Был ли бриан де буагильбер еретиком. Ребекка — прекрасная дочь еврея Исаака из романа «Айвенго

" Спутником духовной особы был человек высокого роста, старше сорока лет, худощавый, сильный и мускулистый. Его атлетическая фигура вследствие постоянных упражнений, казалось, состояла из одних костей, мускуле» и сухожилий; видно было, что он перенёс множество тяжёлых испытаний и готов перенести ещё столько же. На нём была красная шапка с меховой опушкой из тех, что французы зовут mortier за сходство её формы со ступкой, перевёрнутой вверх дном. На лице его ясно выражалось желание вызвать в каждом встречном чувство боязливого почтения и страха. Очень выразительное, нервное лицо его с крупными и резкими чертами, загоревшее под лучами тропического солнца до негритянской черноты, в спокойные минуты казалось как бы задремавшим после взрыва бурных страстей, но надувшиеся жилы на лбу и подёргивание верхней губы показывали, что буря каждую минуту может снова разразиться. Во взгляде его смелых, тёмных, проницательных глаз можно было прочесть целую историю об испытанных и преодолённых опасностях. У него был такой вид, точно ему хотелось вызвать сопротивление своим желаниям — только для того, чтобы смести противника с дороги, проявив свою волю и мужество. Глубокий шрам над бровями придавал ещё большую суровость его лицу и зловещее выражение одному глазу, который был слегка задет тем же ударом и немного косил.

Этот всадник, так же как и его спутник, был одет в длинный монашеский плащ, но красный цвет этого плаща показывал, что всадник не принадлежит ни к одному из четырех главных монашеских орденов. На правом плече был нашит белый суконный крест особой формы. Под плащом виднелась несовместимая с монашеским саном кольчуга с рукавами и перчатками из мелких металлических колец; она была сделана чрезвычайно искусно и так же плотно и упруго прилегала к телу, как наши фуфайки, связанные из мягкой шерсти. Насколько позволяли видеть складки плаща, его бёдра защищала такая же кольчуга; колени были покрыты тонкими стальными пластинками, а икры — металлическими кольчужными чулками. За поясом был заткнут большой обоюдоострый кинжал — единственное бывшее при нём оружие.

Ехал он верхом на крепкой дорожной лошади, очевидно для того, чтобы поберечь силы своего благородного боевого коня, которого один из оруженосцев вёл позади. На коне было полное боевое вооружение; с одной стороны седла висел короткий бердыш с богатой дамасской насечкой, с другой — украшенный перьями шлем хозяина, его колпак из кольчуги и длинный обоюдоострый меч. Другой оруженосец вёз, подняв вверх, копьё своего хозяина; на острие копья развевался небольшой флаг с изображением такого же креста, какой был нашит на плаще. Тот же оруженосец держал небольшой треугольный щит, широкий вверху, чтобы прикрывать всю грудь, а книзу заострённый. Щит был в чехле из красного сукна, а поэтому нельзя было увидеть начертанный на нём девиз."

В воскресенье пришла печальная новость - скончался прославленный советский и российский актер театра и кино Борис Химичев. Светлая память и спасибо за роли, среди которых я выделю одну - рыцаря Ордена Храма Бриана де Буагильбера. Да, Буагильбера играли и другие смипатичные мне актеры, в частности, Сэм Нилл и Киаран Хайндс, но лучшим исполнителем роли храмовника навсегда останется именно Химичев! Светлая память, Борис Петрович! Спасибо за роли, а особенно за Буагильбера!

Автор кается, автор писал по фильму 1982 года, в котором Буагильбер/Ребекка является для него главным (если не единственным) приятным пейрингом. Зато очень сильно любимым.
А потому - возможно, OOC. И точно AU относительно обоих канонов (и фильма, и книги) - Бриан не спрашивал разрешения на спасение лишний раз. И исторические ляпы, тысячи их. Простите, дорогой заказчик, автор не смог удержаться, увидев пейринг.

551 слово.

Бриан де Буагильбер, рыцарь-храмовник, командор знаменитого ордена, не мог и помыслить, что настанет день, когда христианство станет для него препятствием, а не источником сил. Нести неверным Слово Божие на острие копья в Святой Земле было куда проще - никто не ждал настоящих преобразований, никто не беспокоился об обращении сарацинов в истинную веру. Буагильбер не был проповедником, не походил ни на миссионера, ни на апостола - и ещё недавно этот достойный представитель своего круга заявил бы, что его устроит и более скромный талант политического оратора.
Но привычки к громким речам недостаточно, чтобы убедить человека изменить не фигуру на престоле, а свет в собственной душе, чтобы переломить принципы из прошлого и заставить иначе взглянуть на бытие.
Когда Бриан читает ей отрывки из Нового Завета, Ребекка сидит прямая и бесстрастная, почти как на злосчастном "суде"; разве что изредка улыбается, слушая особо трогательные места - но лишь глупец мог бы принять это за победу. Только священное для иудеев Пятикнижие живо отзывается в её сердце, и прелестное лицо мгновенно меняется; Ребекка преображается настолько, что ради её вдохновенного блаженства Буагильбер забывает о своей цели и вновь и вновь ступает на зыбкую ветхозаветную почву.
Он читает Ребекке об Адаме и Еве, о потерянном рае, оставшемся великими грёзами в их памяти, об ошибках, лишивших их счастья, о каре за упорство и недоверие.
Он увёз её, он спас её от верной гибели, пусть Ребекка и не просила об этом - прекрасная гордячка предпочла бы костёр, но Буагильбер не пожелал дать ей право оступиться. На далёких берегах острова туманов Бриану мечталось, что континент станет для гостей из Англии новым домом, в котором они обретут покой и радость; а теперь не осталось даже мечты, рай потерян - но, быть может, не навеки?
Хождение по грани тянется мучительно долго, и Буагильбер не знает, что с этим делать. Средства и умения знатного потомка норманнов позволяют не прозябать, а жить в роскоши - но Ребекка отказывается разделять его путь. Она признаёт заботу - и только; в ней есть милосердие и сострадание, но нет огня, способного сжечь предрассудки. Остаётся лишь удивляться, что иудейка до сих пор не сбежала к своим соплеменникам, во множестве рассеянным по европейским городам; Ребекка не боится и не чуждается общества рыцаря, более не навязывающего ей ничего дурного для всякой молодой особы, и это внушает надежду. Если бы преданность отжившим учениям можно было так же легко изгладить из памяти, как дурную сцену в замке Фрон де Бёфа; Ребекка простила всё, вполне простила - Бриан видит это всякий раз, когда возвращается к своей то ли пленнице, то ли Прекрасной Даме. Она почти нежна с ним в те редкие минуты, когда терпение оставляет Буагильбера, и он судорожно сжимает её руки, вздрагивает, сдерживая злые слёзы. Ребекка более не отталкивает его - но и он научился уважению. Бриану страшно даже вспоминать те непристойности, которые он когда-то полагал подходящими для дочери еврейского народа.
Теперь Буагильберу остаётся только повторять просьбу переменить веру, надеясь, что упорство и преданность принесут свои плоды. Кем бы ни была Ребекка до этого - не всё ли равно? Единственное, что нужно Церкви - признание истинности христианского учения. Единственное, что нужно для того, чтобы предложить союз, достойный их обоих, признаваемый людьми и небесами.
Буагильбер молится Пресвятой Деве о даровании прозрения неверному творению Божьему, о возвращении заблудших в потерянный ими рай, и сердце ноет, когда Бриан слышит, как Ребекка, смиренно склонив голову, вновь шепчет молитвы своего народа.

Заснятым BBC аж в 1997 году. Долго, долго Снорри ходила вокруг полки с оным фильмом, не решаясь тратить кровные на непонятную кинопродукцию, однако любовь к Средневековью и гишторическим киноопусам все-таки задавила жабу, чему я нынче радуюсь.

С основной сюжетной линией, как полагаю, знакомы многие: доблестный рыцарь Айвенго, отправившийся в Палестину с Ричардом Львиное Сердце, был оклеветан тамплиером Брианом де Буагильбером, в результате чего вынужден скрывать свое настоящее имя. Вдобавок к этим радостям, его отец, лорд Седрик, сердит на сына из-за его любви к воспитаннице Ровенне, которую старый сакс предназначает в жены наследнику Альфреда Великого Ательстану, мягко говоря, не блещущего ни умом, ни прочими талантами. В Англии тем временем царит полный хаос: в отсутствие короля его брат-регент творит беззаконие, вместе с прочими норманнскими захватчиками угнетая трудовой саксонский народ. Айвенго появляется на одном из турниров, где уделывает всех противников, однако вражеские силы наносят ему коварный удар, в результате чего сэр Уилфрид на некоторое время выбывает из строя. Его лечит Ревекка, дочь еврея Исаака из Йорка, в которую он влюбляется, причем взаимно (что нисколько не способствует их счастью, ибо национальные и религиозные различия никуда не испарились). Тем временем на английском побережье высаживается Ричард и, никем не узнанный, сходится с лесной бригадой Робина из Локсли. Прознав о пленении Ровенны, Ательстана и Седрика, а также Айвенго, Ревекки и Исаака злобными норманнами Фрондебефом, де Браси и Буагильбером, они кидаются к ним на помощь. С одной стороны, коварные вороги хотят женить де Браси на Ровенне, обеспечив ему тем самым политический вес (ибо златокудрая дева отнюдь не крестьянского происхождения), а с другой - Буагильбер мстит Айвенго за поражение на турнире и за то, что он есть ходячее напоминание ему, храмовнику, о предательстве короля. Люди Робина Гуда штурмуют замок Фрондебефа, освобождают пленников, после чего Айвенго мирится с отцом, воссоединяется с Ровенной, а Ательстан, у которого вдруг зашевелились мозги, отказывается от помолвки. Однако Буагильбер, влюбившийся в Ревекку, увозит ее в командорство, куда прибывает Великий Магистр Ордена. Наслышанный о подобном непотребстве - женщина, да еще и еврейка, в мужском (что немаловажно) монастыре! - грозный тамплиер обвиняет ее в колдовстве. Дело доходит до божьего суда, на котором защищать честь Ревекки вызывается Айвенго. Он убивает Буагильбера, после чего король открывает всем свое имя и начинает творить справедливость. Ревекка с Исааком уезжают в Испанию, а Ровенна с Айвенго заживают счастливой жизнью.

Ревекка и склоняющий ее к сожительству Буагильбер

Фрондебеф и де Браси; Робин Гуд и его команда

Седрик и Ательстан

Я тут случайно напоролась в сети на американский фильм "Айвенго" 1982 г., воткнулась в него и посмотрела несколько раз подряд. Понравился очень.

Так-то вроде бы ничего особенного и сногсшибательного. Фильм довольно точно следует книге - по крайней мере, там ничего не переврали, только отсутствует ряд эпизодов, из них сюжетообразующие - пирушка в замке Седрика, выступление Робин Гуда на турнире, попойка Чёрного Рыцаря с братом Туком. Но это потому, что фильм открыто сосредоточен (и об этом даже заявляет рассказчик за кадром) в первую очередь на любовной коллизии Айвенго и двух девиц, всё остальное максимально выведено на второй план. Однако выведено аккуратно и в меру, чтобы повествование осталось повествованием о рыцаре, а не о страданиях двух девчонок (или одной).

Диалоги и отдельные моменты действия кое-где сшиты неаккуратно, есть и пара дыр. Например, осталось загадкой, что именно побудило Айвенго вызвать Буагильбера на смертный бой на турнире, или что такое важное связывает Ричарда и Айвенго, что король настолько беспокоится и заботится о рыцаре.

Костюмы временами смешные - трогательные бутафорские короны, или вот мантия из искусственного меха на принце Джоне (в фильме вообще много искусственного меха). Фильм производит впечатление откровенно малобюджетного. Но можно не обращать на эти мелочи внимания, как мы пропускаем их мимо сознания на наших ролевых играх. Особенно если есть более важное и интересное, на что можно и нужно посмотреть.

Главное - в этом фильме очень хороши и актёры сами по себе (в основном британские), и интерпретация образов режиссёром - так что доставляет большое удовольствие читать эти образы, разбирая по мелочам.

Айвенго (Энтони Эндрюс) - здесь это явный "книжный мальчик", романтик, тонкая натура; политические интриги отца ему не близки; он покидает родной дом, чтобы следовать за "королём-рыцарем" Ричардом Львиное Сердце в крестовый поход, он верен идеалам рыцарства даже в речах и мелочах, так же, как верен своей любви, невзирая на испытания, которым она подверглась.

Невысокого роста, не особо массивный по природе, но обрастивший себя мышцами и жилами - он из тех, кто учится драться для того, чтобы, во-первых, доказать себе, что может, а во-вторых - чтобы уметь и мочь победить. Из таких мальчиков при удачном раскладе получаются паладины хрен-знает-какого уровня, способные снести любого врага на своём пути. При ещё большей удаче они умудряются сохранить внутреннее изящество, благородство и чувствительность. Гриновский Грэй - наверное, наиболее сходный типаж в этом смысле.

(Забавная чисто личная ремарка про актёра даже, а не про героя: у меня водился когда-то такой персонаж в околоперекрёстковых сюжетах, дорожный проводник Стив Эндрюс - на внешность почти один-в-один с этим Эндрюсом, только рыжий).

Ровена - её традиционно уничижительно сравнивают с Ревеккой: мол, та и сильнее, и духом богаче, и вообще она крута, а Ровена никакая, что Айвенго в ней нашёл. Давайте посмотрим на Ровену в этой повести (Лизетт Энтони). Она совсем юная, почти подросток, ей на вид - лет 15-16, не больше. (Кстати, она несовершеннолетняя, об этом здесь говорится открытым текстом. Когда в 12 веке наступало совершеннолетие для женщины, кто подскажет?)
Девочка нежная, на чистом сливочном масле воспитанная под крылышком любящего дядюшки. Эта милая смешливая барышня, судя по всему, выросла на глазах у Айвенго, который её лет на 8 постарше; именно такая заведомая, уже практически родственная любовь, как у Ровены и Айвенго, как раз и бывает очень крепкой, с одной стороны, с другой же стороны - она уже привычна, светится ровным светом уже без эйфории, и какое-то новое чувство имеет шанс проверить её на прочность.
Ровена чистая, добрая, благородная, просто она ещё совсем не знает жизни; она знает, как следует поступать, чтоб было хорошо и правильно, она хочет и старается поступать именно так - но, во-первых, она не всегда представляет себе, как это осуществить практически, во-вторых - она ограничена в возможностях, будучи под опекой без права ступить хоть шаг самостоятельно (оба момента отлично фиксируются в эпизоде с раненым Айвенго). Поэтому она в трудные моменты естественным образом теряется или просто плачет.
Все возможности для Ровены что-либо сделать - это либо пассивное сопротивление - "не буду, не стану, ни за что не соглашусь!" - либо повлиять на дядюшку (как в сцене на лесной дороге, где она, наконец, откровенно надавила на измученного беспокойством и чувством вины Седрика; видимо, у неё тоже уже накипело).

Эта барышня явно взрослеет к концу фильма и становится сильнее. Из неё зримо прорастает прекрасная, добрая и мудрая леди, женщина, королева.

Девушка, которая играет Ровену, очень красива и мила. На мой взгляд, конечно, её излишне вымазали косметикой. Или так румяниться на самом деле было вполне аутентично, кто подскажет? То же касается и причёски: мне кажется, что такая завивка чересчур парикмахерна для 12 века (хотя я могу и ошибаться). По мне, напрасно её так разукрасили по моде 80-х; без штукатурки и завивки она смотрелась бы гораздо естественнее и милее.

Ревекка (Оливия Хасси) - совсем другая. Первое, что хочется сказать - она невероятно, нечеловечески красива. Я зуб дам, что эта актриса - эльфийский подкидыш в человечьей британской семье. Лютиэн, запросто.

Это узкое треугольное лицо, эти глаза, брови, рот - в отличие от Ровены, которая напоминает недораспустившийся цветок, Ревекка графична. В ней нет ничего неоформленного, расплывчатого - ни в чертах, ни в речах, ни в поступках. Она предельно точно выражается, решительно действует и в любой момент понимает и свои собственные мотивы и причины, и ситуацию, в которой находится. Она старше, свободнее в действиях, гораздо лучше знает жизнь и людей, много умеет, практична и образованна; за ней, на минуточку, стоит высочайшая тысячелетняя еврейская культура и премудрость.

В таком контексте немудрено, что на неё запал рыцарь-храмовник, тамплиер - человек, который, несомненно, знаком с жизнью Духа. То есть - он знает, как надо, как это должно быть, он способен распознать, его ведь тоже этому учили! - и именно его тянет к этому огню, как к утраченному идеалу - и этот идеал, в конце концов, оказывается сильнее и сжигает его.

Ревекка, как ангел, притягивает к себе любого - но это притяжение бесплотно. Буагильбер уже настолько отпал от Духа, что просто не в состоянии этого помыслить, на осознанном уровне он понимает ситуацию привычно, в меру испорченности: девушка привлекает, значит - хочу с ней спать. Но и он чувствует, что этот хрупкий сосуд света невозможно взять силой, поэтому он просит её любви. И его отношение к ней полно противоречий - то он готов молиться на неё, то готов уничтожить - ему больно от этого света.

В книге Буагильбера убивают и низвергают во адЪ его же тёмные страсти. В этой повести выходит иначе. Он гибнет телом, но Ревекка и его к ней любовь, которая постепенно и трудно прорывается сквозь грязь, похоть, метания и неосознанность подлинного стремления, его жертва - это его билет на небеса.

Опять же, понятно, почему Айвенго тоже возвышенно увлечён Ревеккой - но это не губит его любви к Ровене, хотя и порождает раздвоенность и некоторое смятение. Преимущество Айвенго в том, что он просто знает, как следует поступать, как он поступит в любом случае; и для него здесь нет подлинного соблазна, есть лишь сожаление о том, что всё легло именно так, и любой вариант будет в своём роде печален.

Ровена и Ревекка - эти две девчонки настолько из разных плоскостей мироздания, что невозможно помыслить о том, будто одна может в чём-то заменить другую, и сравнивать их бессмысленно. Для того же Айвенго Ровена - это дом, а Ревекка - небо.

Неожиданно мне понравились норманны-зачинщики, главные злыдни первоисточника, все трое - Фрон де Беф (Джон Рис-Дэвис), Буагильбер (Сэм Нейл) и де Браси (Стюарт Вильсон).

Читая книгу (или смотря старое кино), думаешь про них одно: вот уроды, скорей бы им настал закономерный хэппи-энд. Они злодеи, им не сочувствуешь - ну, разве что де Браси немножко, и то лишь потому, что автор прямым текстом неоднократно отмечает: тот ещё не совсем потерял человеческий облик и совесть (наверное, потому ему и позволено автором выжить).
Здесь - свежий для меня поворот. Молодые мужчины, парни, красивые, сильные, полные в первую очередь жизни, а не мутного зла. Глядя на них, не думаешь - "поскорей бы с ними расправились" - наоборот: вот целовать бы таких, смеяться с ними, любоваться, безумно жаль, что они двинулись по скользкой дорожке, сидишь и огорчаешься - ну надо же, какие остолопы, ну зачем они это всё?..
То есть, нет ощущения, что эти взрослые мужчины чётко знают, чего хотят и что делают. Делают они то, что левая пятка захотела, их болтает, как цветочки в проруби, поэтому и заканчивают они печально.

Фрон де Беф офигенно смахивает на молодого Батыршина, по крайней мере - на его любимое амплуа на играх, такое хитроватое, беспринципное, уверенное в себе жизнерадостное хамло. А в отдельные моменты напоминает даже Эльдарчика.

Де Браси и Буагильбер у меня чётко проассоциировались с казанскими феанорками старого разлива. Красавцы, альфа-самцы, полные силы и шарма, потрясающе обаятельные - но смотришь на них и видно, что они уже надломаны, уже оступились, не сейчас, раньше, и внутри каждого всё быстрее тикает его бомба.

Принц Джон (Рональд Пикап), кстати, тоже непривычно не противный. Да, затеял игру, ну, проиграл - судьба такой. А в остальном - ничего себе дядечка, с шармом.

Ричард Львиное Сердце (Джулиан Гловер). Его образ сильно урезан по сравнению с книгой, но одновременно он как-то сильнее похож на исторического Ричарда Плантагенета (и выглядит исторично: высокий, светловолосый). В первую очередь - той бешенкой в глазах, которая всю дорогу проглядывает сквозь улыбки, красивые жесты и куртуазию. Всё вроде бы очень благородно, но всё время ожидаешь взрыва - а там уже может быть что угодно, и недаром старый мудрый еврей Исаак побыстрее покидает Англию, не полагаясь на благоволение владыки - ненадёжная это штука, благоволение владык, а уж этого - особенно: кто знает, что и в какой момент ему в башку ударит?

Но в целом Ричард - персонаж в этой версии глубоко второстепенный, своего рода "король-из-машины", и появляется ровно в трудные моменты. "Он придёт и молча исправит всё".

Седрик (Майкл Нордерн) хорош - старый самодур, одержимый идеей реванша саксов, несгибаемый воин и гордец, благородный и глубоко любящий отец и господин.

Ательстан (Майкл Готард) неожиданный тоже - не простой и жизнерадостный добряк, как в книге; здесь он совсем другой. Он более тонкий и какой-то почти интеллигентный - такой панкующий интель, прикидывающийся грязной ветошью, видали мы таких по жизни.
Ему, несомненно, противно быть "свадебным наследником", шахматной фигуркой в политических амбициях Седрика, племенным жеребцом, прописанным традицией для Ровены; он прекрасно понимает, что все планы Седрика - несбыточные мечты, мир давно изменился, ничего никогда не будет, и с его лица не сходит выражение омерзения: угасающий "старый мир" саксов всей грудой веков лежит на плечах последнего доживающего потомка. Он выглядит так, словно у него внутри постоянно болит, и его плющит.

Поэтому он пьёт и жрёт - это не эпикурейство, это его форма ухода от настодоевшей ему действительности, он замкнут в своей обороне наглухо. До тех пор, пока действительность не пришла к нему так, что не отмажешься. И вот мы видим очень хорошего и на самом деле сильного человека, который сначала предъявляет свою чёткую и твёрдую позицию, потом берётся за меч, а в финале принимает решения, отрегулировавшие раз и навсегда и политические претензии Седрика, и вопрос семейного счастья Айвенго и Ровены. Бац! - и сверкнула королевская кровь.

Разрубил заскорузлые узлы - и вновь закрылся. Впрочем, он ведь присягнул королю, и тот вряд ли позволит ему задаром спиться - Ричарду нужны воины в этот момент как никогда.
Кстати, прочла про Готарда, что тот страдал депрессиями и рано умер - покончил с собой. Ужасно жаль. Предполагаю, тем не менее, что, видимо, характер и натура артиста наложили свой отпечаток на образ персонажа.
(Вот здесь целая подборка Майкла Готарда в роли Ательстана: http://michaelgothard.blog.ru/112690563.html)

Исаак (Джеймс Мэйсон) очень трогателен и убедителен.

Шут Вамба (Джордж Иннес) тоже очень трогательный, добрый-добрый, очень милый такой дядечка, нянька всеобщая, прям на слезу прошибает.

Робин Гуд (Дэвид Робб), монах Тук (Тони Хайгарт) и все лесные братья - так, проходные персонажи, что немудрено, поскольку эту линию в фильме минимизировали. И да - я безнадёжно испорчена Хмельницким в роли Робин Гуд, это импринт.

Вздыхаю: несбыточная мечта - увидеть "полную версию" - то есть, с теми же актёрами, но без купюр, всю книгу целиком. Жаль, что невозможно. И так фильм - 2 часа 20 минут, для 1982 г. очень даже нехило.

С удовольствием помещаю фильм в свою фильмотеку. Наверняка буду ещё пересматривать.

Что случилось, любовь моя? Ты хмуришься с самой нашей встречи. Я не угодил тебе с девушкой в помощь?

Скай, расчесывающая волосы хозяйки, замерла.

Нет-нет. Лучше помощницы найти невозможно, - поспешила успокоить служанку Ревекка.

Тогда что? Неужели случайно или намеренно, словом или делом графиня Суррей оскорбила тебя, и ты не можешь забыть? - не Ревекке напоминать, каким настойчивым бывает ее храмовник.

Вроде бы скучное занятие - мужчине наблюдать за женским туалетом. Но не для Бриана Буагильбера. Он, расположившись чуть поодаль на деревянном стуле, не просто пристально смотрел. Он раздевал взглядом, ласкал, овладевал. Вроде бы прошло достаточно времени с той поры, когда она впервые увидела храмовника и услышала его признания, но его безумная, неистовая страсть все еще продолжала пугать Ревекку.

Леди Изабелла ничем не оскорбила меня. Наоборот, проявила всю щедрость души и уважение, - Ревекка неосознанно коснулась кончиками пальцев воды в миске с плавающими лепестками роз и головками полевых цветов. Это была одна из задумок Бриана: расставить такие посудины по комнате, чтобы, источая аромат, они превратили скромную комнату в покои королевы. - Еще она желает, чтобы я осталась фрейлиной в ее свите.

Изабелла де Варрен мудра и не слепа, но не печалься, мое сокровище, больше я не стану делить тебя даже с этой благородной дамой. Ты никогда не пойдешь в услужение, каким бы легким и приятным оно ни было. - Распалив себя соглядатайством, Буагильбер встал. - Брысь! - негромкий рык относился к маленькой служанке. Девочка вместо благодарности все еще чувствовала страх перед спасителем. Она вздрогнула, как будто ее собирались ударить, но сдвинулась с места, только когда получила от хозяйки позволение выйти.

Я печалюсь совсем не из-за предложения графини Суррей. Даже рискуя прослыть неблагодарной, я отказалась от него с легким сердцем.

Тогда в чем же твоя печаль? - Буагильбер осторожно коснулся основания шеи, проводя по плечам и сдвигая вниз вышитый розами ворот камизы из тонкого льна. Ревекка едва сдержала дрожь: его пальцы показались ей непривычно холодными. Как будто рядом с ней стояла смерть.

В ком, - поправила Ревекка, накрыв ладонями его ладони, словно пытаясь согреть. - В Бриане де Буагильбере, рыцаре Соломонового храма.

И в чем же я провинился, самая строгая из судей? - может, бывший храмовник и желал бы приступить к более откровенным ласкам, но нежный плен рук возлюбленной его сдерживал.

Ты сам ответил, отозвавшись на имя того, кого считают мертвым.

К чему такие загадки? - ему не нравился разговор, иначе не посмел бы он сжать ее плечо так, что на утро зацеловывал темные следы, оставленные собственными пальцами. - Это имя - то, что принадлежит мне с рождения, справедливо, что я желаю его вернуть.

Ты причиняешь мне боль, - сказала она, и он одернул руку.

Бриан никогда бы не причинил ей боль намеренно. Телесную, по крайней мере, точно. Вот только их союз начинался не на радости, а на боли. Ревекка не готова была принять чувства храмовника, он же не желал смириться: ломал клятвы, связи, устои - не по капле, точащей камень, а сметающим все на своем пути потоком. Какая плотина устоит против стихии? Одна малая брешь - и катастрофы не избежать. Ревекка точно могла сказать, когда в ее обороне случилась прореха. В Темплстоу, в страшный вечер после несправедливого суда, когда он, в отчаянии от предстоящей ей участи, даже больше, чем она, просил: «…откажусь и от славы, и от величия, и от власти, хотя она уже почти в моих руках, - все брошу, лишь бы ты сказала: «Буагильбер, будь моим возлюбленным».

Тогда Ревекка ему не поверила, но когда он и правда лишился всего, кроме жизни, она согласилась следовать за ним. И лишилась семьи, имени, веры, но это был добровольный выбор. Теперь же, возвращая себе утерянное, он собирался лишить ее гордости, самой себя. Ревека исчезнет, останется падшая женщина, очередная победа самонадеянного рыцаря. Осознание такого будущего резало невидимым острым кинжалом. Это, а еще страх, но уже не за себя. Слишком уж опасным мероприятием было воскрешение Буагильбера. Слишком много влиятельных особ - и в Ордене, и помимо него - желали бы, чтобы мертвец остался мертвецом. Ревекка не хотела видеть смерть того, кто был ей дорог.

Прости…

Твоя доблесть и моя любовь? Разве этого мало, чтобы оставить прошлое в прошлом? Чтобы в далеких землях, где нам не нужно будет опасаться быть узнанными, начать жизнь заново?

Мы скоро покинем этот край, и я подарю тебе новую жизнь, где не будет нужды и печали.

Что ж, она попыталась, но не была услышана. Так же, как Буагильбер готовился к триумфальному возвращению, Ревекка готовилась к побегу, к тому, что бы, как ни искал потом храмовник, исчезнуть для него навсегда.

«Меня не будет в твоей новой жизни».

Но у них была еще одна ночь.

Утром, как и ожидал Буагильбер, пришел посланник от принца Джона. Храмовник в нетерпении разорвал конверт, пробежался глазами по письму и потемнел лицом: губы нервно сжались, глаза сверкнули яростью.

Может, ты и правда ведьма? Что ж, радуйся, пока все выходит по-твоему.

Он разорвал письмо, принесшее дурные вести, и бросил клочки в камин. Потом вызвал Хьюго, напомнил о тренировке. Ревекке даже стало жаль юношу. Вероятно, что, пусть и в учебном бою, ему придется претерпеть от гнева наставника, но напомнить об осторожности Бриану - только разозлить его еще больше.

Как только Ревекка осталась одна, она вытащила каждый клочок и сложила их так, чтобы можно было прочитать.

«Один лев получит мясо, другой - угодья для охоты. Вряд ли старый лис оказался обиженным. Даже ворон отщипнул свой кусок. А что получаю я? Ты все еще мой должник».

Ревекка так и не узнала, в чем состояла услуга Буагильбера принцу, но догадывалась, кого тот обозвал вороном: ее Бриана, за фамильный герб с этой птицей. И если она хорошо изучила Буагильбера, то этот упрямец останется в Англии и вновь попытается вырвать у коварного принца свою свободу и имя, хотя мог бы бежать, как предложила она накануне.

Может, так и лучше. Здесь отец Ревеки, и, возможно, когда-нибудь она даст ему о себе знать. Еще не хотелось теперь вот так взять и оставить доверившуюся ей Скай, по крайней мере пока не будет уверена в ее будущем. Что касается ее самой, то она не могла объяснить ту легкость, какую почувствовала от «плохой» вести.

Осталось сказать пару слов о тайной миссии Бриана де Буагильбера. Она оставила след в истории, хотя и не такой яркий. Все могло бы закончиться разделом страны. Граф Суррей честно выполнил обещанное и передал предложение шотландского короля королю английскому, но то было отвергнуто. Видимо, Ричард резонно посчитал, что это последнее дело - продавать земли. Вильгельм на удивление спокойно отнесся к отказу, кто знает почему. Может, получив некоторые гарантии если не от самого короля, то от его брата. Войны пока удалось избежать, но разве подвиг, о котором не знает и сам герой и о котором не сложат хвалебные оды, накормит его честолюбие?

Будущее туманно, и, не обладая даром предвидения, Бриан де Буагильбер уж точно не предполагал, сколько еще таких подвигов ему предстоит.