Понимает ли печорин сложность своего характера. Cочинение «В чем сложность и противоречивость натуры Печорина

Скульптура появилась на этом месте более двухсот лет назад, но интерес к ней настолько живой и непреходящий, будто воплощенная в этом творении легендарная государственная личность совсем недавно стала частью нашей истории. Впрочем, удивляться этому не приходится: современная Россия переживает такой подъем и одновременно сталкивается с такими глобальными вызовами, что нынешнее время многие нередко сравнивают с петровской эпохой.

Есть у Медного всадника и своя история – насыщенная событиями и фактами, мифами и легендами. Поиск литейщиков, скептицизм многих мастеров, что такой памятник вообще возможно создать, сложности с доставкой огромного камня в качестве пьедестала и другие моменты не оставляют никаких сомнений – возводился он, если можно так сказать, в суете и трудностях. Однако отлитый в металле Петр Великий достойно преодолел их, дойдя до наших дней в первозданном виде, символизируя собой величие и могущество Отечества.

Вместо памятника Екатерине II

Памятник Медный всадник мог и не увидеть свет, если бы не добрая воля императрицы Екатерины II. Точнее её мудрый и дальновидный расчет.

Для Софии Августы Фредерики Ангальт-Цербстской великий предшественник на российском престоле был безусловным авторитетом во всём. Инициируя различные реформы или приглашая в Петербург талантливейших литераторов, художников и скульпторов, самодержица подражала Петру I. Она была человеком прогрессивным и с готовностью впитывала всё новое в науке и философии. Не зря эпоха государыни Екатерины Алексеевны вошла в отечественную историю под названием «век просвещенного абсолютизма», а еще как «союз философов и монархов».

Заслуги великой императрицы были оценены еще при жизни. Современники даже заговорили о возведении памятника в ее честь. Идея быть увековеченной в бронзе или любом другом металле, конечно же, льстила бывшей прусской принцессе, ставшей во главе крупнейшей страны мира. Но в конечном итоге она решила увековечить для потомков не себя, а именно Петра, вошедшего в историю как царь-реформатор. Тем самым она намеревалась закрепить в общественном сознании мысль, что её преобразования – это продолжение петровских реформ, и что она достойный их продолжатель. В пользу этого решения говорил и календарь: как раз приближался 100-летний юбилей восшествия на трон Петра I, и лучшей даты для реализации этой идеи было не найти.

Подавив тешившие самолюбие мечты о собственном монументе, Екатерина Великая распорядилась отлить памятник своему предшественнику. Задача была поручена русскому скульптору, архитектору и художнику Бартоломео Растрелли, однако подготовленный им вариант императрице не понравился. Что же делать? На помощь пришли французские философы Вольтер и Дени Дидро, с которыми просвещенная царица вела активную переписку, и мнение которых явилось для нее особенно ценным. Они посоветовали обратиться к услугам именитого французского скульптора Этьена-Мориса Фальконе. В 1766 году Дмитрий Алексеевич Голицын, служивший полномочным министром при дворе Людовика XV, вручил 50-летнему Мастеру официальное приглашение в Россию.

Фальконе слыл человеком умным, деликатным, утонченным и бескорыстным, всю жизнь мечтавшим проявить свой талант в монументальном искусстве. Он понимал, что такого шанса ему может больше не представиться и потому безоговорочно принял предложение российского дипломата, посулившего за работу всего 200 тысяч ливров – вознаграждение для такого грандиозного проекта более чем скромное. В августе 1766 года уладили все формальности: подписали контракт, в котором обговорили общий вид и размеры монумента, сумму гонорара и сроки выполнения заказа, а также обязательство скульптора не отвлекаться на другие заказы, пока он будет работать над памятником Петру Первому.

Как создавался Медный всадник

Предложения о том, как должен выглядеть отлитый в металле император, звучали самые разные. Иван Иванович Бельской, руководивший Российской Академией искусств, предлагал изваять его с жезлом в руке и во весь рост. Статский советник Штелин видел Петра, окружённого другими статуями, аллегорически изображающими Победу, Правосудие, Благоразумие и Трудолюбие, и которые своими ногами подпирали бы худшие человеческие качества – Обман, Зависть, Леность и Невежество. Свою идею подала и Екатерина II: она считала, что Петр непременно должен быть с жезлом и скипетром и восседать на коне.

Фальконе не захотел воплощать в монументе ни образ монарха-победителя, ни изображения аллегорий. Он считал, что его работа должна показать Петра I, прежде всего, как выдающуюся личность – личность благодетеля и созидателя своей страны. Над гипсовой моделью Медного всадника он трудился на территории бывшего временного Зимнего дворца императрицы Елизаветы Петровны, находившегося на углу Невского проспекта и набережной Мойки (резиденция до наших дней не сохранилась). Мастеру «позировали» гвардейский офицер, а также Бриллиант и Каприз – два статных скакуна «орловской» породы. Француз внимательно наблюдал, как гвардеец буквально взлетал на одном из них на помост, ставя коня на дыбы, и по ходу делал многочисленные зарисовки. Императрица особенно придирчива была к модели головы Петра I, из-за чего скульптор её несколько раз переделывал.

Свой проект головы предложила и 17-летняя Мари-Анн Колло, ученица Фальконе, которую он привез с собой в Россию в качестве подмастерья. Это решило проблему: эскиз Екатерине понравился. Причем настолько, что за проделанную работу девушке назначили пожизненное жалованье в 10 тысяч ливров и приняли в Российскую Академию художеств. В ее исполнении лицо императора, озаренное глубокой мыслью, с широко открытыми глазами, выражало мужество и волю. А вот над змеей, что под ногами коня, работал русский скульптор Федор Гордеев.

Итак, гипсовая модель Медного всадника не без трудностей и горячих споров к 1769 году была изготовлена. Казалось бы, все сложности позади. Но впереди ждали новые испытания. Во-первых, государыне модель в целом не понравилась, поскольку француз не прислушался к ее предложениям и самовольно избрал облик памятника. Во-вторых, монумент предстояло отлить в бронзе. Фальконе рассчитал, что он будет сохранять равновесие только в том случае, если его передние стенки выполнить очень тонкими, не больше сантиметра. Отечественные литейщики с такими выкладками не соглашались. Браться за работу они не хотели еще и по причине колоссальных размеров скульптуры. Иностранных же мастеров ничего не пугало, однако за свои услуги они требовали весьма немалые деньги.

Спустя некоторое время литейщик, наконец-то, нашелся. Им оказался Емельян Хайлов, пушечных дел мастер. Совместно с французским скульптором он подбирал сплав нужного состава и делал пробы. Непосредственно отливка памятника стартовала в 1774 году и проводилась по невероятно сложной технологии. Необходимо было добиться, чтобы передние стенки в толщине своей непременно уступали задним, что придавало бы композиции необходимую устойчивость. Но вот незадача: труба, по которой расплавленная бронза поступала в форму, вдруг лопнула, испортив верхнюю часть монумента. Её пришлось удалить и еще три года затратить на подготовку ко второй заливке. В этот раз фортуна им улыбнулась, и всё было готово в срок и без происшествий.

В память об успешном завершении работ Фальконе на складке петровского плаща написал, что именно он в 1788 году «лепил и отливал» эту скульптуру. Тогда же у него вконец разладились отношения с Екатериной II, и скульптор вынужденно покинуть Россию вместе со своей ученицей. С этого момента работами по завершению памятника руководил академик Юрий Матвеевич Фельтен. Именно по его чертежам изготовили приведшую всех в восторг машину, с помощью которой транспортировали «Гром-камень», легший в основу пьедестала Медного всадника.

Кстати, о «Гром-камне». Его нашел в окрестностях деревушки Конная Лахта крестьянин Семен Вишняков, откликнувшийся на обращение в «Санкт-Петербургских ведомостях». Мегалит весил 1600 тонн и когда был извлечен из земли, то оставил после себя огромный котлован. Он заполнился водой и образовался водоем, названный Петровским прудом и сохранившимся до наших дней. Чтобы доставить камень к месту погрузки, нужно было преодолеть почти 8 километров. Но как? Решили дождаться зимы, чтобы подмерзшая почва не проседала под его тяжестью. Транспортировка началась 15 ноября 1769 года и завершилась 27 марта 1770 года (по старому стилю) на берегу Финского залива. К тому моменту здесь построили пристань для отгрузки исполина. Чтобы не терять драгоценное время, камень начали обтесывать по ходу перемещения. Однако императрица запретила его трогать: будущий пьедестал должен прибыть в столицу в естественном виде! Свой нынешний облик «Гром-камень» обрел уже на Сенатской площади, значительно «похудев» после обработки.

Памятник Медный всадник, главный символ Северной Пальмиры, увековечивший Петра Великого на вздыбившейся лошади, был открыт 7 августа 1782 года. В честь долгожданного события состоялся военный парад, которым руководил князь Александр Голицын. Екатерина II на торжества прибыла в шлюпке по Неве. Поднявшись на балкон здания Сената, она надела корону и облачилась в порфир и подала знак, что праздник можно начинать. По горькой иронии судьбы, самого Фальконе на это мероприятие даже не соизволили пригласить.

Монументальное творение французского скульптора впечатлило присутствующих на церемонии величественностью и удивительной законченностью образа. Похоже, даже сама императрица, повелевшая оставить на постаменте надпись «Екатерина II Петру I», успела позабыть, что памятник ей изначально виделся совсем другим. И уж тем более никому не пришло в голову, что за Медным всадником начнет тянуться шлейф мифов и легенд, не говоря уже о просто заслуживающих внимания фактах. Причем едва ли не со дня установки.

Если сторонники царя-реформатора говорили, что монумент воплощает в себе мощь и величие Российской империи, и ни одному врагу, пока всадник находится на своем пьедестале, не удастся её сокрушить, то противники Петра придерживались противоположной точки зрения. Они не преминули заявить, что памятник уж очень напоминает предсказанного в Библии всадника Апокалипсиса, и что его появление в самом сердце столицы – предвестник страданий и смерти по всей стране.

Слава об удивительном памятнике вскоре разнеслась и далеко за пределами Петербурга. В глубинке даже возникла собственная версия его появления. Якобы царь Петр как-то придумал себе развлечение: сел на коня и перескакивал на нем с одного берега реки на другой. «Всё Божье и моё!» – воскликнул он перед первым прыжком. Ту же самую фразу он произнес и перед вторым, тоже удачным. В третий раз государь, перепутав слова, сказал: «Всё моё и Божье!» За такую «дерзость» Всевышний покарал его, обратив в камень, и он навечно остался памятником самому себе.

А вот еще одна легенда – о некоем майоре Батурине. Дело было в Отечественную войну 1812 года, когда наши войска вынужденно отступали и французы вот-вот могли захватить столицу. Чтобы врагу не достались ценнейшие произведения искусства, император Александр I дал указание вывезти их из города. Транспортировке подлежал и памятник Медный всадник. Но тут становится известно, что майору Батурину снится один и тот же сон, в котором он видит себя на Сенатской площади, рядом с монументом. Петр I якобы съезжает на коне с постамента и направляется к Каменному острову, где находилась резиденция государя. Во время встречи он пожурил Александра: «До чего ты, молодой человек, довел мою Россию. Но пока я на месте, городу моему опасаться нечего!» О необычном сне сначала доложили другу царя князю Голицыну, а тот пересказал его императору. Эвакуацию отменили, и памятник остался на месте. Существует мнение – правда, ничем не подтвержденное – что в основу сюжета поэмы «Медный всадник» А. С. Пушкин положил именно это предание. Тот же мотив прослеживается и в романе Ф. М. Достоевского «Подросток».

Широкое распространение в местном фольклоре получил и миф о призраке Петра Великого, привидевшемся сыну Екатерины II Павлу I, пока он еще не был императором. Наследный принц вместе со своим другом князем Куракиным прогуливался в том самом месте, где ныне находится памятник. И тут они увидели завернутого в широкий плащ человека, будто дожидавшегося их. Заговорив с ними, призрак направился к середине площади, показал на место будущего Медного всадника и сказал, что его снова увидят здесь. Прощаясь, он приподнял шляпу, и молодые люди едва ли не онемели от ужаса: таинственным незнакомцем был ни кто иной, как Петр I.

Медный всадник указывает рукой в направлении Швеции. Интересно, что в центре Стокгольма, столицы этой скандинавской монархии, находится памятник противнику Петра в Северной войне – королю Карлу XII, левая рука которого – совпадение? – указывает в сторону России. Еще интересный факт, как бы подтверждающий сон упомянутого майора Батурина. Монумент оставался на своем месте не только в Отечественную войну 1812 года, но и в Великую Отечественную войну 1941-1945 годов. В страшные дни блокады Ленинграда он был обшит досками и бревнами и уложен вокруг мешками с песком. Наша страна, как известно, устояла в обеих этих войнах…

Бронзовый император и его конь за все время своего существования подвергались реставрации только дважды – в 1909 и 1976 годах. Тогда же был произведен анализ при помощи гамма-лучей на предмет состояния каркаса скульптурной композиции. Он показал, что всё в порядке. Внутрь памятника даже поместили капсулу: в ней находятся сообщение о проведённой реставрации и датированная 3 сентября 1976 года газета. В советское же время (1988 год) Государственным банком была выпущена в обращение памятная 5-рублевая монета из медно-никелевого сплава, на которой был изображён Медный всадник. Она весила 19,8 грамма, общий тираж дензнака составил 2 млн экземпляров. Через два года свет увидела еще одна памятная монета, на этот раз номиналом 100 рублей и золотая, 900-й пробы – из исторической серии по случаю 500-летия единого русского государства. На нее также поместили изображение памятника Петру I.

Как добраться

Доехать до Медного всадника можно метрополитеном. Сходите на станции «Адмиралтейская» и, оказавшись на Малой Морской улице, сворачиваете влево и идете мимо Исаакиевского собора. Затем от него поворачиваете направо и идете к Александровскому саду. Сенатская площадь с установленным на ней памятником находится за садом.

Еще вариант: доезжаете на метро до одной из двух станций – «Невский проспект» или «Гостиный двор», выходите к Адмиралтейству и Дворцовой площади и, пройдя мимо, оказываетесь на Адмиралтейском проспекте. Свернув с него влево, доходите до Сенатской площади.

Или, если не хотите идти пешком, по выходу на станции «Невский проспект» пересаживаетесь в троллейбус (номера маршрутов: 1, 5, 10, 11 и 22), выходите на остановке «Почтамтский переулок» и возвращаетесь назад к Конногвардейскому бульвару, преодолев пешим ходом около 500 метров.

· 15.02.2016

Медный всадник – это памятник Петру Первому (Великому) в Санкт-Петербурге, находится на Сенатской площади. Если спросить коренных петербуржцев, какое место они считают сердцем города, многие, не задумываясь, назовут именно эту достопримечательность Санкт-Петербурга. Памятник Петру Великому стоит в окружении зданий Синода и Сената, Адмиралтейства и Исаакиевского собора. Десятки тысяч приезжающих в город туристов считают своим долгом сфотографироваться на фоне этого памятника, поэтому здесь практически всегда многолюдно.

Памятник Петру Великому в Петербурге – история создания.

В начале шестидесятых годов XVIII столетия Екатерина II, желая подчеркнуть свою преданность петровским заветам, повелела воздвигнуть памятник великому реформатору Петру I. Для выполнения работы она, по совету своего друга Д. Дидро, пригласила французского скульптора Этьена Фальконе. В середине осени 1766 года он прибыл в Петербург, и работа закипела.

В самом начале проекта возникли разногласия в видении будущего монумента Петру Великому. Его внешний облик императрица обсуждала с великими философами и мыслителями того времени Вольтером и Дидро. У всех было разное представление о построении композиции. Но скульптор Этьен Фальконе сумел убедить могущественную правительницу и отстоял свою точку зрения. По замыслу скульптора Петр Первый будет символизировать не только великого стратега, одержавшего множество побед, но и величайшего творца, реформатора и законодателя.

Памятник Петру Первому Медный всадник – описание.

Скульптор Этьен Фальконе изобразил Петра Великого в виде всадника, облаченного в простые одеяния, характерные всем героям. Петр 1 восседает на вздыбленном коне, покрытом вместо седла медвежьей шкурой. Это символизирует победу России над дремучим варварством и становление ее как цивилизованного государства, а распростертая над ней ладонь указывает, под чьей защитой она находится. Постамент, изображающий скалу, на которую взбирается медный всадник, говорит о трудностях, которые пришлось преодолеть на этом пути. Змея, путающаяся под задними ногами коня, изображает врагов, пытающихся помешать двигаться вперед. Во время работы над макетом скульптору никак не удавалась голова Петра, с этой задачей блестяще справилась его ученица. Работу над змеей Фальконе поручил русскому скульптору Федору Гордееву.

Постамент для памятника «Медный всадник» в Санкт-Петербурге.

Для выполнения столь грандиозного замысла понадобился соответствующий постамент. Долгое время поиски подходящего для этой цели камня не приносили результата. Пришлось через газету «Санкт-Петербургские ведомости» обратиться к населению за помощью в поисках. Результат не заставил себя долго ждать. Неподалеку от деревни Конная Лахта, что всего в 13 километрах от Петербурга, крестьянин Семен Вишняков давно обнаружил такую глыбу и намеревался использовать для своих целей. Она называлась «Гром-камень» из-за того, что неоднократно подвергалась ударам молнии.

Найденный гранитный монолит, весящий около 1500 тонн привел скульптора Этьена Фальконе в восторг, но теперь перед ним встала трудная задача переместить камень в Санкт-Петербург. Пообещав награду за удачное решение, Фальконе получил массу проектов, из которых был выбран самый лучший. Были сооружены передвижные желобообразные рельсы, в которых находились шары из медного сплава. Именно по ним передвигалась гранитная глыба, погруженная на деревянную платформу. Примечательно, что в котловане, оставшемся после извлечения «Гром-камня» скопились почвенные воды, образовав водоем, сохранившийся до наших дней.

Дождавшись холодов, приступили к транспортировке будущего постамента. В середине осени 1769 года процессия двинулась вперед. Для выполнения поставленной задачи были привлечены сотни людей. Среди них были каменотесы, которые, не теряя времени, проводили обработку каменного блока. В конце марта 1770 года постамент был доставлен к месту погрузки на судно, и спустя полгода он прибыл в столицу.

Создание памятника «Медный всадник».

Задуманный скульптором Фальконе медный всадник, памятник Петру Великому в Санкт-Петербурге, имел настолько грандиозные размеры, что от его отливки отказался приглашенный из Франции мастер Б. Эрсман. Трудность состояла в том, что скульптуру, имеющую всего три точки опоры, необходимо было отлить так, чтобы максимально облегчить переднюю часть. Для этого толщина бронзовых стенок не должна была превышать 10 мм. На помощь скульптору пришел русский литейщик Емельян Хайлов. Во время отливки произошло непредвиденное: лопнула труба, по которой раскаленная бронза поступала в форму. Несмотря на угрозу жизни, Емельян не бросил работу и спас большую часть статуи. Испорченной оказалась только верхняя часть памятника Петру Великому.

После трехлетней подготовки была проведена повторная отливка, оказавшаяся полностью удачной. В ознаменование успеха французский мастер оставил среди многочисленных складок плаща надпись, гласящую «Лепил и отливал Этьен Фальконе парижанин 1778 года». По неизвестным причинам отношения императрицы и мастера разладились, и он, не дожидаясь установки медного всадника, покинул Россию. Руководство принял на себя Федор Гордеев, участвовавший в создании скульптуры с самого начала, и 7 августа 1782 года памятник Петру Первому в городе Санкт-Петербурге был торжественно открыт. Высота монумента составила 10,4 метра.

Почему памятник Петру Великому в Санкт-Петербурге называется «Медный всадник»?

Памятник Петру Великому «Медный всадник» сразу же полюбился петербуржцам, обрастая легендами и смешными историями, становясь популярным объектом в литературе и поэзии. Одному из поэтических произведений он и обязан своим нынешним названием. Это был «Медный всадник» Александра Сергеевича Пушкина. Среди горожан бытует поверье, согласно которому одному майору во время войны с Наполеоном приснился сон, в котором к нему обратился Петр Первый и сказал, что пока памятник стоит на своем месте, никакие напасти Петербургу не грозят. Прислушавшись к этому сну, император Александр I отменил готовящуюся эвакуацию монумента. В тяжелые годы блокады памятник бережно укрывали от бомбежек.

За годы существования памятника «Медный всадник» в Петербурге неоднократно проводились реставрационные работы. Первый раз пришлось выпустить более тонны воды, скопившейся в животе лошади. Позже, чтобы не допустить подобное, были проделаны специальные дренажные отверстия. Уже в советское время проводилось устранение мелких дефектов и очистка постамента. Последние работы с привлечением научных специалистов были произведены в 1976 году. Изначально задуманная статуя не имела ограждения. Но возможно вскоре памятник Петру Великому «Медный всадник» придется ограждать от вандалов, оскверняющих его ради забавы.

Французский скульптор Э. М. Фальконе прибыл в Россию по приглашению Екатерины II осенью 1766 г. Вместе с Фальконе прибыла его ученица Мари-Анн Колло. Фальконе заранее продумал программу монумента "благодетелю, преобразователю и законодателю" России, выполненного в новаторской для своего времени, предельно лаконичной и глобокой по символическому значению форме. Работа над конной скульптурой продолжалась 12 лет. В создании статуи Петра I принимала участие М.-А. Колло, выполнившая портрет императора. Одновременно решался вопрос о выборе места для установки памятника, велись поиски исполинского камня для постамента. Так называемый "гром-камень" удалось найти в окрестностях поселка Лахта. Для перевозки камня весом более 1000 тонн были использованы оригинальные конструкции, приспособления, построенны специальная баржа и корабли.

Под руководством и при участии Фальконе отливку конной статуи в бронзе осуществлял мастер-литейщик Е. М. Хайлов. В августе 1775 г. состоялась первая, не совсем удачная отливка скульптуры. Из-за прорыва литейной формы и пожара в мастерской пострадала верхняя часть бронзовой отливки, и она была "срезана". Окончательная отливка недостающей верхней части статуи выполнена Фальконе в 1777 г. Летом 1778 г. полностью завершены работы по отливке и чеканке скульптуры. В память об этом автор выгравировал на складке плаща всадника надпись по латыни, которая в переводе гласит: "Лепил и отливал Этьен Фальконе, парижанин, 1778". В сентябре того же года скульптор покинул Петербург. В создании памятника принял участие скульптор Ф. Г. Гордеев, по модели которого отлита змея под копытами коня. Наблюдение за ходом работ по сооружению монумента после отъезда Э. Фальконе из России вел архитектор Ю. М. Фельтен.

В 1872 г. по инициативе петербургской городской Думы по случаю празднования 200-летия со дня рождения Петра I у памятника установлены 4 фонарных столба с канделябрами, исполненные на заводе Шопена.

По замыслу Э. Фальконе ограды вокруг монумента не предусматривалось. В письме к Д. Дидро скульптор писла на этот счет следующее: "Кругом Петра Великого не будет никакой решетки, зачем сажать его в клетку?". Вопреки идеи автора к открытию памятника ограда, исполненная мастером Стефаном Вебером, была установлена. В 1903 г. в связи с 200-летием основания Петербурга ограда, как искажающая первоначальный авторский замысел, была снята, "благодаря чему монумент, в идею которого вложена мысль о безудержном движении вперед, впервые предстал во всей красоте".

В 1908 г. Академией художеств создана специальная комиссия по изучению состояния памятника, а в следующем - 1909 г. - памятник впервые подвергся серьезной реставрации, включая вскрытие люка в крупе коня, когда было удалено свыше 150 ведер воды, проникшей внутрь через многочисленные трещины. Под руководством скульптора И. В. Крестовского в 1935-1936 гг. проведены исследовательские и реставрационные работы в памятнике.

Современные исследования памятника и комплекс реставрационных работ осуществлены Государственнным музеем городской скульптуры в 1976 году. К этому времени серьезные опасения вызывали трещины на опорных ногах коня, причину которых предстояло выяснить. Впервые в истории монумента была разработана и выполнена обширная программа исследований по составу бронзы, состоянию защитной окисной пленки - патины, по прочности внутреннего каркаса конной статуи. В исследовании принимали участие ученые Политехнического института, лабораторий Кировского и Ижорского заводов, НИИ им. Ефремова и других предприятий. С помощью специальной аппаратуры проведено гаммаграфирование, вследствие чего выяснилось, что причиной трещин стал "пережог" металла, когда для повторной отливки верха скульптуры Фальконе разогрел ее низ до высокой температуры. Определен состав бронзы, в котором более 90 процентов меди. Трещины были заделаны вставками, отлитыми из специально выплавенной бронзы. Обследован и усилен опорный каркас. Исследования дали полную картину конструктивных особенностей памятника. Высота скульптуры - 5, 35 м, высота постамента - 5, 1 м, длина постамента - 8, 5 м.

Изучив и проанализировав источники, можно с точной уверенностью сказать, что история появления «Медного всадника» не однозначна. Существует много версий и предположений по данной теме. Мы в данной работе рассмотрим некоторые аспекты возникновения и, в дальнейшем, хронологию написания данного произведения. Упоминание об одной литературной истории данного рассказа, которая начинается с сообщения «Откуда Пушкин взял сюжет «Медного всадника», опубликованного критиком и преподавателем А.П. Милюковым в газете «Сын отечества» в 1869 г.; этот текст, подвергнувшийся стилистической правке, вошел в состав мемуарной книги автора, появившейся в 1872 г. Согласно Милюкову, некогда, во время экзамена в одном женском учебном заведении, граф Михаил Юрьевич Виельгорский сообщил ему следующее: «В 1812 году, когда Наполеон шел к Москве, французский корпус маршала Удино движением на Полоцк породил опасение за Петербург. В столице поднялась тревога. Зная, между прочим, что Наполеон любил вывозить из столиц памятники, у нас стали опасаться, как бы он не увез в Париж монумент Петра Великого. Кто-то предложил, в случае серьезной опасности, снять фальконевскую статую с пьедестала, поставить на судно и отправить в одну из отдаленных губерний. Государь одобрил эту мысль.

В это время князю Александру Николаевичу Голицыну приснилось, что он идет «с докладом государю на Елагин остров, по Большой Миллионной, в направлении от Зимнего дворца». Вдруг позади, «как будто на Адмиралтейской площади, раздался гул, точно отдаленный топот лошади. И вот в домах, мимо которых я проходил, начали звенеть стекла, и сама мостовая как будто колебалась. Тут я обернулся от ужаса. В нескольких саженях от меня, при сумрачном свете раннего утра, скакал огромный всадник на исполинском коне, потрясающем всю окрестность топотом своих тяжелых копыт. Я узнал эту фигуру по величаво поднятой голове и руке, повелительно простертой в воздухе. То был наш бронзовый Петр на своем бронзовом коне». Через Троицкий мост и Каменноостровский проспект бронзовый Петр проскакал во дворец, и поспешавший за ним Голицын видит, как император Александр (лицо его «было грустно и озабочено») быстро приблизился к «царственному всаднику». Воскликнув: «Ты соболезнуешь о России!», - Петр далее произнес: «Не опасайся! Пока я стою на гранитной скале перед Невой, моему возлюбленному городу нечего страшиться. Не трогайте меня - ни один враг ко мне не прикоснется». И после этих слов Всадник удалился. «Граф Виельгорский прибавил, что князь Голицын на ближайшем докладе у государя рассказал ему свой чудесный сон. Рассказ этот так подействовал на императора, что он приказал отменить все распоряжения к отправке из Петербурга монумента Петра Великого. Когда впоследствии пересказали этот сон Пушкину, он пришел в восторг и долго повторял: “…какая поэзия! Какая поэзия!” Он признавался графу Виельгорскому, что тогда же начал обдумывать содержание своего “Медного всадника”, и хотя потом дал поэме другую идею и обставил ее иными подробностями, но при всем том видно, что интересный сон князя Голицына послужил главным основанием повести» [Осповат, 1984: 238-239].

Данная история еще несколько раз перепечатывалась в изданиях тех лет. Менялись авторы, повествователи, очевидцы и даже текст. Но суть оставалась неизменной. Является ли эта история достоверной, тоже трудно сказать. Но многие полагают, что если события на самом деле были правдивы, то легенда имеет право на существование.

Как считают многие критики и литературоведы, идеей же Пушкину послужило произошедшее наводнение в Петербурге 7 ноября 1824 г. - сильнейшее наводнение в истории города.

Пушкин жил третий месяц в Михайловском, сосланный из Одессы «в далекий северный уезд». Ему очень хочется вернуться в Петербург, о чем свидетельствует многочисленная переписка с братом. Поэтому не став свидетелем столь трагического момента города, он немного злится и тут же фривольно шутит на эту тему в обращении к петербургским дамам. Несколько позднее, очевидно прочитав более подробные описания наводнения в петербургских газетах и в письмах родных и друзей, услышав рассказы очевидцев, Пушкин изменил свое первоначальное мнение.

Вероятно, вскоре после возвращения из ссылки в Москву, а потом в Петербург он приобрел вышедшую в 1826 г. книгу историка В.Н. Берха Берх В.Н. Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Санкт-Петербурге. - СПб., 1826; см. настоящее издание, с. 107., упомянутую как важнейший и первый источник сведений в «Предисловии» к «Петербургской повести». «Берх в своей книге перепечатал статью, помещенную в “Литературных листках” в качестве рассказа очевидца. Ссылаться прямо на источник в своей поэме Пушкин, очевидно, не хотел и перепечатка Берха давала ему к этому законную возможность; он ограничился глухой ссылкой на “тогдашние журналы”, из которых заимствованы “подробности наводнения”, тем самым отводя от себя возможные упреки в неточностях, в том, что он, не быв свидетелем “потопа”, вымышляет его подробности» [Измайлов, 1930: 151-152].

Книга Берха несомненно была взята с собой Пушкиным в путешествие 1833 г. по «пугачевским» местам и находилась перед его глазами во время работы над поэмой в Болдине.

В самый момент отправления Пушкина в путешествие, «17 августа 1833 г., когда он, выехав с дачи на Черной речке, должен был переправиться через Неву, он стал очевидцем начинавшегося наводнения, которое едва не заставило его вернуться назад и отложить поездку. Наводнения в Петербурге в тот день не произошло вследствие перемены ветра, но в те часы, когда Пушкин видел вздувавшуюся Неву, существовало опасение, что будет бедствие не меньшее, чем в 1824 г. Важны, однако, пристальное внимание поэта к подъему воды в реке и его опасение, его досада от мысли, что он и это наводнение “прогулял”. Это еще один показатель того, что тема наводнения уже определилась в его творческом сознании задолго до начала работы над “Медным Всадником”» [Измайлов, 1930: 152].

Нет сомнения, что впечатление от «петербургского потопа» и вызванные им размышления, определение его как «общественное бедствие», ударившее всей своею тяжестью по «народу», по беднейшему слою населения столицы, - все это глубоко запало в сознание и чувство поэта, запало, чтобы через девять лет отразиться в «Медном Всаднике».

На обратном пути из Оренбурга и Уральска, приехав 1 октября 1833 г. в Болдино, он тотчас принялся за обработку всего написанного, а также собранного в поездке материала, одновременно занимаясь многими другими творческими начинаниями, но в первую очередь поэмой «Медный Всадник».

Так же большое влияние оказала на Пушкина петровская тема. Однако же у Пушкина, возник к ней интерес лишь с конца 1826 г. Причины этому многообразны. В лицейские годы интерес к Петру был заслонен современными событиями - Отечественной войной 1812 г. и европейскими походами. Позже, вышедшая в свет в 1818 г. «История государства Российского» Карамзина определила надолго тематику поэзии декабристского направления. Отразилась она и в творчестве Пушкина. Много было написаны почти накануне восстания декабристов - событие, которое вызвало глубокое отражение в мировоззрении и творчестве поэта. События 14 декабря 1825 г. и последовавшие за разгромом восстания следствие, суд и приговор над дворянами-декабристами, наконец, возвращение поэта из ссылки и свидание его 8 сентября 1826 г. с Николаем I, заставили Пушкина многое пересмотреть в его воззрениях на прошлое и настоящее России. С этого момента тема Петра прослеживается в лирике, поэмах, прозаических романах, публицистике и критике, мемуарах, исторических исследованиях, и все больше занимает его мысли.

Однако отношение Пушкина к Петру было не однозначным. «Им был изложен вывод о двух сторонах деятельности Петра, который выражает вполне его мысль, его концепцию петровского царствования. Для одних это - великого и созидательного для вступающего в новую эпоху государства, для других - тяжкого и даже мучительного, которые должны были на себе выносить всю тяжесть новой империи, включая сюда не только крестьян, но и прочие «податные» сословия. В представлении Пушкина к этой части относятся отпрыски старинного дворянства, униженного и, в конце концов, разоренного петровскими преобразованиями, выдвинувшими новых людей. То же явление представляет собой герой его поэмы Евгений в «Медном Всаднике».

«Для понимания последнего произведения нельзя не иметь в виду приведенную выше сентенцию, выражающую с полной отчетливостью двоякое восприятие Пушкиным личности и деятельности Петра - великого созидателя и одновременно беспощадного деспота, который, по словам молодого Пушкина, высказанным за много лет до работы, “презирал человечество, может быть, более чем Наполеон”». [Измайлов, 1930: 164].

Образ своего героя Евгения, Пушкин как бы примерял на себя, ведь и сам он был из обедневшего рода с многочисленным семейством, которое надо было содержать. Об этом он сам пишет: «Кроме жалования, определенного мне щедростью его величества, нет у меня постоянного дохода; между тем жизнь в столице дорогам и с умножением моего семейства умножаются и расходы…» Пушкин. Письма, т. III, с. 594-597.

В декабре 1833 года он передал «Медного всадника» на цензуру Николаю I. Царь вернул поэму с указанием на поправки, которые нужно было исправить обязательно (он вычеркнул все определения вроде «кумир», «истукан» в отношении памятника Петру), но Пушкин править поэму отказался, но и печатать без разрешения тоже не решался. Вот почему до конца 1833 г. «петербургская повесть» никому не была известна.

Строгость цензора, вероятно, была связана с совпадением времени появления поэмы Пушкина и важного события, происходившего в Петербурге и прямо связанного с памятником Петру I. «В 1834 году заканчивались работы по открытию знаменитого монумента - «александрийского столпа». Ещё в августе 1832 года на дворцовой площади появилась огромная скала, доставленная из Финляндии, из которой должна была быть сделана колонна. 30 августа 1834 года, то есть в день именин Александра I, состоялось открытие памятника императору, Александровской колонны - самого высокого сооружения в мире (47,5 метра против 46,5 метров Вандомской колонны в Париже). Этому событию придавалось большое идеологическое значение, наиболее полно и ясно выраженное Жуковским: «Чему надлежало совершиться в России, чтобы в таком городе, такое собрание народа, такое войско могло соединиться у подножия такой колонны?.. Там, на берегу Невы, подымается скала, дикая и безобразная, и на той скале всадник, столь же почти огромный, как сама она; и этот всадник, достигнув высоты, осадил могучего коня своего на краю стремнины; и на этой скале написано Петр, и рядом с ним Екатерина; и в виду этой скалы воздвигнута ныне другая, несравненно огромнее, но уже не дикая, из безобразных камней набросанная громада, а стройная, величественная, искусством округленная колонна <…> и на высоте ее уже не человек скоропреходящий, а вечно сияющий ангел, и под крестом сего ангела издыхает то чудовище, которое там, на скале, полураздавленное, извивается под копытами конскими <…>. И ангел, венчающий колонну сию, не то ли он знаменует, что дни боевого создания для нас миновались <…> что наступило время создания мирного; что Россия, все свое взявшая, извне безопасная. Врагу недоступная или погибельная, не страх, а страж породнившейся с ней Европы, вступила ныне в новый великий период бытия своего, в период развития внутреннего, твердой законности, безмятежного приобретения всех сокровищ общежития…» Жуковский В.А. «Воспоминание о торжестве 30-го августа 1834 года» - М.: Книга по Требованию, 2012. - 18 с. (переиздание Санкт-Петербург: тип. Н. Греча, ценз. 1834). Памятник Петру I с монументом в виде дикой скалы и памятник Александру I с монументом в виде геометрически правильной и даже совершенной колонны противопоставлялись как символы двух эпох российской жизни» [Абромович, 1984: 112].

Николай I был знаком с размышлениями Жуковского и согласен с идеей, что в новейшей русской истории проведена четкая грань между двумя периодами: войны и мира.

Пушкин не разделял этих взглядов, считал их надуманными, и был прав. «Очень скоро обнаружилось, что Александровская колонна - всего только новый монумент, украсивший столицу, а Медный всадник - по-прежнему ее символ, «самое замечательное чудо чудесного Петербурга» <…> Александровская колонна стала объектом насмешек» [Макогоненко, 1982: 157].

Не желая править поэму, Пушкин в 1834 году опубликовал Вступление к «Медному всаднику». Это единственное прижизненное издание текста поэмы, оно не вызвало внимания читателей, так как выглядело гимном «военной столице». Зато начались слухи о некой неопубликованной поэме Пушкина о Петербурге.

«В августе 1836 года Пушкин решается опубликовать «Медного всадника» и для этого делает необходимые поправки. Почему до этого он не допускал и мысли о правке, а теперь делает это? Видимо, потому, что он считал необходимым завить о себе читателям, среди которых появилось мнение о закончившемся пушкинском периоде русской литературы» [Кунин, 1990: 543]

Вопреки этому мнению, очевидно и было решение публикации «Медного всадника». Навалившиеся семейные проблемы, нехватка денег, зависимость от милости государя - все это сказалось на моральном состоянии Пушкина. Поэтому «Медный всадник» стал своего рода брошенным вызовом государственному строю и всем «доброжелателям».

В полном объеме «Медный всадник» был напечатан после смерти Пушкина в 1837 г. в журнале «Современник».