Этот просветитель организовал 50 томное собрание переводов. Русский просветитель китая

ПРОСВЕТИТЕЛЬ ЯКУТИИ

Сегодня исполняется 197 лет со дня рождения миссионера и просветителя Якутии епископа Дионисия (Хитрова), первого правящего епископа обширной Якутской епархии.

Будущий владыка появился на свет в бедной и многодетной семье пономаря села Хитрово Данковского уезда Рязанской губернии 22 октября (3 ноября по н.ст.) 1818 года.

Дмитрий Васильевич рано осиротел и остался без попечения родителей. С малых лет обучался грамоте у местного священника Тимофея Венцева, затем у дворовых людей. В сентябре 1828 года поступил в Данковское духовное училище, где получил фамилию Хитров от названия родного села. В 1832 году у Дмитрия умер и старший брат, у которого жил Дмитрий Хитров во время учебы в училище.

Данковское Духовное Училище (http://dankov48.ru/nash-dankov/starye-zdaniya.html)

В августе 1834 года, сдав экзамен «с похвалой», был переведен в Рязанскую духовную семинарию, которую окончил в 1840 году по первому разряду. В том же году указом Святейшего Синода в числе 10 лучших воспитанников семинарии был направлен на миссионерское служение в Иркутскую епархию.

После вступления в брак 22 января 1841 года вместе с супругой направился в Сибирь. 16 марта 1841 года Дмитрий Васильевич Хитров был рукоположен в сан диакона, а 6 апреля того же года — во священника Преображенской церкви города Якутска, после чего пятнадцать лет (1841—1858) состоял миссионером, проповедуя среди инородцев.

Возведённый в сан протоиерея, с 1856 года занимал должности: смотрителя Якутского духовного училища и ректора Якутской семинарии (был вторым ректором Якутской семинарии за ее историю), продолжая вместе с тем прежнюю миссионерскую деятельность до 1867 года.

После смерти супруги было принято решение о ходатайстве перед Святейшим Синодом о возведении протоиерея Дмитрия в епископскую степень. Архиепископ Иннокентий (Вениаминов) в письме графу А. Н. Муравьёву от 31 января 1857 года писал, что «лучшего для Якутской епархии и не найти».

3 июля 1867 года указом Святейшего Синода был назначен викарием Камчатской епархии. После этого был пострижен в монашество с именем Дионисий (точная дата не установлена).

9 февраля 1868 года в в Благовещенске-на-Амуре был хиротонисан в епископа Якутского, викария Камчатской епархии. Хиротонию возглавил святитель Иннокентий (Вениаминов).

В состав Камчатской епархии входили на тот момент обширные материковые области на Дальнем Востоке и Аляска с островами. По этой причине формально являясь викарием, фактически состоял самостоятельным архиереем, принимая решения, связанные с повседневной церковной жизнью: рукоположение священнослужителей, церковный суд, объезд приходов, надзор за жизнью своих прихожан.

С 12 января 1869 года, по образовании отдельной Якутской кафедры, состоял самостоятельным епископом с титулом Якутский и Вилюйский.

Многократно предпринимал продолжительные и опасные миссионерские путешествия по своей обширной епархии, проповедуя Евангелие, утверждая новообращенных в истинах веры, благоустраивая свою паству в духовно-нравственном отношении. Он обращал в православие множество людей, строил храмы, школы, устраивал церковную жизнь.

Самым важным памятником миссионерской деятельности епископа Дионисия является составление якутской азбуки и грамматики, а также перевод на якутский язык и издание Нового Завета, Книги Бытия, Псалтири, Служебника, Требника, Каноника, Часослова и целого ряда произведений религиозной литературы.

За свои многолетние труды в 1881 году был избран в почётные члены Казанской Духовной Академии.

12 декабря 1883 года переведён на Уфимскую епископскую кафедру, где и находился почти до самой смерти.

Скончался 8 сентября 1896 года в Москве, куда прибыл на лечение. Погребён под соборным храмом московского Покровского миссионерского монастыря.

57 500 руб. удалось собрать в 1784 году создателям Типографической компании. Это был огромный просветительский проект, предусматривающий не только издание книг, но и открытие переводческой школы, библиотеки, просветительских обществ. Возглавлял проект отставной поручик Николай Иванович Новиков. Попытки мирной самоорганизации в России сплошь и рядом приравниваются к деятельности террористов и бунтовщиков, и неудивительно, что Екатерина II в конце концов заключила Николая Новикова в Шлиссельбургскую крепость.

АЛЕКСАНДР КРАВЕЦКИЙ

"Леность и нехождение..."

Екатерининская эпоха оставила после себя несколько имен-символов: Суворов — главный полководец, Пугачев — главный бунтовщик, Новиков — главный просветитель. Такие имена имеют обыкновение жить самостоятельной жизнью. Мемы "суворовские быстрота и натиск", "пугачевщина", "новиковское десятилетие" знают все, но далеко не все представляют реальность, которая скрывается за этими словами.

Судьба Николая Новикова довольно парадоксальна. Для него, как и для большинства его современников, просвещение означало приобщение народа к мировой культуре. При этом сам Николай Иванович не знал ни одного иностранного языка, то есть не мог самостоятельно решить, какие сочинения стоит перевести на русский, издать и вручить благодарным соотечественникам. Юношей он поучился некоторое время в дворянской гимназии при Московском университете, во французском классе, но в 1760 году был исключен "за леность и нехождение" на занятия. Вместе с ним и с той же формулировкой из гимназии был удален Григорий Потемкин, будущий фаворит императрицы и фельдмаршал. Таким образом, присоединитель Крыма и издатель "Древней российской вифлиофики" были безнадежными двоечниками и прогульщиками.

Тип идеалиста-просветителя, к которому относился Николай Новиков, в последующей истории России встречался нередко, и потомкам трудно понять, что же необычного было в этом человеке

Стоит сказать, что Новиков никогда не пытался утаить этот свой недостаток образования и отмечал его не только в частной переписке. В 1772 году издаваемый Новиковым журнал "Живописец" поместил читательское письмо к издателю, в котором говорилось: "Всего удивительнее, что вы, не зная ни по-французски, ни по-немецки, следовательно, по одному природному разуму и остроте, не заимствуя от чужестранных писателей, пишете такие листочки, которые многим знающим вкус людям нравятся". Новиков, напечатав это вроде бы комплиментарное, но разоблачительное по сути обращение, показал читателям, что ничего скрывать не намерен.

Вообще, указание на собственное невежество было частью его фирменного стиля.

"Не забывайте, что с вами говорит идиот, не знающий никаких языков, не читавший никаких школьных философов",— писал Николаю Карамзину человек, приобщавший соотечественников к европейской культуре и издавший огромное количество переводов с французского и немецкого.

Верноподданническая сатира

Оставив гимназию, молодой Новиков отправился на военную службу. Он оказался в том самом Измайловском гвардейском полку, который поддержал военный переворот, приведший к власти Екатерину II. Императрица не забыла измайловцев — награды и чины раздавались щедро. Николай Новиков, получив первое повышение, в чине поручика вышел в отставку и больше на государственной службе не состоял.

На некоторое время основным занятием отставного поручика Новикова сделалась журналистика. Превращение российской журналистики в нечто общественно значимое обычно связывают с Русско-турецкой войной 1769-1774 годов. Считается, что Екатерина не была уверена в благополучном исходе военной кампании и придумала яркий проект, который мог бы отвлечь общество от обсуждения решений правительства. Сатирические журналы, без стеснения критикующие все, за исключением действий императрицы, казались верхом смелости и глотком свободы.

Николай Новиков с азартом включился в журнальную деятельность, основанные им издания выходили, сменяя друг друга: "Трутень", "Пустомеля", "Живописец", "Кошелек". Сам Новиков был редактором, куратором, но не автором. От авторских амбиций отставной поручик отказывался в своей фирменной самоуничижительной манере. В издательском предисловии он характеризовал себя как человека ленивого, малообразованного, не способного ни к военной, ни к светской службе, ни к сочинительству, и отмечал, что пользу может принести лишь изданием чужих сочинений.

Для России сатирические журналы были делом невиданным. На их страницах можно было свободно иронизировать по поводу нравов общества, издеваться над необразованностью одних и галломанией других, насмехаться над щеголями (щеголи XVIII века имеют в XX веке аналог в виде стиляг, а в XXI веке подобных персонажей величают хипстерами) — вообще, журналы всячески развлекали почтенную публику.

Платой за право на эту смелую и веселую критику были регулярные комплименты в адрес просвещенной императрицы.

В этом искусстве Николай Иванович вполне преуспел: один из его журналов — "Живописец" — был прямо посвящен автору комедии "О время!", то есть все той же Екатерине. Во вступительном слове в первом номере Новиков сообщал читателям, что именно литературное творчество императрицы вдохновило его на это издание.

Сатирические журналы пользовались успехом, но война закончилась, а вместе с ней ушла в прошлое и свободная журналистика. Считается, что издаваемый Новиковым журнал "Кошелек" перестарался с критикой французской моды — задел то ли французских дипломатов, то ли отечественных галломанов. Это похоже на правду, но истинная причина закрытия журнала иная. Екатерина потеряла интерес к творчеству журналистов-острословов, и за короткий срок были закрыты все сатирические журналы.

Эти перемены не особенно огорчили Новикова, поскольку в работе у него имелись и другие проекты. В 1772 году вышел "Опыт исторического словаря о российских писателях" — первая литературная энциклопедия России. Спустя два с половиной века трудно себе представить, какого шума наделала эта книга. Справочник воспринимался как актуальная литературная критика, как первая попытка расставить русских писателей по ранжиру. Само собой, многие чувствовали себя обиженными и обойденными.

Тогда же Николай Новиков начал издавать материалы по истории России, и его опыты были замечены и поддержаны императрицей. Екатерина предписала, чтобы государственные учреждения беспрепятственно передавали Новикову документы, представляющие исторический интерес. Частное предприятие приобретало, таким образом, официальный статус, и в результате появилась многотомная "Древняя российская вифлиофика" (это не изысканное искажение привычного слова "библиотека", а вполне стандартный для того времени способ трансформации греческих букв).

Удивительное дело: три первых проекта начинающего издателя положили начало трем направлениям издательской деятельности — сатирической периодике, энциклопедическим словарям и многотомным публикациям исторических источников.

Университетская типография

В XVIII веке независимая общественность была практически неотделима от масонства, но писать о масонстве всегда очень сложно. Это движение чрезвычайно неоднородное. В нем было и свободное богословствование, и алхимические опыты, и служение бедным, и политические интриги, и таинственные ритуалы. Масоны создавали мифы о том, что их организация восходит к временам строительства Храма Соломона, а их противники — о всемирном заговоре масонов, стремящихся к мировому господству. Обилие мифов, замысловатость внутренней истории масонства, которое делилось на бесконечные течения,— давать краткую характеристику здесь затруднительно. Как бы то ни было,

русский XVIII век ознаменован острой конкуренцией между рационализмом, восходящим к французским просветителям, и мистическими поисками, связанными с масонством.

Николаю Новикову идеи масонов были куда ближе, чем идеи французских энциклопедистов, которым благоволила императрица. Однако к формальному членству, связанному с ритуалами, клятвами и посвящением, он не стремился. При этом одно из масонских течений очень хотело иметь у себя менеджера, способного придумывать и сопровождать сложные просветительские проекты. Новиков согласился стать членом масонской ложи, но поставил ряд условий, которые были приняты. Он не связывал себя никакими клятвами и обещаниями и получал право выйти из ложи в случае, если деятельность общества окажется противной его совести. К тому же новый член занял в ложе довольно высокое положение, разом перемахнув через несколько ступеней иерархической лестницы.

Правдоискателям вроде Новикова масонские практики казались более привлекательными, чем любимые Екатериной рационалистические построения французских энциклопедистов

Дружеские связи, обретенные в масонской среде, давали возможность совместить журналистику с благотворительностью. Доходы от ежемесячника "Утренний свет", к изданию которого Николай Новиков приступил в 1777 году, шли на поддержание Екатерининского и Александровского училищ для детей из бедных семей и сирот. Основателями этих заведений были Новиков и его друзья-масоны. Журнал пропагандировал сбор средств в пользу училищ, печатал подробнейшие отчеты о пожертвованиях и всячески поддерживал педагогические методы, которыми пользовались преподаватели. Например, в одном из номеров содержится рассказ о том, как дети в течение месяца добровольно отказывались от завтрака и ужина, чтобы передать сэкономленные на продуктах деньги тем, кто нуждается еще больше. Кажется, это первая в истории России благотворительная пиар-кампания с участием детей.

Масонские связи давали и другие возможности. В 1779 году Николай Новиков отправился в Москву в качестве антикризисного менеджера, способного реанимировать убыточную типографию Московского университета. Типография откровенно прогорала. Выпущенные книги пылились в лавке, а газета "Московские ведомости", которую также издавал университет, с трудом достигала тиража 600 экземпляров. Положение нужно было исправлять, и куратор университета, поэт и масон Михаил Херасков предложил Николаю Новикову взять типографию, книжную лавку, а заодно и "Московские ведомости" в аренду на десять лет. Отказаться от этого предложения азартный Новиков не смог и ввязался в эту издательскую авантюру, заплатив 4500 руб. арендной платы.

При очевидной деловой хватке Николай Иванович Новиков не был издателем-коммерсантом, нацеленным на извлечение прибыли. Его сверхзадачей было воспитание образованных и деятельных людей, которые в будущем могли бы преобразить страну. При этом, говоря об образовании, Новиков имел в виду в основном не естественные науки, а философию и моральное учение с налетом мистицизма. Именно ради этого Новиков и его единомышленники печатали книги, переводили иностранных авторов, оплачивали обучение талантливых молодых людей в университете.

Не знавший иностранных языков издатель благоговел перед идеей перевода. Благодаря его энергии и средствам на русский язык было переведено огромное количество текстов.

Издания тех лет отличались поразительным разнообразием — от "Золотого осла" до "Потерянного рая", от немецкой грамматики до сочинений Иоанна Златоуста.

Новаторским здесь было практически все. Именно благодаря переводчикам новиковского круга на русском впервые появились сочинения отцов Церкви. После Новикова эта работа возобновилась лишь в 1843 году, тогда за нее взялась Московская духовная академия.

"Значительный капитал для осуществления моей идеи..."

Практически сразу вокруг университетской типографии стал формироваться кружок идеалистов, которые мечтали воспитать поколение энергичных и образованных людей. Здесь были весьма колоритные личности. Например, выпускник Киевской духовной академии Семен Иванович Гамалея, который отказался от трехсот душ, пожалованных ему за безупречную службу, заявив, что 300 душ ему ни к чему, поскольку он не знает даже, что делать со своей одной. Или профессор немецкого языка Иван Григорьевич Шварц, обрусевший немец, получивший образование в университетах Галле и Йены и бредивший просветительскими проектами.

Совместными усилиями Шварца и Новикова было создано неформальное "дружеское ученое общество", которое пыталось найти средства для того, чтобы талантливые ученики семинарий имели возможность учиться в университете. Сначала денег хватало на обучение только одного студента, но потом количество стипендиатов увеличилось. Николай Новиков давал молодым людям работу — поручал переводить европейских авторов, а переводы потом печатал в своей типографии. Постепенно вокруг Новикова и Шварца сложился кружок просвещенной молодежи. При книжном магазине Новиков открыл первую в Москве библиотеку, вокруг которой также стала группироваться читающая публика.

Преподавателей и переводчиков не хватало, и их старались готовить прямо на месте. В 1782 году "Московские ведомости", издателем которых был, как мы помним, Новиков, поместили объявление, что неизвестный благотворитель учреждает "Переводческую семинарию", где на свои средства будет содержать шестерых студентов. Предполагалось, что, выучив язык, молодые люди будут готовить новые переводы для издания. Пример "неизвестного благотворителя" оказался заразительным, и вскоре нашлись желающие обеспечить подготовку еще десяти переводчиков.

Проекты новиковского кружка нуждались в деньгах, притом в больших деньгах. Случайных мелких пожертвований явно не хватало. Но Ивану Шварцу удалось кардинальным образом решить финансовые проблемы проекта. Произошло это случайно. В 1781 году Шварц получил место воспитателя в доме отставного гвардейца Петра Татищева, человека богатого и не склонного к благотворительности. Но красноречие Шварца сотворило чудо, и Татищев направил на деятельность новиковского кружка значительную часть своего состояния. Шварц был счастлив. "Колумб, завидевший землю, не мог радоваться более меня, когда в руках моих очутился значительный капитал для осуществления моей идеи",— говорил он.

«Образцовые избы», которые Новиков построил для своих крестьян, обитаемы до сих пор, причем местные жители утверждают, что эти дома легче протопить, чем современные

Появление серьезного спонсора сразу же повысило статус новиковских проектов. Появились и другие жертвователи, считавшие участие в новиковских предприятиях главным делом жизни. Так, например, сын стремительно разбогатевшего ямщика Г. М. Походяшин передавал Новикову огромные суммы для помощи голодающим и на просветительские проекты. После ареста Новикова Походяшин оказался полностью разорен. Однако до самой смерти благоговел перед Николаем Ивановичем и умирал, глядя на его портрет.

Новиковские издания печатались в университетской типографии, где Николай Иванович, как уже говорилось, был арендатором, а не собственником. Но после того как в 1783 году Екатерина II издала знаменитый указ о вольных типографиях, который допускал частных лиц к издательскому делу, "дружеское ученое общество" открыло в Москве еще две типографии. А в 1784 году все эти заведения были объединены в Типографическую компанию. Это было первое в России вольное издательство, принадлежащее не частному лицу, а товариществу. Первоначальные взносы учредителей составили 57 500 руб. Возглавлял предприятие Николай Новиков. Он же вел дела с сочинителями и переводчиками, самостоятельно оценивал рукописи.

Компания процветала, хотя сейчас уже довольно трудно понять, какова здесь роль собственно доходов от продажи книг, а какова — помощи жертвователей. Четкой границы между бизнесом и благотворительностью Новиков явно не проводил. Например, есть свидетельства, что он

заказывал перевод одной и той же книги двум, а то и трем переводчикам, щедро расплачивался со всеми, а затем печатал лучший, по его мнению, вариант, а остальные уничтожал.

Делалось это для того, чтобы дать переводчикам возможность заработать и приобрести полезный опыт. Понятно, что все это требовало больших дополнительных средств и не относилось к числу рациональных трат.

"Тайна противонелепого общества..."

Излишне говорить, что кружок энергичных граждан, развивший в Москве бешеную активность, имел немало врагов. Скандалы случались более или менее регулярно. Когда вдруг выяснилось, что Николай Новиков перепечатал прописи, правами на которые владеет государство, ему пришлось заплатить штраф. В другой раз иезуиты обиделись на изданную Новиковым "Историю ордена иезуитов", пожаловались императрице и добились уничтожения тиража. Однако неприятности не ограничились материальными убытками: высочайший гнев — вещь серьезная.

Но все это были мелкие и в общем-то неизбежные неприятности. Действительно серьезной проблемой являлось то, что Екатерина II относилась к новиковскому проекту с растущим подозрением. Это было связано с несколькими моментами. Прежде всего, переписывающаяся с Вольтером императрица не жаловала масонов, презирала их обряды и мистические поиски. Материализм был ей в общем-то понятнее, нежели отвлеченные рассуждения о духовных сущностях. Да и шарлатанства в масонстве было более чем достаточно.

После скандальной высылки из России графа Калиостро в печати появилось сатирическое сочинение Екатерины "Тайна противонелепого общества", в котором она издевалась над масонством, его обрядами и тайнами. Конечно же, комедия Екатерины не была направлена непосредственно против новиковского кружка. Но недовольство становилось все более явным, тем более что престолонаследник Павел Петрович, которого Екатерина не любила и опасалась, испытывал к масонам явный интерес.

Но Новиков вызывал недовольство императрицы не только своей причастностью к масонству. Екатерину раздражало то, что стараниями Новикова и его окружения создавался какой-то новый тип общественной жизни, радикально отличающийся от всего, что было прежде.

В России общественной жизнью заведовало государство, которому дворянин служил в качестве военного или же чиновника. Право дворян на "партикулярную" жизнь было ограничено. И даже после манифеста Петра III о вольности дворянства, когда оно получило возможность выходить в отставку и жить частной жизнью, под нею подразумевалось тихое бытие пенсионера, сводящееся к ведению хозяйства, охоте, чтению и т. д.

Никакая организованная общественная деятельность вроде народного просвещения, книгоиздания для вышедших в отставку не предусматривалась и казалась чем-то подозрительным. Новиковский кружок создавал альтернативный вид социальной группы — группу единомышленников, объединенных общими идеями и взаимной симпатией, которая брала на себя функции, принадлежащие государству.

И хотя никакие законы при этом не нарушались (законодателям просто не пришло в голову запретить подобную деятельность), новиковский проект представлялся явно и глубоко антигосударственным.

Первый в истории России опыт общественной деятельности лишил Екатерину покоя. Императрица жаловалась московскому градоначальнику И. Н. Архарову, что она успешно справилась с турками, шведами и поляками, но не знает, что делать с поручиком. Сейчас, два с половиной века спустя, реакция Екатерины на деятельность Николая Новикова кажется неадекватной. Но ее можно понять. Российское государство впервые имело дело с собственными гражданами, думающими об интересах страны и имеющими собственную программу ее развития. Опыта диалога с такими объединениями людей у Екатерины не было, и привычнее было прибегнуть к репрессиям.

"Но и во всем мире были христиане такие, как Новиков..."

Николай Новиков не преследовал политических целей, старался соблюдать законы и ломал голову, чем навлек на себя высочайший гнев. Да и императрица, кажется, плохо понимала, где именно Новиков преступил закон. Естественнее всего было заподозрить его в отступлении от православия и антицерковной деятельности. Допрос Новикова на сей предмет был поручен Московскому митрополиту Платону (Левшину). Однако отзыв митрополита о Николае Новикове как о христианине был не просто благоприятным, но почти восторженным. "Я одолжаюсь по совести и сану моему донести тебе,— писал Екатерине Московский митрополит Платон,— что молю всещедрого Бога, чтобы не только в словесной пастве... мне вверенной, но и во всем мире были христиане такие, как Новиков".

Еще более интересным было мнение Платона об изданных Новиковым книгах, которые митрополит разделил на три группы. В первую вошли "книги литературные", которые следует беспрепятственно распространять. Во вторую — "книги мистические", от отзыва на которые митрополит Платон предпочел уклониться, сославшись на то, что он в них ничего не понимает и судить не готов. И, наконец, в третью группу вошли книги зловредные, развращающие и подрывающие религиозные чувства, которые следовало запретить.

Пикантность этого отзыва заключалась в том, что

митрополит уклонился от характеристики мистических и масонских изданий, но крепко осудил труды милых сердцу Екатерины энциклопедистов, которых тоже печатал Новиков.

В конце концов, мистические книги были изъяты и уничтожены, а труды осужденных Платоном энциклопедистов преспокойно продавались.

Не будем утомлять читателя ходом судебного расследования по делу Новикова. Заметим только, что арестовывать не отличавшегося крепким здоровьем и воинской доблестью издателя послали майора с командой солдат, а к месту заключения его доставляли тайно, объезжая города, в сопровождении шести вооруженных гусар, трех унтер-офицеров, а также ротмистра и прапорщика.

Приговор — 15 лет в Шлиссельбургской крепости — был невероятно строгим. Современники были в ужасе от расправы над книгоиздателем, в заговорщическую деятельность которого верили немногие.

Современники были шокированы приговором, согласно которому Новиков должен был провести 15 лет в Шлиссельбургской крепости

Для не отличавшегося крепким здоровьем Новикова 15-летнее заключение в крепости грозило обернуться пожизненным. Но все кончилось намного раньше. Сменивший Екатерину Павел I освободил Новикова из крепости в первый же день своего царствования. Возвращено было и подмосковное имение. Однако теплых отношений между Новиковым и Павлом I не возникло. После освобождения Николай Новиков не занимался никакой общественной деятельностью и 22 года провел в своем имении, там же жили Семен Гамалея, продолжавший работу над переводами, и вдова Ивана Шварца.

Периодически Новиков пытался составлять какие-то проекты, но контактов с представителями власти избегал. Отказавшись от знакомства с московским генерал-губернатором Ф. В. Ростопчиным, Николай Иванович, ерничая, говорил:

"Он весьма высок, а я весьма низок и прочее, так что между нами весьма высокое расстояние пустоты".

В подобном дистанцировании современники видели вызов, но Новикова это не волновало. Возвращаться в мир социальных связей он явно не стремился.

Решающий вклад в развитие переводческой деятельности в России внес 18-й век. Если для всей Европы XVIII в. был веком клас­сицизма и Просвещения, то для России он в первую очередь начался как эпоха Петра I.

Петровская эпоха . Петровская эпоха была переломным временем, когда прерывались многие прежние традиции и вводилось много нового. Политические реформы Петра I значительно расширили экономические и культурные контакты Москвы с европейскими странами, создав потребность в многочисленных переводах научно-технических текстов и произведений художественной литературы. Россия в XVIII в. сделала огромный рывок в развитии всех областей перевода, решительно отходя от православной традиции и примыкая к западноевропейской. Перемены в сфере перевода соответствовали переменам в жизни российского общества. Если раньше руководство процессом перевода шло в основном из монастырей, то теперь появился сильный конкурент - государство. Государствен­ное неодобрение засилью среди переводов текстов «божественного» содержания явственно звучит в указах Петра I. К переводамстали предъявлять более высокие качественные требования. Царь Петр издал специальный указ о переводах,требуя «внятной» передачи переводимого содержания. В этот период начала складываться литературная норма русского языка, и многие образованные люди видели в переводахсредство обогащения своего языка, увеличения его семантического и экспрессивного потенциала.

Выдающаяся роль в этом процессе принадлежала великому русскому ученому и поэту Михаилу Ломоносову. Ломоносов и его талантливые современники Сумароков и Тредиаковский создали большое число преимущественно поэтических переводов.Они часто сопровождали свои переводытеоретическими рассуждениями, объясняя, почему надо было перевести именно так, а не иначе, подчеркивая особую важность переводческого труда, его творческий характер.

На этом новом этапе развитие переводческой деятельности характеризовалось тремя основными особенностями:

1) эта деятельность приобрела новые организационные формы.

2) изменение характера переводимых книг.

3) новое осознание социальной значимости перевода.

Полезными и важными объявляются переводы, несущие в Россию новые знания. Диапазон переводов светских нехудожественных текстов из различных об­ластей знаний резко расширяется: военное дело, юриспруденция, инженерное дело, кораблестроение, фортификация, архитектура, ма­тематика, астрономия, география. Петр полагал, что стиль переводов должен быть близок к стилю посольского приказа. Следил Петр и за переводами художественной литературы, в ос­новном не вникая в качество перевода, а стараясь способствовать их изданию в России. Переводил Петр и сам. Стремление обеспечить регулярность культурных контактов че­рез перевод проявилось и в указе о создании Академии в России, который Петр I издает за год до своей смерти, в 1724 г.: «Учинить Академию, в которой бы учились языкам, также прочим наукам изнатным художествам, и переводили бы книги».

В 1735 г. при Петербургской Академии Наук создается «Российское собрание» (Русская ассамблея) - фак­тически первая профессиональная организация переводчиков в Рос­сии, которая просуществовала до 1743 г. В ее работе принимали активное участие Ломоносов, Тредьяковский и некоторые другие члены Академии. Ассамблея занималась отбором книг для перевода, вырабатывала правила и принципы, которыми должны были руководствоваться переводчики, критически оценивала выполненную работу. Она также готовила будущих переводчиков: при Академии была создана школа иностранных языков, выпускники которой становились официальными переводчиками. Считалось, что переводчик должен был уметь переводить, по меньшей мере, с трех иностранных языков: латинского, немецкого и французского. Академия также отправляла студентов за границу, чтобы изучать «языки и науки», проводила экзамены для проверки профессиональной подготовки переводчиков, старалась повысить общественный интерес к переводческому труду.

В 1748 году президент Академии опубликовал повеление царицы Елизаветы больше переводить нерелигиозные (гражданские) книги. Позже канцелярия Академии обратилась с призывом к «дворянам и людям других сословий» заниматься переводами. Именно в это время переводчики стали регулярно получать вознаграждение за свою работу.

В начале столетия к переводам классической литературы добавилось большое число прагматических переводов, столь необходимых для века реформ. Одновременно изменилось и соотношение языков, с которых делались переводы: все больше стали преобладать такие современные языки, как французский, немецкий, английский, в то время как польский утратил свою популярность. Позднее «технические» переводы уступили первенство переводам литературным. Реформы сопровождались ростом культурных запросов общества, которые не мог удовлетворить уровень отечественной литературы, И литературные переводы должны были восполнить этот пробел, удовлетворить важную социально-культурную потребность. Теперь переводчики считали свой труд служением своей стране и подчеркивали его значимость в многочисленных предисловиях к своим переводам. Они видели свою задачу в том, чтобы просвещать соотечественников, улучшать нравы, создавать новую русскую литературу. С этого времени литературный (или художественный) перевод приобрел в русской культуре высокий статус. Перевод стал рассматриваться как вид творчества, столь же заслуживающий уважение, как создание оригинальных художественных произведений. Переводчик выступал в роли соперника автора оригинала, а порой он ставил перед собой более честолюбивую цель и стремился превзойти оригинал по художественным достоинствам.

Екатерининская эпоха . Русские просветители ста­вят перед собой задачу ознакомления общества с иностранными про­изведениями, стремятся усвоить чужой литературный опыт и обогатить тем самым родную литературу. Однако связь между тек­стами оригинала и перевода в XVIII в. довольно сложна. Отсутствие ощущение национальной специфики давало переводчикам возможность применять при­емы адаптации. Так, переводчик Е. И. Костров, переводя в 1781-1788 гг. «Илиаду» Гомера, вводит такие культурные замены, как «сапоги», «сталь», «пуговицы». Переводчик Глебов русифицирует личные имена у Вольтера: Перро, Колен и Пиретта превращаются в Сидора, Карпа и Агафью. В 50-70-х гг. появляются переводы на русский язык произведений Лессажа, Прево, Сервантеса и др., что явилось катализатором зарождения русского рома­на, первыми авторами которого были Эммин, Чулков, Херасков. Переводная литература формирует литературные вкусы, обогащает язык русской прозы, развивает технику сюжетного построения. Особенно важно то, что наряду с традиционными произведениями античности все чаще переводятся современные, написанные в XVIII в.

Особенно важен в то время был вклад, который внесли в развитие перевода крупные деятели русской культуры: Тредиаковский, Ломо­носов, Кантемир. Переводы Василия Тредиаковского (1703 – 1769 гг.) образовали сво­его рода рубеж, знаменующий переход к специфике XVIII в. в обла­сти перевода. В 18-м веке появился поэтический перевод, который впоследствии занял в России особо почетное место. Так, Тредьяковский завоевал всеобщее признание благодаря своему переводу романа П.Тальмана «Путешествие на остров любви» в 1730 г., куда он включил много стихов, успешно переведенных русскими ритмами. Заменяя старославянизмы русскими словами, Тредиаковский со­здал лексику, которая прочно вошла в русский язык: «бесполезность», «непорочность», «цельность» и др.

Переводческое творчество А. Д.Кантемира развивалось в том же русле. Языком перевода он также избрал русский, а не старославян­ский, вводя неологизмы («вещество», «любомудрие» и др.) и снаб­жая переводы обширнейшими комментариями. Просветительскую миссию перевода в России в это время иллюстрирует тот факт, что именно благодаря переводу Кантемиром в 1740 г. трактата Б. Фонтенеля «Разговор о множестве миров» россияне познакомились с сис­темой Коперника.

Особенно многочисленны и многообразны были переводы М. В. Ломоносова, выполненные с латинского, немецкого, французского, итальянского и греческого языков. В них он проявил замечательное умение как достигать эквилинеарности, так и создавать свободные версии оригиналов. Ломоносов уделял большое внимание передаче ритмической организации оригинала, используя различные формы ямбов и хореев в качестве эквивалента александрийскому стиху французских эпосов и гекзаметру греческих трагедий. Поскольку русская поэзия в это время только формировалась и основывалась на силлабическом стихосложении, новаторство Ломоносова обогащало ее ресурсы, создавало новые нормы и традиции в использовании поэтических жанров и метрических систем. Много времени он уделял также рецензированию чужих переводов.

Вплоть до 60-х гг. XVIII в. переводятся в основном произведения классицистических жанров (ода, трагедия), а также философские сочинения. Екатерининская эпоха, отмеченная переходом к просве­тительству, переносит акцент на художественную прозу. Екатерина II активно поддерживала переводческую деятельность и даже вместе со своей свитой перевела в 1767 г. роман Мармонтеля «Велизарий». Переводческая деятельность становится модным ипрестижным де­лом, хотя и побочным, так как обеспечить свое существование пере­водом было сложно.

Во второй половине XVIII в. в переводах ощущалась такая необходимость, что в 1768 г в Петербурге Екатерина II учредила специальное общество переводчиков «Собрание, старающееся о переводе иностранных книг на российский язык» и назначила 5 тысяч рублей на ежегодную оплату переводчиков. В репертуар переводов «Собрания» входили книги по точным и естественным наукам, философии, и в меньшей мере - художественная литература. «Собрание» просуществовало до 1783 г., и за это время им было изда­но 112 переводных сочинений в 173 томах. Перевод этой эпохи удовлетворял в значительной степени запросам тех читательских групп, которые плохо владели иностранными языками или не владели ими вовсе, что определяло и выбор произведений, и своеобразные попытки их классового приспособления (переделка на «русские нравы»). С другой стороны, распространены были также и «переводческие состязания», в которых перевод являлся произведением, получавшим свой художественный смысл лишь в соотношении с оригиналом. Такие переводческие выступления имели в виду другую аудиторию - сравнительно узкий, но достаточно культурный в языковом смысле круг читателей, представителей классовой верхушки (ср. состязания Сумарокова и Ломоносова - перевод оды Ж. Б. Руссо «На счастие» и др.). То обстоятельство, что большинство русских переводов делалось с французского языка (это объясняется исключительным преобладанием французской культуры и языка среди дворянской интеллигенции XVIII в.), в свою очередь способствовало усвоению в России французской теории перевода .

СМ 6. Перевод в России XVIII –XIX в.

Золотым веком русского перевода стал девятнадцатый век. Если в предыдущем столетии перевод превратился в особый вид профессиональной деятельности, то в 19-м веке эта деятельность была возведена в ранг высокого искусства. В XIX веке переводы подвергаются активной критике. Критериями качества являются понимание языка и художественного замысла подлинного текста, соблюдение норм, сохранение национальной специфики. В этот период перевод обогатился техническими приемами, позволявшими передавать богатство оригинала - необходимость сохранять национальное, жанровое и индивидуальное своеобразие. Вольный перевод приветствовался, если способствовал сохранению впечатления.

Новая русская школа перевода начала формироваться благодаря, в первую очередь, выдающемуся вкладу таких известных деятелей культуры, как историк Н. Карамзин и поэт В.Жуковский. В конце 18-го начале 19-го века Карамзин опубликовал в разных журналах большое число переводов. Он видел в переводаххорошую школу для улучшения стиля писателя. Карамзин переводил труды классических и современных авторов с греческого, французского, латинского, немецкого, английского, итальянского и некоторых восточных языков. Ввел в русский обиход 72 автора.

Пушкин называлЖуковского «гением перевода».Он был талантливым поэтом, но значительную часть его творчества составляли переводы.Жуковский переводил с английского, французского, старославянского, латинского и немецкого языков. Благодаря ему русские читатели получили доступ ко многим произведениям Шиллера, Гете, Байрона, Вальтера Скотта и других корифеев мировой литературы. Диапазон его творческих поисков поистине поразителен: от переводов сказок Шарля Перро и братьев Гримм до «Одиссеи» Гомера и знаменитого русского эпоса «Слово о полку Игореве». Жуковский был одним из величайших мастеров переводаза всю историю этой деятельности. Так же, как и Карамзин, Жуковский был сторонником вольного перевода, который порой превращался в парафраз или даже в подражание, новый текст по мотивам оригинала. Иногда он мог перенести место действия в Россию, дать героям оригинала русские имена и т.п. Однако его могучий талант позволял ему с необычайной силой воспроизводить стиль, ритм и интонацию иностранного стиха, а его лучшие переводы отличаются изумительной точностью. «Переводчик в прозе есть раб; переводчик в стихах - соперник», говорил Жуковский. Русская школа переводаво многом обязана Жуковскому своими достижениями. В 1811 в Петербурге анонимно отдельной книгой вышел на французском языке трактат Б.В. Голицина «Размышления о русских переводчиках» , содержащий подробную характеристику русского переводческого искусства XVIII в. и сравнительный анализ его важнейших образцов. Цель трактата - усилить ответственность за возможно точное воссоздание подлинника, для достижения чего автор предлагает ряд мер, рекомендуя в отдельных случаях даже прозаическую передачу стихотворных текстов. Однако до середины 20-х гг. при обилии переводов есть сравнительно немного таких, которые отвечали бы требованиям смысловой и стилистической близости к оригиналам. В результате цензурных стеснений, с одной стороны, роста разночинной интеллигенции, все сильнее вовлекавшейся в литературное движение, – с другой, при ее недостаточном владении иностранными языками, русская литература между 20 – 50 гг. XIX в. беднее переводов , чем в начале века. Зато переводы этого периода все более приближаются к задаче максимально точного воспроизведения подлинников. Примером переводов данного типа могут служить переводы из Гёте, Шекспира, современных французских поэтов (Гюго). В 60-е гг. переводческая деятельность вновь значительно усиливается. Непрерывно растущий с начала 60-х гг. круг читателей, мало знакомых с иностранными языками, настойчиво выдвигал потребность в таких переводах , которые могли бы «заменить» оригинал. Отсюда – непрерывный рост русской переводной литературы во второй половине XIX в. Потребности русского театра вызывают появление переводов классиков европейского театра: Шекспир, Мольер и др. вышли в этот период в новых изданиях. С середины 80-х гг. быстро развивается научная деятельность в области истории «всеобщей» литературы; возник интерес к до сих пор непереведенным памятникам старинной европейской литературы. Переводчики (некоторые из них вышли из школы акад. А.Н. Веселовского , который и сам дал превосходный по литературным качествам перевод «Декамерона» Боккаччо) соединяют тонкое критическое чутье с хорошим филологическим пониманием переводимого памятника. В эти же десятилетия мы встречаемся со многими примерами исключительно упорного переводческого труда; так, Д.Е. Мин свыше 40 лет трудился над переводом «Божественной комедии» Данте; над переводом «Фауста» Гёте Н. Холодковский работал более 25 лет. Несмотря на это переводы этого периода в подавляющем большинстве отличаются значительными недостатками - приблизительностью передачи, сглаживающим характером - и передают лишь схему мысли, но не ее стилистическое выражение. Это можно сказать даже о таких переводах , которые в свое время казались образцовыми (напр. переводы П. И. Вейнберга из Гейне).

Почетное место в истории перевода в России принадлежит двум великим русским поэтам А.С. Пушкину и М.Ю. Лермонтову . Хотя в их творчестве переводы занимали сравнительно скромное место, они внесли значительный вклад в повышение качества художественных переводов в России. В поэтических парафразах и подражаниях они сумели воспроизвести наиболее важные особенности иностранной поэзии, но самое главное - их творения были замечательными произведениями искусства, не уступающими их оригинальным шедеврам. Их переводы-парафразы послужили образцовыми примерами для других переводчиков, поскольку они утверждали главный принцип, что хороший художественный перевод должен быть неотъемлемой частью национальной литературы на языке перевода. Особо следует подчеркнуть роль Пушкина в развитии русской школы перевода. Пушкин постоянно проявлял большой интерес к переводческой проблематике, и его критические заметки о переводах отличаются объективностью и глубиной. Он подчеркивал важность правильного отбора литературных произведений для перевода, а его требования верности оригиналу в сочетании с высоким качеством и выразительностью литературного стиля переводчика оказали благотворное влияние на лучших переводчиков России в 19-м и 20-м веках. Близость к суждениям Пушкина о переводе представляют взгляды Белинского . Причиной общности признана одинаковость предпосылок, лежащих в основе суждений. Он неоднократно останавливается на выборе переводимых произведений, говорит, что переводятся книги, по содержании не стоящие перевода, не имеющие ни идейной, ни художественной ценности, а классические памятники литературы остаются непереведенными.

Хотя в этот период большинство переводчиков ратовало за вольный перевод, некоторые из них продолжали настаивать на максимальной близости перевода к оригиналу, на крайнем буквализме даже в ущерб смыслу и понятности. Среди них были и такие известные литераторы, как П. Вяземский, Н. Гнедич, А. Фет , которые много переводили с разных языков. Правда, они сами не всегда придерживались провозглашаемых ими принципов. Порой талант и художественная интуиция переводчика преодолевали барьеры буквализма. Переводы Вяземского произведений Констана и Мицкевича не лишены литературных достоинств, а работы Гнедича , особенно перевод «Илиады» Гомера, высоко оценивал Пушкин. Крайний формализм Фета обрек на неудачу большинство его переводов, но и в них можно обнаружить немало удачных решений. Фет переводил Гёте, Шиллера и др. Ему принадлежат переводы обеих частей «Фауста» Гёте, «Антония и Клеопатры» и «Юлия Цезаря» Шекспира. А также потребовавшие значительного труда переводы латинских поэтов: всего Горация , Катулла , сатир Ювенала и Персия ] и т. д.

Особое место в переводческой культуре XIX в. занимают переводы известных русских писателей – И.С . Тургенева, Л.Н. Толстого, Ф.M. Достоевского.

Такие переводчики, как В. Курочкин, Д. Минаев, М. Михайлов и некоторые другие, достигали цели путем подбора соответствующих текстов для перевода или путем внесения незаметных изменений в текст перевода, вызывавших ассоциации с российской действительностью того времени.

Таким образом, российское искусство перевода на протяжении XIX в. обогатилось в основном представлениями и техническими приемами, позволявшими во все большей мере передавать богатство художественных произведений. Среди них: необходимость сохране­ния национального, жанрового и индивидуального своеобразия под­линника. Стало окончательно ясно, что в рамках пословного, «бук­вального» перевода решать такие задачи невозможно;

напротив - вольный перевод приветствовался, если он способствовал сохранению «впечатления».

В этой статье мы вам предоставим все ответы на конкурс «Золотое руно 2018». Каждый год школьники проходят этот непростой конкурс. В нем действительно очень сложные вопросы, ответ на которые иногда просто не найдешь в интернете. Конкурс пройдет с 16 февраля до 20 февраля 2018 года.

Золотое руно 2018 ответы 9-11 классы

1. После смерти Петра I фактически правителем стал Ответ: а. А.Д. Меньшиков.
2. Автором проекта либеральных реформ в начале XIX века был Ответ: М.М. Сперанский
3. Автором Духовного регламента для учрежденного Петром I Синода был Ответ B) Феофан Прокопович
4. Ведущую роль в освоении Северного Причерноморья сыграл Ответ D) Г.А. Потемкин
5. Первым министром военно-сухопутных сил России был Ответ B) С.К. Вязмитинов
6. На первом Российском собрании переводчиков с программной речью выступил Ответ D) В.К. Тредиаковский
7. Инициатором «затейки верховников» был Ответ B) Д.М. Голицын
8. Регент Э.И.Бирон был свергнут гвардейцами под командованием Ответ D) Б.К. Миниха
9. Павла I назвали русским Ответ B) Гамлетом
10. В битве при Кунерсдорфе, решающем сражении Семилетней войны, русской армией командовал Ответ C) П.С. Салтыков
11. В 1721 году управление городами было передано Ответ A) Главному магистрату
12. В XVIII веке первую победу над турками в полевом сражении русские одержали при Ответ A) Ларге
13. Первое военное столкновение России с Францией произошло в ходе войны Ответ A) за польское наследство
14. Предложенная Россией “Декларация о вооруженном нейтралитете” способствовала победе Ответ B) Американской революции
15. Внешнеполитическая программа царствования Екатерины II, разработанная Н.И. Паниным, называлась Ответ A) “Северный аккорд”
16. При воцарении Анны Иоанновны «верховники» предприняли попытку Ответ A) ограничить самодержавие
17. Этот французский просветитель посетил Россию при Екатерине II C) Д. Дидро
18. В результате реформы образования при Екатерине II были созданы D) народные училища
19. В результате русско-иранской войны 1804-1813 годов Россия завоевала D) Дагестан
20. Русско-турецкая война 1806-1812 годов закончилась подписанием мира в Ответ — В) Бухарест.
21. Уложенная комиссия была созвана Екатериной II для подготовки Ответ: B) нового свода законов
22. По инициативе М.М. Сперанского был реализован проект создания A) Государственного совета
23. Для пополнения государственного бюджета при Екатерине II D) выпустили ассигнации
24. Политика меркантилизма, проводившаяся в Россией в первой половине XVII века, предполагала A) превышение стоимости экспорта над импортом
25. Первая попытка законодательно смягчить крепостное право была предпринята D) Павлом I
26. В последние года жизни Петр I готовил военно-морскую экспедицию на остров C) Мадагаскар
27. Согласно «Жалованной грамоте дворянству» 1785 года, дворян не могли B) наказать телесно
28. От обязательной военной службы в мирное время дворяне были освобождены Ответ: C) Петром III
29. Этот выдающийся деятель эпохи Просвещения состоял в переписке с Петром I. Ответ B) Г. Лейбниц
30. По замыслу Петра I, создаваемая в Санкт-Петербурге Академия наук должна была включать в себя C) академический университет
31. Этот композитор написал оперу «Севильский цирюльник» для постановки в России A) Дж. Россини
32. Этот литератор пересказал в стихах повесть Жана де Лафонтена D) И.Ф. Богданович
33. Произведение этого автора Екатерина II называла «молитвенником государей» D) Ш. Монтенескье
34. Ода этого поэта стала первым русским стихотворением, получившим широкую европейскую известность D) Г.Р. Державин
35. В убранстве этого петербургского храма использованы копии рельефов итальянского скульптора Л. Гиберти A) Казанский собор
36. Этот просветитель организовал 50-томное собрание переводов на русский язык произведений европейских философов D) Н.И. Новиков
37. Супругу этого поэта за склонность к литературе прозвали «российской де ла Сюз» A) М.М. Херасков
38. Мемуары этого деятеля Просвещения впервые были опубликованы на английском языке через 35 лет после их написания A) Е.Р. Дашкова
39. Первый архитектор Санкт-Петербурга приехал в Россию из D) Дании
40. Первые иностранные оперные и балетные труппы появились при дворе B) Петра I
41. Герой этого стихотворения Н.С. Гумилева шел представляться императрице XVIII века A) «Заблудившийся трамвай»
42. Это здание XIX века в Петергофе было выстроено в стиле елизаветинского барокко D) Фрейлинские корпуса
43. Этот художник в начале XX века изобразил императрицу Анну Иоанновну с ружьем в руках A) А.П. Рябушкин
44. Этот художник изобразил Петра I в интерьере дворца Монплезир C) Н.Н. Ге
45. Героине этого портрета XVIII века посвятил стихи поэт XX века A) Н.А. Заболоцкий
46. Этот художник создавал стилизации под «галантный век» в произведениях из фарфора B) М.А. Врубель
47. Этот композитор сделал редакцию хоровых произведений Д.С.Бортнянского A) П.И. Чайковский
48. Этот эрмитажный интерьер был стилизован в начале XX века под рококо XVIII века D) Фойе театра
49. По проекту этого архитектора в начале XX века было построено здание в стиле петровского барокко B) А.И. Дмитриев
50. Этот писатель XX века свои первые прозаические произведения стилизовал под XVIII век D) Д.С. Мережковский
51. Эта площадь в Санкт-Петербурге была частью крепостного гласиса C) Сенатская
52. Старейшее из существующих в России крытых спортивных сооружений было возведено для D) Сухопутного шляхетского корпуса
53. Мозаика М.В. Ломоносова «Полтавская баталия» размещена в D) Академии наук
54. Первое заседание Комиссии об уложении состоялось в A) Грановитой палате
55. Это место с XVIII века было традиционным для первомайских гуляний петербуржцев D) Екатерингоф
56. М.М. Херасков называ усадьбу Кусково C) «новыми Афинами»
57. Эта семья передала свою художественную коллекцию на содержание московской больницы для бедных Ответ C) Голицыны
58. Палаты стольника А.И. Троекурова стали образцом гражданской застройки первой половины XVIII века этого города C) Санкт-Петербург
59. Этот архитектурно-парковый ансамбль А.С. Пушкин воспел в стихотворении «К вельможе» C) Архангельское
60. Старый Гостиный двор в Москве возводился велением Екатерины II по проекту C) Дж. Кваренги

Если нашли ошибку, напишите правильный ответ в комментарий

Архипастырский подвиг святителя Гурия (Карпова)

Святитель Гурий, в миру Григорий Платонович Карпов, был прославлен не только за миссионерское и архипастырское служение. Он вошел в историю науки как выдающийся этнограф, синолог (то есть знаток культуры, философии, языка и обычаев Китая), автор классического перевода Евангелия на китайский язык. А в историю дипломатии – как человек, приложивший огромные усилия к расширению владений Российской империи на Дальнем Востоке.

200-летию со дня рождения святителя Гурия (Карпова; 1815–1882) была посвящена юбилейная церковно-дипломатическая конференция, которая проходила в Симферополе. Помимо епархии, в ней принимали участие представительство МИД РФ, Крымский федеральный университет, Государственный архив Республики Крым.

Григорий Платонович Карпов родился в Саратове, зрелые годы провел в Китае, затем был направлен в Рим и в Казань, а 15 декабря 1867 г. был назначен на Таврическую епископскую кафедру, где трудился до самой своей блаженной кончины 17 марта 1882 г.

Известно, что в период с 1840 по 1865 г. он служил в Пекинской Духовной Миссии, которую возглавил с 1856 г. Архимандрит Гурий внес огромный вклад в установление добрососедских отношений между Российской империей и Китаем, регулярно участвуя в переговорах Российского посольства с китайскими властями, увенчавшихся воссоединением с Россией Амурской области, Уссурийского и Приморского края, включая порт Владивосток.

Это было время так называемой Второй опиумной войны, которую вели Великобритания и Франция при поддержке США – с Цинской империей. Напомню происхождение названия – союзники, помимо прочего, требовали от правящей в Китае династии официального права торговать опиумом. В ходе этого конфликта Россия предложила Цинской империи военную помощь в обмен на территориальные уступки на Дальнем Востоке. В 1858 г. были заключены Айгунский и Тяньцзинский договоры, во многом благодаря усилиям руководителя Пекинской Духовной Миссии архимандрита Гурия.

Спустя три года, в 1861 г. к Тяньцзиньскому договору в качестве составной его части был приложен протокол об обмене картами и описаниями разграничений. Говоря современным языком, была проведена делимитация российско-китайской границы. На официально утвержденной карте границу обозначили красной линией по китайскому берегу Амура, Уссури и протоке Казакевича. Таким образом, реки Амур и Уссури признавались полностью принадлежащими России, а вместе с ними и значительные территории в том регионе, где прежде установленной границы не было. Этот дипломатический успех был закреплен Пекинским договором. Как подтвердили обе договаривающиеся стороны, этот документ был принят «…для вящего скрепления взаимной дружбы между двумя империями, для развития торговых сношений и предупреждения недоразумений».

В этот же период архимандрит Гурий проделал поистине колоссальную работу по переводу книг Нового Завета, Псалтири, многочисленных богослужебных, богословских, учебных книг на китайский язык, в распространении евангельского слова и православного благочестия на Китайской земле.

К 50 годам он завершил главный труд своей жизни – классический перевод Евангелия на китайский язык. Эта уникальная книга сохранилась в библиотеке Крымского федерального университета, исследователи имеют возможность с ней ознакомиться.

Помимо блестящих переводов Священного Писания и других душеполезных книг, святитель Гурий оставил исследования об истории православия в Китае, о китайском буддизме, которые представляют несомненный интерес и для современной науки.

Кстати, в знак особого уважения к руководителю Пекинской Духовной Миссии Гурию китайский правящий дом подарил ему богатейшее 600-томное (!) собрание буддийских трактатов на тибетском языке стоимостью свыше 15 тыс. руб. серебром, которого не имела в то время ни одна из европейских библиотек.

После завершения дипломатической работы и миссионерского служения на Дальнем Востоке владыка Гурий был назначен на Таврическую епископскую кафедру, которую возглавлял в течение 15 лет.

Именно благодаря его усилиям в этот период в Крыму значительно расширилась сеть православных учебных заведений и воскресных школ, на новый уровень вышла подготовка и духовенства, и научных работников.

19 августа 1873 г. была открыта Таврическая духовная семинария, имевшая исключительно важное значение в деле образования и просвещения населения Тавриды. Симферопольский городской голова Н.И. Иванов по случаю открытия семинарии писал: «Приятнейшим долгом считаю принести поздравление Вашему Преосвященству с открытием Семинарии. Богу угодно было дозволить Вам начать и окончить дело, по существу своему, первейшей важности. Да пошлет же Он Вам и ближайшим сотрудникам Вашим счастье присутствовать на первом и многих последующих выпусках воспитанников Семинарии, да вкусите Вы чистейшую из радостей видеть созревшими добрые плоды на возделанной Вашим Преосвященством и сотрудниками Вашими ниве просвещения».

Кроме этого, была учреждена газета «Таврические епархиальные ведомости», имевшая важное значение в духовной и общественной жизни Тавриды, развернулось обширное церковное строительство. К концу архипастырского служения владыки Гурия в Таврической епархии насчитывалось 286 храмов (в 1868 г. их было только 120). Примечательно, что святитель находил время и силы, чтобы вникать во все детали церковного строительства, включая даже проектные работы, о чем свидетельствуют многочисленные архивные документы.

В историю Таврической епархии епископ (а с 1881 г. – архиепископ) Гурий вошел как человек удивительной кротости, незлобия, добросердечия, жертвенности.

Известный церковный историк епископ Гермоген в своем описании Таврической епархии отмечал: «Преосвященный Гурий известен был многими добрыми чертами: это преимущественно кротость, обходительность, осторожность, твердая преданность во всем воле Божией».

Несмотря на тяжелую болезнь, владыка Гурий самозабвенно трудился на благо Церкви, его деятельность, без преувеличения, буквально преобразила всю Таврическую епархию.
Труды архиепископа Гурия по устроению и развитию церковной жизни неустанно дополнялись его просветительской деятельностью, богословским творчеством, которое пронизано глубочайшей образованностью и разносторонними знаниями архипастыря. Так, в «Слове на Новый год» святитель Гурий совершенно по-особому размышляет о проблеме бытия: «Бог есть не только цель стремлений души нашей, но и единственный руководитель на пути к цели. Только в Боге и Богом разрешаются все задачи ума; только в Боге и Богом утоляется жажда высочайшего блага, которая томит наше сердце; только в Боге и Богом успокаивается чувство, жаждущее совершенной красоты. Господь как истинное Солнце духовного мира и согревает, и освещает, и оживляет нашу душу…»

Уже в XX столетии эти идеи блистательно развивал святитель Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий), выдающийся ученый и богослов, профессор медицины, автор исключительно глубокой и универсальной монографии «Дух, душа и тело».

Вся деятельность владыки Гурия была подчинена одной-единственной великой цели – исполнять волю Божию. Он подчеркивал: «Воля Божия должна составлять воодушевляющее начало и последнюю цель нашей деятельности». Подвиг Спасителя и Его Пречистой Матери являлся для святителя Гурия высочайшей путеводной звездой во всей его подвижнической жизни.

После блаженной кончины в 1882 г. архиепископ Гурий был погребен в Александро-Невском кафедральном соборе Симферополя. Около полувека его честные останки находились в этом храме.
В мае 1930 г. Крымский ЦИК принял решение о сносе главного «культового здания» Симферополя. И в праздник Воздвижения Креста Господня, в ночь на 27 сентября 1930 г., кафедральный собор был взорван. Накануне этого акта вандализма, инспирированного богоборческой властью, прихожанам удалось перенести на кладбище у Всехсвятской церкви останки святителя Гурия и еще четырех священнослужителей, похороненных на территории храма. По свидетельству очевидцев, после вскрытия захоронения все присутствующие увидели абсолютно нетленные мощи архиепископа Гурия.

«И при перенесении как-то нечаянно была повреждена рука, из руки истекла кровь. Это был действительно угодник Божий, – рассказал протодиакон Василий Марущак, член Комиссии по канонизации. – Святитель Гурий был канонизирован Церковью в 2008 г., то есть сравнительно недавно, но почитание его происходило довольно-таки давно. Его перезахоронили на кладбище возле Всехсвятского храма. И вот перед канонизацией его мощи были обретены и перенесены в Петропавловский кафедральный собор Симферополя. И с тех пор мы совершаем сугубое моление, сугубое богослужение у мощей святителя Гурия».

Предполагается, что мощи святителя Гурия в скором времени будут перенесены в восстановленный на историческом месте Александро-Невский кафедральный собор Симферополя. Строительные работы уже практически завершились, в верхнем храме регулярно проходят службы. А в нижнем идет роспись стен, в том числе и сюжетами из жизни святителя Гурия. В разговоре один из художников поделился тем, какие возникли затруднения: оказывается, мастерам пришлось долго решать, как же писать китайцев, с которыми архимандрит вел душеспасительные беседы, – ведь канона тут не существует. Но в итоге художественное решение было найдено, и вскоре симферопольцы и гости Крыма смогут воочию увидеть сцены миссионерской деятельности владыки Гурия, изображенные на стенах храма.

Участникам церковно-дипломатической конференции был представлен проект памятника святителю работы скульптора Олега Радзевича. Бронзовую фигуру архиепископа Гурия предполагается установить перед зданием Симферопольской и Крымской епархии и Центрального музея Тавриды.

Андрей Ишин, Елена Иваниченко