Леонид иванович добычин. Леонид Добычин
Поема розпочинається лірично-філософським відступом-посвятою.
Автор розмірковує над плином життя, над вічними змінами в природі і людському суспільстві: "Все йде, все минає - і краю немає..." Вічними є лише волелюбні прагнення народу. А виразниками цих прагнень стали гайдамаки. Поет знає, що його поетичні рядки будуть вороже зустрінуті реакційними письменниками, які вважають:
"Коли хочеш грошей, Та ще й слави, того дива, Співай про Матрьошу, Про Парашу, радость нашу, Султан, паркет, шпори,- От де слава!!!"
У поета - інша слава, інші цінності. Він згадує про часи козацької волі, про славне минуле України. Кругом нього стали його "діти" - породжені поетичною уявою образи твору - гайдамаки. Він радить їм летіти з чужини в Україну, не цуратися мови, якою мати пісень співала, не цуратися своєї історії. Поет просить благословення для них у свого "щирого батька" (Василя Івановича Григоровича, якому присвячено поему).
Інтродукція
Це історичний вступ до поеми, в якому розповідається про політичний стан Польської держави, де зародився гайдамацький рух. Боротьба польських магнатів за владу врешті-решт призвела до втрати Польщею своєїдержавності. А конфедерати, які мали цю державність захищати, грабували Україну, знущалися з народу. їхні дії викликали обурення проти шляхти - гайдамаки готувалися до повстання, "ножі освятили".
Ярема Галайда - наймит, попихач шинкаря Лейби. Він сирота, але "сирота багатий", бо в нього є кохана Оксана. Вночі, коли шинкар лічив гроші, а його дружина і донька спали, Ярема взяв торбу і пішов у Вільшану.
Конфедерати
Цієї ж ночі до Лейби прийшли конфедерати, виламали двері, побили господаря, допитуючись, де його дочка. Корчмар хрестився та божився, що вона вмерла. Конфедерати всіляко принижували Лейбу, а він корився і догоджав їм, підливаючи горілки. А коли шляхта почала вимагати в нього гроші і бити, він сказав, що в нього немає "ні шеляга", а багато червонців зберігається в костьолі у вільшанського титаря. Ще у титаря є гарна дочка Оксана, "як панночка". Конфедерати залишили корчмаря і поїхали у Вільшану.
У Вільшані попід гаєм Ярема, співаючи, виглядав свою Оксану. Парубок навіть заплакав, чекаючи, бо боявся, що кохана не прийде. А коли побачив її, то зрадів і забув про все. Титарівна.лібарилася, бо в неї занедужав батько.
Ярема розповів дівчині, що йде в Чигирин дістати свяченого ножа, бо надумав пристати до гайдамаків, здобути славу, багатство, і все це скласти до ніг Оксани:
"Одягну тебе, обую. Посаджу, як паву, - На дзиґлику, як гетьманшу, Та й дивитись буду..."
Закохані мріяли, як будуть жити, коли не стане ляхів в Україні. Прощаючись, Ярема і Оксана присяглися один одному у вірнім коханні та й розійшлися.
Тихесенько, гарнесенько, Щоб ніхто не бачив Ні дівочі дрібні сльози, Ні щирі козачі.
А тим часом у титаря засвітилось в усіх вікнах. То конфедерати, люди, які зібралися немов би волю боронити, катували Оксаниного батька, вимагаючи в нього гроші. Титар мовчав.
"Завзята бестія! стривай!" Насипали в халяви жару... "Утім"я цвяшок закатай!" Не витерпів святої кари, Упав сердега.
Замордувавши титаря, ляхи вирішили запалити церкву. Але тут у хату вбігла Оксана і, побачивши вбитого батька, знепритомніла. її, непритомну, ляхи забрали з собою.
Аж ось поет знов повертається до подій Коліївщини. Над річкою Тяс-мином, у темнім гаю, зібрались прості козаки і старшина, щоб покарати ворогів:
За кров і пожари
Пеклом гайдамаки ляхам оддадуть.
Попід дібровою стояли вози з ножами, і повстанці вірили, що ту зброю подарувала Катерина II, яка начебто підтримувала гайдамаків. Козацька старшина, що з"їхалася з різних куточків України, плекала надії на визволення з-під польського гніту, сподівалась, що повернеться влада гетьмана.
Люди чекали дзвонів, що мали сповістити про початок церковної служби і слухали, як співав сліпий кобзар. Нарешті вдарили дзвони. У службі брала участь така сила духовенства, як на Великдень. Поміж возами ходили попи з кропилами і святили зброю. А благочинний закликав громаду:
"Молітесь, діти! страшний суд Ляхи в Україну несуть - І заридають чорні гори".
Він нагадав людям про страшні лиха, що їх зазнала Україна, про те, що всі "праведні" українські гетьмани були спалені шляхтою або заживо, або після смерті (трупи Богдана і Тиміша Хмельницьких було піддано вогню в Чигирині, аби знищити навіть пам"ять про них). Диякон проголосив:
"Нехай ворог гине! Беріть ножі! освятили!"
І народ кинувся розбирати ножі, що згодом "заблищали по всій Україні".
Треті півні
Ляхи розкошували, не знаючи, що панувати їм судилося лише один день, поки не розпочалось повстання.
Коліївщина, це "пекельнеє свято", охопила всю Україну, але минув час і про неї забули. Онуки славних учасників повстання "панам жито сіють".
Серед ночі берегом Дніпра йшов козак, йшов і журився, бо його серце чуло щось недобре. Він йшов не у Вільшану до коханої, а у Черкаси до ляхів, яких буде бити, коли почує сигнал до повстання (цей сигнал - треті півні).
Ярема замислився над долею України, сподіваючись, що народ виборе собі незалежність, і як символ цієї незалежності в степах України знов "блисне булава".
Поринувши у свої думки, він і не помітив, що почалась буря, бо на нього чекало невідоме майбутнє:
"Там Оксана, там весело І в сірій свитині; А тут... а тут... що ще буде? Може, ще загину".
Червоний бенкет
"Задзвонили в усі дзвони по всій Україні", і гайдамаки почали бити ляхів. З бойовим покликом "Гине шляхта, гине!" "по горищах, по коморах, по льохах, усюди; всіх уклали, все забрали".
У Черкаси, де діяв Залізняк, прийшов і Ярема. Там він дізнався проте, що конфедерати вбили титаря і вкрали Оксану. Ярема попросився у реєстр до Залізняка. Оскільки хлопець був сиротою і не мав прізвища, то його записали як Галайду (бездомний бурлака). Дали Яремі коня і, залишивши за собою палаючі Черкаси, поїхали далі, а Ярема всю дорогу мовчав - тяжко тужив за Оксаною.
Гупалівщина
Повстання охопило всю Україну:
Осталися Діти та собаки - Жінки навіть з рогачами Пішли в гайдамаки.
Поет у ліричному відступі говорить про те, що у кривавій різні винні "ксьондзи, єзуїти", які посіяли ворожнечу між братнімі слов"янськими народами.
Коли загін Залізняка приїхав у Вільшану, Ярема дізнався про те, що ляхів там вже вбили, а тепер поховали. Тоді ж повстанці познайомилися з хлопцем -підлітком, який разом зі своїм батьком пішов у гайдамаки. У хлопця розпитали дорогу до Будищ, де в яру було озеро, а попід горою стояв ліс. У тому лісі ляхи поховались на деревах, і їх позбивали з дерев, як груші. Там же повстанці знайшли скарби конфедератів і потім пішли карати ворогів у Лисянку.
Бенкет у Лисянці
Гонтаі Залізняк керували повстянням у Лисянці. Повстанці не жаліли нікого, ні жінок, ні дітей. Особливо лютував Ярема. Тепер у нього було і золото, і слава, але ніщо у світі не могло вгамувати його тугу за Оксаною. Гайдамаки влаштували бенкет у Лисянці, пили й гуляли, а кругом їх палала пожежа, чорніли на кроквах обгорілі трупи повішаних. Тут Ярема побачив переодягненого у козацьку кирею Лейбу, який розповів йому, що в будинку, за мурами якого сховалися ляхи, знаходиться Оксана. Гонта та Залізняк наказали козакам палити по будинку з гармат, та Ярема з Лейбою встиг прокрастися туди, в самий льох, і вихопити ледь живу Оксану. Прямо звідти він повіз її до Лебедина.
У Лебедині Оксана опритомніла в монастирі і розповіла бабусі-черниці про те, як потрапила в полон до ляхів, як хотіла накласти на себе руки. Від цього вчинку її врятували лише думка про Ярему та кохання до нього.
Черниця, у свою чергу, розказала, що саме Ярема Галайда привіз дівчину до Лебедина і обіцяв за нею приїхати. Він і справді повернувся, обвінчався з Оксаною, того ж дня покинув її, щоб разом із Залізняком бити ляхів.
Гонта в Умані
Пройшло літо, настала зима, а повстання тривало, тривало аж до весни:
Не спинила весна крові, Ні злості людської. Тяжко глянуть, а згадаєм - Так було і в Трої. Такі буде.
Ярема прославився на всю Україну як завзятий гайдамака:
Максим ріже, а Ярема Не ріже - лютує: З ножем в руках на пожарах І днює й ночує.
Гайдамаки хмарою обступили Умань і затопили її панською кров"ю. Аж ось гайдамаки привели до Ґонти ксьондза-вчителя і двох його учнів, хлопчиків-католиків, синів Ґонти. Гонта, вірний присязі, наказав убити ксьондза, а дітей привселюдно примусив зізнатися, що вони католики. Батьківське горе не знало меж:
"Сини мої, сини мої! Чом ви не великі? Чом ви ляха не ріжете?" "А сьогодні, сини мої, Горе мені з вами! Поцілуйте мене, діти, Бо не я вбиваю, А присяга".
Гонта своїми руками зарізав обох синів, заборонивши їх ховати, як і всіх інших католиків. Потім він наказав зруйнувати базиліанську школу, де вчились його діти. Гайдамаки розбивали об каміння ксьондзів-учителів, а школярів живих топили у криниці.
Гонта, не тямлячи себе від горя, мовнавіжений бігав по Умані і кричав, закликаючи безжалісно нищити ляхів.
Прямо на пожарищі гайдамаки сіли вечеряти. Не було серед них тільки Ґонти. Криючись від усіх, він шукав когось серед купи мертвих. Знайшов трупи своїх дітей, поніс їху поле поховати:
Поклав обох, із кишені Китайку виймає; Поцілував мертвих в очі. Хрестить, накриває
Червоною китайкою
Голови козачі.
Розкрив, ще раз подивився...
Тяжко-важко плаче:
"Сини мої, сини мої!
На ту Україну
Дивітеся: ви за неї
Й я за неї гину".
Поховавши синів, Гонта пішов геть, оглядаючись на степ. Він бажав тепер для себе тільки швидкої смерті.
Майже рік тривало повстання та й ущухло. Ґонту ляхи піддали нелюдському катуванню і стратили. Не лишилося по ньому ні хреста, ні могили. Залізняк, дізнавшись про страшну загибель товариша, помер з горя. Гайдамаки поховали Залізняка в степу, насипали високу могилу. Довго стояв над тією могилою Ярема, а потім заплакав і пішов геть.
Гайдамаки після придушення повстання розійшлися хто куди. Тим часом було зруйновано Запорізьку Січ. А Україна "навіки заснула". Тільки часом колишні повстанці, старі, ідучи понад ніпром, співають гайдамацьких пісень.
Все в мире проходит. Живет - умирает...
Куда ж оно делось? Откуда взялось?
Ни глупый, ни мудрый про это не знает.
Извечно ведется: одно зацвело -
другое увяло, навеки увяло...
И ветры сухую листву разнесли.
А солнце встает, как и прежде вставало,
и звезды плывут, как, бывало, плыли
и плыть всегда будут, и ты, белолицый,
по синему небу ты будешь гулять
и будешь смотреться в болотце, в криницу,
в бескрайнее море - и будешь сиять,
как над Вавилоном, над его садами
и над тем, что будет с нашими сынами.
Конца ты не знаешь! Люблю толковать,
делиться с тобою, как с братом, с сестрою,
и петь тебе песни твои же спроста...
Скажи ты мне ныне: как быть мне с тоскою?
Я не одинокий, я не сирота:
Есть у меня дети, да куда мне деть их?
Закопать с собою? Грех: душа жива!
Может быть, ей легче будет на том свете,
как прочтет кто-либо те слезы-слова,
Что так бескорыстно она изливала
и ночью украдкой над ними рыдала.
Нет, не закопаю. Душа-то жива!
Как синему небу, как белому свету -
ни конца, ни края душе моей нету.
А где она будет? Чудные слова!
Пускай ее вспомнят хоть на этом свете,
бесславному тяжко его покидать.
Девчата, вам надо ее вспоминать,
она вас имела всегда на примете
И песни любила про вас напевать.
Пока солнце встанет - отдохните, дети!
Вожака вам, дети, хочу подыскать.
Сыны мои, гайдамаки!
Волен свет широкий.
Погуляйте, поищите
по себе дороги.
Сыны мои молодые,
несчастные дети,
кто без матери родимой
встретит вас на свете?..
Сыны мои, на Украйну
летите орлами.
Пусть хоть горе приключится
не в чужбине с вами.
Там и ласковую душу
повстречать не чудо.
Там помогут, там наставят,
а тут... А тут - худо.
Пустят в хату - насмеются,
дурачком считают.
До того умны-учены -
солнце осуждают:
мол, взошло, да не оттуда,
да не так и село.
Мол, вот так-то лучше было б...
Что тут будешь делать?!
Надо слушать, может, вправду
не так солнце светит.
Потому - народ ученый:
знают всё на свете.
А уж вам-то к ним явиться -
как зовут - не спросят.
Поглядят, поводят носом -
и под лавку бросят.
Дескать, ладно, подождите,
найдется писака:
он по-нашему расскажет
и про гайдамаков,
а то вышел дурачина
с мертвыми словами
да какого-то Ярему
ведет перед нами.
Неуч, неуч, дурачина!
Видно, били мало.
От казачества - курганы
(что еще осталось?),
да и те давно разрыты,
ветер пыль разносит.
А он думал, слушать станем,
как слепцы гундосят.
Понапрасну ты старался,
человек хороший.
Хочешь славы, денег хочешь –
так пой про Матрешу,
про Парашу, радость нашу,
султан, паркет, шпоры.
Вот где слава! А то тянешь -
Шумит сине море...
А сам плачешь. Да с тобою
весь твой люд сермяжный...
Вот спасибо умным людям,
рассудили важно!
Только жаль, что кожух теплый
на другого шитый.
Очень умны ваши речи,
да брехней подбиты.
Не прогневайтесь, а слушать
я вас не желаю.
Вы разумны, а я глупый...
И я вас не знаю.
Я один в родимой хате
запою украдкой,
запою про то, что любо,
и заплачу сладко.
Запою - играет море,
ветер в поле ходит,
степь темнеет, и курганы
с ветром речь заводят.
Вот раскрылись, развернулись
курганы глухие,
и покрыли степь до моря
казаки лихие.
Атаманы с бунчуками
войско озирают.
Пляшут кони. А пороги
ревут, завывают.
Ревут, стонут, негодуя,
сурово бушуют.
«Чем вы, батьки, недовольны?» -
у старых спрошу я.
И ответят мне седые:
«Молчи, сиротина!
Днепр сердитый негодует,
плачет Украина...»
И я плачу. А тем часом
в жупанах богатых
идут, идут атаманы
с гетманами в хату.
Входят разом в мою хату
ради доброй встречи
и со мной про Украину
начинают речи.
Рассуждают, вспоминают,
как Сечь собирали,
как через пороги к морю
лихо проплывали.
Как гуляли в Черном море,
грелися в Скутари,
как закуривали люльки
в Польше на пожаре,
как в отчизну возвращались,
как они гуляли.
«Жарь, кобзарик, лей, шинкарик!»
бывало, кричали.
Шинкарь мечется, летает,
шинкарь так и вьется.
Кобзарь жарит, а казаки -
аж Хортица гнется -
гопака дают такого,
метелицу разом,
кухоль ходит, высыхает -
не моргнешь и глазом!
«Гуляй, паны, без жупанов,
гуляй, ветер, в поле!
Жарь, кобзарик, лей, шинкарик,
пока встанет доля!»
Друг за другом ходят кругом
парубки с дедами.
«Так-то, хлопцы! Добре, хлопцы!
Будете панами».
Пир горою. А старшины
на совете вроде:
меж собою речь заводят,
по рядам проходят.
Не стерпели, не сдержали
лихости казачьей -
припустили каблуками...
Я смеюсь и плачу.
От радости плачу, что в хате убогой,
что в мире великом я не одинок.
И в хате убогой, как в степи широкой,
казаки гуляют, гомонит лесок.
В хате предо мною сине море ходит,
темнеют курганы и тополь шумит,
тихо-тихо Гриця дивчина заводит.
Я не одинокий, людьми не забыт.
Вот где они, мои деньги,
вот где моя слава!
А за ваш совет спасибо,
за совет лукавый.
Пока жив, с меня довольно
и мертвого слова,
чтобы вылить горе, слезы...
Бывайте здоровы!
Пойду сынов-гайдамаков
в путь отправлю снова.
Может быть, найдут какого
казака седого.
Может, он их встретит лаской,
теплыми слезами.
И того с меня довольно -
пан я над панами.
Так-то, сидя в своей хате,
думаю в тревоге:
«С кем пойду и кто им будет
вожаком в дороге?»
На дворе давно светает,
встали гайдамаки.
Помолились, снарядились
добрые казаки.
Поклонились, как сироты,
печально и строго.
«Благослови,- молвят,- батько,
в дальнюю дорогу,
пожелай нам доброй доли,
радости на свете».
«Стойте, хлопцы, свет - не хата,
а вы точно дети
неразумные. Кто будет
вожаком надежным?
Кто наставит? Тяжело мне,
на душе тревожно.
Сам растил вас, мои дети,
на ноги поставил.
В свет идете, а теперь там
все книжные стали.
Не судите, что в науках
помочь не пытался.
Самого учили - били.
какой был - остался!
Тма, мна знаю, а оксию
не знаю доныне...
Ладно, дети, погодите:
есть вожак - не кинет.
Есть у меня батько славный
(родного-то нету!).
У него пойдем, попросим
доброго совета.
Сам он знает, что не сладко
сироте без роду;
сам - казак, душа простая,
казацкого роду,
и простое наше слово
он любит и знает,
что певала мать родная,
сына пеленая;
не чурался того слова,
что слепец под тыном
напевает, пригорюнясь,
про мать-Украину.
Любит батько песню-правду
о казацкой славе.
Любит крепко. Идем, хлопцы,
он нас не оставит.
Кабы он меня не встретил,
то, наверно б, ныне
я лежал бы под снегами
на дальней чужбине,
схоронили б меня люди,
забыли б то место...
Тяжело страдать и гибнуть…
За что - неизвестно.
Но минуло... Чтоб не снилось!
Идемте-ка, дети.
Коли мне не дал погибнуть,
запропасть на свете,
Поема присвячена «Василю Івановичу Григоровичу на пам’ять 22 квітня 1838 року». Розпочинається із ліричного вступу-присвяти, в якому автор веде своєрідний монолог, де роздумує про життя та зміни в ньому: «Все йде, все минає – і краю немаю». Єдиним незмінним, на думку автора, є лише волелюбність народу, потяг до справедливості у житті. Тарас Шевченко говорить в поемі про гайдамаків, як про своїх дітей, яких він закликає «летіти в Україну», де «найдеться душа щира, не дасть погибати…».
«Сини мої! орли мої!
Летіть в Україну, –
Хоч і лихо зустрінеться,
Так не на чужині».
«Коли хочеш грошей
Та ще й слави, того дива,
Співай про Матрьошу,
Про Парашу, радость нашу,
Султан, паркет, шпори, –
От де слава!!!».
Для самого ж Шевченка цінним є історичне минуле України, славне козацтво, життя та смерть на Батьківщині:
«У моїй хатині, як в степу безкраїм,
Козацтво гуляє, байрак гомонить;
У моїй хатині синє море грає,
Могила сумує, тополя шумить.
Тихесенько Гриця дівчина співає –
Я не одинокий, є з ким вік дожить.
От де моє добро, гроші,
От де моя слава…».
«Добридень же, тату, в хату!
На твоїм порогу
Благослови моїх діток
В далеку дорогу».
Інтродукція
Інтродукція – введення, вступ до музичного або словесного твору. Оскільки в поемі був уже ліричний вступ, Шевченко назвав історичний вступ «Інтродукцією».
У цій частині автор розповідає про історичне минуле Польщі, де зародився гайдамацький рух. Боротьба польських магнатів за владу призвела до того, що Польща втратила свою державність. До влади прийшов Панятовський - останній король Польщі, який фактично був поставлений Катериною ІІ:
«Панки сказилися… Кричать:
«Гонору слово, дарма праця!
Поганець, наймит москаля!».
І поки шла така боротьба за владу, гайдамаки – українські повстанці проти польської шляхти, переважно сільського походження – «ножі освятили».
Галайда
Частина «Галайда» розказує про життя сироти Яреми, що працює на жидівського попихача Лейбу, який ставиться до нього як до убогої людини, яку можна ображати та потурати ним. І хоча Ярема бідна сирота, він одночас є сиротою багатою, бо в нього є кохана дівчина – Оксана, думка про яку гріє йому душу. Частина закінчується тим, що поки шинкар лічив гроші, Ярема взяв торбу та пішов у Вільшану.
Конфедерати
Частина «Конфедерати» починається з того, що тієї ж ночі конфедерати вдерися в хату до шинкаря, вимагаючи у нього гроші та випитуючи, де його дочка. Хитрий Лейба збрехав, що його дочка вмерла, при цьому отримуючи удари нагаєм. Всю ніч шинкар усіляко догоджав конфедератам, годуючи їх, підливаючи горілки, співаючи пісні, за неправильний вибір якої теж отримував батогом. Коли шляхта почала вимагати у Лейби гроші, він розказав, що у вільшанського титаря – церковного старости є багато червінців, згадуючи паралельно про його красуню-дочку Оксану. Заливши корчмаря у спокої, конфедерати направилися у Вільшану.
Титар
«Титар» розпочинається піснею Яреми Галайди до Оксани, яку він просить вийти до нього поворкувати та посумувати, а її все немає. Ярема дуже переживає і веде риторичний монолог, де питає за що ж від нього сироти усі одцуралися, і навіть одне єдине серце та душа, що його любила. Ярема прощається з Оксаною, думаючи про те, що вона його забула і не виходить, бо він їй не пара по матеріальним достаткам, збираючись йти в далеку дорогу за Дніпро, коли він побачив свою кохану дівчину, вони обіймаються і зізнаються один одному в коханні. Ярема розказує Оксані, що він іде у Чигирин і там «свячений достане», він планує заробити грошей, пристати до гайдамаків, щоб зрівняти свій матеріальний стан з її достатком, а дівчина переживає, щоб її коханий її не забув та не покинув. Ярема розказував як гарно вони заживуть, коли гайдамаки «виріжуть ляхів» та як він буде панувати, одягнувши Оксану, як гетьманшу. Молоді заприсяглися один одному у вірності та й розійшлися.
Тим часом, в хату до титаря вдерлися конфедерати. Знущаючись з нього, вимагали гроші, а титар мовчав. Не витерпівши катувань, бідолага помер. Оксана, побачивши весь цей жах, знепритомніла, в такому стані ляхи її і забирають:
«Ляхи пропали; нежива
Пропала з ними і Оксана».
Свято в Чигирині
«Свято в Чигирині» починається із звертання автора до гетьманів, для яких місто Чигирин, починаючи з Богдана Хмельницького, було столицею. Автор каже, що зараз місто вже не те, не пізнати в ньому козацької слави. Шевченко описує минуле Чигирина, де зібралися:
«Старий, малий,
Убогий, багатий
Поєднались; - дожидають
Великого свята».
Далі автор описує розмову трьох старшин, де зустрічаються такі прізвища як Гонта та Залізняк. Під час обговорення ними політичної ситуації, чується спів Волоха – кобзаря. Старшини похвалили його спів та зупинилися послухати.
Волох заспівав пісню, після чого Запорожець просить ушкварити пісню про Максима Залізняка, Кобзар співає хвалебну пісню.
Запорожець: «ось що він співав: щоб ляхи погані, скажені собаки, каялись, бо йде Залізняк Чорним шляхом з гайдамаками, щоб ляхів, бачиш, різати…».
Спів Кобзаря переривається дзвоном до церковної служби, гайдамаки йдуть, Волох їх проводжає своїми піснями. Служба розпочалася, попи з кадилами освячували зброю, а благочинний закликав громаду молитися за Україну, бо ляхи несуть сюди страшне горе та смерть.
«Молітесь, братія!
Молились
Молились щиро козаки…».
Треті півні
Частина «Треті півні» називається так, бо це був сигнал до повстання під час Коліївщини. Починається частина словами про останній день, коли ляхи могли мордувати Україну, поки не розпочалося повстання.
Коліївщина описується такими словами:
«Гомоніла Україна,
Довго гомоніла,
Довго-довго кров степами
Текла-червоніла».
Але проходить час і все забувається, і Шевченко з сумом говорить про те, що онуки повстанців байдуже ставляться до цього і через певний час знову служать панам.
Далі описується козак Ярема, який йде понад Дніпром і роздумує над лихим майбутнім, що його чекає, серце віщує якесь лихо і козак звертається до Дніпра, говорячи про те, що прокинеться доля і не буде «ні жида, ні ляха», і в Україні підніметься булава.
Згадує козак і про Оксану, сумуючи за нею, не знаючи про те, що давно вона вже у Вільшаній, а у ляхів, що її забрали.
Червоний бенкет
«Червоний бенкет» описує саме повстання, коли кров текла ріками і польська шляхта гинула. Керівниками повстання були Залізняк та Гонта:
«По Поліссі
Гонта бенкетує,
А Залізняк в Смілянщині
Домаху гартує».
Згадує Шевченко і про Ярему, який «по три, по чотири так і кладе». Після бою Залізняк звертається до Яреми, питаючи його звідки козак є, і під час розмови хлопець дізнається, що титаря ляхи замордували, а його кохану Оксану вкрали. Дізнаючись про це, хлопець готовий з потрійною силою боротися із шляхтою, він переживає за те, що більше ніколи не побачить Оксану.
У цій частині поеми ватажки повстання дають Яремі прізвище Галайда та записують його у реєстр. Повстанці продовжують свій шлях, дають Галайді коня, а у Яреми з думки не йде Оксана, тяжко сумує він за нею.
Гупалівщина
«Гупалівщина» розказує, що повстання охопило всю Україну і навіть жінки пішли в гайдамаки. Загін Залізняка приїжджає у Вільшану, де дізнається, що вчора титаря поховали. Його серце крається, що він не помер до того, як дізнався цю страшну новину і тепер обіцяю, що навіть якщо вмре, то встане з домовини ляхів мучати. Тоді ж загін повстанців познайомився з хлопцем-підлітком, який розказав їм дорогу до лісу, де поховалися ляхи. Приїхавши туди, гайдамаки:
«У ляхів кишені
Потрусили та й потягли
Карати мерзенних
У Лисянку».
Бенкет у Лисянці
«Бенкет у Лисянці» – частина, де розповідається про повстання у Лисянці, яким керували Залізняк та Гонта. Це було дуже жорстоке повстання, де учасники не шкодували нікого. Після бою повстанці влаштували бенкет, а навколо них лютувала пожежа та на кроквах чорніли панські трупи. Особливо лютував Ярема, у якого вже були і золото, і слава, але не було Оксани. Під час гуляння лилися пісні, повстанці святкували, а Ярема побачив переодягненого у козацький одяг шинкаря Лейбу і випитав у нього де кохана дівчина. Залізняк та Гонта наказали палити по будинку, але Галайда встиг забрати звідти Оксану та повіз її у Лебедин:
«Поки хлоп’ята танцювали,
Ярема з Лейбою прокрались
Аж у будинок, в самий льох;
Оксану вихопив чуть живу
Ярема з льоху та й полинув
У Лебедин…».
Лебедин
«Лебедин» розпочинається з монологу Оксани, яка прокинулася в монастирі і розповідає черниці свою історію про те, що вона сирота, що без батька осталася, а про те, як її ляхи мучили, важко і згадати. Розказала і про те, що думала вбитися, але від цього дівчину врятувала думка про коханого.
Бабуся-черниця розповіла, що Оксану врятував та у монастир привіз Ярема, який обіцяв повернутися через тиждень. Галайда і справді повернувся і у той же день обвінчався з коханою, але одразу її покинув, щоб і далі ляхів бити.
Гонта в Умані
Частина «Гонта в Умані» описує повстання у місті Умань і розказує про те, що Залізняк собі сина знайшов у лиці Яреми, який «не ріже - лютує». І прославився Галайда на всю Україну як завзятий гайдамака. Коли повстанці обступили Умань, привели до Гонти 2 хлопчиків – його синів. Малі були католиками, за що повинні були поплатитися, адже Гонта клявся всіх католиків різати.
«А сьогодні, сини мої,
Горе мені з вами!
Поцілуйте мене, діти,
Бо не я вбиваю,
А присяга».
Махнув ножем –
«І дітей немає».
Гонта навіть відмовився їх поховати, бо вони католики. До самої ночі тривала бійня і ляхів різали. Коли ж розпочалося гуляння та співали пісні, не могли знайти Івана Гонту. Пішов він на площу, де лежали трупи його синів, накинувши чорну кирею, щоб бути непоміченим. Взявши два маленьких тіла, виніс їх в поле і, плачучи від горя та вибачаюсь перед своїми мертвими дітьми, поховав їх, щоб «козацьке мале тіло собаки не їли».
Епілог
Автор сумує за тими часами, коли Гонта та Залізняк гуляли по Україні. Більше року тривало повстання, а коли воно було придушене, Гонту дуже жорстоко вбили, спочатку знущавшись над ним, а потім порубали на шматки. Залізняк був засланий у Сибір, де і помер. Закінчується ця частина піснею:
«А в нашого Галайди хата на помості.
Грай, море! добре, море!
Добре буде, Галайда».
- Висновки:
- «Гайдамаки» за жанром – ліро-епічна поема;
- композиція: поема складається із 2 вступів, 10 розділів, епілогу та післямови (Шевченко називає її «Передмова»);
- тема: показ лицарської звитяги українців під час національно-визвольного руху проти свавілля шляхти й корчмарів, зображення сили та працьовитості українського народу, його волелюбності і моральної краси;
- головні герої: Максим Залізняк та Іван Гонта (керівники повстання), Ярема Галайда, його кохана Оксана, шинкар Лейба;
- присвята: Василю Івановичу Григоровичу на пам’ять 22 квітня 1838 року;
- це найбільша за розмірами поема Тараса Шевченка.
Помітили помилку? Будь ласка, виділіть її мишкою та натисніть CTRL + ENTER .
Гайдамаки
Все идет, все проходит - и края нет.
Куда же оно делось? Откуда взялось?
И дурак, и мудрый ничего не знает.
Живет... умирает... Равно зацвело,
А второе увядало, навеки увядало...
Поэт обращается к гайдамаков, что когда-то гуляли Украиной, ища свободы, просит их вернуться.
Теперь слава казацкая забывается, люди живут мелкими интересами, обычными бытовыми делами. Никто уже не слушает с таким вниманием старцев-кобзарей, которые поют о казачьи подвиги.
И лирический герой не обращает на это: он сам, в своем доме, будет петь старых песен, будет вспоминать. Как будто сама величественная история разговаривает с ним, и от этого становится легче.
Интродукция
Поэт высмеивает чванливой некогда Польши, которая считалась равной Московщине и Турции, пока королем не стал Понятовский. Теперь Польша потеряла свою государственность. Против короля подняли восстание Пулавський и Пац. Вместе с ними поднялись сто конфедератов. От них очень пострадал украинский народ, потому разбрелись они Украиной и "забыли волю спасать", а наоборот начали разрушение. А в это время "гайдамаки ножи освятили".
Ярема служит у жида, который очень угнетает парня-сироту, не имеет в мире родной души. Единственное, что приносило утешение, - любимая девушка.
Поэт рассказывает о тяжелой сиротскую судьбу Яремы, бесконечные образы, которые тот испытывал.
Старый жид в своем доме подсчитывает деньги, судьбы спит его жена Хайка, а на кровати лежит красавица-дочь. Ярема в это время отправился в Вильшану.
Конфедераты
Конфедераты врываются в дом еврея и бьют его нагайкой, все хотят узнать, куда он спрятал дочь. Жид отвечает, что дочь умерла, и конфедераты не верят ему, продолжают пытать, заставляют креститься и смеются.
Поят жида водкой и велят петь. Затем требуют денег. Когда же жид рассказывает, что не имеет денег, его начинают хлестать кнутами. Старик не признается, но предлагает конфедератам поехать в Ольшаны, потому что там у ктитора очень хорошая дочка.
Конфедераты приказывают ростовщику ехать с ними, чтобы показать дорогу.
Ярема идет к Ольшаны, чтобы встретиться с Оксаной, дочерью тытаря. Ждет ее в роще, поет песни. Девушки долго нет, и вот наконец она приходит именно в то время, когда парень спел грустную песню про свою несчастную судьбу.
Происходит радостная встреча влюбленных. Ярема рассказывает, что собирается прибиться к казакам, чтобы снискать славы и денег. Оксана опечалилась, услышав такую весть. Ей жалко расставаться с любимым, ведь он может ее забыть.
В это время к дому тытаря врываются конфедераты, которые ищут денег и девушки. Не услышав от тытаря ничего, они убивают его, затем зажигают церковь. Прибегает Оксана, которая падает в обморок, увидев мертвого отца. Конфедераты подхватывают и уносят с собой.
Ярема в настоящее время идет в Чигирин.
Праздник в Чигирине
Снова лирический герой сожалеет по потерянным героическими годами. Мыслью он возвращается в Чигирин, где все готовятся к "празднику". Собралось очень много людей из всех уголков Украины, все это казаки.
Между старшинами происходит разговор, в котором они вспоминают своих вожаков и радуются, что собралось здесь так много людей.
Между людьми расхаживает слепой кобзарь Волох, который поет о том, как гуляли казаки с Максимом Железняком.
В это время зазвонили колокола, которые зовут к бою. Гайдамаки сразу же бросили все дела и собрались. За ними медленно ковыляет старый кобзарь и поет.
Возле церкви гайдамаков встречают попы, которые призывают защитить родную землю, что страдает от надругательства. Украина страдает, уничтожаются молодежи ее силы, умирают люди.
Казаки начали молиться, а священники освящают им ножи.
Третьи петухи
После праздника Маковея гайдамаки ждут только ночи, чтобы начать резню. Украиной текут кровавые реки.
Теперь о тех временах напоминают лишь старые могилы. Но кто посмотрит на них, кто вспомнит? Внукам безразлично, потому что они "господам рожь сеют".
Поэт вспоминает славу Гонти, Зализняка.
Ярема идет к Черкасс, чтобы бить врага. Дорогой вспоминает он свою любимую девушку и сокрушается, что может никогда ее не увидеть.
Красный пир
По всей Украине звонят колокола - то "по аду гуляют" гайдамаки. Зализняк только призывает "мордовать бешеных" ляхов.
Ярема летает - "по три, по четыре так и кладет". Дрались, пока совсем не осталось врагов, тогда стали отдыхать.
Зализняк выделяет среди всех отважного Ярему, и спрашивает, откуда тот пришел. Узнав, что парень с Ольшаны, вспоминает, как там убили ктитора и украли его дочь.
От страшной вести Ярема теряет сознание, а затем наполняется еще большей ненавистью к конфедератов.
Зализняк дает ему фамилию Галайда, что означает "бездомный бродяга".
Отряд приезжает в Черкассы. Ярема страдает от страшного горя, вспоминает Оксану.
Гайдамаки прячутся в лесу.
Гупалівщина
Когда восходит солнце, Украина лишь кое-где дотлевает. В домах прячется испуганная шляхта. Везде трупы.
У гайдамаки идет каждый, даже женщины и дети.
Когда отряд прибывает в Вильшану, Ярема подробно расспрашивает о смерти ктитора и похищения Оксаны.
По дороге к Лисянки отряд прихватывает с собой конфедератов, которые охраняли сокровище. Сокровище забирают.
Пир в Лысянке
Уже начало смеркаться, а гайдамаки все наказывают шляхту. Убивают даже женщин и детей. Галайда все никак не может утолить жажду мести за свою Оксану. Над городом занимается пожар.
Гайдамаки празднуют победу. Зализняк просит Волоха спеть веселой песни. Гайдамаки танцуют.
К расстроенного Яремы подкрадывается жид и рассказывает, где находится Оксана. Он вызывается помочь парню.
Гонта собирается штурмовать дома господ, не обращает внимания даже на просьбу Яремы не делать этого, потому что там его возлюбленная.
Галайда исчезает - вместе с жидом он отправляется спасать девушку. Без сознания они вывозят Оксану в Лебедин.
Оксана рассказывает старой монахини о событиях в Вильшане. Она совсем больна и ничего не помнит.
Только упоминание о любимом отвлекла девушку от попытки самоубийства.
Бабушка рассказывает, что сюда ее привез Ярема Галайда, который обещал вернуться через неделю. Девушка обрадовалась, потому что то, пожалуй, ее Ярема.
Через неделю Ярема обвенчался с Оксаной, но уже вечером вынужден был покинуть жену и драться с ляхами.
Гонта в Умани
Украина все еще пылает в огне битвы. Дети в селах остались у родителей, нигде не видно людей, лишь воет зверь.
Максим Зализняк получил в лице Яремы вірногасина, который выполняет его приказы, режет ляхов без сожаления.
В полночь гайдамаки вступают в Умань. К Гонты и Железняка приводят ксендза, вместе с которым следуют дети-католики Гонты.
Гонта злится, что его дети стали католиками, он считает, что должен их убить, потому что так велит его военная присяга.
Гайдамаки страшно наказывают всех католиков, а потом начинают пить и гулять. Кобзарь поет песни.
Гонта ищет своих сыновей, чтобы похоронить их. Кладет их в яму, целует и крестит, а потом плачет от горя.
Все это было очень давно, никто из живых не видел воочию. Еще дед когда-то рассказывал о Колиивщине, о Зализняка и Гонта. Почти год убивали они ляхов.
Потом умер Гонта, за ним и железную руду. Остался только Ярема. Гайдамаки разошлись кто куда.
Предисловие
Предисловие подается в конце поэмы. Еще раз напоминает поэт про старые времена, просит потомков жить дружно.
Критика, комментарии к произведению, объяснения (кратко)
Гайдамаки были участниками народно-освободительного движения против польского гнета на Правобережной Украине.
Восстания 1768 г. возглавили Зализняк и Гонта.
Поэма "Гайдамаки" - крупнейшая по объему поэма Тараса Шевченко. Написана она на историческом материале. Центральный образ поэмы - восставший народ, горящая в огне Украина. Примером для поэта становятся прошлые годы, историческое прошлое угнетенной теперь Украины. Участники восстания изображаются как герои. Они не жалеют отдать свою жизнь за родную землю.
Ярема Галайда - это не историческая личность, но об этом человеке записаны народные предания и песни. Поданный его образ в романтическом духе. Парень наделен исключительными чертами: сказочной силой, неслыханной храбростью. Прославился Ярема своей преданностью народу и своему делу. Максим Железняк и Гонта - лица исторические. В поэме подчеркивается их храбрость, любовь к ним гайдамаков.
По жанру "Гайдамаки" - лиро-эпическая поэма героического характера. Она состоит из двух вступлений, одиннадцати глав и эпилога, послесловия.
Ведущая идея произведения - возвеличивание национально-освободительного движения на Украине.
Вести Сегодня, 13.11.2013
Любимый писатель Иосифа Бродского — родом из Двинска
Недавно открыла для себя замечательного писателя Леонида Добычина. Он к тому же оказался тесно связан с Латвией. Точнее — с городом Даугавпилсом, когда тот еще был Двинском и входил в Витебскую губернию. Именно Двинску посвящен самый известный роман Добычина «Город Эн»…
В Городе Эн
Летом прошлого года, когда последний раз довелось побывать в Даугавпилсе, там полным ходом шел сбор средств горожан на открытие памятника своему забытому на долгие годы земляку. Мы познакомились с одним из инициаторов этой акции, краеведом Ольгой Корниловой, которая на тот момент пыталась привлечь к установке памятника муниципалитет. А заместитель директора Даугавпилсского краеведческого и художественного музея Людмила Жильвинская любезно согласилась сопровождать нас на православное кладбище и с гордостью показала могилу отца писателя — известного двинского врача Ивана Андриановича Добычина. Признаться, тогда эта фамилия мне ни о чем не говорила. Но, вернувшись в Ригу, я дала себе слово обязательно прочитать «Город Эн» и побольше узнать о его авторе.
Первое. Он родился в семье уездного врача Ивана Андриановича Добычина, в 1896 году переведенного на службу в Двинск. Мать будущего писателя, Анна Александровна, окончила Петербургский повивальный институт и была известной в Двинске акушеркой. У Леонида было два младших брата и две сестры. Забегая вперед, скажем, что все Добычины канули в Лету, не оставив потомства. Братья Леонида пострадали в сталинских репрессиях, а мать вместе с дочерьми были сожжены фашистами в брянских лесах во время Великой Отечественной.
Леонид учился в Двинском реальном училище. В 1911 году поступил в Петроградский политехнический институт и окончил его через пять лет. В 1918 он году переезжает в Брянск, где работает учителем и статистиком. 1925-м пытается переселиться в Ленинград. В это время Добычин знакомится с семьей Чуковских, позже в круг его общения попадают Каверин, Слонимский, Тынянов, Степанов, Эрлих и другие.. Корней Чуковский первым разглядел талант писателя из провинции и способствовал публикации его первых рассказов «Встречи с Лиз» и «Портрет» в ленинградском журнале «Русский современник».
Второе. К своему удивлению, я узнала, что в учебной программе современной магистратуры русского филфака есть Леонид Добычин. В начале 80-х, когда я училась на том же факультете, у нас такого писателя в программе не было. Да и, собственно, Ахматова и Цветаева, Мандельштам и Пастернак подавались вскользь и пунктиром. Так что современным магистрантам повезло несказанно — изучать такую самобытную вещь, как «Город Эн». Тем более надо прочесть, решила я. И вот лишь недавно на глаза попался этот роман. Я начала читать и не могла оторваться, пока не перевернула последнюю страницу…
«Базар утыкан флагами»
Основа повествования — воспоминания автора о городе своего детства на рубеже XIX-XX веков. Рассказ ведется от лица мальчика-подростка Л., который замечает до мельчайших деталей все, что происходит рядом с ним. Как люди одевались, как мостили улицы, как разговаривали и решали свои бытовые проблемы… Уникальная память и своеобразный язык автора придали этому роману жанр бытописания. Ты как будто сам вместе с ним проживаешь его жизнь, осязаешь предметы, к которым он прикасается, впитываешь запахи города, слышишь неповторимые диалоги и отчетливо видишь его описания с натуры. Ну вот, например, это: «В конце лета случилась беда с мадам Штраус. (Прим. ред.: жена знаменитого двинского колбасника.) Ей на голову, оборвавшись, упал медный окорок, и она умерла на глазах капельмейстера Шмидта, который стоял с ней у входа в колбасную». Хоронили ее торжественно: колбаса Штрауса имела у двинчан репутацию качественного продукта.
Несмотря на очевидный иронический талант Добычина, «Город Эн» оставляет в душе печаль. Роман написан в Ленинграде в 1935 году, в самый разгар борьбы с художественным и прочим инакомыслием. А через год писатель странным образом исчез. Но об этом чуть позже…
К моменту выхода «Города Эн» советская власть существовала уже 18 лет. Но, увы, это никоим образом не отразилось на прозе Добычина. В этом и состоит его главный грех перед властью с последующим замалчиванием и непонятным финалом судьбы. На самом деле с самых первых своих литературных шагов он все понимал. Слова «Начальник», «Цензура» и прочие опасные слова он нарочито писал с большой буквы. Сарказм состоял в том, что он как бы не замечал предмет обличения, описывал его как мертвую природу. А это для идеологов от литературы было еще хуже. Например, Добычин писал так: «Сегодня день скорби, и базар утыкан флагами, как карта театра войны, какими обладали иные семейства». Это написано 26 января 1926 года, во вторую годовщину со дня смерти Ленина. В то время как писатель Фадеев организовывал свой «Разгром», Гладков лепил свой «Цемент», а Шагинян сооружала свою «Гидроцентраль», Леонид Добычин писал о маленьких, ничтожных людях и «не замечал» Больших Идей и Больших Людей. «Не заметил», собственно, и саму советскую власть. Чего она ему в итоге не простила. В стиле Добычина — не замечать тех персонажей, на которых время смотрит снизу вверх. Он печалился о человеке как таковом и о том, что растерян и наг он стоит перед лицом Большой Истории. Писал о тех, кого в старые времена называли обычным русским словом «мещане», которое с легкой руки «буревестника советской литературы» Максима Горького приобрело уничижительный оттенок. Писал в необычной, отстраненной манере, почти избегая придаточных предложений и цветистых метафор.
Лейтмотив «Города Эн» — потребность в дружбе и душевном общении. О том, что все это невозможно в Новой Жизни, что полная открытость ведет к драме, маленький герой романа только начинает догадываться. А большой автор — уже все знает…
А Бродский — сразу разглядел
За рубежом значительный интерес к Добычину возник благодаря поэту, нобелевскому лауреату Иосифу Бродскому. В конце 1987 года, спустя некоторое время после Стокгольма, он выступал перед студентами и преподавателями Гарвардского университета. Писатель-эмигрант Аркадий Львов вспоминал об этом эпизоде:
"— Но все-таки, кого вы считаете самым крупным в русской послеоктябрьской прозе?
Бродский задумался, с разных сторон шли ему подсказки: Булгаков, Платонов, Бабель, Зощенко…
— Добычин, — быстро произнес Бродский. — Леонид Добычин.
Аудитория Добычина не знала. Переспрашивали с недоумением друг друга: «Добычин? Леонид Добычин?»
Оказалось, автор романа «Город Эн» — сотня страниц, и двух книжек рассказов. По оценке Бродского, роман гоголевской силы, а вдобавок название из «Мертвых душ». Провинциальная жизнь. Все происходит, как всегда, в русской провинции. Точнее, ничего не происходит. Впрочем, произошла революция…
Возможно, благодаря лекции Бродского в 1990-е годы роман «Город Эн» был переведен на многие европейские языки, в 1998-м издан в США в престижной серии European Classics, а в 1999-м в Санкт-Петербурге вышло полное собрание сочинений писателя.
Гражданская казнь
Весной 1936 жестокого советского года Леониду Добычину предписывалось явиться на собрание, на котором должны были обсуждаться вопросы борьбы с формализмом. К тому времени он уже несколько лет занимал аскетичную комнату в коммуналке на Мойке, 36.
Гражданская казнь состоялось в городе на Неве, в Доме писателей им. В. В. Маяковского. Зал был переполнен. Добычин подпадал под кампанию борьбы с формализмом и натурализмом. Основным докладчиком выступал литературный критик Ефим Добин. Ему вторил литературовед Наум Берковский, который позже станет крупным ученым, знатоком западноевропейской литературы. 27 марта в «Литературном Ленинграде» появился краткий отчет о состоявшейся дискуссии.
Ефим Добин: «…Когда речь идет о концентратах формалистических явлений в литературе, в качестве примера следует привести „Город Эн“ Добычина. Добычин идет всецело по стопам Джойса… Любование прошлым и горечь от того, что оно потеряно, — квинтэссенция этого произведения, которое смело можно назвать произведением глубоко враждебным нам…»
Наум Берковский: «…Добычин — это наш ленинградский грех… Дурные качества Добычина начинаются прежде всего с его темы… Добычин такой писатель, который либо прозевал все, что произошло за последние девятнадцать лет в истории нашей страны, либо делает вид, что прозевал…»
В 1989-м один из участников того собрания Вениамин Каверин напишет:
«После прений слово было предоставлено Добычину. Он прошел через зал невысокий, в своем лучшем костюме, сосредоточенный, но ничуть не испуганный. На кафедре он сперва помолчал, а потом, ломая скрещенные пальцы, произнес тихим, глухим голосом:
— К сожалению, с тем, что здесь было сказано, я не могу согласиться.
И, спустившись по ступенькам, снова прошел в зал и исчез».
За что?
После собрания немногочисленные друзья искали его несколько дней, но не нашли… Предполагается, что писатель покончил жизнь самоубийством, бросившись в воды Невы, но документально это никак не доказано. В постсоветские годы в литературных кругах появилось мнение, что его «нейтрализовало» НКВД, боясь оригинальных решений Добычиным своей судьбы: в состоянии аффекта после унизительного собрания он был способен на все — и на побег из страны, и на самоубийство. По одной из версий, в «самоубийстве» писателя принял непосредственное участие его друг, а по совместительству агент НКВД Владимир Эрлих, который, по некоторым соображениям, мог помочь уйти в мир иной и Есенину. Впрочем, это всего лишь версии…
После Добычина осталось только одно письмо, написанное Николаю Чуковскому (сыну Корнея Ивановича), в котором он просил друга рассчитаться с его долгами после получения причитавшегося ему гонорара. Письмо заканчивалось такими словами: «А меня не ищите, я отправляюсь в далекие края».
«Через две недели, — вспоминает Вениамин Каверин, — Чуковские получили письмо из Брянска от матери Леонида Ивановича. Она писала, что он прислал ей, без единого слова объяснения, свои носильные вещи. „Умоляю вас, сообщите мне о судьбе моего несчастного сына“, — умоляла она. Но никто не мог сообщить ей ничего внятного».
Совестливый Каверин написал: "Вопрос «За что вы его убили?» витал в воздухе Дома писателя. По чести он должен был звучать иначе: «За что мы его убили?» Друзья писателя не заступились за него на этом аутодафе. Время было зверское, никто не хотел умирать…
Эпилог
В начале сентября прошлого года в Даугавпилсе наконец установили памятник Леониду Добычину, который в веках прославил родной город. Средних размеров монумент в форме развернутой книги из черного гранита с изображением портрета писателя, открылся в ограде семейной могилы Добычиных на православном кладбище города. Активисты планируют со временем положить здесь символическое надгробие с начертанными на плите строками из стихотворения даугавпилсского поэта Сергея Соловьева, которое автор посвятил Леониду Добычину: «Двина — Нева, Нева — Двина, и жизнь одна, и смерть одна…»
В те же дни на одном из интернет-форумов Даугавпилса появилась заметка:
«Активистам в лице Юрия Лосева, Ольги Корниловой, Героиды Богдановой, Марии Юрковой и Елены Ларионовой удалось в буквальном смысле слова на народные деньги установить памятник Л. Добычину. Всего было собрано около 700 латов. Деньги жертвовали нынешние и бывшие даугавпилчане, в том числе народная артистка Удмуртии Ирена Силова и жительница Санкт-Петербурга Нина Мишина. Были денежные поступления из Канады. О. Корнилова рассказала местным СМИ, что самую большую сумму на памятник писателю внесло Даугавпилсское отделение Русской общины Латвии, существенную организационную помощь оказал краеведческий и художественный музей. Но у меня есть вопросы к руководству города. Почему они не поддержали проект? Не ко времени? Только через 2 года был бы юбилей — 120 лет со дня рождения? А через 4 — 80 лет со дня смерти? Рановато, да? Или тупо денег пожалели? И почему памятник на кладбище, а не в центре города, где ему самое место?»
…Что ж, еще год назад мэром Даугавпилса была Жанна Кулакова. Русский писатель. Русский город. Русский мэр. Но это абсолютно ничего не значит…
