Греческая мифология. Космогония

На тебя мне наплевать! Ты не пугай!

Ферапонтигон (Федрому)

Сказано при мне и при Ликоне.

Верю, верю я.

Ну, теперь послушай, сводник. Вот мое решение.

Девушка свободна, он ей брат, ему сестра она.

Замуж за меня выходит. Деньги возврати ему.

Вот мой суд.

Ферапонтигон

Ты в катапульту попадешь на тетиву,

Если не вернешь мне денег.

Каппадок

Дело решено, Федром,

Не по совести, клянусь я, и себе ты повредишь.

720 А тебя да сгубят, воин, боги и богини все!

Ну иди за мной!

Ферапонтигон

Куда там?

Каппадок

Да к меняле моему -

К претору: я там обычно все свои долги плачу.

Ферапонтигон

Нет, на катапульту, а не к претору. Плати сейчас!

Каппадок

Чтоб ты провалился! Ясно? Чтоб ты лопнул!

Ферапонтигон

Вот ты как!

Каппадок

Да, вот так.

Ферапонтигон

Отлично знаю, эти кулаки - мои.

Я тебя смирю вот этим.

Каппадок

На уж, получай.

Ферапонтигон

Воин, к нам обедать: наша свадьба будет нынче же.

Ферапонтигон

Мне и вам пускай на счастье! Зрители, похлопайте!

Перевод с латинского А. Артюшкова

Название пьесы происходит от латинского aulula, уменьшительного от aula - «горшок». Оригинал этой комедии указать невозможно, поскольку многие греческие драматурги IV–III вв. до н. э. писали комедии"на этот сюжет, но ни одна из них до нас не дошла. Установить дату первой постановки комедии помогают следующие факты. Это, во-первых, отмена в 195 г. до н. э. закона Оппия, который запрещал женщинам ездить по городу в экипажах в том случае, если они не едут из города в свое имение. Против отмены этого закона и протестует Плавт устами Мегадора в этой комедии. Кроме того, поскольку в пьесе упоминается пост Цереры, учрежденный только в 191 г., то, по всей видимости, комедия написана не раньше 191 г. до н. э. Комедия вызвала многочисленные подражания, наиболее известным из которых является «Скупой» Мольера.

Значимые имена действующих лиц комедии: поваров - Анфрак - «уголь» и Конгрион по имени морской рыбы conger - "морской угорь", раб Стробил - «волчок», рабыня Стафила - "виноградная гроздь" (имеется в виду ее склонность к вину).

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Лар, бог домашнего очага у Эвклиона.

Эвклион, старик.

Стафила, старая служанка.

Мегадор, старик, сосед Эвклиона.

Эвномия, его сестра.

Ликонид, ее сын.

Стробил, раб.

Анфрак, повар.

Конгрион, повар.

Пифодик, раб.

Федра, дочь Эвклиона.

Улица с двумя соседним домами - Эвклиона и Мегадора. Храм

богини Верности и перед ним жертвенник.

Не знаете, кто я? Скажу вам коротко:

Я Лар домашний, из дому вот этого,

Откуда, как вы видите, я вышел. Здесь

Уж много лет живу, был покровителем

Отцу и деду нового хозяина.

Мне дед его с мольбою вверил золота

Сокрытый клад: в средине очага его

Зарыл, оберегать его меня молил.

10 И умер он; настолько жаден был в душе,

Что сыну не хотел его показывать,

Предпочитал его оставить в бедности,

Лишь только б не указывать сокровища.

Земли ему оставил небольшой клочок,

Пускай живет в труде большом и бедствует.

Когда он умер, клад мне тот доверивши,

Присматриваться стал я, не окажет ли

Мне сын почета больше, чем отец его,

Но он все меньше, меньше почитал меня,

20 Все меньше мне даров почетных даривал,

И я к нему отнесся соответственно.

Но вот и он скончался, и остался сын,

Вот этот, в доме он теперь хозяином,

Такой же точно нравом, как отец и дед,

С ним дочь живет, она мне каждодневно в дар

Вино приносит, ладан или что-нибудь

Подобное, венки кладет. Так в честь ее

Дозволил Эвклиону я тот клад найти,

Чтоб легче мог он замуж выдать дочь свою.

Свершил над нею некий знатный юноша

Насилие: ему известно, кто она,

30 Она ж его не знает, как и сам отец

Не знает про насилие над дочерью.

Я сделаю, что этот вот старик-сосед

Ее себе попросит в жены, все затем,

Чтоб легче замуж взял ее тот юноша:

Старик тот, что на ней жениться думает,

Он юноше, который осрамил ее

В Церерин праздник, дядею приходится.

Но вот уже кричит старик: всегда он так.

Старуху гонит, тайну б не проведала.

33. Периодизация римской лит-ры
Периодизация

1. Доклассический период характеризуется сначала, как и в Греции, устной народной словестностью, а также началом письменности. До половины 3 в. до н.э. это период обычно называется италийским. Рим распространил свою власть на всю Италию.С середины 3.в. до н.э. развивается письменная лит-ра.

2. Классический период римской лит-ры - время кризиса и конца республики(с 80-х годов до 30-ого года 1в. до н.э.) и эпоха принципиата Августа(до 14 года 1в. н.э.)

3. но уже в начале 1 столетия н.э. вполне отчетливо намечаются черты упадка классического периода. Этот процесс продолжается до падения Западной Римской империи в 476 г. н.э. Это время уже можно назвать послеклассическим периодом римской лит-ры. Здесь следует различать литературу расцвета империи(1 век) и лит-ру кризиса, падения империи(2-5 в. н.э.)

Сохраняется та же мифология, но изменены некоторые имена богов: Юнона, Венера.

^ Периодизация римской лит-ры, ее особенности. В середине III в. до н. э., когда у греков их классическая литература была позади, а эллинистическая уже успела достигнуть наивысшего расцвета, в западной части Средиземноморья, в Италии, начинает развиваться вторая литература античного общества - римская. Рим, центральная община племени латинов, возглавившая объединение Италии, создает свою литературу, параллельную греческой, и создает ее на своем, латинском языке. Римская литература служила передаточным звеном между литературами греческой и западноевропейской. Формирующая роль античности для западноевропейской литературы основывалась вплоть до XVIII в. на воздействии римского, а не греческого варианта. И в эпоху Возрождения и в XVII - XVIII вв. греческая литература воспринималась в Европе сквозь призму Рима. Мировоззрение и идеологические формы, вырабатывавшиеся в Греции на разных этапах ее исторического пути, оказывались пригодными для второго античного общества, римского, в соответствующие моменты его развития. «Заимствование» у греков играло поэтому очень значительную роль в самых различных областях римской культуры, в религии и в философии, в искусстве и в литературе. Однако, «заимствуя» у греков, римляне приспособляли заимствуемое к своим потребностям и развивали его соответственно специфическим особенностям своей истории. Стилевые формы римской литературы представляют собой повторение, но вместе с тем и видоизменение греческих стилевых форм, и римская литература в целом является вторым вариантом античной литературы, как особой ступени всемирноисторического литературного процесса. По традиции, восходящей в своих истоках к эпохе Возрождения, римскую литературу принято делить на периоды соответственно этапам развития литературного латинского языка, в котором различают «архаическую» латынь, «классическую» («золотую» и «серебряную») и «позднюю». С этой точки зрения римская литература периодизируется следующим образом. I. Древнейший период - до появления в Риме литературы по греческому образу (до 240 г. до н. э.). II. Архаический период - до начала литературной деятельности Цицерона (240 - 81 г. до н. э.). III. Золотой век римской литературы: а) время Цицерона - расцвет римской прозы (81 - 43 г. до н. э.), б) время Августа - расцвет римской поэзии (43 г. до н. э. - 14 г. н. э.). IV. Серебряный век римской литературы - до смерти императора Траяна (14 - 117 г. н. э.). V. Поздний императорский период (117 - 476 г. н.э.

1. 
   ^ Римский театр эпохи республики

После победононого окнчания первой Пунической войны, на праздничных играх 240 г.до н.э., было решено устроить драматическое представление. Постановку поручили греку Ливию Андронику, находившемуся в рабстве у римского сенатора, который и дал ему латинское имя Ливий. После отпущения на волю, он остался в Риме и стал обучать греческому и латинскому языку сыновей римской знати. Этот учитель и поставил на играх трагедию и, вероятно, также комедию, переработанные им с греческого образца или, быть может, просто переведенные с греческого языка на латинский. Эта постановка дала первый толчок развитию римского театра.

С 235 г. до н.э. начинает ставить на сцене свои пьесы драматург Гней Невий (около 280-201 до н.э.). Он был уроженцем латинского городка в Кампании и пренадлежал к плебейскому роду. После окончания первой Пунической войны, в которой он принимал участие, Невий поселился в Риме и начал заниматься литературной деятельностью.

Гнея Невия с полным основанием можно назвать первым самобытным римским поэтом. Его стихи (сатуры), драмы, эпическая поэма "Пуническая война" отличались самостоятельностью в художественном и в идейном отношении.

Вначале своей драматургической деятельности Невий писал трагедии по греческому образцу на тему троянского цикла мифов. Но вскоре он выступил с трагедиями на сюжеты из римской истории. Такая трагедия называлась у римлян претекста. Позднее претексты использовали в качестве сюжетовне только исторические, но и современные события.

Однако наибольшей славы Невий достиг в области комедии (в отличие от греческих драматургов он писал произведения в двух жанрах). Невий был создателем паллиаты-литературной комедии, которая представляла собой переработку новоаттической, т.е. бытовой греческой комедии. Паллиата ставилась в Риме в течении III-II вв. до н.э. Свое название она получила от греческого широкого плащапаллия, так как действие паллиаты всегда происходило где-нибудь в Греции и герои ее носили греческую одежду.

Хотя Невий и придерживался греческих оригиналов, но обрабатывал он их горадо свободнее, чем Ливий Андроник. Невий первый применил так называемую контаминацию, т.е. соединение в римской комедии сюжетных линий двух или трех греческих. Возможно, что Невий стал основоположником и римской национальной комедии-тогаты.

Плавт (около 254-184 до н.э.). Продолжателем дела Невия как комедиографа был его младший современник Тит Макций Плавт. Его творчество относится к тому периоду, когда Рим из сельскохозяйственной общины превращается в сильнейшее государство-сначала Апеннинского полуострова, а затем и всего бассейна Средиземного моря.

По единодушной оценке древних, Плавт был самым блестящим представителем паллиаты. Излюбленный персонаж Плавта-хитрый, пронырливый раб, помогающий молодому хозяину улаживать любовные дела. Секрет успеха Плавта состоит прежде всего в том, что его комедия являясь переделкой греческих, самобытны по духу, в них ярко запечатлены черты римской жизни. Плавт сочувственно относится к плебейским низам рабовладельческого общества и осуждает людей, стремящихся к наживе.

Плавт умел искусно соединить новую аттическую комедию с элементами народной римской ателланы, с ее буффонадой, живостью действия, с ее порой непристойными, но остроумными шутками.

Большое место в комедиях Плавта отводится пению и музыке. В новой аттической комедии пение и музыка использовались только в антрактах. У Плавта же музыкальный элемент в некоторых комедиях преобладает. Это кантики (от лат.canto-"пою"). Одни из кантиков представляли собой арии, другие исполнялись речитативом под музыкальный аккомпанемент.

Пьесы Плавта отличает динамичность, они проникнуты пафосом неистощимой энергии и здорового оптимизма. При этом сами характеры его героев статичны, лишены сложности и психологической глубины. Поэт обращает основное внимание на событийную сторону, а все, что касается внутреннего развития образа, упрощается, отступает на второй план. Тем не менее свойственный Плавту прием гротеска делает его персонажей театрально выразительными.

От Плавта дошли до нас 20 комедий полностью и одна в отрывках. Почти все комедии начинаются с пролога. Прологи гораздо длиннее, чем в новой аттической комедии, но служат той же цели. В них рассказывается о событиях, предшествовавших началу действия, и о том, как будет развиваться интрига. Сюжет многих комедий был настолько запутанным, что зрителям трудно было следить за ходом действия, не познакомившись предварительно с содержанием.

Комедии Плавта прожили большую историческую жизнь, хотя в средние века Плавт был основательно забыт: богословы считали, что в его пьесах много безнравственного. Зато в эпоху Возрождения Плавт снова воскрес для европейского театра. Его пьесы переводят, создают различные переделки и подражания. Мотивы комедий Плавта обрабатывались многочисленными драматургами: Ариосто, Арентино, Шекспиром, Мольером и другими.

Теренций (около 185-159 до н.э.). Публий Теренций Афр, работавший, как и Плавт, в жанре паллиаты, принадлежал уже к следующему поколению драматургов. Уроженец Карфагена, Теренций еще мальчиком был привезен в Рим, где стал рабом римского сенатора. Заметив выдающиеся способности юноши, сенатор дал ему хорошее образование, а затем отпустил на волю. Теренций находился в дружественных отношениях со многими знаменитыми людьми, входившими в кружок просвещенного патриция Сципиона Младшего-приверженца греческой культуры и греческого образования.

Теренций написал шесть комедий, и все они сохранились. Сюжеты этих комедий он, как правило, заимствует у Менандра, причем сознательно подчеркивает их греческий колорит. Конфликты в комедиях Теренция носят семейный характер, и основной целью драматурга является гуманизация нравов.

У Теренция обычно нет такой динамики в развитии событий, как у Плавта; он отказывается также от театральных средств и приемов ателланы, которыми охотно пользовался его предшественник, -от буффонады, грубых и сочных шуток, непосредственного обращения к зрителям в ходе действия и т.д. Зато Теренций стремится дать более углубленную психологическую характеристику своих персонажей, создавая интересные, жизненные образы.

Одна из наиболее известных комедий "Братья" (160 до н.э.)-ставит вопрос о воспитании молодежи. В комедии побеждают новые взгляды, представители которых считают, что надо быть снисходительным к проделкам молодых людей, воспитывать их не приказами и наказаниями, а добрыми советами.

Комедии Теренция знакомили римских зрителей с миром более сложных, чем у героев Плавта, душевных переживаний (хотя и ограниченных семейными рамками). В этом отношении его произведения ближе к их общему первоисточнику-Менандру.

Теренций может быть назван предшественником новой европейской драмы. Европейский театр неоднократно обращался к его творчеству. Влияние его комедий "Формион" и "Братья" чувствуется в творчестве Мольера.

Новый интерес к гуманистическим тенденциям драматурга возник в XVIII в., в период формирования буржуазной "мещанской" драмы. Дидро считал Теренция своим предшественником, Лессинг в "Гамбургской драматургии" дал подробный анализ "Братьев", считая эту комедию образцовой.

Ателла́на - (от лат. fabula atellana , басни из Ателлы) короткие фарсовые представления в духе буффонады , названные по имени города Ателла (совр. Аверса) в Кампанье, где они зародились.

ПАЛЛИАТА (от лат. pallium - плащ) - «комедия плаща» (fabula palliata), рим. комедия 3-2 вв. до н. э., в к-рой актеры выступали в греч. костюмах. Для сюжетов П. рим. комедиографы обычно использовали посредством контаминации оригиналы греч., преим. новоаттической комедии. П. изображает быт, частную жизнь обыкновенного человека. Неизменные типы П. - скупые старики-отцы, распутные, расточительные сыновья, умные ловкие рабы, жадные сводники, хвастливые воины, гетеры, прихлебатели (параситы). Рим. политич. условия исключали возможность открытой социальной сатиры; греч. названия, имена персонажей, а также чуждые Риму фигуры воинов-наемников, параситов и т. п. позволяли формально видеть в П. картину развращенных греч. нравов, но сквозь эту картину просвечивают черты рим. жизни. Знаменитые авторы П. - Невий, Плавт, Цецилий Стаций, Теренций; другие известны только по скудным фрагментам и заглавиям пьес.

1. 
   ^ Драматургия Плавта, «Кубышка».

В комедии "Клад" ("Aulularia") Плавт изобразил бедняка Евклиона, который нашел клад. Вместо того чтобы пустить деньги в дело, в хозяйство, он зарывает их и целые дни мучается, боясь, чтобы кто-нибудь не нашел его клада. Евклион стал скрягой. Плавт сознательно гиперболизирует эту черту своего героя. Евклион до того скуп, что, по словам раба Стробила, ему жалко, что дым из его очага улетает наружу, что, бывая у цирюльника, его хозяин уносит с собой обрезочки ногтей; ему жаль своего дыхания, и поэтому он на ночь завязывает рот платком; умываясь, плачет: "Воду жаль пролить".

В противовес Евклиону изображен его сосед Мегадор. Это богатый купец. Он ведет большую торговлю, но у него нет и тени скопидомства. Мегадор вдовец, хочет снова жениться, но он не ищет богатой невесты, с большим приданым.

Мегадору нравится дочка бедняка Евклиона Федра, и он сватается. Евклион сначала отказывается выдать Федру за этого богача: ему мерещится, что Мегадор узнал о кладе и лишь из желания получить золото сватает его дочку. Он говорит:

^ Что за сила в золоте!
Думаю, уж он прослышал, что я дома клад держу,
Оттого и пасть разинул, на родство упорно шел (265-267).

Между тем у Мегадора и в мыслях не было завладеть кладом, так как он не знал о нем, наоборот, у него не было никаких корыстных расчетов, и он даже считал, что было бы на свете лучше жить, если бы богатые мужчины всегда женились на бедных девушках - тогда больше было бы согласия в семье, больше порядка, меньше ненужной роскоши.

С негодованием говорит Мегадор о расточительности жен-при-даниц, которые только и думают о нарядах и удовольствиях. Монолог его дан в быстром темпе, он состоит или из коротких предложений, или из предложений с массой однородных членов, что подчеркивает раздражение Мегадора (в русском переводе эти черты схвачены):

Но Мегадору не удалось жениться на дочке Евклиона, так как его племянник Ликонид сошелся с ней и они ждут ребенка. Между тем раб Ликонида, подглядев, где спрятан клад, украл его. Евклион в отчаянии. Он в ужасе бежит, кричит: "Я пропал! Я погиб!"

Плавт мастерски использует в этой сцене один из театральных приемов - обращение к зрителям, а также один из характерных комических приемов qui pro quo. Евклион кричит, обращаясь к зрителям: "Помогите, молю. Укажите того, кто его утащил!" Ликонид, услышав эту речь Евклиона, полную отчаяния, решил, что старик узнал о бесчестии дочери, поэтому он подбегает к нему и говорит: "Тот поступок, что твой растревожил дух, сознаюсь, я сделал". Евклион же понял слова юноши как признание в воровстве клада.

Так, Ликонид, полный сознания своей вины, говорит, что любовь и вино повинны в том, что он взял дочь Евклиона Федру. Евклион, думая только о похищении клада, кричит: "Как же это до чужого ты посмел дотронуться?" Ликонид, имея в виду связь свою с Федрой, говорит, не называя имени: "Раз, однако, тронул, лучше пусть уж у меня останется".

Эти слова вызывают у Евклиона еще больший взрыв гнева, так как он понимает их в том смысле, что Ликонид считает законным делом,- если он уж взял клад, так пусть тот у него и останется. Поэтому старик скряга кричит, что отведет юношу к претору, если он не вернет то, что взял. Ликонид в полном Недоумении, что надо вернуть. Тогда Евклион кричи: "А что украл". Тут только Ликонид понимает, что они с Евклионом говорят о разных вещах.

Конец пьесы не дошел до нас. Из пересказа этой комедии, сделанного каким-то римским грамматиком, видно, что золото было возвращено Евклиону и Ликонид женится на его дочери. В конце концов Евклион, как это видно из одного фрагмента, отдает свое золото молодоженам, мотивируя это тем, что с ним беспокойства много. "У меня не было покоя ни ночью, ни днем,- говорит он,- а теперь я буду спать".

Такая концовка противоречит чертам характера Евклиона, и возможно, что в новоаттической комедии, сюжет которой использовал Плавт, и не было подобного ярко выраженного типа скупца, его создал сам Плавт, а концовка оставлена им та же, что и в новоаттической комедии.

Колоритен язык героев Плавта - в нем много просторечных выражений, поговорок, пословиц. Так, Евклион говорит о своей служанке Стофиле: "Глаза и на затылке есть у бестии". Он же, не веря искренности богача Мегадора, говорит, обращаясь в сторону зрителей: "Кажет хлеб одной рукой, камень у него в другой". Ругая повара Конгриона за его неумение экономить, Евклион замечает с досадой: "Расщедришься ты в праздник нерасчетливо, придет нехватка в будни". Эта пословица аналогична с нашей: "И дурак праздник знает, да будней не помнит". Плавт нередко вносит в речи героев игру слов, что придает им комический характер, правда, порой трудно поддающийся переводу на русский язык. Так, раб Стробил, подглядев, где Евклион зарыл свой клад, надеется стащить его и говорит: "Золото сыщется - так Верности посвящу вина я меру полную и верную" (621-623). Здесь сопоставление созвучных латинских слов с разными корнями: fidelitas - "верность" и fidelia - "винный сосуд" ("вина мера полная").

^ 5. Стиль и язык комедий Плавта.

Плавт любит изображать ловких, умных, энергичных рабов, которые обычно выручают своих далеко не умных и пассивных господ. Этот образ ловкого слуги потом красной нитью проходит в творчестве многих западноевропейских комедиографов - Шекспира, Мольера, Гольдони, Бомарше. Образ Псевдола очень интересен. Этот герой поражает своей изворотливостью, необычайной энергией и неистощимым остроумием. В его речах немало пословиц, игры слов, шуток, порой несколько откровенных и грубоватых. Так, он говорит своему молодому хозяину, который в отчаянии плачет, потому что не может выкупить у сводника любимую девушку:

^ А эти слезы вряд ли ей понравятся:
Что воду в решето лить, то же самое (103-105).

Плавт для комического эффекта иногда создает новые слова; например, в комедии "Проделки парасита" Куркулион говорит, что его патрон, военачальник Ферапонтигон, покорил такие страны, как Обжория (Peredia) и Выпивание (Parebibesia). Для комизма же Плавт иногда создает новые слова из соединения греческих слов с латинскими, например имя Псевдол - от греческого слова psey-dos - "ложь" и латинского слова dolus - "хитрость".

Плавт - большой мастер ритма. Он применяет в комедиях разнообразные размеры, стараясь связать их с настроением героев. Так, в комедии "Проделки парасита", изображая радость старухи, учуявшей запах вина, он внезапно переходит с ямбического ритма на дактилический:

^ Старым душистым вином вдруг ударило в ноздри мои.
Страстно люблю его. Сквозь темноту оно манит меня (96 и след.).

В комедии "Раб-обманщик" Плавт меняет ритм, когда ему надо передать пьяный лепет Псевдола:

^ Куда? Погодите! Да стойте же, ноги!
Когда упаду, то меня кто поднимет?
Если я упаду, это вам будет срам (1246 и след.).

Комедии были очень популярны в плебейских массах, захватывали остроумием, динамичностью, необычайной сочностью языка.
Тит Макций Плавт - виднейший римский комедиограф(середина 3 в.- 184 г. до н.э.). Тесно связано с традициями народного италийского театра. Плавту приписывали около 130 комедий, но выделены как подлинно плавтовские 21, среди которых "Клад", "Проделки парасита", "Хвастливый воин", "Раб - обманщик" и др. см № 45.

Плавт большей частью изображает в своих комедиях молодых купцов, часто ведущих торговлю в заморских краях, показывает конфликты детей со своими отцами, мешающими их личной жизни, конфликты со сводниками, из рук которых надо вырвать любимых девушек, с ростовщиками,у которых приходится занимать деньги. В комедиях всюду чувствуется ненависть Плавта к ростовщикам, сводникам. Самые яркие образы - умные, ловкие, энергичные рабы. Они помогают своим молодым хозяевам устроить их личную жизнь. Язык, близкий зрителям. Основные персонажи гротескны, их черты гиперболичны. Шестистопный разговорный ямб сменяется семист. хореем или восьмист. анапестом.Хора, как и в новоаттич. комедии нет.

1. 
   Теренций

В 160г. до н.э. Теренций поставил комедию "Братья". Сюжет взят из одноименной комедии Менандра, и, кроме того, использована сцена одной из комедий греческого комедиографа Дифила. В комедии "Братья" раскрывается проблема воспитания. В ней изображаются два брата, Микион и Демея. Микион живет в городе, это купец широкого размаха, а Демея - в деревне, он крупный землевладелец. У Демеи два сына - Эсхин и Ктесифон. Эсхина взял к себе на воспитание Микион, он его усыновил, а Ктесифон живет с отцом в деревне.

Демея воспитывает своего сына в духе старых традиций: он строг с ним, не дает денег на развлечения, невесту ему прочит по своему желанию. А Микион в городе воспитывает своего усыновленного племянника, Эсхина, совсем иначе, по-новому: он с ним мягок в обращении, не запрещает ему веселиться в кругу молодежи. Микион сам говорит о своей системе воспитания, основанной на взаимном чувстве любви и доверии между родителями и детьми:

Демея бранит брата за такое мягкое воспитание и считает, что тот избалует Эсхина и юноша станет мотом, кутилой. Между тем хотя Демея и держит своего сына Ктесифона в ежовых рукавицах, все же молодость берет свое, и юноша тайком от отца веселится с друзьями и братом Эсхином, влюбляется во флейтистку-гетеру.

Он хочет освободить девушку, выкупить у сводника, которому она принадлежит, но у него нет денег. Сводник собирается увезти флейтистку на Кипр, и Ктесифон из любви к девушке готов следовать за ней. Когда об этом узнал Эсхин, он, чтобы спасти брата, выкрал гетеру у сводника.

Весть об этом дошла до Демеи, и он бранит брата, считая, что все эти безобразные поступки юноши - результат мягкого вспита-ния. Когда же выясняется, что Эсхин силой увел от сводника гетеру не для себя, а для брата Ктесифона, что Ктесифон влюблен в гетеру, то Демея понимает, что его система воспитания не дала положительных результатов.

Заканчивается комедия сценой, заимствованной Теренцием из комедии Дифила. Демея иронически предлагает брату Микиону еще больше проявить свою мягкость в отношении окружающих людей: жениться на матери своей снохи, отпустить на свободу раба Сира, который во всем помогал Эсхину, и ближайшему родственнику снохи, бедному человеку, сдать в аренду участок земли.

Такой конец несколько нарушает ход комедии, но он был во вкусе большинства римской публики, которая еще считала, что без строгих мер в деле воспитания не обойдешься. Видимо, и Теренций полагал, что надо разумно проявлять в воспитании детей мягкость к ним, но и должную требовательность.

Недаром один из героев, старик Хремет, в комедии "Самоистязатель" говорит: "Я - человек! Не чуждо человеческое мне ничто" ("Homo sum et nihil humanum a me alienum puto"). Это выражение Теренция стало афоризмом, дошедшим до наших дней.

^ 4. Стиль и язык.

Теренций не проявил такой большой самостоятельности в обрисовке персонажей, как Плавт, хотя оба они использовали сюжеты и образы греческих комедиографов.

Недаром биограф Теренция сообщает нам отзыв Юлия Цезаря об этом эллинофильствующем писателе:

Уже Цезарь отметил в стихотворном обращении к Теренцию его "чистую речь". О прекрасном литературном языке этого комедиографа говорит и Цицерон:

Действительно, у Теренция герои говорят изящным литературным языком. В их речи нет грубых просторечных выражений, почти нет архаизмов, но в ней нет и той сочности, которая характерна для языка плавтовских персонажей.

В отношении композиции комедии Теренция близки к комедиям Менандра, но прологи Теренций строит лучше своего учителя: он не раскрывает в них заранее содержание пьес и благодаря этому держит зрителей в напряжении в течение всего театрального представления.

Теренция главным образом ценили в кругах образованных эллинофильствующих аристократов. Но позже, во времена Римской империи, комедии Теренция стали более популярны. Многие грамматики занялись изучением и толкованием их. До нас дошли комментарии к комедиям Теренция, составленные грамматиком Донатом (IV в. н.э.), который в процессе анализа часто сравнивает текст комедий Теренция с теми греческими комедиями, из которых римский комедиограф брал сюжеты и образы.
Общая характеристика творч.Теренция. Комедия «Братья». Теренций писатель из группировки Сципионов. В 60-х гг. II в. группировка эта пользовалась влиянием. Она вела борьбу с агрессивными внешнеполитическими стремлениями торгово-ростовщическото капитала, настаивала на подачках италийскому крестьянству Комедии Теренция принадлежат к тому же «опереточному» жанру римской паллиаты, что и произведения Плавта, они также являются обработками греческих пьес «новой» комедии, но и идейно и стилистически они резко отличны от комедий Плавта. «Свекровь». пролог, обращение к зрителям, никогда не служит у Теренция экспозиционным целям. Экспозиция дается во вступительных сценах, но сохраняет иногда самостоятельность в том отношении, что для нее вводится специальная фигура, которая выслушивает и сопровождает репликами рассказ об исходной ситуации и больше в действии не участвует. Из пролога к «Свекрови» мы узнаем, что эта пьеса дважды проваливалась. При первой постановке (в 165 г.) публика не стала ее смотреть, заинтересовавшись кулачными бойцами и канатным плясуном. Когда «Свекровь» была вторично поставлена (в 160 г.), зрители после первого акта убежали смотреть гладиаторов. Только при третьей постановке (в том же 160 г.) пьеса прошла. В «Свекрови» нет ни одного «комического» образа; немногочисленные сцены с участием рабов вносят легкий юмористический момент, никогда не переходящий в буффонаду. Интриги здесь нет; развитие действия вытекает из характеров персонажей. Пьеса рассчитана на сочувствие зрителя к обыденным, неплохим людям, запутавшимся в трудной ситуации. Одна из наиболее распространенных тем «новой» комедии - конфликт между отцами и сыновьями на почве любовных увлечений молодежи. В полном объеме проблема воспитания поставлена в «Братьях». Для Рима тенденция «Братьев» Менандра была неприемлема, и римский поэт счел нужным дать некоторый реванш Демее, представителю начала строгости. Мораль пьесы Теренция, очевидно, в том, что и принцип Демеи и принцип Микиона являются односторонними, что правильная линия лежит где-то посредин

1. 
   ^ Общая хар-ка поэмы Лукреция «О природе вещей» (см. мир Софии)

Лукреций написал поэму из шести книг под названием "О природе вещей" (или, может быть, просто "О природе", каковое наименование носили и многочисленные поэмы греческой натурфилософии). Поэма эта написана дактилическим гекзаметром - тоже по аналогии с греческими дидактическими поэмами. По-видимому, Лукреций не привел ее в окончательный вид, потому что много шероховатостей чувствуется и в середине поэмы, и самый конец отсутствует.

Формально поэма Лукреция представляет собой, как это неоднократно признает и сам Лукреций, стихотворное изложение философии Эпикура, жившего в Греции еще на рубеже IV-III вв. до н.э. К этому можно присоединить также и зависимость Лукреция от более ранних натурфилософов Греции. По существу же использование греческих натурфилософов меркнет у Лукреция перед силой его собственного поэтического дарования.

^ 3. Содержание поэмы.

Каждая из шести книг поэмы характеризуется некоторой общей тенденцией, которую не так трудно формулировать.

Первая книга поэмы имеет вступление, посвященное Венере (1-43)-прародительнице римского народа, с просьбой о водворении мира на земле. Формальное противоречие подобного вступления с материализмом Лукреция не относится к существу дела, потому что здесь мы находим только дань традиционному обращению поэтов к божеству в начале своих произведений и тотчас же после этого обращения Лукреций дает острую критику религии, изображая ее огромный вред в человеческой истории.

Основное содержание первой книги - это учение о первичных субстанциях сущего, именно о б атомах и пустоте (265-634), и вытекающее отсюда учение о беспредельности материи и пространства, о бесконечности миров и, следовательно, о безграничности мира. А так как атомы нерушимы, то Лукреций выставляет еще один общий тезис: ничто не появляется из ничего, и ничего не исчезает в ничто, следовательно, воля богов, существования которых Лукреций не отрицает, никак не вмешивается в распорядок вселенной.

Вторая книга содержит ряд прежних идей. Боги никак не участвуют в мире; изображается культ Великой Матери и рисуются ее функции, но не для оправдания этого культа, а лишь как символ животворной природы (588-569). Тем не менее вторая книга является большим шагом вперед в развитии атомистического учения.

Здесь изображаются свойства атомов и появление сложных тел из простых и разнородных атомов (660-699).

Особенное внимание привлекают начало и конец второй книги: вначале Лукреций рассуждает о мудрости и спокойствии человека, находящегося на берегу моря и не участвующего в морских бурях, во время которых тонут корабли; в заключение же у Лукреция знаменитое рассуждение о том, что движение в мире постепенно замедляется и что приближается "вечная смерть" мира (1105-1174). Третья книга, как и первая, восхваляет Эпикура (1-30). В основном вся эта книга излагает доказательство материальности духа и души. Лукреций вкладывает в уста олицетворенной им природы наставление человеку о необходимости сохранять полное спокойствие духа и отгонять от себя всякие страхи и ужасы при мысли о смерти (31-829, 830-1094).

Четвертая книга посвящена тоже психологии, но с разработкой теории отдельных психических способностей. Сначала обсуждается вопрос о познании вещей при помощи тех образов, которые отделяются от вещей и воздействуют на органы чувств. Дальше рассматриваются отдельные ощущения: зрение, слух, вкус, обоняние, а также умственные представления (230-836). Изложение у Лукреция и здесь не везде последовательное. От отдельных чувств Лукреций переходит к теории общих функций человеческого организма, рассуждая о голоде и жажде, о ходьбе и движении, сне и сновидениях и о любовных переживаниях (1037-1287).

Пятая книга, прославляющая Эпикура и отрицающая участие богов в мировой истории, посвящена вопросам о происхождении и развитии мира и о его теперешнем устройстве (1037-1287); особенное внимание уделяется развитию Земли, которая, по мнению Лукреция, постепенно идет к истощению, и периодам развития органических существ вместе с развитием человеческой культуры, начиная от дикого состояния людей до времен цивилизации (772-1457). В шестой книге Лукреций объясняет при помощи своей атомистики различные явления в области отдельных наук - метеорологии, геологии и медицины (96-1286).

Подводя итог содержанию поэмы Лукреция, необходимо сказать, что, несмотря на отдельные отклонения в сторону, содержание развивается весьма последовательно и логично, переходя от общего к частному: в первой книге - самое общее учение об атомах и пустоте; во второй - о возникновении сложных физических тел из простых атомов; в третьей - о таком же атомистическом возникновении и разрушении духа и души; в четвертой - частная психология; в пятой - история мира и человека; в шестой книге - рационалистическое объяснение отдельных областей природы и жизни.

^ 4. Мировоззрение Лукреция.

а) Материализм Лукреция - это первое, что бросается в глаза. Мир для Лукреция является объективным бытием, существующим вне человеческого сознания и независимо от него.

б) Конкретным выражением этого материалистического учения является у Лукреция атомизм.

Тела разрушимы, но составляющие их атомы неразрушимы. Всякое возникновение и всякая гибель есть поэтому не что иное, как соединение и разделение атомов. Атом есть мельчайшая частица материи. Настолько мелкая, что она уже не поддается дальнейшему дроблению. Атомы обладают только механическими свойствами: плотностью, тем или другим размером, той или иной фигурой и присущим им от природы вечным движением. Никакими другими свойствами атомы не обладают: ни зрительными, ни слуховыми, ни обонятельными, ни вкусовыми, ни осязательными.

По природе своей атомы падают сверху вниз. Но для образования из них сложных тел Лукреций вводит в понятие атома самопроизвольное отклонение, дающее возможность одним атомам объединяться с другими и тем образовывать сложные тела. Разнообразие форм атомов ограничено, так как иначе возникающие из них сложные тела не могли бы иметь своих постоянных качеств.

в) Проповедуемый у Лукреция атомизм ведет к научному объяснению мира и к исследованию царящих в нем законов вместо религиозно-мифологических представлений, которые расцениваются в лучшем случае как детская наивность, а в худшем случае как неразумие, ведущее не только к ошибкам и глупости, но также и к преступлениям. В этом отношении Лукреций ушел далеко вперед от Демокрита и Эпикура. В то время как у Эпикура наука допускается только в целях освобождения человека от мнимых страхов и ужасов, у Лукреция она имеет вполне самостоятельное значение как путь к установлению объективной картины мироздания. Также и критика мифологии и религии принимает у Лукреция гораздо более энергичный и боевой характер, чем у Эпикура.

Философия Лукреция отнюдь не является полным атеизмом. Лукреций только отрицает воздействие богов из тончайшей материи, а значит, и из соответствующих атомов. Они живут блаженной жизнью, не нуждаясь вообще ни в каких действиях и ни в каких волнениях, для них было бы унизительно создавать мир и заботиться обо всех его бесконечных мелочах. Имея в виду такую высокую трактовку бытия богов, нужно сказать, что они вовсе не являются у Лукреция случайным и внешним привеском его философии. Наоборот, это те идеалы, к которым стремится эпикуреец, мечтающий уйти от всех треволнений жизни и жить собственным самонаслаждением. Поэтому когда Лукреций называет Эпикура богом, то это вовсе не какая-нибудь фантастическая метафора или гипербола; он действительно думал, что Эпикур достиг божественной мудрости и безмятежности, полной свободы от всякого общения с окружающим.

д) Наконец, хотя Лукреций нигде не выражает своих социально-политических взглядов в виде какой-нибудь определенной системы или доктрины, тем не менее его настроенность против всякого насилия вполне очевидна. В замечательном отрывке мы находим проникновенную картину звериной борьбы человека за существование, картину бесконечной алчности, стремления к наживе, к богатству и славе и вообще мрачную картину человеческих пороков и преступлений, возникающих на основе социального неравенства и боязни человека перед смертью. Против знатности и власти (II, 37-54), социального насилия, против "гордых царей", против преступного искательства должностей и власти, против изнурительного труда пахарей и виноградарей, а также и рудокопов, против пресыщенных богачей, роскоши, разврата, изысканности языка влюбленных, против насильнической войны, в защиту всеобщего мира у Лукреция мы находим самые красноречивые слова и даже целые страстные воззвания. Относительно язв современного общества у Лукреция совершенно не было никаких иллюзий.

Но все эти бури и космические катастрофы чередуются у Лукреция с картинами мирной, красивой и удовлетворенной жизни, получающей иной раз даже идиллическую окраску. Такова картина оживления природы после дождя (I, 250-261).
Лукреций жил в первой половине 1в до н.э, когда Рим мучительно переходил от республиканского строя к империи. Развивалось просветительство с его иллюзиями, думал ость, что материалистическое учение сможет укрепить разбушевавшуюся социально-политическую стихию. Поэма из 6-ти книг «О природе вещей» формально представляет стихотворное изложение философии Эпикура. Поэт дает резкую критику религии, учит о первичных субстанциях сущего, об атомах и пустоте. Говорит, что материя беспредельна, ничто не появляется из ничего, и просто так не исчезает. Лукреций изображает культ Великой Матери, как символ живой природы. Он пишет о мудрости и спокойствии человека, но что движение в мире постепенно замедляется и наступает вечная смерть мира. Лукреций излагает доказательство материальности духа и призывает сохранять полное спокойствие духа и отгонять от себя всякие страхи. Пишет он и о психических способностях, о познании вещей, о человеческих потребностях. Содержание развивается весьма последовательно и логично, от общего к частному.

1. 
   ^ Творчество Цицерона

Тит Ма́кций Плавт (?254 до н.э., Сарсина, Умбрия – 184 до н.э., Рим) – выдающийся римский комедиограф, мастер паллиаты. Время литературной деятельности Плавта относится к концу III и началу II в. до н.э.; точно известны только две даты постановок его комедий – в 200 и 191 гг. Плодовитый и популярный у римской публики драматург, Плавт оставил большое количество комедий, к которому впоследствии примешалось много неподлинных пьес, ставившихся на сцене под его именем.

Воспроизводя обычные сюжеты «новой» комедии и ее маски, пьесы Плавта разнообразны по построению и тону. Направление переработки греческих подлинников состоит у него в том, что, исходя из «новой» комедии, римский драматург ослабляет ее серьезную сторону, вводит элементы буффонады и фарса, приближает свои пьесы к более примитивным «низовым» формам комической игры, – но степень этого приближения бывает весьма различна. Разнообразие форм и стилей сразу же заметно в прологах Плавта. Эти непосредственные обращения к публике служат для разных целей: они сообщают, в случае надобности, сюжетные предпосылки пьесы, заглавие оригинала и имя его автора и почти всегда содержат просьбу о благосклонности и внимании.

Название пьесы "Aulularia" происходит от латинского aulula, уменьшительного от aula – "горшок". Фольклорное представление о вреде, который могут принести человеку неожиданно свалившиеся на него богатства, послужило здесь основой для создания психологически разработанного образа.

Комедия вызвала многочисленные подражания, наиболее известным из которых является "Скупой" Мольера.

Значимые имена действующих лиц комедии: поваров – Анфрак – "уголь" и Конгрион по имени морской рыбы conger – "морской угорь", раб Стробил – "волчок", рабыня Стафила – "виноградная гроздь" (имеется в виду ее склонность к вину).

Перевод с латинского А. Артюшков

Собрание сочинений в 3-х томах. Т. 1. – М.: Терра, 1997.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Лар, бог домашнего очага у Эвклиона. Эвклион, старик.

Стафила, старая служанка. Мегадор, старик, сосед Эвклиона.

Эвномия, его сестра. Ликонид, ее сын.

Стробил, раб. Анфрак, повар.

Конгрион, повар. Пифодик, раб.

Федра, дочь Эвклиона.

Не знаете, кто я? Скажу вам коротко:

Я Лар домашний, из дому вот этого,

Откуда, как вы видите, я вышел. Здесь

Уж много лет живу, был покровителем

Отцу и деду нового хозяина.

Мне дед его с мольбою вверил золота

Сокрытый клад: в средине очага его

Зарыл, оберегать его меня молил…

Вот этот, в доме он теперь хозяином,

Такой же точно нравом, как отец и дед,

С ним дочь живет, она мне каждодневно в дар

Вино приносит, ладан или что-нибудь

Подобное, венки кладет. Так в честь ее

Дозволил Эвклиону я тот клад найти,

Чтоб легче мог он замуж выдать дочь свою.

Свершил над нею некий знатный юноша

Насилие: ему известно, кто она,

Она ж его не знает, как и сам отец

Не знает про насилие над дочерью

Я сделаю, что этот вот старик-сосед

Ее себе попросит в жены, все затем,

Чтоб легче замуж взял ее тот юноша:

Старик тот, что на ней жениться думает,

Он юноше, который осрамил ее

В Церерин праздник, дядею приходится.

АКТ ПЕРВЫЙ

Эвклион

Подлей старухи этой и не видывал

Вовеки! Право, очень я боюсь ее:

Врасплох ко мне нечаянно подкрадется,

Пронюхает, где золото запрятано!

Глаза и на затылке есть у бестии.

Пойду взгляну, где спрятал, там ли золото?

Ох, сколько мне тревоги, беспокойства с ним!

Стафила

И в толк не взять, что сделалось с хозяином!

Беда какая! Подлинно с ума сошел:

Вот этак-то меня гоняет из дому

Раз десять в день. Какое, не пойму никак,

Нашло на человека помешательство!

И вот еще: как скрыть хозяйской дочери

Бесчестье (ей уж роды приближаются)?

Эвклион

Измучился. Уйти мне нужно из дому!

Уж как от всех скрываю я старательно,

А чудится, что всем известно: все меня

Приветствуют любезнее, чем до сих пор

АКТ ВТОРОЙ

Мегадор

Я скорей умереть соглашусь, чем женюсь.

Впрочем, если такую предложишь,

Чтобы завтра пришла, послезавтра ж ее

В двери вынесли, то я согласен.

Вот на этом условии свадьбу готовь.

Волею богов, трудами предков я вполне богат,

Что мне чванство, тьма клиентов, пышное приданое,

Крик, капризы, приказанья, пурпур, кость слоновая

На повозках, одеянье женское - да что мне в них?

Траты эти обращают всех мужей в невольников.

Мегадор

Чуть скажу ему, уверен, я про сватовство свое

К дочери его, решит он: это издевательство.

Не видал, кто был бы столь же скуп, как он, от бедности.

Эвклион

Так зачем тогда к моей ты сватаешься дочери?

Мегадор

Положение улучшу ваше я, а вы - мое.

Эвклион

Вот что мне на ум приходит. Человек богатый ты

И влиятельный, равно как я - из бедняков бедняк.

Дочь вот за тебя я выдам (мне приходит в голову):

Ты - что бык, а я - что ослик. Нас ли запрягать вдвоем?

Груза не снести мне вровень, ослик в грязь упал, лежит:

Бык не обернется, точно ослика на свете нет.

Ты мне станешь недругом, и свои все засмеют меня.

Стойла нет ни там, ни здесь мне, если так разлад пойдет.

Изорвут ослы зубами, принажмет рогами бык.

От ослов к быкам уйти мне - очень это риск большой.

Мегадор

Породниться с честными - вот дело наилучшее.

Эвклион

Но ведь нет приданого!

Мегадор

Пусть! Будь добрый нрав, довольно этого приданого.

Эвклион

Я к тому, чтоб ты не думал, что я клад нашел какой.

Мегадор

Спора никакого я

Не предвижу. Что до свадьбы, почему бы нынче же

Нам ее не справить?

Стробил

Сухарь старик наш, суше пемзы.

А спать идет - повяжет рот мешком.

Анфрак

Стробил

А чтоб во сне не упустить дыхания...

Чуть умываться, плачет: воду жаль пролить!

Хоть голода взаймы проси, и то не даст.

Обрезал как-то ногти у цирюльника:

Собрал, унес с собою все обрезочки.

В досуг вам рассказал бы сотни случаев.

АКТ ТРЕТИЙ

Эвклион (выходит из дому, ощупывая горшок с золотом)

Здесь, при мне! Куда ни тронусь, понесу с собой теперь.

Уж его я не оставлю в этакой опасности!

В дом хоть все теперь идите, повара и флейтщицы,

И с собой вводи, пожалуй, даже целый полк рабов.

Жарьте спешно и варите, сколько вам захочется.

Мегадор

По-моему, когда бы все так делали

Богатые, женились без приданого

На бедных - среди граждан больше было бы

Согласия, гораздо меньше знали бы

Мы зависти: а как сейчас завидуем!

И жены в большем страхе пребывали бы,

И наши бы расходы поубавились.

Для большинства гораздо лучше было бы,

Лишь с меньшинством борьба пошла бы, с жадными.

Их жадности и полной ненасытности

Закона и предела положить нельзя.

Эвклион (в сторону)

С каким я это слышу удовольствием.

Отлично говорит о бережливости!

Мегадор

Во власти мужа полной бесприданица:

Жена с приданым - мужу разорение.

Эвклион

Горшочек! Много у тебя врагов!

На золото глядят, в тебе сокрытое.

Решил я вот что сделать: унесу тебя

В храм Верности, там лучше будет спрятано.

Меня ты знаешь, Верность, я - тебя. Смотри,

Не измени же имени, когда тебе

Добро свое доверю!

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

Стробил

Господин мой любит дочку Эвклиона бедного,

Весть узнал: за Мегадора замуж выдают ее.

Он меня послал разведать, что тут за дела идут.

Чтоб не вызвать подозренья, сяду тут на жертвенник,

Высмотреть смогу отсюда, что творится тут и там.

Эвклион

Верность! Заклинаю снова, снова, сбереги мой клад:

Золото тебе я вверил, в роще храма скрыл его.

Стробил

Что я слышу! Что сказал он, боги! Полный золота

Скрыл горшок во храме! Верность, будь же мне не менее

Верной, чем ему! Отец той девушки, в которую

Мой влюблен хозяин, надо думать. Я войду сюда

Внутрь, во храм, и перешарю все там, не найду ли где

Золото, пока он занят.

Эвклион (возвращается)

Ох, недаром крикнул слева ворон, не к добру. Беда!

Сердце, как танцор искусный, тотчас же запрыгало.

В грудь колотится. Но что же я стою? Скорей бежать!

Вот Верности я оказать доверие

Хотел: она едва мне не утерла нос.

Когда б не помощь ворона, погиб бы я

Сильвана роща за городом есть, в глуши,

Кустарник частый, там я место выберу.

Сильвану лучше веру дать, чем Верности.

Ликонид

Я все сказал. Ты так же, как и я, теперь

О дочери все знаешь Эвклионовой.

Эвномия

Ты знаешь сам, насколько я всегда хочу

Твоим желаньям видеть исполнение.

Надеюсь, что добьюсь от брата этого,

И дело справедливо, если верно, что,

Напившись, обесчестил ты ту девушку.

Стробил

Уйдя тогда отсюда, много раньше был

На месте я и там залез на дерево,

Смотрю, куда старик запрячет золото.

Когда ушел он, я слезаю с дерева,

Выкапываю клад… Спрячу это дома я.

Эвклион

Я пропал! Я погиб! Я убит!

На земле! Что мне жизнь? Сколько золота я

Потерял, а уж как я его охранял!

Обокрал я себя самого, и теперь

Рады все моему разоренью и злу!

Претерпеть это мне не под силу.

Ликонид

Кто тут перед нашим домом так рыдает, причитает?

Это Эвклион, я вижу! Я пропал! Раскрыто дело!

Он уже узнал про роды дочери своей, конечно!

Сознаюсь, я сделал.

Эвклион

Что я слышу от тебя!

Тот поступок, что твой растревожил дух,

Чем же это я тебя обидел так?

Почему меня решил ты погубить, детей моих?

Ликонид

Бог меня толкнул на это, он привлек меня к ней.

Признаю я свой проступок, всю свою ответственность.

И просить тебя пришел я: от души прости меня!

Эвклион

Трогать как ты смел добро мое

Без меня?

Ликонид

Вино повинно и любовь.

Сделав глупость, сам пришел я и прошу прощения.

Эвклион

Не твоя она, ты знал ведь: трогать и не надо бы.

Ликонид

Раз, однако, тронул, лучше пусть уж и останется

Эвклион

К претору стащу тебя я! Жалобу подам, клянусь,

Если не вернешь.

Ликонид

Вернуть мне? Что?

Эвклион

А что украл мое

Ликонид

Я? Украл твое? Откуда? Что такое?

Нет, скажи, что ищешь ты?

Эвклион

Золото мое, в кубышке. Сам сознался ты, что взял.

Ликонид

Нет, не говорил, не брал я.

Знать не знаю ни кубышки я твоей, ни золота.

Эвклион, перед тобою, пред твоею дочерью:

В чем невольно провинился я, прости мне и меня

Сочетай законным браком с ней. Я признаюсь тебе,

Дочери твоей обиду я нанес в Церерин день:

Действию вина и пылу юности поддался я.

То ль беда, что дедом стал ты прямо к свадьбе дочери?

Сам сочти десятый месяц с праздника Церерина,

Оттого из-за меня мой дядя и прислал отказ.

Эвклион

Это просто смерть!

За одной бедой другие прямо так и валятся.

АКТ ПЯТЫЙ

Стробил

Полный золота горшок.

Четырехфунтовый...

Я стащил у Эвклиона, старика вот этого.

Ликонид

Где же золото?

Стробил

В шкатулке у меня. Теперь хочу

Попросить тебя на волю отпустить меня.

Ликонид

Повторяю, возврати все.

Стробил

Убей хоть, а с меня ты ничего тут не получишь.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Конец пьесы не дошел. Так как в списке действующих лиц последней сцены рукописи упоминается, между прочим, Эвклион, то, следовательно, и он принимал участие в конце сцены. Кроме того, из стихотворных резюме (arqumentum) этой комедии, принадлежащих какому-то римскому грамматику около II в. нашей эры, видно, что золото было возвращено Эвклиону. На радости он выдает дочь замуж за Ликонида и отдает им золото в качестве приданого. Судя по очень немногим отрывкам, сохранившимся у латинских грамматиков, он рад, что наконец избавился от этого клада, из-за которого он должен был рыть по десять ям в день, и не знать ни днем, ни ночью покоя, и теперь может спать.

Теренций «Свекровь»

Публий Теренций Афр (около 190-159 до н.э.) – даровитейший после Плавта представитель древнеримской комедии.

Согласно вкусам того времени, Теренций не был оригинален; образцом для себя он избрал главным образом греческого комедиографа Менандра, не переводя его, впрочем, буквально и заимствуя целые сцены у других греческих писателей. В искусстве составлять свои пьесы по произведениям двух авторов или по двум произведениям одного и того же автора (так называемая контаминация) Теренций достиг значительного мастерства, но это указывает, вместе с тем, на недостаток у поэта собственной изобретательности.

Комедия Теренция «Свекровь» представляет собой переделку пьесы малоизвестного последователя Менандра Аполлодора Каристского. Аполлодор разработал сюжет о муже, совершившем насилие над своей будущей женой, т.е.сюжет «Третейского суда» Меннадра, с тем же разрешением конфликта при помощи благородной гетеры.

Из пролога к «Свекрови» мы узнаем, что эта пьеса дважды провалилась. Только при третьей постановке пьеса прошла. Действительно, если зрители ожидали ярких комических впечатлений или привычных шутовских фигур, «Свекровь» не могла не разочаровать их. В то время как у Плавта каждая сцена преследует определенный комический эффект, у Теренция очень мало «смешного». В «Свекрови» нет ни одного «комического» образа; немногочисленные сцены с участием рабов вносят легкий юмористический момент, никогда не переходящий в буффонаду. Интриги здесь нет; развитие действия вытекает из характеров персонажей. Пьеса рассчитана на сочувствие зрителя к обыденным, неплохим людям, запутавшимся в трудной ситуации. «Свекровь» скорее похожа на «драму», чем на «комедию».

Теренций. Комедии. – М.: Художественная литература, 1985. (Серия "Библиотека античной литературы").

Перевод с латинского А. В. Артюшкова

ДИДАСКАЛИЯ

Пьеса греческая, Аполлодора. Сочинена пятой. Играна в первый раз без пролога в консульство Гнея Октавия и Тита Манлия. Вторично исполнена в честь Луция Эмилия Павла на погребальных играх, не понравилась. В третий раз исполнена при курульных эдилах Квинте Фульвии и Луции Марции. Понравилась.

ГАЯ СУЛЬПИЦИЯ АПОЛЛИНАРИЯ

Памфил берет женою Филумену - ей

Обиду причинил он раньше, в девушках.

И, силой с пальца сняв кольцо, отдал его

Любовнице Вакхиде. После этого

На Имбр уехал, не коснулся он жены.

Беременную - мать берет (не знает тесть)

К себе как бы больную. А Памфил к родам

Вернулся скрытно, но принять не хочет он

Жены. Его винит в связи с Вакхидою

Отец; при оправдании Вакхиды мать

Обиженной, Миррина, узнает кольцо.

Памфил жену с ребенком тут берет к себе.

Лахет, старик Парменон, раб

Сострата, его жена Сосия, раб

Памфил, его сын Вакхида, гетера

Фидипп, старик сосед Филотида, гетера

Mиррина, его жена Сира, старуха сводня

Второй пролог

Пред вами адвокат в костюме пролога.

Позвольте мне счастливым адвокатом быть,

Вы дайте мне воспользоваться в старости

Тем правом, что я пользовался юношей

Случится, пьеса новая провалится,

Тогда я помогал и ей состариться

С поэтом чтоб не гибло и творение.

…Теперь благоволите вы

С моею личной просьбой познакомиться.

Комедия "Свекровь" здесь снова ставится.

Не мог ни разу в тишине сыграть ее:

Такое приключилось с ней несчастие!

Но ваше разумение смягчит беду,

Придя на помощь нашему старанию.

Свой труд он отдал под защиту мне, себя ж

Под ваше покровительство, и злобе злых

Пусть он не будет жертвой и посмешищем

Вас ради самого себя прошу при

Мою защиту и в молчаньи слушать нас.

Акт первый

Парменон

Любил Вакхиду эту до безумия.

Но начал тут отец его просить: "Женись!"

И доводы он приводил обычные

Отцовские: "Уж я старик, ты сын один,

На старости опора мне желательна".

Но, увидав в день самой свадьбы, что уж все

Готово и женитьбы отложить нельзя,

Затосковал так сильно

"Погиб я! Что я сделал! Вот в беду попал!

Пропал, бедняк! Невыносимо это мне!"

День-другой проходит, и меня

Памфил с собой уводит как-то из дому.

Сказал, что до сих пор не тронул девушки

И что когда женился, то надеялся,

Что силы хватит с этим браком справиться;

"Но издевательство над той, которую

Решил я у себя уж не удерживать,

Не причинило б чести мне, а девушке

Вред причинило бы, так лучше я ее

Такою же невинною родителям

Верну, как получил от них".

Филотида

Со слов твоих,

Что за характер честный и порядочный!

Парменон

И это главным образом

Его с ней и поссорило. Он так узнал

Себя, ее и ту, с ним дома бывшую,

И оценил характеры обеих их.

Одна из них, как следует быть женщине

Порядочной, скромна, стыдлива, мужние

Обиды сносит все, несправедливости

И от других скрывает оскорбления.

Отчасти тут из жалости к жене своей,

Отчасти из-за дерзости любовницы

Так понемногу от Вакхиды он отстал

И перенес любовь на эту, в ней нашел

Характер близкий. Между тем на Имбросе

Старик один скончался, - им он был родня;

Наследство по закону отходило к ним.

Отец услал туда Памфила из дому,

Влюбленного и ехать не желавшего.

Жену свою он здесь оставил с матерью.

Старик в деревню удалился; в городе

Бывает редко.

Филотида

Чем же до сих пор, скажи,

Непрочен этот брак?

Парменон

Довольно долго дело мирно шло у них,

Вдруг стала ненавидеть странным образом

Она Сострату; между тем ни ссор у них

Ни жалоб вовсе не было.

Акт второй

Лахет

…Не стыдно ли!

Право? Во вражде старуха с молодою женщиной!

Не она ль и виновата, скажешь?

Сострата

Я так не скажу.

Лахет

По указке вашей замуж сыновья возьмут невест,

То по вашей же указке их же выгоняют вон.

Сострата

Клятву дам, я не виновна в том, в чем муж винит меня,

Но так трудно оправдаться: твердо вбили в голову,

Что свекрови все не правы. Я не такова, клянусь.

С ней всегда я обходилась как с родною дочерью,

И за что мне так на долю выпало, не знаю я.

Акт третий

Памфил

Сейчас - жена ли виновата, мать ли, стану я искать,

Найду - и кроме горя мне другое что останется?

Обиды матери сносить велит мне уваженье к ней,

А у жены я сам в долгу: она сносила с кротостью

Мои несправедливости и ото всех скрывала их.

Но, очевидно, важное у них случилось что-нибудь,

Откуда между них пошла вражда и длилась долго так.

Парменон

Быть может, и неважное…

А почему? Да дух нестойкий правит их поступками.

Почти как дети, женщины в решеньях легкомысленны.

Памфил

Большую от меня беду скрываешь.

Парменон

Про жену твою

Сказали, что она больна, не знаю чем. Не это ли?

Памфил

Чуть вошел, узнал я сразу, чем больна была она:

Скрыть болезнь ведь совершенно времени ей не было,

Так стонала, как бывает в этом положении.

Увидав, "Скандал!" - кричу я и бегу оттуда прочь

Со слезами, пораженный этим безобразием.

Мать за мной. Уж за порогом был я. И к ногам моим

Тут припала со слезами.

И ко мне она с такою речью обращается:

"Видишь сам, Памфил, причину, почему она ушла.

Негодяй ее какой-то обесчестил девушкой;

Чтобы роды от тебя и от других скрыть, к нам ушла".

Но, мольбу ту вспоминая, не могу сдержать я слез!

"Той судьбою, что сегодня привела тебя сюда,

Обе молим мы, законом и людским и божеским

Промолчи передо всеми, скрой ее несчастие!

Если от нее, Памфил, ты испытал привязанность,

Окажи ей эту милость, для тебя нетрудную.

Что до возвращения обратного жены к тебе,

Как тебе удобней будет, так и поступи, прошу.

Про нее один ты знаешь, что не от тебя родит.

Ведь сошлась она с тобою через два лишь месяца.

А как вышла замуж, месяц вот уже седьмой идет.

Если ж будет невозможно скрыть, чтоб не заметили,

Я скажу, был недоносок. И никто, я думаю,

Ничего не заподозрит, это так естественно -

Счесть тебя отцом законным. А ребенка тотчас же

Сбудем. Вовсе никакого нет тебе ущерба в том,

Да и гнусную обиду той несчастной скроешь так",

Обещал и слово это твердо я решил сдержать.

Взять ее назад, однако, честь не позволяет мне,

Нет, хотя любовь, привычка сильно тянут к ней меня,

Плачу, как подумаю, какая будет жизнь моя

Памфил (про себя)

Но какую ж мне причину выставить перед отцом,

Что к себе ее обратно не приму? Не знаю я!

Памфил

…Я клянусь богами в том,

Что разрыв наш этот вызван вовсе не моей виной.

Но уж раз она считает низким для себя моей

Матери уступку сделать, скромно нрав снося ее,

И нельзя их меж собою примирить иным путем,

То порвать, Фидипп, я должен с нею или с матерью.

Мой сыновний долг внушает мне поставить выше мать.

Акт четвертый

Фидипп

Оттого и раздражен я, что ты, не спросив меня,

Действовать осмелилась. Я воспрещаю из дому

Выносить ребенка вон, куда б тебе ни вздумалось.

Mиррина

Несчастнее меня на свете женщины нельзя найти.

Мне ясно, как он отнесется к делу, правду всю узнав…

Принять ребенка заставляет, а отца не знаем мы!

В лицо насильника впотьмах дочь видеть не могла никак,

Ни снять с него чего-нибудь, по чем его потом узнать.

Но сам у девушки он с пальца, уходя, сорвал кольцо.

Того, о чем его просили мы, когда узнает он,

Что принимаем мы чужого мальчика как бы его.

Сострата

Довольно ясно, что меня, мой сын, подозреваешь ты,

Что мой характер вынудил жену твою уйти от нас,

Ничем я в ней сознательно не возбуждала ненависть.

А как меня ты любишь, ты сегодня подтвердил вполне,

Чего я и ждала всегда: отец твой мне рассказывал,

Как ты меня поставил выше даже и любви своей.

Теперь я отплатить хочу за это благодарностью,

Чтоб знал ты, что и у меня любви сыновней тоже есть

Награда. То, что вам удобно, к чести и моей пойдет:

Решилася отправиться с отцом твоим в деревню я,

Присутствие мое мешать не будет, не останется

Предлога не вернуться Филумене.

Памфил

До сих пор не решено ведь,

Что с женой я буду делать

Лахет

Что же делать? Да, конечно,

Взять назад.

Памфил (про себя)

И сам хочу я и едва-едва держусь.

Но нет, не изменю решенья! Пользе буду следовать.

(Вслух)

Если возвращу, едва ли будет жизнь согласная!

Фидипп

Ах, твоя жена

Ничем не виновата. От моей пошло

Все дело, от Миррины.

Лахет

Верни жену! И больше не противься мне!

Памфил

Отец, когда б хотела от меня она

Иметь детей и быть за мною замужем,

То от меня она скрывать не стала бы

Того, что скрыла, сколько понимаю я.

Зачем же возвращать?

Лахет

Мать подала совет,

Молоденькая женщина послушалась.

Чему тут удивляться? Как ты думаешь,

Найдешь ли без вины какую женщину

Или мужчину без проступков?

Да, ты сам. Несправедливо делаешь.

Предлоги для раздора сочиняешь ты,

Чтоб можно было с тою жить опять тебе,

Свидетельницу ж эту от себя убрать

Жена то и заметила. Какая ж ей

Была еще причина от тебя уйти?

Фидипп

Как раз догадка верная! Все так и есть!

Лахет

Фидипп! Что ж делать? Мне какой совет подашь?

Фидипп

Что делать? Повидать скорей любовницу,

Просить ее и обвинять, потом грозить,

Чтоб связи с ним не продолжала в будущем.

Акт пятый

Вакхида

О, если б только я найти могла

Что-нибудь сильнее клятвы, что верней заставило б

Вас поверить мне, тебя я всячески заверила б,

Что Памфила удалила я с тех пор, как он женат.

Лахет

В дом войди и эту клятву дай обеим женщинам,

Успокой их и с себя сними все обвинение.

Вакхида

Хорошо. Изволь, согласна.

Вакхида

Кстати, Парменон! К Памфилу сбегай поскорей.

Я, скажи, прошу прийти.

Парменон

Вакхида

Нет, к Филумене.

Парменон

Больше ничего не надо говорить?

Вакхида

Нет, вот еще.

То кольцо, которое когда-то подарил он мне,

Узнано Мирриной. Это дочери ее кольцо.

Вакхида

Почти что девять месяцев тому назад, я помню,

Ко мне он поздно вечером вбегает, задыхаясь,

Без спутников, вином упившись, с этим вот колечком.

Сознался, что на улице насилие свершил он

Над девушкой какой-то и стащил в борьбе колечко.

На пальце у меня кольцо Миррина то узнала.

"Откуда?" - спрашивает. Я все это рассказала.

Так и узнали, что свершил он это с Филуменой

И что ребенок от него родился нынче этот.

Памфил

Отцу об этом ничего ты не сказала?

Вакхида

Памфил

Так и не надо. И молчи. Зачем нам, как в комедиях,

Так делать! Все там узнают про все! Кто должен был узнать,

Тот знает. Кто не должен знать, тем незачем рассказывать.

Вакхида

Мало этого. Уверить еще больше я могу

В том тебя, что это дело остается тайною.

Теща так сказала мужу, что она поверила

Клятве, данной мной, и зятя признает оправданным.

Сенека «Федра»

Лу́ций А́нней Се́нека или Сенека младший или просто Сенека (ок. 4 до н.э. – 65 н.э.) – римский философ-стоик, поэт и государственный деятель. Воспитатель Нерона и один из крупнейших представителей стоицизма.

Трагедии Сенеки не ставят проблем, не разрешают конфликтов. Драматург времени римской империи, он же философ-стоик, ощущает мир, как поле действия слепого, неумолимого рока, которому человек может противопоставить лишь величие субъективного самоутверждения, несокрушимую твердость духа, готовность все претерпеть и, в случае надобности, погибнуть.

Аттическая трагедия, в соответствии со своими обрядовыми истоками, часто завершалась счастливым концом; у Сенеки благополучный исход является уже исключением, и с этой стороны его трагедия приближается к трагедии Нового времени.

Центральные образы Сенеки – люди огромной силы и страсти, с волей к действию и страданию, мучители и мученики.

В «Федре» он исходит не из дошедшего до нас второго «Ипполита» Эврипида, а из первой его трагедии, где Федра была обольстительницей, а не жертвой. Как и в «Медее», читатель с первого же появления Федры видит полную картину охватившей ее страсти. Она сама признается в любви Ипполиту. После возвращения Фесея она сама обвиняет пасынка в преступных намерениях, и только тогда, когда приносят разодранное на части тело Ипполита, признается в клевете и убивает себя у его трупа.

Перевод С. Ошерова

Греческая трагедия. Всемирная библиотека поэзии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ипполит. Федра.

Кормилица Федры. Тесей.

Вестник. Хор афинян.

Действие происходит в Афинах.

Амазонка Антиопа родила Тесею Ипполита, каковой объявил, что жизнь будет вести целомудренную, ибо, всецело преданный охоте, чтил он Диану и бежал Венеры. Федра, мачеха Ипполита, прельщенная его красотой, теряет разум от любви. Пока Тесей пребывает в преисподней, пытается она победить целомудрие юноши мольбами и лестью, но бесстыдную жену Ипполит отвергает. Тогда в отчаянии меняет она любовь на ненависть и по возвращении Тесея наговаривает на пасынка, будто тот силою хотел ее обесчестить. Ипполит бежит из богомерзкого дома, однако, когда поспешал он на чужбину, нежданно предстал пред ним морской бык, посланный Нептуном по молитве Тесеевой, и, загородив дорогу колеснице, исполнил ужасом Ипполитовых коней, так что те, не чуя узды, понесли, опрокинули колесницу и тело упавшего юноши по камням и терниям, терзая, поволокли. Узнав о смерти Ипполита, Федра открывает супругу всю правду и сама пронзает себя мечом над останками погибшего. Тесей оплакивает гибель неповинного сына и сокрушается о преждевременном своем гневе и о жестоком приговоре. Растерзанные останки он собирает и соединяет, насколько может лучше.

Кормилица

О ты, жена Тесея, кровь Юпитера,

Скорее страсть гони из сердца чистого!

Любви преступной пламя угаси, молю…

Делить с отцом и сыном ложе хочешь ты,

Принять их семя в лоно нечестивое?

Что ж, извращай природу страстью мерзостной!

Федра

О кормилица,

Все правда, знаю. Но безумство к худшему

Толкает, к бездне дух спешит заведомо…

Что может разум? Правит, побеждая, страсть,

И вся душа во власти бога мощного.

Кормилица

Как жить царице подобает, знаешь ты.

Страшись же: ведь вернется муж твой царственный.

Федра

Нет, надо мной любовь одна лишь властвует!

Его возврат не страшен мне: под светлый свод

Никто назад не вышел из спустившихся

В обитель вечной ночи и молчания.

Кормилица

Я заклинаю: помоги сама себе!

Желанье исцелиться - к исцеленью шаг.

Федра

Выход есть из бед: пойду

За мужем. Смерть предотвратит нечестие.

Кормилица

Надежды нет утишить злой недуг ее,

Конца не будет пламени безумному…

В тягость бедная

Сама себе, от этого и мечется.

Не сетуй: скорбь в несчастье не помощница.

Богиню-деву умоляй о милости.

Кормилица

(молится у алтаря Дианы)

Трехликая Геката, снизойди к мольбам.

Смягчи упорный, мрачный Ипполита дух, -

Пусть выслушает нас, пусть сам научится

Любить, пусть загорится сердце дикое.

Ипполит

Всех зол источник - женщина; она душой

Завладевает, кознодейка. Блуд ее -

Причина войн, пожаров, истребления,

Крушенья царств, племен порабощения…

Федра

Речь с силой рвется, но сильней препятствие.

Свидетели мне боги: не хочу того,

Чего хочу.

Ипполит

В чем беда твоя?

Федра

Мне сердце жар

Безумный иссушил. Сжигает тайная

Любовь меня…

Ипполит

К Тесею ты горишь любовью чистою?

Федра

Да, Ипполит: люблю лицо Тесеево,

То, прежнее, когда впервые отроку

Пушок отметил нежный щеки чистые…

Нет, ярче блеск твоей красы неприбранной:

Ты весь в отца, и все ж от дикой матери

Частица красоты тебе досталася.

Лишь для тебя, невинная и чистая,

Я изменилась, до мольбы унизилась.

Конец сегодня мукам - или мне самой.

Над любящею сжалься!

Ипполит

Царь богов, зачем

Так медлишь ты услышать и увидеть зло?

Зачем, богов властитель, длань пуста твоя

И небо не сверкнет трехзубой молнией?

Меня рази, меня летучим пламенем

Испепели: я грешен, заслужил я смерть.

Я мачеху пленил.

(Федре)

Ты блуда гнусного

Меня достойным мнишь и злодеяния

Предметом легким? Заслужил я строгостью

Лишь этого? Всех женщин ты преступнее…

Федра

Куда пойдешь, туда и я, безумная.

Гордец! К твоим стопам опять припала я.

Ипполит

Не смей бесстыдно тела непорочного

Касаться! Что? Опять в объятья падает?

Наружу меч: пусть по заслугам примет казнь.

Так! За волосы голову бесстыдную

Ей запрокину. Дева-лукодержица,

Не знал алтарь твой жертвы справедливее.

Федра

О, ты исполнить хочешь все мольбы мои,

Безумье исцелить. Молить не смела я,

Чтобы от рук твоих погибнуть чистою.

Ипполит

Нет, у меня и смерти ты не вымолишь!

Меч оскверненный прочь от тела чистого!

Кормилица

Вина открыта. О душа, что медлишь ты?

Ему припишем мы любовь нечистую.

Злодейством новым скрыть злодейство следует.

Кто будет знать, коль нет вины свидетелей?

Кричит.

Афиняне, сюда! Вы, слуги верные,

На помощь! Ипполит в безумной похоти

Напал, теснит и смертью госпоже грозит!

На что дерзнуть не смеет ярость женщины?

Невинному готовит обвинения

Чудовищные Федра, и свидетельство

Растрепанных волос и щек заплаканных

Заставит верить женским козням пагубным.

Тесей

Зачем лицо ты отвращаешь скорбное,

Прикрывши платьем слезы набежавшие?

Федра

К мольбам я не склонилась, под мечом мой дух

Был тверд, - но тело вынесло насилие,

И смою кровью я пятно позорное.

Тесей

Кто, кто был нашей чести осквернителем?

Федра

Кого всех меньше заподозришь.

Пусть скажет меч, что брошен был насильником,

Когда стеченья граждан испугался он.

Тесей

Увы, что вижу? Есть ли зло чудовищней?

Вот знаки, врезанные в кость слоновую

На рукояти, - рода честь актейского.

А сам куда бежал он?

Вот дикий нрав воинственного племени:

Венеру долго отвергать - и чистое

Всем тело предавать. Отродье мерзкое.

Законом лучших стран не побежденное.

О жизнь лжеца! Глубоко чувства спрятаны,

Постыдный нрав скрыт под личиной благостной…

Ты, житель чащ, дикарь, пустынник, девственник,

Блюл чистоту на горе мне? Мужчиной стать

Решил ты, ложе осквернив отцовское?

…Ступай изгнанником

К народам дальним; скройся хоть на край земли.

Ты все равно от кары не уйдешь моей!

…три желания

Мне обещал исполнить, по мольбе моей,

Отец морской, поклявшись Стикса водами.

Пучины царь, дар заверши свой гибельный!

Пусть Ипполит покинет свет и юношей

К теням, которых я разгневал, спустится!

Вестник

Увы! Ужасной смертью Ипполит погиб.

Тесей

Что сын погиб мой, раньше я, родитель, знал.

Теперь погиб насильник. Все поведай мне.

находятся опознавательные знаки этой девушки. О праве собственности на чемодан возникает спор, напоминающий аналогичную сцену из «Третейского суда» Менандра, и старик, приглашенный в судьи, узнает в девушке свою некогда похищенную дочь. Как афинская гражданка, она выходит замуж за юношу.

На мотиве двойника, служащего источником всяческих смешений и недоразумений, построены «Менехмы» («Близнецы»). Подобно многим другим пьесам «новой» комедии «Менехмы» имеют сюжет, восходящий к сказке. Это - сказка о двух братьях; брат отправляется искать исчезнувшего брата и освобождает его от чар злой ведьмы. В новоаттической комедии все элементы чудесного, конечно, устранены. Осталось лишь поразительное сходство двух братьев-близнецов. Даже имена у них одинаковы: после пропажи одного из них, Менехма, второй был переименован и назван Менехмом, по имени первого. Ведьма получила свое бытовое воплощение в образе сварливой жены, одной из тех «жен с приданым», которые нередко изображаются в «новой» комедии. Они стремятся к господству над мужьями, а мужья ищут отдохновения в общении с гетерами. Действие «Менехмов» происходит в тот день, когда второй Менехм после многолетних поисков добрался до города, в котором проживает первый, некогда пропавший. Веселая и динамичная, пьеса эта нанизывает в быстром темпе цепь комических ситуаций, основанных на неразличимости обоих братьев, и в эту цепь втягиваются одна за другой обычные маски комедийного инвентаря, гетера и парасит, раб, повар и врач, жена и старик-тесть, пока, наконец, встреча обоих Менехмов не приводит к заключительному узнанию. Из отдельных масок подробнее всего разработана фигура обжорливого парасита, но и она не выходит за пределы типических карикатурных черт. «Менехмы» переработаны Шекспиром в «Комедию ошибок»; Шекспир усложнил и самый сюжет и психологическую сторону комедии.

К числу изменений, внесенных Шекспиром, принадлежит и введение второй пары двойников: к неразличимым близнецам-героям присоединились столь же похожие друг на друга близнецы-рабы. Это удвоение подсказано другой комедией Плавта, основанной, как и. «Менехмы», на мотиве двойника, но совершенно отличной по стилю и построению. «Амфитрион» - комедия с мифологическим сюжетом. Согласно мифу, Геракл был сыном Алкмены от Зевса, который являлся к ней под видом ее мужа Амфитриона. У Плавта рядом с Юпитером (Зевсом) - Амфитрионом мы находим Меркурия (Гермеса), принимающего облик Сосии, раба Амфитриона. В прологе к «Амфитриону» пьеса охарактеризована как «трагикомедия», смешение трагедии и комедии. Мотивируется это, с точки зрения античной литературной теории (стр. 201), тем, что в действии участвуют как боги и цари, так и рабы; но в действительности смешение идет дальше, так как различие в составе действующих лиц отражается на всей структуре драмы, и фигура раба остается единственной комической маской. Шутовские сцены чередуются с серьезными, даже патетическими. Люди в этой комедии обмануты богами. Пока обман распространяется на раба Сосию или даже на Амфитриона, он трактуется в комическом плане; зато с совершенной серьезностью подан образ главной жертвы, кроткой и любящей Алкмены. Она - идеальная «жена», совершенно непохожая на обычных жен комедии. Заподозренная мужем, она отводит его обвинения с достоинством оскор-

Тит Макций Плавт - выдающийся римский комедиограф, мастер паллиаты. Прибыв в Рим, поступил служителем в актёрскую труппу, затем занимался торговлей, но неудачно, после чего работал по найму, в свободное время писал комедии.

Большую роль в пьесах Плавта играют рабы, благодаря которым действие часто разворачивается и подводится к развязке. В комедиях почти всегда фигурируют прихлебатель (парасит) и сводник. В основе комедий часто лежит любовная интрига, но все они оканчиваются благополучно для главного героя. При этом женские роли на сцене исполнялись мужчинами.

Полностью сохранилось 20 комедий

Плавт - выдающийся представитель паллиаты", сюжеты и персонажи его пьес те же, что и в новой аттической комедии, но Плавт внес в нее такие изменения, что можно говорить о театральной реформе Плавта. В его произведениях часто упоминаются древнеримские боги, обычаи, должностные лица и учреждения, судебные порядки, военное дело и т. д. Греческие персонажи (параситы, гетеры, рабы) получают в ряде случаев чисто римскую окраску. При переработке греческих пьес Плавт применял контаминацию.

Пьесы Плавта динамичны по развитию действия. Движение и живость вносится его излюбленным персонажем - ловким, пронырливым рабом, ведущим всю интригу пьесы и устраивающим любовные дела своего молодого господина. Сцены уличных перебранок, пирушек, плутни и обманы, переодевание Диалоги в его пьесах строятся на разговорном языке римлян того времени. Плавт. ввел живую латинскую речь в древнеримскую литературу. Язык - одно из основных средств комизма. В его пьесах встречаются игра слов, комические новообразования, метафоры, гиперболы, простонародные пословицы, прибаутки, бранные слова и т. д. Плавт применял различные лирические размеры как средство характеристики персонажей (любовная серенада в "Куркулионе", торжество над противниками

Анализ «Кубышки»

Главный герой – городской бедняк Эвклион неожиданно находит в очаге клад, к-й оставил его дед. Помог этому чудо бог очага Лар, к-й был благодарен его дочери. Эта находка в корне изменила его хар-р, он стал беспокойным, постоянно перепрятывал клад. Его старая служанка говорила: «Не уж то хозяин сошел с ума?». К нему пришел свататься его дочери богатый сосед, но Эвклион думает, что тот просто пронюхал про золото. Но затем он размышл, что породниться с богачом не значит выйти из этого сословия. Мегадор грит, что ему неважно преданное, он бичует жен-приданниц в своем монологе. Мегадор счит, что бедная девушка будет хорошей, верной женой. Старик соглашается выдать дочь за соседа замуж. Но он переживает – будет свадьба – будут повора-воришки. Он решил спрятать клад вне дома: зарыл в роще под деревом, но золото крадет следивший за ним раб. Эвклион возвр-ся и не находит золота, он близок к сумасшествию. Он спрашивает у зрителей, но они лишь смеются. К старику приходит молодой человек – племянник Мегадора Ликонид, и грит, что на прошлогоднем празд обесчестил ее и она беременна. Он произносит забавный диалог dui pro guo (путаница). Он с удовольствием отдает дочь за Ликонида. А золото похитил как раз его раб. И это золото возвращается к Эвклиону, а он отдает его в приданое дочери. Использован мотив насилия молодого человека над свободной девушкой, к-я становится его женой. На первом плане – золото. На примере Эвклиона Пл показал, как отриц действует богатство на хар-р человека – словно болезнь. Высмеивается власть золота, скупость старика. Приему комизма: диалог-путаница, обращение персонажа к публике.

Проблематика произведений Тиренция. Их воспитательный характер

Краткая характеристика поэмы Лукреция «о природе вещей»

Автор наиболее яркой и значительной книги во всей древнеримской литературе жил, по всей видимости, в первой половине I века до н. э. Вот и все, что мы о нем знаем. Полное его имя Тит Лукреций Кар. Недостоверные вести сообщают, что родился он в 98 году до н. э., а кончил жизнь самоубийством в 55 году до н. э. Но зато нам известны историческое время и события этого времени, а кроме того, - есть сама поэма «О природе вещей».

В политическом смысле время, в которое жил Лукреций, может быть названо временем тяжелой агонии Республиканского Рима и предвестием принципата . Это было время апогея завоевательной политики Рима и глубокого внутреннего кризиса республики, которая оказалась по своим политическим формам неприспособленной к управлению огромной державой, образовавшейся в результате завоеваний.

Очень характерно уже самое начало поэмы Лукреция, где он обращается со страстной мольбой к Венере и Марсу об умиротворении Римского государства. Не менее знаменательно в этой же связи и вступление ко второй книге поэмы, где Лукреций изображает мудреца, поднявшегося над миром страстей и повседневных тревог и не без некоторой холодности взирающего на несчастных и слепых людей, отравляющих свое существование бесплодной борьбой. Из этого не следует, что «трудные Родины дни» оставляли Лукреция безучастным, но его интересовала не победа той или другой из боровшихся политических группировок, а прекращение истощавшей Италию борьбы.

Вдохновителем Лукреция, как он сам неоднократно заявляет, был знаменитый греческий философ-материалист Эпикур, живший на рубеже II и III веков до н. э.

Поэма «О природе вещей» - единственное полностью дошедшее до нас поэтическое произведение, в котором проповедуется учение Эпикура убежденным и страстным его последователем. Однако Лукреций не воспроизвел в своей поэме всего учения Эпикура. Он изложил главным образом Эпикурову физику; что же касается учения о критериях (каноники) и этики, то он затрагивает их лишь попутно. В подробном изложении физики Эпикура заключается огромная заслуга Лукреция, потому что именно эта сторона Эпикурова учения представляет совершенно исключительный интерес для истории научной мысли и материализма.

Поэма Лукреция состоит из шести книг. В первых двух книгах излагается атомистическая теория мироздания, отвергающая вмешательство богов в мирские дела.

Книга третья посвящена учению Эпикура о душе, причем приводятся доказательства, что душа материальна, смертна и что страх перед смертью нелеп. В четвертой книге мы находим изложение вопросов о человеке, а также о чувственных восприятиях, в которых Лукреций видит основу наших знаний. В пятой книге Лукреций занимается проблемами космогонии, объясняя происхождение земли, неба, моря, небесных тел и живых существ. В конце этой книги дается блестящий очерк постепенного развития человечества и человеческой культуры и разбирается вопрос о происхождении языка. Основное содержание шестой книги - уничтожение суеверных страхов путем естественного объяснения явлений природы, поражающих человека. Здесь говорится о громе, молнии, облаках, дожде, землетрясениях, извержении Этны, разливах Нила, о разных необыкновенных свойствах источников и других явлениях природы. Кончается эта последняя книга рассуждением о болезнях и описанием повального мора в Афинах во время Пелопоннесской войны в 430 году до н. э.

Этот финал образует эффектный контраст со вступлением к поэме, представляющим патетическое прославление Венеры как символа творческой и животворной силы.

В своей поэме Лукреций дает объяснение всего сущего, стараясь прежде всего освободить человеческую мысль от всяких суеверных и лживых представлений о чем-либо сверхчувственном, мистическом.

основная философская цель поэмы «О природе вещей»: дать Рациональное и материалистическое истолкование мира. В произведении Лукреция мы находим как бы смутное предчувствие многих научных открытий и проблем.

Так, в книге I он высказывает закон, впоследствии научно сформулированный Ломоносовым, о неразрушимости, вечности материи. Ничто не возникает из ничего и ничто не возвращается в ничто. Капли дождевой воды преобразуются в листья деревьев, в хлебные зерна, в траву, которые в свою очередь питают различные породы животных и самого человека - посредством беспрерывного круговорота поддерживается и возобновляется мировая жизнь.

Глубокая страстная уверенность Лукреция в правоте проповедуемой им философии, исключительное поэтическое дарование и мастерство, с которым он излагает свои мысли, стараясь их сделать не только убедительными, но и понятными для каждого человека, делают его поэму «О природе вещей» одним из крупнейших произведений мировой литературы.

Творчество Цицерона. Основные приемы его ораторского искусства.

О философских воззрениях Цицерона можно судить по «Тускуланским беседам», диалогу «О пределах добра и зла» и по ряду других произведений: теория ораторского искусства может быть изучена и по раннему его сочинению «Об изобретении», и по трем основным «го риторическим произведениям - «Брут», «Об ораторе» и «Оратор». Этот последний отдел произведений Цицерона исключительно интересен тем, что в них он выступает не только как превосходный знаток своего дела, но и как совершенно самостоятельный мыслитель, изучивший ораторское искусство и в теории, и на долголетней блестящей практике. Ко времени Цицерона ораторское искусство достигло в Риме значительной высоты и стало предметом внимательного изучения, что, помимо сторонних свидетельств о выступлениях ораторов-предшественников Цицерона (Красса, Антония, Гортенсия и других), речи которых известны нам лишь по фрагментам, доказывается целой, дошедшей до нас «Риторикой к Гереннию» - учебником, в котором ярко выражены чисто римские и притом демократические тенденции его автора, имя которого до сих пор в науке не установлено. Однако, хотя разработка ораторского искусства или, лучше сказать, мастерства достигла в Риме при Цицероне большого совершенства, но она, насколько мы можем судить по имеющимся данным, ограничивалась практическими целями и не выходила за пределы того, чем необходимо овладеть специалисту-оратору, и притом главным образам в судебной области. Цицерона это не удовлетворяло. Поставив себе задачей мысленно создать образ идеального оратора, он требует от вступивших на ораторское поприще неуклонного стремления к этому идеалу, хотя и недостижимому, как всякий идеал, с точки зрения Цицерона: «Ведь истинно красноречив 5 тот, кто обыкновенные предметы выражает просто, великие - возвышенно, а средние - с умеренностью,-говорит Цицерон Бруту («Оратор» 29, § 100).-Такого, скажешь ты, никогда не бывало. Пусть не бывало; я ведь рассуждаю о том, чего я желаю, а не о том, что встречал в действительности, и возвращаюсь к тому идеальному образу Платона, о котором говорил прежде 6: мы можем постигать его умом, хотя и не видим. Ведь я веду речь не о красноречивом в совершенстве и не о чем-либо смертном и тленном, но о том свойстве, обладающий коим будет в совершенстве красноречив: это свойство есть не что иное, как само совершенное красноречие, доступное лишь умственному взору». Приближение к этому идеальному образу оратора возможно, по глубокому убеждению Цицерона, лишь для человека, получившего высокое и всестороннее образование7, в состав которого входит, как непременное условие, изящная, или художественная литература.

В своем трактате «Оратор» Цицерон описал основные приемы ораторского искусства. речь оратора должна быть наполнена разнообразным содержанием, свидетельствующим о широком образовании оратора. Об этом много раз говорит Цицерон. Ораторское искусство – не пустое краснобайство. Уже в ранней риторике Цицерон писал, что мудрость в содержании (prudentia) без красноречия мало приносит пользы государствам, а красноречие без мудрого содержания большей частью слишком вредит и никогда не приносит пользы

В трактате «Об ораторе» Цицерон требует для оратора разностороннего образования: «Никого не следует считать, в числе ораторов, если он не будет отличаться знанием всех наук, достойных свободного человека» Основное содержание образования, по Цицерону, должна составлять философия. И в этом отношении Цицерон исходил прежде всего из своего собственного опыта. Таким образом, красноречие, по мнению Цицерона; должно оказывать воспитательное воздействие, при этом в духе старинной римской virtus (добродетели). Цицерон так же разделяет речь оратора на три составляющие: Высокая, чтобы говорить о важных вещах, средняя, для обыденных вещей и приземленная, для вещей соверщенно простых. Главный принцип: о высоком говорить высокопарно, о низком просто и понятно. Цицерон обращает внимание на жестикуляцию оратора, выражение лица при чтении речи. Композиция речи далжна строится линейно. Довод и доказательство. Особенно важно эмоционально воздействовать на слушателей, уверить их в своей правоте.