Кем были древние египтяне по национальности. Современный египет

«Новая газета» завершает цикл публикаций о легендарной подпольной организации «Молодая гвардия», которая была создана ровно 75 лет назад. И о том, как сегодня живут люди в Луганской области, где активная фаза последних боевых действий завершилась в марте не 1943-го, а 2015 года, и где до сих пор есть линия фронта. Она же — установленная Минскими соглашениями линия разграничения между Вооруженными силами Украины и формированиями самопровозглашенной «Луганской Народной Республикой» («ЛНР»).

Изучив партийные архивы, хранящиеся в Луганске, спецкор «Новой» Юлия ПОЛУХИНА вернулась в Краснодон. Опираясь на материалы архивов, в предыдущих публикациях нам удалось рассказать о том, как создавалась подпольная комсомольская организация Краснодона в сентябре 1942 года, какую роль в ее работе играла связь с партизанскими отрядами и подпольными обкомами Ворошиловограда (так во время войны назывался Луганск) и Ростова-на-Дону и почему комиссаром «Молодой гвардии» сначала был Виктор Третьякевич (прототип «предателя» Стахевича в романе Фадеева), а потом Олег Кошевой. И оба посмертно пострадали по идеологическим мотивам. На Третьякевича навесили клеймо предателя, хотя даже сам автор «Молодой гвардии» говорил, что Стахевич — образ собирательный. Кошевому, напротив, досталось во время волны борьбы с советской мифологией: стали говорить о нем тоже, как о собирательном образе, который Фадеев «нарисовал» в угоду партийному руководству.

Пожалуй, ни краснодонские, ни луганские архивы не дают возможности однозначно сказать, кто был лидером «Молодой гвардии», сколько именно больших и малых подвигов (или, говоря современным языком, спецопераций) у нее на счету, и кто из ребят, уже схваченных полицией, дал под пытками признательные показания.

Но факт в том, что «Молодая гвардия» — это не миф. Она объединяла живых молодых людей, почти детей, главным подвигом которых, совершенным помимо их воли, была мученическая смерть.

Об этой трагедии мы и расскажем в последней публикации цикла о краснодонцах, опираясь на воспоминания родных молодогвардейцев, рассказы их потомков, а также протоколы допроса полицаев и жандармов, причастных к пыткам и казням.

Мальчишки играют в футбол у мемориала расстрелянным молодогвардейцам. Фото: Юлия Полухина / «Новая газета»

Подлинные, материальные свидетельства того, что происходило в Краснодоне в первые две недели 1943 года, когда сначала были арестованы, а потом казнены молодогвардейцы и многие члены партийной подпольной организации, стали исчезать уже в первые дни после освобождения города Красной армией. Тем ценнее каждая единица научных фондов музея «Молодой гвардии». С ними меня знакомят сотрудники музея.

«Вот у нас материалы по полицаям Мельникову и Подтынову. Я помню, как судили их в 1965 году. Суд проходил в ДК им. Горького, микрофоны были выведены к динамикам на улицу, это была зима, и весь город стоял и слушал. Мы достоверно и сегодня не можем сказать, сколько было этих полицаев, одного поймали в 1959 году, а второго в 1965 году», — рассказывает главный хранитель фондов Любовь Викторовна. Для нее, как и для большинства музейных работников, «Молодая гвардия, — очень личная история. И это главная причина того, что летом 2014 года, несмотря на приближение боевых действий, они отказались эвакуироваться: «Мы даже начали по коробкам все раскладывать, что в первую очередь, что во вторую отправлять, но потом приняли совместное решение, что никуда не поедем. Мы не готовы были в рамках декоммунизации залечь на полки и зарасти пылью. Тогда еще закона этого на Украине не было, но разговоры такие уже шли».

Декоммунизация действительно настигла Краснодон, который перестал существовать, потому что в 2015 году был переименован в Сорокино. Впрочем, в музее это никак не ощущается, да и никому из местных жителей в голову не придет назвать себя сорокинцем.

«Посмотрите на эту фотографию. На стенах камер, в которых содержались после ареста молодогвардейцы, хорошо видны надписи, — показывает мне один из раритетов Любовь Викторовна. И объясняет, в чем его ценность. — Эти фото сделал Леонид Яблонский, фотокорреспондент газеты 51-й армии «Сын отечества». Он, кстати, первым снял не только историю о молодогвардейцах, но и Аджимушкайские каменоломни, и Багеров ров, куда сбрасывали после массовых расстрелов тела казненных жителей Керчи. И фото с Ялтинской конференции — тоже его. Это, кстати, не помешало в 1951 году репрессировать Яблонского за якобы неуважительные высказывания о Сталине, но после смерти вождя фотограф был освобожден и потом реабилитирован. Так вот, по словам Яблонского, когда красноармейцы вошли в Краснодон, было уже темно. В камерах все было исцарапано надписями — и подоконники, и стены. Яблонский сделал несколько кадров и решил, что вернется утром. Но на утро пришел — ничего уже не было, ни единой надписи. И кто затирал, не фашисты же? Это сделали местные жители, мы так и не знаем, что там писали ребята, и кто из местных стер все эти надписи».

«Детей опознавали по одежде»

Зато известно, что руководить работой по извлечению тел казненных из шурфа шахты № 5 первоначально доверили Василию Громову, отчиму молодогвардейца Геннадия Почепцова. При немцах Громов был негласным агентом полиции и имел прямое отношение как минимум к арестам подпольщиков. Поэтому ему, конечно, вовсе не хотелось, чтобы тела со следами бесчеловечных пыток были подняты на поверхность.

Вот как этот момент описан в воспоминаниях Марии Винценовской, матери погибшего Юрия Винценовского:

«Долго томил он нас своею медлительностью. То не знает, как извлекать, то не знает, как лебедку установить, то просто оттягивал извлечение. Родители-шахтеры подсказывали ему что и как надо сделать. Наконец, все было готово. Слышим голос Громова: «Кто добровольно согласен спуститься в бадье?» — «Я! Я!» — слышим. Один был мой ученик 7-го класса Шура Неживов, другой — рабочий Пучков. <…> Нам, родителям, разрешили занять место в первом ряду, но на приличном расстоянии. Наступила абсолютная тишина. Такая тишина, что слышно было собственное сердцебиение. Вот поднимается бадья. Слышны выкрики: «Девушка, девушка». Это была Тося Елисеенко. Она была сброшена одной из первой партии. Труп положили на носилки, накрыли простыней и унесли в предшахтную баню. Вдоль всех стен в бане был разложен снег, и на снег укладывали трупы. Бадья спускается снова. На этот раз ребята кричали: «А это мальчик». Это был Вася Гуков, тоже расстрелян в первой партии и тоже завис на выступавшем бревне. Третий, четвертый. «А этот голенький, он, наверное, и умирал там, у него и руки сложены на груди». Как электрический ток пошел у меня по телу. «Мой, мой!» — закричала я. Со всех сторон послышались слова утешения. «Успокойтесь, это не Юрочка». Какая, собственно, разница, не четвертый, так пятый будет Юрий. Третьим был извлечен Григорьев Миша, четвертый — Винценовский Юра, пятый Загоруйко В., Лукьянченко, Сопова и последующий Тюленин Сережа. <…> Тем временем наступил вечер, трупов в шахте больше не было. Громов, посоветовавшись с врачом Надежой Федоровной Приваловой, здесь присутствующей, объявил, что больше извлекать трупы не будет, так как врач сказала, что трупный яд смертелен. Здесь будет братская могила. Работы по извлечению трупов были прекращены. На другое утро мы снова у шурфа, теперь уже зайти в баню разрешалось. Каждая мать старалась в трупе узнать своего, но это трудно давалось, т.к. дети были совершенно изуродованы. Я, например, своего сына узнала только по приметам на пятый день. Загоруйкой О.П. была уверена, что сынок Володя в Ровеньках (часть молодогвардейцев увезли из Краснодона в гестапо, они были казнены уже в Ровеньках. — Ю. П. ) передавала туда для него передачу, ходила спокойно вокруг трупов. Вдруг страшный крик, обморок. У пятого трупа на брюках она увидела знакомую латочку, это был Володя. Несмотря на то, что родители опознали своих детей, однако ходили к шурфу в течение дня по несколько раз. Ходила и я. Один раз вечером мы с сестрой пошли к шурфу. Издали заметили, что над самой пропастью шурфа сидит какой-то человек и курит. <…> Это был Андросов, отец Андросовой Лиды. «Хорошо вам, нашли труп своего сына, а я вот не найду трупа дочери. Трупный яд смертелен. Пусть я умру от яда трупа своей дочери, но я должен ее достать. Подумаешь, хитрое дело — руководить извлечением. Двадцать лет работаю в шахте, опыт большой, ничего хитрого нет. Пойду в горком партии, буду просить разрешения руководить извлечением». И на следующий день, получив разрешение, Андросов принялся за работу».

А вот фрагмент воспоминаний самого Макара Андросова. Он — работяга, шахтер, и самые жуткие минуты своей жизни описывает буднично, как работу:

«Приехала медицинская экспертиза. Врачи сказали, что тела извлекать можно, но нужна специальная резиновая одежда. Многие родители молодогвардейцев меня знали как кадрового горняка, поэтому настояли, чтобы меня назначили ответственным при спасательных работах. <…> Жители добровольно шли помогать. Трупы извлекали горно-спасательные работники. Однажды я попытался проехать с ними до конца, в глубь шурфа, но не смог. Из шахты доносился удушливый трупный запах. Спасатели рассказывали, что ствол шахты был завален камнями и вагонетками. В ящик помещалось по два трупа. После каждого извлечения, родители бросались к ящику, плакали, кричали. Тела относили в шахтную баню. Цементный пол бани потрусили снегом, и тела клали прямо на пол. У шурфа дежурил врач и приводил в чувства родителей, которые теряли сознание. Трупы были обезображены до неузнаваемости. Многие родители узнавали детей только по одежде. Воды в шахте не было. Тела форму сохранили, но начали «разлаживаться». Многие тела достали без рук и ног. Спасательные работы проводили 8 дней. Дочку Лиду извлекли из шурфа на третий день. Узнал я ее по одежде и по зеленым буркам, которые шил сосед. В этих бурках она была арестована. На шее у Лиды была бечевка. Стреляли, наверно, в лоб, потому что на затылке была большая рана, а на лбу меньше. Не было одной руки, ноги, глаза. Суконная юбка была разорвана и держалась только на поясе, джемпер тоже разорван. Когда достали тело Лиды, я упал в обморок. А.А. Старцева говорила, что узнала Лиду даже по лицу. На лице была улыбка. Соседка (присутствовала при извлечении трупов) говорит, что все тело Лиды было окровавлено. Всего из шурфа достали 71 труп. Гробы делали из старых досок разобранных домов. 27 или 28 февраля тела своих детей из Краснодона мы привезли в поселок. Гробы поставили у поссовета в один ряд. Гроб Лиды и Коли Сумского поставили в могиле рядом».

Тюленин и его пятерка

Когда читаешь эти «больные», хоть и по прошествии лет записанные воспоминания родителей, понимаешь, что именно ускользает при спорах об исторической правде в истории «Молодой гвардии». То, что это были дети. Они ввязались в большой взрослый кошмар и, хотя воспринимали его с абсолютной, даже нарочитой серьезностью, он так и воспринимался как некая игра. А кто в 16 лет поверит в близкий трагический финал?

Большинство родителей молодогвардейцев и не догадывались, чем те занимаются вместе с друзьями в оккупированном немцами городе. Этому способствовал и принцип конспирации: молодогвардейцы, как известно, были разбиты на пятерки, и рядовые подпольщики знали только членов своей группы. Чаще всего в пятерки входили юноши и девушки, которые дружили или просто были хорошо знакомы друг с другом еще до войны. Первая группа, ставшая впоследствии и самой активной пятеркой, сформировалась вокруг Сергея Тюленина. Можно до бесконечности спорить, кто в «Молодой гвардии» был комиссаром и кто — командиром, но у меня сложилась уверенность: лидером, без которого не было бы легенды, — это как раз Тюленин.

В архиве музея «Молодой гвардии» лежит его биография:

«Сергей Гаврилович Тюленин родился 25 августа 1925 года в селе Киселево Новосильского района Орловской области в семье рабочего. В 1926 году вся его семья переезжает жить в город Краснодон, где и вырос Сережа. В семье было 10 детей. Сергей, самый младший, пользовался любовью и заботой старших сестер. Он рос очень живым, подвижным, жизнерадостным мальчиком, которого все интересовало. <…> Сережа был общителен, сколачивал вокруг себя всех товарищей, любил экскурсии, походы, а особенно любил Сережа военные игры. Мечтой его было стать летчиком. Окончив семь классов, Сергей пытается поступить в летное училище. По состоянию здоровья он был признан вполне годным, но не зачислен по возрасту. Пришлось снова идти в школу: в восьмой класс. <….> Начинается война, и Тюленин добровольно уходит в трудовую армию — на строительство оборонительных сооружений. <…> В это время по указанию большевистского подполья создается комсомольская организация. По предложению Сергея Тюленина она была названа «Молодой гвардией»…

Тюленин был одним из членов штаба «Молодой гвардии», принимал участие в большинстве боевых операций: в распространении листовок, в поджоге скирд хлеба, сборе оружия.

Близилось 7 ноября. Группа Сергея получила задание водрузить флаг на школе № 4. (в этой школе учились Тюленин, Дадышев, Третьякевич, Юркин, Шевцова. — Ю. П. ). Вот что вспоминает Радий Юркин, 14-летний участник операции:

«В долгожданную ночь накануне праздника мы отправились выполнять задание. <…> Сережа Тюленин первым поднялся по скрипучей лесенке. За ним с гранатами наготове мы. Осмотрелись и сразу же принялись за работу. Степа Сафонов и Сережа по скреплениям на проволоке влезли на самую крышу. Леня Дадышев стал у слухового окна, всматриваясь и прислушиваясь, не подкрался ли кто к нам. Я прикрепил полотенце знамени к трубе. Все готово. «Старший минер» степа Сафонов, как мы его потом прозвали, заявил, что мины готовы. <…> Наше знамя гордо реет в воздухе, а внизу на чердаке лежат противотанковые мины, прикрепленные к древку знамени. <…> Утром возле школы собралось много народа. Взбешенные полицейские бросились на чердак. Но сейчас же вернулись назад растерянные, бормоча что-то о минах».

Вот как в воспоминаниях Юркина выглядит вторая громкая и успешная акция «Молодой гвардии»: поджог биржи труда, который позволил избежать отправки на принудительные работы в Германию двух с половиной тысяч краснодонцев, в том числе и многих «молодогвардейцев», накануне получивших повестки.

«В ночь с 5 на 6 декабря Сергей, Люба Шевцова, Виктор Лукьянченко незаметно пробрались на чердак биржи, разбросали заранее приготовленные зажигательные патроны и подожгли биржу».

И тут заводилой был Тюленин.

Одним из самых близких друзей Сергея был Леонид Дадышев. Отец Леонида, азербайджанец иранского происхождения, приехал в Россию, чтобы разыскать брата, но потом женился на белоруске. В Краснодон они переехали в 1940 году. Надежда Дадышева, младшая сестра Леонида Дадышева, так описала эти месяцы в своих воспоминаниях:

«Вместе с братом учился Сергей Тюленин, да и жили мы с ним по соседству. Очевидно, это и послужило толчком к их будущей дружбе, которая уже не прерывалась до конца его короткой, но яркой жизни. <…> Любил Леня музыку. У него была мандалина, и он мог часами сидеть и исполнять на ней русские и украинские народные мелодии. Любимыми были песни о героях Гражданской войны. Были способности и в области рисования. Излюбленной темой его рисунков были военные корабли (эсминцы, линкоры), конница в бою, портреты полководцев. (Во время обыска при аресте брата полицейские забрали очень много его рисунков.) <…> Однажды брат попросил, чтобы спекла пышек домашних. Он знал, что через наш город будут проводить колонну военнопленных красноармейцев, и, завернув в узелок пышки, отправился с товарищами на главную шоссейную дорогу. На другой день его товарищи рассказали, что Леня бросил узелок с продуктами в толпу военнопленных, а также бросил и свою зимнюю шапку-ушанку, а сам в лютый мороз ходил в фуражке».

Финал воспоминаний Надежды Дадышевой возвращает нас к шурфу шахты № 5.

«14 февраля город Краснодон был освобожден частями Красной армии. В этот же день мы с мамой пошли в здание полиции, где увидели кошмарную картину. Во дворе полиции мы увидели гору трупов. Это были расстрелянные военнопленные красноармейцы, засыпанные сверху соломой. С мамой я зашла в помещение бывшей полиции: все двери были настежь распахнуты, на полу валялись поломанные стулья, разбитая посуда. А на стенах всех камер были написаны произвольные слова и стихи погибших. В одной камере во всю стену большими буквами было написано: «Смерть немецким оккупантам!» На одной двери было нацарапано чем-то металлическим: «Здесь сидел Дадаш Леня!» Мама сильно плакала, мне стоило больших усилий увести ее домой. Буквально через день стали извлекать трупы погибших молодогвардейцев из ствола шахты № 5. Трупы были обезображены, но каждая мать узнавала своего сына и дочку, и с каждым подъемом лебедки наверх долго слышались душераздирающие крики и плач измученных матерей. <…> С тех пор прошло больше сорока лет, но всегда больно и тревожно вспоминать о тех трагических событиях. Я не могу без волнения слышать слова из песни «Орленок»: не хочется думать о смерти, поверь мне, в 16 мальчишеских лет»… Мой брат погиб в 16 лет».

Мать Дадышевых умерла вскоре, она не смогла пережить гибель сына. Из шурфа Леонида достали всего синего, оттого что секли плетьми, с отрубленной правой кистью руки. Перед тем, как сбросить в шурф, его расстреляли.

А сестра Дадышева Надежда жива до сих пор. Правда, поговорить с ней не удалось, потому что в связи с тяжелым состоянием здоровья последние годы жизни она проводит в краснодонском хосписе.

Полицаи и предатели

В научном фонде музея есть не только воспоминания о героях и жертвах, но и материалы о предателях и палачах. Вот выдержки допросов следственного дела № 147721 из архива ВУЧН-ГПУ-НКВД. Оно расследовалось в отношении следователя полиции Михаила Кулешова, агента Василия Громова и его пасынка Геннадия Почепцова — 19-летнего молодогвардейца, который, испугавшись арестов, по совету отчима написал заявление, указав имена своих товарищей.

Следствие по делу краснодонцев в полиции возглавлял старший следователь Михаил Кулешов. Как свидетельствуют документы архивов, до войны он работал адвокатом, но карьера не складывалась, он был судим и отличался систематическими пьянками. До войны он часто получал по партийной линии выговоры от Михаила Третьякевича — старшего брата молодогвардейца Третьякевича, выставленного впоследствии предателем, — за «бытовое разложение». И Кулешов испытывал к нему личную неприязнь, которую впоследствии выместил на Викторе Третьякевиче.

О «предательстве» последнего стало известно только со слов Кулешова, которого допрашивало НКВД. Виктор Третьякевич стал единственным молодогвардейцем, имя которого было вычеркнуто из наградных списков, хуже того, на основании показаний Кулешова были сформированы выводы «комиссии Торицына», по материалам которой писал свой роман Фадеев.

Из протокола допроса бывшего следователя Кулешова Ивана Емельяновича от 28 мая 1943 года .

«…В полиции был такой порядок, что раньше всего арестованного приводили к Соликовскому, он приводил его «в сознание» и велел следователю допросить, составить протокол, который надо передать ему, т.е. Соликовскому, для просмотра. Когда Давиденко привел Почепцова в кабинет Соликовского, а перед этим Соликовский вынул из своего кармана заявление, спросил, он ли его писал. Почепцов ответил утвердительно, после чего Соликовский снова спрятал это заявление в карман.<…> Почепцов рассказал, что он действительно состоит членом подпольной молодежной организации, существующей в Краснодоне и его окрестностях. Он назвал руководителей этой организации, вернее, городского штаба. А именно: Третьякевича, Левашова, Земнухова, Сафонова, Кошевого. Соликовский записал себе названых участников организации, созвал полицейских и Захарова и начал производить аресты. Мне он велел забрать Почепцова и допросить его и представить ему протоколы допроса. На допросе у меня Почепцов рассказал о том, что в распоряжении штаба имеется оружие <…>. После этого было арестовано 30—40 человек участников подпольной молодежной организации. Я лично допросил человек 12, в том числе Почепцова, Третьякевича, Левашова, Земнухова, Куликова, Петрова, Пирожок Василия и др.»

Из протокола допроса Почепцова Геннадия Прокофьевича от 8 апреля 1943 года и от 2 июня 1943 года.

«…28 декабря 1942 года к дому Мошкова (он жил рядом со мной) подъехали на санях начальник полиции Соликовский, его заместитель Захаров, немцы и полицейские. Они сделали обыск на квартире Мошкова, нашли какой-то мешок, положили его на санки, посадили Мошкова и уехали. Я и мать все это видели. Мать спросила, не из нашей ли организации Мошков. Я сказал, что нет, так как не знал о принадлежности Мошкова к организации. Через некоторое время ко мне зашел Фомин. Он рассказал, что по поручению Попова ходил в центр узнать о том, кого из ребят арестовали. Он рассказал, что арестованы Третьякевич, Земнухов и Левашов. Мы начали обсуждать, что нам делать, куда бежать, с кем советоваться, но никакого решения не приняли. После ухода Фомина я обдумал свое положение и, не найдя другого решения, проявил трусость и решил написать заявление в полицию о том, что я знаю подпольную молодежную организацию. <…> Перед тем, как написать заявление, я сам еще пошел в клуб имени Горького, посмотрел, что там делается. Придя туда, я увидел Захарова и немцев. Они искали что-то в клубе. Затем Захаров подошел ко мне и спросил, знаю ли я Тюленина, при этом он смотрел в какой-то список, в котором был еще ряд фамилий. Я сказал, что Тюленина не знаю. Ушел домой и дома принял решение выдать участников организации. Я считал, что полиция уже все знает…»

Но на самом деле именно «письмо» Почепцова сыграло ключевую роль. Потому что ребят изначально взяли как воришек, и против них не было доказательств. Через несколько дней допросов начальник полиции приказал: «Выпороть воров и выгнать в шею». В это время в полицию и пришел вызванный Соликовским Почепцов. Он указал тех, кого знал, прежде всего из поселка Первомайка, в группе которых был сам Почепцов. С 4 на 5 января в Первомайке начались аресты. О существовании подпольщиков-коммунистов Лютикова, Баракова и прочих Почепцов просто не знал. Но за механическими мастерскими, где действовала их ячейка, следили агенты Зонса (замначальника краснодонской жандармерии. — Ю. П. ). Зонсу показали списки арестованных подпольщиков, где были только дети 16—17 лет, и тогда Зонс распорядился арестовать Лютикова и еще 20 человек, за которыми давно и плотно следили его агенты. Так в камерах оказалась более 50 человек, имеющих то или иное отношение к «Молодой гвардии» и подпольщикам-коммунистам.

Виктора Третьякевича с особым пристрастием допрашивал Михаил Кулешов.

18 августа 1943 года в открытом судебном заседании в городе Краснодон Военный трибунал войск НКВД Ворошиловоградской области приговорил Кулешова, Громова и Почепцова к высшей мере наказания. На следующий день приговор был приведен в исполнение. Их расстреляли публично в присутствии пяти тысяч человек. Мать Почепцова Мария Громова, как член семьи изменника Родины, была сослана в Кустанайскую область Казахской ССР сроком на пять лет с полной конфискацией имущества. Дальнейшая ее судьба неизвестна, но 1991 году на Марию Громову распространилось действие ст. 1 закона Украинской ССР «О реабилитации жертв политических репрессий на Украине». Ввиду отсутствия совокупности доказательств, подтверждающих обоснованность привлечения к ответственности, она была реабилитирована.

Полицаю Соликовскому удалось бежать, его так и не нашли. Хотя он был главным среди непосредственных исполнителей казни молодогвардейцев в Краснодоне.

Первоначально дело молодогвардейцев вела краснодонская полиция, потому что они обвинялись в банальном уголовном преступлении. Но когда проступила явная политическая составляющая, к делу подключились жандармерия города Ровеньки. Часть молодогвардейцев была вывезены туда, потому что на Краснодон уже наступала Красная Армия. Олегу Кошевому удалось бежать, но в Ровеньках он был арестован.

Позднее это создало почву для спекуляций, что Кошевой якобы был агентом гестапо (по другой версии — членом ОУН-УПА, организации, запрещенной в России), и по этой причине не был расстрелян, а ушел с немцами в Ровеньки и потом скрылся, начав новую жизнь по подложным документам.

Схожие истории известны, например, если вспомнить краснодонских палачей, то скрыться удалось не только Соликовскому, но также полицаям Василию Подтынному и Ивану Мельникову. Мельников, кстати, имел прямое отношение не только к пыткам молодогвардейцев, но и к казням шахтеров и коммунистов, заживо закопанных в краснодонском городском парке в сентябре 1942 года. После отступления из Краснодона он воевал в составе вермахта, был пленен в Молдавии, в 1944 году был призван уже в Красную Армию. Воевал достойно, был награжден медалями, однако в 1965 году был разоблачен как бывший полицай и впоследствии расстрелян.

Похожим образом сложилась и судьба полицая Подтынного: его судили много лет спустя после совершенного преступления, но в Краснодоне, публично. Кстати, в ходе суда и следствия Подтынный показал, что Виктор Третьякевич не был предателем и что следователь Кулешов оговорил его по мотивам личной мести. После этого Третьякевич был реабилитирован (а вот Стахевич в романе Фадеева так и остался предателем).

Однако к Кошевому все эти аналогии неприложимы. В архивах есть протоколы допросов непосредственных участников и очевидцев его казни в Ровеньках.

Из протокола допроса Ивана Орлова, сотрудника полиции Ровеньков:

«О существовании «Молодой гвардии» я впервые узнал в конце января 1943 года от арестованного в Ровеньках комсомольца Олега Кошевого. Затем об этой организации мне рассказали приехавшие в начале 1943 года в Ровеньки ст. следователи краснодонской полиции Усачев и Дидик, принимавшие участие в следствии по делу «Молодой гвардии». <…> Помню, что я интересовался у Усачева, не проходил ли по делу «Молодой гвардии» Олег Кошевой. Усачев сообщил, что Кошевой являлся одним из руководителей подпольной организации, но из Краснодона он скрылся, и его не могут разыскать. В этой связи я рассказал Усачеву, что Кошевой арестован в Ровеньках и расстрелян жандармерией».

Из протокола допроса Отто-Августа Древитца, сотрудника жандармерии Ровеньков :

Получается, что Олег Кошевой погиб последним из молодогвардейцев, а никаких предателей, кроме Почепцова, среди них не было.

История жизни и гибели молодогвардейцев сразу же стала обрастать мифами: сначала советскими, а потом и антисоветскими. И многое еще о них неизвестно — далеко не все архивы находятся в открытом доступе. Только как бы там ни было, для современных краснодонцев история «Молодой гвардии» — очень личная, независимо от того, как называется страна, в которой они живут.

Краснодон

документ. 18+ (описание пыток)

Справка о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков, об увечьях, нанесенных подпольщикам Краснодона в результате допросов и казни у шурфа шахты № 5 и в Гремучем лесу г. Ровеньки. Январь-февраль 1943 года. (Архив музея «Молодая гвардия».)

Справка составлена на основании акта по расследованию злодеяний, совершенных гитлеровцами в Краснодонском районе, от 12 сентября 1946 года, на основании архивных документов музея «Молодая гвардия» и документов Ворошиловоградского УКГБ.

1. Бараков Николай Петрович, 1905 года рождения. Во время допросов проломлен череп, отрезан язык, ухо, выбиты зубы и левый глаз, отрублена правая рука, перебиты обе ноги, отрезаны пятки.

2. Выставкин Даниил Сергеевич, 1902 года рождения, на теле обнаружены следы жестких пыток.

3. Винокуров Герасим Тихонович, 1887 года рождения. Извлечен с разможженным черепом, разбитым лицом, раздробленной рукой.

4. Лютиков Филипп Петрович, 1891 года рождения. В шурф был сброшен живым. Поломаны шейные позвонки, отрезан нос, уши, на груди были раны с изорванными краями.

5. Соколова Галина Григорьевна, 1900 года рождения. Извлечена в числе последних с разможженной головой. Тело в кровоподтеках, на груди ножевая рана.

6. Яковлев Степан Георгиевич, 1898 года рождения. Извлечен с разможженной головой, иссеченной спиной.

7. Андросова Лидия Макаровна, 1924 года рождения. Извлечена без глаза, уха, руки, с веревкой на шее, которая сильно врезалась в тело, на шее видна запеченная кровь.

8. Бондарева Александра Ивановна, 1922 года рождения. Извлечена без головы, правой грудной железы. Все тело избито, в кровоподтеках, имеет черный цвет.

9. Винценовский Юрий Семенович, 1924 года рождения. Извлечен с припухшим лицом, без одежды. На теле ран не было. Очевидно, был сброшен живым.

10. Главан Борис Григорьевич, 1920 года рождения. Извлечен из шурфа сильно изуродованным.

11. Герасимова Нина Николаевна, 1924 года рождения. У извлеченной была сплющена голова, нос вдавлен, перебита левая рука, тело избито.

12. Григорьев Михаил Николаевич, 1924 года рождения. У извлеченного на виске была рваная рана, напоминающая пятиконечную звезду. Ноги иссечены, в рубцах и кровоподтеках: все тело было черное, изуродовано лицо, выбиты зубы.

13. Громова Ульяна Матвеевна, 1924 года рождения. На спине у нее была вырезана пятиконечная звезда, правая рука переломлена, поломаны ребра.

14. Гуков Василий Сафонович, 1921 года рождения. Избит до неузнаваемости.

15. Дубровина Александра Емельяновна, 1919 года рождения. Извлечена без черепа, на спине колотые раны, рука переломлена, нога прострелена.

16. Дьяченко Антонина Николаевна, 1924 года рождения. Наблюдался открытый перелом черепа с лоскутчатой раной, на теле полосчатые кровоподтеки, продолговатые ссадины и раны, напоминающие собой отпечатки узких, твердых предметов, видимо, от ударов телефонным кабелем.

17. Елисеенко Антонина Захаровна, 1921 года рождения. У извлеченной на теле были следы ожогов и побоев, на виске был след огнестрельной раны.

18. Жданов Владимир Александрович, 1925 года рождения. Извлечен с рваной раной в левой височной области. Пальцы переломаны, из-за чего искривлены, под ногтями кровоподтеки. На спине вырезаны две полосы шириной 3 см., длиной 25 см. Выколоты глаза, отрезаны уши.

19. Жуков Николай Дмитриевич, 1922 года рождения. Извлечен без ушей, языка, зубов. Отрублена рука и ступня ноги.

20. Загоруйко Владимир Михайлович, 1927 года рождения. Извлечен без волос, с отрубленной рукой.

21. Земнухов Иван Александрович, 1923 года рождения. Извлечен обезглавленным, избитым. Все тело опухшее. Ступня левой ноги и левая рука (в локте) вывернуты.

22. Иванихина Антонина Аександровна, 1925 года рождения. У извлеченной были выколоты глаза, голова перевязана платком и проволокой, груди были вырезаны.

23. Иванихина Лилия Александровна, 1925 года рождения. Извлечена без головы, левая рука отрублена.

24. Кезикова Нина Георгиевна, 1925 года рождения. Извлечена с оторванной по колено ногой, руки выкручены. Пулевых ранений на теле не было, очевидно, была сброшена живой.

25. Кийкова Евгения Ивановна, 1924 года рождения. Извлечена без правой ступни и кисти правой руки.

26. Ковалева Клавдия Петровна, 1925 года рождения. Извлечена опухшей, отрезана правая грудь, ступни ног были сожжены, отрезана левая грудь, голова завязана платком, на теле видны следы побоев. Найдена в 10 метрах от ствола, между вагонетками. Вероятно, сброшена живой.

27. Кошевой Олег Васильевич, 1924 года рождения. Тело носило следы нечеловеческих истязаний: не было глаза, в щеке была рана, выбит затылок, волосы на висках седые.

28. Левашов Сергей Михайлович, 1924 года рождения. У извлеченного перебита лучевая кость левой руки. При падении образовались вывихи в тазобедренных суставах и переломлены обе ноги. Одна в бедренной кости, а другая в области колена. Кожа на правой ноге вся содрана. Пулевых ран не обнаружено. Был сброшен живым. Нашли далеко отползшим от места падения с полным ртом земли.

29. Лукашов Геннадий Александрович, 1924 года рождения. У извлеченного не было ступни ноги, на руках видны следы избиения железным прутом, лицо изуродовано.

30. Лукьянченко Виктор Дмитриевич, 1927 года рождения. Извлечен без руки, глаза, носа.

31. Минаева Нина Петровна, 1924 года рождения. Извлечена с переломанными руками, выбитым глазом, на груди было вырезано что-то бесформенное. Все тело покрыто темно-синими полосками.

32. Мошков Евгений Яковлевич, 1920 года рождения. Во время допросов у него были выломаны ноги и руки. Тело и лицо иссиня-черное от побоев.

33. Николаев Анатолий Георгиевич, 1922 года рождения. У извлеченного все тело иссечено, вырезан язык.

34. Огурцов Дмитрий Уварович, 1922 года рождения. В Ровеньковской тюрьме был подвергнут нечеловеческим пыткам.

35. Остапенко Семен Макарович, 1927 года рождения. Тело Остапенко носило следы жестоких пыток. Ударом приклада был разможжен череп.

36. Осьмухин Владимир Андреевич, 1925 года рождения. Во время допросов отрублена кисть правой руки, выколот правый глаз, на ногах следы ожогов, раздроблена тыльная часть черепа.

37. Орлов Анатолий Алексеевич, 1925 года рождения. Был расстрелян в лицо разрывной пулей. Раздроблен весь затылок. На ноге видна кровь, извлечен разутым.

38. Пегливанова Майя Константиновна, 1925 год рождения. В шурф была сброшена живой. Извлечена без глаз, губ, ноги выломаны, на ноге видны рваные раны.

39. Петля Надежда Степановна, 1924 года рождения. У извлеченной левая рука и ноги выломаны, грудь сожжена. На теле пулевых ран не было, сброшена живой.

40. Петрачкова Надежда Никитична, 1924 года рождения. Тело извлеченной носило следы нечеловеческих истязаний, извлечена без руки.

41. Петров Виктор Владимирович, 1925 года рождения. Была нанесена ножевая рана в грудь, переломаны пальцы рук в суставах, отрезаны уши, язык, сожжены ступни ног.

42. Пирожок Василий Макарович, 1925 года рождения. Извлечен из шурфа избитым. Тело в кровоподтеках.

43. Полянский Юрий Федорович-1924 год рождения. Извлечен без левой руки и носа.

44. Попов Анатолий Владимирович, 1924 года рождения. Пальцы левой руки были отдавлены, ступня левой ноги отрублена.

45. Рогозин Владимир Павлович, 1924 года рождения. У извлеченного перебит позвоночник, руки, выбиты зубы, выколот глаз.

46. Самошинова Ангелина Тихоновна, 1924 года рождения. Во время допросов была иссечена спина плетью. Прострелена правая нога в двух местах.

47. Сопова Анна Дмитриевна, 1924 год рождения. На теле обнаружены кровоподтеки, вырвана коса.

48. Старцева Нина Илларионовна, 1925 год рождения. Извлечена с перебитым носом, сломанными ногами.

49. Субботин Виктор Петрович, 1924 года рождения. Были видны побои на лице, вывернуты конечности.

50. Сумской Николай Степанович, 1924 года рождения. Глаза были завязаны, на лбу след огнестрельной раны, на теле следы побоев плетью, на пальцах видны следы уколов под ногти, перебита левая рука, проколот нос, левого глаза не было.

51. Третьякевич Виктор Иосифович, 1924 года рождения. Были вырваны волосы, вывернута левая рука, отрезаны губы, оторвана нога вместе с пахом.

52. Тюленин Сергей Гаврилович, 1924 года рождения. В камере полиции пытали на глазах у матери, Александры Тюлениной, получил при пытках сквозную огнестрельную рану на левой руке, которую прижигали раскаленным прутом, пальцы рук подкладывали под дверь и зажимали до полного омертвления конечностей рук, под ногти загоняли иголки, подвешивали на веревках. При извлечении из шурфа была нижняя челюсть и нос сбиты на бок. Перебит позвоночник.

53. Фомин Дементий Яковлевич, 1925 года рождения. Извлечен из шурфа с разбитой головой.

54. Шевцова Любовь Григорьевна, 1924 года рождения. На теле вырезано несколько звезд. Расстреляна разрывной пулей в лицо.

55. Шепелев Евгений Никифорович, 1924 года рождения. Из шурфа извлекли связанным с Борисом Галаваном колючей проволокой лицом к лицу, кисти рук отрублены. Лицо изуродовано, живот вспорот.

56. Шищенко Александр Тарасович, 1925 года рождения. У Шищенко была повреждена голова, на теле ножевые раны, оторваны уши, нос и верхняя губа. Левая рука была перебита в плече, локте и кисти.

57. Щербаков Георгий Кузьмич, 1925 года рождения. Лицо извлеченного было в кровоподтеках, сломан позвоночник, в результате чего тело извлекли по частям.

А режиссер Герасимов тоже пожалел зрителей — в фильме не показаны все пытки, которые перенесли ребята. Они были почти детьми, младшим едва исполнилось 16. Страшно читать эти строки.

Страшно думать о тех нечеловеческих страданиях, которые они перенесли. Но мы должны знать и помнить, что такое фашизм. Самое ужасное, что среди тех, кто издевательски убивал молодогвардейцев, в основном были полицаи из местного населения (город Краснодон, в котором произошла трагедия, находится в Луганской области). Тем страшнее наблюдать сейчас за возродившимся на Украине нацизмом, за факельными шествиями, за лозунгами «Бандера — герой!».

Нет никаких сомнений в том, что сегодняшние двадцатилетние неофашисты, ровесники своих зверски измученных земляков, не читали эту книгу и не видели этих фотографий.

«Ее избивали, подвешивали за косы. Из шурфа Аню подняли с одной косой — другая оборвалась.

Крым, Феодосия, август 1940 года. Счастливые юные девочки. Самая красивая, с темными косами - Аня Сопова.
31 января 1943-го после жестоких пыток Аня была сброшена в шурф шахты № 5.
Похоронена в братской могиле героев на центральной площади города Краснодона.

Советские люди мечтали быть похожими на смелых краснодонцев... Клялись отомстить за их смерть.
Что говорить, трагическая и красивая история молодогвардейцев потрясла тогда весь мир, а не только неокрепшие детские умы.
Фильм стал лидером проката 1948 года, а исполнители главных ролей, никому не известные студенты ВГИКа, сразу получили звания Лауреатов Сталинской премии - случай исключительный. „Проснулись знаменитыми“ — это о них.
Иванов, Мордюкова, Макарова, Гурзо, Шагалова — письма со всего света приходили им мешками.
Герасимов, конечно, пожалел зрителей. Фадеев - читателей.
То, что действительно произошло той зимой в Краснодоне, ни бумага, ни пленка передать не смогли бы.

А вот что происходит сейчас на Украине.

Период новейшей отечественной истории, именуемый «перестройкой», катком прошёлся не только по живым, но и по героям прошлого.

Развенчание героев революции и Великой Отечественной войны в те годы было поставлено на поток. Не минула чаша сия и подпольщиков из организации «Молодая гвардия». «Развенчатели советских мифов» вылили огромное количество помоев на юных антифашистов, уничтоженных гитлеровцами.

Суть «разоблачений» сводилась к тому, что никакой организации «Молодая гвардия» якобы не существовало, а если она и была, то её вклад в борьбу с фашистами был настолько ничтожным, что о нём не стоит и говорить.

Утверждалось даже, что в самом Краснодоне, где действовала организация, о Кошевом никто не знал, что его мать, ещё до войны являвшаяся состоятельной женщиной, зарабатывала на посмертной славе сына, что она ради этого опознала вместо тела Олега труп некоего старика...

Елена Николаевна Кошевая , мать Олега, не единственная, об кого вытерли ноги в конце 1980-х. В том же тоне и едва ли не теми же словами оскорбляли Любовь Тимофеевну Космодемьянскую — мать двух Героев Советского Союза, погибших во время войны, — Зои и Александра Космодемьянских .

Те, кто топтался на памяти героев и их матерей, до сих пор трудятся в российских СМИ, носят высокие степени кандидатов и докторов исторических наук и чувствуют себя превосходно...

«Выкручены руки, отрезаны уши, на щеке вырезана звезда...»

Между тем, реальная история «Молодой гвардии» запечатлена в документах и показаниях свидетелей, переживших нацистскую оккупацию.

Среди свидетельств подлинной истории «Молодой гвардии» есть и протоколы осмотра трупов молодогвардейцев, поднятых из шурфа шахты № 5. И эти протоколы лучше всего говорят о том, что пришлось пережить перед смертью молодым антифашистам.

Ствол шахты, где были казнены гитлеровцами члены подпольной организации «Молодая гвардия». Фото: РИА Новости

«Ульяна Громова , 19 лет, на спине вырезана пятиконечная звезда, правая рука переломана, поломаны рёбра...»

«Лида Андросова , 18 лет, извлечена без глаза, уха, руки, с верёвкой на шее, которая сильно врезалась в тело. На шее видна запекшаяся кровь».

«Ангелина Самошина , 18 лет. На теле были обнаружены следы пыток: выкручены руки, отрезаны уши, на щеке вырезана звезда...»

«Майя Пегливанова , 17 лет. Труп обезображен: отрезаны груди, губы, переломаны ноги. Снята вся верхняя одежда».

«Шура Бондарева , 20 лет, извлечена без головы и правой груди, всё тело избито, в кровоподтёках, имеет чёрный цвет».

«Виктор Третьякевич , 18 лет. Извлечён без лица, с чёрно-синей спиной, с раздробленными руками». На теле Виктора Третьякевича эксперты не нашли следов от пуль — он оказался в числе тех, кого сбросили в шахту живым...

Олег Кошевой вместе с Любой Шевцовой и ещё несколькими молодогвардейцами был казнён в Гремучем лесу близ города Ровеньки.

Борьба с фашизмом — дело чести

Иван Туркенич, командир «Молодой гвардии». 1943 год. Фото: Commons.wikimedia.org

Так что же представляла собой организация «Молодая гвардия» и какую роль в её истории сыграл Олег Кошевой?

Шахтёрский городок Краснодон, в котором действовали молодогвардейцы, расположен в 50 километрах от Луганска, в годы войны носившего название Ворошиловград.

В Краснодоне на рубеже 1930-1940-х годов проживало много рабочей молодёжи, воспитанной в духе советской идеологии. Для юных пионеров и комсомольцев участие в борьбе с гитлеровцами, оккупировавшими Краснодон в июле 1942 года, было делом чести.

Практически сразу после оккупации города в нём независимо друг от друга сформировались несколько молодёжных подпольных групп, к которым присоединились оказавшиеся в Краснодоне красноармейцы, бежавшие из плена.

Одним из таких красноармейцев был лейтенант Иван Туркенич , избранный командиром объединённой подпольной организации, созданной молодыми антифашистами в Краснодоне и получившей название «Молодая гвардия». Создание объединённой организации произошло в конце сентября 1942 года. Среди тех, кто вошёл в штаб «Молодой гвардии», был и Олег Кошевой.

Примерный ученик и хороший друг

Олег Кошевой родился в городе Прилуки, на Черниговщине, 8 июня 1926 года. Затем семья Олега переехала в Полтаву, а позднее — в Ржищев. Родители Олега расстались, и он с 1937 по 1940 годы жил с отцом в городе Антрацит. В 1940 году мать Олега Елена Николаевна переехала в Краснодон, к своей матери. Вскоре в Краснодон перебрался и Олег.

Олег, по свидетельствам большинства тех, кто знал его ещё до войны, был настоящим примером для подражания. Он хорошо учился, увлекался рисованием, писал стихи, занимался спортом, отлично танцевал. В духе того времени Кошевой занимался стрельбой и выполнил норматив для получения значка «Ворошиловский стрелок». Научившись плавать, он начал помогать другим и вскоре стал работать спасателем.

Комиссар и член штаба подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» Олег Кошевой. Фото: РИА Новости

В школе Олег помогал отстающим, иногда беря «на буксир» по пять человек, не успевающих в учёбе.

Когда началась война, Кошевой, который, ко всему прочему, был ещё и редактором школьной стенгазеты, стал помогать раненым солдатам в госпитале, который разместился в Краснодоне, выпускал для них сатирическую газету «Крокодил», готовил сводки с фронта.

У Олега были очень тёплые отношения с матерью, которая поддерживала его во всех начинаниях, в доме Кошевых часто собирались друзья.

Школьные друзья Олега из краснодонской школы № 1 имени Горького и стали участниками его подпольной группы, которая в сентябре 1942 года влилась в «Молодую гвардию».

Он не мог иначе...

Олег Кошевой, которому в июне 1942 года исполнилось 16 лет, не должен был оставаться в Краснодоне — перед самым занятием города гитлеровцами его отправили в эвакуацию. Однако уехать далеко не удалось, поскольку немцы наступали быстрее. Кошевой вернулся в Краснодон. «Он был хмурый, почерневший от горя. На лице его уже не появлялось улыбки, он ходил из угла в угол, угнетённый и молчаливый, не знал, к чему приложить руки. То, что делалось вокруг, уже не поражало, а страшным гневом давило душу сына», — вспоминала мать Олега Елена Николаевна.

В перестроечные времена некоторые «срыватели покровов» выдвинули такой тезис: те, кто до войны заявляли о верности коммунистическим идеалам, в годы суровых испытаний думали лишь о спасении собственной жизни любой ценой.

Исходя из этой логики, примерный пионер Олег Кошевой, принятый в комсомол в марте 1942 года, должен был затаиться и стараться не привлекать к себе внимания. На деле всё было иначе — Кошевой, пережив первое потрясение от зрелища своего города в руках оккупантов, начинает собирать из своих друзей группу для борьбы с фашистами. В сентябре собранная Кошевым группа становится частью «Молодой гвардии».

Олег Кошевой занимался планированием операций молодогвардейцев, сам участвовал в акциях, отвечал за связь с другими подпольными группами, действовавшими в окрестностях Краснодона.

Кадр из кинофильма «Молодая гвардия» (режиссёр Сергей Герасимов, 1948 год). Сцена перед казнью. Фото: Кадр из фильма

Красное знамя над Краснодоном

Деятельность «Молодой гвардии», в состав которой входило около 100 человек, кому-то действительно может показаться не самой впечатляющей. За время своей работы молодогвардейцы выпустили и распространили около 5 тысяч листовок с призывами к борьбе с фашистами и с сообщениями о том, что происходит на фронтах. Кроме того, они совершили ряд диверсионных акций, таких как уничтожение хлеба, подготовленного к вывозу в Германию, разгон стада скота, которое предназначалось для нужд немецкой армии, подрыв легковой машины с немецкими офицерами. Одной из самых успешных акций молодогвардейцев стал поджог краснодонской биржи труда, в результате которого были уничтожены списки тех, кого гитлеровцы намеревались угнать на работу в Германию. Благодаря этому были спасены от нацистского рабства примерно 2000 человек.

Красные флаги в Краснодоне имели сильный пропагандистский эффект, который оценили не только жители, но и сами гитлеровцы, активизировавшие розыск подпольщиков.

«Молодая гвардия» состояла из молодых комсомольцев, у которых не было опыта ведения нелегальной работы, и противостоять мощному аппарату гитлеровской контрразведки им было крайне сложно.

Одной из последних акций «Молодой гвардии» стал налёт на автомашины с новогодними подарками для немецких солдат. Подарки подпольщики намеревались использовать в своих целях. 1 января 1943 года два члена организации, Евгений Мошков и Виктор Третьякевич , были арестованы после того, как у них обнаружили мешки, похищенные с немецких машин.

Немецкая контрразведка, ухватившись за эту ниточку и используя ранее полученные данные, в течение нескольких дней раскрыла практически всю подпольную сеть молодогвардейцев. Начались массовые аресты.

Кошевого выдал комсомольский билет

Мать Героя Советского Союза, партизана Олега Кошевого Елена Николаевна Кошевая. Фото: РИА Новости / М. Гершман

Тем, кого не арестовали сразу, штаб отдал единственно возможный в этих условиях приказ — немедленно уходить. Олег Кошевой оказался в числе тех, кому удалось выбраться из Краснодона.

Гитлеровцы, уже имевшие показания о том, что Кошевой — комиссар «Молодой гвардии», задержали мать и бабушку Олега. Елене Николаевне Кошевой в ходе допросов повредили позвоночник и выбили зубы...

Как уже говорилось, молодогвардейцев никто не готовил к подпольной работе. В многом поэтому большинство их тех, кому удалось уйти из Краснодона, не смогли перейти линию фронта. Олег после неудачной попытки 11 января 1943 года вернулся в Краснодон, чтобы на следующий день снова отправиться к линии фронта.

Его задержала полевая жандармерия неподалеку от города Ровеньки. В лицо Кошевого не знали, и он вполне мог бы избежать разоблачения, если бы не ошибка, совершенно невозможная для профессионального разведчика-нелегала. При обыске у него нашли зашитый в одежде комсомольский билет, а также ещё несколько документов, изобличающих его как участника «Молодой гвардии». Согласно требованиям конспирации, Кошевой должен был избавиться от всех документов, но мальчишеская гордость для Олега оказалась выше соображений здравого смысла.

Легко осуждать ошибки молодогвардейцев, но ведь речь-то идёт о совсем молодых юношах и девушках, почти подростках, а не о матёрых профессионалах.

«В него пришлось стрелять два раза...»

Оккупанты снисхождения к членам «Молодой гвардии» не проявили. Нацисты и их пособники подвергли подпольщиков изощрённым пыткам. Не минула эта участь и Олега Кошевого.

Его, как «комиссара», терзали с особым усердием. Когда могила с телами казнённых в Гремучем лесу молодогвардейцев были обнаружена, оказалось, что 16-летний Олег Кошевой был седым...

Комиссара «Молодой гвардии» расстреляли 9 февраля 1943 года. Из показаний Шульца — жандарма немецкой окружной жандармерии в городе Ровеньки: «В конце января я участвовал в расстреле группы членов подпольной комсомольской организации „Молодая гвардия“, в числе которых находился руководитель этой организации Кошевой... Его я запомнил особенно отчётливо потому, что стрелять в него пришлось два раза. После выстрелов все арестованные упали на землю и лежали неподвижно, только Кошевой привстал и, обернувшись, посмотрел в нашу сторону. Это сильно рассердило Фромме и он приказал жандарму Древитц добить его. Древитц подошёл к лежавшему Кошевому и выстрелом в затылок убил его...»

Школьники у шурфа шахты № 5 в Краснодоне — места казни молодогвардейцев. Фото: РИА Новости / Дацюк

Олег Кошевой погиб всего за пять дней до того, как город Краснодон был освобождён частями Красной Армии.

«Молодая гвардия» стала широко известна в СССР потому, что история её деятельности, в отличие от многих других подобных организаций, оказалась документально подтверждена. Лица, предавшие, пытавшие и казнившие молодогвардейцев, были выявлены, изобличены и осуждены.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1943 молодогвардейцам Ульяне Громовой, Ивану Земнухову, Олегу Кошевому, Сергею Тюленину, Любови Шевцовой было присвоено звание Героев Советского Союза. 3 участника «Молодой гвардии» награждены орденом Красного Знамени, 35 — орденом Отечественной войны 1-й степени, 6 — орденом Красной Звезды, 66 — медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.

Репродукция портретов руководителей подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия». Фото: РИА Новости

«Кровь за кровь! Смерть за смерть!»

Командир «Молодой гвардии» Иван Туркенич оказался в числе тех немногих, кому удалось перейти линию фронта. В Краснодон он вернулся после освобождения города в качестве командира миномётной батареи 163-го гвардейского стрелкового полка.

В рядах Красной Армии он пошёл из Краснодона дальше на запад, мстить фашистам за своих убитых товарищей.

13 августа 1944 года капитан Иван Туркенич был смертельно ранен в бою за польский город Глогув. Командование части представило его к званию Героя Советского Союза, но оно было присвоено Ивану Васильевичу Туркеничу много позже — лишь 5 мая 1990 года.

«Краснодонцы». Соколов-Скаля, 1948 г. репродукция картины

Клятва членов организации «Молодая гвардия»:

«Я, вступая в ряды „Молодой гвардии“, перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом своей родной многострадальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь:

Я клянусь мстить беспощадно за сожжённые, разорённые города и сёла, за кровь наших людей, за мученическую смерть тридцати шахтёров-героев. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам её без минуты колебания.

Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть моё имя, мои родные будут навеки прокляты, а меня самого пусть покарает суровая рука моих товарищей.

Кровь за кровь! Смерть за смерть!»

Олег Кошевой продолжил свою войну с фашистами и после своей гибели. Самолёты эскадрильи 171-го истребительного авиаполка 315-й истребительной авиадивизии под командованием капитана Ивана Вишнякова носили на своих фюзеляжах надпись «За Олега Кошевого!». Лётчики эскадрильи уничтожили несколько десятков фашистских самолётов, а сам Иван Вишняков был удостоен звания Героя Советского Союза.

Памятник «Клятва» в Краснодоне, посвящённый членам подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия». Фото: РИА Новости / Тюрин

В честь этих парней и девчат в советские годы называли корабли и школы, им ставили памятники, посвящали их подвигу книги, песни и кинофильмы. Приводили их поступки в качестве примера массового героизма комсомольского юношества в Великой Отечественной войне.

Потом, на волне пореформенного бума «гласности» всплыло немало любителей «пересмотреть» заслуги юных героев перед отечеством. Активное мифотворчество сделало свое дело: сегодня слово «молодогвардейцы» у немалого числа современных людей ассоциируется, скорее, с молодежным крылом популярной политической партии, нежели с погибшими комсомольцами времен Великой Отечественной. А на родине героев вообще часть населения возносит на флаг имена их палачей…

Между тем подлинную историю подвига и подлинную трагедию гибели «молодогвардейцев» должен знать каждый честный человек.

Школьный кружок самодеятельности. В казачьем костюме - Сережа Тюленин, будущий подпольщик.

«Молодая гвардия» - подпольная антифашистская комсомольская организация, действовавшая в годы Великой Отечественной войны с сентября 1942 года по январь 1943 года в городе Краснодоне Ворошиловградской области Украинской ССР. Организация была создана вскоре после начала оккупации города Краснодона войсками нацистской Германии, начавшейся 20 июля 1942 года.

Первые молодежные группы подпольщиков для борьбы с фашистским нашествием возникли в Краснодоне сразу после оккупации его немецкими войсками в июле 1942 года. Ядро одной из них составили бойцы Красной Армии, волей военной судьбы оказавшиеся в окружении в тылу у немцев, такие как солдаты Евгений Мошков, Иван Туркенич, Василий Гуков, матросы Дмитрий Огурцов, Николай Жуков, Василий Ткачёв.

В конце сентября 1942 года молодёжные подпольные группы объединились в единую организацию «Молодая гвардия», название которой было предложено Сергеем Тюлениным.

Командиром организации был назначен Иван Туркенич. Членами штаба были Георгий Арутюнянц - ответственный за информацию, Иван Земнухов - начальник штаба, Олег Кошевой - ответственный за конспирацию и безопасность, Василий Левашов - командир центральной группы, Сергей Тюленин - командир боевой группы. Позже в штаб были введены Ульяна Громова и Любовь Шевцова. Подавляющее большинство молодогвардейцев были комсомольцами, временные комсомольские удостоверения для них печатались в подпольной типографии организации вместе с листовками.

Младшие ребята в возрасте 14-17 лет были связными и разведчиками. В краснодонское комсомольско-молодежное подполье входило около 100 человек, более 70 действовали весьма активно. По спискам арестованных немцами подпольщиков и партизан в организации значатся сорок семь юношей и двадцать четыре девушки. Самому младшему из арестантов было четырнадцать лет, а пятидесяти пяти из них никогда не исполнилось девятнадцати…

Люба Шевцова с друзьями (на фото первая слева во втором ряду)

Самые обыкновенные, ничем не отличавшиеся от таких же юношей и девушек нашей страны, ребята дружили и ссорились, учились и влюблялись, бегали на танцы и гоняли голубей. Они занимались в школьных кружках, спортивных секциях, играли на струнных музыкальных инструментах, писали стихи, многие хорошо рисовали. Учились по-разному - кто-то был отличником, а кто-то с трудом одолевал гранит науки. Немало было и сорванцов. Мечтали о будущей взрослой жизни. Хотели стать летчиками, инженерами, юристами, кто-то собирался поступить в театральное училище, а кто-то - в пединститут…

“Молодая гвардия” была такой же многонациональной, как и население этих южных областей СССР. Русские, украинцы (были среди них и казаки), армяне, белорусы, евреи, азербайджанец и молдаванин, готовые в любую минуту прийти друг другу на помощь, боролись с фашистами.

Немцы оккупировали Краснодон 20 июля 1942 года. И почти сразу же в городе появились первые листовки, запылала новая баня, уже готовая под немецкие казармы. Это начал действовать Сережа Тюленин. Пока еще - один…
12 августа 1942 года ему исполнилось семнадцать. Листовки Сергей писал на кусках старых газет, и полицейские часто находили их даже в своих карманах. Он начал потихоньку таскать у полицаев оружие, даже не сомневаясь, что оно обязательно пригодится. И он первый привлек группу ребят, готовых к борьбе. В нее поначалу входили восемь человек. Однако к первым числам сентября в Краснодоне действовали уже несколько групп, практически никак не связанных одна с другой, - всего в них было около 25 человек.

Днем рождения подпольной комсомольской организации “Молодая гвардия” стало 30 сентября: тогда был принят план создания отряда, намечены конкретные действия подпольной работы, создан штаб, актив организации разбит на боевые пятерки. С целью конспирации каждый участник пятерки знал только своих товарищей и командира, будучи не в курсе о полном составе штаба.

«Молодогвардейцы» расклеивали листовки – сначала рукописные, потом достали печатный станок и открыли настоящую типографию. Выпущено было 30 серий листовок общим тиражом около 5 тысяч экземпляров. Содержание – в основном, призывы к саботажу принудительных работ и фрагменты сводок Совинформбюро, полученных благодаря тайно сохраненному радиоприемнику.

При случае комсомольцы крали у немцев и полицаев оружие – на момент разгрома организации на ее тайном складе уже было накоплено 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 тысяч патронов, 10 пистолетов, 65 килограммов взрывчатки и несколько сотен метров бикфордова шнура. Этим арсеналом Олег Кошевой собирался вооружить комсомольский партизанский отряд «Молот», который был намерен вскоре выделить из состава организации и передислоцировать за город для открытой борьбы с врагом, но этим планам сбыться было уже не суждено…
Ребята сожгли амбар с хлебом, отобранным немцами силой у населения. В день 25-летия Октябрьской революции развесили по городу Краснодону красные флаги, которые накануне сшили девушки из красных занавесей сцены бывшего Дома Культуры. Выручили из лагеря несколько десятков военнопленных.

Большинство акций «Молодой гвардии» проводилось по ночам. А между прочим, в Краснодоне в течение всего периода оккупации действовал комендантский час, и простая прогулка по городу после шести вечера каралась арестом с последующим расстрелом. Пытались комсомольцы и установить связь с партизанскими отрядами, действовавшими в Ростовской области. На ворошиловградских партизан и подпольщиков выйти, правда, не удалось. Прежде всего, потому, что в лесах партизаны хорошо конспирировались, а в городе подполье было уже разгромлено неприятелем и фактически прекратило существование.

Вот здесь как раз и возникает первый миф, созданный еще в эпоху работы над знаменитым романом писателя Александра Фадеева. Будто бы комсомольцы Краснодона боролись с фашизмом исключительно в качестве связных и диверсантов под руководством подпольной парторганизации во главе с Николаем Бараковым и Филиппом Лютиковым. Старшие товарищи разрабатывают план операции – комсомольцы, рискуя жизнью, его выполняют…

Кстати, в первом издании романа Фадеева нет никаких упоминаний о «взрослом» коммунистическом подполье. Только ко второму изданию автор «усилил» связи между комсомольским и «взрослым» подпольем и ввел сцену совместной подготовки диверсии на одной из шахт, которую хотели запустить немцы.

На самом деле шахтеры-коммунисты Бараков и Лютиков действительно планировали срыв пуска шахты. Но – совершенно независимо от «молодогвардейцев». Ребята тоже готовили диверсию – сами по себе – и именно они и провели ее.
Для фашистов уголь представлял собой стратегическое сырье, поэтому они стремились ввести в строй хотя бы одну из краснодонских шахт. С использованием труда военнопленных и силой согнанных местных жителей немцы подготовили к пуску шахту № 1 Сорокина.

Но буквально накануне начала работ ночью подпольщик-комсмолец Юрий Яциновский проник в копровую и подпортил подъемник клети: разрегулировал механизм и подрезал подъемные канаты. В результате при пуске подъемника клеть с шахтерским инструментом, в которой сидели еще и немецкие штейгеры, и полицаи с оружием, и подневольные забойщики, и несколько рабочих-штрейкбрейхеров, добровольно согласившихся трудиться на врага, рухнула в ствол шахты. Жаль погибших невольников фашизма. Но пуск шахты был сорван, до конца оккупации немцам не удалось поднять клеть и очистить от развалившихся деталей подъемника стволовой шурф. В итоге за полгода своего владычества немцы так и не смогли вывезти из Краснодона ни тонны угля.

Сорвали краснодонские комсомольцы и массовый угон своих сверстников в Германию. «Молодогвардейцы» внедрили на биржу труда одну из подпольщиц, которая скопировала составленный немцами список молодежи. Узнав о численности и сроках отправки эшелона «остарбайтеров», ребята сожгли биржу со всей документацией, а потенциальных батраков предупредили о необходимости бежать из города. Эта акция привела в бешенство полицаев и немецкую комендатуру, а почти две тысячи краснодонцев были избавлены от немецкой каторги.

Даже такая, казалось бы, чисто демонстрационная акция, как вывешивание к 7 ноября красных флагов и поздравлений жителям с 25-летием Октябрьской революции, имела огромное значение для оккупированного города. С нетерпением ожидавшие освобождения жители поняли: “О нас помнят, мы нашими не забыты!”.

Олег Кошевой

Кроме того, «молодогвардейцы» отбили у полицаев-коногонов более 500 голов конфискованного у населения домашнего скота. Кому смогли – вернули живность, остальные коровы, лошади и козы были попросту розданы населению окрестных хуторов, очень сильно бедствовавшему после ограбления немецкими мародерами. Сколько крестьянских семей было спасено от голода благодаря такому «партизанскому подарку» - сейчас даже подсчитать трудно.

Настоящей боевой операцией была совместная с партизанами организация массового побега военнопленных из временно лагеря, организованного оккупантами за городом под открытым небом. Те из красноармейцев, которые еще не совсем обессилели от ран и побоев, влились в партизанский отряд. Неспособных держать оружие укрыли по домам сельские жители – и всех выходили. Таким образом, была спасена жизнь почти 50 человек.

Регулярно производились обрывы немецкого телефонного провода. Причем, неугомонный Сережа Тюленев придумал или где-то прочел о хитром способе: провод тонким ножиком надрезался в двух местах вдоль. Потом крючком, похожим на вязальный, между надрезами удалялся участок медной жилы. Внешне провод выглядел целым, пока не прощупаешь по всей длине – просто не найдешь этих тончайших надрезов. Поэтому устранить разрыв связи немецким связистам было нелегко – чаще всего они вынуждены были прокладывать линию заново.

В основном, ребята действовали тайно, единственная вооруженная акция подпольщиков состоялась накануне Нового 1943 года - молодогвардейцы совершили дерзкий налёт на немецкие автомашины с новогодними подарками для солдат и офицеров вермахта. Груз был конфискован. В дальнейшем немецкие подарки, состоявшие, в основном, из продуктов и теплых вещей, планировалось раздать краснодонским семьям с детьми. Сигареты, которые тоже были в подарках, комсомольцы решили потихоньку продать на местной толкучке, а выручку пустить на нужды организации.

Не это ли и погубило юных подпольщиков? В 1998 году один из выживших «молодогвардейцев» Василий Левашов выдвинул свою версию раскрытия организации. По его воспоминаниям, часть сигарет была выдана знакомому с подпольщиками мальчику 12-13 лет, который и пошел на рынок менять табак на продукты. Во время облавы парень попался, скинуть товар не успел. Его стали допрашивать, причем, с жестокостью. И подросток «раскололся» под побоями, признавшись, что сигареты дал ему старший друг – Генка Почепцов. В тот же день у Почепцовых произвели обыск, самого Геннадия арестовали и тоже подвергли истязаниям.

Согласно версии Левашова, именно Геннадий, которого истязали в присутствии названого отца - Василия Григорьевича Громова, начальника шахты № 1-бис и по совместительству тайного агента полиции Краснодона, - 2 января 1943 года начал признаваться в участии в подполье. Немцы вытянули из парня всю информацию, которой он обладал, и комендатуре стали известны имена тех подпольщиков, группа которых действовала в районе Первомайка.

Тогда за поиски партизан немцы взялись всерьез, и уже через несколько дней были арестованы два старшеклассника, которые не успели надёжно спрятать мешки с подарками. Имен этих парней, так же как и младшего друга Гены Почепцова, Левашов не называл.

В версии Левашова можно усомниться, потому что, согласно его воспоминаниям, Гена Почепцов начал говорить 2 января. А еще первого числа немцы взяли троих «молодогвардейцев» - Евгения Мошкова, Виктора Третьякевича и Ваню Земнухова. Скорее всего, это было результатом расследования, которое немцы провели после нападения комсомольцев на автоколонну с рождественскими подарками.

В день ареста троих членов штаба «Молодой Гвардии» состоялась тайная сходка комсомольцев. И на ней было принято решение: всем "молодогвардейцам" немедленно покинуть город, а руководителям боевых групп не ночевать дома уже этой ночью. О решении штаба через связных известили всех подпольщиков. Но в движение уже пришел весь аппарат карателей. Начались массовые аресты…

Почему большинство "молодогвардейцев" не выполнили приказ штаба? Ведь это первое неповиновение почти всем им стоило жизни? Ответ может быть только один: в дни массовых арестов немцы распространили по городу информацию, что им известен полный состав «бандитской партизанской шайки». И что в случае ухода кого-либо из подозреваемых из города, семьи их будут расстреляны поголовно.

Ребята знали: если убегут, родных арестуют вместо них. Поэтому они до конца оставались верными детьми и не пытались защитить себя смертью своих родителей, - говорил позже в интервью журналистам «Комсомольской правды» выживший подпольщик Владимир Минаев.

Лишь двенадцати "молодогвардейцам" по настоянию родных удалось в те дни скрыться. Но позже двоих из них - Сергея Тюленина и Олега Кошевого - все-таки арестовали. Четыре камеры городской полицейской тюрьмы были забиты до отказа. В одной содержали девушек, в трех других – юношей.

Сколько бы ни писали ранее о «Молодой Гвардии», как правило, исследователи щадят чувства читателей. Пишут осторожно - о том, что комсомольцев били, иногда, вслед за Фадеевым, рассказывают о вырезанных на теле кровавых звездах. Действительность еще страшнее… Но ни в одном из популярных изданий не называются подробно имена истязателей – лишь общие фразы: «фашистские изверги, оккупанты и пособники оккупантов». Однако документы областного управления государственной безопасности свидетельствуют: массовые пытки и казни проводили отнюдь не рядовые солдаты вермахта. Для роли палачей у немцев использовались либо специальные подразделения СС – айнзатцгруппы, либо отряды полиции, набранной из местного населения.

Айнзатцгруппа СС прибыла на Луганщину в сентябре 1942 года, штаб размещался в Старобельске, командовал спецотрядом палачей бригаденфюрер СС генерал-майор полиции Макс Томас. Однако и он, профессиональный истязатель, предпочел ставить своих бойцов в оцеплении тюрьмы, лишь троих дюжих солдат отрядив для наказаний арестантов резиновыми плетьми. А, собственно, расправу над подпольщиками чинили, в основном, полицаи местного краснодонского отделения. Казаки, как они себя сами называли…

Листовка "Молодой Гвардии"

То, что сотворили с юными партизанами эти изверги – и эсэсовцы, и их местные подручные - даже читать страшно. Но надо. Потому что без этого невозможно в полной мере понять ни ужасов фашизма, ни героизма того, кто смел себя ему противопоставить.

Практически сразу же после расправы над подростками Краснодон был освобожден от фашистских захватчиков - в феврале 1943 года. Уже через два дня следователи НКВД начали аресты лиц, причастных к гибели подпольной организации. В итоге были составлены списки лиц, непосредственно причастных к преступлениям - причем, как немцев, так и местных прислужников нацистов. Отсюда – особая скрупулезность расследования и розыск преступников.

Лидию Андросову арестовали 12 января. По доносу Почепцова. Брали ее именно полицаи – и по свидетельству родителей девушки при обыске нещадно обмародерили дом, не побрезговав даже женским бельем. Пять дней пробыла девушка в полиции… Когда тело Лиды извлекли из шурфа шахты, где ее казнили, родные опознали дочь лишь по остаткам одежд. У девушки было изуродовано лицо, вырезан один глаз, отсечены уши, топором порублена кисть руки, спина исполосована плетьми так, что сквозь рассеченную кожу виднелись ребра. На шее так и остался обрывок веревочной петли, которой Лиду волокли на казнь.

Лида Андросова

Колю Сумского, которого друзья считали первым Лидиным другом и даже ухажером, взяли 4 января на шахте, где он выбирал из террикона угольное крошево. Через десять дней отправили в Краснодон, а еще через четыре дня казнили. Тело подростка также было изуродовано: следы побоев, переломы рук и ног, отрезанные уши…

Александру Бондарёву и ее брата Василия те же полицейские арестовали 11 января. Пытки начались в первый же день. Брат и сестра содержались в разных камерах. 15 января Васю Бондарёва повели на казнь. Проститься с сестрой ему не разрешили. Юношу живым скинули в тот же шурф шахты № 5, где была убита Лида Андросова. Вечером 16 января на казнь повели и Шуру. Прежде чем столкнуть девушку в шахту, полицейские еще раз избили ее прикладами до тех пор, пока она не упала на снег. Мама Васи и Шуры Прасковья Титовна, когда увидела тела своих детей, поднятых из шахты, едва не умерла от сердечного приступа.

Шура Бондарёва

Семнадцатилетнюю Нину Герасимову казнили 11 января. Из протокола опознания тела родственниками: « Девушка 16-17 лет, худощавого сложения, брошена в шурф практически нагой – в нижнем белье. Переломлена левая рука; тело все, и особенно грудь, черны от побоев, правая сторона лица полностью изуродована» (РГАСПИ Фонд М-1, опись 53, ед. хр. 329.)

Близких друзей Борю Главана и Женю Шепелева казнили вместе - связали лицом к лицу колючей проволокой. Борису при пытках разбили прикладом лицо, отрубили кисти обеих рук, пырнули штыком в живот. У Евгения был пробит затылок, тоже изрублены топором руки.

Боря Главан

Михаил Григорьев пытался 31 января бежать по дороге к месту казни. Оттолкнув охранника, кинулся по снежной целине в темноту… Обессиленного побоями подростка полицаи настигли быстро, все-таки доволокли до шахты и живым бросили в шурф. Женщины, ходившие на террикон за угольной крошкой, несколько дней слышали потом, что Миша долго оставался жив, стонал в стволе, но помочь ничем не смогли – шурф охранял полицейский патруль.

Василия Гукова, казненного 15 января, мама опознала по шраму на груди. Лицо юноши было истоптано полицейскими сапогами, зубы выбиты, глаза вырезаны.

Семнадцатилетнего Леонида Дадышева истязали десять дней. Его нещадно секли плетьми, отрубили кисть на правой руке. Леня был застрелен из пистолета и сброшен в шурф 15 января.

Женя Шепелев

Майя Пегливанова пережила перед смертью такие истязания, которых не выдумал бы ни один инквизитор. Девушке отрезали ножом соски грудей, перебили обе ноги.

Подруга Майи Шура Дубровина наверное, могла даже спастись – ее связь с подпольем немцам так и не удалось доказать. В тюрьме девушка до последнего ухаживала за израненной Майей и буквально на руках вынуждена была нести подругу на казнь. Александре Дубровиной полицаи тоже изрезали грудь ножами, а потом прямо возле шахтного ствола, убили девушку прикладом винтовки.

Женя Кийкова, арестованная 13 января, передала родным записку из тюрьмы. «Дорогая мамочка, обо мне не беспокойся - у меня все хорошо. Поцелуй за меня дедушку, жалей себя. Твоя дочь - Женя». Это было последнее письмо – на следующем допросе девушке сломали все пальцы. За пять дней в полиции Женя поседела, как старушка. Казнили ее вместе с подругой Тосей Дьяченко, арестованной днем раньше – связанными. Подруг потом так и похоронили в одном гробу.

Майя Пегливанова

Антонину Елисеенко арестовали 13 января в два часа ночи. Полицейские ворвались в комнату, где спала Антонина, и приказали одеваться. Девушка отказалась одеваться при мужчинах. Полицейские вынуждены были выйти. Казнили девушку 18 января. Тело Антонины было обезображено, с вырезанными половыми органами, глазами, ушами...

"Тося Елисеенко, 22 лет, казнена в шурфе. Во время пыток ее заставляли сидеть на раскаленной буржуйке, тело извлечено из шахты с ожогами 3 и 4 степени на бедрах и ягодицах".

Тося Елисеенко

Владимир Жданов был взят дома еще 3 января. Он тоже передал родным записку, спрятав ее в вывозившемся в стирку окровавленном белье: «Здравствуйте, дорогие… Я пока жив. Судьба моя неизвестна. За остальных я ничего не знаю. Я сижу ото всех отдельно в одиночной камере. Прощайте, меня, наверное, скоро убьют… Крепко целую». 16 января Владимира вместе с другими молодогвардейцами вывезли к шурфу. Площадь была оцеплена полицией. К месту казни подводили по 2-3 человека, стреляли арестантам в голову и сбрасывали в шахту. Связанный, претерпевший жестокие побои резиновой плетью и казацкой нагайкой Вовка Жданов в последний момент попытался головой спихнуть в шурф наблюдавшего за казнью начальника полиции Соликовского. На счастье палача, тот устоял на ногах, а самого Вовку палачи тут же начали дополнительно мучить, потом - застрелили. Когда тело юноши подняли из шахты, родители упали в обморок: «Володя Жданов, 17 лет, извлечен с рваной раной в левой височной области от стрельбы в упор, пальцы обеих рук переломлены и искривлены, под ногтями кровоподтеки, на спине вырезаны две полосы шириной три сантиметра длиной двадцать пять сантиметров, выколоты глаза и отрезаны уши» (Музей «Молодая гвардия», ф. 1, д. 36).

В начале января был арестован и Коля Жуков. После пыток, 16 января 1943 года парень был расстрелян и сброшен в шурф шахты № 5: «Николай Жуков, 20 лет, извлечен без ушей, языка, зубов, отрублена рука по локоть и ступня ноги» (Музей «Молодая гвардия», ф. 1, д. 73).

Владимир Загоруйко арестован 28 января. В аресте участвовал лично начальник полиции Соликовский. По дороге в тюрьму главполицай сидел в телеге, Владимир шел по сугробам связанный, босой, в одном белье, при морозе минус 15. Полицейские подталкивали парня прикладами винтовок, подкалывали штыками и предлагали согреться…танцами: «Пляши, краснопузый, говорят, ты до войны в танцевальном ансамбле занимался!» В ходе пыток Володе вывернули руки в плечах на дыбе, подвешивали за волосы. В шурф его бросили живым.

Вова Жданов

Антонина Иванихина арестована 11 января. До последнего часа девушка ухаживала за ослабевшими после пыток товарищами. Расстрел - 16 января. «Тоня Иванихина, 19 лет, извлечена из шахты без глаз, голова повязана платком, под которым на голову плотно надет венок из колючей проволоки, груди вырезаны» (Музей «Молодая гвардия», ф. 1, д. 75).

Сестру Антонины Лилию арестовали 10 января, казнили также 16-го. Выжившая третья сестренка – Любаша, которая в войну была совсем мала, вспоминала: «Однажды пришла к нам наша дальняя родственница, жена полицая, и говорит: «Моего мужа поставили сторожем возле шахты № 5. Не знаю, там ваши или не там, но муж вот находил гребешки, расчески… Посмотрите на вещи, может найдете свои. Скорее всего, не ищите дочек, наверное, и ваши там, в шурфе.» Когда расстреливали, деда, собиравшего уголь, заставили уходить. Но он поднялся на террикон и сверху видел: некоторые девушки прыгали сами, не желая, чтобы их касались руки палачей, некоторые друзья или влюбленные прыгали обнявшись, ребята иногда оказывали сопротивление – плевали в полицейских, ругали их последними словами, пихались, старались увлечь в ствол шахты за собой… Когда потом красноармейцы разбирали шахту, привезли мертвых сестер. У Лили была кисть руки отрублена, глаза завязаны проволокой. Тоня тоже изувечена. Потом привезли гробы, и наших Иванихиных положили в один гроб».

Тоня Иванихина

Клавдия Ковалева арестована в начале января и казнена 16 числа: «Клава Ковалева, 17 лет, извлечена опухшей от побоев. Отрезана правая грудь, ступни ног сожжены, отрезана левая рука, голова завязана платком, на теле видны черные следы побоев. Тело девушки найдено в десяти метрах от ствола, между вагонетками, вероятно, была сброшена живой и смогла уползти от шурфа» (Музей «Молодая гвардия», ф. 1, д. 10.)

Антонину Мащенко казнили 16 января. Мама Антонины Мария Александровна вспоминала: «Как уже позднее я узнала, страшной пыткой казнили и мое любимое дитя. Когда был извлечен из шурфа вместе с другими молодогвардейцами труп Антонины, то трудно было в нем опознать мою девочку. В ее косах была заплетена колючая проволока, не было половины ее пышных волос. Мою дочь звери подвешивали и пытали».

Клава Ковалева. Фрагмент семейного портрета с мамой и дядей

Нина Минаева казнена 16 января. Брат подпольщицы Владимир вспоминал: «…Мою сестру распознали по шерстяным гамашам - единственной одежде, которая осталась на ней. Руки у Нины были поломаны, один глаз выбит, на груди бесформенные раны, все тело в черных полосах…»

Нина Минаева

Евгения Мошкова полицейские Краснов и Калитвенцев всю ночь водили связанным по городу. Стояли сильные морозы. Полицаи привели Женьку к колодцу водозабора и стали на веревке туда макать. В ледяную воду. Опустили несколько раз. Потом Калитвенцев замерз и привел всех к себе домой. Мошкова посадили у печки. Дали даже закурить. Сами выпили самогону, согрелись и опять повели... Женю пытали всю ночь, к рассвету он уже не мог самостоятельно передвигаться. Двадцатидвухлетний «молодогвардеец», коммунист, тем не менее, выбрав во время допроса удачный момент, ударил полицейского. Тогда фашистские звери подвесили Мошкова за ноги и держали в таком положении до тех пор, пока у него из носа и горла не хлынула кровь. Его сняли и снова начали допрашивать. Но Мошков только плюнул в лицо палачу. Взбесившийся следователь, пытавший Мошкова, ударил его наотмашь. Обессиленный пытками, герой-коммунист упал, ударившись затылком о косяк двери, и потерял сознание. В шурф его бросили бесчувственным, возможно – он уже умер.

Женя Мошков с друзьями (слева)

Владимира Осьмухина, проведшего в руках полицаев десять дней, сестра Людмила опознала по остаткам одежды: «Когда я увидела Вовочку, изуродованного, совсем почти без головы, без левой руки по локоть, думала, что сойду с ума. Я не верила, что это он. Был он в одном носочке, а другая нога совсем разута. Вместо пояса вдет шарф теплый. Верхней одежды нет. Голова разбита. Затылок совсем вывалился, осталось только лицо, на котором остались только зубы. Все остальное изуродовано. Губы перекошены, рот разорван, носа почти совсем нет…»

Виктор Петров арестован 6 января. В ночь с 15 на 16 января живым сброшен в шурф. Вспоминает сестра Виктора Наташа: «Когда Витю достали из шурфа, ему можно было дать лет под 80. Седой, изможденный старик… Не было левого уха, носа, обоих глаз, выбиты зубы, волосы остались только на затылке. Вокруг шеи шли черные полосы, как видно, следы душения в петле, все пальцы на руках были мелко изломаны, кожа на ногах на подошве поднялась пузырем от ожога, на груди большая глубокая рана, нанесенная холодным оружием. Очевидно, она была нанесена еще в тюрьме, потому что китель и рубаха не были порваны».

Шура Дубровина

Анатолий Попов родился 16 января. В свой день рождения, 16 января, живым сброшен в шурф. Последнее заседание штаба «Молодой гвардии» состоялось на квартире Анатолия Попова. Из протокола осмотра тела юноши: «Избит, на левой руке отрублены пальцы и ступня на правой ноге» (РГАСПИ Ф-1 Оп.53 Д.332.)

Ангелина Самошина казнена 16 января. Из протокола осмотра тела: «На теле Ангелины были обнаружены следы пыток: выкручены руки, отрезаны уши, на щеке вырезана звезда» (РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 53. Д. 331.). Мама Гели Анастасия Емельяновна писала: «Из тюрьмы прислала записку, где писала, чтоб много продуктов не передавали, что ей тут хорошо, «как на курорте». На 18 января передачу от нас не приняли, сказали, что их отправили в концлагерь. Я с мамой Нины Минаевой ходила в лагерь в Должанку, где их не было. Потом нас полицай предупредил, чтоб не ходили и не искали. Но слухи пошли, что их бросили в шурф шахты № 5, где их и нашли. Так погибла моя дочь…»

Геля Самошина

Родители Анны Соповой - Дмитрий Петрович и Прасковья Ионовна – были свидетелями пыток дочери. Родителей специально заставляли смотреть на это, в расчете, что старшее поколение уговорит юных партизан сознаться и выдать товарищей. Старик-шахтер вспоминал: «Дочку стали спрашивать, кого она знает, с кем имела связь, что она делала? Молчала. Приказали ей раздеться – наголо, при полицаях и отце... Побледнела она - и ни с места. А она красивая была, косы большущие, пышные, до талии. Сорвали с нее одежду, платье на голову завернули, уложили на пол и начали хлестать проволочной плеткой. Кричала она страшно. А потом, как начали бить по рукам, голове, не выдержала, бедняжка, запросила пощады. Потом снова замолчала. Тогда Плохих - один их главных палачей полиции - чем-то ударил ее в голову…” Из шурфа Аню подняли наполовину лысой – девушку, чтобы еще помучить, вешали на собственной косе и вырвали половину волос.

Аня Сопова с подругами у моря (вторая слева)

В числе последних из шахты подняли Виктора Третьякевича. Его отец, Иосиф Кузьмич, в тоненьком залатанном пальтишке изо дня в день стоял, ухватившись за столб, не отводил взгляд от шурфа. А когда распознали его сына, - без лица, с черно-синей спиной, с раздробленными руками, - он, будто подкошенный, повалился на землю. На теле Виктора не нашли следов от пуль - значит, сбросили его живым...

Нину Старцеву извлекли из шурфа на третий день после казни – девочка чуть-чуть не дожила до освобождения города. Мама узнала ее по волосам и вышивке на рукаве сорочки. Нине загоняли под пальцы иголки, резали полоски кожи на груди, левый бок был сожжен раскаленным железом. Перед тем как сбросить в шурф, девушке выстрелили в затылок.

Демьян Фомин, у которого при обыске нашли эскиз листовки, подвергся особо жестоким пыткам и был казнен отсечением головы. Перед смертью парню срезали всю кожу со спины узкими полосками. На вопрос, каким он был, мама Дёмы Мария Францевна отвечала: «Добрым, нежным, отзывчивым сыном. Техникой увлекался, мечтал водить поезда».

Александр Шищенко арестован 8 января, казнен 16-го: «Отрезаны нос, уши, губы, выкручены руки, все тело изрезано, прострелен в голову…»

Ульяна Громова вплоть до казни вела дневник, ухитрившись пронести тетрадку даже в застенок. Запись в ней от 9 ноября 1942 года: «Гораздо легче видеть, как умирают герои, чем слушать вопли о пощаде какого-нибудь труса. Джек Лондон». Казнена 16 января. «Ульяна Громова, 19 лет, на спине у нее была вырезана пятиконечная звезда, правая рука переломана, поломаны ребра»

Уля Громова

Итого, в конце января оккупанты и полицаи живыми или расстрелянными сбросили в шурф шахты № 5 71 человека, среди которых были как «молодогвардейцы», так и члены подпольной партийной организации. Другие члены "Молодой Гвардии", в том числе, Олег Кошевой, были расстреляны 9 февраля в городе Ровеньки в Гремучем лесу.
В освобожденном городе Краснодоне осталось много живых свидетелей и борьбы «молодогвардейцев», и их гибели.

Письмо Ули из тюрьмы

Первый документ рассекреченного архивного уголовного дела - заявление Михаила Кулешова на имя руководства областного управления НКВД от 20 февраля 1943 года, - говорит Василий Школа. - Тогда и были проведены первые следственные действия. Установлены факты зверских пыток молодых людей, тела которых извлекли из шурфа шахты № 5. В материалах допросов членов организации, которые еще были живы на тот момент и которые подверглись пыткам, есть описание кабинета полицая города Краснодона Соликовского. - Говорится о наличии кнутов, тяжелых предметов, в том числе деревянных.

Из показаний капитана Эмиля Ренатуса, командовавшего во время оккупации окружной краснодонской жандармерией: «Арестованных, подозреваемых в преступной деятельности и отказывавшихся давать показания, укладывали на скамью и били резиновыми плетками до тех пор, пока они не сознавались. Если предыдущие меры не давали результатов, то их переводили в холодное помещение, где они должны были лежать на ледяном полу. Тем же арестованным связывали за спиной руки и ноги, в таком положении подвешивали лицом к земле и держали до тех пор, пока арестованный не признавался. Причем все эти экзекуции сопровождались регулярными побоями».

Жительница Краснодона Нина Ганочкина рассказывала: «Я и еще две женщины по приказу полицейских делали уборку в камере девушек. Сами они уборку делать не могли, так как их беспрерывно водили на допрос, а после пыток они даже не могли подняться. Видела однажды, как допрашивали Улю Громову. На вопросы, сопровождающиеся бранью, Уля не отвечала. Полицай Попов ударил ее по голове так, что гребешок, державший косу, переломился. Он кричит: „Подними!“ Она нагнулась, и полицай начал бить ее по лицу и где попало. Я уже домывала пол в коридоре, а Улю только закончили пытать. Ее, потерявшую сознание, потащили по коридору волоком и бросили в камеру».

Олег Кошевой

Как показывал на допросе после войны, в 1949 году, бургомистр Краснодона Василий Стаценков, в течение нескольких дней за причастность к «Молодой гвардии» только в Краснодоне и прилегающих к нему районах было арестовано свыше 70 человек.

Вальтер Айхгорн, который в составе жандармской группы непосредственно участвовал в побоях и казнях членов «Молодой гвардии», был найден в Тюрингии, где работал... на кукольной фабрике. Нашли и арестовали в Германии и Эрнста-Эмиля Ренатуса, бывшего начальника немецкой окружной жандармерии в Краснодоне, также пытавшего "молодогвардейцев" и приказавшего полицаям выкалывать ребятам глаза.

Из показаний Айхгорна (9.ІІІ.1949 г.):
«Находясь еще в Магдебурге, перед отправкой на оккупированную советскую территорию, мы получили ряд инструкций по поводу наведения «нового порядка» на Востоке, в которой говорилось, что жандармы должны видеть в каждом советском гражданине партизана-коммуниста, и поэтому со всей хладнокровностью каждый из нас обязан истреблять мирных советских граждан как своих противников».

Из показаний Ренатуса (VII.1949 г.):
Прибыв в июле 1942 года в составе жандармской команды в город Сталино, я участвовал на совещании офицеров «жандармерии ейнзатцкомандо»... На этом совещании начальник команды подполковник Ганцог дал нам указание в первую очередь заняться арестами коммунистов, евреев и советских активистов. При этом Ганцог подчеркнул, что для ареста этих лиц совершенно не требуется наличие каких-либо действий против немцев. Тогда же Ганцог разъяснил, что все коммунисты и советские активисты должны быть уничтожены и только в виде исключения заключены в концентрационные лагеря. Будучи назначенным начальником немецкой жандармерии в гор. Краснодоне, я выполнял эти директивы…»

«Артес Лина, переводчица, мне рассказывала, что Зонс и Соликовский пытают арестованных. Особенно любил мучить арестованных Зонс. Для него представляло большое удовольствие после обеда вызывать арестованных и подвергать их истязаниям. Зонс мне говорил, что только пытками он приводит арестованных к признанию. Артес Лина просила меня освободить ее от работы в жандармерии из-за того, что она не может присутствовать при избиениях арестованных».

Из показаний следователя районной полиции Черенкова:

«Я допрашивал участников организации «Молодая гвардия» комсомольцев Громову Ульяну, двух сестер Иванихиных, брата и сестру Бондаревых, Пегливанову Майю, Елисеенко Антонину, Минаеву Нину, Петрова Виктора, Ковалеву Клавдию, Пирожок Василия, Попова Анатолия, всего примерно 15 человек… Применяя особые меры воздействия (пытки и издевательства), мы установили, что вскоре после прихода немцев в Донбасс, молодежь Краснодона, в большинстве комсомольцы, организовались и повели подпольную борьбу против немцев…Признаю, что на допросах я избивал арестованных участников подпольной комсомольской организации Громову и сестер Иванихиных».

Володя Осьмухин

Из показаний полицейского Лукьянова (11.ХІ.1947 г.):
«Первый раз я участвовал в массовой казни советских патриотов в конце сентября 1942 года в Краснодонском городском парке… Ночью в Краснодонскую полицию на автомашинах приехала группа немецких жандармов во главе с офицером Козак. После непродолжительной беседы Козак с Соликовским и Орловым по заранее составленному списку полицейские стали выводить арестованных из камер. Всего было отобрано более 30 человек, главным образом, коммунистов… Объявив арестованным, что их перевозят в Ворошиловград, вывели их из здания полиции и погнали в Краснодонский городской парк. По прибытии в парк арестованных связали за руки по пять человек и ввели в яму, служившую ранее убежищем от налетов немецкой авиации и там расстреляли. … Некоторые из расстрелянных были еще живы, в связи с чем оставшиеся с нами жандармы стали пристреливать тех, которые еще подавали признаки жизни. Однако это занятие жандармам скоро надоело, и они приказали закопать жертвы, среди которых были еще живые…».

В числе недавно рассекреченных документов следствия содержится и заявление, написанное Геннадием Почепцовым. По данным Левашова – под пыткой, по мнению родителей казненных – добровольно. ..

«Начальнику шахты №1 бис г-ну Жукову
от гр-на Почепцова Геннадия Прокофьевича
Заявление
Г-н Жуков, в г. Краснодоне организована подпольная комсомольская организация «Молодая гвардия», в которую я вошел активным ея членом. Прошу вас в свободное время зайти ко мне на квартиру и я подробно расскажу вам об этой организации и ея членах. Мой адрес: ул. Чкалова, дом 12 вход № 1, квартира Громова Д.Г.
20.ХІІ.1942 г. Почепцов».

Из показаний Гурия Фадеева, агента немецких спецорганов:
«В полиции был такой порядок, что раньше всего арестованного приводили к Соликовскому, он приводил его в сознание, и велел следователю допросить. Почепцова вызвали в полицию. Он рассказал, что действительно состоит членом подпольной молодежной организации, существующей в Краснодоне и его окрестностях. Он назвал руководителей этой организации, вернее, городского штаба, а именно: Третьякевича, Земнухова, Лукашова, Сафонова и Кошевого. Руководителем общегородской организации Почепцов назвал Третьякевича. Сам он состоит в Первомайской организации, руководителем которой является Попов Анатолий. В Первомайской организации состояло 11 человек, в том числе, Попов, Главан, Жуков, Бондаревы (двое), Чернышов и ряд других. Он рассказал о том, что в распоряжении штаба имеется оружие, у Попова винтовка, у Николаева и Жукова – автоматы, у Чернышова – пистолет. Сказал он также, что в одной из каменоломен в шурфе имеется склад оружия. Там раньше был склад Красной Армии, который при отступлении был взорван, но молодежь там нашла множество патронов. Организационное построение было следующее: штаб, Первомайская организация, организация в поселке Краснодон и городская организация. Общее количество участников он не назвал. До снятия меня с работы было арестовано до 30 человек. Лично я допросил человек 12, в т.ч. Почепцова, Третьякевича, Лукашова, Петрова, Пирожка Василия и др. Из членов штаба этой организации не были арестованы Кошевой и Сафонов, т.к. они скрылись.

Как правило, предварительные допросы производились лично Соликовским, Захаровым и жандармерией с применением побоев плетьми, кулаками и т.д. Присутствовать при таких «допросах» не разрешалось даже следователям. Такие методы не имеют прецедентов в истории уголовного права.

После того, как я был завербован в полиции для выявления лиц, распространявших листовки «Молодой гвардии», я несколько раз встречался с заместителем начальника Краснодонской полиции Захаровым. На одном из допросов Захаров поставил мне вопрос: «Кто из партизан вербовал вашу родную сестру Аллу?» Я, зная об этом со слов моей матери Фадеевой М.В., выдал Захарову Ваню Земнухова, который действительно делал моей сестре предложение вступить в подпольную антифашистскую организацию. Я передал ему, что в квартире Коростылева слушают радиопередачи из Москвы сестра Коростылева Елена Николаевна Кошевая и ее сын Олег Кошевой, который записывает сообщения Совинформбюро»…

Из показаний начальника Ровеньковской райполиции Орлова (14.ХІ.1943г.)
«Кошевой Олег был арестован в конце января 1943 года немецким жандармом и железнодорожным полицейским на разъезде в 7 км от г. Ровеньки и доставлен ко мне в полицию. При задержании у Кошевого был изъят револьвер, а при повторном обыске в Ровеньковской полиции у него была обнаружена печать комсомольской организации и какие-то два чистых бланка. Я допросил Кошевого и получил от него показания о том, что он является руководителем Краснодонской подпольной организации».

Из показаний полицейского Бауткина:
«В начале января 1943 года я арестовал и доставил в полицию участницу раскрытой полицией в Краснодоне подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия»… Дымченко, проживавшую на шахте №5. В полиции она подверглась пыткам и в числе других своих друзей по подполью была немцами расстреляна… Я арестовал «молодогвардейца», проживавшего на шахте № 2-4 (фамилию не помню) у которого при обыске на квартире мы обнаружили и изъяли три тетради с заготовленными текстами антифашистских листовок».

Из показаний Ренатуса:
«…В феврале Веннер и Зонс доложили мне, что мой приказ о расстреле краснодонских комсомольцев выполнен. Часть арестованных… были расстреляны в Краснодоне в середине января, а другая часть в связи с приближением линии фронта к Краснодону была оттуда вывезена и расстреляна в гор. Ровеньки».

Из показаний полицейского Давиденко:
«Я признаю¸ что в казнях «молодогвардейцев» участвовал три раза и с моим участием было расстреляно около 35 комсомольцев… На глазах у «молодогвардейцев» сначала было расстреляно 6 евреев, а потом поочередно все 13 «молодогвардейцев», трупы которых были сброшены в шурф шахты №5 глубиною около 80 метров. Некоторые были сброшены в шурф шахты живыми. Чтобы предотвратить крики и провозглашения советских патриотических лозунгов, платья у девушек поднимали и закручивали над головой; в таком состоянии обреченных подтаскивали к стволу шахты, после чего в них стреляли и затем сталкивали в ствол шахты».

Из показаний Шульца – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки:
«В конце января я участвовал в расстреле группы членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», в числе которых находился руководитель этой организации Кошевой. …Его я запомнил особенно отчетливо потому, что стрелять в него пришлось два раза. После выстрелов все арестованные упали на землю и лежали неподвижно, только Кошевой привстал и, обернувшись, посмотрел в нашу сторону. Это сильно рассердило Фромме и он приказал жандарму Древитц добить его. Древитц подошел к лежавшему Кошевому и выстрелом в затылок убил его.

…Перед бегством из Ровеньков 8 или 9 февраля 1943 года Фромме приказал мне, Древитц и другим жандармам расстрелять группу советских граждан, содержавшихся в Ровеньковской тюрьме. В числе этих жертв находились пять мужчин, женщина с трехлетним ребенком и активная молодогвардейка Шевцова. Доставив арестованных в Ровеньковский городской парк, Фромме приказал мне расстрелять Шевцову. Я подвел Шевцову к краю ямы, отошел на несколько шагов и выстрелил ей в затылок, однако спусковой механизм у моего карабина оказался неисправным и произошла осечка. Тогда в Шевцову выстрелил рядом стоявший со мной Холлендер. Во время казни Шевцова держала себя мужественно, на краю могилы стояла с высоко поднятой головой, темная шаль сползла на плечи и ветер трепал ее волосы. Перед расстрелом она не проронила ни слова о пощаде…».

Из показаний Гейста – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки:
«…Я принимал участие вместе с… другими жандармами в расстреле в Ровеньковском парке комсомольцев, арестованных в Краснодоне за подпольную работу против немцев. Из расстрелянных участников организации «Молодая гвардия» я помню только Шевцову. Она запомнилась мне потому, что я ее допрашивал. Кроме того, она обратила на себя внимание мужественным поведением во время расстрела…».

Из показаний полицейского Колотовича:
«Приехав к матери молодогвардейца Бондарева Василия, Давиденко и Севастьянов ей сказали, что сына ее полиция отправляет на работу в Германию, и он просит передать ему вещи. Мать Бондарева дала Давиденко перчатки и носки. Последний при выходе взял себе перчатки, а Севастьянову дал носки и сказал: «Почин есть!»

Дальше мы поехали к дому молодогвардейца Николаева. Войдя в дом Николаева, Давиденко, обращаясь к сестре Николаева, сказал, что ее брата полиция отправляет на работу в Германию, на дорогу он просит дать ему продукты и вещи. Сестра Николаева по-видимому знала, что он расстрелян, поэтому какие-либо вещи или продукты давать отказалась. После этого Давиденко и Севастьянов, полицейский (фамилию не знаю) и я насильственным путем отобрали у нее мужское пальто и овцу. Далее мы поехали еще к одному молодогвардейцу (фамилию не знаю) и у матери последнего тоже насильственно взяли четыре куска сала и мужскую сорочку. Положив сало в сани, мы поехали к семье молодогвардейца Жукова. Таким путем Давиденко, Севастьянов и другие грабили семьи молодогвардейцев».

Ваня Туркенич

Из показаний Орлова – начальника Ровеньковского районной полиции:
«От Шевцовой требовали указать место хранения радиопередатчика, которым она пользовалась для связи с Красной Армией. Шевцова в категорической форме отказалась, заявив, что она не Лядская, и назвала нас извергами. На следующий день Шевцова была передана жандармскому управлению и расстреляна»…

Настала пора поговорить еще об одном мифе, связанном с историей «Молодой Гвардии». В романе Фадеева, написанном по горячим следам после освобождения города, крах подполья объясняется предательством. Называются имена доносчиков – некто Стаховича, Выриковой, Лядской и Полянской.

Откуда писатель взял этих «предателей»? Дело в том, что буквально сразу после ареста троих представителей штаба немцы пустили слух, что Виктор Третьякевич «раскололся на допросе. Писатель, квартировавший во время работы над книгой у мамы Олега Кошевого, получил, будто бы, записку, в которой неизвестный местный житель и назвал имена доносчиков…

Версия не выдерживает критики. Фадеев писал книгу наскоро, он не успел даже встретиться с родственниками многих молодогвардейцев, в чем его потом упрекали многие краснодонцы. А между тем, родители многих молодогвардейцев - Л.Андросовой, Г.Арутюнянянц, В.Жданова. О.Кошевого, А.Николаева, В.Осьмухина, В.Петрова, В.Третьякевича - не только знали о подпольной деятельности своих сыновей и дочерей, но и всячески помогали им в оборудовании типографии, хранении оружия, радиоприемников, сборе медикаментов, изготовлении листовок, красных флагов…

Самой записки не сохранилось, может быть, поэтому до сих пор исследователи и не смогли установить авторство подложного документа. Зато долгое время по Краснодону ходил слух, будто бы под именем Стаховича в романе Фадеева выведен Виктор Третьякевич. Вплоть до 1990 года на семье Третьякевичей стояло клеймо «родных предателя». Многие годы они собирали свидетельства очевидцев и документы о невиновности Виктора…

Ольга Лядская – реальное лицо. Девушке было всего 17 лет, когда ее в первый раз схватили немцы. Юная красавица приглянулась заместителю начальника полиции Захарову, у которого оказался отдельный кабинет для интимных встреч. Спустя несколько дней ее матери удалось выкупить дочь из наложниц за самогон и теплые вещи. Но клеймо «полицайской подстилки» за Олей так и осталось. Запуганная девушка, которую полицай обещал повесить, если она к нему не вернется, и которую за связь с карателем порицали все соседи, даже опасалась выходить из дому. Не потому ли Люба Шевцова и произнесла на одном из допросов слова «Я вам не Лядская!»?

После освобождения Краснодона Ольга сначала проходила как свидетель по делу о зверствах полицаев, но позже рассказала следователю СМЕРШ, что ее водили на очные ставки к арестованным «молодогвардейцам». Спрашивали: «Такого-то знаешь?». И она, видя, что сверстников жестоко мучат, рассказывала, что с кем-то из ребят училась в школе, с кем-то танцевала в ансамбле, с кем-то делала планеры в Доме пионеров… О подполье, якобы, Лядская ничего не говорила, поскольку просто не знала о нем. Но тем не менее, в материалах следствия есть собственноручно подписанное Олей признание в сотрудничестве с оккупантами и полицией. Скорее всего, девушка со сломленной еще Захаровым волей, посчитала, что за сожительство с полицаем, тем более – подневольное, ее в худшем случае, просто сошлют. А пожить несколько лет вдали от позора, пусть и в Сибири, виделось ей не худшим исходом дела… Но в результате Ольга получила десять лет сталинских лагерей…

А после выхода в свет романа «Молодая гвардия» расследование по делу о «предательстве Лядской» было возобновлено, готовился показательный процесс. Правда, он не состоялся: Ольга заболела туберкулёзом и была освобождена, а доказательств «из книжки» советскому правосудию явно было мало. Ей удалось вылечиться, даже отучиться в институте, выйти замуж, родить сына… Позже Ольга Лядская через прокуратуру обратилась за доследованием – сама. И все обвинения в предательстве «молодогвардейцев» были сняты после тщательного изучения материалов ее дела.

Зина Вырикова, и Серафима Полянская, отпущенные из полиции как «непричастные к партизанской банде», тоже побывали в ссылке в Бугульме после освобождения города. СМЕРШ арестовал их еще до выхода книги Фадеева. Впоследствии Зинаида Вырикова тоже вышла замуж, сменила фамилию и уехала в другой город, но до самой кончины опасалась, что в ней опознают «предательницу» и арестуют… Выдать кого-либо из «молдогвардейцев» ни Зина, ни Сима, кстати, не могли – их собственные знания о составе и деятельности подполья ограничивались слухами, что «листовки подбрасывают мальчики из нашей школы».

За погибшего в фашистских застенках Витю Трерьякевича, оклеветанного немецкими прихвостнями, вступились родители. Писали вплоть до ЦК ВЛКСМ, добивались правды. Лишь через 16 лет после войны удалось арестовать одного из самых свирепых палачей, пытавших молодогвардейцев, - полицая Василия Подтынного. На следствии он заявил: Третьякевича оклеветали. Хотели таким образом «подать пример другим партизанам» - мол, ваш лидер уже заговорил, пора и вам развязать язык! Созданная после процесса над полицаем специальная государственная комиссия установила, что Виктор Третьякевич стал жертвой умышленного оговора, а «реальным предателем был установлен один из членов организации – Геннадий Почепцов».

Выживший подпольщик Левашов подтвердил, что его отца трижды арестовывали, чтобы выведать, где прячется его сын. Левашов-старший сидел с Третьякевичем в одной камере, где видел, как последнего приводили с допросов совершенно искалеченным, что, по мнению самого отца Левашова, было явным свидетельством того, что «…Виктор всё-таки не раскололся».

Кстати, судьба самого Геннадия Почепцова, которого отпустили из полиции через три дня после доноса, сложилась жестоко, но справедливо: после освобождения Красной армией города Краснодона, Гена Почепцов, а также агенты полиции Громов и Кулешов попали под суд.

5 месяцев длилось следствие по делу предателей "Молодой гвардии". 1 августа 1943 г. Почепцову и Громову было предъявлено обвинительное заключение. Ознакомившись с ним, Почепцов заявил: «В предъявленном мне обвинении я виновным себя признаю полностью, а именно в том, что будучи участником подпольной молодежной организации "Молодая гвардия", выдал ее участников полиции, назвал руководителей этой организации и сказал полицаю о наличии оружия».

После утверждения обвинительного заключения начальником оперативной группы НКГБ УССР подполковником госбезопасности Бондаренко дело по обвинению Почепцова и его отчима было рассмотрено Военным трибуналом войск НКВД Ворошиловградской (ныне Луганской) области выездные заседания которого проходили в Краснодоне с 15 по 18 августа 1943 г. Когда Громов, вопреки предыдущим своим показаниям, стал утверждать, что он не советовал пасынку предавать подпольщиков, последний попросил слова и сказал "Громов говорит неправду, он мне посоветовал подать заявление в полицию на членов молодежной организации, сказав мне, что этим я спасу свою жизнь и жизнь семьи, по этому вопросу мы никогда с ним не ссорились". В своем последнем слове Почепцов, обращаясь к суду, заявил: "Я виновен, я совершил преступление перед Родиной, предал своих товарищей, судите меня так как этого требует закон".

Похороны "молодогвардейцев"

Признав Громова и Почепцова ей виновными в измене Родине, Военный трибунал приговорил их к высшей мере наказания - расстрелу с конфискацией личного имущества.

9 сентября 1943 г. вопрос о приговоре Военного трибунала войск НКВД обсуждался на Военном совете Юго-Западного фронта. В его постановлении, подписанном командующим фронтом генералом армии Р.Я.Малиновским, говорилось: "Приговор Военного трибунала войск НКВД Ворошиловградской области от 18 августа с.г. в отношении... Громова Василия Григорьевича и Почепцова Геннадия Прокофьевича утвердить и привести в исполнение на месте совершения преступления - публично".

Ознакомившись с приговором Военного трибунала, Громов и Почепцов обратились в Президиум Верховного Совета СССР с ходатайством о помиловании. Почепцов писал "Приговор трибунала я считаю правильным: я подал заявление в полицию будучи членом подпольной молодежной организации, спасая свою жизнь и жизнь семьи. Но организация была раскрыта по другим причинам. Мое заявление не сыграло соответствующей роли, потому что оно написано позже того, как была раскрыта организация. И поэтому прошу Президиум Верховного Совета Союза сохранить мне жизнь, поскольку я еще молод. Прошу дать возможностъ смыть черное пятно, упавшее на меня. Прошу отправить на передовую линию фронта".
Однако ходатайства осужденных были отклонены, приговор Военного трибунала был приведен в исполнение 19 сентября 1943 года. Уроженец Краснодона Игорь Чередниченко, изучавший историю организации, привёл в одной из своих статей слова своего крёстного, который был свидетелем расстрела:

"Громов стоял перепуганный, как мел, белый. Глаза бегали по сторонам, сгорбившись, он, как загнанный зверь, дрожал. Почепцов сначала упал, на него подалась толпа жителей, хотели растерзать, но солдаты в последний момент сумели вырвать его из толпы. А Кулешов стоял возле борта машины с поднятой головой и, казалось, что его это не касается. Он так и погиб с безразличием на лице... Почепцова даже собиралась расстрелять собственная мать, но её кто-то держал, хотя она ревела и требовала дать ей винтовку. Кстати, его мать была очень уважаемым человеком в городе. Она всех обшивала по самым низким ценам, никому не отказывала".

Так почти через 17 лет истина восторжествовала. Указом от 13 декабря 1960 года Президиум Верховного Совета СССР реабилитировал Виктора Третьякевича и наградил его орденом Отечественной войны I степени (посмертно). Имя его стали включать во все официальные документы вместе с именами других героев “Молодой гвардии”.

Анна Иосифовна, мама Виктора, так и не снявшая до конца жизни траурной черной одежды, стояла перед президиумом торжественного собрания в Ворошиловграде, когда ей вручали посмертную награду сына. Переполненный до отказа зал, стоя, аплодировал ей. Анна Иосифовна обратилась к награждавшему ее товарищу лишь с одной просьбой: не демонстрировать в эти дни в городе фильм “Молодая гвардия”, снятый гениальным режиссером Герасимовым по роману Фадеева…

Решением президиума Луганского облсуда, который, выполняя закон Украины от 17 апреля 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий на Украине", 9 декабря 1992 г. рассмотрел заключение Луганской облпрокуратуры на уголовные дела по обвинению Громова и Почепцова, признано, что данные граждане осуждены обоснованно и реабилитации не подлежат.

Так рухнул еще один миф. А подвиг останется в веках…

Шурф шахты №5, где казнили героев, стал частью мемориального парка

Поводом для ареста группы молодогвардейцев послужил факт разграбления (экспроприации) той самой машины с новогодними подарками немецким солдатам, на которую указала Валерия Борц. Узнав об исчезновении подарков, полиция сообразила, что искать концы надо на базаре. Предположение было верным. Полицейский увидел на базаре подростка, про-дававшего сигареты. На вопрос, где он их взял, тот ответил, что дал ему директор клуба Евгений Мошков. Случилось так, что мальчик увидел, как ребята забирали из машины мешки с подарками и из одного выпала пачка сигарет. Мошков дал ее мальчику и приказал никому не говорить. Думал, что сигареты спасут их, а получилось наоборот: они выдали. Мальчик понес сигареты на базар.

С Мошкова начались аресты. Узнав об аресте Мошкова, Сергей Тюленин прибежал предупредить Виктора Третьякевича. Он предложил Виктору скрыться. Но тот отказался бежать. Виктор понимал: уйдет - схватят отца и мать, а главное надо было помочь удержаться ребятам! За содеянное решил, что должен отвечать сам. Он ведь не простой участник подполья, а руководитель, комиссар. Вечером, многие из тех, кого предупредил Сергей, ушли из города.

Следствие по делу о подарках подходило к завершению. Начальник полиции Соликовский уже решил всыпать розг "экспроприаторам" и отпустить их по домам, как вдруг дело приняло новый, более серьезный оборот. По данным следствия, гауптвахтмейстер Зонс из районной жандармерии передал Соликовскому заявление Геннадия Почепцова, написанное на имя начальника шахты № 1 БИС. По словам бывшего следователя полиции, в заявлении было сказано: "Г-н Жуков, в городе Краснодоне организована подпольная комсомольская организация "Молодая гвардия", в которую я вошел активным членом. Прошу Вас в свободное время зайти ко мне на квартиру и я подробно расскажу Вам об этой организации и ее членах. Мой адрес: улица Чкалова, дом 12, вход № 1, квартира Громова В. Г. 20.12.1942 г. Почепцов". Написать это письмо подсказал ему отчим Василий Громов, служивший негласным агентом гестапо. Вскоре Почепцов был арестован. В полиции он составил список молодогвардейцев, которых знал. После этого начались массовые аресты и допросы подпольщиков.

Допросы проводились с пристрастием, сопровождались жестокими истязаниями с применением средневековых орудий пыток. Но молодогвардейцы держались стойко. Коммунист Евгений Мошков во время пыток был убит. Особенно жестоко, бесчеловечно обращались каратели с руководителем подпольной организации Виктором Третьякевичем. Ему выкручивали пальцы, жгли коленным железом, подвешивали за ноги к потолку, били плетьми, скрученным вдвое телефонным проводом.

Вот данные луганского журналиста О. Трачука, собкора газеты "Факты", который ознакомился в управлении Службы безопасности Украины в Луганской области с показаниями немецких военных преступников, полицаев и предателей, проходивших по делу "Молодой гвардии". Показания были опубликованы Трачуком 14 мая 1999 года.

"Капитан Эрнст Эмиль Ренатус, прибывший в Донбасс в составе жандармской команды из Магдебурга и возглавлявший Краснодонскую окружную жандармерию, говорил:

В ноябре 1942 года, когда я был в Красном Луче, получил сообщения о том, что в Краснодоне происходят акты саботажа - подожжено здание биржи труда, расклеиваются листовки, на здании угольного дирекциона вывешен красный флаг. Когда я прибыл в Краснодон, Зонс сообщил мне, что он уже арестовал восемь человек, однако ни один из них не сознался. К концу декабря были арестованы около 35 человек.

После того, как в декабре 1942 года новогодние подарки, предназначавшиеся для немецких солдат, похитили, были приняты соответствующие меры, - следовало из показаний бывшего краснодонского полицейского Федора Лукьянова. - Их результатом стало задержание на базаре мальчика, продававшего немецкие сигареты, которые, по всей видимости, были похищены из новогодних посылок. Помимо этого, по подозрению в похищении был арестован Иван Земнухов и еще несколько человек, работавших в клубе имени Горького.

Из-за предательства Геннадия Почепцова, одного из членов "Молодой гвардии", организация была раскрыта. Но во время слушания дела Почепцов оправдывал свой поступок:

Ко мне пришел кто-то из знакомых и сказал, что фашисты арестовали Третьякевича и Земнухова. Испугавшись, что меня тоже схватят, я написал заявление на имя Жукова, начальника шахты, в котором сообщал, что знаю подпольную комсомольскую организацию и могу сообщить о ней. 5 января меня вызвали на допрос, где я рассказал о всех лицах, которых знал из "Молодой гвардии" и указал на то, что они делали как подпольщики.

Кроме Почепцова, против молодогвардейцев свидетельствовала и Ольга Лядская, что следует из материалов допроса Василия Стаценко:

За причастность к "Молодой гвардии" только в Краснодоне и прилегающих к нему районах было арестовано свыше 70 человек. Первой, кого допрашивали в начале января 1943 года, была жительница села Новосветловка Анастасия Мащенко. Дело в том, что при обыске у нее обнаружили письма от Ольги Лядской, в которых та высказывала некоторое недовольство действиями немцев. За это обе были обвинены в сотрудничестве с "Молодой гвардией". Лядская призналась, что ей известно от Мащенко о существовании организации, но она сама не является ее членом. А. Мащенко назвала семь или восемь молодогвардейцев, живших в Краснодоне, в том числе Земнухова и Третьякевича. После чего Зонс провел очную ставку Земнухова и Третьякевича с Лядской и Мащенко. После очной ставки Земнухов и Третьякевич стали демонстративно давать показания о том, что являются руководителями "Молодой гвардии", но других не выдавали.

В. П. Шевченко, который был арестован вместе с молодогвардейцами, потом рассказывал, как поступил Соликовский после очной ставки. Числа 10 января 1943 года в кабинете начальника полиции Соликовского были построены в форме "каре" от 40 до 70 человек молодежи из всех камер. Соликовский спросил:

Кто из вас комиссар организации?

Из строя посыпались остроумные шутки:

А зачем комиссар?

Мы все комиссары!

Нам комиссары не нужны!

Из шеренги вышел Виктор Третьякевич.

Я комиссар! - гордо заявил он.

Но Соликовский заставил его встать в шеренгу и снова спросил:

Так кто же комиссар?

Все повторилось. Из строя опять вышел Виктор Третьякевич и заявил:

Я - комиссар!

Тогда Соликовский задал новый вопрос:

Кто у вас командир?

Из строя буквально выскочил Виктор Третьяксвич и заявил:

Я - командир!

Так повторялось неоднократно. И всякий раз Виктор Третьяксвич выходил из строя и гордо заявлял:

Я - командир!

Все в строю смеялись. Начальник полиции понял, что он ничего не добьется от молодогваредейев, и приказал отвести всех в камеры.

Перед лицом смерти молодогвардейцы продемонстрировали крепкую сплоченность и высокое мужество. Выдающееся качество руководителя еще раз проявил Виктор Третьякевич, взяв на себя всю ответственность за руководство и деятельность организации.

Приведем еще показания свидетелей. О. И. Иванцова, отвечая на вопросы комиссии Ю. Петрова в 1965 году говорила: - Скажу то, что мне говорила моя мать. Виктор Третьякевич мой одноклассник. Моя мать сидела в полиции тогда, когда, их арестовали. Она мне и сказала: "Оля, не верьте нико-му. Виктора наравне со всеми пытали. Его всегда приводили в камеру в полусознательном состоянии, он особенно стойко вел себя, дерзил, грубил. За это его и сделали предателем." Моя мать рассказывала, что Соколова ей сказала (она сидела вместе с Соколовой тогда): "Анна Ивановна, если останетесь в жи-вых, скажите всем, что здесь никто не был предателем". Когда была комиссия Торицина, мы все это рассказали.

Перед новым, 1943 годом, на квартире Кудрявцевых в Ворошиловграде, где ранее проживали Третьякевичи, гестаповцы произвели обыск. Искали Виктора Третьякевича. А в начале января к начальнику полиции города Краснодона зашел приехавший из Ворошиловграда важный работник гестапо.

У нас есть сведения, что в Краснодоне скрывается Виктор Третьякевич, - сказал он Соликовскому. - Его надо немедленно разыскать.

Соликовский не замедлил доложить, что Третьякевича уже нашли, он в камере

О, это важный политический преступник. С ним надо разделаться как можно скорее.

Соликовский И его помощники старались. Допросы с истязаниями юношей не прекращались. В них участвовали и гестаповцы. Бывший заместитель начальника полиции Подтынный на следствии показал, что как-то он зашел с докладом к Соликовскому и увидел следующую картину. Намотав на руку конец провода, пропущенного сквозь оконную ручку, Соликовский тянул его на себя. Другой конец провода был обмотан вокруг шеи Третьякевича. Тело Виктора уже почти висело в воздухе. По лицу его катились слезы. Повернувшись на стук, начальник полиции выпустил из рук провод.

Виктор Третьякевич мужественно выдержал все адские пытки фашистских палачей, до конца остался верным своему Отечеству.

Судьба арестованных была предрешена. Первую группу молодогвардейцев казнили 15 января. Когда ребят поставили на краю шурфа, Виктор Третьякевич и здесь вел себя, как герой. Он схватил карателей, пытаясь сбросить их в шурф.

Бывший следователь Краснодонской полиции И. М. Черенков показывал:

После бегства из Краснодона мне как-то рассказывал Захаров, что когда к шурфу шахты № 5 вывели для расстрела Третьякевича, то он схватил за одежду его, Захарова, и Соликовского и хотел вместе с ними броситься, но Соликовский успел ударить его по голове пистолетом. Третьякевич потерял сознание. Бессознательного его бросили в шурф.

Комиссар был первым сброшен в 53-х метровый шурф шахты № 5 г. Краснодона. За ним расстреляли и сбросили в шурф и других юношей и девушек. Всего 49 молодогвардейцев."

Эрик Шур прочитал в архиве службы безопасности 38 томов следственного дела. В своей публикации в газете "Совершенно секретно" № 3 за 1999 год он приводит ряд выдержек из них.

Из материалов дела № 20056:

"Мария Борц: "Когда я вошла в кабинет, Соликовский сидел за столом. Перед ним лежал набор плетей: толстых, тонких, широких, ремни со свинцовыми наконечниками. У дивана стоял изуродованный до неузнаваемости Земнухов Ваня. Глаза у него были красные, веки воспалены. На лице ссадины и кровоподтеки. Вся одежда у Вани была в крови, рубашка на спине прилипла к телу, и через нее проступала кровь".

Нина Земнухова: "От жителя Краснодона Ленского Рафаила Васильевича, который содержался с Ваней в одной камере, узнала, что палачи выводили Ваню во двор полиции и на снегу избивали до потери сознания.

Женю Мошкова возили на речку Каменку, замораживали в проруби и затем в ближе стоящей избушке в печке оттаивали, после чего опять везли в полицию на допрос.

Володьке Осьмухину переломили кость на руке и каждый раз при допросе ему выворачивали сломанную руку..."

Тюленина (мать Сергея): "На третий день после моего ареста я была вызвана на допрос, меня избивали плетьми до потери сознания. А когда очнулась, они начали в моем присутствии прижигать Сереже раскаленным прутом рану правой руки. Пальцы рук подкладывали под двери и зажимали до полного омертвения. Под ногти загоняли иголки и подвешивали на веревках. Воздух в комнате, где производились пытки, был наполнен запахом жженого мяса.

В камерах полицейский Авсецин целыми сутками не давал нам воды, чтобы хоть немного смочить запекшуюся во рту и горле кровь".

Черенков (следователь полиции): "Я проводил очную ставку между Громовой, Иванихиной и Земнуховым. В этот момент в кабинет вошел Соликовский со своей женой. Положив на пол Громову и Иванихину, я начал бить их, Соликовский, подзадориваемый своей женой, выхватил у меня из рук плеть и начал сам расправляться с арестованными.

Так как камеры тюрьмы были заполнены молодыми, многие, как мать Ольги Иванцовой, просто валялись в коридоре".

Мария Борц: "...Соликовский, Захаров, Давиденко заставляли девушек раздеваться догола, а затем над ними начинали издеваться, сопровождая это побоями.

Иногда это делалось в присутствии жены Соликовского, которая обычно сидела на диване и заливалась смехом.

Улю Громову подвешивали за косы... Сапогами ей растоптали грудь.

Полицейский Бауткин избивал Попова плетью и заставлял его языком слизывать брызнувшую на стену кровь".

Решение о казни у шахты № 5 -бис принимали начальник полиции Соликовский и бургомистр Стаценко. Место было проверенное, там уже расстреливали краснодонцев.

По делу на казнь "молодогвардейцев" вывозили в четыре приема. В первый раз, 13 января, - тринадцать девушек, к которым подсадили шесть евреев. Сначала расстреляли и сбросили в шурф шахты № 5-бис евреев. И тогда девушки начали кричать, что они ни в чем не виноваты. Полицейские стали поднимать и завязывать девушкам платья над головой. И некоторых бросали в шахту живыми.

На следующий день к шахте на трех подводах вывезли еще шестнадцать человек, в том числе Мошкова и Попова.

Третьякевича сбросили в шахту живым, потому что он умудрился схватить следователя полиции Захарова и пытался утащить его за собой. Так что сами решайте, каким на самом деле был Виктор Третьякевич, о котором еще двадцать лет после казни ни один писатель не написал ни строчки.

В третий раз, 15 января, на двух подводах вывезли семь девушек и пять юношей. И в последний раз, в первых числах февраля, на одной подводе вывезли Тюленина и еще четверых. Тогда казнь чуть не сорвалась. Ковалев с Григорьевым умудрились развязать друг другу руки. Григорьева убил переводчик Бургарт, а Ковалева только ранили - потом нашли его пробитое пулей пальто. Остальных второпях расстреляли и сбросили в шахту".

Уважаемые писатели и журналисты Луганщины, Донбасса, Украины, России, Беларуси и других стран, бывших республик Советского Союза... Читали ли вы эти строчки журналиста Шура? Ведь слова упрека относятся к каждому из Вас. Тогда было сказано, что за двадцать лет после казни ни один писатель не написал ни строчки. Прошло много времени, уже почти 65 лет. Но мы почти не видим художественных произведений наших писателей о героическом подвиге действовавшей, а не фальшивой "Молодой гвардии", и о ее организаторе и комиссаре, народном герое-мученике Викторе Третьякевиче.