Поведение помещика плюшкина в поэме мертвые души. Cочинение «Образ Плюшкина

В год 6500 (992). Пошел Владимир на хорватов. Когда же возвратился он с хорватской войны, пришли печенеги по той стороне Днепра от Сулы; Владимир же выступил против них и встретил их на Трубеже у брода, где ныне Переяславль. И стал Владимир на этой стороне, а печенеги на той, и не решались наши перейти на ту сторону, ни те на эту. И подъехал князь печенежский к реке, вызвал Владимира и сказал ему: "Выпусти ты своего мужа, а я своего - пусть борются. Если твой муж бросит моего на землю, то не будем воевать три года; если же наш муж бросит твоего оземь, то будем разорять вас три года". И разошлись. Владимир же, вернувшись в стан свой, послал глашатаев по лагерю со словами: "Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?". И не сыскался нигде. На следующее утро приехали печенеги и привели своего мужа, а у наших не оказалось. И стал тужить Владимир, посылая по всему войску своему, и пришел к князю один старый муж, и сказал ему: "Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; я вышел с четырьмя, а он дома остался. С самого детства никто его не бросил еще оземь. Однажды я бранил его, а он мял кожу, так он рассердился на меня и разодрал кожу руками". Услышав об этом, князь обрадовался, и послали за ним, и привели его к князю, и поведал ему князь все. Тот отвечал: "Князь! Не знаю, могу ли я с ним схватиться, но испытайте меня: нет ли большого и сильного быка?". И нашли быка, большого и сильного, и приказал он разъярить быка; возложили на него раскаленное железо и пустили быка. И побежал бык мимо него, и схватил быка рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько захватила его рука. И сказал ему Владимир: "Можешь с ним бороться". На следующее утро пришли печенеги и стали вызывать: "Где же муж? Вот наш готов!". Владимир повелел в ту же ночь облечься в доспехи, и сошлись обе стороны. Печенеги выпустили своего мужа: был же он очень велик и страшен. И выступил муж Владимира, и увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста. И размерили место между обоими войсками, и пустили их друг против друга. И схватились, и начали крепко жать друг друга, и удавил муж печенежина руками до смерти. И бросил его оземь. И кликнули наши, и побежали печенеги, и гнались за ними русские, избивая их, и прогнали. Владимир же обрадовался и заложил город у брода того и назвал его Переяславлем, ибо перенял славу отрок тот. И сделал его Владимир великим мужем, и отца его тоже. И возвратился Владимир в Киев с победою и со славою великою.

В год 6504 (996). Увидел Владимир, что церковь построена, вошел в нее и помолился Богу, говоря так: "Господи Боже! Взгляни с неба и воззри. И посети сад свой. И сверши то, что насадила десница твоя, - новых людей этих, сердце которых ты обратил к истине познать тебя, Бога истинного. Взгляни на церковь твою, которую создал я, недостойный раб твой, во имя родившей тебя матери приснодевы Богородицы. Если кто будет молиться в церкви этой, то услышь молитву его, ради молитвы пречистой Богородицы". И, помолившись Богу, сказал он так: "Даю церкви этой святой Богородицы десятую часть от богатств моих и моих городов". И уставил так, написав заклятие в церкви этой, сказав: "Если кто отменит это, - да будет проклят". И дал десятую часть Анастасу Корсунянину. И устроил в тот день праздник великий боярам и старцам градским, а бедным роздал много богатства.

После этого пришли печенеги к Василеву, и вышел против них Владимир с небольшою дружиною. И сошлись, и не смог устоять против них Владимир, побежал и стал под мостом, едва укрывшись от врагов. И дал тогда Владимир обещание поставить церковь в Василеве во имя святого Преображения, ибо было в тот день, когда произошла та сеча, Преображение Господне. Избегнув опасности, Владимир построил церковь и устроил великое празднование, наварив меду 300 мер. И созвал бояр своих, посадников и старейшин из всех городов и всяких людей много, и роздал бедным 300 гривен. Праздновал князь восемь дней, и возвратился в Киев в день Успенья святой Богородицы, и здесь вновь устроил великое празднование, сзывая бесчисленное множество народа. Видя же, что люди его - христиане, радовался душой и телом. И так делал постоянно. И так как любил книжное чтение, то услышал он однажды Евангелие: "Блаженны милостивые, ибо те помилованы будут"; и еще: "Продайте именья ваши и раздайте нищим"; и еще: "Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль истребляет и воры подкапывают, но собирайте себе сокровища на небе, где моль не истребляет, ни воры не крадут"; и слова Давида: "Благословен человек, который милует и взаймы дает"; слышал он и слова Соломона: "Дающий нищему дает взаймы Богу". Слышав все это, повелел он всякому нищему и бедному приходить на княжий двор и брать все, что надобно, питье и пищу и из казны деньги. Устроил он и такое: сказав, что "немощные и больные не могут добраться до двора моего", приказал снарядить телеги и, наложив на них хлебы, мясо, рыбу, различные плоды, мед в бочках, а в других квас, развозить по городу, спрашивая: "Где больной, нищий или кто не может ходить?". И раздавали тем все необходимое. И еще нечто большее сделал он для людей своих: каждое воскресенье решил он на дворе своем в гриднице устраивать пир, чтобы приходить туда боярам, и гридям, и сотским, и десятским, и лучшим мужам - и при князе и без князя. Бывало там множество мяса - говядины и дичины, - было все в изобилии. Когда же, бывало, подопьются, то начнут роптать на князя, говоря: "Горе головам нашим: дал он нам есть деревянными ложками, а не серебряными". Услышав это, Владимир повелел исковать серебряные ложки, сказав так: "Серебром и золотом не найду себе дружины, а с дружиною добуду серебро и золото, как дед мой и отец с дружиною доискались золота и серебра". Ибо Владимир любил дружину и с нею совещался об устройстве страны, и о войне, и о законах страны, и жил в мире с окрестными князьями - с Болеславом Польским, и со Стефаном Венгерским, и с Андрихом Чешским. И были между ними мир и любовь. Владимир же жил в страхе Божьем. И сильно умножились разбои, и сказали епископы Владимиру: "Вот умножились разбойники; почему не казнишь их?". Он же ответил: "Боюсь греха". Они же сказали ему: "Ты поставлен Богом для наказания злым, а добрым на милость. Следует тебе казнить разбойников, но расследовав".

Владимир же отверг виры и начал казнить разбойников, и сказали епископы и старцы: "Войн много у нас; если бы была у нас вира, то пошла бы она на оружие и на коней". И сказал Владимир: "Пусть так". И жил Владимир по заветам отца и деда.

ПОВЕСТЬ О БОГОРОДСКОМ КИСЕЛЕ

В год 6505 (997). Пошел Владимир к Новгороду за северными воинами против печенегов, так как была в это время беспрерывная великая война. Узнали печенеги, что нет князя, пришли и стали под Белгородом. И не давали выйти из города, и был в городе голод сильный, и не мог Владимир помочь, так как не было у него воинов, а печенегов было многое множество. И затянулась осада города, и был сильный голод. И собрали вече в городе, и сказали: "Вот уже скоро умрем от голода, а помощи нет от князя. Разве лучше нам так умереть? Сдадимся печенегам - кого оставят в живых, а кого умертвят; все равно помираем от голода". И так порешили на вече. Был же один старец, который не был на том вече, и спросил он: "О чем было вече?". И поведали ему люди, что завтра хотят сдаться печенегам. Услышав об этом, послал он за городскими старейшинами и сказал им: "Слышал, что хотите сдаться печенегам". Они же ответили: "Не стерпят люди голода". И сказал им: "Послушайте меня, не сдавайтесь еще три дня и сделайте то, что я вам велю". Они же с радостью обещали послушаться. И сказал им: "Соберите хоть по горсти овса, пшеницы или отрубей". Они же радостно пошли и собрали. И повелел женщинам сделать болтушку, на чем кисель варят, и велел выкопать колодец и вставить в него кадь, и налить ее болтушкой. И велел выкопать другой колодец и вставить в него кадь, и повелел поискать меду. Они же пошли и взяли лукошко меду, которое было спрятано в княжеской медуше. И приказал сделать из него пресладкую сыту и вылить в кадь в другом колодце. На следующий же день повелел он послать за печенегами. И сказали горожане, придя к печенегам: "Возьмите от нас заложников, а сами войдите человек с десять в город, чтобы посмотреть, что творится в городе нашем". Печенеги же обрадовались, подумав, что хотят им сдаться, взяли заложников, а сами выбрали лучших мужей в своих родах и послали в город, чтобы проведали, что делается в городе. И пришли они в город, и сказали им люди: "Зачем губите себя? Разве можете перестоять нас? Если будете стоять и 10 лет, то что сделаете нам? Ибо имеем мы пищу от земли. Если не верите, то посмотрите своими глазами". И привели их к колодцу, где была болтушка для киселя, и почерпнули ведром, и вылили в латки. И когда сварили кисель, взяли его, и пришли с ними к другому колодцу, и почерпнули сыты из колодца, и стали есть сперва сами, а потом и печенеги. И удивились те и сказали: "Не поверят нам князи наши, если не отведают сами". Люди же налили им корчагу кисельного раствора и сыты из колодца и дали печенегам. Они же, вернувшись, поведали все, что было. И, сварив, ели князья печенежские и подивились. И взяв своих заложников, а белгородских пустив, поднялись и пошли от города восвояси.

В год 6508 (1000). Преставилась Малфрида. В то же лето преставилась и Рогнеда, мать Ярослава.

В год 6509 (1001). Преставился Изяслав, отец Брячислава, сын Владимира.

В год 6511 (1003). Преставился Всеслав, сын Изяслава, внук Владимира.

В год 6515 (1007). Перенесены святые в церковь святой Богородицы.

В год 6519 (1011). Преставилась Владимирова царица Анна.

В год 6522 (1014). Когда Ярослав был в Новгороде, давал он по условию в Киев две тысячи гривен от года до года, а тысячу раздавал в Новгороде дружине. И так давали все новгородские посадники, а Ярослав не давал этого в Киев отцу своему. И сказал Владимир: "Расчищайте пути и мостите мосты", ибо хотел идти войною на Ярослава, на сына своего, но разболелся.

СМЕРТЬ ВЛАДИМИРА

В год 6523 (1015). Когда Владимир собрался идти против Ярослава, Ярослав, послав за море, привел варягов, так как боялся отца своего; но Бог не дал дьяволу радости. Когда Владимир разболелся, был у него в это время Борис. Между тем печенеги пошли походом на Русь, Владимир послал против них Бориса, а сам сильно разболелся; в этой болезни и умер июля в пятнадцатый день. Умер он на Берестове, и утаили смерть его, так как Святополк был в Киеве. Ночью же разобрали помост между двумя клетями, завернули его в ковер и спустили веревками на землю; затем, возложив его на сани, отвезли и поставили в церкви святой Богородицы, которую сам когда-то построил. Узнав об этом, сошлись люди без числа и плакали по нем - бояре как по заступнике страны, бедные же как о своем заступнике и кормителе. И положили его в гроб мраморный, похоронили тело его, блаженного князя, с плачем.

То новый Константин великого Рима; как тот крестился сам и людей своих крестил, так и этот поступил так же. Если и пребывал он прежде в скверных похотных желаниях, однако впоследствии усердствовал в покаянии, по слову апостола: "Где умножится грех, там преизобилует благодать". Удивления достойно, сколько он сотворил добра Русской земле, крестив ее. Мы же, христиане, не воздаем ему почестей, равных его деянию. Ибо если бы он не крестил нас, то и ныне бы еще пребывали в заблуждении дьявольском, в котором и прародители наши погибли. Если бы имели мы усердие и молились за него Богу в день его смерти, то Бог, видя, как мы чтим его, прославил бы его: нам ведь следует молить за него Бога, так как через него познали мы Бога. Пусть же Господь воздаст тебе по желанию твоему и все просьбы твои исполнит - о царствии небесном, которого ты и хотел. Пусть увенчает тебя Господь вместе с праведниками, воздаст услаждение пищей райской и ликование с Авраамом и другими патриархами, по слову Соломона: "Со смертью праведника не погибнет надежда".

Память о нем чтут русские люди, вспоминая святое крещение, и прославляют Бога молитвами, песнями и псалмами, воспевая их Господу, новые люди, просвещенные Святым Духом, ожидая надежды нашей, великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа; он придет воздать каждому по трудам его неизреченную радость, которую предстоит получить всем xристианам.

Юный любитель литературы, мы твердо убеждены, в том, что тебе будет приятно читать сказку "Никита Кожемяка" и ты сможешь извлечь из нее урок и пользу. Народное предание не может потерять своей насущости, в силу незыблемости таких понятий как: дружба, сострадание, мужество, отвага, любовь и жертвенность. Здесь во всем чувствуется гармония, даже негативные персонажи они, словно являются неотъемлемой частью бытийности, хотя, конечно выйдя за границы приемлемого. Преданность, дружба и самопожертвование и иные положительные чувства преодолевают все противостоящие им: злобу, коварство, ложь и лицемерие. Очень полезно, когда сюжет простой и, так сказать, жизненный, когда похожие ситуации складываются в нашем быту, это способствует лучшему запоминанию. Воодушевление предметов быта и природы, создает красочные и завораживающие картины о окружающего мира, делая их загадочными и таинственными. Главный герой всегда побеждает не коварством и хитростью, а добротой, незлобием и любовью - это главнейшее качество детских персонажей. Сказка "Никита Кожемяка" читать бесплатно онлайн стоит всем, здесь и глубокая мудрость, и философия, и простота сюжета с хорошим окончанием.

В старые годы появился невдалеке от Киева страшный змей. Много народа из Киева потаскал в свою берлогу, потаскал и поел. Утащил змей и царскую дочь, но не съел ее, а крепко-накрепко запер в своей берлоге. Увязалась за царевной из дому маленькая собачонка. Как улетит змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу, к матери, привяжет записочку собачонке на шею и пошлет ее домой. Собачонка записочку отнесет и ответ принесет.
Вот раз царь и царица пишут царевне: узнай-де от змея, кто его сильней. Стала царевна от змея допытываться и допыталась.
— Есть, — говорит змей, — в Киеве Никита Кожемяка — тот меня сильней.
Как ушел змей на промысел, царевна и написала к отцу, к матери записочку: есть-де в Киеве Никита Кожемяка, он один сильнее змея. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.
Сыскал царь Никиту и сам с царицею пошел его просить выручить их дочку из тяжелой неволи. В ту пору мял Кожемяка разом двенадцать воловьих кож. Как увидел Никита царя — испугался: руки у Никиты задрожали, и разорвал он разом все двенадцать кож. Рассердился тут Никита, что его испугали и ему убытку наделали, и, сколько ни упрашивали его царь и царица пойти выручить царевну, не пошел.
Вот и придумал царь с царицей собрать пять тысяч малолетних сирот — осиротил их лютый змей, — и послали их просить Кожемяку освободить всю русскую землю от великой беды. Сжалился Кожемяка на сиротские слезы, сам прослезился. Взял он триста пудов пеньки, насмолил ее смолою, весь пенькою обмотался и пошел.
Подходит Никита к змеиной берлоге, а змей заперся, бревнами завалился и к нему не выходит.
— Выходи лучше на чистое поле, а не то я всю твою берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.
Видит змей беду неминучую, некуда ему от Никиты спрятаться, вышел в чистое поле.
Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил змея на землю и хотел его душить. Стал тут змей молить Никиту:
— Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть в одной половине, а я — в другой.
— Хорошо, — сказал Никита. — Надо же прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.
Сделал Никита соху в триста пудов, запряг в нее змея и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать; глубиной та борозда две сажени с четвертью. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит змею:
— Землю мы разделили — теперь давай море делить, чтобы о воде промеж нас спору не вышло.
Стали воду делить — вогнал Никита змея в Черное море, да там его и утопил.
Сделавши святое дело, воротился Никита в Киев, стал опять кожи мять, не взял за свой труд ничего. Царевна же воротилась к отцу, к матери.
Борозда Никитина, говорят, и теперь кое-где по степи видна: стоит она валом сажени на две высотою. Кругом мужички пашут, а борозды не распахивают: оставляют ее на память о Никите Кожемяке.

ПИСЬ ­МЕН­НОСТЬ – со­во­куп­ность пись­мен­ных средств об­ще­ния, вклю­ча­ю­щих по­ня­тия си­сте­мы гра­фи­ки, ал­фа­ви­та и ор­фо­гра­фии ка­ко­го-ли­бо языка или груп­пы язы­ков, объ­еди­нён­ных одной си­сте­мой пись­ма или одним ал­фа­ви­том. (Боль­шая со­вет­ская эн­цик­ло­пе­дия, 1969–1978).

Пись­мен­ность – это ве­ли­кое изоб­ре­те­ние че­ло­ве­ка. Каж­дый народ стре­мил­ся к фор­ми­ро­ва­нию и раз­ви­тию сво­е­го род­но­го языка, к со­зда­нию пись­мен­но­сти.

До­ка­за­но, что пись­мен­ность на Руси су­ще­ство­ва­ла и до при­ня­тия хри­сти­ан­ства, но это было при­ми­тив­ное пись­мо: вы­ре­за­ли знаки на де­ре­ве, а также поль­зо­ва­лись гре­че­ски­ми и ла­тин­ски­ми бук­ва­ми. Но это было не очень удоб­но, так как эти буквы и знаки не пе­ре­да­ва­ли осо­бен­но­сти речи сла­вян (рис. 1).

Рис. 1. Пись­мен­ность сла­вян. «Го­ро­уш­на» – ам­фо­ра с древ­ней­шей рус­ской над­пи­сью

После при­ня­тия хри­сти­ан­ства (а это про­изо­шло в 988 году во время прав­ле­ния в Киеве князя Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­во­ви­ча) необ­хо­ди­мо было про­во­дить бо­го­слу­же­ние по свя­щен­ным кни­гам, но все они были либо на гре­че­ском, либо на ла­тин­ском или бол­гар­ском язы­ках. Эти языки были непо­нят­ны боль­шин­ству сла­вян, что вы­зы­ва­ло труд­но­сти во время про­ве­де­ния цер­ков­ной служ­бы.

На Русь были при­зва­ны бра­тья Ки­рилл и Ме­фо­дий, про­ис­хо­див­шие из знат­ной гре­че­ской семьи, про­жи­вав­шей в Ма­ке­до­нии в го­ро­де Са­ло­ни­ки. И вот в 863 году Ки­рилл с по­мо­щью сво­е­го брата Ме­фо­дия, а также уче­ни­ков со­ста­вил сла­вян­скую аз­бу­ку и пе­ре­вел на сла­вян­ский язык Еван­ге­лие, Апо­стол и Псал­тирь. Бра­тья мо­на­хи при­чис­ле­ны к лику свя­тых, а в Бол­га­рии даже есть орден их имени. 24 мая счи­та­ет­ся днем свя­тых Ки­рил­ла и Ме­фо­дия и в нашей стране празд­ну­ет­ся как День сла­вян­ской пись­мен­но­сти и куль­ту­ры. С 1991 года этому празд­ни­ку при­дан ста­тус го­су­дар­ствен­но­го. В 1992 году в Москве был от­крыт па­мят­ник Ки­рил­лу и Ме­фо­дию на сла­вян­ской пло­ща­ди у под­но­жия его уста­нов­ле­на неуга­си­мая лам­па­да – знак веч­ной па­мя­ти. Как уже го­во­ри­лось, пер­вы­ми кни­га­ми, были пе­ре­вод­ные цер­ков­ные книги, а вот уже с один­на­дца­то­го века на Руси по­яв­ля­ет­ся своя соб­ствен­ная рус­ская ли­те­ра­ту­ра. Эти про­из­ве­де­ния пи­са­ли вы­со­ко­об­ра­зо­ван­ные мо­на­хи или же знат­ные люди.

По­че­му по­яви­лась необ­хо­ди­мость в по­яв­ле­нии соб­ствен­ных про­из­ве­де­ний?

Цель древ­не­рус­ской ли­те­ра­ту­ры – по­учать, на­став­лять, вос­пи­ты­вать. На Руси были свои ве­ли­кие герои, на при­ме­ре ко­то­рых можно было учить бла­го­че­стию, с ко­то­рых можно было брать при­мер. Про­ис­хо­ди­ли зна­чи­мые ис­то­ри­че­ские со­бы­тия, о ко­то­рых долж­ны были знать ру­си­чи и гор­дить­ся ими, это вос­пи­ты­ва­ло пат­ри­о­тизм и же­ла­ние за­щи­щать ро­ди­ну, от­дать за нее жизнь. Древ­не­рус­ская ли­те­ра­ту­ра про­су­ще­ство­ва­ла вплоть до конца сем­на­дца­то­го века.

На вы­со­ком бе­ре­гу Дне­пра сто­я­ла сто­ли­ца древ­ней Руси – Киев. Зо­ло­тые ку­по­ла бе­ло­ка­мен­ных хра­мов воз­вы­ша­лись и над избой бед­ня­ка, и над кня­же­ски­ми па­ла­та­ми. Въез­жа­ли в город через Зо­ло­тые во­ро­та. Во вре­ме­на прав­ле­ния Яро­сла­ва Муд­ро­го Киев стал куль­тур­ным цен­тром древ­ней Руси. Князь много читал и при­гла­шал к себе кни­го­пис­цев, ко­то­рые пе­ре­во­ди­ли с гре­че­ско­го, бол­гар­ско­го, ла­тин­ско­го язы­ков на рус­ский раз­лич­ные книги. Тогда же стали со­зда­вать­ся ле­то­пи­си.

ЛЕ­ТО­ПИСЬ – это опи­са­ние ис­то­ри­че­ских со­бы­тий по годам.

ЛЕ­ТО­ПИ­СЕЦ – со­ста­ви­тель ле­то­пи­си.

ЛЕ­ТО­ПИ­СА­НИЕ – со­став­ле­ние ле­то­пи­си.

Каж­дая ле­то­пись на­чи­на­лась со слов «В лето», а слово «лето» озна­ча­ет год, по­это­му мы и на­зы­ва­ем эти про­из­ве­де­ния ле­то­пи­ся­ми. Ле­то­пи­сец опи­сы­ва­ет со­бы­тия сво­е­го вре­ме­ни и про­шлых лет для того, чтобы люди знали, ка­ки­ми тру­да­ми и по­дви­га­ми со­зда­ва­лась наша земля, чтобы они лю­би­ли её и учи­лись на при­ме­ре про­шлых по­ко­ле­ний. Од­на­ко ле­то­пи­сец не толь­ко про­слав­лял за­щит­ни­ков ро­ди­ны, но и осуж­дал тех кня­зей, ко­то­рые под­ни­ма­лись про­тив своих бра­тьев.

Пер­вым ле­то­пис­цем был монах Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря Никон (рис. 2), его на­зы­ва­ли ве­ли­ким. В конце жизни, когда он стал игу­ме­ном Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря, он со­ста­вил ле­то­пись «Пер­вая ис­то­рия Рос­сии». Уче­ные счи­та­ют, что это был 1073 год. Труд его про­дол­жи­ли дру­гие ле­то­пис­цы, а в пер­вой чет­вер­ти две­на­дца­то­го века монах Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря Нестор (рис. 4) со­ста­вил «По­весть вре­мен­ных лет» (рис. 3), ве­ли­кое про­из­ве­де­ние древ­не­рус­ско­го ис­кус­ства. До нас дошла эта по­весть, пе­ре­пи­сан­ная и от­ча­сти до­ра­бо­тан­ная мо­на­хом Вы­ду­биц­ко­го мо­на­сты­ря Силь­ве­стром, по­это­му можно сде­лать вывод, что «По­весть вре­мен­ных лет» – это плод дол­гих тру­дов несколь­ких по­ко­ле­ний ле­то­пис­цев. На­зва­ние «По­весть вре­мен­ных лет» в науке за­кре­пи­лось в во­сем­на­дца­том веке, а до этого это про­из­ве­де­ние на­зы­ва­лось так «Се по­ве­сти вре­мен­ных лет, от­ку­да есть пошла Рус­ская земля, кто в Киеве начал пер­вым кня­жить и от­ку­да Рус­ская земля стала есть».

Рис. 2. Ле­то­пи­сец Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря Никон

Рис. 3. По­весть вре­мен­ных лет

Рис. 4. Нестор-ле­то­пи­сец

«По­весть вре­мен­ных лет» на­чи­на­ет­ся от биб­лей­ско­го все­мир­но­го по­то­па, когда Ной рас­пре­де­лил тер­ри­то­рии земли между сво­и­ми сы­но­вья­ми. Тер­ри­то­рия, на ко­то­рой потом рас­про­стра­ни­лись сла­вян­ские пле­ме­на, была от­да­на Иа­фе­ту, то есть от Иа­фе­та и пошел род сла­вян. Далее идут за­пи­си о сла­вян­ских пле­ме­нах, об их про­ис­хож­де­нии, о тех тер­ри­то­ри­ях, на ко­то­рых они жили, о нра­вах и обы­ча­ях, рас­ска­зы­ва­ет­ся о пу­те­ше­ствии апо­сто­ла Ан­дрея по Руси и о воз­ник­но­ве­нии Киева.

Не толь­ко кня­зья, но и про­стые люди опи­са­ны в «По­ве­сти вре­мен­ных лет». Одним из таких ге­ро­ев яв­ля­ет­ся юноша Ко­же­мя­ка, так его звали, по­то­му что он за­ни­мал­ся вы­дел­кой кожи (для того чтобы кожа ста­но­ви­лась мяг­кой и эла­стич­ной, её долго раз­ми­на­ли).

СКА­ЗА­НИЕ – по­вест­во­ва­тель­но-жи­тий­ный жанр древ­не­рус­ской ли­те­ра­ту­ры в ки­ев­ский и нов­го­род­ский пе­ри­о­ды с ис­поль­зо­ва­ни­ем ис­то­ри­че­ских и ле­ген­дар­ных ма­те­ри­а­лов. (По­э­ти­че­ский сло­варь. – М.: Со­вет­ская Эн­цик­ло­пе­дия. Квят­ков­ский А. П., науч. ред. И. Род­нян­ская, 1966).

Про­чи­та­ем «Ска­за­ние о Ко­же­мя­ке»:

«В лето 992. Князь Вла­ди­мир толь­ко воз­вра­тил­ся с войны, как на­па­ли на Русь пе­че­не­ги. Вы­сту­пил Вла­ди­мир (рис. 5) про­тив них и встре­тил их на бе­ре­гу реки Тру­беж у брода. И стоял Вла­ди­мир на этой сто­роне, а пе­че­не­ги – на той, и не ре­ша­лись ни наши пе­рей­ти на ту сто­ро­ну, ни те – на эту.

Рис. 5. Ки­ев­ский князь Вла­ди­мир Свя­то­сла­во­вич (Вла­ди­мир Крас­ное Сол­ныш­ко)

И подъ­е­хал князь пе­че­неж­ский к реке, вы­звал Вла­ди­ми­ра и ска­зал ему: «Вы­пу­сти ты сво­е­го воина, а я – сво­е­го, пусть бо­рют­ся. Если твой муж бро­сит моего на землю, то не будем во­е­вать три года, если же наш муж бро­сит тво­е­го оземь, то будем разо­рять вас три года».

И разо­шлись. А Вла­ди­мир, вер­нув­шись в свой стан, по­слал гла­ша­та­ев со сло­ва­ми: «Нет ли та­ко­го мужа, ко­то­рый бы схва­тил­ся с пе­че­не­гом?» Но ни­ко­го не на­шлось.

На сле­ду­ю­щее утро при­е­ха­ли пе­че­не­ги и при­ве­ли сво­е­го мужа, а у наших не ока­за­лось. И стал ту­жить Вла­ди­мир, по­сы­лая по всему вой­ску сво­е­му. И при­шел к князю один ста­рый муж и ска­зал ему:

– Князь! Есть у меня один сын мень­шой дома. С са­мо­го дет­ства никто его не бро­сил еще оземь. Од­на­ж­ды я бра­нил его, а он мял кожу, так он рас­сер­дил­ся и разо­драл кожу ру­ка­ми.

Услы­шав об этом, князь об­ра­до­вал­ся и по­слал за ним. И при­ве­ли его к князю, и по­ве­дал ему князь все. Юноша ска­зал:

– Князь! Не знаю, могу ли я с ним бо­роть­ся – ис­пы­тай меня. Нет ли боль­шо­го и силь­но­го быка?

И нашли быка боль­шо­го и силь­но­го. И по­ве­лел он разъ­ярить его. При­жгли быка ка­ле­ным же­ле­зом и пу­сти­ли, и по­бе­жал бык мимо него, и схва­тил он быка рукою за бок, и вы­рвал кожу с мясом, сколь­ко рука за­хва­ти­ла. И ска­зал ему Вла­ди­мир: «Мо­жешь с ним бо­роть­ся».

На сле­ду­ю­щее утро при­шли пе­че­не­ги и стали звать: «Где же муж? Вот наш готов!» Был пе­че­нег очень велик и стра­шен. И вы­сту­пил муж Вла­ди­ми­ра, и уви­дел его пе­че­нег и по­сме­ял­ся, ибо был он сред­не­го роста. И раз­ме­ри­ли место между обо­и­ми вой­ска­ми, и пу­сти­ли их друг про­тив друга. И схва­ти­лись, и на­ча­ли креп­ко жать друг друга. И уда­вил юноша пе­че­не­жи­на ру­ка­ми до смер­ти. И бро­сил его оземь. Раз­дал­ся крик, и пе­че­не­ги по­бе­жа­ли, а рус­ские по­гна­лись за ними и про­гна­ли их.

Вла­ди­мир же рад был, и за­ло­жил город у брода того, и на­звал его Пе­ре­я­с­лавль, ибо пе­ре­нял славу отрок тот. И сде­лал его Вла­ди­мир ве­ли­ким мужем и отца его тоже. И воз­вра­тил­ся Вла­ди­мир в Киев с по­бе­дой и со сла­вой ве­ли­кой».

Мы видим: ста­рый муж и его сын – про­стые, не знат­ные люди.

По­че­му Вла­ди­мир вы­брал имен­но юношу Ко­же­мя­ку?

На­вер­ное, в первую оче­редь, по­вли­я­ла ис­то­рия отца о коже, ведь разо­рвать кожу прак­ти­че­ски невоз­мож­но, это может сде­лать толь­ко очень силь­ный че­ло­век. Ради по­бе­ды над вра­гом отец готов по­жерт­во­вать своим сыном, он любит его, гор­дит­ся им, но от­да­ет князю для по­дви­га во имя Ро­ди­ны. Ко­же­мя­ка не уве­рен, что может по­бе­дить пе­че­не­га, по­это­му про­сит ис­пы­тать его – в этом про­яви­лась и его храб­рость, и от­вет­ствен­ность.

Князь Вла­ди­мир, ста­рик отец и юноша Ко­же­мя­ка го­то­вы по­жерт­во­вать жиз­нью ради Ро­ди­ны, в этом про­явил­ся их пат­ри­о­тизм, пре­дан­ность род­ной земле, лю­бовь к ней и го­тов­ность к са­мо­по­жерт­во­ва­нию.

Ле­то­пис­цу было важно рас­ска­зать имен­но эту ис­то­рию как до­ка­за­тель­ство того, что на Руси есть ве­ли­кие герои, есть свои бо­га­ты­ри, не усту­па­ю­щие ге­ро­ям дру­гих на­ро­дов, про­дол­жа­ю­щие по­дви­ги слав­ных пред­ков.

В ле­то­пис­ном пре­да­нии есть одно су­ще­ствен­ное от­ли­чие от бы­ли­ны: в роли бо­га­ты­ря вы­сту­па­ет не про­фес­си­о­наль­ный воин, а про­стой ре­мес­лен­ник: он по­беж­да­ет бла­го­да­ря своим рукам, при­вык­шим мять кожу и по­то­му осо­бен­но силь­ным (впро­чем, в ле­то­пис­ном рас­ска­зе ре­аль­ная сила Ко­же­мя­ки явно пре­уве­ли­че­на - в духе былин или ска­зок). Самое глав­ное от­ли­чие от бы­ли­ны за­клю­ча­ет­ся в том, что в ле­то­пис­ной за­пи­си по­двиг без­вест­но­го от­ро­ка-бо­га­ты­ря со­от­не­сен с точно да­ти­ру­е­мым, ре­аль­но быв­шим ис­то­ри­че­ским со­бы­ти­ем и как бы под­твер­жден до­ку­мен­таль­но.

По­дроб­нее о Ки­рил­ле и Ме­фо­дии

Рис. 6. Ико­но­пис­ное изоб­ра­же­ние бра­тьев Ки­рил­ла и Ме­фо­дия

Из жиз­не­опи­са­ний со­зда­те­лей сла­вян­ской пись­мен­но­сти мы знаем, что бра­тья Ки­рилл и Ме­фо­дий (рис. 6) были родом из го­ро­да Со­лу­ни, сей­час это город Са­ло­ни­ки. Ме­фо­дий был стар­шим бра­том из семи бра­тьев, а Кон­стан­тин (впо­след­ствии Ки­рилл) – млад­шим. Кон­стан­тин по­лу­чил об­ра­зо­ва­ние при дворе им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­но­по­ля: изу­чал бо­го­сло­вие и фи­ло­со­фию, его даже про­зва­ли фи­ло­со­фом, то есть муд­ре­цом. Он овла­дел несколь­ки­ми язы­ка­ми, по окон­ча­нии уче­ния был на­зна­чен хра­ни­те­лем биб­лио­те­ки, затем он стал учи­те­лем фи­ло­со­фии в Выс­шей Кон­стан­ти­но­поль­ской школе. Его ждала бле­стя­щая ка­рье­ра, но он пред­по­чел уда­лить­ся в мо­на­стырь.

Од­на­ко Кон­стан­ти­ну не уда­ва­лось много вре­ме­ни про­во­дить в уеди­не­нии – как луч­ше­го ве­ро­про­по­вед­ни­ка его часто по­сы­ла­ли в со­сед­ние стра­ны. По­езд­ки эти были успеш­ны­ми: од­на­ж­ды пу­те­ше­ствуя к ха­за­рам, Кон­стан­тин по­се­тил Крым, там он окре­стил около двух­сот че­ло­век, а также взял с собою от­пу­щен­ных на сво­бо­ду плен­ных гре­ков.

Но у Кон­стан­ти­на было сла­бое здо­ро­вье, и в сорок два года он силь­но за­бо­лел. Пред­чув­ствуя свой близ­кий конец, он при­нял мо­на­ше­ство и, как уже го­во­ри­лось, пе­ре­ме­нил свое мир­ское имя Кон­стан­тин на Ки­рилл.

После этого он про­жил еще пять­де­сят дней, про­стил­ся с бра­том и уче­ни­ка­ми и тихо скон­чал­ся че­тыр­на­дца­то­го фев­ра­ля 869 года.

Изоб­ра­же­ние ки­рил­ли­цы и гла­го­ли­цы

Ки­рилл и Ме­фо­дий со­зда­ли сла­вян­скую аз­бу­ку, хотя во­прос о том, кто же на самом деле, яв­ля­ет­ся со­зда­те­лем ки­рил­ли­цы оста­ет­ся нере­шен­ным. Было две сла­вян­ские аз­бу­ки – ки­рил­ли­ца (рис. 7) и гла­го­ли­ца (рис. 8). Гла­го­ли­ца, как по­ла­га­ют уче­ные, яв­ля­ет­ся более древ­ней. Гла­го­ли­ца не при­жи­лась на Руси, хотя была из­вест­на.

По­ла­га­ют, что Ки­рилл со­здал имен­но гла­го­ли­цу, а ки­рил­ли­че­ская аз­бу­ка, ко­то­рой мы поль­зу­ем­ся и по сей день, была со­зда­на одним из его уче­ни­ков, Кли­мен­том, ко­то­рый на­звал её ки­рил­ли­цей в честь сво­е­го учи­те­ля.

В ки­рил­ли­це сорок три буквы, часть ко­то­рых имеют чис­ло­вое зна­че­ние, то есть неко­то­рые буквы обо­зна­ча­ли числа. Ки­рил­ли­ца про­су­ще­ство­ва­ла прак­ти­че­ски без из­ме­не­ния до вре­мён Петра Ι, при нём были вне­се­ны из­ме­не­ния в на­пи­са­ния неко­то­рых букв, а один­на­дцать букв были во­об­ще ис­клю­че­ны из ал­фа­ви­та. В 1918 году ки­рил­ли­ца по­те­ря­ла еще че­ты­ре буквы: i(«и» с точ­кой), ѵ (ижицу), ѳ (фиту) и ѣ (ять).

Рис. 7. Ки­рил­ли­ца

В год 20…, в день…

Вот как описан подвиг этого безвестного героя в «Повести временных лет» под 992 годом.

Узнав о приходе печенегов, князь Владимир «выступил против них, и встретил их на Трубеже у брода, где ныне Переяславль. И стал Владимир на этой стороне, а печенеги на той, и не решались наши перейти на ту сторону, ни те на эту сторону. И подъехал князь печенежский к реке, вызвал Владимира и сказал ему:
"Выпусти ты своего мужа, а я своего — пусть борются. Если твой муж бросит моего на землю, то не будем воевать три года; если аве наш муж бросит твоего оземь, то будем разорять вас три года".
И разошлись.

Владимир же, вернувшись в стан свой, послал глашатаев по лагерю, со словами:
"Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?"

И не сыскался нигде. На следующее утро приехали печенеги и привели своего мужа, а у наших не оказалось. И стал тужить Владимир, посылая по всему войску своему, и пришел к князю один старый муж и сказал ему: "Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; я вышел с четырьмя, а он дома остался. С самого детства никто его не бросил еще оземь. Однажды я бранил его, а он мял кожу, так он рассердился и разодрал кожу руками". Услышав об этом, князь обрадовался, и посла-ли за ним, и привели его к князю, и поведал ему князь все.

Тот отвечал: "Князь! Не знаю, могу ли я с ним схватиться, — испытайте меня: нет ли большого и сильного быка?"

И нашли быка, большого и сильного, и приказали разъярить его; возложили на него раскаленное железо и пустили. И побежал бык мимо него, и схватил быка рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько захватила его рука. И сказал ему Владимир: "Можешь с ним бороться".

На следующее утро пришли печенеги и стали вызывать: "Есть ли муж? Вот наш готов!" Владимир повелел в ту же ночь надеть вооружение, и сошлись обе стороны. Печенеги выпустили своего мужа: был же он очень велик и страшен. И выступил муж Владимира, и увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста. И размерили место между обоими войсками, и пустили их друг против друга. И схватились, и начали крепко жать друг друга, и удавил печенежина руками до смерти. И бросил его оземь. Раздался крик, и побежали печенеги, и гнались за ними русские, избивая их, и прогнали их. Владимир же обрадовался и заложил город у брода того, и назвал его Переяславлем, ибо перенял славу отрок тот. И сделал его Владимир великим мужем, и отца его тоже...»

В более поздних летописях безвестного отрока называют по имени: Ян Усмошвец (то есть сапожник, шорник — «шьющий кожу», от слова «усмие» — кожа). Предание с таким сюжетом сохранялось в течение веков в устной традиции: в XIX веке на Украине оно записано с именем Кирилла Кожемяки, в России — с именем Никиты Кожемяки.

Все главные мотивы летописного предания соответствуют духу былин: в них тоже враг требует выставить поединщика, и князь не сразу его находит; на единоборство с врагом выходит богатырь-малолеток, о котором князю сообщает его отец; противник его оказывается громадных размеров, чаще всего -- чудовищем (Идолище); при виде русского богатыря — человека нормальных размеров — он заранее торжествует победу; князь награждает богатыря, хочет возвысить его.

В летописном предании есть одно существенное отличие от былины: в роли богатыря выступает не профессиональный воин, а простой ремесленник: он побеждает благодаря своим рукам, привыкшим мять кожу и потому особенно сильным (впрочем, в летописном рассказе реальная сила Кожемяки явно преувеличена — в духе былин или сказок). Самое главное отличие от былины заключается в том, что в летописной записи подвиг без-вестного отрока-богатыря соотнесен с точно датируемым, реально бывшим историческим событием и как бы подтвержден документально.

Народным преданием в летописи является "Сказание о юноше-кожемяке" (год 992). В нем говорится, что князь Владимир только возвратился с войны, когда на Русь напали печенеги. На берегу реки Трубеж у брода стоял Владимир на одной стороне, а печенеги на другой, и "не решались ни наши перейти на ту сторону, ни те на нашу". И предложил печенежский князь Владимиру: "выпусти ты своего воина, а я — своего, пусть борются. Если твой муж бросит моего на землю, то не будем воевать три года, если же наш муж бросит твоего оземь, то будем разорять вас три года". И послал Владимир глашатаев со словами: "Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?", но никого не нашлось. Печенеги же привели своего мужа. Как говорит летописец, он был очень "велик и страшен". В сказании повествуется, как вызванные на единоборство русские тщетно искали поединщика, который смог бы противостоять печенежскому богатырю, как затем начал "тужить" Владимир, посылая ко всем воинам гонцов, и как, наконец, объявился некий старый муж и рассказал Владимиру о своем оставшемся дома меньшом сыне, неказистом на вид, но очень сильном. Приведенный к князю юноша просит предварительно испытать его и вырывает у разъяренного быка бок с кожей. Это был Никита Кожемяка. "И увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста". Автор рассказывает, как "схватились они и начали крепко жать друг друга, и удавил юноша печенежина руками до смерти. И бросил его оземь. Раздался крик, и печенеги побежали, а русские погнались за ними и прогнали их" 1 .

Ремесленник-кожемяка посрамляет дружину князя и спасает Русь от набега печенегов. Он совершает подвиг, который не мог совершить никто из дружинников князя Владимира. Летописец прославляет величие простого русского человека — труженика, его любовь к родной земле. Образы сказания подчеркнуто контрастны. Русский юноша на первый взгляд ничем не примечателен, но в нем воплощена могучая сила, которой обладает русский народ, защищающий свою землю от внешних врагов.

В рассказе о юноше-кожемяке много былинного: бой начинается с поединка, две силы противопоставлены друг другу, образ вражеского поединщика создается средствами гиперболизации 2 , враг страшен и велик, значение русского героя сознательно преуменьшено.

Устное предание стало основой летописного рассказа о белгородском киселе. "Сказание о белгородском киселе" — это типичный народный рассказ об обмане врагов хитростью. Белгородцы по совету одного старца налили в колодец кисель и тем убедили осаждающих их печенегов, что их кормит сама земля. Подошли печенеги к Белгороду и "не давали выйти из города, и был в городе сильный голод... И затянулась осада города". Отчаявшиеся люди уже решили сдаться печенегам. "И собрали вече в городе, и сказали: “Разве лучше нам так умереть? — сдадимся печенегам — кого пусть оставят в живых, а кого умертвят; все равно помираем уже от голода”". Один старец посоветовал людям не сдаваться врагу, а "собрать хоть по горсти овса, пшеницы или отрубей. Они же радостно пошли и собрали. И повелели женщинам сделать болтушку, выкопать колодец, поставить в него кадь, и налить ее болтушкой". На следующий день они привели печенегов и убедили их, что белгородцев кормит сама земля. "Разве можете перестоять нас? Если будете стоять и десять лет, то что сделаете нам? Ибо имеем мы пищу от земли, — сказали горожане" 3 . И враги ушли от города восвояси. Здесь русский летописец прославляет мудрость и находчивость народа.

Оба сказания замечательны тем, что в них действует герой — простой русский человек, своей личной инициативой освобождающий русскую землю от врагов. Сказания пропитаны любовью к родине. Они вызывают патриотические чувства, дают знание своего прошлого, своей страны, родной истории. По мнению Д.С. Лихачева, "чем яснее мы видим прошлое, тем четче прозреваем будущее. Корни современности глубоко уходят в родную почву".

Сказания о Кожемяке и о белгородском киселе представляют законченные сюжетные повествования, строящиеся на противопоставлении внутренней силы труженика и страшного только на вид врага, мудрости старца и легковерия печенегов. Кульминацией сюжетов являются поединки: в первом — единоборство физическое, во втором — борьба ума и находчивости с глупостью. Сюжет сказания о Кожемяке близок сюжетам героических народных былин, а сказание о белгородском киселе — народным сказкам.

Читайте также другие темы главы «Литература Киевской Руси»:

• Русские летописи. "Повесть временных лет"
  • "Сказание о юноше-кожемяке". "Сказание о белгородском киселе"