Вечный Лазарь. История о том, как бедный еврей стал всемогущим Кагановичем

Каганович родился в еврейской семье прасола Моисея Гершковича Кагановича в д. Кабаны Радомысльского уезда Киевской губернии (теперь - с. Диброва Полесского района Киевской области). Его биографии сообщают: «Каганович родился в бедной семье». Однако по свидетельствам очевидцев его отец - прасол Моисей Каганович - скупал скот и гуртами отправлял его на бойни Киева, соответственно семья Кагановичей бедной не была. С 14 летнего возраста начал работать в Киеве на разных заводах, обувных фабриках и сапожных мастерских сапожником. Одно время был грузчиком на мельнице «Лазарь Бродский», откуда был уволен вместе с группой из примерно 10 молодых грузчиков за организацию акций протеста перед администрацией предприятия. Лишенная многих прав, которыми пользовались в России не только русские, но и другие «инородцы», еврейская молодежь была благодатной средой для революционной агитации. Подвергшись этой агитации и под влиянием старшего брата Михаила, вступившего в ряды большевиков ещё в 1905 г., Лазарь в 1911 г. стал членом РСДРП(б)/ВКП(б)/КПСС. С 1914 по 1915 - член Киевского комитета партии. В 1915 был арестован и выслан этапом на родину, но вскоре вернулся нелегально в Киев. В 1916 году под фамилией Стомахина работал обувщиком на обувной фабрике в Екатеринославе (Днепропетровске), был организатором и председателем нелегального Союза сапожников. Руководитель районного и член Екатеринославского комитета партии большевиков. Согласно официальной версии из-за предательства провокатора вынужден был уехать в Мелитополь, где работая под фамилией Гольденберга вновь организовал Союз сапожников и большевистскую группу. Затем переехал в Юзовку (ныне г. Донецк), где под именем Бориса Кошеровича работал на обувной фабрике Новороссийского общества и был руководителем большевистской организации и организатором Союза сапожников.

С начала Февральской революции 1917 был руководителем Юзовского комитета партии и заместителем председателя Юзовского совета рабочих депутатов. С мая 1917, находясь на военной службе, председатель Саратовской военной большевистской организации, член Саратовского комитета партии большевиков, член солдатского комитета учебной команды и член исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов. В июне делегирован на Всероссийскую конференцию большевистских военных парторганизаций, на которой избран членом Всероссийского бюро военных партийных организаций при ЦК РСДРП(б). Арестовывался за большевистскую пропаганду. Перебрался в Гомель, где с сентября 1917 работал председателем Полесского комитета партии большевиков, был членом исполкома и членом правления Союза кожевенников.

Революция и Гражданская война (1917-1922)

Активный участник революции 1917 года - руководил Октябрьским восстанием в Гомеле. На выборах в Учредительное собрание он прошел по большевистскому списку. В декабре 1917 года Каганович стал также делегатом III Всероссийского съезда Советов. На съезде Советов Каганович был избран во ВЦИК РСФСР. С января 1918 работал в Петрограде. Вместе с другими членами ВЦИК весной 1918 года он перебрался в Москву, где стал комиссаром организационно-агитационного отдела Всероссийской коллегии по организации Красной Армии. В конце июня 1918 года послан ЦК РКП(б) в Нижний Новгород, где был агитатором губкома, зав. агитотдела, председателем губкома и губисполкома. В сентябре 1919 был командирован на воронежский участок Южного фронта. После взятия Воронежа Красной Армией - председатель Воронежского губревкома, а затем губисполкома. В сентябре 1920 года послан ЦК РКП(б) в Среднюю Азию членом Туркестанской комиссии ВЦИК и СНК - член Туркестанского бюро ЦК РКП(б) и одновременно один из руководителей Реввоенсовета Туркестанского фронта, нарком РКИ Туркестанской республики и председатель Ташкентского горсовета.

В 1921 работал инструктором ВЦСПС, инструктором и секретарём Московского а потом и Центрального комитета союза кожевенников. В начале 1922 был командирован ЦК партии в Туркестан членом Туркестанского ЦК РКП(б). В 1922 г. Лазарь Каганович назначен заведующим организационно-инструкторским, ставшим впоследствии организационно-распределительным отделом ЦК РКП(б). На XII Съезде избран кандидатом в члены ЦК РКП(б), а с XIII - членом ЦК РКП(б) . С 1924 по 1925 год - секретарь ЦК РКП(б).

В высшем руководстве УССР и СССР (1922-1941)

Во главе Украины

В развернувшейся после смерти Ленина в 1924 г. острой внутрипартийной борьбе Сталину было крайне важно обеспечить себе поддержку Украины - самой крупной после РСФСР союзной республики. По рекомендации Сталина именно Каганович был избран в 1925 году Генеральным секретарем ЦК КП(б) Украины. В то время в национальной политике на Украине проводились два курса: на «украинизацию», то есть поощрение украинской культуры, языка, школы, выдвижение украинцев в аппарат управления и т. д., и на борьбу с «буржуазным и мелкобуржуазным национализмом». Четко разграничить эти два курса, особенно в городах и промышленных центрах, было нелегко, и Каганович явно тяготел ко второму курсу: он был безжалостен ко всему тому, что казалось ему украинским национализмом. У него происходили частые конфликты с председателем СНК Украины В. Я. Чубарем. Одним из наиболее активных оппонентов Кагановича был также член ЦК КП(б)У и нарком просвещения Украины А. Я. Шумский, который в 1926 году добился приема у Сталина и настаивал на отзыве Кагановича с Украины. Хотя Сталин и согласился с некоторыми доводами Шумского, но одновременно поддержал Кагановича, направив специальное письмо в Политбюро ЦК Украины. Каганович проделал немалую работу по восстановлению и развитию промышленности Украины. Однако в политической и культурной областях его деятельность принесла гораздо больше вреда, чем пользы. Как партийный руководитель Советской Украины Каганович был фактическим руководителем и небольшой Компартии Западной Украины. Национальная обстановка и настроения среди населения западной части Украины существенно отличались от того, что имело место в ее восточной части. После отъезда Кагановича в Москву Чубарь выступил с критикой политики Кагановича. Оппозиция Лазарю Моисеевичу нарастала. В. Я. Чубарь и председатель ЦИК СССР от УССР Г. И. Петровский приезжали к Сталину с просьбами отозвать Кагановича с Украины. Поначалу Сталин сопротивлялся, но всё же в 1928 г. ему пришлось вернуть Кагановича в Москву. С 1926 года Каганович являлся кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП (б).

Каганович на подъёме

В начале 1930 года Каганович стал первым секретарем Московского областного, а затем и городского комитетов партии, а также полноправным членом Политбюро ЦК ВКП(б).Как секретарь ЦК и заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК в 1929-1934 непосредственно руководил «делом организационно-хозяйственного укрепления колхозов и совхозов и борьбой против организованного кулачеством саботажа государственных мероприятий» За успехи в развитии сельского хозяйства Московской области был награждён Орденом Ленина. Первая половина 30 х годов - время наибольшей власти Кагановича. В 1933 году возглавил созданный сельскохозяйственный отдел ЦК ВКП(б) и активно руководил организацией МТС в колхозах и совхозах. В качестве председателя Центральной комиссии по чистке партии руководил проходившей в 1933-34 годах «чисткой партийных рядов». 21 сентября 1934 г. выступил с программной речью на совещании судебно-прокурорских работников Московской области. После XVII Съезда в 1934-1935 годах председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б).

В этот же период (1934 г.) Каганович - по совместительству - стал также руководителем Транспортной комиссии ЦК ВКП(б). Когда Сталин уезжал в отпуск к Черному морю, именно Каганович оставался в Москве в качестве временного главы партийного руководства. Он был одним из первых, кого наградили введенным в стране высшим знаком отличия - орденом Ленина. 28 февраля 1935 года Каганович занимает должность наркома путей сообщений, сохраняя за собой пост секретаря ЦК; однако он теряет два других важнейших поста - первого секретаря Московского комитета партии и председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) назначение видных руководителей партии в хозяйственные наркоматы было в обычае еще со времен Гражданской войны. Железнодорожный транспорт в огромной стране был не просто важен - то было «узкое место» народного хозяйства, сдерживавшее экономический рост. Назначение Кагановича на такой участок работы не выглядело опалой, однако преподнесено было чуть ли не как повышение. За перевыполнение плана железнодорожных перевозок и за успехи в деле организации ж-д транспорта и внедрения трудовой дисциплины награждён в январе 1936 орденом Трудового красного знамени. Имя Кагановича в 1935-1955 носил Московский метрополитен, а затем, до 1957 года, станция «Охотный ряд»; первый советский троллейбус имел в его честь марку «ЛК».

С 1937 по совместительству - нарком тяжёлой промышленности, с 1939 года - нарком топливной промышленности, с 12 октября 1939-1940 гг. - первый нарком нефтяной промышленности СССР. С августа 1938 года одновременно - заместитель председателя Совнаркома СССР.

Генеральный план реконструкции Москвы

В 1935 г. Каганович непосредственно руководил работой по составлению генерального плана реконструкции Москвы и архитектурного оформления «пролетарской столицы». Возглавлял строительство первой очереди Московского метрополитена. Привлек Н. С. Хрущева к работе в Москве. Роль Кагановича в реконструкции Москвы исключительно велика. Он лично давал указания архитекторам, проводил с ними собраниния. Во время реконструкции было снесено множество памятников архитектуры, находившихся в Москве. При нем был взорван Храм Христа Спасителя, но, несмотря на расхожее мнение, инициатива принадлежала не самому Кагановичу, а Союзу архитекторов.

Участие в сталинских репрессиях

1932-33 гг.

22 октября 1932 г. Политбюро по инициативе Сталина приняло решение о создании на Украине и Северном Кавказе чрезвычайных комиссий для увеличения хлебозаготовок. Комиссию по Украине возглавил Молотов, по Северному Кавказу - Каганович, однако фактически он участвовал и в работе комиссии Молотова как заведующий отделом сельского хозяйства при ЦК ВКП(б). Вскоре Каганович выехал на Северный Кавказ.

Комиссия Кагановича ввела практику занесения станиц, не выполняющих план хлебозаготовок, на «черные доски». Это означало

а) немедленное прекращение подвоза товаров и полное прекращение кооперативной и государственной торговли на месте и вывоз из кооперативных лавок всех наличных товаров;

б) полное запрещение колхозной торговли, как для колхозов, колхозников, так и единоличников;

в) прекращение всякого рода кредитования и досрочное взыскание кредитов и других финансовых обязательств;

г) проверку и очистку органами РКИ в колхозных, кооперативных и государственных аппаратах от всякого рода чуждых и враждебных элементов;

д) изъятие органами ОГПУ контрреволюционных элементов, организаторов саботажа хлебозаготовок и сева.

Всего за время работы комиссии Кагановича на «черную доску» было занесено 15 станиц, в результате чего от голода умерли миллионы человек. Также в ходе борьбы с «саботажем» только за полтора месяца (с 1 ноября по 10 декабря) на территории Северо-Кавказского края было арестовано 16 864 человека «кулацкого и антисоветского элемента».

Не ограничившись этим, Каганович осуществил такую меру, как практически поголовное выселение жителей некоторых станиц, не справлявшихся с планом госпоставок, «в северные области». Только из трех станиц - Полтавской, Медведовской и Урупской - было выселено 45 600 человек из 47 500.

1937-38 гг.

В своем докладе на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. Каганович высказался за необходимость новых репрессий как в наркомате путей сообщения, который он возглавлял, так и в советском обществе в целом. По словам Кагановича, «на железнодорожном транспорте… мы имеем дело с бандой оголтелых разведчиков-шпионов, озлобленных растущей мощью социализма в нашей стране и применяющих поэтому все средства изуверской борьбы с Советской властью ». Несмотря на то, что уже была вскрыта «вредительская» деятельность практически во всех сферах железнодорожного хозяйства - проектировании железных дорог («Вредительство мы имеем в проектировании. Это дело самое сложное, самое трудное… Я потом вам расскажу, как можно тут раскрывать »), их строительстве («…я считаю, что Турксиб построен вредительски… Караганда - Петропавловск Мрачковским построена вредительски. Москва - Донбасс строилась вредительски… Эйхе - Сокол строилась вредительски… »), реконструкции и эксплуатации («В 1934 г. была собрана так называемая диспетчерская конференция… На этой диспетчерской конференции почти все докладчики оказались вредителями и арестованы как японские шпионы и диверсанты… Диспетчерская конференция узаконила… силу распоряжения диспетчера, чтобы иметь больше возможностей вредить, задерживать поезда, пускать их пачками и т. д. »), - Каганович заявил, что «мы не докопались до конца, мы не докопались до головки шпионско-японо-немецко-троцкистско-вредительской, не докопались до целого ряда их ячеек, которые были на местах », отметив при этом, что «тут вредны слезы по поводу того, что могут арестовать невинных ».

Во время Большого террора Каганович в числе других приближенных Сталина участвовал в рассмотрении так называемых «списков» - перечней лиц, репрессированных с личной санкции Сталина. Подписи на списках означали вынесение обвинительного приговора. Подпись Кагановича стоит на 189 списках, по которым были осуждены и расстреляны более 19 000 человек.

В качестве члена Политбюро ЦК ВКП(б) Каганович утвердил большое количество т. н. «лимитов» (квоты на количество репрессирванных согласно приказу НКВД № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов»). Например, 26 апреля 1938 г. он вместе со Сталиным, Молотовым, Ворошиловым и Ежовым завизировал утвердительную резолюцию на запросе и. о. секретаря Иркутского обкома ВКП(б) о выделении дополнительного лимита по первой категории на 4 000 человек.

В 1937 году Каганович совершил ряд поездок по регионам СССР (Киевская, Ярославская, Ивановская, Западная области) для проведения чисток среди партийного и советского руководства. В Киеве после приезда Кагановича несколько работников обкома, а также директор Киевского исторического музея, были арестованы по доносу аспирантки Института истории Николаенко. Впоследствии она была признана психически невменяемой.

Участие в Великой Отечественной войне и послевоенный период (1941-1957)

В 1942 году - член Военного совета Северо-Кавказского, а затем Закавказского фронтов. По поручению Ставки участвовал в организации обороны Кавказа. 4 октября 1942 г. командный пункт Черноморской группы войск под Туапсе, на котором находился Каганович, разбомбили, несколько генералов погибло на месте, а нарком был ранен осколком в руку. В 1942-1945 годах член Государственного Комитета Обороны. К концу войны Каганович стал отходить на более мирные хозяйственные должности: с 1944 г. - заместитель председателся Совнаркома, с 1946 по 1947 гг. - министр промышленности строительных материалов - одной из наиболее отстающих отраслей промышленности, в 1947 году - первый секретарь и член политбюро ЦК КП(б) Украины, с марта 1953 года - первый заместитель председателя Совета Министров СССР, с 1952 года - член Президиума ЦК КПСС, с июля 1930 по 1952 год член Политбюро. В 1955-1956 годах председатель Государственного комитета Совмина СССР по вопросам труда и заработной платы. После войны Каганович стал терять доверие вождя. Сталин все реже и реже встречался с Кагановичем, он уже не приглашал его на свои вечерние трапезы. После XIX съезда КПСС Каганович был избран в состав расширенного Президиума ЦК и даже в Бюро ЦК, но не вошел в отобранную лично Сталиным «пятерку» наиболее доверенных руководителей партии. После ареста группы кремлевских врачей, в большинстве евреев, которые были объявлены вредителями и шпионами, в СССР началась новая широкая антисемитская кампания. В некоторых западных книгах, и в частности в книге А. Авторханова «Загадка смерти Сталина», можно найти версию о том, что Каганович якобы бурно протестовал против преследования евреев в СССР, что именно он предъявил Сталину ультиматум с требованием пересмотреть «дело врачей». Более того, Каганович якобы изорвал на мелкие клочки свой членский билет Президиума ЦК КПСС и швырнул Сталину в лицо. Сталина поразил апоплексический удар: он упал без сознания. После смерти Сталина влияние Кагановича на короткое время вновь возросло. Как один из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР он контролировал несколько важных министерств. Каганович поддержал предложение Хрущева и Маленкова арестовать и устранить Берию. Еще раньше он активно поддержал все меры по пересмотру «дела врачей» и прекращению антисемитской кампании в стране. Был реабилитирован и его старший брат М. М. Каганович.

Смещение. Последние годы (1957-1991)

В 1957 объявлен членом «антипартийной группировки Молотова - Маленкова - Кагановича», снят со всех постов. После июньского Пленума 1957 года Кагановича охватил страх. Он опасался ареста и боялся, что его постигнет судьба расстрелянного Лаврентия Берии. В конце концов, на его совести было не намного меньше преступлений, чем на совести Берии. Каганович даже позвонил Хрущёву и униженно просил его не поступать с ним слишком жестоко. Он ссылался на прежнюю дружбу с Хрущёвым. Ведь именно Каганович способствовал быстрому выдвижению Хрущёва в Московской партийной организации. Хрущёв ответил, что никаких репрессий не будет, если члены антипартийной группы прекратят борьбу против линии партии и станут добросовестно работать на тех постах, которые им поручит теперь партия. И действительно, Кагановича вскоре направили в Свердловскую область управляющим трестом Союзасбест. В декабре 1961 года исключён из КПСС. Несмотря на многочисленные прошения, не восстановлен в партии (в отличие от Молотова). Однако имел ранг персонального пенсионера союзного значения и соответствующие этому статусу привилегии. Скучая от одиночества, Каганович часто выходил в большой двор своего дома. В компании стариков он увлёкся игрой в домино и скоро стал признанным чемпионом своего квартала. Игра в домино обычно кончалась с наступлением темноты. Но, пользуясь какими-то старыми связями, Каганович с помощью местных властей построил во дворе беседку и провёл в неё свет. Умер 25 июля 1991 года в возрасте 97 лет. Тело было кремировано, и урна с прахом была захоронена на Новодевичьем кладбище.

Семейные узы

Был женат на Марии Марковне Приворотской (1894-1961).

Секретарь Политбюро ВКП(б) в 1920-х годах, Б. Г. Бажанов в своих воспоминаниях писал:

«Лазарь Моисеевич Каганович замечателен тем, что был одним из двух-трёх евреев, продолжавших оставаться у власти во всё время сталинщины. При сталинском антисемитизме это было возможно только благодаря полному отречению Кагановича от всех своих родных, друзей и приятелей. Известен, например, факт, что когда сталинские чекисты подняли перед Сталиным дело о брате Кагановича, Михаиле Моисеевиче, министре авиационной промышленности, и Сталин спросил Лазаря Кагановича, что он об этом думает, то Лазарь Каганович, прекрасно знавший, что готовится чистое убийство без малейшего основания, ответил, что это дело „следственных органов“ и его не касается. Накануне неминуемого ареста Михаил Каганович застрелился».

Однако, если верить словам Лазаря Кагановича, воспоминания Бажанова не соответствуют действительности.

Л. М. Каганович: Это дело было не на Лубянке, а в Совнаркоме. Об этом много врут, врут. Сейчас о моем отношении и о разговоре со Сталиным, будто я сказал, что это дело, мол, следователя. Это вранье. А дело было просто так. Я пришел на заседание. Сталин держит бумагу и говорит мне: «Вот есть показания на Вашего брата, на Михаила, что он вместе с врагами народа». Я говорю: «Это сплошное вранье, ложь». Так резко сказал, не успел даже сесть. «Это ложь. Мой брат, говорю, Михаил, большевик с 1905 г., рабочий, он верный и честный партиец, верен партии, верен ЦК и верен Вам, товарищ Сталин». Сталин говорит: «Ну а как же показания?». Я отвечаю: «Показания бывают неправильные. Я прошу Вас, товарищ Сталин, устроить очную ставку. Я не верю всему этому. Прошу очную ставку». Он так поднял глаза вверх. Подумал и сказал: «Ну, что ж, раз Вы требуете очную ставку, устроим очную ставку». Через два дня меня вызвали. (Это я Вам рассказываю документально, я пока этого нигде не рассказывал). Но это факт, так оно было. Маленков, Берия и Микоян вызвали меня в один кабинет, где они сидели. Я пришел. Они мне говорят: «Мы вызвали сообщить неприятную вещь. Мы вызывали Михаила Моисеевича на очную ставку». Я говорю: «Почему меня не вызвали? Я рассчитывал, что я на ней буду». Они говорят: «Слушай, там такие раскрыты дела, что решили тебя не волновать». Во время той очной ставки был вызван Ванников, который показывал на него. А Ванников был заместителем Михаила в свое время. Кстати, когда несколько ранее Ванникова хотели арестовать, Михаил очень активно защищал его. Ванников даже прятался на даче у Михаила, ночевал у него. Они были близкими людьми. А когда Ванникова арестовали, он показал на Михаила. И вот вызвали Ванникова и других, устроили очную ставку. Ну, эти показывают одно, а Михаил был горячий человек, чуть не с кулаками на них. Кричал: «Сволочи, мерзавцы, вы врете» и т. д., и проч. Ну, при них ничего не могли обсуждать, вывели арестованных, а Михаилу говорят: «Ты иди, пожалуйста, в приемную, посиди, мы тебя вызовем еще раз. А тут мы обсудим». Только начали обсуждать, к ним вбегают из приемной и говорят, что Михаил Каганович застрелился. Он действительно вышел в приемную, одни говорят, в уборную, другие говорят, в коридор. У него при себе был револьвер, и он застрелился. Он человек был горячий, темпераментный. И, кроме того, он человек был решительный и решил: в следственную тюрьму не пойду. И лучше умереть, чем идти в следственную тюрьму.

• Однажды старый большевик А. Е. Евстафьев, около двадцати лет проведший в тюрьмах и лагерях и вернувшийся в Москву лишь после XX съезда КПСС, должен был посетить друга, живущего на Фрунзенской набережной. По рассеянности он прошел мимо нужного ему подъезда, поднялся на лифте в другом подъезде и позвонил в квартиру на том же этаже, что и у друга. Дверь открыл очень старый человек, в нем Евстафьев узнал Лазаря Моисеевича Кагановича, в прошлом «вождя московских большевиков» и всесильного «сталинского наркома», которого он считал прямым виновником своих несчастий. От неожиданности Евстафьев не мог произнести ни слова. Но Каганович не узнал его и, сказав: «Вы, наверное, ошиблись», - закрыл дверь.

Каганович и Шахтинское дело

Генеральный секретарь ЦК КП(б) Украины Л. М. Каганович 26 апреля 1928 года писал И. В. Сталину: « В частности, мне кажется, необходимо усилить роль ГПУ примерно так, чтобы в крупных трестах были бы крупные работники, уполномоченные ГПУ, как вроде транспортных органов ГПУ. Эту реорганизацию надо провести под наблюдением и непосредственным руководством руководящих работников ЦК и ЦКК, иначе, я боюсь, как бы у нас на деле в смысле структуры и методов работы не осталось по-старому»

Юридическая оценка участия Кагановича в сталинских репрессиях

13 января 2010 года Апелляционный суд Киева признал Кагановича, а так же Косиора, Хатаевича, Чубаря, Молотова, Сталина виновными в геноциде на Украине в 1932-1933 годах (ч. 1 ст. 442 Уголовного кодекса Украины - «Геноцид»).

Награды

• 4 Ордена Ленина
• Орден Трудового Красного Знамени
• Различными медалями.
• 5 ноября 1943 года ему присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Мнения и оценки личности Кагановича

Официальная характеристика Кагановича в МСЭ 1937 года:

Каганович - выдающийся непримиримый борец партии с троцкизмом, правой оппозицией и другими антипартийными течениями и антисоветскими. Каганович развернулся как политический деятель, как один из руководителей партии под непосредственным руководством Сталина и является одним из преданнейших его учеников и помощников в борьбе за большевистское единство партии.

В Советской исторической энциклопедии, издание которой началось при Хрущёве, приводится такая характеристика действий Кагановича:

…Огромный ущерб нанесли грубейшие ошибки и извращения, которые могли возникнуть в обстановке складывающегося культа личности Сталина. Когда в неурожайном 1932 году на Северном Кавказе, Нижней Волге и большей части Украины колхозы не смогли выполнить заданий по сдаче хлеба, на Кубань была командирована комиссия во главе с Кагановичем, которая провела массовые репрессии партийных, советских и колхозных работников, рядовых колхозников (принудительное изъятие хлеба, роспуск партийных организаций, массовые исключения из партии, выселение населения ряда станиц в северные районы).

Последний генсек ЦК КПСС, М. С. Горбачёв о Кагановиче и Сталине:

Сталин - это человек весь в крови. Я видел его резолюции, которые пачками он подписывал вместе с Молотовым, Ворошиловым, Кагановичем и Ждановым. Это пятерка была самая инициативная..

Адрес в Москве

После выхода на пенсию и до своей смерти Л. М. Каганович проживал в престижном доме № 50 по Фрунзенской набережной (недалеко от станции метро «Фрунзенская»).

Память

Как у многих партийных руководителей, имя Кагановича присваивалось территориальным объединениям и населённым пунктам, в частности, в 1938 году его именем был назван Кагановический район Павлодарской области, но, после 1957 года, когда он был смещён со всех должностей, район был переименован в Ермаковский. В честь Кагановича были названы и другие объекты.

В 1938 - 1943 гг. г Попасная Луганской области назывался им. Л. М. Кагановича В Киевской области УССР были населенные пункты, названные Кагановичи Первые (в 1934) (первоначальное название Хабное, современное название Полесское), и Кагановичи Вторые (место рождения Кагановича). В Октябрьском районе Амурской области существует районный центр село Екатеринославка, ранее станция «Кагановичи». Кроме того, имя Л. М. Кагановича носил в 1935-1955 годах Московский метрополитен, закладку и строительство первой очереди которого он курировал в качестве первого секретаря Московского комитета ВКП(б). В 1955 году в связи с новыми веяниями в руководстве страны и присвоением метрополитену имени В. И. Ленина, именем Кагановича была названа станция "Охотный ряд", именовавашаяся в 1955-1957 годах «Им. Л. М. Кагановича». В 1957 году имя Кагановича было снято со всех объектов, названных в его честь. Каганович жил с 1937 года в престижном доме в Сокольниках - Песочный переулок 3. Где у него была квартира дюплекс (для охраны и водителей) и гараж, который можно посетить и сейчас.

Библиография

• «Памятная книжка советского строителя» . 1920
• «Местное советское самоуправление» 1923
• «Как построена РКП(б)» 1923
• «Два года от IX до X съезда КП(б)У» 1927
• «Партия и советы» 1928
• «Сталин и партия» 1929
• «12 лет строительства Советского государства и борьба с оппортунизмом» 1929
• «Проблема кадров» 1929
• «Очередные задачи партработы и организации партаппарата» 1930
• «Советы на новом этапе» 1930
• «Орготчет ЦК XVI съезду ВКП(б)» 1930
• «За социалистическую реконструкцию Москвы и городов СССР» 1931
• "За большевистское изучение истории партии " 1931
• «Очередные задачи партийно- массовой работы ячеек» 1932
• «О задачах профсоюзов на данном этапе развития», 1932
• «Цели и задачи политических отделов МТС и колхозов» 1933
• «О чистке партии» 1933
• « О строительстве метрополитена и плане города Москвы» 1934
• «О задаче партийного контроля и контрольной работе профсоюзов, комсомола и печати» 1934
• Чуев Ф. И. Так говорил Каганович: Исповедь сталинского апостола. М.,1992.

В современной России исследователи не так уж часто вспоминают о Лазаре Моисеевиче Кагановиче: нет значимых исследований, к которым можно было бы обратиться в поиске интересных фактов из жизни этого пусть одиозного, но, несомненно, выдающегося человека. Однако 22 июня мы не можем не вспомнить Лазаря Кагановича, как одного из героев Великой Отечественной войны, который вне всяких сомнений им на самом деле был.

Каганович был очень далек от еврейских проблем. Родился он 10(22) ноября 1893 года в местечке Хабное (Хабне - на украинском языке) Киевской области, получившем название Кагановичи в период вершины его власти, в еврейской семье, где разговаривали лишь на идиш, и, несмотря на это, он был поклонником ассимиляции.

Он происходил из многодетной и бедной еврейской семьи. Бедность заставила Кагановича прервать учебу, и, изучив ремесло сапожника, Лазарь стал с четырнадцати лет работать на обувных фабриках и в сапожных мастерских. В 1911 году молодой Каганович примкнул к большевикам.

Весной 1917 года Кагановича призвали в армию. Молодой солдат, у которого были уже семилетний опыт нелегальной партийной работы и хорошие данные оратора и агитатора, занял заметное место в саратовской организации большевиков. После возвращения в Саратов Каганович был арестован, но бежал и нелегально перебрался в Гомель в прифронтовую зону. Уже через несколько недель он стал не только председателем местного профсоюза сапожников и кожевенников, но и председателем Полесского комитета большевиков. В Гомеле Каганович встретил Октябрьскую революцию.

Лазарь Моисеевич Каганович замечателен тем, что был одним из двух-трех евреев, продолжавших оставаться у власти во все время сталинщины. При сталинском антисемитизме это было возможно только благодаря полному отречению Кагановича от всех своих родных, друзей и приятелей. Известен, например, факт, что когда сталинские чекисты подняли перед Сталиным дело о брате Кагановича, Михаиле Моисеевиче, министре авиационной промышленности, и Сталин спросил Лазаря Кагановича, что он об этом думает, то Лазарь Каганович, прекрасно знавший, что готовится чистое убийство без малейшего основания, ответил, что это дело "следственных органов" и его не касается. Перед арестом Михаил Каганович застрелился.

Лазарь Каганович, бросившись в революцию, по нуждам революционной работы с 1917 года переезжал с места на место. В Нижнем Новгороде он встретился с Молотовым, который выдвинул его на пост председателя Нижегородского губисполкома, и эта встреча определила его карьеру. Правда, он еще кочевал, побывал в Воронеже, Средней Азии, наконец в ВЦСПС на профсоюзной работе. Отсюда Молотов в 1922 году берет его в заведующие Орготделом ЦК, и здесь начинается его быстрое восхождение.

Лазарь Каганович поднялся по ступеням власти во времена борьбы с троцкизмом. В 30-е годы он руководил железнодорожным транспортом, строил московский метрополитен, позже носивший его имя.

Каганович был тем самым "серым кардиналом", без согласования с которым Сталин не принимал ни одного серьезного решения и не делал никаких решающих шагов. Лазарь Моисеевич руководил всеми кадровыми вопросами, был инициатором создания культа личности "отца всех народов" и являлся главным организатором репрессий, проводившихся в период правления "диктатора". Одним словом, именно он породил то чудовище, масштабы преступлений которого до сих пор поражают весь мир.

Сразу после заступления на должность Генерального секретаря ЦК партии Сталин назначил Кагановича руководителем Организационно-инструкторского отдела ЦК РКП(б). В руках Кагановича оказались мощные рычаги власти, ибо возглавляемый им Отдел занимался расстановкой и подбором кадров. Сюда стекалась ценнейшая информация о положении в партии, здесь же готовились многие важные решения.

Каганович обладал сильным и властным характером. Но он не вступал в споры со Сталиным и сразу же оказал себя абсолютно лояльным работником, готовым к выполнению любого поручения. Сталин сумел оценить эту покладистость, и Каганович вскоре стал одним из наиболее доверенных людей своеобразного "теневого кабинета", или, как выражаются на Западе, "команды" Сталина, то есть того личного аппарата власти, который Сталин стал формировать внутри ЦК РКП(б) еще до смерти Ленина. Лазарь Каганович в 1924 году был избран не только членом ЦК РКП(б), но и секретарем. Новому секретарю ЦК было тогда всего лишь тридцать лет.

По рекомендации Сталина именно Каганович был избран в 1925 году Первым секретарем ЦК КП(б)У. Значительную часть кадров партия черпала и среди еврейского населения республики, которое видело в Советской власти гарантию защиты от притеснений и погромов, прокатившихся по еврейским поселкам в годы гражданской войны. Не менее половины студентов украинских вузов составляла русская и еврейская молодежь.

Начало 30-х годов было временем наибольшей власти Кагановича. В 1932 - 1934 годах письма, с мест многие адресовали: "Товарищам И. В. Сталину и Л. М. Кагановичу". Тогда же стала проводиться коренная реконструкция Москвы. Как "вождь" или "рулевой" московских большевиков, Каганович оказался одним из организаторов этой работы. Однако с середины 30-х годов Сталин стал перемещать его на хозяйственную работу. В 1935 году Каганович был назначен наркомом путей сообщения.

После того, как нужные Сталину и Кагановичу люди были расставлены на всех ключевых местах в Российской федерации, Каганович передает руководство Отделом ЦК партии своему человеку, а сам заступает на должность Генерального секретаря ЦК КП(б) Украины, где в тот момент находило

сь много независимо настроенных по отношению к нему и к Сталину руководящих работников.

По своей значимости Украина занимала второе место после Российской федерации и, конечно же, Каганович со Сталиным не могли оставить ее без своего внимания. За два с половиной года пребывания на посту Генерального секретаря ЦК партии Украины Каганович заменил все руководящие партийные кадры и везде расставил своих людей.

Время показало, что в Кагановиче Иосиф Виссарионович не ошибся. Лазарь Моисеевич навсегда остался его сатрапом...

На совести Лазаря Кагановича тотальное уничтожение ценнейших исторических памятников России, сосредоточенных в Москве: ненавистный ему символ славы и победы русского народа в Отечественной войне 1812 года - величественный храм Христа Спасителя...

Остается вина Кагановича за гибель миллионов в годы коллективизации, умерших от голода, расстрелянных и ушедших в безымянные могилы крестьян России, Украины, Северного Кавказа и других районов необъятной страны: Зарубежные советологи приписывают сплошной коллективизации сельского хозяйства уничтожение 13 млн. крестьян, включая более 7 млн. человек, умерших от голода...

Сталин доверил Кагановичу также функции председателя Центральной комиссии по проверке партийных рядов в ходе проходившей в 1933-1934 годах чистки партии. А 1933 года Каганович одарил страну и партию очередным опусом "О чистке партии".

В 1934 году Каганович возглавил Транспортный отдел ЦК ВКП(б), а впоследствии - транспортную комиссию ЦК И СНК до назначения его наркомом путей сообщения...

С февраля 1935 года Каганович побывал во главе почти всех хозяйственных народных комиссариатов министерств: путей сообщения, тяжелого машиностроения, топливной промышленности, нефтяной, строительных материалов. И везде, где он работал, Каганович умел показать товар лицом. Самым главным своим оружием и методом управления он сделал страх: На страхе и шантаже, помноженных на организаторскую хватку, строил свои успехи в управлении Лазарь Каганович...

Где бы Каганович ни появлялся, всюду он находил "вредителей", а ликвидацию "узких мест" начинал с ликвидации людей. Совмещая два поста - наркома путей сообщения и наркома тяжелой промышленности (1935-1939), "первый прораб" пересажал всех командиров производства, членов Совета наркоматов и начальников главков вплоть до директоров трестов, предприятий и начальников дорог. Каганович действовал в этом случае в двух лицах - как секретарь ЦК партии и как нарком.

Однажды на даче Сталина Л.М. Каганович сделал одно обескураживающее, но многознаменательное предложение, которое, по его расчетам, должно было понравиться хозяину дачи. Он сказал: "Мы все говорим - ленинизм:, ленинизм:, ленинизм. А ведь Ленина давно нет. Сталин сделал больше, и надо говорить о Сталинизме с большой буквы, а о ленинизме хватит!"...

Однако к концу 30-х годов обстановка резко изменилась не в пользу Кагановича и других евреев, окружавших до этого Сталина. Во-первых, у "отца народов" не осталось больше явных врагов, с которыми нужно было бы бороться; во-вторых, усилились проявления антисемитизма в стране; В-третьих, возникла угроза нападения со стороны нацистской Германии, руководство которой отрицательно относилось к евреям.

3 мая 1939 года был снят с поста наркома СССР по иностранным делам еврей Литвинов и заменен русским Молотовым. В этом же 1939 году был отстранен от должности секретаря ЦК ВКП(б) еврей Каганович. Большинство других евреев, занимавших до этого высокие посты и должности были также отстранены. Причем никто из них не думал спорить, ибо все понимали, что пришло время уйти в тень.

При всем том органы НКВД-ОГПУ были как и раньше переполнены евреями, но это конечно же не афишировалось. Руководителями среднего звена были также преимущественно евреи, особенно в тех отраслях, которые были связаны с торговлей и снабжением.

Отстранение Литвинова, Кагановича и других видных евреев от ключевых руководящих постов произвело на Гитлера положительное впечатление. В результате, он согласился на переговоры и на заключение (23 августа 1939 года) пакта о ненападении и взаимопомощи, чего раньше делать не собирался. После этого эшелоны с советским сырьем пошли в нацистскую Германию бесперебойно.

На последнем для Сталина заседании Политбюро, когда с ним случился инсульт, он предложил гнусный план эвакуации всех советских евреев. Ворошилов выступил против этого, Молотов сказал, что это вызовет недовольство интеллигенции и демократических кругов во всем мире. А Лазарь Каганович услужливо спросил: "Всех евреев?!"

Так что Л. Каганович был далеко не "святым". И мы не должны стесняться говорить о том, что и среди евреев встречаются типы, подобные ему.

Фигура Лазаря Моисеевича Кагановича до сих пор остается загадкой для исследователей. Самоучка из-за "черты оседлости" в годы советской власти вознесся к ее вершинам, на протяжении нескольких десятилетий входил в состав сталинского Политбюро, возглавлял промышленность и транспорт Советского Союза. Его называли "железным наркомом", "лучшим учеником Сталина", ему поручали самые ответственные задания.

Уйдя из большой политики после смерти Сталина, Каганович дожил до перестройки. Его имя стало вновь упоминаться в печати, на этот раз как одного из главных виновников сталинских репрессий, беспринципного бюрократа и карьериста.

Каганович молчал. Он избегал журналистов, жил очень замкнуто, и лишь после его смерти стало известно, что до последнего дня он не прекращал работу над воспоминаниями, в которых описал всю свою долгую жизнь.

В спорах о Сталине незаслуженно обходят вопрос о многолетнем соратнике Сталина Лазаре Моисеевиче Кагановиче.

Справка: Активно проводил в жизнь указания В.И.Ленина при помощи массового террора, включая расстрелы заложников из числа "классово чуждых элементов". Проявлявшаяся в этот период приверженность Кагановича идеям сверхцентрализации партийного и государственного руководства и безжалостность еще более укрепились во время обороны Воронежа. Карьера Кагановича получила резкое ускорение в 1922, после того как Сталин стал генеральным секретарем. Каганович — один из главных организаторов чрезвычайных хлебозаготовок и террора в период массовых голодоморов. Во время коллективизации был эмиссаром Сталина в основных зерновых районах страны (Украина, Сибирь, Северный Кавказ). Везде добивался увеличения темпов коллективизации, действовал жестко и безжалостно, высылал сотни тысяч "кулаков" и "подкулачников", подчас целыми деревнями. Был одним из создателей в 1933 новой системы административно-репрессивного контроля над сельским хозяйством посредством организации сети политотделов МТС и совхозов. Весной 1932 принимал активное участие в подавлении забастовок рабочих Иваново-Вознесенска, связанных с уменьшением продовольственного обеспечения по карточкам.

При рассмотрении личности Кагановича особое внимание следует уделить истории его фамилии,так как после этого многое становится ясно. Фамилия Каганович происходит от ХАЗАРСКОГО каган,тоесть ГЛАВА религиозного культа,ну а религией,у хазар был и остается-ИУДАИЗМ.Создатели большевистского государства выстроили систему управления государством по типу хазарского царства,да и большинство из них были потомками хазар,которых на Руси звали жидами. Каганович стал неким живым символом Кагана,он даже не взял чужой псевдоним как сделали его соратники. Человек в окружении Сталина, который никогда не подвергался репрессиям.

Каганович был тем самым "серым кардиналом", без согласования с которым Сталин не принимал ни одного серьезного решения и не делал никаких решающих шагов. Лазарь Моисеевич руководил всеми кадровыми вопросами, был инициатором создания культа личности "отца всех народов" и являлся главным организатором репрессий, проводившихся в период правления "диктатора". Одним словом, при его участии родилось то чудовище, масштабы преступлений которого до сих пор поражают весь мир.

Сразу после заступления на должность Генерального секретаря ЦК партии Сталин назначил Кагановича руководителем Организационно-инструкторского отдела ЦК РКП(б).

В руках Кагановича оказались мощные рычаги власти, ибо возглавляемый им Отдел занимался расстановкой и подбором кадров. Сюда стекалась ценнейшая информация о положении в партии, здесь же готовились многие важные решения.

Каганович обладал сильным и властным характером. Но он не вступал в споры со Сталиным и сразу же оказал себя абсолютно лояльным работником, готовым к выполнению любого поручения. Сталин сумел оценить эту покладистость, и Каганович вскоре стал одним из наиболее доверенных людей своеобразного "теневого кабинета", или, как выражаются на Западе, "команды" Сталина, то есть того личного аппарата власти, который Сталин стал формировать внутри ЦК РКП(б) еще до смерти Ленина. Лазарь Каганович в 1924 году был избран не только членом ЦК РКП(б), но и секретарем. Новому секретарю ЦК было тогда всего лишь тридцать лет.

По рекомендации Сталина именно Каганович был избран в 1925 году Первым секретарем ЦК КП(б)У. (Украины). Значительную часть кадров партия черпала среди еврейского населения республики, которое видело в Советской власти гарантию защиты от притеснений и погромов, прокатившихся по еврейским поселкам в годы гражданской войны. Не менее половины студентов украинских вузов составляла еврейская молодежь.

Уже после отъезда Кагановича в Москву Чубарь, выступая на объединенном заседании Политбюро ЦК и Президиума ЦКК КП(б)У, таким образом характеризовал обстановку, созданную Кагановичем в партийном руководстве Украины: «Взаимное доверие, взаимный контроль у нас нарушались, так что друг другу мы не могли верить… Вопросы решались за спиной Политбюро, в стороне… Эта обстановка меня угнетает» (Там же. Ф. 1. Оп. 145а. Ед. хр. 99. С. 101—103.).

В самом конце 1929 года был отпразднован юбилей Сталина. 21 декабря большая часть восьмистраничного номера «Правды» была посвящена его 50-летию. Ничего подобного прежде еще не бывало. То был значительный шаг к грядущему культу. Среди многих статей о Сталине (Куйбышева, Калинина и других) выделялись и были гвоздем выпуска две: статья Ворошилова «Сталин и Красная армия» и Кагановича «Сталин и партия».Каганович в своей статье «отутюжил» биографию Сталина до идеально гладкого образа: «Самой замечательной и характерной чертой т. Сталина является именно то, что он на протяжении всей своей партийно-политической деятельности не отходил от Ленина, не колебался ни вправо, ни влево, а твердо и неуклонно проводил большевистскую выдержанную политику, начиная с глубокого подполья и кончая всем периодом после завоевания власти» (Правда. 1929. 21 дек.). В данном случае Каганович сыграл ту роль, которую он часто и охотно брал на себя в дальнейшем: он произнес - и сделал официально установленным - то, что хотелось бы, но неудобно было произнести от первого лица самому Сталину.

Начало 30-х годов было временем наибольшей власти Кагановича. В 1932 - 1934 годах письма, с мест многие адресовали: "Товарищам И. В. Сталину и Л. М. Кагановичу".

В годы коллективизации в те районы страны, где возникали наибольшие трудности, Сталин направлял именно Кагановича, наделяя его при этом чрезвычайными полномочиями. Каганович выезжал для руководства коллективизацией на Украину, в Воронежскую область, в Западную Сибирь, а также во многие другие области. И всюду его приезд означал тотальное насилие по отношению к крестьянству, депортацию не только десятков тысяч семей «кулаков», но и многих тысяч семей так называемых «подкулачников», то есть всех тех, кто сопротивлялся коллективизации. Особенно жестокие репрессии обрушил Каганович на крестьянско-казачье население Северного Кавказа. Достаточно сказать, что под его давлением бюро Северо-Кавказского крайкома партии осенью 1932 года приняло решение выселить на Север всех (45 тыс.!) жителей трех крупных станиц: Полтавской, Медведовской, Урупской.

Каганович был жесток не только по отношению к крестьянам, но и к рабочим. Когда в 1932 году в Иваново-Вознесенске начались забастовки рабочих и работниц, вызванные тяжелым материальным положением, то именно Каганович возглавил расправу с активистами этих забастовок.

Когда Сталин уезжал в отпуск к Черному морю, именно Каганович оставался в Москве в качестве временного главы партийного руководства. Он был одним из первых, кого наградили введенным в стране высшим знаком отличия - орденом Ленина.

Под воздействием Сталина и в силу разлагающего влияния неограниченной власти Каганович становился все более и более грубым и бесчеловечным. К тому же он боялся сам стать жертвой своего жестокого времени и предпочитал губить других людей. Постепенно и в горкоме он превращался в крайне бесцеремонного, наглого человека. Уже в 1934—1935 годах своим техническим помощникам он мог бросить в лицо папку с бумагами, которые они приносили ему на подпись. Известны были даже случаи рукоприкладства.

В 1934—1935 годах Каганович враждебно встретил выдвижение Ежова, который быстро становился фаворитом Сталина, оттеснив Кагановича с некоторых позиций в партийном аппарате. Неприязненные отношения сложились у Кагановича и с молодым Маленковым, также быстро идущим в гору в аппарате ЦК. Но Сталина не только устраивали подобные конфликты, он искусно поощрял и поддерживал взаимную вражду между своими ближайшими помощниками.

Было бы ошибкой думать, что Каганович хотя бы на время занял положение, подобное тому, которое занимали какой-то срок Геринг при Гитлере или Линь Бяо при Мао Цзэдуне. Фактически Сталин никому не позволял быть «человеком номер два».

14 июня 1934 года, Сталин устроил в Кремле совещание по Генплану Москвы. Кроме членов Политбюро в нем участвовали, как выразился Каганович, «более 50 архитекторов и планировщиков, работающих по оформлению нашей столицы». Об этом совещании он говорил: «Товарищ Сталин дал нам основные важнейшие установки дальнейших путей развития и планирования города Москвы» (Рабочая Москва. 1934. 30 июля.). В действительности Сталин предложил лишь создать по всему городу крупные зеленые массивы. В проект немедленно включили (в интересах озеленения) ликвидацию кладбищ - Дорогомиловского, Лазаревского, Миусского, Ваганьковского, что и было в дальнейшем осуществлено (к счастью, не до конца).

После встречи в Кремле началась вакханалия разрушений: Златоустовский, Сретенский, Георгиевский монастыри, Сухарева башня; церковь Сергия Радонежского (XVII век) на Большой Дмитровке; церкви Крестовоздвиженская и Дмитрия Солунского; напротив Большого театра снесен Никольский греческий монастырь - вместе с собором постройки 1724 года уничтожаются могилы поэта и дипломата А. Д. Кантемира и его отца, молдавского господаря начала XVIII века; в октябре сносят церковь Троицы на Полях (1566 г.) - на ее место перенесен и поныне стоит памятник Ивану Федорову (1909 г.); рядом с этой церковью пущен на слом дом, в котором в 1801 году жил Н. М. Карамзин.

Но может быть, главная утрата 1934 года - Китай-городская стена (1535—1538 гг.). Вместе с ее Варварскими воротами разрушена пристроенная к ним часовня Боголюбской богоматери. Вслед за Владимирскими (Никольскими) воротами на Лубянской площади снесена давшая им название Владимирская церковь и высокая часовня Св. Пантелеймона, принадлежавшая ранее Афонскому Пантелеймоновскому русскому монастырю; годом раньше на этом же небольшом участке сровняли с землей церковь Николы Большой Крест.

Перечень утраченного при Кагановиче можно продолжать и продолжать: храм Христа Спасителя, церковь Михаила Архангела на Девичьем поле, красивейшая церковь Св. Екатерины в Кремле у Спасской башни, дома, в которых родились Пушкин и Лермонтов…

10-11 июля 1935 года прошел объединенный Пленум МГК ВКП(б) и Моссовета, посвященный новому Генеральному плану реконструкции Москвы, где Каганович выступил с большой речью. Пленум послал два приветствия: одно - Калинину и Молотову; другое, втрое большее, - Кагановичу. В нем говорилось: "!Во всей своей работе ты неуклонно проводил и проводишь в жизнь гениальные указания товарища Сталина… Изо дня в день ты учишь нас и показываешь нам всей своей работой, что высшим законом для большевика и каждого пролетария является… преданность и горячая любовь к вождю пролетариев всего мира - товарищу Сталину…Да здравствует лучший сталинец, товарищ Каганович!"

В 1962 году на бюро МГК партии знавшая Кагановича по работе Тюфаева говорила ему:

«Вам ничего не стоило плюнуть в лицо своему подчиненному, швырнуть стул в него, когда вы вели заседание… Вас многие знали как руководителя-грубияна, который не уважал людей…» (Сланская М., Небогин О. Приговор выносит время // Московская правда. 1989. 10 янв.)

Получив санкцию Сталина, Каганович организовал подлинный разгром Ивановского обкома партии. Выступая в начале августа 1937 года на пленуме уже весьма поредевшего обкома, он обвинил всю партийную организацию в попустительстве врагам народа. Сам пленум проходил в атмосфере террора и запугивания. Стоило, например, секретарю Ивановского горкома А. А. Васильеву усомниться во вражеской деятельности арестованных работников обкома, как Каганович грубо оборвал его. Тут же на пленуме А. А. Васильев был исключен из партии, а затем и арестован как враг народа. Такая же судьба постигла и члена партии с 1905 года, председателя областного Совета профсоюзов И. Н. Семагина (См.: Очерки истории Ивановской организации КПСС. Ярославль, 1967. Ч. 2. С. 296.).

Так же грубо и жестоко, как в Иванове, действовал Каганович и в Донбассе, куда прибыл в 1937 году для проведения чистки. Он сразу же созвал совещание областного хозяйственного актива. Выступая с докладом о вредительстве, Каганович прямо с трибуны заявил, что и в этом зале среди присутствующих руководителей есть немало врагов народа и вредителей. В тот же вечер и ту же ночь органами НКВД было арестовано около 140 руководящих работников Донецкого бассейна, директоров заводов и шахт, главных инженеров и партийных руководителей. Списки для ареста были утверждены накануне лично Кагановичем.

Сталин активно помогал Кагановичу в разгроме партийной организации Украины. На пленуме Киевского обкома партии Каганович добился смещения бюро обкома во главе с П. П. Постышевым, с мстительной активностью сводя счеты со своими оппонентами 1927—1928 годов.

Звучало у нас Кагановича слово, Он в Гомеле партию нашу растил, Рабочие Витебска помнят Ежова, Отдавшего много для партии сил. ....

После войны многих обуяла шпиономания (видно хорошо знали своих) , страх проиграть в закулисной борьбе.

Евреев перестали принимать в военные училища и академии, в партийные школы. Среди еврейской интеллигенции прошли массовые аресты. Лазарь Каганович в это время нередко стал вести себя как антисемит, раздражаясь присутствием в своем аппарате или среди «обслуги» евреев. Удивляла его мелочность. Так, например, на государственных дачах для членов Политбюро часто устраивались просмотры иностранных кинолент. Текст переводился кем-либо из вызванных переводчиков. Однажды на даче Кагановича переводчица оказалась еврейкой, прекрасно знавшей итальянский язык, но переводившей его на русский с незначительным еврейским акцентом. Каганович распорядился никогда больше не приглашать ее к нему.

После смерти Сталина влияние Кагановича на короткое время вновь возросло. Как один из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР он контролировал несколько важных министерств. Каганович поддержал предложение Хрущева и Маленкова арестовать и устранить Берию. Еще раньше он активно поддержал все меры по пересмотру «дела врачей» и прекращению антисемитской кампании в стране.

И тем не менее начавшиеся в 1953—1954 годах первые реабилитации ставили Кагановича во все более трудное положение. Не все жертвы террора 1937—1938 годов были расстреляны или погибли в лагерях. В Москву стали возвращаться люди, которые знали о той ведущей роли, которую играл Каганович при проведении массовых репрессий.

Каганович решительно протестовал против намерения Хрущева доложить делегатам XX съезда КПСС о преступлениях Сталина. Когда было предложено дать слово на съезде нескольким вернувшимся из лагерей старым большевикам, Каганович воскликнул: «И эти бывшие каторжники будут нас судить?» В своей речи на съезде партии Каганович должен был все-таки мимоходом сказать несколько слов о вредности культа личности. Хрущев, однако, преодолел сопротивление и прочел в конце съезда свой знаменитый доклад.

После июньского Пленума 1957 года Кагановича охватил страх. Он опасался ареста и боялся, что его постигнет судьба Берии. В конце концов, на его совести было не намного меньше преступлений, чем на совести Лаврентия. Каганович даже позвонил Хрущеву и униженно просил его не поступать с ним слишком жестоко. Он ссылался на прежнюю дружбу с Хрущевым. Ведь именно Каганович способствовал быстрому выдвижению Хрущева в Московской партийной организации. Хрущев ответил, что никаких репрессий не будет, если члены антипартийной группы прекратят борьбу против линии партии

В 1957 году завершилась политическая карьера Кагановича. Окидывая взглядом весь путь этого человека в целом, обнаруживаем множество случаев добровольного нравственного (точнее - безнравственного) ВЫБОРА.

Первый пример. Ноябрь 1925 года. В траурные дни похорон М. В. Фрунзе Каганович заявляет: «Мы не позволим ни врагам, ни друзьям сбить нас с избранного пути» (Известия. 1925. 3 нояб.). Эта мелькнувшая и едва ли кем-либо замеченная фраза очень красноречива. Удивительная равноудаленность от друзей и врагов! Но еще красноречивей тот факт, что остальные три десятка речей и выступлений, опубликованных в «Правде» и «Известиях» в те дни, не содержат ни единого намека на внутрипартийные разногласия и борьбу. Да, до конфликта на XIV съезде партии остается чуть больше месяца. Но над гробом все соблюдают приличия. Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сталин, Ворошилов, Калинин, Рыков - все выказывают скорбь и призывают «сплотить ряды». Один Каганович считает обязательным сделать воинственный жест. Может, этим он и понравился Хозяину?

Пример второй. В январе 1933 года на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Каганович в обличительном тоне говорил о том, что в 40 процентах дел, проходящих по знаменитому указу «о десяти колосках», судебные работники на местах определяют наказание нарушителям НИЖЕ НИЖНЕГО ПРЕДЕЛА, то есть меньше десяти лет (См.: Бордюгов Г., Козлов В. Время трудных вопросов // Правда. 1988. 3 окт.). Вдумаемся: это те самые судьи, чьими руками только что производилась коллективизация. Это они приговаривали к расстрелу, к ссылке с детьми на Крайний Север… И все-таки у них в душах есть еще граница, которую трудно, а кому-то из них и невозможно перейти. Они были несправедливы и жестоки, но все же в их глазах это была, хоть и жестокая, но - НЕОБХОДИМОСТЬ. Указ же «семь восемь» оказался, даже в их глазах, БЕССМЫСЛЕННОЙ жестокостью - и машина репрессий забуксовала.

Подчеркнем: эти 40 процентов судей НАРУШАЛИ нижнюю границу наказания. А сколько еще ПРИЖИМАЛИСЬ к этой нижней границе в своих приговорах? Да, давали десять лет за несколько колосков, но не расстреливали, хотя и могли бы? Можно не симпатизировать этим недостаточно жестоким исполнителям террора (все-таки они - исполнители террора), но давайте отличать их от Кагановича, который выводил их на чистую воду, обвинял, что мало расстреливают, призывал исполнять не законы, а постановления партии и правительства, приучал к палачеству и прививал вкус к нему.

Время действительно было такое; оно породило поговорку: «Порядочный человек тот, кто делает подлость неохотно». Но люди, как и во все другие времена, оставались разными, по-разному отвечая на вопрос «Что такое хорошо и что такое плохо?».

И в окружении Сталина, несмотря ни на что, люди были неодинаковы в моральном отношении. У Хрущева, по его собственному признанию, тоже «руки по локоть в крови», но он пошел на риск разоблачения Сталина; Микоян тоже участвовал в терроре, но поддержал Хрущева в 50-е годы; маршал Жуков публично возносил хвалу Сталину на Параде Победы, но умел отстаивать перед Гениальным Стратегом свое мнение; безропотный Калинин в 20-е годы возражал против «закручивания гаек» в деревне; многие, подобно Фадееву, не выдержали тяжести грехов и заблуждений и покончили с собой.

Каганович не принадлежал к числу тех, кто пытался хоть как-то уменьшить свое участие во лжи и терроре или, считая себя бессильным что-либо изменить, испытывал муки совести. Наоборот, Каганович активно боролся с «ленью» таких невольных и полуневольных соучастников преступлений. Еще при жизни Кирова он громко заявил, что в Ленинграде на собраниях и митингах присутствующие не встают при упоминании имени Сталина, тогда как в Москве это давно стало правилом.

И тут Лазарь Моисеевич был отчасти прав: человека характеризует не только то, что он делает, но и то, чего он не делает.

Когда Кагановича исключали из партии, он не стал переосмысливать свой жизненный путь. Ему предоставили слово, и он заговорил с обидой и возмущением: «Судя по тем обвинениям, которые мне предъявляют, я уже труп, нечего мне делать на земле, когда подо мной земля горит, как можно продолжать жить. Надо умирать. Но я этого не сделаю…

Я буду жить и жить для того, чтобы доказать, что я коммунист. Когда здесь говорят, что я нечестный человек, совершил преступление… да как вам не стыдно… Вы должны подумать и сказать: вот, Каганович, записываем решение, тебя следовало бы из партии исключить, но мы тебя оставляем, посмотрим, как ты будешь работать, опыт у тебя есть, этого отрицать нельзя, этого отнять у меня никто не может…» (Цит. по: Сланская М., Небогин О. Приговор выносит время // Московская правда. 1989. 10 янв.)

Каганович не пустил себе пулю в лоб. Никогда не выказал раскаяния. Не поддержал хрущевские разоблачения в 50-е годы. Не возражал Сталину. Не просил облегчить чью-то участь, оставить в живых приговоренного к смерти. Каганович - не жертва обстоятельств, не жертва «такого времени». Он сам, сознательно и неуклонно, творил «такое» время и поэтому стоит в одном ряду с Ежовым, Берией, Вышинским, Ворошиловым…

Известно, что на XXII съезде КПСС в октябре 1961 года Хрущев опять поднял вопрос об антипартийной группе Молотова, Кагановича и Маленкова и о преступлениях этих людей в эпоху Сталина. При этом многие делегаты съезда говорили в первую очередь о преступлениях Кагановича, приводили документы и факты, свидетельствующие о его активном участии в незаконных репрессиях. Делегаты съезда требовали исключения Кагановича из партии. На заседании бюро МГК КПСС 23 мая 1962 года Каганович был исключен из партии.

Кагановичу была назначена обычная гражданская пенсия в сто пятнадцать рублей в месяц. Это немного, но бывший «сталинский нарком» накопил достаточно средств для вполне обеспеченной жизни. Тем не менее Каганович позвонил однажды тогдашнему директору Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС П. Н. Поспелову и, пожаловавшись на маленькую пенсию, попросил бесплатно присылать ему издававшийся институтом журнал «Вопросы истории КПСС».

Когда был снят со своих постов Н. С. Хрущев, Каганович направил в ЦК КПСС заявление с просьбой восстановить его в партии. Но Президиум ЦК отказал ему в пересмотре ранее принятого решения.

Каганович ежегодно приобретал путевки в обычные дома отдыха. Он не избегал общения с другими отдыхающими, и пожилые люди охотно проводили время в его обществе. . Но в этих беседах он не касался темы сталинских репрессий и своего участия в них. Он также очень любил кататься по Москве-реке на речном трамвае. Когда повысили стоимость билетов, Лазарь Моисеевич был крайне недоволен. Он ворчал: «При мне этого не было…»

Каганович Лазарь Моисеевич (1893-1991), партийный и государственный деятель, родился 10 (22) ноября 1893 в деревне Кабаны Чернобыльского уезда Киевской губернии в бедной семье прасола (поставщика скота на бойни). В 13 лет, получив начальное образование, уехал на поиски заработка в Киев, устроился на кожевенный завод. В 1911 был вовлечен в революционное движение старшим братом Михаилом, вступил в РСДРП (большевистское крыло), активно работал в профсоюзе кожевенников.

В 1915 был арестован и выслан в родную деревню, после чего перешел на нелегальное положение и вместе с женой Марией перебрался в Юзовку, где после Февральской революции стал заместителем председателя местного Совета и председателем союза кожевников. Весной 1917 был направлен большевиками в армию для пропагандистской работы. В марте-апреле 1917 председатель военной организации большевиков в Самаре. В июне 1917 принимал участие в заседаниях всероссийской конференции военных организаций при ЦК РСДРП(б) в Петрограде, избран в состав всероссийского бюро военных организаций. После возвращения в Саратов арестован и направлен на фронт, но в Гомеле усилиями местных большевиков освобожден. С августа 1917 председатель Полесского комитета РСДРП(б) (Гомель), сыграл важную роль в захвате власти большевиками в Гомеле и Могилеве.

После Октябрьской революции Каганович был привлечен к созданию Красной Армии: в 1918 стал комиссаром организационно-агитационного отдела Всероссийской коллегии по организации Красной Армии, что позволило ему установить личные связи с рядом известных большевиков.

В середине 1918 был направлен в Нижний Новгород, который в связи с продвижением частей чехословацкого корпуса превратился в прифронтовой город. Находясь на посту председателя Нижегородского губкома РКП(б) и губисполкома (май 1918 - август 1919), проводил в жизнь указания В.И.Ленина при помощи массового террора, включая расстрелы заложников из числа «классово чуждых элементов». Проявлявшаяся в этот период приверженность Кагановича идеям сверхцентрализации партийного и государственного руководства и безжалостность еще более укрепились во время обороны Воронежа (с сентября 1919 по август 1920) председатель Воронежского губревкома и губисполкома) и подавления басмачества в Туркестане (в 1920-1921 - член Туркестанского бюро ЦК РКП(б), Турккомиссии ВЦИК и СНК РСФСР, нарком Рабоче-крестьянской инспекции Туркменской АССР, председатель Ташкентского горсовета). С 1921 был переброшен на профсоюзную работу: инструктор ВЦСПС, инструктор и секретарь Московского комитета и секретарь ЦК Союза кожевников.

Карьера Кагановича получила резкое ускорение в 1922, после того как Сталин стал генеральным секретарем. Благодаря В.В.Куйбышеву Каганович был переведен в Москву на работу в аппарат ЦК РКП(б) на должность заведующего организационно-инструкторским, а затем организационно-распределительным отделом. Через отдел проходили все назначения и перемещения на ответственные посты. С 1923 кандидат в члены, с мая 1924 член ЦК РКП(б), с июня 1924 по декабрь 1925 - член Оргбюро ЦК, с июня 1924 по апрель 1925 - секретарь ЦК РКП(б). Работая рядом с секретарями ЦК В.М.Молотовым, В.В.Куйбышевым и Сталиным, установил с ними тесные отношения. Проявил себя незаменимым помощником Сталина в борьбе с оппозициями в высшем партийном руководстве. Активно помогал ему в борьбе с троцкистами и «правыми».

В апреле 1925 был назначен генеральным секретарем ЦК КП(б) Украины. Полностью поддерживал линию Сталина в отношении нэпа, боролся за наращивание капитальных вложений в индустриальное развитие Украины, в частности был приверженцем строительства Днепровской электростанции. Трудности в ходе кампании хлебозаготовок объяснял в своем выступлении на июльском (1928) Пленуме ЦК ВКП(б) исключительно сопротивлением кулачества. Осуществлял политику «украинизации» - выдвижения украинских кадров и вовлечения украинцев в партию, одновременно провел жесткую чистку партийных кадров, исключив из партии и репрессировав большое число местных коммунистов по обвинению в национализме и «национал-уклонизме».

В июне 1926 Каганович был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК, в июле 1928 возвращен в Москву на должность секретаря ЦК.

Первая половина 1930-х годов - пик карьеры Кагановича, период его наивысшего влияния. С июля 1930 он - член Политбюро ЦК ВКП(б). В декабре 1930, после назначения В.М.Молотова председателем СНК СССР, Сталин назначил Кагановича своим заместителем по партии. Каганович не только возглавил работу Оргбюро ЦК и ряда важнейших отделов ЦК, но и руководил заседаниями Политбюро в период отпусков Сталина, председательствовал в многочисленных комиссиях Политбюро.

Каганович - один из главных организаторов чрезвычайных хлебозаготовок и террора в период массового голода. Во время коллективизации был эмиссаром Сталина в основных зерновых районах страны (Украина, Сибирь, Северный Кавказ). Везде добивался увеличения темпов коллективизации, действовал жестко и безжалостно, высылал сотни тысяч «кулаков» и «подкулачников», подчас целыми деревнями. Был одним из создателей в 1933 новой системы административно-репрессивного контроля над сельским хозяйством посредством организации сети политотделов МТС и совхозов. Весной 1932 принимал активное участие в подавлении забастовок рабочих Иваново-Вознесенска, связанных с уменьшением продовольственного обеспечения по карточкам.

С февраля 1931 по январь 1934 - первый секретарь Московского городского комитета ВКП(б). Под руководством Кагановича была проведена модернизация города, развернуто новое строительство, в ходе которого безжалостно, в массовом порядке, сносились исторические и архитектурные памятники (Храм Христа Спасителя, Сухарева башня, Страстной монастырь и т.д.). Каганович держал под личным контролем возводимый силами заключенных канал «Москва - Волга» и строительство столичного метро, названного после пуска в 1935 его именем.

В 1933-1934 как председатель Центральной комиссии по проверке партдокументов руководил чисткой партии от реальных и мнимых противников Сталина. Продолжил эту работу в качестве первого председателя Комиссии партийного контроля, образованной после реорганизации на XVII съезде Центральной контрольной комиссии ВКП(б).

Одновременно возглавлял ряд отделов ЦК и комиссий: сельскохозяйственный отдел (1933), транспортный отдел и транспортную комиссию ЦК и СНК СССР (1934-1935).

Как и все сподвижники Сталина, Каганович причастен к массовым репрессиям, показательным процессам, депортациям и чисткам. Неоднократно направлялся Сталиным с «проверками» в различные регионы страны (Иваново, Западная область, Челябинск, Донбасс), которые заканчивались репрессивными акциями. При исключении из партии Каганович обвинялся в том, что лично подписал списки на расстрел 36 тыс. человек. За умение добиваться поставленных Сталиным задач любыми средствами получил прозвище «Железный Лазарь».

Во второй половине 1930-х годов карьера Кагановича пошла на спад. Оставаясь членом Политбюро и Оргбюро ЦК, в феврале 1935 Каганович уступил место председателя Комитета партийного контроля Н.И.Ежову, в августе 1939 был освобожден от должности секретаря ЦК и в дальнейшем использовался по большей части на хозяйственной работе.

С февраля 1935 по август 1937 - нарком путей сообщения СССР. Еще до начала массовых чисток руководящего персонала арестовал более 3 тыс. человек из числа железнодорожных работников, оставив наркомат фактически без высшего и среднего управленческого персонала. С августа 1937 по январь 1939 - нарком тяжелой промышленности. С июня 1938 по март 1953 (с небольшими перерывами в мае - декабре 1944 и марте - декабре 1947) занимал пост заместителя председателя СНК (Совета министров) СССР. Одновременно нарком путей сообщения СССР (апрель 1938 - март 1942 и февраль 1943 - декабрь 1944); нарком топливной промышленности СССР (январь - октябрь 1939); нарком нефтяной промышленности СССР (октябрь 1939 - июль 1940).

Во время Великой Отечественной войны Каганович - член Государственного комитета обороны СССР, член военного совета Северо-Кавказского фронта, член военного совета Закавказского фронта.

В послевоенный период Каганович впал в немилость. Ему дозволялось лишь изредка посещать заседания в кремлевском кабинете, в марте 1946 он был выведен из состава Оргбюро ЦК и назначен министром промышленности строительных материалов. В марте 1947, когда потребовалось проведение чрезвычайных и жестких мер для выполнения плана хлебозаготовок в охваченной послевоенным голодом Украине, Сталин вспомнил о «талантах» Кагановича и назначил его первым секретарем ЦК КП(б)У. В декабре 1947 Каганович был возвращен в Москву и с января 1948 по октябрь 1952 возглавлял Государственный комитет Совета министров СССР по материально-техническому снабжению.

После смерти Сталина Кагановичу достался довольно скромный пост первого заместителя председателя Совета Министров СССР (март 1953 - июнь 1957), одновременно с мая 1955 по июнь 1956 он был председателем Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы; с сентября 1956 по май 1957 - министром промышленности строительных материалов СССР.

Как член Президиума ЦК Каганович поддержал Н.С.Хрущева в борьбе против Л.П.Берия, дал согласие на его арест и казнь. Однако попытки Хрущева провести кампанию осторожной, половинчатой десталинизации вызвали у Кагановича негативную реакцию. Вместе с В.М.Молотовым и Г.М.Маленковым Каганович выступил против Хрущева, получив поддержку большинства членов Президиума ЦК. В итоге эта группа потерпела поражение, и за причастность к «антипартийной группе» 29 июня 1957 г. решением Пленума ЦК Каганович был смещен со всех постов, выведен из состава Президиума ЦК и из ЦК КПСС. Получил строгий выговор с занесением в учетную карточку «за поведение, недостойное звания члена КПСС, за издевательство над подчиненными сотрудниками», был направлен на работу директором Уральского калийного завода. В 1961 на XXII съезде КПСС подвергнут критике и обвинен в организации массовых репрессий 1930-х годов. В декабре 1961 Каганович был исключен из КПСС парторганизацией Краснопресненского райкома Москвы. С 1961 - персональный пенсионер. Жил в Москве в добровольном затворничестве на Фрунзенской набережной.

После отставки Хрущева предпринимал попытки восстановить членство в КПСС.

Каганович Лазарь Моисеевич – Народный Комиссар путей сообщения СССР, город Москва.

Родился 10 (22) ноября 1893 года в деревне Кабаны ныне – Чернобыльского района Киевской области Украины в бедной семье прасола (поставщика скота на бойни). Еврей. Получив в 13-летнем возрасте начальное образование, уехал в поисках заработка в город Киев, где устроился на кожевенный завод. В 1911 году вовлечён в революционное движение старшим братом Михаилом. Член РСДРП(б)/КПСС с 1911 года. Принимал активное участие в работе профсоюза кожевенников.

В 1915 году Лазарь Каганович арестован и выслан в родную деревню Кабаны, после чего перешёл на нелегальное положение и вместе с женой Марией перебрался в Юзовку (с 1924 года – город Донецк), где после Февральской революции стал заместителем председателя Юзовского Совета и председателем союза кожевников.

Весной 1917 года Каганович по заданию партии направлен в армию для пропагандистской работы. В марте – апреле 1917 года он – председатель военной организации большевиков в Самаре. В июне 1917 года принимал участие в заседаниях Всероссийской конференции военных организаций при ЦК РСДРП(б) в Петрограде (ныне – Санкт-Петербург), где его избрали в состав Всероссийского бюро военных организаций.

После возвращения из армии Кагановича вновь арестовали и направили на фронт, но в Гомеле (ныне – Белоруссия) усилиями местных большевиков его освободили, и в августе 1917 года он стал в Гомеле председателем Полесского комитета РСДРП(б), сыграв важную роль в приходе большевиков к власти в Гомеле и Могилёве.

После Великой Октябрьской социалистической революции Л.М. Каганович стал одним из организаторов создания Красной Армии: в 1918 году он – комиссар организационно-агитационного отдела Всероссийской коллегии по организации Красной Армии, что позволило ему установить личные связи с рядом известных большевиков.

В середине лета 1918 года Каганович направлен в Нижний Новгород, ставший прифронтовым городом в связи с продвижением частей чехословацкого корпуса. Здесь, с мая 1918 года по август 1919 года, он занимал должности председателя Нижегородского губернского комитета РКП(б) и губернского исполнительного комитета.

Проявлявшаяся в этот период приверженность Л.М. Кагановича идеям сверхцентрализации партийного и государственного руководства и безжалостность к врагам революции ещё более укрепились в нём с сентября 1919 года по август 1920 года во время обороны Воронежа, когда он занимал посты председателя Воронежского губернского Революционного комитета и губернского исполнительного комитета и при подавления басмачества в Туркестане в 1920–1921 годах, где он являлся членом Туркестанского бюро ЦК РКП(б), Турккомиссии ВЦИК и СНК РСФСР, Народным комиссаром Рабоче-крестьянской инспекции Туркменской АССР, председателем Ташкентского городского Совета.

С 1921 года Л.М. Каганович направлен на профсоюзную работу: инструктор ВЦСПС, инструктор и секретарь Московского комитета и секретарь ЦК Союза кожевников.

В 1922 году, после того как И.В. Сталин стал генеральным секретарем ЦК РКП(б), Каганович по рекомендации В.В. Куйбышева был переведён в Москву на работу в аппарат ЦК РКП(б) на должность заведующего организационно-инструкторским, а затем организационно-распределительным отделом. Через этот отдел проходили все назначения и перемещения на ответственные посты.

С 1923 года Л.М. Каганович – кандидат в члены, с мая 1924 года – член ЦК РКП(б), с июня 1924 года по декабрь 1925 года – член Организационного бюро ЦК, с июня 1924 года по апрель 1925 года – секретарь ЦК РКП(б). Работая рядом с секретарями ЦК ВКП(б) И.В. Сталиным, В.М. Молотовым , В.В. Куйбышевым, Каганович установил с ними тесные отношения. Он ярко проявил себя незаменимым помощником И.В. Сталина в борьбе с оппозицией в высшем партийном руководстве. Активно помогал ему в борьбе с троцкистами и «правыми».

В апреле 1925 года Л.М. Каганович назначен Генеральным секретарем ЦК КП(б) Украины. Полностью поддерживал линию И.В. Сталина в отношении нэпа, боролся за наращивание капитальных вложений в индустриальное развитие Украины, в частности был приверженцем строительства Днепровской электростанции. Трудности в ходе кампании хлебозаготовок объяснял в своем выступлении на июльском (1928 года) Пленуме ЦК ВКП(б) исключительно сопротивлением кулачества.

В июне 1926 года избран кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), а в июле 1928 года возвратился в Москву на должность секретаря ЦК ВКП(б).

С июля 1930 года он – член Политбюро ЦК ВКП(б). В декабре 1930 года, после назначения В.М. Молотова председателем Совета Народных Комиссаров СССР, И.В. Сталин назначил Кагановича своим заместителем по партии. Лазарь Моисеевич не только возглавил работу Организационного бюро ЦК ВКП(б) и ряда важнейших отделов ЦК, но и руководил заседаниями Политбюро ЦК ВКП(б) в период отпусков И.В. Сталина, председательствовал в многочисленных комиссиях Политбюро.

В 1930–1935 годах – первый секретарь Московского комитета ВКП(б). На этом ответственном посту он мобилизовал партийную организацию и трудящихся Москвы и Московской области на выполнение решений ЦК ВКП(б) по осуществлению генерального плана реконструкции столицы. В 1931 году в Москве было начато строительство метрополитена, непосредственное руководство которым осуществлял Л.М. Каганович.

13 мая 1935 года Центральный Исполнительный Комитет Союза CСP постановил присвоить Московскому метрополитену имя Л.М. Кагановича.

За период работы на посту секретаря Московского комитета партии коммунисты Москвы и Московской области добились успешного превращения Московской области из потребляющей в производящую.

В 1933 году возглавлял сельскохозяйственный отдел ЦК ВКП(б). В руководстве политотделами машинно-тракторных станций (МТС) и совхозов ему принадлежит большая заслуга. В качестве председателя Центральной комиссии по проверке партийных рядов руководил происходившей в 1933–1934 годах чисткой партии.

В 1934 году на XVII съезде ВКП(б) выступил с докладом «Организационные вопросы (партийное и советское строительство)».

После XVII съезда ВКП(б) избран председателем Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). В 1934 году он возглавлял транспортную комиссию ЦК ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров СССР, впоследствии – транспортный отдел ЦК ВКП(б).

В 1935–1944 годах – Народный Комиссар путей сообщения СССР. С 1937 года он по совместительству – Народный Комиссар тяжёлой промышленности, с января 1939 года – Народный Комиссар топливной промышленности и с октября 1939 года по июль 1940 года – Народный Комиссар нефтяной промышленности СССР. С августа 1938 года одновременно являлся заместителем председателя Совета Народных Комиссаров СССР.

В годы Великой Отечественной войны Л.М. Каганович – член Государственного Комитета Обороны, член Военного совета Северо-Кавказского, а затем Закавказского фронтов.

В военные годы отвечал в первую очередь за бесперебойную работу железных дорог, на которые в условиях войны легла особая ответственность. Железные дороги, и без того перегруженные в СССР, должны были осуществлять теперь огромный объём военных перевозок и эвакуацию многих тысяч предприятий в восточные районы страны. Железные дороги справились с невероятно трудными задачами военных лет, и в этом была, несомненно, заслуга «железного наркома» Л.М. Кагановича.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1943 года за особые заслуги в обеспечении перевозок для фронта и народного хозяйства и выдающиеся достижения в восстановлении железнодорожного хозяйства в трудных условиях военного времени Кагановичу Лазарю Моисеевичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Будучи умелым организатором и человеком неутомимой работоспособности, в то же время он был крайне грубым и властным человеком, жестоким в отношении к подчинённым. Активнейший участник массовых репрессий, сам был их инициатором на железнодорожном транспорте и в других возглавляемых им ведомствах.

С декабря 1944 года – заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и заместитель председателя транспортного комитета при Совете Министров СССР.

В марте 1947 года избран первым секретарём ЦК КП(б) Украины вместо Н.С. Хрущёва , который остался Председателем Совета Министров Украинской ССР. Через 9 месяцев Сталин вернул Хрущёва и Кагановича на свои прежние места. С декабря 1947 года – заместитель, а с марта 1953 года – первый заместитель Председателя Совета Министров СССР. На пленуме ЦК КПСС в октябре 1952 года, после XIX съезда КПСС, избран членом Президиума ЦК КПСС.

После смерти 5 марта 1953 года И.В. Сталина Л.М. Кагановичу доверен пост первого заместителя Председателя Совета Министров СССР, одновременно с мая 1955 года по июнь 1956 года он – председатель Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы, а с сентября 1956 года по май 1957 года – Министр промышленности строительных материалов СССР.

Являясь членом Президиума ЦК КПСС, поддержал Н.С. Хрущёва в борьбе против Л.П. Берия , дал согласие на его арест и казнь. Однако попытки Хрущёва провести кампанию осторожной, половинчатой десталинизации вызвали у Кагановича негативную реакцию.

Вместе с В.М. Молотовым и Г.М. Маленковым выступил против Хрущёва, получив поддержку большинства членов Президиума ЦК КПСС. В итоге так называемая «антипартийная группа Молотова – Кагановича – Маленкова и примкнувшего к ним Шепилова» потерпела поражение, и за причастность к ней 29 июня 1957 года решением Пленума ЦК КПСС Каганович был смещён со всех постов, выведен из состава Президиума ЦК КПСС и из ЦК КПСС. Он получил строгий выговор с занесением в учётную карточку «за поведение, недостойное звания члена КПСС, за издевательство над подчинёнными сотрудниками», был направлен на работу директором Уральского калийного завода.

В 1961 году на XXII съезде КПСС его подвергли критике и обвинили в организации массовых репрессий 1930-х годов. В декабре 1961 года был исключен из рядов КПСС партийной организацией Краснопресненского районного комитета КПСС города Москвы.

С 1961 года – персональный пенсионер союзного значения. Жил в Москве на Фрунзенской набережной, дом №50, квартира 384.

После отставки Хрущёва предпринимал неоднократные безуспешные попытки восстановить членство в КПСС.

Скоропостижно скончался 25 июля 1991 года в возрасте 97 лет. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок 1).

Генерал-директор путей сообщения (06.11.1943).

Награждён 4 орденами Ленина (15.03.1935, 05.11.1943, 21.11.1943; 21.11.1953), орденом Трудового Красного Знамени (17.01.1936), медалями.

Имя Л.М. Кагановича до 1955 года носил Московский метрополитен, а затем, до 1957 года, станция «Охотный ряд». Первый советский троллейбус имел в его честь марку «ЛК». Его именем была названа Каширская электростанция в Московской области.