6. Астроном, не верь глазам своим! Однажды известный всему миру физик был остановлен полицейским за то, что въехал под красный свет светофора. Попавшемуся на нарушении свойственно оправдываться.- Видите ли, сержант, я ехал настолько быстро, что красный свет показался мне

Громко и тихо Органы чувств человека во многих отношениях совершеннее самых лучших приборов. Это справедливо и для слуха. Мы способны воспринимать в виде звука волны с интенсивностью от 10?9 эрг/(см2·с) до 104 этих единиц интенсивности. Таким образом, сильнейший звук

Тихо Браге родился в 1546 году в дворянской датской семье, которая занималась охотой и военными делами. В семье он был старшим сыном. У Браге был дядя, который имел хорошее образование и не имел детей. До рождения Браге его отец заключил договор с дядей, что когда у него родится сын, дядя сможет забрать его себе и растить как своего сына, но когда родился Браге, отец отказался от собственных слов. А когда в семье Браге родился второй сын, дядя похитил Тихо и растил его как собственного сына. Благодаря этому Тихо получил от дяди хорошее наследство.

Образование

В детстве Браге хотел изучать латинский язык и право. Благодаря поддержке и поощрению со стороны своего дяди он поступил в Копенгагенский университет, где изучал право и философию, к большому нежеланию своих родителей. Однажды Браге увидел частичное солнечное затмение, а поскольку он изучал простые таблицы основанные на теории Коперника и некоторые работы Птолемея, он решил изучать астрономические таблицы и расположение планет. Это привело его дядю в замешательство, и не восприняв этот энтузиазм серьёзно, дядя отправил Браге в Лейпциг для продолжения изучения права. На тот момент Тихо Браге было 16 лет.

Именно в Лейпциге Браге понял насколько его влечёт астрономия. Он приобрёл несколько астрономических книг и принадлежностей и в течение ночей наблюдал за звёздами. Однажды Браге заметил, что траектории Юпитера и Сатурна располагались недалеко друг от друга, что не было предсказано ни Коперником, ни Альфонсином, хоть оба и были великими астрономами. Браге был очень удивлён тем фактом, что их таблицы совсем не были точными, и он подумал, что самое время предложить несколько таблиц, основанных на собственных наблюдениях. Понимая, что изучение права было бессмысленным занятием, он решил все свои силы направить на изучение астрономии.

Карьера

Когда Браге было только 19 лет он понял, что хочет заняться астрономией. В Германии он присоединился к группе известных астрономов и поделился с ними своими идеями. Поначалу его идеи поддали сильной критике, но мало-помалу Браге удалось убедить астрономов, что им понадобятся куда более серьёзные инструменты для точного предсказывания природы Галактики и небесных передвижений тел. Так как на тот момент телескопов ещё не существовало, Браге предложил большие квадранты для понимания черт и принципов нахождения планет и звёзд. Создание квадрантов требовало больших усилий и времени, и это стало началом более точных астрономических наблюдений Браге.

В 1572 году одно астрономическое событие навсегда изменило жизнь Браге. 11 ноября, когда он шёл домой из одной немецкой алхимической лаборатории, он увидел, что небо было необычно светлое. Он не мог поверить своим глазам, ведь небо освещала сверхновая звезда - небесное чудо, которое человечество наблюдало до этого лишь дважды, и один раз был во время рождения Христа. Множество известных астрономов, таких как Томас Диггс и Мёстлин, пытались предсказать её передвижение, а также узнать её происхождение, но все их усилия были тщетными.

Можно считать чудесным совпадением то, что Браге как раз закончил работу над новым астрономическим устройством, известном как «секстант» и которое позволяло наблюдать за небесными телами по-новому и лучше, чем любое из существовавших на тот момент устройств. Его разработки существенно опережали время, в котором он жил и благодаря им он смог установить происхождение и траекторию передвижения этой сверхновой звезды. Браге пришёл к выводу, что эта новая звезда вообще не передвигалась и что она была расположена в восьмой сфере Галактики. В следующем году он опубликовал свои наблюдения и получил известность, хоть поначалу он и сомневался в целесообразности этой публикации из-за своего дворянского статуса. Он даже получил несколько просьб от коллег-астрономов, которые просили его заниматься с ними астрономией, но он отказался из-за своего происхождения. Но с течением времени он согласился занять пост придворного астронома, который ему предложил император Рудольф II. Этот пост он занимал до конца своей жизни.

Обсерватории

В течение своей жизни Браге построил несколько обсерваторий. Первые открытия Тихо Браге опубликовал в 1572 году, а сделаны они были в обсерватории «Herrevad Abbey». В 1576 году Браге участвовал в создании обсерватории «Uraniborg», а в 1581 году - обсерватории «Stjeneborg». Обсерватория «Uraniborg» была скорее исследовательским центром, в котором студенты, преподаватели и энтузиасты-астрономы могли заниматься астрономией с 1576 по 1597 годы. В 1598 году Тихо Браге опубликовал «Astronomiae instauratea mechanica», после чего переехал в Прагу где построил новую обсерваторию на территории замка; в ней он проработал в течение года, после чего его пригласил к себе император, с которым Браге и жил до конца своей жизни. Он создавал карты рождения, прогнозы погоды, предсказывал астрономические события, как, например, появление Большой кометы 1577 года и Сверхновой звезды 1572 года.

Личная жизнь

Семья Браге всю жизнь насмехалась над ним из-за его увлечения астрономией, называя его «звездочётом». Зато большую поддержку он получал от своего дяди, который умер задолго до того, как Тихо Браге стал настоящим астрономом.

В дуэли с другим студентом Тихо Браге лишился части носа, из-за чего ему пришлось носить протез из серебра и золота. В конце 1571 года Браге влюбился в женщину по имени Кирстен, с которой они сожительствовали не вступая в брак; это стало возможным в том числе из-за датских законов, согласно которым дворянский статус позволял жить мужчинам с женщинами не вступая в брак. Такие женщины также считались титулованными дворянами, а совместные дети становились полноправными наследниками. У Тихо и Кирстен родилось восемь детей, двое из которых умерли в младенчестве. Они прожили вместе почти 30 лет, до смерти Браге.

Смерть и наследие

У Браге быстро развилась болезнь почек, из-за которой он умер 24 октября 1601 года. Из-за болезни Браге не мог ходить в туалет, и жаловался на мучительную боль. Перед смертью Тихо Браге совместно с Иоганном Кеплером работал над созданием таблеток «Рудольфин». Будучи коллегой по астрономии, Кеплер продолжил дело Браге после его смерти. Считается, что Браге мог заболеть, а впоследствии и умереть от уремии; также существует версия, что его могли отравить ртутью.

Тихо Браге (1546-1601) – датский астроном XVII в. Разработал новаторские методы и высокоточные инструменты для слежения за звездами, в течение долгих лет вел наблюдения, позволившие будущим поколениям ученых сделать важные научные открытия.

С именем Тихо Браге связано множество подчас гротескных легенд, и ряд безусловно важных астрономических открытий. Его основная теория о модели мира в итоге оказалась ошибочной, однако проведенные им многолетние и скрупулезные наблюдения за небесными светилами стали мощным фундаментом для работы и значимых научных законов, выведенных будущими поколениями ученых.

Происхождение

Тихо Браге (лат. Tycho Brahe, дат. Tyge Ottesen Brahe) появился на свет 14 декабря 1546 г. в поместье Кнудструп, находящемся в провинции Скания, в южной части Скандинавского полуострова (территория современной Швеции). Будущий ученый принадлежал к знатному дворянскому роду, с XV в. занимавшему видное положение в Датском королевстве. У его отца Отто Браге и матери Биттэ Билль было еще девять детей, а у самого Тихо был брат-близнец, не выживший после рождения.

Детство Тихо прошло в замке Тоструп, принадлежавшем его родному дяде: древний родовой обычай обязывал Отто отдать одного из сыновей на воспитание своему бездетному брату Йергену, вице-адмиралу флота. Йерген Браге обладал значительным состоянием и не скупился на обучение своего приемного сына. Мальчик рано выучил латынь, занимался геометрией, арифметикой, астрономией, музыкой. В 1559 г. Тихо поступил на юридический факультет Копенгагенского университета.

Первые опыты, известность, семья

Считается, что серьезный интерес к астрономии у Браге возник в августе 1560 г., когда он стал свидетелем солнечного затмения. Якобы, Тихо был настолько впечатлен тем, что люди могут предсказывать «поведение» звезд, что решил посвятить этому всю свою жизнь. Однако у приемного отца были другие планы относительно карьеры Тихо. В 1562 г. он отправил сына в Германию, в Лейпцигский университет, чтобы тот продолжил изучение юридических наук. В тайне от дяди Тихо приобрел специальные инструменты и активно занимался астрономическими наблюдениями. В частности, в августе 1563 г. он наблюдал как Юпитер и Сатурн прошли друг от друга очень близко (затмение Сатурна Юпитером). Сверив свои вычисления с опубликованными ранее, Браге обнаружил неточности в расчетах Коперника .

В 1565 г. скоропостижно скончался Йерген Браге, все его значительное состояние унаследовал приемный сын. Благодаря полученным средствам, Тихо Браге получил возможность основательно заняться любимой наукой. Следующие пять лет он провел в университетах Ростока, Виттенберга, Аугсбурга и Базеля. Разъезжая по Европе, он покупал астрономические и математические инструменты, занимаясь помимо астрономии астрологией и алхимией. В 1566 г. оказался втянут в дуэль, в результате которой лишился части носа. С тех пор Браге постоянно носил на переносице металлический протез. В 1571 г. умирает родной отец Браге. Вернувшись в Данию, начинающий ученый организовывает в родовом замке хорошо оснащенную лабораторию.

Следующий год оказывается богат на события. В начале 1572 г. Тихо Браге связывает свою судьбу с дочерью священника Кирстен Йоргансдаттер. От этого брака родится восемь детей: два младенца умрут вскоре после появления на свет, а выжившие дети будут считаться незаконнорожденными; согласно датским законам, дворянин не мог жениться на женщине низкого происхождения.

В ноябре 1572 г. в созвездии Кассиопеи Браге обнаруживает новую звезду, которую позже назовут его именем. Лишь в XX в. ученые докажут, что эта звезда была первой сверхновой, рожденной в нашей Галактике за ближайшие 5 сотен лет. В течение 17 месяцев Браге наблюдал, как звезда медленно теряла яркость, пока не исчезла из виду совсем. Итоги этой работы были изложены в первой публикации ученого, названной «О новой звезде…» и вышедшей в свет в 1573 г. Имя ученого обрело широкую известность. В 1574 г., по приглашению ученого совета университета Копенгагена, Браге прочел студентам собственный курс лекций по науке астрономии.

Возрожденная астрономия в Ураниборге

В начале 1575 г. Браге совершает вояж по Европе, подыскивая подходящее место для обсерватории. В Швейцарии, Италии и Германии он встречается с известными астрономами, с целью обмена опытом. Удобные для наблюдений за небом климатические условия он находит в немецком Аугсбурге и начинает планировать переезд. Узнав о планах ученого, датский правитель Фридрих II не желает отпускать Браге из страны, чтобы не лишить Данию подобного «алмаза» науки. Король назначает Браге постоянное денежное содержание, и отдает в собственность целый остров Вен, лежащий в проливе Эресунн.

В 1576-80 гг. по личному проекту Тихо Браге длилось строительство обсерватории Ураниборг («Замок Урании»), названной так в честь музы астрономии. На верхнем этаже располагались 4 обсерватории, «глядящие» на 4 стороны света и имеющие раздвижные крыши. По большей части они были оснащены оборудованием, изготовленным здесь же по чертежам Браге. Ученому удалось добиться небывалой точности своих инструментов, тогда еще не имеющих оптических приспособлений. Остров напоминал мини-государство, с особенной внутренней атмосферой и жизненным укладом. Со временем здесь появилась собственная типография, механическая мастерская, производство бумаги, и водяная мельница, дававшая энергию остальному производству. В замке был устроен новаторский по тем временам водопровод.

Уже в 1577 г. в недостроенной обсерватории начались систематические наблюдения за небесными светилами. С ноября 1577 г. по январь 1578 г. (с момента возникновения и до полного исчезновения из виду) Браге следил за траекторией новой кометы. Тщательные наблюдения навели ученого на открытие: комета находится гораздо дальше Луны, а значит, имеет внеземную природу. Подобные выкладки произвели фурор в мире науки; они подрывали доверие к законам, выведенным в античные времена и до сих пор считавшимся истинными. Выходило, что Аристотель и Галилей были неправы.

На протяжении двух десятилетий Браге вел подробные наблюдения за небом. За этот период он составил каталог, содержащий уточненные координаты около 800 звезд, вычислил неравномерное движение Луны, почти со 100% точностью измерил продолжительность года. Астроном был убежден, что Земля неподвижна и является центром мироздания, вокруг нее движутся Солнце, Луна и звезды, а вокруг Солнца – другие планеты. В 1584 г. на острове была построена еще одна обсерватория – Стьернеборг (в пер. с датского – «Звездный замок»). В 1588 г. опубликовано сочинение «Об общепризнанных феноменах Небесного Мира».

В работе ученому помогали около десятка ассистентов и младшая сестра София, имеющая отличные задатки астронома. На острове были часты гости: ученые, студенты и высокопоставленные особы, интересующиеся наукой. Помимо научных изысканий, Браге активно занимался астрологией и алхимией. Многие знатные современники заказывали у него личные гороскопы, большинство из которых, по слухам, оказывалось правдивыми. Об ученом ходили и другие слухи: якобы, в Ураниборге живет ясновидящий карлик, предсказывающий будущее, сидя под обеденным столом, а еще – лось, которого Браге сначала приручил, а затем сделал пьяницей. Впрочем, и самому астроному приписывали грех алкоголизма и всяческую связь с магией.

Прощание с островом Вен, встреча с Кеплером

В 1597 г. Тихо Браге с семьей и помощниками был вынужден оставить не только Ураниборг, но и Данию. Король Христиан IV, взошедший на датский престол после смерти своего отца Фридриха II, прекратил финансирование обсерватории и приказал ученому покинуть остров. В течение первых двух лет Браге жил в немецких городах Ростоке и Вандсбеке, в 1598 г. здесь увидела свет его книга «Механика возрожденной астрономии», подробно описывающая процесс создания изобретенных ученым астрономических инструментов. В 1599 г. Тихо Браге получает приглашение Рудольфа II и отправляется в Прагу, где вступает в должность придворного математика и астролога.

В 1600 г. Браге взял к себе в помощники начинающего астронома Иоганна Кеплера , и доверил ему обработку данных, полученных за 16 лет тщательных наблюдений планеты Марс. В 1601 г. они начали разработку «Рудольфовых таблиц », названных так в честь императора, однако этот проект был закончен Кеплером в одиночестве. Тихо Браге скоропостижно скончался 24 октября 1601 г. Точная причина смерти до сих пор не установлена, несмотря даже на то, что с целью ее определения гробницу ученого вскрывали дважды: в 1901 и 2010 гг. Ходила легенда, что с астрономом случился разрыв мочевого пузыря: якобы, согласно придворному этикету, во время обеда у короля ученый не мог выйти из-за стола. Однако физиологически такого просто не может случиться.

Заключение

Весь архив великого датчанина достался его последнему ученику. Изучение многолетних наблюдений, сделанных Браге, позволило Кеплеру подойти к открытию законов движения планет, кстати, подтвердивших правильность теории Коперника. В дальнейшем на этом фундаменте была выстроена теория земного притяжения Исаака Ньютона . В честь Тихо Браге были названы астероид и лунный кратер.

История жизни
Непокоренный демон музыки

Он не получил никакого музыкального образования, нигде не учился, и мне сказали, что такой вот юноша хочет поступить в консерваторию. Он сыграл Бетховена, Шопена, и я прошептал окружающим: «По-моему, он гений».
Генрих Нейгауз
Святослав Теофилович Рихтер всегда избегал интервью. И, кажется, изменил этому обычаю лишь однажды. За несколько месяцев до своей смерти он дал интервью французскому телевидению. Телефильм в разных странах Европы шел под разными названиями: где-то - «Рихтер. Непокоренный», где-то - «Тайна Рихтера». Оба они, каждое по-своему, вполне отражают суть фильма, которым удивительный легендарный музыкант как бы подвел итог своей жизни, с невероятной откровенностью поведав миру о таких ее деталях, к которым и близко не подпускал никого и никогда.
В канун 90-летнего юбилея маэстро мы предлагаем вашему вниманию небольшую часть его монолога, лишь изредка позволяя себе прерывать великого мастера.
Такая противная память
«У меня хорошая, но ужасно противная память. Я помню всех людей, с кем встречался, когда ездил на гастроли, знакомых, их знакомых, я много ездил... Цифры не запоминаю, адреса не помню, хотя отчетливо помню свой адрес в Одессе: Нежинская, дом 2, квартира 15... Когда мне было 16 лет, в 1931 году, папа меня познакомил с сестрами Семеновыми - это были его поклонницы: Ольга Васильевна, Вера Васильевна, Мария Васильевна, их было восемь сестер. Их называли «чудачками», они жили, одевались так, как будто не было никакой революции, все как в старые времена. Это была моя первая публика. В 16 лет в их доме я играл первый концерт Шумана... Я имел у них успех... Захотелось стать пианистом... Я ненавижу свои воспоминания, но все помню...
Я родился в Житомире. Мой отец был чистый немец. Он учился в Вене, сидел на скамье с Францем Шейкером, занимался как пианист и композитор. Папа прожил в Вене 22 года. Мама моя - русская, Москалева, отец ее был помещик, и мама стала ученицей моего отца, когда летом он приезжал в Житомир. Папа был очень талантливый пианист. После окончания консерватории в Вене он приехал в Житомир, женился, и ему предложили место в Одессе в консерватории. Я в этот момент заболел тифом, и меня нельзя было везти в Одессу, а мама поехала к отцу. Я остался в Житомире у тети Мери и увидел маму только через четыре года. Моя мама была весьма блестящая дама, очень светская, даже слишком, с тех лет я не люблю светскость...
В 8-9 лет я начал играть. Никогда не играл гаммы, никогда, сразу начал учить Первый ноктюрн Шопена... Папа был в ужасе, а мама говорила: пусть занимается как хочет, и я играл все, что хотел: «Тангейзера», «Лоэнгрина».
У меня была страшная тяга к театру, и в 15 лет я начал аккомпанировать в сборных концертах, ездил по клубам, стал зарабатывать, однажды заработал даже мешок картошки. Три года проработал во Дворце моряков, а потом меня взяли в оперу. На опере я воспитался. Сначала был репетитором балета. Тогда в Одессе был хороший театр. Ставили «Турандот», а я хотел дирижировать «Раймондой». Главным дирижером был Столерман - очень хороший музыкант, хотя и не очень приятный человек. Он застрелил свою жену из ревности, она сожгла все его произведения, он писал музыку...
Папа давал уроки, он преподавал даже детям германского консула и брал меня с собой... В 19 лет мне пришла идея сыграть шопеновский концерт. В зале клуба инженеров (зал был небольшой) было много народу, знакомые, конечно. Кончил я играть Четвертой балладой Шопена, на бис сыграл Четвертый этюд.
Время было очень трудное. В 1933 году во всех церквях сняли купола, собор был разрушен. Сначала скинут был колокол, а на место собора поставили какую-то школу, мизерную, так было повсюду... Одесса ко мне была враждебна. Помню, был страх и в 1935-м, и в 1936-м - от звонков в дверь, страх перед звонком. А потом наступило время идти на военную службу, и я уехал в Москву.
Мои учителя: папа, Нейгауз и Вагнер. Нейгауз был замечательный человек. Он был похож на моего отца как тип, только гораздо легче».
Прощание с легендой
«Меня приняли, взяв обещание, что я сдам все экзамены. Но я ничего не сдавал... Нейгауз был мне как отец. Я жил у Нейгауза. Он освободил мой звук и дал ощущение пауз... В пианизме ведь много театра. Самое главное ощущение - неожиданность, только она производит впечатление. Сам Нейгауз играл неровно. Помню его концерт из произведений Шумана. Сонаты были сыграны ужасно, играл, как сапожник, в каждом такте фальшивые ноты, а «Крейслериана» - это было чудо, так никто никогда не играл. От Нейгауза у меня манера высоко сидеть...»
Заканчивая консерваторию, Святослав Рихтер должен был получить диплом с отличием. Однако этому мешала плохая успеваемость по марксизму-ленинизму.
На экзамене по этому предмету преподавателей попросили задать Рихтеру самый легкий вопрос. Его спросили: «Кто такой Карл Маркс?» Рихтер ответил неуверенно: «Кажется, социалист-утопист...»
«...Никто никогда не пишет, что мой отец был расстрелян перед приходом в Одессу немцев, а я ведь ничего не знал, я жил тогда в Москве. Это темная страница в моей биографии. Был такой человек по фамилии Кондратьев, он был сыном очень высокого чиновника немецкого происхождения при царе и после революции изменил свою немецкую фамилию. Он работал в консерватории в Одессе, много болел, лежал с туберкулезом костей, моя мама за ним ухаживала, но это все было неправдой, это была симуляция, которая длилась двадцать лет. Он встал, когда пришли немцы.
Когда началась война, родителям предложили эвакуироваться, но мама отказалась. Кондратьев переехал к нам, думаю, что папа все понимал. Они ушли при немцах в 1941 году, Кондратьеву и маме удалось уехать, и тогда он взял фамилию Рихтер и считался моим отцом. Я злился, когда мне говорили: «Мы видели вашего отца»... Я приехал к маме незадолго до ее смерти в Германию. Она была в больнице. Самое ужасное - мой концерт в Вене. Я только приехал, и в день концерта ко мне в номер приходит Кондратьев, он был очень неприятный человек, специально прилетел и говорит: «Моя жена умирает». Я не мог играть и провалился, конечно. Газеты писали: «Прощание с легендой». Я, правда, ужасно играл...»
Моя карьера началась с войны
«Первый раз я играл в большом зале консерватории 30 декабря 1941 года концерт Чайковского. А в марте - еще до войны - в зале Чайковского играл Пятый концерт Прокофьева, дирижировал автор - это было знаменательно, я до этого играл его Шестую сонату. Прокофьев меня слышал впервые. Он был человек резкий, опасный, мог так вас «ударить об стенку»... Писал он по заказу - человек был беспринципный, но композитор гениальный. У него есть такое произведение «Здравица» о Сталине, его теперь не играют, там слова про Сталина восхваляющие. Сочинение абсолютно гениальное. Прокофьев как бы говорил: «Я и это могу».
Помню мой первый сольный концерт в малом зале консерватории летом 1942 года. Я играл Прокофьева и шесть прелюдий Рахманинова. Прокофьев всегда ругал Рахманинова, а почему? Был под его влиянием. Стиль Прокофьева вышел из Рахманинова. Такая четкость - это от него...
Вся карьера моя началась с войны. Много ездил: Мурманск, Архангельск, Закавказье - в 1942 году. В Ленинграде я играл впервые 5 января 1944 года. Я приехал туда 31 декабря и был совсем один. Так и встретил один Новый год. Смотрел в окно, повсюду еще были следы разрухи и разрушений. На следующий день после концерта посмотрели мой паспорт и сказали: «Вам надо немедленно уехать». «Немец, немец», а немцы говорят «русский, русский». Помню, публика на концерте в Ленинграде сидела в шубах, окна были выбиты, а мне было не холодно, если я играю - мне не холодно. Это был очень хороший концерт... Седьмую сонату Прокофьева я выучил за четыре дня. Прокофьев любил пианиста Максимилиана Шмидтхофа, посвятил ему Вторую сонату, а его памяти - Второй концерт. Восьмую сонату он посвятил Гилельсу, он ее очень хорошо играл, а мне сказал: «А для вас я пишу Девятую сонату»...
Тогда я много играл на похоронах. Помню, умер какой-то кларнетист и была панихида. Играли Игумнов, Нейгауз, оркестром дирижировал Аносов, отец Гены Рождественского, а потом вышла певица, она мне ужасно понравилась и выглядела как принцесса. Пела замечательно, и только потом я понял, что это была Нина Дорлиак».
Рихтер подошел к Дорлиак и сказал: «Я хотел бы с вами дать концерт». Она не поняла его, подумав, что он хочет с ней сыграть концерт пополам, одно отделение - он, другое - она, ей и в голову не пришло, что он хочет ей аккомпанировать, ведь он был уже очень знаменит...
Я играю для себя
«У меня квартиры не было, и в 1946 году я переехал к Нине Львовне. Квартира была коммунальная, много соседей, но, как говорит Нина, «он неприхотливый, у Нейгаузов спал под роялем».
Много позже, в 60-х годах, Рихтер построил дом под Тарусой. Пока дом строился, Рихтер жил в избушке бакенщика. В нее, не дожидаясь конца строительства, он первым делом привез свой рояль. И... все. Так и жил - рояль и больше ничего.
«В 1948 году мы с Ниной Львовной сыграли концерт: первое отделение - Римский-Корсаков, второе - Прокофьев. Ничего прошло, хотя время было страшное, постановление ЦК и прочее...
За границей я играл впервые в Праге, а потом никуда не выезжал и ничего, много ездил - играл в Сибири, мне все интересно.
До 1953 года я не выезжал, а в 53-м Сталин - «ауфидерзейн», я в это время был в Тбилиси. Мне говорят: «Вам надо лететь в Москву, играть на похоронах Сталина». А вылететь было невозможно, так я полетел в самолете, маленьком военном, на котором везли венки из Грузии. Играл на пианино и близко видел и мертвого Сталина, и Маленкова и всех руководителей. Сыграл и вышел на улицу. Москва была в трауре, я - нет. Но я всегда был далек от политики, она меня не интересовала... В США лететь не хотел, знаю, что Юроку все время говорили, что Рихтер болен, он не может».
Известные музыканты ходили в ЦК и просили, чтобы Рихтеру разрешили выезд, что неудобно: американцы все время спрашивают, почему не приезжает Рихтер?
«Вопрос решил окончательно Хрущев по просьбе Фурцевой. Со мной ездили двое, охраняли...» Кстати, коль уж речь зашла о министре культуры СССР Фурцевой. С ней в жизни Рихтера связан такой анекдотический эпизод. Беседуя со Святославом Рихтером, Фурцева принялась в сердцах жаловаться ему на скверное поведение Мстислава Ростроповича: «Что он себе позволяет! Почему у него на даче живет этот кошмарный Солженицын?! Какое безобразие!» «Совершенно с вами согласен! - вдруг с горячностью поддержал ее Рихтер. - Конечно, безобразие! У них там так тесно, пускай Солженицын лучше живет у меня!» Это не был демарш, просто Рихтер был фантастически далек от политики...
Святослав Теофилович выехал на Запад. Сначала в мае 1960 года в Финляндию, затем в октябре того же года в Соединенные Штаты. Ему было уже сорок шесть лет. Затем он отправился в Европу: посетил Англию, Францию, Германию, Италию, Скандинавию. Однако Рихтер недолго следовал заранее составленному расписанию заграничных концертов. Так, после четырех турне в Соединенных Штатах он отверг все новые предложения выступить в этой стране, внушающей ему чувство отвращения, за исключением, как он сказал сам, «музеев, оркестров и коктейлей». «Америка - это стандарт, мне она не понравилась...»
В возрасте семидесяти с лишним лет Рихтер уехал из Москвы в автомобиле и возвратился лишь спустя полгода. За это время он проехал расстояние до Владивостока и обратно, не считая недолгой вылазки в Японию, и в условиях, о которых просто страшно подумать, дал добрую сотню концертов в городах и самых глухих поселках Сибири...
«...Я не играю для публики, я играю для себя, и чем лучше играю для себя, тем лучше воспринимает концерты публика. Самое трудное и важное в музыке - это пианиссимо. Я обычно играл три часа в день, занимался, ну, когда надо было срочно что-то выучить, то играл по 10-12 часов, но это не часто. Это неправда, что я много занимался. У меня было 80 концертных программ, я их играл наизусть, а однажды подумал: надо внимательно смотреть в ноты, тогда будешь играть, как написано, и стал играть по нотам.
Сейчас в концертной жизни все изменилось, заранее составляются планы, а я ненавижу всю эту планировку. Сейчас ты в форме, а завтра все сорвется... Я готов сыграть и в школе без гонорара, играю в маленьких залах без денег, мне все равно...
Сейчас я старый человек. Я бы хотел играть Скарлатти, Шенберга, но уже нет сил. Прокофьев больше всего любил Гайдна. Я тоже: он какой-то свежий, я люблю Гайдна больше, чем Моцарта. Сил мало, хотя вот недавно выучил Второй концерт Сен-Санса, я его очень боялся. Для старого человека - неплохо. Я ведь человек холодный, несмотря на весь мой темперамент. Себя я хорошо знаю - есть вещи, которые мешают не в музыке, а в жизни. Я себе не нравлюсь. Все».

Материал с сайта http://event.interami.com/index.php?year=2005&issue=11&id=1564