Тест по произведению о прекрасном яростном мире. В прекрасном и яростном мире
16.12.2017 16:30:00
«И сегодня приходят люди к берегам Снежеди на Бежин луг, без которого трудно представить Россию».В февральской книжке журнала «Современник» за 1851 год вышел рассказ И.С. Тургенева «Бежин луг». Известно, что события рассказа происходили на берегах реки Снежедь в Чернском уезде Тульской губернии.
Снежедь считается одной из красивейших малых рек средней полосы России. Протекает она с северо-востока на юго-запад почти через весь Чернский район. Протяженность ее составляет 74 км.
Первое описание реки Снежедь встречается в «Книге Большому Чертежу» за 1627 год: «А ниже Мценска пала в Зушу 15 верст речка Снежедь, а вытекла речка Снежедь из Куликова поля, из-под Новосильские дороги, что лежит дорога с Ливен и из Новосили на старую Крапивну от Черни верст в 12».
В этом же году среди помещиков на Снежеди упоминаются Лутовиновы: «За Первым Степановым сыном Лутовиновым, жеребей деревни Парахиной Акулининское тож, по обе стороны речки Снежеди, пашни паханные добрые, сена по реке по Снежеду сто сорок пять копен». Усадьба, которой владел Лутовинов, находилась недалеко от Снежеди, на Хвощеватом верху, а «для хоромного и дровяного лесу» ему предписывалось «въезжать в большой в Черный лес».
В том же 1627 году другой Лутовинов, Марк Трофимович, получил в поместье деревню Чаплыгино, что на речке Малом Снежеде, правом притоке Снежеди. В 1766 году деревню Чаплыгино купил у своего племянника, надворного советника Ивана Кирилловича Лутовинова, капитан лейб-гвардии Преображенского полка Иван Андреевич Лутовинов, и деревня получила второе название – Ивановское.
В 1833 году деревня Чаплыгино (Ивановское тож) принадлежала Варваре Петровне Тургеневой и находилась «на левой стороне речки Малого Снежеда на коей пруд, дом господский деревянный и сад с плодовитыми деревьями. При сельце мучная мельница об одном поставе». За ней же 15 дворов с 66 душами мужского и 72 душами женского пола.
Деревня Чаплыгино – это не что иное, как сельцо Колотовка, описанное И.С. Тургеневым в рассказе «Певцы». Е.Н. Левина в работе «Образ матери писателя в цикле рассказов «Записки охотника» («Спасский вестник» №11) справедливо предполагает, что В.П. Тургенева могла послужить прообразом помещицы Стрыганихи в рассказе «Певцы».
На плане Генерального межевания 1778 года территория современного Бежина луга указана так: «Рудинская пустошь Бригадира Ивана Андреевича Лутовинова». Прилегающую к лугу «пустошь Федотову, что под Руденским болотом», бригадир Иван Андреевич Лутовинов купил в 1782 году у секунд-майора Николая Петровича Протасова.
Все эти землевладения перешли затем к Варваре Петровне Тургеневой, матери писателя. В «Экономических примечаниях Чернского уезда» за 1833 год встречаем первое подробное описание Бежина луга: «Пустошь Рудинская, что под Руденским болотом, Полковницы Варвары Петровой дочери Тургеневой. Речки Снежеди на правой стороне. Пашни 37 десятин, сенных покосов – 22 десятины, лесу – 10 десятин, неудобных мест – 2 десятины 20 сажень, всего 71 десятина 1833 сажени. Земля серо-глинистая, на коей из посева родится лучше рожь, овес, греча, просо и пшеница, а прочий хлеб и сенные покосы средственны, лес дровяной, ивовый, осиновый и березовый, в нем звери, зайцы, волки, птицы, тетерева и разного рода мелкие, в полях перепела и жаворонки».
Как видим, топоним Бежин луг не встречается в официальных документах, нет такого названия и на топографических картах. В советский период выдвигалось предположение о том, что Бежин луг служил пристанищем для беглых крепостных крестьян и поэтому получил такое название. Но это предположение малоубедительно – среди местных жителей не сохранилось никаких преданий о том, что Бежин луг был местом сбора беглых крестьян. Нет тому и документальных подтверждений. Более предпочтительно предположение тургеневеда Н.М. Чернова, что луг назван по фамилии некогда бывшего владельца, но и среди владельцев луга помещики Бежины не встречаются.
В пяти верстах от Бежина луга находилась деревня Бежина, принадлежавшая коллежскому регистратору Николаю Петровичу Сухотину, родственнику Тургеневых. А рядом с деревней находился большой кусок земли, который носил название пустоши Бежиной или Бежин верх, и принадлежала та земля Варваре Петровне Тургеневой.
И.С. Тургенев не мог об этом не знать, так как за деревней Бежино начинались знаменитые Троицкие леса, где неоднократно охотился писатель.
Исходя из этого, можно предположить, что И.С.Тургенев сознательно поменял некрасивое название луга Рудинское болото на более благозвучное Бежин луг, и название это прижилось.
По раздельному акту между братьями Бежин луг в 1855 году отошел к Николаю Сергеевичу Тургеневу. Бежин луг встречается в переписке Н.С. Тургенева с управляющим Порфирием Константиновичем Маляревским. В письме от 3 июля 1876 года П.К. Маляревский сообщает о буре в селе Тургенево 1 июля 1876 года: «Многоуважаемый и многолюбимый дядя Николай Сергеевич. Долго-долго не было дождя – жара стояла ужасающая. Часа в 3 дня по направлению от Черни встала смоляная туча. К шести ее ветром разорвало надвое, и половинки пошли в обход Тургенева. Правая половина тучи, зайдя от Бежина луга, вдруг ринулась с страшным ветром к левой уже ушедшей половине… Все разразилось над Тургеневым и ушло над котловиною Снежеда с его оврагами… У меня были совершенно скошены Стрелица и Бежин. На Малом Снежедке прошло все благополучно, но на Большом скошенного сена как не бывало. На Петровской мельнице утонул сам мельник и тургеневский крестьянин Кирила Павлов».
После смерти Н.С. Тургенева Бежин луг, славившийся заливными лугами и лесными выгонами, принадлежал родственнику Тургеневых Порфирию Константиновичу Малярев-скому, а затем его дочери Анне Порфирьевне Лауриц.
В 1908 году общество крестьян деревни Стекольная Слободка через земельный банк выкупило Бежин луг у прежних хозяев. В первые годы советской власти территория Бежина луга входила в колхоз «Венера», и площадь его равнялась, примерно, 30 гектарам.
Но на беду Бежина луга в его холмах нашли залежи известняка, который без дальнейшей переработки шел на строительство дорог. Первые попытки разработки гравийного карьера относятся к 1930-м годам. Активно карьер на Бежином луге стали осваивать после Великой Отечественной войны, когда начались большие восстановительные работы. Самый пик работ относится к 1960-м – началу 1970-х годов. Только за 1971 год Чернским дорожным управлением с Бежина луга было вывезено 12 тысяч кубометров гравия.
Попытка прекратить разработку карьера на Бежином лугу относится к 1969 году, когда Тульский облисполком принимает решение о признании Бежина луга памятником местного значения (таковым он и числится до сего времени).
Выход из создавшегося положения был найден очень простой: территорию Бежина луга сократили с 60 до 18,5 гектара, т.е. до территории собственно луга. Лугу присвоили название «Культурное пастбище №7 колхоза имени И.С. Тургенева», а карьеру дали название «Карьер Бежин луг» и продолжили добывать гравий.
Только 8 января 1973 года постановлением Чернского РК КПСС разработку карьера на Бежином лугу решили прекратить. И тут же решили Бежин луг благоустроить – гусеничными тракторами спланировали его территорию, через весь луг прокопали траншею для устройства поливных полей, посадили деревья на его склонах.
Но остановить трагедию Бежина луга было уже поздно. Потоки песка, глины и щебня, устремившиеся из гравийного карьера на Бежин луг, нарушили естественную дренажную систему, луг начал заболачиваться.
Учитель-краевед А.Ф. Поляков писал, что именно «сочетание воды, леса, луга и холмов создавали славу Бежина луга». Нынешний Бежин луг, конечно, мало напоминает тургеневский. Мельниц на Снежеди, что обеспечивали ее ширину, нет, лес вокруг Бежина луга вырубили, гравийный карьер уничтожил высокие холмы. Все это привело к тому, что даже у тургеневедов появились сомнения: «А этот ли луг – Бежин?».
Игорь Смольников в своей книге «Середина столетия» (1977 год) написал: «На самом деле луг вовсе не огромный, река Снежедь отнюдь не поражала шириной, «страшных бездн» тоже нигде не замечалось».
В отличие от И. Смольникова Яков Хелемский, побывавший на Бежином лугу летом 1943 года, писал: «А в дни всенародной беды все, что пленяло в классических описаниях, наяву и с особой силой вливалось в душу, облагораживало и укрепляло ее, – это память о Бежином луге».
В. Зайцев
По следам «Записок охотника»:
Бежин луг
С благодарностью за организацию поездки
Московской библиотеке-читальне им. И.С. Тургенева и
Орловскому объединенному государственному
литературному музею И.С. Тургенева
Все тот же среднерусский простор, все те же мягкие, поэтические краски, все та же ласкающая глаз и душу красота. И тишина.
И острое желание - встать на то самое место, где рассказчик-охотник вдруг почувствовал себя «над страшной бездной»: «Я быстро отдернул ногу и, сквозь прозрачный сумрак ночи, увидел далеко под собою огромную равнину»… Отсюда увидел, где стоим мы?
Или с того крутого берега, который возвышается над невидимой отсюда, прячущейся в изгибах местности речушкой?
Бежá - высокий, обрывистый берег. Бежин луг раскинулся на противоположном, ровном берегу и привольно разлегся - разбежался ? - во все стороны.
«Широкая река огибала ее [огромную равнину] уходящим от меня полукругом; стальные отблески реки, изредка и смутно мерцая, обозначали ее теченье».
Ну, широкой сегодняшнюю Снежедь никак не назовешь. Чтобы поймать ее в объектив вместе с берегом-лугом приходится исхитряться, спускаться пониже.
В этом месте она действительно образует полукруг, но дальше пробирается сквозь травы и кустарники, причудливо извиваясь и то и дело скрываясь с глаз.
Вот опять ее совсем не видно, а виден млеющий под дождливым небом и приглушенным солнечным светом луг, виден торжественно и трогательно принарядившийся перед неизбежной зимней оголенностью дальний лес. А на переднем плане сиротливо и нелепо торчит столб без проводов:
Провода протягивают перед праздником, а потом снимают, чтобы «не своровали»…
А праздник тот самый - ночное на Бежином лугу, на него в последнее воскресенье июня съезжаются до пяти тысяч человек ежегодно. Вот только немногие из жаждущих приобщения к национальной экзотике знают литературные истоки праздника. По словам заведующей музеем в селе Тургеневе Марины Николаевны Ребровой, у гостей мероприятия название «Бежин луг» чаще ассоциируется со сметаной местного производства, чем с рассказом Тургенева.
Само село Тургенево находится в Чернском уезде Тульской губернии (области, конечно, по-нынешнему, но как-то само собой просится и на язык, и на экран - губернии).
Старшему из братьев Тургеневых, Николаю, отцовское Тургенево достанется в наследство, и, в отличие от Ивана Сергеевича, унаследовавшего после смерти матери Спасское, хозяином он будет рачительным и успешным.
Музей находится в здании бывшей бумажной фабрики, с которой связана жизнь героев «Бежина луга».
А если посмотреть в другую сторону, то на мгновение покажется, что время обратилось вспять и книга ожила, что это ограда в имении стариков Базаровых и вот-вот, решительно размахивая хворостиной, широкими шагами в «кадр» войдет Базаров, а следом, восхищенно оглядываясь вокруг и старательно скрывая свое восхищение от приятеля-«нигилиста», появится Аркадий.
Слева от музея - школа, построенная на фундаменте бывшего барского дома, а чуть дальше через дорогу - разрушенная церковь:
Вот парадный вход в школу:
А это остатки храма:
Большой был храм, красивый, по руинам видно. Строил его дед Тургенева. Почему не восстановили? Похоже, некому. И не для кого.
Возле этих руин директор музея М.Н. Реброва вспомнила так и не вышедший на экраны фильм 30-х гг. «Бежин луг», во время съемок которого якобы и разрушили церковь. Это не совсем так, вернее, совсем не так - сцены в церкви снимали в Подмосковье, но история создания фильма действительно вросла в историю края.
Сценарист Александр Ржешевский не без труда убедил Сергея Эйзенштейна в том, что снимать «натуру» нужно именно здесь, в тургеневских местах, хотя «натура» и отсылка к «Запискам охотника» очевидно противоречили сюжетной логике: фильм был посвящен памяти Павлика Морозова и рассказывал о трагедии мальчика, восставшего против злонамеренных планов своего отца навредить советской власти.
В «эмоциональном сценарии» Ржешевского тургеневские сюжеты и герои оказываются отрицательной точкой отсчета:
ВОТ ЭТИ ЗЕМЛИ, ВОТ ЭТА КОГДА-ТО НИЩАЯ, РАЗРУШЕННАЯ, ВЫМИРАЮЩАЯ ДЕРЕВУШКА, СТАВШАЯ НЫНЕ КОЛХОЗОМ, И ПРЕДКИ ЭТИХ ЛЮДЕЙ ПРИНАДЛЕЖАЛИ В СВОЕ ВРЕМЯ ГЕРОЮ ПОВЕСТИ, ПОЛУСУМАСШЕДШЕМУ САМОДУРУ-ПОМЕЩИКУ ЧЕРТОПХАНОВУ.
И перед вами - цветущий колхоз. Все здесь радует глаз. На улицах чисто. Вдоль домов тянутся аккуратненькие канавки. Через канавки перекинуты изящные мостики. Вдоль канав через весь колхоз - молодые саженцы разных деревьев. Около каждого домика - палисадник. В палисадниках - клумбы, на клумбах - цветы.
ВЫ, НЕСОМНЕННО, ПОМНИТЕ У ИВАНА СЕРГЕЕВИЧА ТУРГЕНЕВА В «ЗАПИСКАХ ОХОТНИКА» ЕГО ЗНАМЕНИТУЮ ПОВЕСТЬ «ПЕВЦЫ».
Вот перед вами еще колхоз. Какое движение!
Люди не переваливаются, а идут.
Лошади не плетутся, а бегут.
Телега не двигается едва-едва, а несется.
Причем все с гиканьем, с радостным криком, местами с руганью.
ВОТ ЭТО И ЕСТЬ ТА, КОГДА-ТО ТОСКЛИВАЯ, БЕЗ РАДОСТИ И ПРОСВЕТА, ДЕРЕВНЯ КОЛОТОВКА - ГДЕ ПРОИСХОДИЛИ СОБЫТИЯ, ОПИСАННЫЕ ИВАНОМ СЕРГЕЕВИЧЕМ ТУРГЕНЕВЫМ В ПОВЕСТИ «ПЕВЦЫ», - КОТОРАЯ НЫНЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕКРАСНЫМ КОЛХОЗОМ И НОСИТ ГОРДОЕ НАЗВАНИЕ «БУРЕВЕСТНИК».
К рассказу, давшему название фильму, тоже есть прямая и однозначная пропагандистская отсылка:
И с визгом, и гиканьем, и звонким криком вылетели из школы триста человек чудесных ребят, половина из которых была в пионерских галстуках, и, щебеча как галчата, они окружили старика сторожа, который, обращаясь к зрителю, показывая на притихшую стаю чудесных ребят, сказал трогательно:
Вот это все - дети того самого, когда-то крепостного Бежина луга. Будьте знакомы.
И дети все как один, отдавая пионерский салют и обращаясь к зрителю, проговорили тихо:
А вот разрушение православной святыни в сценарии подается отнюдь не так однозначно, напротив, возникает ощущение совершаемого кощунства - возможно, это и стало одной из причин запрета и разгрома фильма.
Но для нас сейчас важно другое. Этот несостоявшийся (так и не вышедший на экраны) фильм усиливает печальные символические параллели между тургеневским Бежиным лугом и днем сегодняшним.
Герои рассказа Тургенева - крестьянские ребятишки, один из них работает на той самой бумажной фабрике, в здании которой сейчас музей. «Мы с братом, Авдюшкой, в лисовщиках состоим», - говорит он. «Вишь ты - фабричные!..» - в этой реплике Павлуши явно звучит уважение. А «фабричный» Ильюша, начав рассказывать про встречу с домовым, попутно, между делом сообщает: «…всех было нас ребяток человек десять - как есть вся смена; но а пришлось нам в рольне заночевать, то есть не то чтобы этак пришлось, а Назаров, надсмотрщик, запретил; говорит: “Что, мол, вам, ребяткам, домой таскаться; завтра работы много, так вы, ребятки, домой не ходите”. Вот мы остались…»
Вот ведь вопиющие факты эксплуатации детского труда, да еще и кончается рассказ сообщением о гибели самого смышленого и активного из мальчиков - Павлуши. Приговор «крепостному Бежину лугу»?
Понятно, что это издержки пропагандистского пафоса. Но вот ведь какая незадача: те «чудесные» пионеры, которых описывает в своем сценарии Ржешевский и которые с таким энтузиазмом сокрушали веру отцов и созидали новую жизнь, что-то непоправимо сокрушили в самом Бежином луге, во всей России.
Об этом немо и страшно свидетельствуют цифры: по словам экскурсовода, в 1861 году, после отмены крепостного права, в Чернском уезде Тульской губернии проживало 158 тысяч человек; после Великой Отечественной войны - 70 000, сегодня - 19 000. В Википедии есть еще одна ориентировочная цифра: в 1902 году в Чернском уезде было 129 016 человек.
Официальные данные за последние пятьдесят лет: 1959 г. - 38 840 чел., 1970 г. - 32 539 чел., 1979 г. - 24 850 чел., 1989 г. - 22 605 чел., 2010 г. - 20 422 чел.
И на рольне дети не работают, и в ночное не ездят - хотя, для них, между прочим, это был праздник, и «самодуров-помещиков» давно след простыл, да и большой войны во временном промежутке 1959 - 2010 гг. не было.
А в центральной, срединной России на плодородной, щедрой земле среднерусской равнины безлюдье и запустение.
Но, может быть, не везде так?
