Серебренников - судье: «Мы ничего не воровали, я честный человек. "Огранизатор преступной группы"

Во вторник стало известно о задержании режиссера Кирилла Серебренникова по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере. По версии следствия, художественный руководитель «Гоголь-центра» организовал хищение не менее 68 млн рублей, выделенных на театральные постановки. Одним из проектов был якобы не поставленный спектакль «Сон в летнюю ночь», рецензии на который писали многие СМИ, в том числе .

По делу основанной Серебренниковым «Седьмой студии» проходят три человека — бывший бухгалтер Нина Масляева, экс-гендиректор студии Юрий Итин и экс-директор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский.

В конце мая после обысков в доме режиссера и в возглавляемом им театре в защиту Серебренникова выступили видные деятели культуры. Гильдия театральных режиссеров, худрук Театра наций Евгений Миронов и генеральный директор «Большого театра» Владимир Урин написали письмо Владимиру Путину, а у «Гоголь-центра» прошла акция поддержки.

Павел Лунгин, режиссер

Мне кажется, мы еще раз видим, что наши правоохранительные органы не дают заднего хода, не могут проявить гибкость. Как библейское такое чудовище было китобраз, которое могло ходить только прямо и давило всех, кто перед ним находился, точно так же и они уже, раз сформулировав это обвинение, не могут отступить. Им надо доказать, что они были правы, им надо обязательно посадить, арестовать.

И конечно, нет никакой необходимости в аресте. Кирилл никуда не уезжает, он работает. Он тут, он ходит на все допросы, пишет объяснения. Мне кажется, что это излишняя жестокость, какая-то мстительная жестокость. ( «Эхо Москвы» )

Катерина Гордеева, журналист

Спрашивают про Кирилла Серебренникова: «Почему он не уехал?»

И правда — почему? Участник Авиньонского театрального фестиваля, Канн и Венеции, один из лучших немецких оперных режиссеров этого года (по признанию немцев же) мог бы найти себе дело и деньги в любой цивилизованной стране.

А вот ответ, из интервью , которое мы записывали чуть больше года назад в Каннах.

— Что остается — прибить кроссовки гвоздями к полу, как героиня «Ученика»? И никуда не уходить?

— Да, в какой-то момент надо сказать «Я отсюда никуда не уйду», когда все кричат: «Да уезжайте отсюда! Не нравится? Валите!» А я здесь живу и работаю. Мой театр, мое кино. Это и есть моя родина.

— Тебе предлагают работать за рубежом, ты уже это делаешь. Велик соблазн уехать и работать вне России?

— Я вижу в этом много привлекательного, но и вопросов много. Могу ли я? Могу. Хочу ли я? Хочу. Комфортно ли мне? Суперкомфортно! Но я не хочу терять Россию. Такого зрителя, как в «Гоголь-центре», я нигде не найду. Такой публики нет вообще. Мне многие об этом говорят. Людей одного образа мысли много, и нужны места — не фейсбук, а физические места! — где они не будут чувствовать себя одинокими. Почему все ходили на эти марши с белыми ленточками? Только поэтому. Они не за Навальным шли, они друг друга хотели увидеть. «Значит, я не один такой «мудак», есть и другие такие, как я». Соцсети давно не дают ощущения общности, а это чувство единства невероятно важно. Я уважаю и люблю этих людей. Я хочу для них работать".

Анна Наринская, литературный критик

Российский режиссер документального кино Виталий Манский, известный такими картинами, как «В лучах солнца» и «Родные», прокомментировал Громадскому арест своего коллеги Кирилла Серебренникова. Это дело он называет чисто политическим. Власть, считает Манский, дает творческой интеллигенции понять, как нужно вести себя в преддверии президентских выборов-2018.

Раз — сидеть. Два — тихо

По вашему мнению, кому и чем помешал режиссер Серебренников?

Совершенно очевидно, что режиссер Серебренников был выбран как некий символ, знак для всего креативного класса, для всех творческих людей в стране. Как знак того, как нужно себя вести в стране накануне выборов, очередных выборов президента на теперь уже бесконечный срок (выборы президента России назначены на март 2018 года — ред.).

Поэтому это ясный, внятный, сформулированный, так сказать, даже не знаю, не заказ, а уже исполненный заказ государства, адресованный всем нам. Тут нет никаких в этом смысле вопросов и удивлений.

Выходит, вас этот арест не удивил?

Он меня удивил, естественно. Знаете, как когда ты знаешь, что человек, допустим, близкий тебе, болен и болен неизлечимо, - ты, конечно, всегда веришь в то, что он вылечится и будет здоровым, счастливым, молодым. Но когда наступает день его кончины, тебя это, конечно, потрясает.

В этом смысле процесс болезни общества не сегодня начался. И понятно, что когда я утром услышал о том, что Кирилла задержали и этапировали из Петербурга в Москву, прямо вырвав из съемочного процесса игровой картины, конечно, меня это потрясло.

И мы с нашими коллегами в «КиноСоюзе» (общественная организация российских кинематографистов — ред.) выступили , может быть, с самым резким заявлением с требованием к власти. В общем-то, такого тона заявлений «КиноСоюз» никогда не делал, потому что мы все действительно были потрясены. Но то, что это было в каком-то смысле неизбежно, потому что власть действительно наводит порядок в своих рядах, она всех строит по системе «упал — отжался», потому что ей нужно очень четко все провести в марте 18-го года, без сучка и задоринки.

И если для каких-нибудь бизнесменов, военных, промышленников они выбирают более мягкие формы объяснения того, как им нужно действовать, потому что они уже по определению как бы встроенные, то для художника они выбрали вот такую достаточно жесткую, но весьма внятную форму, так сказать, определения того, как нужно себя вести в ближайшие полгода.

Российского режиссера Серебренникова суд Москвы отправил под домашний арест (на фото - режиссер у здания Басманного суда Москвы 23 августа) Фото: EPA / SERGEI ILNITSKY

«Не с Кирилла это все началось»

Арест Серебренникова — это прецедент. 23 августа стало известно, что 33 человека уже в защиту Серебренникова. Сможет ли эта история объединить творческую интеллигенцию России, чтобы она, может быть, сделала какое-то внятное общее многоголосное заявление?

Нет, конечно. Это даже как-то наивно. Если бы это, понимаете, произошло… Но с другой стороны, это и не могло произойти, но если бы это произошло в России в 2008 году, может быть - да. Но сегодня мы живем в стране, где общество уже разделилось, где уже есть большинство, которое присягнуло власти, присягнуло во всех ее проявлениях, начиная с Крыма и заканчивая всем остальным.

Уже есть огромная армия художников, которые встроились, которым уже даже в чем-то комфортно в этом их новом мироустройстве. А вот те, кто еще сопротивляется, кто еще способен проявить какую-то независимую точку зрения - за ними тоже придут.

Весь этот процесс идет совершенно четко, последовательно, размерено, сценарий этих действий четко прописан. И власти ему не изменяют. То есть не с Серебренникова, не с Кирилла это все началось. У нас есть два союза, если говорить о кино, два киносоюза, две кинопремии - удивительным образом в маленьком кинематографе принципиально разные вручающие призы - и так далее и тому подобное.

Поэтому общество уже не консолидируется. Может быть, оно консолидируется, когда наступят другие времена, когда уйдет эта власть, но вот эта червоточинка другой идеологии, другого взгляда на жизнь, я хотел сказать — другой подлости, но, знаете, позиция - не всегда подлость, а она останется в людях.

Получается, по сути, для российского гражданина есть три сценария: первый — встроиться, второй — сидеть и ждать, когда за тобой придут; третий — сидеть и ждать, быть уверенным в том, что за тобой не придут, потому что ничего плохого не сделал, но все равно сидеть и ждать?

Нет-нет! Послушайте, если ты сидишь и ждешь, и, знаешь, что ты ничего плохого не сделал, - ты уже встроился. Поэтому один сценарий сразу убираем. Остается два - встроиться и не встроиться. Но если ты не встраиваешься, то ты не можешь стоять на месте, ты должен себя защищать и как-то выстраивать свою жизнь. То есть, если ты яркий человек, а не встроившийся, то просто ты не сможешь заниматься ни бизнесом, ни творчеством, ничем.

Ведь в принципе, что такое театр Серебренникова «Гоголь-центр», или что такое другие институции, на которые мы молились, как на такие островки здравого смысла и какой-то свободы? Это была иллюзия того, что в стране, да, вот генеральная линия такая, но есть пространство, где ты можешь быть, ну ощущать себя в каком-то более-менее свободном сообществе.

Вот сейчас стали эти пространства уничтожать. И я все-таки как руководитель «Артдокфеста» этот процесс прекрасно знаю не извне, а изнутри, потому что точно так же государство уничтожает «Артдокфест». Точно так же. Ну, может быть, менее радикально - меня никто не сажает - но я и разговариваю с вами не из Москвы, а из Риги. Меня еще попробуй посадить.

Виталий Манский на «Артдокфесте» в Москве. Фото: Facebook Виталия Манского

Тихие новаторы

Я процитирую то, что вы на днях заявили. Вы написали, что «этот арест отменяет хрупкий баланс общественного договора интеллигенции и власти, эти действия подрывают веру в возможность диалога». А в чем был диалог, собственно?

В разумных компромиссах. Вот давайте посмотрим: Кирилл Серебренников - он делал яркие, такие объемные, философские, новаторские постановки в театре, фильмы. Но, так сказать, митингово он себя не проявлял, он не был общественным деятелем. Так я осторожно скажу. То есть, он не делал заявлений, он не выступал… Я не помню, чтобы он выступал в поддержку (Олега) Сенцова, например, еще что-то.

Он находил определенный баланс во имя того, что занимался очень важным, жизненно важным для России пространством, во имя этой творческой свободы на своем небольшом пространстве своего театра и своего кинематографа. Он в угоду этому, может быть - а я знаю, что он человек достаточно убежденный, яркий и сформированный - отказывал себе в каких-то других проявлениях такого более гражданского плана.

И это был, как мне кажется, определенный компромисс. Вот сейчас этот компромисс бессмысленнен, потому что неважно, выступаешь ты или не выступаешь, - за тобой все равно придут, если ты не с ними. Вот и все.

Встроиться или уехать

Получается, что, как ни крути, эта творческая свобода или выбор быть свободным внутри, заниматься творчеством пока тебе позволяют, пока за тобой не пришли, это в какой-то степени самообман? Потому что видите — все равно пришли. Те, кто понимает, что за ними тоже могут прийти, должны сделать для себя какие-то выводы. Какие выводы сделают для себя эти люди, как вы считаете?

Я думаю, что большая часть сделает вывод, что жизненный комфорт или даже его иллюзия важнее, иллюзия комфорта, и будут все-таки еще больше встраиваться, потому что на это нацелена вся эта акция.

Ну а какие-то люди будут более четко формулировать свое несогласие, значит, обрекая себя на еще более тяжелое положение своих театров, своих проектов, своих фильмов, своих какие-то там институций, которые они поддерживают. И наверное, в каком-то смысле увеличится отток людей из России.

Но когда я говорю об увеличении, нужно понимать, что в принципе людей ярких в любом государстве не так много. Речь не о десятках тысяч. Но иной раз отъезд одного человека наносит больший урон.

Конечно, каждый сегодня для себя, я думаю, неосознанно, а кто-то и осознанно принимает решение о том, как он будет жить дальше. Потому что власти и старались сделать так, чтобы дело Серебренникова было показательным, вот оно и стало показательным для многих и многих людей.

Кирилл Серебренников в «Гоголь-центре». Фото: Facebook Кирилла Серебренникова

А чем эта история закончится для самого Серебренникова?

Прежде всего это сильнейший удар по человеку, по молодому человеку. Я вот не знаю, как-бы я выдерживал такой удар, если у меня отменяют за два дня до премьеры в Большом театре постановку, которую я долго вынашивал и с таким трудом делал.

Потом сажают всех моих продюсеров, потом меня выдергивают со съемочной площадки, и понятно, что, когда меня помещают под домашний арест, я не могу руководить театром, который я создавал.

Это сильнейший удар. И я, конечно, я желаю Кириллу сил, но я не знаю, как такой удар выдержать. И что-то мне подсказывает, что… не буду это даже произносить, потому что слово материально.

А кроме поддержки на словах, что еще те люди, которые готовы помочь Серебренникову, могут сделать, чтобы помощь была оказана?

Менять власть в стране.

Гардероб Московского городского суда находится в подвале. Очередь. Девушка с восточной внешностью берет пальто медленно, путается в номерках… Оборачиваюсь. Вижу рядом Кирилла Серебренникова с адвокатом, поодаль охрана. Киваю… не знаю, разрешается ли подходить к обвиняемому в гардеробе? Не навредит ли ему мое приветствие? Решаюсь спросить: «Тебя можно обнять?» «Можно, - говорит он. - Ты же не участник следственных мер».

Я не участник, но в величественно-мраморных стенах Мосгорсуда невольно начинаешь чувствовать себя в чем-то виноватым. От суда и сумы… «Не снимать! Еще одно предупреждение, покинете здание суда!» — сердится здоровенная гвардейская охрана, и толпящиеся перед комнатой №225 люди спешно прячут телефоны.

В комнате №225 рассматриваются апелляционные жалобы экс-директора «Гоголь-центра» Алексея Малобродского, бывшего директора «Седьмой студии» Юрия Итина и режиссера Кирилла Серебренникова о возможности изменить им меру пресечения.

Адвокат Серебренникова Дмитрий Харитонов утверждает, что основным доказательством похищений госсредств по-прежнему является оговор бывшего бухгалтера театра Нины Масляевой, незаконно помещенной под стражу. Ее удерживали в СИЗО, пока она не дала необходимые следствию, но ничем не подтвержденные свидетельства против коллег по театру. По мнению адвоката, очевидно, что в сравнении с предыдущим заседанием следствие так и не нащупало новых доказательств вины подозреваемых. Да и прежние были основаны не на конкретике — на общих словах.

Адвокат Итина делится с судом своим беспокойством: «Домашний арест используется как наказание и средство давления на подследственных». Давление оказывалось на Итина, но он не дает показаний на Серебренникова не из дружеских отношений, он просто не знает о деятельности «Седьмой студии» — с 2011 года работал в Ярославском театре.

Во время заседания выяснилось удивительное обстоятельство: при допросе Серебренникову задавались вопросы со ссылкой на обличительные показания Итина… которые Итин не давал.

«Видимо, — поясняет адвокат Итина, — следствие надеялось, что обвиненные начнут друг друга оговаривать». Адвокат предполагает, что в таком случае изоляция обвиненных для следствия — способ «развести их по углам».

«Я спросил арестовывающих меня людей, — рассказывает Кирилл Серебренников, — зачем?» Мне пояснили, что против меня начал давать показания Итин. Эти бумажки с якобы показаниями моего коллеги были едва ли не более болезненными травмами, чем сам арест. А сегодня — счастливый день, я понял что все это ложь… ложь на основе несуществующих показаний».

Адвокат Малобродского Ксения Карпинская задает риторический вопрос: «Следователь должен действовать добросовестно или нет?

В итоге весь суд превращается в защиту от абсурдных обвинений, повторяемых, как мантры, от заседания к заседанию.

Адвокаты: «Мы надеялись, что следствие хочет выявить истину. Но следствие ищет исключительно доказательства вины». Сторона защиты лишена возможности на предоставление доказательств. Их не принимают к сведению».

Карпинская просит приобщить к материалам дела переписку из личной почты Алексея Малобродского, заверенную у нотариуса. Не только сами письма Малобродского, в которых он просит прибавить зарплату (до 200 тысяч рублей) и разрешить работать по совместительству в «Седьмой студии» и «Гоголь-центре», но и ответы Серебренникова. В ответах, проигнорированных (или не найденных?) следствием, Серебренников пишет, что не может платить такую зарплату… просит Малобродского сосредоточиться исключительно на работе в «Гоголь-центре». В ответах Серебреникова нет ни слова про деньги (!)

Серебренников спрашивает в письме: «Учтены ли все конкретные мероприятия, так как могут возникнуть претензии?

«Суд должен проверить причастность обвиняемого к уголовному делу», — настаивают адвокаты, — проверить доказательства… Малобродский в своих письмах подробно описывал, какие средства потрачены на оборудование, на различные мероприятия…» Следователи из всего делают один вывод: «Ну ясно, деньги похитили…»

На протяжении долгого процесса презумпции невиновности не существует: не следствие доказывает вину, а невинные пытаются доказать, что они невиновны. И их не слышат.

Во время перерыва выходим из зала заседаний с Ксенией Собчак, она возмущена работой следователей: «Они даже не озабочены тем, чтобы собрать хоть какие-то внятные улики. Ни одного конкретного слова…»

Адвокат Харитонов цитирует Дмитрия Медведева, на всю страну разъяснившего: законодательство в сфере госзакупок несовершенно в театральной сфере. И резонансное следствие обязано разобраться, где возможные нарушения, а «где необходимость принятия оперативных решений». Про эти самые оперативные решения говорили адвокаты и обвиняемые. За три года более 300 представлений на «Платформе». Свет, звук, зрительный зал, зарплаты (от 40 до 60 постоянных участников), уплата налогов. Пока не поступали субсидии, несли свои деньги, брали кредиты в банках. А как? «Три года жизни мы потратили на проект «Платформа», — говорит Серебренников. — По сути, создали стационарный театр».

По мнению стороны защиты, следствие с самых первых обысков, с масок-шоу, унизительных арестов приняло исключительно обвинительный уклон. Когда же к обвинению были подключены свидетельства бывшего главбуха Нины Масляевой, обвинение воспрянуло духом.

За сотрудничество со следствием Масляеву отпустили из СИЗО под домашний арест. Хотя следствию было известно, что ранее за растрату она получила условный срок. На суде вспоминали, как она выделила себе из средств «Платформы» кредитов на 4 млн руб., на 2 млн открыла свой медцентр… Тем не менее следствие верит только ей, готовой оговаривать бывших коллег по театру.

Малобродского из СИЗО не отпускают уже более 7 месяцев. Почему? В отличие от Масляевой, он несудимый, никогда не скрывался. За него вступилось едва ли не все театральное сообщество.

Документация по проекту «Платформа», — как объяснила Карпинская, — уничтожена в Минкультте по истечению срока давности. Она задает вопросы: «Кем уничтожена? Кто при этом присутствовал?» Почему три года Минкульт не считал себя потерпевшим, а после «следственной инициативы», там решили, «что они потерпели»?

Около ста поручительств за Кирилла Серебренникова тоже отправляются «под скатерть». Режиссер находится под домашним арестом более 3 месяцев — мера явно избыточная. За все это время следствие так и не добыло новых доказательств его вины.

Адвокаты ссылаются на пленум Верховного суда, определяющий, что для продления сроков задержания необходимы новые обстоятельства дела: их нет.

Серебренников объясняет судье

— Меня арестовали позже всех, были обыски, вызывали следователи, я всегда являлся, рассказывал подробно про «Платформу» и все проекты, которые делали. Про то, как искали деньги, когда задерживался транш от Минкульта, как вкладывали свои средства, брали кредиты. Я постоянно сообщал следствию, где именно нахожусь. Бежать нет смысла, это значит признать свою вину. Наверное, кто-то хочет, чтобы мы помучались. Ну хорошо, мы уже мучаемся. И главное, не только мы, но и наши близкие. Моим родителям за 80. Отец после операции, мама лежит, у нее Альцгеймер, есть шанс, что она меня просто не узнает. Не для жалости говорю. Просто это «задержание страшных преступников» переходит в пытку пожилых людей, которые этого точно не заслуживают. Мы-то держимся, но им не скажешь: «Держитесь!»
В зале Мосгорсуда. Фото: Артем Геодакян / ТАСС

Круглолицый рыжеволосый следователь и миловидная, но с тусклым выражением лица прокурор слушают его скептически. Быстро отбарабанили заготовленный текст, не акцентируя внимания на подробностях. Малобродский сравнивает выступления следователя и прокурора с шаманскими заклинаниями, повторяющими одно и то же с разными интонациями… Он даже предположил, что прокурорские тексты пишутся под копирку — они едва ли не дословно повторяют друг друга. «Масляева заключила досудебное соглашение со следствием… Адвокаты хотят ввести суд в заблуждение... Контракты закрывали кредитами — нарушали законодательство».

Абсурд превращается в многотомный сериал-морок. Мера пресечения Малобродскому изначально объявлена «за не поставленный спектакль «Сон в летнюю ночь». Давно выяснилось — спектакль был. «Но раз причина отпала, значит, может ли быть продлена мера пресечения?» — выясняет Карпинская.

Алексей Малобродский снова пытался убедить суд в том, что полгода под стражей — это уже практически наказание. Без приговора, без убедительных доказательств:

«Огромная работа проделана следствием, допрошены артисты, арестован рояль. Следствие, по сути, само опровергает себя. Для меня крайне важно защитить мое доброе имя».

Он обещает являться по повесткам в случае изменения пресечения. И следователям было бы легче, они часами просиживают в СИЗО, ожидая возможности допросить обвиняемого. Почему же его единственного из всех подозреваемых держат под стражей? Он же был всего лишь наемным работником». У Малобродского есть единственное объяснение упорной жестокости — добиться от него нужных следствию показаний»

Через два дня Алексею Малобродскому 60 лет. Его мать, жертва Холокоста, лишена возможности общения с сыном. Он болен сам, в СИЗО ему не оказывают необходимой врачебной помощи.

Судья на протяжении всего заседания непроницаем. Оживился лишь раз, перечисляя по бумажке СМИ, которым разрешили снимать оглашение приговора: РБК, МК, НТВ, «Дождь», Life, Russia Today… HBO (северо-американская кабельная спутниковая телевизионная сеть). «HBO»? — с интересом переспросил «Ваша честь».

Кажется, Ежи Лец заметил: «О государстве лучше всего судить по тому, как в нем судят». Любопытно задать себе вопрос: почему столь последовательно и неутомимо разжигается именно театральное дело? Не кинематографическое, к примеру. Хотя понятно, что слова Медведева о театре и несовершенстве его хозяйственной деятельности в полной мере относятся и к кино. Однако именно в нынешнем театре все еще окончательно неистребим дух вольнодумства.

Кинематографисты все охотней за большие деньги воплощают на экране мечту о военизированном патриотизме, изъявляют готовность снимать «датовское» кино хоть ко Дню единения, юбилею Революции, Великой Отечественной, сочинять про Коловрата, Калашникова, святого Владимира или Василису Кожину. Кинорежиссеры с громкими именами ходят, как на работу, на причастие к новым пастырям Соловьеву-Киселеву-Норкину. Готовы гнобить заморскую нечисть, увещевать недавних братьев по прописке, славить русское оружие.

Театральные никак не уймутся. Им и свиные головы подкладывают, и демонстрации казачьи учиняют, и выгоняют из помещений. Они все за свое. То про Беслан, то крамолу про религиозный фанатизм, то про малайзийский «Боинг», то про интимные отношения. Зачем они нас нам показывают, у нас же есть телевизор?

P.S.

Мосгорсуд не изменил меру пресечения режиссеру Кириллу Серебренникову, бывшему директору «Седьмой студи» Юрию Итину, экс-директору «Гоголь-центра» Алексею Малобродскому. Он останется в СИЗО до 19 января.

Режиссера отправили под домашний арест до 19 октября. Наш корреспондент наблюдала за процессом в Басманном суде [видео]

Фото: REUTERS

Изменить размер текста: A A

В среду, 23 августа, в Басманном районном суде решался вопрос об избрании меры пресечения для худрука театра «Гоголь -центр».

Самые нетерпеливые из группы поддержки начали собираться у здания суда на Каланчевской улице часов в девять утра. Уже к 10:00 приехали «камеры» и пишущие журналисты. Подтянулись актеры «Гоголь-центра» и представители театральной общественности. Неудивительно, что к полудню - на это время было назначено заседание - подъезды к Казанскому вокзалу, что рядом с Басманным судом, были перекрыты. Толпа остановила уличное движение. Полиция пыталась навести порядок, выстроившись цепочкой. Но напрасно. Машины встали. Народ, догадываясь, что всех в зал суда не пропустят, старался занять места в «партере». Актер Артур Смольянинов залез на капот чьего-то внедорожника.

Это ваша машина? - ради любопытства поинтересовалась я.

Здесь все теперь наше, - почему-то решил Смольянинов.

"Огранизатор преступной группы"

В этой суете приезд Серебренникова , который прошлую ночь провел в СИЗО, прошел незамеченным.

Напомним, в понедельник поздно вечером худрука «Гоголь-центра» задержали в Петербурге . Там он снимает свой новый фильм "Лито" о ранней поре творчества рок-музыканта Виктора Цоя . Взяли режиссера чуть ли не на съемочной площадке. И отправили под конвоем в Москву , в Следственный комитет. 9 часов везли в микроавтобусе.

Задержание было столь внезапным, что Кирилл Семенович поначалу был сбит с толку и растерян. От дачи показаний отказался, ожидал приезда адвоката, который в Москву смог приехать только во вторник днем. Свою вину Серебренников категорически не признавал, объясняя, что суть обвинений ему непонятна.

Между тем, следователи считают, что Серебренников участвовал в хищении 68 миллионов рублей госсубсидий, выделенных «Седьмой студии» и фестивалю «Платформа» в 2011-2014 годах.

Группа, возглавляемая Серебренниковым, совершила умышленное тяжкое преступление. Находящаяся под стражей Нина Масляева (экс-бухгалтер «Седьмой студии» - Ред.) прямо указала на Серебренникова. Он был организатором преступной группы, которая украла бюджетные деньги, - выступил на суде следователь. - К тому же, у Кирилла Семеновича есть вид на жительство в Латвии . Есть собственность за рубежном. Оставаясь на свободе, он может скрыться от ответственности. Вот почему следствие ходатайствует о домашнем аресте режиссера.

33 подписанта

Следом за обвинением выступила защита.

Мать Кирилла Семеновича имеет инвалидность, у отца - Семена Михайловича, 1933 года рождения, был инфаркт и инсульт, - говорил адвокат Серебренникова, взывая к милосердию суда. - Кроме того, у Кирилла есть собственность - квартира на Пречистенке,17. Плюс поручительство Натальи Солженицыной …

Адвокат зачитал пространное письмо вдовы писателя, в котором она написала, что заключение под стражу - исключительная мера. Наталья Дмитриевна лично знакома с Серебренниковым, «он исключительно порядочный человек». Кроме Солженицыной поручительства подписали Александр Калягин , Андрей Малахов , Владимир Урин, Евгений Миронов , Фёдор Бондарчук , Константин Райкин , Игорь Верник , Валерий Гаркалин, Виктория Исакова , Чулпан Хаматова, Андрей и Авдотья Смирновы , Зельфира Трегулова, Людмила Улицкая, Ксения Раппопорт , Максим Матвеев , Лев Додин , Лиза Боярская, Андрей Ургант, Ксения Собчак, Сергей Светлаков, Константин Хабенский, Юлия Пересильд… Всего 33 деятеля культуры.

"Сбежать из страны я не смогу"

Все письма и поручительства приобщили к материалам дела. Кирилл Серебренников выразил сердечную благодарность.

Я не виноват. Все обвинения против меня невероятно абсурдны, - сказал он в ответном слове. - Я много лет работаю в России . У меня нет оснований покидать страну или воздействовать на кого-либо в процессе следствия. По каждому звонку следователя я приходил на допрос. Мой коллектив работал честно, ни о каких злоупотреблениях сотрудников я не знаю. Моя работа как худрука оценена несправедливо. Мы сделали яркий, мощный проект (имеется в виду «Платформа» - Ред.), который известен не только у нас в стране, но и в мире. Я отвечал за художественную часть, она была на высочайшем уровне. Скрыться, сбежать из страны я не смогу. У меня забрали загранпаспорт в мае. Собирался в Штутгарт , где должен ставить оперу. Теперь это невозможно. Домашний арест считаю мерой жестокой, необоснованной. Это не позволит мне дальше работать. Я честный человек. И оснований для бегства у меня нет.

Следствие говорит, что обвинение против Серебренникова обоснованы, но в материалах дела нет ничего по существу, - снова вступился адвокат режиссера. - Обвинения основаны на показаниях Нины Масляевой. По тем показаниям, которые я прочитал, невозможно установить вину моего подзащитного. Кроме того, прошу суд принять во внимание, что мы готовы внести залог в размере суммы, которую Кириллу инкриминируют (68 миллионов рублей - Ред.). Мы быстро соберем деньги, достаточно бросить клич среди людей, которые сейчас на улице, возле суда…

"Кристально честный человек"

Но клич бросать не потребовалось. Около 13.00 в Бутырском суде появилась Ирина Прохорова , издатель и старшая сестра бизнесмена Михаила Прохорова. В суде она сообщила, что готова внести за режиссера залог.

Кирилл Серебренников - выдающийся режиссер, - высказала мнение Ирина Дмитриевна. - Он вывел нашу страну в ранг международной театральной державы. К тому же он кристально честный человек. Его жизнь - это творчество. Он настоящий патриот России. Я лично готова внести залог, чтобы такие люди, как Серебренников, не сидели в тюрьме.

Накаляющийся пафос , похоже, смутил даже Кирилла Семеновича.

Я сожалею, что принёс столько беспокойства таким занятым и прекрасным людям, - признался он. - Я, действительно, патриот России. Стараюсь, чтобы моя стана была мощной культурной державой. Я скромный человек и живу скромно. Проект «Платформа» - часть моей жизни. Мы ничего не воровали...

В защиту Серебренникова выступили режиссеры Андрей Смирнов и Алексей Мизгирев.

Песню испортили

Выслушав все «за» и «против», суд, тем не менее, занял сторону обвинения и принял решение отправить Серебренникова под домашний арест до 19 октября. Под домашним арестом уже несколько месяцев находится и бывший директор «Седьмой студии» Юрий Итин.

Актеры «Гоголь-центра», которые вместе с журналистами ждали решения суда, решили поддержать своего худрука песней. Виктор Цой «Мы ждем перемен». Кто-то из коридора суда вел трансляцию на улицу. И там должны были подхватить в унисон «Перемен!Требуют наши сердца...». Но только затянули песню, как судебные приставы «наступили на горло» двум самым голосистым. Анну Шалашову и Варвару Шлыкову под руки сопроводили в отдельную комнату. Им на защиту кинулись актриса Юлия Пересильд…

На этой пронзительной ноте завершилось заседание Басманного суда.

МНЕНИЯ

Актер Александр Петров:

Конечно, нельзя не замечать того, что происходило в здании Басманного суда. Я думаю, что не надо унывать, всё будет хорошо, и справедливость восторжествует. Совсем недавно я был на съёмках фильма «Лето» - я приезжал туда к своей девушке Ирине Старшенбаум . Когда я приехал на съёмки, я увидел чудесную, талантливую, честную, настоящую команду суперпрофессионалов. Часть этой команды работала над «Гоголем».

Я с курсом Серебренникова знаком очень давно - мы параллельно учились. Наши курсы были самыми сильными. Серебренников воспитывает только порядочных, честных, настоящих, человечных, с большим сердцем людей. Очень сложно поверить в то, что происходит.

Продюсер Александр Цекало:

Я считаю, что в стране которая находится в очень хороших отношениях со всем миром, где экономика на подъёме, льются инвестиции с запада , побеждена коррупция, не воруют депутаты, у генералов не находят 100 миллионов евро…. Чем ещё заниматься? Театрами. Поэтому, я считаю, что это очень хорошая инициатива, дальше пойдут телеканалы, певцы, певицы. Если все хорошо в стране, то надо браться за культуру. Вот они и взялись.

Записал Стас ТЫРКИН

ВОПРОС ДНЯ

Почему дело Серебренникова разделило общество?

Александр ЗАПОЛЬКСИС, политолог:

Часть общества считает себя от общества и государства свободным. И когда государство возвращает их в берега, они возмущаются зажимом свободы (для них - анархии). Дело осложняется полным отрывом «творческих» от «народа».

Матвей ЦЗЕН, адвокат:

Творческая интеллигенция полагает, что он не виноват «потому что талантливый режиссер выше меркантильных интересов». Но где были надзирающие органы, если деньги, по которым должны были отчитаться в 2012-м, украли, а вспомнили об этом сейчас?

Антон БЕЛИКОВ, иконописец:

Есть некто, кто мутит свои дела. Но в культуре есть место для персонажа, за приключениями которого все наблюдают. Серебренников - трикстер (человек, дух или животное, не подчиняющееся общим правилам поведения. - Ред.). Басманный суд - его подмостки, вовлеченность зрителя - практика театра. Серебренников - не Мейерхольд , и 2017-й - не 1937-й.

Марина ЯКОВЛЕВА, заслуженная артистка России:

Не думаю, что Кирилл сам замешан в махинациях. Ему бы заниматься постановками, а тут бюрократия. Общество привыкло огульно обвинять, а тут надо разобраться, мы ведь тонкостей не знаем. Горько, если его оговорили и выяснится, что он ни в чем не виноват. Сочувствую ему как творцу.

Игорь МОЛОТОВ, писатель:

Николай СВАНИДЗЕ, историк, журналист:

У нас общество всегда делилось на тех, кто репрессии поддерживает, и тех, кто нет. Режиссера бросить за решетку - кошмар! Вспоминается судьба Мейерхольда. Возвращается 1937 год - такого класса режиссера судили именно в том году...

Владимир БОРТКО, режиссер:

Это лакмусовая бумажка, когда общество Москвы и Питера разделяется на либералов и государственников. Процесс позволяет понять, с кем ты.

МНЕНИЕ

Павел САДКОВ

Не делайте из суда культа

Следствие продолжается не один месяц, сам Серебренников никуда бежать-уезжать не собирался, да и физически не мог, у него нет загранпаспорта. Насколько известно, во всех следственных мероприятиях участвовал, ни от каких вопросов-допросов не отлынивал. Зачем этот карнавал со спецназовцами и падающими в обморок от шока иностранными журналистами?

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

Александр КОЦ

Почему артисты вступились за Серебренникова, а министры за Улюкаева - нет

Представьте, если бы за бывшую чиновницу минобороны Евгению Васильеву вписалось все руководство военного ведомства. Или за экс-губернатора Сахалина Александра Хорошавина начали дружно ходатайствовать все губернаторы, стеная о репрессиях. Или кабмин в едином порыве написал письмо с просьбой отдать арестованного министра экономики Алексея Улюкаева на поруки. Естественно, наша прогрессивная общественность тут же заклеймила бы каждого из подписантов вором, коррупционером и подельником. Еще бы, это же ненавистные чиновники

Мосгорсуд оставил Кирилла Серебренникова под домашним арестом, но смягчил условия - режиссеру разрешены ежедневные двухчасовые прогулки. В понедельник суд рассмотрел жалобу защиты Серебренникова на избранную ранее меру пресечения. Адвокат предоставил новый список возможных поручителей. Художественного руководителя «Гоголь-центра» обвиняют в хищении 68 млн рублей, который были выделены государством на проект «Платформа».Подробности судебного заседания в прямом эфире рассказала корреспондент «Коммерсантъ FM» Полина Смертина.

На решение судьи не повлияли поручительства - около 30 человек поручились за Кирилла Серебренникова еще 23 августа, в день избрания меры пресечения, в Басманном суде, еще список из 41 человека был представлен сегодня в Мосгорсуде.

Кириллу Серебренникову можно будет покидать квартиру с 18 до 20 часов вечера и гулять по своему району Хамовники, уточнила судья; ему можно общаться только с родственниками и адвокатами и запрещено общаться с фигурантами уголовного дела. В остальном все осталось без изменений - выезжать в театр можно только с письменного разрешения следователя, нельзя пользоваться любыми средствами связи, в том числе интернетом.

Почему было принято такое решение? Следователь сегодня повторил все свои аргументы — те же, которые были озвучены 23 августа. Во-первых, по его словам, Серебренников имел обязательство о явке, то есть должен был приходить в следственные органы давать показания, но постоянно нарушал предписания, не приходил. Он поменял место жительства, как сказал следователь, потом уехал в командировку и не явился — это тоже нарушение, как заявил представитель обвинения. Кроме того, у Серебренникова есть недвижимость в Берлине и вид на жительство в Латвии. Все это, по мнению следователя, говорит о том, что он может и даже желает скрыться от следствия. Следователь уточнил, что люди Серебренникова — знакомые, видимо, и сотрудники «Гоголь-центра» — вели слежку за свидетелями, за родственниками бывшего главного бухгалтера Нины Масляевой, и поэтому нужно его оградить от всех участников этого дела. Вот такие были аргументы у следователя, прокуратура их поддержала, и судья, как сейчас можно сделать вывод, тоже поддерживает эту сторону.

На заседании перед собой режиссер поставил маленькую фигурку Будды и постоянно ее поворачивал. И когда судья зачитывала свое решение, Будда смотрел вместе с Серебренниковым на судью.

Сегодня Кирилл Серебренников произнес достаточно длинную речь на заседании. Он попросил разрешить вызывать к себе тренера по йоге и священнослужителя - он исповедует буддизм. Также он попросил, чтобы его отпускали на прогулку. Следователь не разрешал делать все это, а судья разрешила хотя бы прогулки. Также защита просила разрешить вызвать домработницу, потому что он не может даже вынести мусор из квартиры, как он сказал.

Режиссер отметил, что скромно живет в квартире 44 кв.м. без балкона, и признался, что ему тяжело там находиться, назвал это «одиночным домашним арестом», попросил быть милосердными и все-таки изменить меру пресечения. Напомню, что ранее предлагался еще и залог.

Кирилл Серебренников, режиссер:

Мнение вымышленное, абсурдное, сфабрикованное. Если ты хочешь озолотиться, иди в бизнес, торгуй нефтью, газом, но только не в искусство. Проект «Платформа», который делали три года при поддержке государства, реализован в полном, в полнейшем объеме. Со слов следствия, эти люди все придумали, чтобы украсть бюджетные деньги. Это чудовищная несправедливость и абсурд, результат чьего-то злого умысла или абсурдной ошибки. Я честный человек, я всегда занимался только искусством, я никогда не занимался политикой, бизнесом, я не занимался личным обогащением. Я скромно живу, квартира 44 квадратных метра, маленькая, без балкона, находиться достаточно тяжело.

Серебренников повторил вновь, что он честный человек, выполнил все обязательства перед государством — не на 100%, а даже на 200%, — что никогда не касался экономической стороны — он режиссер, а не финансист, и не разбирается в бухгалтерии.

Он сказал, что дело против него сфабриковано и вымышлено, ничего он не крал, и за все три года существования проекта «Платформа» было множество спектаклей, денег было потрачено очень много, и все они были честно отработаны. Он напомнил, что не собирается никуда уезжать, у него и загранпаспорта нет — еще в мае его изъяли.

Также Серебренников рассказал, что за неделю, прошедшую с момента избрания меры пресечения, к нему не допустили даже адвоката.

Дмитрий Харитонов, адвокат Кирилла Серебренникова:

Слова Нины Масляевой ничем не подтверждаются. Более того, я абсолютно уверен, что она оговаривает и себя, и всех иных лиц. Само по себе странно, что лица, которые якобы собирались или совершили хищение, для этого завели целый электронный реестр АНО «Седьмая студия», выписывали расходные ордера. Бессмысленно составлять электронные ордера, вести электронный учет расходования денежных средств, если эти деньги якобы похищаются. Что же со всем этим наличным учетом стало? При переезде в здание «Гоголь-центра» Воронова сама уничтожила документы, которые однозначно подтверждали, что наличные денежные средства «Седьмой студии» никаким образом не похищались, а использовались исключительно в целях реализации проекта «Платформа».

В Мосгорсуде в понедельник собралось около 200 человек. Когда Серебренников уже выходил из зала суда и шел к машине ФСИН, на которой доставляют в суд из квартиры на Пречистенке и обратно, его встречали аплодисментами, кричали «Свободу Кириллу!». Когда режиссер уже сел в машину, он сложил ладони, приложил их к голове — видимо, в знак благодарности всем людям, которые пришли его поддержать.