный приговор. Ни вины, ни заслуги в этом Анатолия Федоровича не было, поскольку роль председателя суда не сводилась к решению вопроса о виновности подсудимого, и сам Кони неоднократно подчеркивал необходимость объективного подхода к оценке доказательств в резюме председателя перед постановкой вопросов присяжным. Но этого не хотели слышать ни противники присяжного суда, ни его сторонники. Министерство юстиции обвиняло его в потворстве присяжным, а публика превозносила, как героя-революционера. На самом деле процесс показал сложность вопроса о действенности суда присяжных и их главную слабую сторону - подверженность общественному мнению. Пресловутая "княгиня Марья Алексевна" решила дело не в пользу закона и справедливости, а в пользу политики. Это и есть то помрачение умов, великолепно описанное Ф.М. Достоевским в "Бесах", помрачение, приведшее к отрицанию закона вообще, к отрицанию Бога, а в конечном счете и самого живого человека во имя какой-то идеи. Результаты его мы знаем.

Необходимо отметить, что несмотря на попытки советских историков представить А.Ф. Кони "сочувствующим" революционному движению либералом, к тому же подвергнутым гонениям со стороны царского правительства, факты говорят об обратном. И двор, и министерство юстиции смогли подняться выше частных претензий и увидеть в председателе окружного суда действительно талантливого юриста, который мог принести пользу отечеству. Так, в 1885 году он был назначен обер-прокурором Сената, это была высшая прокурорская должность того времени. С 1897 года он становится сенатором.

Одновременно с этим растет его авторитет в научных юридических кругах. В 1890 году Харьковский Университет присвоил ему звание доктора юридических наук, а в 1900 он избран почетным академиком разряда изящной словесности Императорской Академии Наук (вместе с Чеховым). Руководствуясь своим бесценным практическим опытом прокурорской и судебной работы, Кони пишет ряд работ, составляющих гордость всей русской юриспруденции. Он по праву может быть назван основателем новой науки - судебной этики, которой посвящен труд "Нравственные начала в уголовном процессе" (1902 год). Идеалист, твердый ревнитель духа великих реформ 60-х годов, он верил в возможность воспитать молодое поколение, вложить в его основы нравственности... Увы, жизнь не подтверждала его веры: "Я стал читать лекции в Александровском лицее и под фирмою уголовного судопроизводства стараюсь знакомить слушателей с началами судебной этики. Но эта молодежь - очень распущенная в смысле нравственном и умственном - не умеет ни слушать внимательно, ни записывать..." (из письма к Чичериной 27 ноября 1901 года). После революции Кони читал лекции рабочим, но сложно сказать, были ли они успешными - нет оснований доверять уверенному тону советской печати, заявлявшей о "передовом пролетариате".

Общественно-политическая жизнь была для Анатолия Федоровича полна событий. После создания Государственной Думы он включается в активную законотворческую деятельность, выступая в качестве члена Государственного Совета (с 1 января 1907 года). Во многом благодаря его поддержке были приняты законы об условно-досрочном освобождении (1909), о допущении женщин в адвокатуру (1913). Перед Февральским переворотом А.Ф. Кони занимал одну из наиболее значительных судебных должностей в России - первоприсутствующий в общем собрании кассационных департаментов Сената. К сожалению, неизвестно, как на самом деле великий русский юрист, идеолог русской юриспруденции воспринял Октябрьский переворот. Поддерживаемые связи с крупнейшими литературными деятелями того времени, ленинская политика по привлечению "старых специалистов", абсолютная нравственная чистота, - все это позволило ему если не присоединиться, то, по крайней мере, найти свое место в новой стране, в новом мире. Во время голода в Петрограде (по многим свидетельствам, искусственно созданного большевиками для начала экспроприации деревни), он сам предложил А.В. Луначарскому сотрудничество в целях просвещения масс. Результатом стало чтение лекций рабочим Путиловского завода, строителям Волховстроя, студентам. Всего было прочитано около тысячи лекций, в том числе и на кафедре уголовного права Петроградского Университета, куда он был приглашен. Студенты даже добились, чтобы ему был предоставлен конный экипаж, что было почти немыслимо в то время разрухи.

Уже в советский период А.Ф. Кони переиздает ряд мемуаров, объединенных в сборнике "На жизненном пути". Эти воспоминания бесспорно признаны лучшими образцами мемуаристики, они написаны чистым, правильным и живым русским языком, а биографии его героев - реальных людей как нельзя более точно отражают действительные перипетии их жизни. Точность, краткость и емкость описания поистине достойна Достоевского. Читатель его мемуаров, да и всех иных книг получает не только информацию об исторических или юридических событиях, но и интеллектуальное удовольствие от приобщения к живому источнику слова. Творчество Кони подтверждает слова Ф. Ницше о том, что "хороший писатель может не быть хорошим оратором, но хороший оратор всегда - хороший писатель". Кстати, многие произведения уже упоминавшихся классиков русской литературы были написаны именно по материалам дел, в которых участвовал Анатолий Федорович. Достаточно вспомнить роман гр. Л. Н. Толстого "Воскресение", сюжет которого был взят из реального прецедента, причем гр. Толстой в своей переписке с Кони неоднократно обсуждал эту тему, спрашивая совета у него относительно содержания книги.

Жизнь Анатолия Федоровича Кони многогранна и каждый раз, описывая ее, можно открывать все новые и новые стороны его светлого образа. Основная часть его рукописного наследия хранится в Институте русского языка и литературы (Санкт-Петербург), его книги переизданы в России и за рубежом, его речи цитируются как образцы судебных речей, его мемуары используются для объективного написания биографий многих известных личностей. Изучение его творчества продолжается. Особенно актуальным становится оно сейчас, когда наш суд приобретает многие черты судебной системы, созданной в 1864-66 годах. И здесь незаменимыми пособиями будут книги Кони "Судебная реформа и суд присяжных", "О суде присяжных и о суде с сословными представителями", "Заключительные прения сторон в уголовном процессе".

"У нас нет вчерашнего дня. Оттого-то и наш завтрашний день всегда так туманен и тускл", - писал великий юрист в конце прошлого века. Что сказал бы Кони, взглянув на тот день, который был для него завтрашним, а для нас - сегодняшний...

Анатолий Федорович Кони (1844-1927) - русский юрист, общественный деятель и литератор, действительный тайный советник, член Государственного совета Российской империи, почётный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук (1900). Выдающийся судебный оратор.

Получив образование в немецкой школе и гимназии, он поступил на физико-математический факультет Петербургского университета, но вскоре был отчислен оттуда по случаю закрытия университета из-за студенческих беспорядков. В 1862 году, увлеченный идеями судебной реформы, поступил на юридический факультет Московского университета и в 1865 году окончил его со степенью кандидата права. Диссертация Кони "О праве необходимой обороны" свидетельствовала о его исключительной даровитости.

Увлеченный либеральными идеями первых лет царствования Александра II, Кони отказался от профессорской карьеры, предпочтя ей роль судебного деятеля. Подымаясь по ступенькам иерархической лестницы судебно-прокурорского ведомства России, являясь сенатором и членом Государственного совета, Кони всегда выступал за строгое соблюдение законов и справедливое правосудие. Он умело руководил расследованием сложных уголовных дел, выступая обвинителем по особо крупным делам. Его имя стало широко известно и почитаемо широкой российской общественностью. В 1878 году суд присяжных под председательством А. Ф. Кони, несмотря на требование властей любыми путями добиться обвинительного приговора, оправдал В. И. Засулич, стрелявшую в Петербургского градоначальника.

Наряду с судебной деятельностью Кони известен как литератор, автор 5-томного издания сборника "На жизненном пути". В 1906 году П. А. Столыпин предложил Кони занять пост министра юстиции, но получил отказ. После Октябрьского переворота продолжил преподавательскую, лекторскую и литературную деятельность, пользуясь огромной популярностью у новой аудитории.

А. Ф. Кони внес значительный вклад в развитие юридической психологии. Его труды, где рассматриваются вопросы юридической психологии, качественно отличаются от трудов других авторов тем, что обобщив свой громадный опыт, он подходит к оценке каждого явления с точки зрения его применимости в практической деятельности юриста. С этой позиции он критикует выводы некоторых представителей экспериментальной психологии, в частности В. Штерна, за неверный подход к оценке правдивости показаний свидетелей, показывая значительное различие восприятия в условиях эксперимента и в условиях совершения преступления, когда резко нарушается привычный ход явлений. Больше всего внимания А. Ф. Кони уделял психологии судебной деятельности, психологии свидетелей, потерпевших и их показаниям. Указывал он и на необходимость анализа психологии судьи как главной фигуры в уголовном процессе. От последнего он требовал знания не только права и судебной практики, но и философии, истории, психологии, искусства, литературы, общей высокой культуры, широкой эрудиции. А. Ф. Кони считал, что для того, чтобы занимать судейское кресло, необходимо обладать чертами характера, позволяющими противостоять нажиму, просьбам, давлению окружения, голосу „общественного пристрастия", маскирующегося под голос „общественного мнения", и др.

Чертами, необходимыми для прокурора, А. Ф. Кони считал спокойствие, отсутствие личной озлобленности против подсудимого, аккуратность приемов обвинения, отсутствие лицедейства в голосе и жесте, умение держать себя и др. О защитнике он говорил, что тот является не слугой своего клиента, пособником в стремлении избежать справедливого наказания, а помощником и советчиком. А. Ф. Кони решительно осуждал адвокатов, превращавших защиту в оправдание преступника, меняя последнего и потерпевшего местами. А. Ф. Кони выделил и особенности, характеризующие свидетеля: темперамент, пол, возраст. В работе „Достоевский как криминалист" он показал важное значение изучения внутреннего мира преступника, необходимость этого для суда и следствия.

Мотивы преступления, как признак, свидетельствующий о внутреннем душевном состоянии лица, получали в глазах его особое значение, тем более, что он заботился всегда не только об установке юридической ответственности привлеченных на скамью подсудимых лиц, но и о согласном со справедливостью распределении нравственной между ними ответственности. Соответственно содержанию, и форма речей Кони отмечена чертами, свидетельствующими о выдающемся его ораторском таланте: его речи всегда просты и чужды риторических украшений. Он не следует приемам древних ораторов, стремившихся влиять на судью посредством лести, запугивания и вообще возбуждения страстей - и тем не менее он в редкой степени обладает способностью, отличавшей лучших представителей античного красноречия: он умеет в своём слове увеличивать объём вещей, не извращая отношения, в котором они находились к действительности. «Восстановление извращенной уголовной перспективы» составляет предмет его постоянных забот.

Основные работы в области юридической психологии:

Нравственные начала в уголовном процессе. СПб., 1905.

Самоубийство в законе и жизни. СПб., 1898.

Свидетели на суде. "Проблемы психологии", 1909, № 1.

Обвиняемые и свидетели.

Память и внимание (из воспоминаний судебного деятеля). Пг.1922.

Психология и свидетельские показания. "Новые идеи в философии", 1913, вып. 9.

Приемы и задачи прокуратуры. Пг., 1924.

Достоевский как криминалист. СПб., 1981.

Анатолий Фёдорович Кони (29 января (9 февраля) 1844 года, Санкт-Петербург - 17 сентября 1927 года, Ленинград) - российский юрист, судья, государственный и общественный деятель, литератор, судебный оратор, действительный тайный советник, член Государственного совета Российской империи (1907-1917). Почётный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук по разряду изящной словесности (1900), доктор уголовного права Харьковского университета (1890), профессор Петроградского университета (1918-1922).

Шаблон - совершенно недопустимое зло во всяком творчестве.

В 1878 году суд под председательством А. Ф. Кони вынес оправдательный приговор по делу Веры Засулич. Руководил расследованием многих уголовных дел, например, делом о крушении императорского поезда, о гибели летом 1894 года парохода «Владимир» и других.

Детство

Анатолий Фёдорович Кони родился 29 января (9 февраля) 1844 года в Санкт-Петербурге в семье театрального деятеля и писателя Фёдора Алексеевича Кони и писательницы и актрисы Ирины Семёновны Кони.

Отец Анатолия был сыном московского купца, получил образование сначала в Воспитательном учебном заведении благородного юношества Лепольда Чермака, а затем на медицинском факультете Московского университета, параллельно он посещал лекции на словесном факультете. Фёдор Алексеевич был известным писателем, водевилистом и театральным деятелем, практической медициной никогда не занимался, но следил за развитием медицинской науки. В 1840 году он основал журнал «Пантеон», который в 1842 году слился с «Репертуаром» и стал «Репертуаром русского и Пантеоном всех европейских театров».

Ирина Семёновна была дочерью помещика Полтавской губернии (Украина), урождённая Юрьева (на сцене выступала под фамилией Сандунова - по первому мужу), в 1837 году под влиянием родственника А. Ф. Вельтмана издала сборник рассказов, в который вошли рассказы «О простых случаях жизни» и «Повести девицы Юрьевой». Впоследствии более 15 лет выступала на сцене, исполняя преимущественно комические роли, также сотрудничала с «Литературной газетой» и рядом других изданий.

У супругов Кони было два сына: старший Евгений и Анатолий; когда их отец умирал, он сказал, что Анатолий - честный, а Евгений - добрый. Крёстным отцом Анатолия был друг отца И. И. Лажечников, писатель, первый русский исторический романист, он лично знал А. С. Пушкина.

В доме Кони часто собирались литераторы и актёры, обсуждались политические новости, театральные премьеры и литературные дебюты. Частыми гостями были Николай Васильевич Гербель, актёры Мария Михайловна Читау, Дарья Михайловна Леонова, драматург Оттон Иванович Дютш, адмирал Пётр Иванович Рикорд, Леопольд Васильевич Брант и многие другие.

Однако семья Кони редко была вместе, отцу приходилось выезжать по делам в Москву и, кроме того, в 1846 году Фёдор Алексеевич отправился за границу на 5 месяцев для излечения от болезни, а маленький Анатолий тяжело переносил разлуки с ним. Впоследствии Анатолий Фёдорович отношения между родителями определил как «семейная разруха»: обстановка в семье Кони, где мир и спокойствие были редкими гостями, действовала на детей угнетающе. Первой няней Анатолия была донская казачка Василиса Ивановна Нагайцева, которая служила в семье Кони до 1851 года, до достижения Анатолием возраста 7 лет

Жил у нас лакей Фока. Человек огромного роста. Он меня любил чрезвычайно и в свободные минуты объяснял мне по-своему законы физики и механики, стараясь подтвердить свои слова опытами, всегда, впрочем, неудачными. Не могу припомнить, по какому случаю мне показалось, что он меня обидел, и я, в пылу гнева, назвал его дураком. Это услышал отец из своего кабинета и, выйдя, больно наказал меня и, позвав затем Фоку, приказал мне стать перед ним на колени и просить прощения. Когда я это исполнил, Фока не выдержал, тоже упал передо мною на колени, мы оба обнялись и оба зарыдали на весь дом

Кони Анатолий Фёдорович

Образование

Начальное образование Анатолиус (как он впоследствии называл сам себя) получил в доме родителей, где наукам обучали домашние учителя. Фёдор Алексеевич увлекался идеями немецкого философа И. Канта и в воспитании детей следовал следующему его правилу: «человек должен пройти четыре ступени воспитания - обрести дисциплину; получить навыки труда; научиться вести себя; стать морально устойчивым». Главной целью воспитания в семье Кони было научить детей думать.

С 1855 год Анатолий учился в Училище Святой Анны (Анненшуле) - популярной в те годы немецкой школе при церкви св. Анны. Учился он хорошо, большинство оценок были «хорошо», «очень хорошо», «довольно хорошо». Из письма Толи отцу: «экзамен … из немецкой грамматики; причем случилось великое посрамление, из 36 чел нашего класса, только двое выдержали экзамен и то русские, 1 - сын твой возлюбленный …».

В 1858 году Анатолий Кони перешёл в четвёртый класс Второй Санкт-петербургской гимназии, к этому времени он в совершенстве овладел французским и немецким языками и занимался переводами литературных произведений. Но на первом году занятий в гимназии особыми успехами не отличался (три оценки - «удовлетворительно», шесть - «хорошо», одна - «отлично»), сказалась новая система обучения, новые учителя, сложный возраст. С октября 1858 года оценки улучшаются, а с 1859 года он получает только «отлично». По решению Совета гимназии Анатолию Кони были вручены «для предъявления родителям» 7 похвальных свидетельств - «Грамот первого достоинства». Анатолий, будучи гимназистом, посещал лекции знаменитых профессоров Санкт-Петербургского университета, в том числе известного историка Н. И. Костомарова.

В гимназиях тогда было семь классов; для получения аттестата, дававшего право поступления в университет, следовало пройти полный курс обучения. Но в 1857 году разрешили тем, кто не прошёл полный курс обучения, сдавать экзамен в качестве лиц, получивших домашнее образование. Анатолий Кони и четверо его товарищей (Кобылкин, Лукин, Сигель и Штюрмер) решили из шестого класса гимназии сдать экзамены и поступить в университет.

Ушедшие в себя эгоисты обыкновенно очень долго живут.

Кони Анатолий Фёдорович

В мае 1861 года Анатолий сдал экзамены для поступления в Санкт-Петербургский университет по математическому отделению, а на экзамене по тригонометрии академик О. И. Сомов предложил ему несколько вопросов вне программы, на которые он блестяще ответил. Выслушав его Осип Иванович Сомов пришёл в восторг и, сказав «Нет, Вас надо показать ректору», подошёл к А. Кони сзади, крепко обхватил руками за локти и, подняв в воздух, воскликнул: «Я вас снесу к нему!».

Титульный лист издания «О праве необходимой обороны», 1866 год

В декабре 1861 года Санкт-Петербургский университет был закрыт из-за студенческих беспорядков на неопределённый срок. Летом 1862 года было объявлено, что Санкт-Петербургский университет не будет открыт и в последующие учебные годы. В связи с этим Анатолий принял решение переехать в Москву, где перешёл на II курс юридического факультета Московского университета. В студенческие годы Анатолий не только добросовестно относился к учёбе и показал высокие результаты успеваемости: за все 4 курса обучения у Кони Анатолия из 69 оценок была только одна четвёрка - по истории римского права, остальные пятёрки, но и занимался репетиторством, давал уроки, делал переводы, что дало ему материальную независимость от родителей.

В 1865 году юридический факультет Московского университета закончили 89 человек, на экзаменах удостоены степени кандидата 33, из них «подали удовлетворительные кандидатские рассуждения 24», в том числе Кони Анатолий Фёдорович.

К марту 1865 года Анатолий Кони закончил работу над диссертацией «О праве необходимой обороны», которую в начале мая ректор передал в Совет императорского Московского университета с одобрительной отметкой на полях «Весьма почтенный труд». По решению Совета университета диссертация была опубликована в «Московских Университетских Известиях» за 1866 год. Однако публикация диссертации привлекла внимание цензуры, так как в диссертации рассматривались условия применения права необходимой обороны против лиц, облечённых властью. Было возбуждено «дело Кони», возникла угроза привлечения к уголовной ответственности, но в связи с малым экземпляром издания (50 экземпляров) судебное преследование не было начато, а автору было объявлено замечание министра народного просвещения.

При сдаче экзаменов в мае 1865 года ректор университета С. И. Баршев, принимавший экзамен по уголовному праву, предлагал Анатолию Фёдоровичу остаться при университете преподавателем по кафедре уголовного права, но Анатолий после раздумий отказался, он считал, что ему необходима более серьёзная подготовка и что он не сможет с осени 1865 года (как настаивал ректор) приступить к чтению лекций. Однако С. И. Баршев, не желая терять способного специалиста, пообещал включить А. Ф. Кони в список рекомендуемых для посылки на учёбу за границу, в Лейпциг, к Н. И. Пирогову; министерство рекомендацию приняло, и поездка была назначена на осень 1866 года. Однако реакция на покушение на императора Александра II 4 апреля 1866 года перечеркнула эти планы: был уволен министр народного просвещения А. В. Головнин, из Лейпцига отозвали Н. И. Пирогова, и посылка за границу молодых людей была приостановлена.

Начало юридической карьеры

30 сентября 1865 года Анатолий Фёдорович поступил на временную службу счётным чиновником в государственный контроль. В тот же день (согласно послужному списку) по рекомендации университета на запрос военного министра Д. А. Милютина перешёл на работу по юридической части в Военное министерство, в распоряжение дежурного генерала, будущего начальника главного штаба графа Ф. Л. Гейдена.

После судебной реформы Анатолий Фёдорович по собственному желанию (так как «меня тянуло в них неудержимо») перешёл 18 апреля 1866 года в Санкт-Петербургскую судебную палату на должность помощника секретаря по уголовному департаменту с зарплатой почти вдвое меньшей, чем в Главном штабе. 23 декабря 1866 года А. Ф. Кони с повышением перевели в Москву секретарём при прокуроре Московской судебной палаты Д. А. Ровинском.

В августе 1867 года Анатолия Фёдоровича назначили товарищем (помощником) прокурора Сумского окружного суда; но, до отправления на новое место службы, 7 ноября 1867 года последовало новое назначение - товарищем прокурора Харьковского окружного суда.

Судебная реформа в первые годы своего осуществления требовала от судебных деятелей большого напряжении сил. Любовь к новому, благородному делу, явившемуся на смену застарелого неправосудия и бесправия, - у многих из этих деятелей превышала их физические силы, по временам, некоторые из них «надрывались». Надорвался в 1868 году и я. Появилась чрезвычайная слабость, упадок сил, малокровие и, после более или менее продолжительного напряжения голоса, частые горловые кровотечения

Кони Анатолий Фёдорович

Весной 1869 года Анатолий Фёдорович тяжело заболел и по настоянию врачей уехал за границу на лечение. В Карлсбаде А. Ф. Кони общался с министром юстиции К. И. Паленом, с которым они уже встречались по службе, когда министр юстиции в 1868 году приезжал в Харьков. В Карлсбаде между Анатолием Фёдоровичем и Константином Ивановичем Паленом были частые разговоры, в ходе которых у К. И. Палена сложилось благоприятное впечатление о А. Ф. Кони, и он обещал ему перевод в Санкт-Петербург.

К. И. Пален своё обещание сдержал, и 18 января 1870 года Анатолия Фёдоровича Кони назначили товарищем прокурора Санкт-Петербургского окружного суда. Впоследствии 26 июня 1870 года А. Ф. Кони назначили Самарским губернским прокурором, а 16 июля 1870 года прокурором Казанского окружного суда, с целью создания новых судебных учреждений, предусмотренных судебной реформой. В Санкт-Петербург Анатолий Фёдорович возвратился после назначения 20 мая 1871 года прокурором Санкт-Петербургского окружного суда.

В зените юридической карьеры

На должности прокурора Санкт-Петербургского окружного суда Анатолий Фёдорович работал более четырёх лет, в течение которых руководил расследованием сложных, запутанных дел, выступал обвинителем по наиболее крупным делам. В это время он становится известным широкой общественности, его обвинительные речи публикуются в газетах.

17 июля 1875 года Анатолий Фёдорович Кони был назначен вице-директором департамента министерства юстиции - так как К. И. Палену была нужна «судебная совесть». Во время продолжительного отпуска или болезни В. С. Адамова Константин Иванович Пален назначал А. Ф. Кони исполняющим должность директора департамента и все были уверены, что он вскоре займёт эту должность. Однако Пален дал понять ему, «что он, несмотря на несомненное на то право, назначен директором не будет…».

24 декабря 1877 года Анатолия Фёдоровича Кони назначили председателем Санкт-Петербургского окружного суда, а 24 января 1878 года, после завершения дел по министерству, Анатолий Фёдорович вступил в новую должность.

Параллельно с основной работой Анатолий Фёдорович в период с 1876 по 1883 годы был членом Высочайше учреждённой комиссии под председательством графа Э. Т. Баранова для исследования железнодорожного дела в России, в которой участвовал в составлении общего устава Российских железных дорог. В 1875 году А. Ф. Кони был назначен членом совета управления учреждений великой княжны Елены Павловны, а в 1876 году стал одним из учредителей Санкт-Петербургского юридического общества при университете, в котором неоднократно исполнял обязанности члена редакционного комитета уголовного отдела и совета. В 1877 году Анатолий Фёдорович был избран в столичные почётные мировые судьи, а в 1878 году в почётные судьи Санкт-Петербургского и Петергофского уездов.

Дело Веры Засулич

24 января 1878 года В. И. Засулич пыталась убить выстрелами из пистолета петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Это преступление получило широкую огласку, общество с сочувствием отнеслось к поступку Веры Ивановны. Следствие по делу велось в быстром темпе, с исключением всякого политического мотива, и к концу февраля было окончено. Вскоре А. Ф. Кони получил распоряжение министра юстиции К. И. Палена назначить дело к рассмотрению на 31 марта. Граф Пален и Александр II требовали от Кони гарантий, что Засулич будет признана присяжными виновной, Анатолий Фёдорович таких гарантий не дал. Тогда министр юстиции предложил Кони сделать в ходе процесса какое-либо нарушение законодательства, чтобы была возможность отменить решение в кассационном порядке

Я председательствую всего третий раз в жизни, ошибки возможны и, вероятно, будут, но делать их сознательно я не стану, считая это совершенно несогласным с достоинством судьи!

Кони Анатолий Фёдорович

Перед присяжными заседателями Кони с согласия сторон поставил следующие вопросы: первый вопрос о том, «виновна ли Засулич в том, что, решившись отомстить градоначальнику Трепову за наказание Боголюбова и приобретя с этой целью револьвер, нанесла 24 января с обдуманным заранее намерением генерал-адъютанту Трепову рану в полости таза пулею большого калибра; второй вопрос о том, что если Засулич совершила это деяние, то имела ли она заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальника Трепова; и третий вопрос о том, что если Засулич имела целью лишить жизни градоначальника Трепова, то сделала ли она все, что от неё зависело, для достижения этой цели, причем смерть не последовала от обстоятельств, от Засулич не зависевших». Вердикт присяжных заседателей Вере Ивановне Засулич был: «Нет, не виновна». Анатолию Фёдоровичу предложили признать свои ошибки и уйти добровольно в отставку. А. Ф. Кони отказался, заявив, что на нём должен решиться вопрос о несменяемости судей.

«Если судьи России узнают, - сказал он, - …что председателя первого суда в России, человека, имеющего судебное имя, занимающего кафедру, которого ждёт несомненный и быстрый успех в адвокатуре и для которого служба - далеко не исключительное и неизбежное средство существования, - достаточно было попугать несправедливым неудовольствием высших сфер, чтобы он тотчас, добровольно, с готовностью и угодливой поспешностью отказался от лучшего своего права, приобретённого годами труда и забот, - отказался от несменяемости, то что же можно сделать с нами».

Анатолий Фёдорович Кони оказался в опале, его начали преследовать, постоянно ставился вопрос о его переводе на другую должность, его подчинённых лишали премий и наград, его самого отстраняли от участия в ответственных комиссиях. Даже через много лет, в 1894 году, когда решался вопрос о возможном назначении Кони на кафедру уголовного судопроизводства Военно-юридической академии, вспомнили о деле Засулич.

В 1881 году во время отдыха за границей Анатолий Фёдорович получил телеграмму от Д. Н. Набокова с предложением поста председателя департамента Петербургской судебной палаты. Но только по возвращении в Санкт-Петербург А. Ф. Кони узнал, что министр «слукавил» - предложил пост председателя департамента по гражданским делам, а не по уголовным (Кони был специалистом в области уголовного права), так как в сфере гражданского права Анатолий Фёдорович был менее опасен для власти. Д. Н. Набокову стоило большого труда убедить А. Ф. Кони согласиться на новый пост, и 21 октября 1881 года его назначили председателем гражданского департамента Санкт-Петербургской судебной палаты.

Обер-прокурор и сенатор

30 января 1885 года Кони был назначен обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената (в то время высшая прокурорская должность). Александр III согласился назначить Кони на эту должность, когда Д. Н. Набоков ему объяснил, что «обер-прокурор при первой же неловкости или недобросовестности может быть удалён со своего места», а председатель гражданского департамента судебной палаты, будучи судьёй, несменяем.

На должности обер-прокурора А. Ф. Кони дал более 600 заключений по самым разнообразным делам. Анатолий Фёдорович руководил следствием по делу о крушении поезда императора Александра III в Борках 17 октября 1888 года. 20 октября Анатолий Фёдорович прибыл на место катастрофы спецпоездом, а чуть более чем через месяц он докладывал в Гатчине Александру III о результатах следствия.

6 июня 1887 года в Ясной Поляне состоялось знакомство Анатолия Фёдоровича с Львом Николаевичем Толстым, в дальнейшем они неоднократно встречались в Москве, в Ясной Поляне, один раз в Санкт-Петербурге и вели переписку. На основе воспоминаний Кони по одному из дел Лев Николаевич в течение 11 лет работал над «Коневской повестью», которая впоследствии стала романом «Воскресение», а Анатолий Фёдорович на основе воспоминаний написал произведение «Лев Николаевич Толстой».

В 1890 году Анатолий Фёдорович Кони Харьковским университетом по совокупности работ (лат. honoris causa) был возведён в степень доктора уголовного права.

5 июня 1891 года А. Ф. Кони по личной просьбе был освобождён от обязанности обер-прокурора уголовно-кассационного департамента Сената и назначен сенатором с повелением присутствовать в уголовно-кассационном департаменте Сената. В консервативных кругах новое назначение было встречено с негодованием, по поводу назначения В. П. Буренин написал в «Новом времени» злую эпиграмму:

В Сенат коня Калигула привёл,
Стоит он убранный и в бархате, и в злате.
Но я скажу: у нас - такой же произвол:
В газетах я прочел, что Кони есть в Сенате.

На что А. Ф. Кони ответил своей эпиграммой:

Я не люблю таких ироний,
Как люди непомерно злы!
Ведь то прогресс, что нынче Кони,
Где раньше были лишь ослы…

Новая должность тяготила Анатолия Фёдоровича, так как ему вместо решения широких общих этико-юридических проблем пришлось заниматься рассмотрением массы мелких дел из практики мировых судов, а по серьёзным вопросам он столкнулся с недовольством и оппозицией других сенаторов. Назначенный вместо Кони Н. В. Муравьев также был недоволен своей должностью и через год, когда Муравьёв был назначен государственным секретарём, снова встал вопрос о замещении должности обер-прокурора. И вновь Анатолию Фёдоровичу было предложено занять этот пост, он согласился при непременном условии, что он будет изолирован от дел по политическим преступлениям.

21 октября 1892 года Анатолий Фёдорович вновь был назначен обер-прокурором уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената с оставлением в звании сенатора. Он снова участвовал в громких делах: руководил расследованием по делу о гибели парохода «Владимир» летом 1894 года у Одессы, дал заключение по «делу о мултанском жертвоприношении».

В 1892 году был избран в почётные члены Московского университета, а в 1896 году был избран почётным членом Академии наук.

По личной просьбе 30 декабря 1896 года А. Ф. Кони окончательно был уволен от исполнения обязанностей обер-прокурора уголовно-кассационного департамента Правительствующего Сената и оставлен сенатором.

8 января 1900 года Анатолий Фёдорович был избран почётным академиком Академии наук по разряду изящной словесности.

5 июля 1900 года Анатолий Фёдорович Кони полностью оставил судебную деятельность и указом императора Николая II был переведён в общее собрание Первого департамента Сената в качестве присутствующего сенатора. На этой должности Кони проводит сенаторские ревизии, дает заключения на проекты сенатских определений о толковании законов, участвует в работе комиссий. Параллельно работе в сенате он вёл активную подготовку изданий своих произведений, выступал с публичными лекциями.

В сентябре 1900 года Анатолий Фёдорович при крушении поезда на Сестрорецкой дороге получил травму, результатом которой стала трёхмесячная болезнь и хромота, с тех пор он стал ходить только с тростью.

Летом 1906 года П. А. Столыпин сделал А. Ф. Кони предложение войти в состав правительства и занять пост министра юстиции. В течение трёх дней его уговаривали занять предлагаемый пост, Столыпин был готов был принять любые его условия, но Анатолий Фёдорович категорически отказался, ссылаясь на нездоровье.

Член Государственного Совета

1 января 1907 года А. Ф. Кони был назначен Членом Государственного совета Российской империи с оставлением в звании сенатора. В составе Государственного совета он не примыкал ни к одной из партий и группировок, но на заседаниях занимал крайне левую позицию. На новой должности Кони поддерживал проект закона об условном досрочном освобождении, проект закона об уравнении наследственных прав женщин, проект закона «О допущении лиц женского пола в число присяжных и частных поверенных». В годы Первой мировой войны Анатолий Фёдорович возглавлял ряд комитетов Государственного совета о жертвах войны, принимал активное участие в работе комиссий о денежных средствах, об организации помощи беженцам и других.

30 мая 1917 года Указом Временного правительства Кони был назначен первоприсутствующим (председателем) в общем собрании кассационных департаментов Сената.

Советский период

В связи с упразднением Государственного совета Российской империи Решением СНК РСФСР Анатолий Фёдорович Кони 25 декабря 1917 года был уволен с должности члена Государственного Совета.

Декретом о суде была ликвидирована существовавшая судебная система, а вместе с ним и сенат, судебная система, которой Анатолий Фёдорович посвятил всю свою жизнь, прекратила существование. Чтобы выжить в первые годы революции, Анатолий Фёдорович обменивал на хлеб книги своей обширной библиотеки, собранной за 52 года службы.

С приходом советской власти в ноябре 1917 года Анатолий Фёдорович попросил встречи с А. В. Луначарским, бывшим в то время народным комиссаром просвещения РСФСР, чтобы выяснить своё отношение к новой власти и предложить свои услуги: «… как отнесётся правительство, если я по выздоровлении кое-где буду выступать, в особенности с моими воспоминаниями».

10 января 1918 года Анатолия Фёдоровича Кони избрали профессором по кафедре уголовного судопроизводства Петроградского университета, а в конце 1918 года его пригласили читать лекции в Петроградский университет. 19 апреля 1919 года А. Ф. Кони зачислили на усиленный продовольственный паёк: хлеб, выдаваемый раз в неделю.

Количество лекций, которые читал Анатолий Фёдорович, было велико: помимо уголовного судопроизводства в Петроградском университете он читал ещё лекции по прикладной этике в Институте живого слова, по этике общежития в Железнодорожном университете, серии лекций в музее города по литературной проблематике, а также благотворительные лекции (например, о Ф. М. Достоевском).

23 октября 1919 года в квартиру Анатолия Фёдоровича пришли с ордером на обыск, часть имущества была изъята, а А. Ф. Кони задержан и доставлен в органы ВЧК. Однако на следующий день Кони был освобождён, перед ним извинились, но изъятое имущество не удалось вернуть, несмотря на продолжительную переписку между учреждениями.

Помимо чтений лекций, Анатолий Фёдорович помогал новой судебной власти, к нему домой приходили председатель губернского суда Нахимсон и представитель Наркомюста, которые договорились, что Кони будет консультировать по особо сложным делам, читать лекции юристам; А. Ф. Кони написал также комментарий к Уголовному кодексу РСФСР 1922 года.

В 1924 году торжественно отмечалось 80-летие Анатолия Фёдоровича, Государственными курсами техники речи в его честь был организован концерт, где его чествовали учащиеся и рабочие, ему посвящали стихи Щепкина-Куперник и ученики Пятой школы (бывшей Ольденбургской гимназии), на концерте было сказано, «что в 1918 году Кони не отсиживался дома, а пришёл строить Институт живого слова - это „дитя революции“». С 1 июля 1926 года Анатолию Фёдоровичу увеличили пенсию со ста до двухсот рублей.

Смерть

Весной 1927 года Анатолий Фёдорович Кони читал лекцию в холодном нетопленом зале Дома учёных и заболел воспалением лёгких. В июле по рекомендации врачей он выехал в Детское Село.

19 сентября 1927 года состоялись похороны, на которых собралось много народу: вся Надеждинская улица была запружена желающими проститься с ним. Обряд отпевания совершали «восемь священнослужителей высокого сана и два дьякона в белых облачениях». Народ, не вместившийся в церкви, заполнил Знаменскую улицу.

Похоронен А. Ф. Кони был на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры, в 1930-е годы его прах перенесли на Литераторские мостки Волковского кладбища.

Я прожил жизнь так, что мне не за что краснеть…

Кони Анатолий Фёдорович

Семья и личная жизнь

«Квази-семейные» (по определению самого А. Ф. Кони) дела доставляли Анатолию Фёдоровичу немало хлопот: семья родителей в 1860-е годы окончательно распалась, гражданской женой отца стала ровесница Анатолия, Анастасия Васильевна Каирова, и у Кони появились единокровные сёстры: Ольга в 1865 году и Людмила в 1866 году.

25 января 1879 года умер отец Анатолия, Фёдор Алексеевич. Хлопоты по организации похорон, переговоры с кредиторами (у отца было долгу 9000 рублей серебром) и заботы о сёстрах Оле и Людмиле полностью легли на плечи Анатолия Фёдоровича (брат Анатолия, Евгений, находился в Варшаве, а А. В. Каирова - в Вене).

18 февраля 1879 года Евгений, уличённый в подлогах и растрате средств, вверенных ему по охранению наследства, бежал, но потом явился с повинной и по приговору суда был сослан в Тюмень. Его жена и мать уехали за ним, и основным средством их существования была помощь Анатолия Фёдоровича. Опала и семейные перипетии, по словам Анатолия Фёдоровича, чуть не отправили его в «путешествие, откуда ещё никто не возвращался». В начале 1890-х годов для Анатолия снова наступило время утрат - в 1891 году умерла его мать, Ирина Семёновна, а в 1892 году умер и Евгений.

Женат Анатолий Фёдорович никогда не был, «у меня нет личной жизни» - писал он в одном из писем. Первой любовью Анатолия была Надежда Морошкина, с которой он познакомился в Харькове. В переписке родственников уже обсуждалась возможная свадьба, но врачи предсказывали недолгую жизнь Анатолию Фёдоровичу и, по словам его самого, он не мог «быть ничьим мужем… при моем крайне расстроенном здоровье и ужасном состоянии нервов». В начале 1880-х годов А. Ф. Кони познакомился с Любовью Григорьевной Гогель, супругой Санкт-Петербургского прокурора, с которой на протяжении многих лет поддерживал дружбу и вёл переписку.

С Еленой Васильевной Пономарёвой, которая была моложе Анатолия Фёдоровича на 24 года, они познакомились предположительно в один из приездов Кони в Харьков. Сохранилась их переписка с 1892 года - несколько сотен писем. В середине 1924 года Елена Васильевна переехала в квартиру Кони и до самой смерти Анатолия Фёдоровича, была его помощницей, секретарём и хозяйкой дома.

Оратор

Особую известность Анатолий Фёдорович Кони получил как оратор, на судебных заседаниях по делам, рассматриваемых с его участием были переполненные залы. Сборник «Судебные речи», вышедший первый раз в 1888 году, выдержал пять изданий и принёс автору широкую известность. С 1876 по 1883 годы он читал лекции по уголовному судопроизводству в Императорском училище правоведения, а с 1901 года - по судебной этике в Александровском лицее. В советское время читал лекции по уголовному судопроизводству в Петроградском университете, по прикладной этике в Институте живого слова, по этике общежития в Железнодорожном университете, о врачебной этике и экспертизе в Клиническом институте, по теории и истории ораторского искусства в Институте живого слова, по русской литературе и истории русского языка. Всего за 1917-1920 годы Кони прочёл около тысячи публичных лекций, в начале 1920-х годов его приглашали во многие учреждения читать о Пушкине, о Толстом, о Пирогове, о Гаазе, о воспитании детей, о перевоспитании преступников, и слушали его с «жадным вниманием».

Библиография

Основные труды Анатолия Фёдоровича Кони были посвящены воспоминаниям о его юридической деятельности и истории судебной реформы: «Судебные речи» (1888), «Отцы и дети судебной реформы» (1914) и сборник воспоминаний «На жизненном пути» в 5 томах. В пятитомник были включены воспоминания о писателях: Л. Н. Толстом, И. С. Тургеневе, Ф. М. Достоевском, Н. А. Некрасове, А. Н. Островском и многих других. Первой литературной работой Кони считается доклад «Достоевский как криминалист», сделанный 2 февраля 1881 года в собрании юридического общества при Петербургском униврситете и опубликованном 8 февраля 1881 года.

Кони А. Ф. Судебные речи. 1868 - 1888. - СПб., 1897.

Кони А. Ф. Очерки и воспоминания. - СПб., 1906.

Кони А. Ф. Отцы и дети судебной реформы. 1864 – 1914.. - М.: Издательство Сытина, 1914.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.I.. - СПб., 1912.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.II.. - СПб., 1912.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.III.. - Ревель – Берлин: «Библиофил», 1922.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.IV.. - Ревель – Берлин: «Библиофил», 1923.

Кони А. Ф. На жизненном пути. Т.V.. - «Прибой», 1929.

Литературные монографические труды Анатолий Фёдорович опубликовывал в:

«Юридической Летописи» (1890),

«Журнале Министерства Юстиции» (1866 и 1895),

«Московских Юридических Известиях» (1867),

«Журнале Уголовного и Гражданского Права» (1880),

«Вестнике Европы» (1887, 1891 и 1893),

«Историческом Вестнике» (1887),

газете «Порядок» (1881),

«Книжках Недели» (1881, 1885 и 1892),

«Новом Времени» (1884, 1890, 1894),

Кроме вышеперечисленных изданий и судебных речей, А. Ф. Кони представил ряд рефератов, а именно

в Санкт-Петербургском юридическом обществе:

«О суде присяжных и об условиях его деятельности» (1880);

«О закрытии дверей судебных заседаний» (1882);

«Об условиях невменения по проекту нового уложения» (1884);

«О задачах русского судебно-медицинского законодательства» (1890);

«О литературно-художественной экспертизе, как уголовном доказательстве» (1893);

в Санкт-Петербургском сифилидологическом и дерматологическом обществе:

доклад «О врачебной тайне» (1893);

на пятом Пироговском медицинском съезде:

речь «О положении эксперта судебного врача на суде» (1893);

в русском литературном обществе:

доклады «О московском филантропе Гаазе» (1891);

«О литературной экспертизе» (1892);

«О князе В. Ф. Одоевском» (1893).

в торжественных собраниях Санкт-Петербургском юридического общества А. Ф. Кони произнес речи:

«О Достоевском как криминалисте» (1881);

«О заслугах для судебной реформы С. Ф. Христиановича» (1885);

«Об умершем А. Д. Градовском» (1889);

«О докторе Гаазе» (1891);

«О внешней истории наших новых судебных установлений» (1892).

Награды

Государственные:

Орден Святой Анны II степени;

Анатолий Фёдорович Кони - цитаты

По мере удаления от события человеческая мысль незаметно для самой себя переходит от шаткого «так могло быть» к определённому «так должно было быть» и к положительному «так было».

Слово - одно из величайших орудий человека. Бессильное само по себе, оно становится могучим и неотразимым, сказанное умело, искренне и вовремя. Оно способно увлекать за собой самого говорящего и ослеплять его и окружающих своим блеском.

Лучше ничего не сказать, чем сказать ничего.

Шаблон - совершенно недопустимое зло во всяком творчестве.

Ушедшие в себя эгоисты обыкновенно очень долго живут.