В отдалении на четырех ногах большое существо.

Периода Расул Гамзатов родился в 1923 году, 8 сентября, в Цада (это селение в Хунзахском районе Дагестанской АССР). Его отец, Гамзат Цадасы, был народным поэтом родной республики, лауреатом Госпремии Советского Союза, а мать - Хандулай Гайдарбекгаджиевна Гамзатова (1888-1965) - была простой азиатской женщиной, хранительницей домашнего очага.

Школьные годы

Как и все советские дети, в возрасте 7 лет, то есть в 1930 году, Расул Гамзатов пошел учиться в среднюю школу Аранинска, был довольно прилежным, смышленым и любознательным учеником. Особенно ему нравилось слушать рассказы своего отца о знаменитом герое Шамиле, который, получив восемь ранений прямо в сердце, продолжал сражаться. Он был способен одним ударом своей сабли рассечь всадника вместе с лошадью от головы до ног. Кроме этого, Расул завороженно слушал историю храброго наиба Хаджи-Мурата. Позже он перевел поэму Льва Толстого об этом герое на родной язык. Другими любимыми героями будущего поэта были легендарный Хочбар и чохский красавец Камалил Башир. Все это потому, что национальность Расула Гамзатова - аварец, и его интересовали все те истории, которые рассказывали о героическом прошлом его народа. Он также любил слушать песни на слова легендарного певца любви Махмуда. Об истории своего народа он знал именно из этих рассказов. А еще маленькому Расулу очень нравилось слушать стихи, написанные его отцом. Вскоре он выучил их наизусть.

Расул Гамзатов. Биография: первые шаги в качестве поэта

Когда мальчику было всего лишь 9 лет, он написал свои первые стихи. С этого дня строки из-под его пера лились, как из Они были о его родной школе, о друзьях-одноклассниках, об учителях и т. д. К 13 годам (тогда Расул Гамзатов только что перешел в 7-ой класс) в одной из аварских газет, а именно в «Большевике гор», опубликовали одно из его стихотворений. Известный писатель Раджаб Динмагомаев, соотечественник Гамзатовых, написал похвальный отзыв к этому произведению. После этого Расул то и дело печатался в различных изданиях Хунзахского района, в Буйнаксковской городской газете, а также в республиканском еженедельнике «Большевик гор». Поскольку собственного псевдонима у юноши не было, то он подписывался творческим именем своего отца - Цадаса. Но однажды один седой горец выказал ему свое удивление по поводу изменений в стиле его отца. И для того чтобы его не спутали с Цадасом, он взял себе в качестве псевдонима фамилию своего предка. Ныне он был молодым аварским поэтом, который носил имя Расул Гамзатов.

Юность

После окончания 8 класса средней школы будущий известный поэт подал документы в Аварское педагогическое училище в городе Буйнакске. Через 2 года он уже учителем вернулся в свою родную школу. Спустя некоторое время он поступил на службу в Аварский государственный театр в качестве помощника режиссера, а потом устроился заведующим отделом в дагестанскую газету «Большевик гор», где также работал собственным корреспондентом. Дальше судьба его привела на дагестанское радио, и он некоторое время был редактором передач.

Москва

После окончания Великой Отечественной войны, в которой он потерял братьев, Расул Гамзатов переехал в Москву для учебы в столичном литинституте им. М. Горького. Надоумил его на этот шаг лакский поэт Эффенди Капиев, который, услышав его стихи, переведенные на русский язык, был очарован талантом молодого аварца. Кстати, уже до переезда в Москву юноша был членом Союза писателей СССР. Познания Гамзатова в русском были более чем недостаточными для поступления в но директору, Федору Васильевичу Гладкову, настолько понравились переводы его стихотворений, что он, проигнорировав множество ошибок, допущенных юношей в диктанте, записал его в число принятых студентов. Возможно, он уже предчувствовал, что перед ним стоит будущий известный поэт, причем не только у него на родине. Действительно, годы спустя уже во всем СССР знали, кто такой Расул Гамзатов. Биография его именно этого периода стала началом его карьерного пути в качестве литературного деятеля СССР.

Учеба в институте им. М. Горького

Здесь, в институте, молодой аварец открыл для себя много нового. Поэзия раскрылась для него в новом свете. Все больше знакомясь с творчеством различных русских и иностранных авторов, он каждый раз влюблялся то в одного, то в другого. Среди его любимцев были Блок, Есенин, Багрицкий, Маяковский, ну и, конечно, Пушкин, Некрасов, Лермонтов, а из иностранных ему были очень близки произведения Гейне. В 1950 году поэт Расул Гамзатов окончил институт. Позже он говорил, что русская литература произвела неизгладимое впечатление на него и на его творчество.

Общественная деятельность и государственные награды

После того как Расул Гамзатов получил высшее образование в московском литературном и вернулся в родной Дагестан, его избрали председателем Союза писателей автономной республики. Эту должность он занимал целых 53 года, вплоть до своей кончины в 2003-м. Кроме этого, он был избран сначала депутатом, а потом зампредседателем Верховного Совета Дагестанской автономной советской республики, ну а после этого уже депутатом всесоюзного масштаба. Он был также членом редколлегий таких авторитетных изданий, как «Новый мир» и «Дружба народов» (журналы), «Литературная Россия» и «Литературная газета» и др.

Жизнь Расула Гамзатова была очень насыщенной: он постоянно переезжал из Дагестана в Москву, много путешествовал, встречался с поклонниками своего таланта, но самое главное - он всегда ощущал внимание и заботу государства. Его можно назвать баловнем судьбы. В те годы государство присуждало талантливым деятелям искусства различные премии и награждало медалями и орденами. Гамзатов был кавалером (четырежды), “Октябрьской революции”, “ Дружбы народов” и др. Перед смертью в 2003 году он от президента В. Путина получил

Расул Гамзатов - поэт

Еще во время учебы в институте вышел в свет первый сборник стихов знаменитого аварского поэта на русском языке. После этого он был переведен на языки других народов СССР. Лучшими произведениями поэта были: «Наши горы», «Земля моя», «Год моего рождения», «Слово о старшем брате», «Родина горца», «В горах мое сердце», «Дагестанская весна», «3арема» (1963), «И звезда со звездою говорит», «Третий час», «Журавли», «Остров Женщин», «Мой Дагестан», «Суди меня по кодексу любви», «Конституция горца» и другие. Практически каждый из сборников удостаивался какой-либо государственной премии. Так, например, за «Год моего рождения» поэту Расулу Гамзатову была присуждена госпремия СССР, а за «Высокие звезды» - Ленинская премия.

Мудрец!

Говорят, что горы делают людей особенными. Возможно, это от близости к богу? Обособленные от мира, обитая далеко от цивилизации, среди гор живут настоящие мудрецы. От произведений Расула Гамзатова, от его мыслей просто дух захватывает! Они содержат в себе невероятное количество мудрых высказываний. Вот, посудите: "Слава, не надо, не трогай живых,... даже сильнейших и лучших ты иногда убиваешь". Удивительно, как много глубины в одной этой строчке! А вот как он представляет счастье: "Счастье не то, что само собою приходит, когда его и не ищешь, счастье - город, отбитый в бою или отстроенный на пепелище".

Песни Расула Гамзатова

На многие стихи аварского поэта были написаны мелодии. Песни исполняли такие известные певцы, как легендарная Анна Герман, всемирно известная Галина Вишневская, Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев, Валерий Леонтьев, София Ротару, Вахтанг Кикабидзе и другие.

Семья Расула Гамзатова

Великий аварский писатель всю свою жизнь поклонялся своим родителям. Конечно же, отец для него бы наивысшим авторитетом, а вот к матери он питал особую любовь. Быт женщины гор не так уж легок, поэтому его отношение к ней было бережное. Вот цитата из одного его произведения: "Заклинаю: берегите маму. Дети мира, берегите мать". Он так же почтительно относился к своей жене. Поэт имел довольно большую семью. И как принято в каждом азиатском роду, он был окружен вниманием, почитанием и заботой своих домочадцев. Жена Расула Гамзатова Патимат родила ему трех дочерей. Наследника у него не было. Да и дочки подарили ему множество внучек и ни одного внука. Возможно, именно из-за того, что он был постоянно окружен женщинами, его отношение к слабому полу было таким трепетным. Он очень ценил их красоту, нежность. Вот строки, которые он посвятил матерям: "Годы, вы над женщиной не властны — и, конечно, это не секрет. Для детей все матери прекрасны, значит некрасивых женщин нет!"

Память

Великий аварский поэт скончался в 2003 году в возрасте 80 лет. Еще при жизни он обессмертил себя своими прекрасными произведениям. Правительства России и Дагестана не раз принимали решения об установлении мемориалов памяти великому аварцу как на территории Дагестана (здесь установлены в большом количестве памятники Расулу Гамзатову), так и по всей России. В 2013 году в присутствии президента РФ В. Путина и мэра Москвы в столице был торжественно открыт мемориал памяти великому поэту.

Николай Заболоцкий
Антология русской поэзии

Когда минует день и освещение
Природа выбирает не сама,
Осенних рощ большие помещения
Стоят на воздухе, как чистые дома.
В них ястребы живут, вороны в них ночуют,
И облака вверху, как призраки, кочуют.

Осенних листьев ссохлось вещество
И землю всю устлало. В отдалении
На четырех ногах большое существо
Идет, мыча, в туманное селение.
Бык, бык! Ужели больше ты не царь?
Кленовый лист напоминает нам янтарь.

Дух Осени, дай силу мне владеть пером!
В строенье воздуха - присутствие алмаза.
Бык скрылся за углом,
И солнечная масса
Туманным шаром над землей висит,
И край земли, мерцая, кровенит.

Вращая круглым глазом из-под век,
Летит внизу большая птица.
В ее движенье чувствуется человек.
По крайней мере, он таится
В своем зародыше меж двух широких крыл.
Жук домик между листьев приоткрыл.

Архитектура Осени. Расположенье в ней
Воздушного пространства, рощи, речки,
Расположение животных и людей,
Когда летят по воздуху колечки
И завитушки листьев, и особый свет,-
Вот то, что выберем среди других примет.

Жук домик между листьев приоткрыл
И рожки выставив, выглядывает,
Жук разных корешков себе нарыл
И в кучку складывает,
Потом трубит в свой маленький рожок
И вновь скрывается, как маленький божок.

Но вот приходит вечер. Все, что было чистым,
Пространственным, светящимся, сухим,-
Все стало серым, неприятным, мглистым,
Неразличимым. Ветер гонит дым,
Вращает воздух, листья валит ворохом
И верх земли взрывает порохом.

И вся природа начинает леденеть.
Лист клена, словно медь,
Звенит, ударившись о маленький сучок.
И мы должны понять, что это есть значок,
Который посылает нам природа,
Вступившая в другое время года.

Читает Михаил Царев

Загадочными, парадоксальными, на первый взгляд, представляются и творчество, и сама личность Николая Алексеевича Заболоцкого - замечательного русского поэта-философа XX века, самобытного художника слова, талантливого переводчика мировой поэзии. Войдя в литературу в 20-х годах в качестве представителя Общества реального искусства (Обэриу), автора авангардистских произведений и создателя так называемого "ребусного" стиха, со второй половины 40-х годов он пишет стихотворения в лучших традициях классической русской поэзии, где форма ясна и гармонична, а содержание отличается глубиной философской мысли. На протяжении всей жизни Н. Заболоцкий пользовался авторитетом человека рассудительного и предельно рационального; в 50-е годы, в зрелом возрасте, он имел внешность чиновника средней руки, непроницаемого и высокомерного для малознакомых людей. Но созданные им произведения свидетельствуют о том, каким тонкочувствующим и отзывчивым сердцем он обладал, как умел любить и как страдал, каким требовательным был к себе и какие величайшие бури страстей и мыслей находили утешение в его способности творить прекрасное - мир поэзии.

Творчество поэта рождало споры в литературных кругах, у него было немало поклонников, но немало и недоброжелателей. Его подвергали клеветническим обвинениям и репрессиям в 30-х годах, предали забвению в 60-х и вновь - заслуженно - вознесли в 70-х. Тернистым и трудным был его творческий путь.

Литературное наследие Н. А. Заболоцкого сравнительно невелико. Оно включает томик стихотворений и поэм, несколько томов поэтических переводов зарубежных авторов, небольшие произведения для детей, несколько статей и заметок, а также его немногочисленные письма. Однако до сих пор литературоведы дискутируют по вопросам его творческой эволюции, о ее движущих силах, о принципах ее периодизации.

В настоящее время творчество Н. А. Заболоцкого по праву занимает видное место в литературе, так как ему, несмотря на трудную жизнь и неблагоприятные исторические условия для совершенствования и проявления таланта, удалось вписать новое весомое слово в русскую поэзию.

Http://prediger.ru/forum/index.php?showtopic=762

Николай Заболоцкий
Антология русской поэзии

Читает Михаил Царев

Http://prediger.ru/forum/index.php?showtopic=762

Николай Заболоцкий

Другие статьи в литературном дневнике:

30.11.2015. Взгляд Знания
29.11.2015. Симфония ярко-белого и Мажорно-белая симфония
27.11.2015. Владислав Маркович Иллич-Свитыч
24.11.2015. Шри Лакшмана Свами
19.11.2015. 365 - Благовестие на каждый день
17.11.2015. Архитектура Осени.
16.11.2015. Голоса молчания
14.11.2015. Мечтает ли бабочка?
12.11.2015. Полеты души
03.11.2015. Редкий цветок на древе жизни -

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора . Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом . Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании

Источник: О.Э. Мандельштам в письмах С.Б. Рудакова к жене (1935-1936) // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома на 1993 год: Материалы об О.Э. Мандельштаме. СПб, 1997. С.32-185.

17. IV О Заболоцком молчит, а потом мрачно ругается. (С. 42.)

27 июня Увидел в блокноте, тобою присланном, «Осенние приметы» <1> Заболоцкого. Попросил прочесть. Я прочёл чудно. Он и Н. охали и оживлялись. В конце… он стал многословно ругать. Ругань такая: «Обращение к читателю, как к идиоту, поучение («и мы должны понять») – тоже, Тютчев нашёлся… Многословие… Подробности… А что мы узнаем? Что корова существо на четырёх ногах. Природа-то перечислена. Тоже, Гёте нашёлся… Это капитан Лебядкин, а не стихи… В хвост и в гриву использован формалистический прозаический приём отстранения (я поправил: остранения)… Всё не нездоровой основе. (С. 70).

26. IX. У «Осек» новое волнение… хотя финансы налаживаются, он взялся делать передачу Гулливера у великанов (образы лилипутов сделаны Н. Заболоцким!»). Там стихи: «Мы настоящие солдаты / Даты, – даты, – даты, – даты. / Мы лилипуты / Путы – путы – путы – путы». О. Ругается злобными словами: мерзость, пошлость, отвращение и всё такое… Я тщетно объяснял, что даты и путы – монотоннейший припев, очень вяжущийся с детскими песенками (передача ведь была детская). (С. 87).

4 апреля Из событий очень важных – речь Заболоцкого <2>. По данным литературной газеты я подумал, что это примитивное у него получилось. По сути же человек говорит о своем пути и о том, как ему мешали. На все его объяснения, рассказанные мною О. Последовала рецензия: «Врёт. Написал памфлет на сухотку мозга, а объясняет как... Это вроде Зощенки, который пишет памфлеты невероятной силы, а выдает их за душеспасительное чтение». Правда ли это? – Не знаю я, но тону Заболоцкого поверил. (С. 117).

2. II. Говорили о Заболоцком, Ходасевиче и Цветаевой, он (и я) очень хочет их перечесть. <…> Если можешь, привези их. А Заболоцкого, кроме «Столбцов», и рукопись «Деревьев», что в столе. (С. 135).

1. III. – …жаль, что нового Заболоцкого не знаю ещё наизусть. Его Осипу Эмильевичу не показывал, так как биографические психованья так глубоки, что переключиться он не в силах. Жалко комкать Заболоцкого. (С. 154).

________________________________________ __

<1> Николай Заболоцкий

ОСЕННИЕ ПРИМЕТЫ

Когда минует день и освещение
природа выбирает не сама,
осенних рощ большие помещения
стоят на воздухе, как чистые дома.
В них ястребы живут, вороны в них ночуют,
и облака вверху, как призраки, кочуют.

Осенних листьев ссохлось вещество
и землю всю устлало. В отдалении
на четырех ногах большое существо
идет, мыча, в туманное селение.
Бык, бык! Ужели больше ты не царь?
Кленовый лист напоминает нам янтарь.

Дух Осени, дай силу мне владеть пером!
В строенье воздуха - присутствие алмаза.
Бык скрылся за углом,
и солнечная масса
туманным шаром над землей висит,
и край земли, мерцая, кровянит.

Вращая круглым глазом из-под век,
летит внизу большая птица.
В ее движенье чувствуется человек.
По крайней мере, он таится
в своем зародыше меж двух широких крыл.
Жук домик между листьев приоткрыл.

Архитектура Осени. Расположенье в ней
Воздушного пространства, рощи, речки,
расположение животных и людей,
когда летят по воздуху колечки
и завитушки листьев, и особый свет,-
вот то, что выберем среди других примет.

Жук домик между листьев приоткрыл
и, рожки выставив, выглядывает,
жук разных корешков себе нарыл
и в кучку складывает,
потом трубит в свой маленький рожок
и вновь скрывается, как маленький божок.

Но вот приходит вечер. Все, что было чистым,
пространственным, светящимся, сухим,-
все стало серым, неприятным, мглистым,
неразличимым. Ветер гонит дым,
вращает воздух, листья валит ворохом
и верх земли взрывает порохом.

И вся природа начинает леденеть.
Лист клена, словно медь,
звенит, ударившись о маленький сучок.
И мы должны понять, что это есть значок,
который посылает нам природа,
вступившая в другое время года.

Известия, 18.XI. 1934; в позднейших изданиях – «Осень». Заболоцкий, Н.А. Вешних дней лаборатория: Стихотворения (1926-1937 годы). Сер. "В молодые годы". Сост., вступ. ст., и примеч. Н.Н. Заболоцкого. М., 1987. С. 138-139.

<2> Николай Заболоцкий

СТАТЬИ «ПРАВДЫ» ОТКРЫВАЮТ НАМ ГЛАЗА*

Выступление в ленинградском отделении Союза Писателей на дискуссии о формализме

       В статьях «Правды», направленных против формализма, я нахожу ответ на те сомнения и вопросы, которые встали перец мной за последние годы. В этих статьях я вижу выражение внимания и заботы, которые партия уделяет нашему искусству.
       В этом году исполняется 10 лет моей литературной работы. Настало время оглянуться на пройденный путь, спокойно присмотреться к своим удачам и неудачам, оценить их с точки зрения тех взглядов, к которым я пришел теперь.
       После того как были написаны «Столбцы» и завершился период моей работы, мне стало ясно, что дальше этим путем идти нельзя. Живописание вещей, лепка фигур натуралистические зарисовки мещанства - все это было бы хорошо, если бы слово было освещено мыслью, если бы все эти явления были изображены в ясно, осознанной исторической перспективе. Этого почти не было в «Столбцах». Изображение вещей и явлений в ту пору было для меня самоцелью. В этом заключался формализм «Столбцов», ибо формализм есть самодовлеющая технология, обедняющая содержание. В некоторых стихах, явно экспериментальных, формалистические тенденции выступали еще резче. В ту пору мне казалось, что совершенствовать форму можно независимо от содержания и что эти эксперименты представляют самостоятельный интерес. Конечно, это была ошибка.
       Но «Столбцы» научили меня присматриваться к внешнему миру, пробудили во мне интерес к вещам, развили во мне способность пластически изображать явления. В них удалось мне найти некоторый секрет пластических изображений. Значит ли это, что каждый молодой поэт должен начинать с того, с чего в свое время начал я? Нет, не значит. Есть более прямой путь. Совершенствовать технологию можно, лишь совершенствуя содержание, не отделимое от него. Иначе неизбежно попадешь в формалистический тупик. В этом отношении мой пример - урок для молодых поэтов.
       В 1929 г., в самом начале коллективизации, я решил написать свою большую вещь и посвятил её тем грандиозным событиям, которые происходили вокруг меня. Я начал писать смело, непохоже на тот средний безрадостный тон поэтического произведения, который к этому времени определился в нашей литературе. В это время я увлекался Хлебниковым, и его строки:

Я вижу конские свободы
И равноправие коров...

глубоко поражали меня. Утопическая мысль о раскрепощении животных нравилась мне.
       Я рассуждал так: вместе с социалистической революцией человечество вступает в новую эру своего существования. Вместе с человеком начинается новая жизнь для всей природы, ибо человек не отделим от природы, он есть часть природы, лучшая, передовая ее часть. В борьбе за существование победил он и занял первое место да своих сородичей - животных. Человек так далеко пошел, что в мыслях стал отделять себя от всей прочей природы, приписал себе божественное начало.
       Он мыслил так: я и природа. Я - человек, властелин, с одной стороны; природа, которую я должен себе подчинить, чтобы мне жилось хорошо, - с другой. Такое чувство разобщенности с природой прошло через всю историю человечества и дошло до наших ей, до XX века, века социальных революций и небывалых достижений точных наук. Теперь дело меняется. Приближается время, когда, по слову Энгельса, люди будут не только чувствовать, но и сознавать своё единство с природой, когда делается невозможным бессмысленное и противоестественное представление о какой-то противоположности между духом и материей, человеком и природой, душой и телом.
       На другой же день после всемирной революции, думал я далее, человечество не может не заметить, что, уничтожив эксплуатацию в самом себе, оно само является эксплуататором всей остальной “живой” и “мёртвой” природы. Человечество, проникнутое духом бесклассового общества, не может не ужаснуться, окинув разумным взглядом свою прошлую борьбу с природой, приводившую к вымиранию целых видов животных и задерживающую до сих пор развитие и усовершенствование многих видов. Человек бесклассового общества, который хищническую эксплуатацию заменил всеобщим творческим трудом и плановостью, не может в будущем не распространить этого принципа на свои отношения с порабощенной природой. Настанет время, когда человек - эксплуататор природы - превратится в человека - организатора природы.

       Кто ты - богиня или узница?
       Когда бы ты была богиней,
       Ты не дружила бы с пустыней.
       Когда б ты узницей была,
       Давно бы, верно, умерла.
       Природа черная, как кузница,
       Отныне людям будь союзница,
       Тебя мы вылечим в больнице,
       Посадим в школу за букварь,
       Чтоб говорить умели птицы
       И знали волки календарь;
       Чтобы в лесу, саду и школе
       Уж по своей, не нашей, воле
       Природа, полная ума,
       На нас работала сама.

       Вот в кратких чертах та утопическая концепция, которая интересовала меня 6-7 лет тому назад, когда я писал “Торжество Земледелия”. Передо мной открывалась грандиозная перспектива переустройства природы, и ключом к этой перспективе были для меня коллективизация деревни, ликвидация кулачества, переход к коллективному землепользованию и высшим формам сельского хозяйства. Об этом я и хотел писать в своей поэме.
       Как я теперь понимаю, уже сам замысел поэмы был неблагополучен в том отношении, что он соединял воедино реалистические и утопические элементы. Получилось так, что утопический элемент нарушил в моей поэме все остальные пропорции, благодаря чему, в частности, было до некоторой степени смазано отображение классовой борьбы. Недооценка реалистической правды искусства привела к идилличности, к пасторальности поэмы, что шло вразрез с действительностью. Поэтому-то читатель, или по крайней мере часть читателей, воспринял поэму в каком-то ироническом, пародийном плане. Этому восприятию способствовали еще не изжитые формалистические приемы стиха.
       А критика? Помогла она автору? Членораздельно и толково объяснила она ему, в чем согрешил он перед читателем? Две небольшие цитаты в достаточной степени ответят нам на этот вопрос.
       1930 год. Журнал “Печать и революция”. Статья о “Столбцах”. Об авторе “Столбцов” говорится так:
       “Наш весельчак, наш сыпнотифозный... язык его развязывается только около выгребных ям, а красноречие его осеняет лишь тогда, когда он соседствует с пивной или со спальней... О чем бы он ни писал, он свернет на сексуал. У него даже дом, ‘виляя задом, летит в пространство бытия’. Эти стихи не свежи. Они что-то среднее между второй молодостью и собачьей старостью. Если же говорить о стихе, то по стилю это напоминает постель”.
       Вот другой пример:
       1932 год. Журнал “Красная новь”. Тарасенков пересказывает “Торжество Земледелия” и затем переходит ко мне, к автору поэмы. Я изображен в статье таким образом:
       “...Вот стоит он на сцене - главный механик и режиссер только что разыгранного фарса, маленький человечек со взглядом инока с картины Нестерова. Он постарел, оброс бородой и завел честную канцелярскую толстовку. Он тихонько улыбается из-под мохнатых бровей.
       Да, да, это наш старый знакомый. Разве не его мы видели этой весной в одном из колхозов Северного Кавказа. Он вписывал трудодни в толстую большую книгу. У одного из колхозных лодырей и пьяниц оказалось по этим записям ровно столько же трудодней, сколько у двух ударниц, взятых вместе, у двух красных партизанок-пулеметчиц. Мы разоблачили его и выгнали из колхоза.
       Наша бригада перебралась на Среднюю Волгу. Он, сам того не зная, следовал за нами. Мы обнаружили его в одной из самарских деревушек в роли хранителя колхозного инвентаря.
       Почему-то все хомуты и сбруи оказались смазанными свежей лошадиной кровью, от которой прядали ушами жеребцы и кобылы, дико раздувая ноздри, рвали упряжь и ржали, уносясь в разные стороны.
       Человечек стоит на пустой сцене и улыбается. Он переплел указательный, безымянный и средние пальцы обеих рук и медленно вращает друг вокруг друга...» и пр.
       Кажется, ни над одним советским поэтом критика не издевалась так, как надо мной. И каковы бы ни были мои литературные грехи, все же подобные статьи и выступления не делают чести новой критике. Автора они еще больше дезориентируют, отталкивают от искусства. Вот и все их значение. Кому это идет на пользу?
       После “Торжества Земледелия” я написал ряд поэм и книгу стихов о природе. Каждая из этих вещей имеет свои достоинства и свои недостатки, но, поскольку эти вещи еще не опубликованы, говорить о них я не буду. Я хотел бы остановиться лишь на стихотворении «Север», которое не так давно было напечатано в «Известиях». Это одно из тех стихотворений, в котором, как в зародыше, таится будущее всей работы. По крайней мере, мне так кажется сейчас. Это стихотворение представляется мне простым, доступным для широкого читателя, и в то же время та пластическая выпуклость, которая была для меня самоцелью в «Столбцах», здесь дана на новой основе. Здесь она уже не самоцель, она лишь средство, лишь иллюстрация, лишь аргумент в пользу завоевания Севера. Появились историческая перспектива, мыль, общественное содержание, и благодаря этому изменилась функция приема.
       Конечно, формализм в искусстве - вещь вредная и подлежащая всяческому осуждению. Формалистическое искусство может достигнуть огромного совершенства, но в нем нет простой человеческой правды, которая и составляет самый секретный секрет всяческого искусства, которая делает искусство искусством народным. И если по-настоящему одаренный формалист честно смотрит в глаза истине, он не может не повторить известных слов Фауста:

              Я философию постиг,
              Я стал юристом, стал врачом...
              Увы, с усердьем и трудом
              И в богословье я проник,-
              И не умней я стал в конце концов,
              Чем прежде был. Глупец я из глупцов.
              Магистр и доктор я - уж вот
              Тому пошел десятый год;
              Учеников и вкривь и вкось
              Вожу я за нос на авось
       И вижу все ж, что не дано нам знанья,
       Изныла грудь от жгучего страданья,
       Пусть я разумней разных простаков -
       Писак, попов, магистров, докторов, -
       Пусть не страдаю от пустых сомнений,
       Пусть не боюсь чертей и приведений,
       Пусть в самый ад спуститься я готов, -
              Зато я радостей не знаю,
              Напрасно истины ищу,
              Зато, когда людей учу,
              Их научить, улучшить не мечтаю.

И вот проходят перед нами величественная зпопея Фауста, его страстные поиски правды, его отчаянные, новые поиски. И вот заключительный аккорд: Фауст строит огромную плотину, чтобы оградить от наводнений приморскую страну. Общественно полезный труд - вот к чему пришел Фауст. Труд на благо широких народных масс.
Что такое борьба с формализмом? Это борьба за такой тип искусства, который, будучи совершенным по своему техническому уровню, отвечает идее широких масс, доступен им, близок и дорог. Это тот тип работы, к которому пришел Фауст в результате своих долгих поисков. Кто знает, многие ли из нас в своем искусстве сами, без посторонней поддержки, достигли бы этого конечного результата. Вероятно, это были бы немногие единицы. Статьи “Правды” открывают нам глаза. И мы должны быть благодарны партии за это.

1936
________________
* Выступления О. Форш, Н. Заболоцкого, Б. Эйхенбаума, Н. Свирина, Н. Цирлина и В. Жирмунского печатаются в сокращенном виде по живой записи.

Литературный Ленинград, 1 апреля 1936 года. Заголовок «Статьи “Правды” открывают нам глаза» дан редакцией. См. Заболоцкий Н.А. “Огонь, мерцающий в сосуде...”: Стихотворения и поэмы. Переводы. Письма и статьи. Жизнеописание. Воспоминания современников. Анализ творчества. Сост., Жизнеописание, примечания Н.Н. Заболоцкого. М.: Педагогика-Пресс, 1995, с. 361-364.