Романовы генеалогическое древо с годами правления. Романовы

На Иване IV Грозном (†1584) прервалась в России династия Рюриковичей. После его смерти началось Смутное время .

Итог 50-летнего царствования Ивана Грозного был печален. Бесконечные войны, опричнина, массовые казни привели к невиданному хозяйственному упадку. К 1580-м годам огромная часть ранее процветавших земель запустела: по всей стране стояли заброшенные деревни и села, пашни зарастали лесом и бурьяном. В результате затяжной Ливонской войны страна потеряла часть западных земель. Знатные и влиятельные аристократические кланы стремились к власти и вели непримиримую борьбу между собой. Тяжелое наследство пришлось на долю преемника царя Ивана IV - его сына Федора Ивановича и опекуна Бориса Годунова. (У Ивана Грозного оставался ещё один сын-наследник - царевич Дмитрий Угличский, которому на тот момент было 2 года).

Борис Годунов (1584-1605)

После смерти Ивана Грозного на престол вступил его сын Фёдор Иоаннович . Новый царь был не способен управлять страной (по некоторым данным он был слаб здоровьем и умом) и находился под опекой сперва совета бояр, затем своего шурина Бориса Годунова. При дворе началась упорная борьба боярских группировок Годуновых, Романовых, Шуйских, Мстиславских. Но уже через год в результате "подковёрной борьбы" Борис Годунов расчистил себе дорогу от соперников (кто-то был обвинен в измене и сослан, кто-то насильно пострижен в монахи, кто-то вовремя "ушёл в мир иной"). Т.е. фактическим правителем государства стал боярин Во время царствования Фёдора Ивановича положение Бориса Годунова стало столь значимо, что заморские дипломаты искали аудиенции именно у Бориса Годунова, его воля была законом. Фёдор царствовал, Борис управлял — это знали все и на Руси, и за границей.

С. В. Иванов. «Боярская дума»

После смерти Фёдора (7 января 1598 года), на Земском Соборе был избран новый царь - Борис Годунов (таким образом, он стал первым русским царем, получившим трон не по наследству, а путем выборов на Земском соборе).

(1552 — 13 апреля 1605) — после смерти Ивана Грозного стал фактическим правителем государства в качестве опекуна Федора Иоанновича, а с 1598 года — русский царь .

При Иване Грозном Борис Годунов сначала был опричником. В 1571 году женился на дочери Малюты Скуратова. А после женитьбы в 1575 году своей сестры Ирины (единственная "царица Ирина" на российском престоле) на сыне Ивана Грозного царевиче Фёдоре Иоанновиче стал приближенным лицом к царю.

После смерти Ивана Грозного, царский престол достался сначала его сыну Фёдору (под опекунством Годунова) , а после его смерти - самому Борису Годунову.

Умер в 1605 году в возрасте 53 года, в разгар войны с двинувшимся на Москву Лжедмитрием I. После его смерти царём стал сын Бориса — Фёдор, юноша образованный и чрезвычайно умный. Но в результате мятежа в Москве, спровоцированного Лжедмитрием, царь Фёдор и его мать Мария Годунова были зверски убиты. (Мятежники оставили в живых лишь дочь Бориса — Ксению. Её ждала безотрадная участь наложницы самозванца.)

Борис Годунов был п охоронен в Архангельском соборе Кремля. При царе Василии Шуйском останки Бориса, его жены и сына были перенесены в Троице-Сергиеву Лавру и захоронены в сидячем положении у северо-западного угла Успенского собора. Там же в 1622 году похоронили Ксению, в иночестве Ольгу. В 1782 году над их гробницами была сооружена усыпальница.

Деятельность правления Годунова оценивается историками положительно. При нём началось всестороннее укрепление государственности. Благодаря его стараниям, в 1589 г. был избран первый русский патриарх , которым стал московский митрополит Иов . Учреждение патриаршества свидетельствовало о возросшем престиже России.

Патриарх Иов (1589—1605)

Развернулось небывалое строительство городов, крепостных сооружений. Для обеспечения безопасности водного пути от Казани до Астрахани были построены города на Волге — Самара (1586), Царицын (1589) (будущий Волгоград) , Саратов (1590).

Во внешней политике Годунов проявил себя как талантливый дипломат - Россия вернула себе все земли, переданные Швеции по итогам неудачной Ливонской войны (1558—1583). Началось сближение России с Западом. Не было прежде на Руси государя, который столь благоволил бы к иностранцам, как Годунов. Он стал приглашать иноземцев на службу. Для иностранной торговли власть создала режим наибольшего благоприятствования. При этом, строго ограждая русские интересы. При Годунове дворян стали посылать на Запад учиться. Правда ни один из уехавших пользы России не принес: обучившись, никто из них не захотел возвращаться на родину. Сам царь Борис очень хотел укрепить свои связи с Западом, породнившись с европейской династией, и предпринял немало усилий, чтобы выгодно выдать замуж свою дочь Ксению.

Начавшись успешно, царствование Бориса Годунова закончилось печально. Череда боярских заговоров (многие бояре питали враждебность по отношению к «выскочке») породила уныние, а вскоре разразилась и настоящая катастрофа. Глухая оппозиция, сопровождавшая правление Бориса с начала и до конца, не была для него секретом. Существуют данные, что царь прямо обвинил приближённых бояр в том, что появление самозванца Лжедмитрия I не обошлось без их содействия. В оппозиции к власти находилось и городское население, недовольное тяжелыми поборами и произволом местных чиновников. А ходившие слухи о причастности Бориса Годунова к убийству наследника престола царевича Дмитрия Иоанновича ещё больше "подогревало" ситуацию. Таким образом, ненависть к Годунову к концу его царствования была всеобщей.

Смута (1598-1613)

Голод (1601 - 1603)

В 1601-1603 годах в стране разразился катастрофический голод , продолжавшийся 3 года. Цена хлеба увеличилась в 100 раз. Борис запрещал продавать хлеб дороже определённого предела, даже прибегая к преследованиям тех, кто взвинчивал цены, но успеха не добился. Стремясь помочь голодающим, он не жалел средств, широко раздавая беднякам деньги. Но хлеб дорожал, а деньги теряли цену. Борис приказал открыть для голодающих царские амбары. Однако даже их запасов не хватало на всех голодных, тем более, что, узнав о раздаче, люди со всех концов страны потянулись в Москву, бросив те скудные запасы, которые всё же имелись у них дома. Только в Москве от голода умерли 127 000 человек, а хоронить успевали не всех. Появились случаи людоедства. Люди начинали думать, что это — кара Божья. Возникало убеждение, что царствование Бориса не благословляется Богом, потому что оно беззаконно, достигнуто неправдой. Следовательно, не может кончиться добром.

Резкое ухудшение положения всех слоев населения привело к массовым волнениям под лозунгом свержения царя Бориса Годунова и передачи престола «законному» государю. Почва для появления самозванца была готова.

Лжедмитрий I (1 (11) июня 1605 - 17 (27) мая 1606)

По стране стали ходить слухи, что «прирождённый государь», царевич Дмитрий, чудом спасся и жив.

Царевич Дмитрий (†1591) , сын Ивана Грозного от последней жены царя Марии Фёдоровны Нагой (в иночестве Марфа), погиб при не выясненных до настоящего времени обстоятельствах — от ножевой раны в горло.

Смерть царевича Дмитрия (Угличского)

Маленький Дмитрий страдал психическими отклонениями, не раз впадал в беспричинный гнев, кидался с кулаками даже на мать, бился в падучей. Все это, однако, не отменяло того факта, что он являлся царевичем и после смерти Фёдора Иоанновича (†1598) должен был взойти на отцовский трон. Дмитрий представлял реальную угрозу для многих: боярская знать достаточно натерпелась от Ивана Грозного, поэтому с тревогой наблюдала за буйным наследником. Но больше всего царевич был опасен, конечно, тем силам, что опирались на Годунова. Именно поэтому, когда из Углича, куда 8-летнего Дмитрия отправили вместе с матерью, пришла весть о его странной смерти, народная молва тут же, ничуть не сомневаясь в своей правоте, указала на Бориса Годунова, как на заказчика преступления. Официальное заключение, что царевич убил себя сам: во время игры с ножом у него якобы случился приступ падучей, и он в конвульсиях нанес себе удар в горло, мало кого убедило.

Гибель Дмитрия в Угличе и последовавшая за этим смерть бездетного царя Фёдора Иоанновича привели к кризису власти.

Положить конец слухам, а Годунов пытался это сделать силой, не удалось. Чем активнее царь боролся с людской молвой, тем она становилась шире и громче.

В 1601 году на сцене появился человек, выдававший себя за царевича Дмитрия, и вошедший в историю под именем Лжедмитрия I . Ему, единственному из всех российских самозванцев, удалось на время захватить престол.

— самозванец, выдававший себя за чудом спасшегося младшего сына Ивана IV Грозного — царевича Дмитрия. Первый из трех самозванцев, именовавших себя сыном Ивана Грозного, притязавших на российский престол (Лжедмитрий II и Лжедмитрий III). С 1 (11) июня 1605 по 17 (27) мая 1606 - царь России.

По наиболее распространенной версии, Лжедмитрий - некто Григорий Отрепьев , беглый монах Чудова монастыря (отчего и получил в народе прозвище Расстрига - лишённый духовного сана, т.е. степени священства) . До монашества состоял на службе у Михаила Никитича Романова (брата патриарха Филарета и дяди первого царя из рода Романовых Михаила Фёдоровича). После того, как в 1600 году началось гонение на семью Романовых со стороны Бориса Годунова, бежал в Железноборковский монастырь (Кострома) и постригся в монахи. Но вскоре он перешел в Евфимиевский монастырь города Суздаля, а затем в московский Чудов монастырь (в московском Кремле). Там он быстро становится «крестовым дьяком»: занимается перепиской книг и присутствует в качестве писца в «государевой Думе». О трепьев становится достаточно знакомым с патриархом Иовым и многими из думных бояр. Однако жизнь монаха его не привлекала. Около 1601 года он бежит в Речь Посполитую (Королевство Польское и Великое княжество Литовское), где объявляет себя «чудесно спасшимся царевичем». Далее его следы теряются в Польше до 1603 года.

Отрепьев в Польше объявляет себя царевичем Дмитрием

По некоторым источникам, Отрепьев перешёл в католичество и, провозгласив себя царевичем. Хотя самозванец к вопросам веры относился легковесно, питая равнодушие как к православным, так и к католическим традициям. Там же в Польше Отрепьев увидел и полюбил прекрасную и гордую панну Марину Мнишек.

Польша активно поддержала самозванца. Лжедмитрий в обмен на поддержку обещал после вступления на престол возвратить польской короне половину смоленской земли вместе с городом Смоленском и Чернигово-Северскую землю, поддерживать в России католическую веру — в частности, открыть костелы и допустить в Московию иезуитов, поддерживать польского короля Сигизмунда III в его притязаниях на шведскую корону и содействовать сближению — а в конечном итоге, и слиянию, России с Речью Посполитой. В это же время Лжедмитрий обращается к римскому папе с грамотой, обещающей расположение и помощь.

Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду III на введение в России католицизма

После частной аудиенции в Кракове с королём Польши Сигизмундом III, Лжедмитрий начал формировать отряд для похода на Москву. По некоторым данным, ему удалось собрать более 15 000 человек.

16 октября 1604 года Лжедмитрий I с отрядами поляков и казаков двинулся на Москву. Когда весть о наступлении Лжедмитрия дошла до Москвы, боярская верхушка, недовольная Годуновым, охотно была готова признать нового претендента на престол. Даже проклятия московского патриарха не остудили народного воодушевления на пути «царевича Дмитрия».

Успех Лжедмитрия I был вызван не столько военным фактором, сколько непопулярностью русского царя Бориса Годунова. Простые русские ратники неохотно сражались против того, кто мог по их мнению быть «истинным» царевичем, некоторые воеводы и вслух говорили что «неладно» бороться против истинного государя.

13 апреля 1605 года неожиданно умер Борис Годунов. Бояре присягнули на царство его сыну Фёдору, но уже 1 июня в Москве произошло восстание, и Фёдора Борисовича Годунова свергли. А 10 июня он вместе с матерью был убит. Народ пожелал видеть царем «богоданного» Дмитрия.

Убедившись в поддержке дворян и народа, 20 июня 1605 года под праздничный звон колоколов и приветственные крики толп, теснившихся по обеим сторонам дороги, Лжедмитрий I торжественно въехал в Кремль. Нового царя сопровождали поляки. 18 июля Лжедмитрия признала царица Мария — жена Ивана Грозного и мать царевича Дмитрия. 30 июля Лжедмитрий был коронован на царство новым патриархом Игнатием.

Впервые в русской истории западные иноземцы явились в Москву не по приглашению и не как люди зависимые, а как главные действующие лица. Самозванец привез с собой огромную свиту, оккупировавшую весь центр города. Впервые Москва заполнилась католиками, впервые московский двор начал жить не по русским, а по западным, точнее, польским законам. Впервые иностранцы стали помыкать русскими, как своими холопами, демонстративно показывая им, что они люди второго сорта. История пребывания поляков в Москве полна издевательств незваных гостей над хозяевами дома.

Лжедмитрий убрал препятствия к выезду из государства и передвижению внутри него. Англичане, бывшие в то время в Москве, замечали, что такой свободы не знало ещё ни одно европейское государство. В большинстве своих действий частью современных историков Лжедмитрий признаётся как новатор, который стремился европеизировать государство. При этом, он начал искать союзников на Западе, в особенности у Папы Римского и польского короля, в предполагаемый союз предполагалось включить также германского императора, французского короля и венецианцев.

Одной из слабостей Лжедмитрия были женщины, в том числе жёны и дочери бояр, которые фактически становились вольными или невольными наложницами царя. В числе них оказалась даже дочь Бориса Годунова Ксения, которую по причине её красоты самозванец пощадил при истреблении рода Годуновых, а потом несколько месяцев держал при себе. В мае 1606 года Лжедмитрий женился на дочери полького воеводы Марины Мнишек , которая была коронована как русская царица без соблюдения православных обрядов. Ровно неделю царствовала в Москве новая царица.

В это же время сложилась двойственная ситуация: с одной стороны, народ любил Лжедмитрия, а с другой — подозревал в самозванстве. Зимой 1605 года схвачен был чудовский монах, во всеуслышание заявлявший, что на престоле сидит Гришка Отрепьев, которого «он сам грамоте учил». Монаха подвергли пытке, но ничего не добившись, утопили в Москве-реке вместе с несколькими его сотоварищами.

Почти с первого дня по столице прокатилась волна недовольства из-за несоблюдения царём церковных постов и нарушения русских обычаев в одежде и быту, его расположения к иностранцам, обещания жениться на полячке и затеваемой войны с Турцией и Швецией. Во главе недовольных стояли Василий Шуйский, Василий Голицын, князь Куракин и наиболее консервативно настроенные представители духовного звания — казанский митрополит Гермоген и коломенский епископ Иосиф.

Раздражало народ то, что царь чем дальше, тем явственней насмехался над московскими предрассудками, одевался в иноземное платье и будто нарочно дразнил бояр, приказывая подавать к столу телятину, которую русские не ели.

Василий Шуйский (1606-1610)

17 мая 1606 года в результате переворота под руководством людей Шуйского Лжедмитрий был убит . Обезображенный труп бросили на Лобное место, надев на голову скомороший колпак, а на грудь положив волынку. Впоследствии тело сожгли, а пепел зарядили в пушку и выстрелили из нее в сторону Польши.

1 9 мая 1606 года царем стал Василий Шуйский (был коронован Новгородским митрополитом Исидором в Успенском соборе Московского Кремля как царь Василий IV 1 июня 1606 года). Подобное избрание являлось незаконным, но это никого из бояр не смутило.

Василий Иванович Шуйский , из рода суздальских князей Шуйских, которые происходили от Александра Невского, родился в 1552 году. С 1584 года являлся боярином и главой Московской судной палаты.

В 1587 году возглавлял оппозицию Борису Годунову. В результате подвергся опале, но сумел вернуть себе расположение царя и был прощен.

После смерти Годунова Василий Шуйский пытался осуществить переворот, однако был арестован и сослан вместе с братьями. Но Лжедмитрий нуждался в боярской поддержке, и в конце 1605 года Шуйские вернулись в Москву.

После убийства Лжедмитрия I, организованного Василием Шуйским, бояре и подкупленная ими толпа, собранная на Красной площади Москвы, 19 мая 1606 года избрали Шуйского на царство.

Однако спустя 4 года, летом 1610 года, те же бояре и дворяне свергли его с престола и заставили вместе с женой постричься в монахи. В сентябре 1610 года бывший «боярский» царь был выдан польскому гетману (главнокомандующему) Жолкевскому, который увез Шуйского в Польшу. В Варшаве царь и его братья были представлены как пленники королю Сигизмунду III.

Умер Василий Шуйский 12 сентября 1612 года, в заключении в Гостынинском замке, в Польше, в 130 верстах от Варшавы. В 1635 году по просьбе царя Михаила Фёдоровича останки Василия Шуйского были возвращены поляками в Россию. Василия погребли в Архангельском соборе Московского Кремля.

С воцарением на троне Василия Шуйского Смута не прекратилась, а вступила в еще более сложную фазу. Царь Василий не был популярен в народе. Легитимность нового царя не признавало значительное число населения, ожидавшего нового пришествия «истинного царя». В отличие от Лжедмитрия Шуйский не мог выдать себя за потомка Рюриков и апеллировать к наследственному праву на престол. В отличие от Годунова заговорщик не был законно избран собором, а значит, не мог, как царь Борис, претендовать на легитимность своей власти. Он опирался лишь на узкий круг сторонников и не мог сопротивляться той стихии, что уже бушевала в стране.

В августе 1607 года объявился новый претендент на престол, реанимированный» все той же Польшей, — .

Этот второй самозванец получил в русской истории прозвище тушинского вора . В его войске было до 20 тысяч разноязыкого сброда. Вся эта масса рыскала по русской земле и вела себя так, как обычно и ведут себя оккупанты, то есть грабила, убивала и насиловала. Летом 1608 года Лжедмитрий II подошёл к Москве и встал лагерем у ее стен в селе Тушино. Царь Василий Шуйский со своим правительством был заперт в Москве; под её стенами возникла альтернативная столица со своей правительственной иерархией — .

В лагерь вскоре прибыли польский воевода Мнишек с дочерью. Как ни странно, Марина Мнишек "узнала" в самозванце своего бывшего жениха и тайно обвенчалась с Лжедмитрием II.

Лжедмитрий II, фактически правил Россией — раздавал землю дворянам, рассматривал жалобы, встречал иностранных послов. К концу 1608 года значительная часть России оказалась под властью тушинцев, а Шуйский уже не контролировал регионы страны. Московское государство, казалось, навсегда перестало существовать.

В сентябре 1608 года началась осада Троице-Сергиева монастыря , а в осажденной Москве наступил голод. Пытаясь спасти положение, Василий Шуйский решил призвать на помощь наемников и обратился к шведам.

Осада Троице-Сергиевой Лавры войсками Лжедмитрия II и польского гетмана Яна Сапеги

В декабре 1609 года, из-за наступления 15-тысячного шведского войска и предательства польских военачальников, которые стали присягать на верность королю Сигизмунду III, Лжедмитрий II вынужден был бежать из Тушина в Калугу, где год спустя был убит.

Междуцарстование (1610-1613)

Положение России ухудшалось день ото дня. Русскую землю раздирали междоусобицы, на севере грозили войной шведы, на юге постоянно бунтовали татары, с запада угрожали поляки. За время Смуты русский народ перепробовал анархию, военную диктатуру, воровской закон, пытался ввести конституционную монархию, предложить трон иностранцам. Но ничего не помогало. В то время многие русские соглашались признать любого государя, только бы в измученной стране наступил, наконец, покой.

В Англии, в свою очередь, всерьез рассматривался проект английского протектората над всей русской землей, еще не занятой поляками и шведами. Как сообщают документы, король английский Иаков I «был увлечен планом послать армию в Россию, чтобы управлять ею через своего уполномоченного».

Однако 27 июля 1610 года, в результате боярского заговора, был смещен с престола русский царь Василий Шуйский. В России наступил период правления «Семибоярщины» .

«Семибоярщина» - "временное" боярское правительство, образовавшееся в России после свержения царя Василия Шуйского (умер в польском заточении) в июле 1610 и формально просуществовавшее до избрания на трон царя Михаила Романова.

Состояло из 7 членов Боярской думы - князей Ф.И.Мстиславского, И.М.Воротынского, А.В. Трубецкого, А.В. Голицына, Б.М. Лыкова-Оболенского, И.Н.Романова (дядя будущего царя Михаила Фёдоровича и младший брат будущего Патриарха Филарета) и Ф.И.Шереметьева. Главой Семибоярщины был избран князь, боярин, воевода, влиятельный член Боярской думы Федор Иванович Мстиславский.

Одной из задач нового правительства стала подготовка выборов нового царя. Однако «военные условия» требовали незамедлительных решений.
На западе от Москвы, в непосредственной близости от Поклонной горы под селом Дорогомиловым, встало войско Речи Посполитой во главе с гетманом Жолкевским, а на юго-востоке, в Коломенском — Лжедмитрий II, с которым был и литовский отряд Сапеги. Лжедмитрия бояре особенно боялись, потому что он имел в Москве множество сторонников и был по крайней мере популярнее, чем они. Чтобы избежать борьбы боярских кланов за власть было решено не избирать царём представителей русских родов.

В результате, так называемая «Семибярщина» заключила договор с поляками об избрании на российский трон 15-летнего польского королевича Владислава IV (сына Сигизмунда III) на условиях его перехода в Православие.

Опасаясь Лжедмитрия II, бояре пошли ещё дальше и в ночь на 21 сентября 1610 года тайно впустили польские войска гетмана Жолкевского в Кремль (в российской истории этот факт рассматривается как акт национальной измены) .

Таким образом, реальная власть в столице и за ее пределами сосредоточилась в руках наместника Владислава пана Гонсевского и военных руководителей польского гарнизона.

Не считаясь с русским правительством, они щедро раздавали земли сторонникам Польши, конфискуя их и у тех, кто оставался верен стране.

Тем временем король Сигизмунд III вовсе и не собирался отпускать своего сына Владислава в Москву, тем более он не хотел позволить ему принять Православие. Сигизмунд сам мечтал занять московский престол и стать царем на Московской Руси. Воспользовавшись хаосом, польский король завоевал западные и юго-восточные области Московского государства и стал считать себя государем всей Руси.

Это изменило отношение самих членов правительства Семибоярщины к призванным ими полякам. Воспользовавшись растущим недовольством, патриарх Гермоген начал рассылку грамот по городам России, призывая оказывать сопротивление новой власти. За это он был взят под стражу и впоследствии казнен. Все это послужило сигналом к объединению почти всех россиян с целью изгнания из Москвы польских захватчиков и избранию нового русского царя не одними только боярами и князьями, а «волей всей земли».

Народное ополчение Дмитрия Пожарского (1611-1612)

Видя бесчинства иноземцев, ограбление церквей, монастырей и епископской казны, жители начинали бороться за веру, за свое духовное спасение. Осада Сапегой и Лисовским Троице-Сергиева монастыря, и его защита сыграли огромную роль в укреплении патриотизма.

Оборона Троице-Сергиевой Лавры, продолжавшаяся почти 16 месяцев — с 23 сентября 1608 по 12 января 1610 года

Патриотическое движение под лозунгом избрания «исконного» государя привело к формированию в Рязанских городах Первого ополчения (1611) , начавшего освобождение страны. В октябре 1612 года отряды Второго ополчения (1611-1612) во главе с князем Дмитрием Пожарским и Кузьмой Мининым освободили столицу, принудив к сдаче польский гарнизон.

После изгнания из Москвы поляков благодаря подвигу Второго народного ополчения под предводительством Минина и Пожарского несколько месяцев страной правило временное правительство во главе с князьями Дмитрием Пожарским и Дмитрием Трубецким.

В самом конце декабря 1612 года Пожарский и Трубецкой разослали по городам грамоты, в которых вызывали в Москву из всех городов и из всякого чина самых лучших и разумных выборных людей, «для земского совета и для государственного избрания». Этим выборным людям и предстояло избрать нового царя на Руси. Земское правительство ополчения («Совет всей земли») начало подготовку к Земскому собору.

Земский собор 1613 года и избрание нового царя

Перед началом Земского собора повсюду был объявлен 3-дневный строгий пост. В церквях служили многие молебны, чтобы Бог вразумил выборных людей, и дело избрания на царство свершилось не по человеческому хотению, а по воле Божией.

6 (19) января 1613 года в Москве начался Земский собор , на котором решался вопрос об избрании русского царя. Это был первый бесспорно всесословный Земский собор с участием посадских и даже сельских представителей. На нем были представлены все слои населения, за исключением холопов и крепостных крестьян. Число собравшихся в Москве «советных людей» превышало 800 человек, представлявших не менее 58 городов.

Соборные заседания происходили в обстановке ожесточенного соперничества различных политических группировок, оформившихся в русском обществе за годы десятилетней Смуты и стремившихся упрочить свое положение избранием своего претендента на царский престол. Участники Собора выдвинули более десяти претендентов на престол.

Сначала претендентами на престол называли польского королевича Владислава и шведского принца Карла-Филиппа. Однако эти кандидаты встретили противодействие громадного большинства Собора. Земский собор аннулировал решение Семибоярщины об избрании на русский престол королевича Владислава и постановил: «Иноземных принцев и татарских царевичей на русский престол не приглашать».

Кандидаты из старинных княжеских фамилий также не получили поддержки. В разных источниках в числе кандидатов называются Федор Мстиславский, Иван Воротынский, Федор Шереметев, Дмитрий Трубецкой, Дмитрий Мамстрюкович и Иван Борисович Черкасские, Иван Голицын, Иван Никитич и Михаил Федорович Романовы и Петр Пронский. Предложили в цари и Дмитрия Пожарского. Но он решительно отверг свою кандидатуру и одним из первых указал на древний род бояр Романовых. Пожарский сказал: «По знатности рода, да по количеству заслуг пред отчизной, подошел бы в цари митрополит Филарет из рода Романовых. Но сей добрый служитель Божий ныне в польском плену и не может стать на царство. Зато есть у него сын шестнадцати лет, вот он-то, по праву древности своего рода да по праву благочестивого воспитания своего матерью-монахиней, и должен стать царем». (В миру митрополит Филарет был боярином - Федором Никитичем Романовым. Постричься в монахи его насильно заставил Борис Годунов, боясь, что он может сместить Годунова и сесть на царский трон.)

Московские дворяне, поддержанные посадскими людьми, предложили возвести на трон 16-ти летнего Михаила Федоровича Романова - сына патриарха Филарета. Решающую роль, по мнению ряда историков, в избрании Михаила Романова на царство сыграли казаки, которые в этот период становятся влиятельной общественной силой. Среди служилых людей и казаков возникает движение, центром которого стало московское подворье Троице-Сергиева монастыря, а его деятельным вдохновителем келарь этого монастыря Авраамий Палицын, лицо весьма влиятельное среди и ополченцев, и москвичей. На совещаниях с участием келаря Авраамия и решено было провозгласить царем Михаила Федоровича Романова Юрьева, сына плененного поляками ростовского митрополита Филарета. Главный аргумент сторонников Михаила Романова сводился к тому, что в отличие от выборных царей он избран не людьми, но Богом, так как происходит от благородного царского корня. Не родство с Рюриком, но близость и родство с династией Ивана IV давали право на занятие его трона. К романовской партии примкнули многие бояре, его поддержало и высшее православное духовенство - Освященный собор .

21 февраля (3 марта) 1613 года Земский собор избрал на царство Михаила Федоровича Романова, положив начало новой династии.

В 1613 году Земский собор присягнул 16-летнему Михаилу Федоровичу

В города и уезды страны были отправлены грамоты с известием об избрании царя и проведении присяги на верность новой династии.

13 марта 1613 года послы Собора прибыли в Кострому. В Ипатьевском монастыре, где Михаил был с матерью, ему сообщили об избрании на престол.

Поляки пытались помешать новому царю прибыть в Москву. Небольшой их отряд отправился в Ипатьевский монастырь убить Михаила, но по дороге заблудился, поскольку крестьянин Иван Сусанин , согласившись показать дорогу, завел его в дремучий лес.

11 июня 1613 года Михаил Федорович венчался на царство в Успенском соборе Кремля . Торжества длились 3 дня.

Избрание на царство Михаила Федоровича Романова положило конец Смуте и дало начало династии Романовых.

Материал подготовил Сергей ШУЛЯК

Род принадлежит к числу древних семей московского боярства. Первый известный нам по летописям предок этой фамилии – Андрей Иванович, имевший прозвище Кобыла, в 1347 году находился на службе у Великого Владимирского и Московского князя Семёна Ивановича Гордого.

Семён Гордый был старшим сыном и наследником и продолжал политику своего отца. В то время Московское княжество значительно укрепилось, и Москва стала претендовать на лидерство среди других земель Северо-Восточной Руси. Московские князья не только установили хорошие отношения с Золотой Ордой, но также стали играть более важную роль в общерусских делах. Среди русских князей Семён почитался старшим, и немногие из них осмеливались перечить ему. Его характер ярко проявился и в семейной жизни. После смерти первой жены, дочери Великого Литовского князя Гедимина, Семён женился вторично.

Его избранницей стала смоленская княжна Евпраксия, но уже через год после свадьбы московский князь по каким-то причинам отослал её обратно к отцу, князю Фёдору Святославичу. Затем Семён решился на третий брак, на этот раз обратившись к давним соперникам Москвы – тверским князьям. В 1347 году в Тверь отправилось посольство – сватать княжну Марию, дочь тверского князя Александра Михайловича.

В своё время Александр Михайлович трагически погиб в Орде, пав жертвой интриг Ивана Калиты, отца Семёна. И вот теперь дети непримиримых врагов соединялись узами брака. Посольство в Тверь возглавляли двое московских бояр – Андрей Кобыла и Алексей Босоволков. Так впервые на исторической арене появился предок царя Михаила Романова.

Посольство добилось успеха. Но неожиданно вмешался митрополит Феогност, отказавшийся благословить этот брак. Более того, он приказал закрыть московские церкви, чтобы не допустить венчания. Такая позиция была, видимо, вызвана предыдущим разводом Семёна. Но князь отправил щедрые дары константинопольскому патриарху, которому подчинялся московский митрополит, и получил разрешение на брак. В 1353 году Семён Гордый скончался от чумы, свирепствовавшей на Руси. Об Андрее Кобыле больше ничего не известно, но его потомки продолжали служить московским князьям.

Как сообщают родословцы, потомство Андрея Кобылы было обширным. Он оставил пять сыновей, которые стали родоначальниками многих известных дворянских родов. Сыновей звали: Семён Жеребец (не в честь ли Семёна Гордого получил он своё имя?), Александр Ёлка, Василий Ивантей (или Вантей), Гаврила Гавша (Гавша – то же, что и Гавриил, только в уменьшительной форме; такие окончания имён на «-ша» были распространены на Новгородской земле) и Фёдор Кошка. Кроме того, у Андрея был младший брат Фёдор Шевляга, от которого произошли дворянские фамилии Мотовиловых, Трусовых, Воробьиных и Грабежевых. Прозвища Кобыла, Жеребец и Шевляга («кляча») по смыслу близки друг другу, что неудивительно, поскольку у нескольких дворянских родов известна подобная традиция – представители одной семьи могли носить прозвания как бы одного семантического круга. Однако каково же было происхождение самих братьев Андрея и Фёдора Ивановичей?

Родословные XVI – начала XVII века ничего не сообщают об этом. Но уже в первой половине XVII века, когда укрепились на русском престоле, появилась и легенда об их предках. Многие дворянские роды возводили себя к выходцам из других стран и земель. Это стало своего рода традицией древнего русского дворянства, которое, таким образом, чуть ли не поголовно имело «иностранное» происхождение. Причём наибольшей популярностью пользовались два «направления», откуда якобы происходили «выезды» дворянских родоначальников: или «из Немец», или «из Орды». Под «немцами» подразумевались не только жители Германии, но и вообще все европейцы. Поэтому в легендах о «выездах» основателей родов можно встретить следующие уточнения: «Из Немец, из Прус» или «Из Немец, из Свейской (т. е. Шведской) земли».

Все эти легенды были похожи друг на друга. Обычно некий «муж честен» со странным, непривычным для русского слуха именем приезжал, часто с дружиной, к кому-либо из Великих князей на службу. Здесь он принимал крещение, и его потомки оказывались в составе русской элиты. Затем от их прозвищ возникали дворянские фамилии, а поскольку многие роды возводили себя к одному предку, то вполне объяснимо, что появлялись различные варианты одних и тех же легенд. Причины создания этих рассказов вполне понятны. Придумывая себе иноземных предков, русские аристократы «оправдывали» тем самым руководящее положение в обществе.

Они удревняли свои роды, конструировали высокое происхождение, ведь многие родоначальники считались потомками иностранных князей и правителей, подчёркивая тем самым свою исключительность. Конечно, это не значит, что абсолютно все легенды были вымышленными, вероятно, наиболее древние из них могли иметь под собой реальные основания (так, предок Пушкиных – Радша, судя по окончанию имени, имевший отношение к Новгороду и живший в XII веке, по мнению некоторых исследователей, действительно мог иметь иностранное происхождение). Но выделить эти исторические факты за напластованиями домыслов и догадок довольно не просто. Да и к тому же однозначно подтвердить или опровергнуть такой рассказ бывает сложно из-за отсутствия источников. К концу XVII века, а в особенности в XVIII веке, такие предания приобретали всё более баснословный характер, превратившись в чистые фантазии слабо знакомых с историей авторов. Не избежали этого и Романовы.

Создание родовой легенды «взяли на себя» представители тех семей, которые имели единых с Романовыми предков: Шереметевы, уже упоминавшиеся Трусовы, Колычёвы. Когда в 1680-х годах создавалась официальная родословная книга Московского царства, которая потом получила название «Бархатной» из-за своего переплёта, дворянские семьи подавали в ведавший этим делом Разрядный приказ свои родословные. Представили роспись своих предков и Шереметевы, и оказалось, что, по их сведениям, русский боярин Андрей Иванович Кобыла на самом деле был князем, происходившим из Пруссии.

«Прусское» происхождение родоначальника было очень распространено в то время у древних родов. Высказывалось предположение, что это произошло из-за «Прусской улицы» в одном из концов древнего Новгорода. По этой улице шла дорога на Псков, т. н. «Прусский путь». После присоединения Новгорода к Московскому государству многие знатные семьи этого города были переселены в Московские волости, и наоборот. Так, благодаря неверно понятому названию, в московское дворянство и влились «прусские» выходцы. Но в случае с Андреем Кобылой можно увидеть скорее влияние другой, очень известной в то время, легенды.

На рубеже XV–XVI веков, когда сформировалось единое Московское государство и московские князья начали претендовать на царский (цесарский, т. е. императорский) титул, появилась известная идея «Москва – Третий Рим». Москва становилась наследницей великой православной традиции Второго Рима – Константинополя, а через него и имперской власти Первого Рима – Рима императоров Августа и Константина Великого. Преемственность власти обеспечивалась и браком Ивана III с Софьей Палеолог, и легендой «о дарах Мономаха» – византийского императора, передавшего на Русь своему внуку Владимиру Мономаху царский венец и другие регалии царской власти, и принятием в качестве государственного символа имперского двуглавого орла. Зримым доказательством величия нового царства стал построенный при Иване III и Василии III великолепный ансамбль Московского Кремля. Поддержание этой идеи было обеспечено и на генеалогическом уровне. Именно в это время возникла легенда о происхождении правившей тогда династии Рюриковичей. Иноземное, варяжское происхождение Рюрика не могло вписаться в новую идеологию, и основатель княжеской династии стал потомком в 14-м поколении некоего Пруса, родственника самого императора Августа. Прус якобы был правителем древней Пруссии, населенной когда-то славянами, а его потомки стали правителями Руси. И подобно тому, как Рюриковичи оказались преемниками прусских королей, а через них римских императоров, так и потомки Андрея Кобылы создали себе «прусскую» легенду.
В дальнейшем легенда обросла новыми подробностями. В более полном виде она была оформлена стольником Степаном Андреевичем Колычёвым, который при Петре I стал первым русским герольдмейстером. В 1722 году он возглавил Герольдмейстерскую контору при Сенате, особое учреждение, занимавшееся государственной геральдикой и ведавшее учетом и сословными делами дворянства. Теперь происхождение Андрея Кобылы «обрело» новые черты.

В 373 (или даже в 305-м) году от Рождества Христова (в то время ещё существовала Римская империя) прусский король Прутено отдал королевство брату Вейдевуту, а сам стал верховным жрецом своего языческого племени в городе Романове. Город этот вроде бы находился на берегах рек Дубиссы и Невяжи, при слиянии которых рос священный, вечнозелёный дуб необыкновенной высоты и толщины. Перед смертью Вейдевут разделил своё королевство между двенадцатью сыновьями. Четвёртым сыном был Недрон, потомки которого владели самогитскими землями (часть Литвы). В девятом поколении потомком Недрона был Дивон. Он жил уже в XIII веке и постоянно оборонял свои земли от рыцарей-меченосцев. Наконец, в 1280 году его сыновья – Руссинген и Гланда Камбила приняли крещение, а в 1283 году Гланда (Гландал или Гландус) Камбила приехал на Русь служить московскому князю Даниилу Александровичу. Здесь он принял крещение и стал называться Кобылой. По другим вариантам, Гланда принял крещение с именем Иван в 1287 году, а Андрей Кобыла был его сыном.

Искусственность этого рассказа очевидна. В нём всё фантастично, и как ни пытались некоторые историки проверить его подлинность, их попытки не увенчались успехом. Бросаются в глаза два характерных мотива. Во-первых, 12 сыновей Вейдевута очень напоминают 12 сыновей князя Владимира, крестителя Руси, а четвёртый сын Недрон – четвёртого сына Владимира, Ярослава Мудрого. Во-вторых, очевидно желание автора связать начало рода Романовых на Руси с первыми московскими князьями. Ведь Даниил Александрович был не только основателем Московского княжества, но и родоначальником московской династии, преемниками которой являлись Романовы.
Тем не менее «прусская» легенда стала очень популярной и официально была зафиксирована в «Общем гербовнике дворянских родов Всероссийской Империи», созданном по инициативе Павла I, решившего упорядочить всю русскую дворянскую геральдику. В гербовник вносились дворянские родовые гербы, которые утверждались императором, причём вместе с изображением и описанием герба давалась и справка о происхождении рода. Потомки Кобылы – Шереметевы, Коновницыны, Неплюевы, Яковлевы и другие, отмечая своё «прусское» происхождение, ввели в качестве одной из фигур в свои родовые гербы изображение «священного» дуба, а само центральное изображение (два креста, над которыми помещена корона) заимствовали из геральдики города Данцига (Гданьска).

Конечно, по мере развития исторической науки исследователи не только критически относились к легенде о происхождении Кобылы, но и пытались обнаружить в ней какие-либо реально-исторические основания. Наиболее масштабное исследование «прусских» корней Романовых предпринял выдающийся дореволюционный историк В.К. Трутовский, который усматривал некоторые соответствия сведений легенды о Гланде Камбиле реальной ситуации в Прусских землях XIII в. Не оставляли таких попыток историки и в дальнейшем. Но если легенда о Гланде Камбиле и могла донести до нас какие-то крупицы исторических данных, то её «внешнее» оформление практически сводит это значение на нет. Она может представлять интерес с точки зрения общественного сознания русского дворянства XVII–XVIII вв., но никак не в вопросе выяснения истинного происхождения царствовавшего рода. Такой блестящий знаток русской генеалогии, как А.А. Зимин, писал, что Андрей Кобыла «происходил, вероятно, из коренных московских (и переславских) землевладельцев». Во всяком случае, как бы то ни было, именно Андрей Иванович остаётся первым достоверным предком династии Романовых.
Вернёмся к реальной родословной его потомков. Старший сын Кобылы, Семён Жеребец, стал родоначальником дворян Лодыгиных, Коновницыных, Кокоревых, Образцовых, Горбуновых. Из них наибольший след в русской истории оставили Лодыгины и Коновницыны. Лодыгины происходят от сына Семёна Жеребца – Григория Лодыги («лодыга» – древнерусское слово, означавшее подножие, подставку, щиколотку). К этому роду принадлежал знаменитый инженер Александр Николаевич Лодыгин (1847–1923), который в 1872 году изобрёл в России электрическую лампу накаливания.

Коновницыны происходят от внука Григория Лодыги – Ивана Семёновича Коновницы. Среди них прославился генерал Пётр Петрович Коновницын (1764–1822), герой многих войн, которые вела Россия в конце XVIII – начале XIX века, в том числе Отечественной войны 1812 года. Он отличился в сражениях за Смоленск, Малоярославец, в «Битве народов» под Лейпцигом, а в Бородинском сражении командовал Второй армией после ранения князя П.И. Багратиона. В 1815–1819 годах Коновницын был военным министром, а в 1819 году возведён вместе с потомством в графское достоинство Российской империи.
От второго сына Андрея Кобылы – Александра Ёлки пошли роды Колычёвых, Сухово-Кобылиных, Стербеевых, Хлуденевых, Неплюевых. Старший сын Александра Фёдор Колыч (от слова «колча», т. е. хромой) стал родоначальником Колычёвых. Из представителей этого рода наиболее известен св. Филипп (в миру Фёдор Степанович Колычёв, 1507–1569). В 1566 году он стал митрополитом Московским и всея Руси. Гневно обличавший зверства царя Ивана Грозного, Филипп в 1568 году был низложен, а затем задушен одним из главарей опричников Малютой Скуратовым.

Сухово-Кобылины происходят от другого сына Александра Ёлки – Ивана Сухого (т. е. «худощавого»). Наиболее ярким представителем этого рода был драматург Александр Васильевич Сухово-Кобылин (1817–1903), автор трилогии «Свадьба Кречинского», «Дело» и «Смерть Тарелкина». В 1902 году он был избран почётным академиком Императорской Академии наук по разряду изящной словесности. Его сестра, Софья Васильевна (1825–1867), художница, получившая в 1854 году за пейзаж с натуры большую золотую медаль Императорской Академии художеств (что изобразила на одноимённой картине из собрания Третьяковской галереи), писала также портреты и жанровые композиции. Другая сестра – Елизавета Васильевна (1815–1892), в замужестве графиня Салиас де Турнемир, получила известность как писательница под псевдонимом Евгения Тур. Её сын – граф Евгений Андреевич Салиас-де-Турнемир (1840–1908) – также был знаменитым в своё время писателем, историческим романистом (его называли русским Александром Дюма). Его сестра, Мария Андреевна (1841–1906), была женой генерала-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко (1828–1901), а внучка – княжна Евдокия (Эда) Юрьевна Урусова (1908–1996), – выдающейся театральной и киноактрисой советского времени.

Младший сын Александра Ёлки – Фёдор Дютка (Дюдка, Дудка или даже Детко) стал основателем рода Неплюевых. Среди Неплюевых выделяется Иван Иванович Неплюев (1693–1773), дипломат, бывший русским резидентом в Турции (1721–1734), а затем наместником Оренбургского края, с 1760 года сенатором и конференц-министром.
Потомство Василия Ивантея пресеклось на его сыне Григории, умершем бездетным.

От четвертого сына Кобылы, Гаврилы Гавши, пошли Боборыкины. Этот род дал талантливого писателя Петра Дмитриевича Боборыкина (1836–1921), автора романов «Дельцы», «Китай-город» и среди прочих, кстати говоря, «Василий Тёркин» (кроме имени этот литературный персонаж не имеет ничего общего с героем А.Т. Твардовского).
Наконец, пятый сын Андрея Кобылы, Фёдор Кошка, был непосредственным предком Романовых. Он служил Дмитрию Донскому и неоднократно упоминается в летописях среди его приближённых. Возможно, именно ему князь поручил защищать Москву во время знаменитой войны с Мамаем, закончившейся победой русских на Куликовом поле. Перед смертью Кошка принял постриг и был наречён Феодоритом. Его семейство породнилось с московской и тверской княжескими династиями – ветвями рода Рюриковичей. Так, дочь Фёдора – Анна в 1391 году была выдана замуж за микулинского князя Фёдора Михайловича. Микулинский удел был частью Тверской земли, а сам Фёдор Михайлович – младшим сыном тверского князя Михаила Александровича. Михаил Александрович долгое время враждовал с Дмитрием Донским. Три раза он получал в Орде ярлык на Владимирское великое княжение, но каждый раз из-за противодействия Дмитрия не мог стать главным русским князем. Однако постепенно усобица между московским и тверским князьями сошла на нет. Ещё в 1375 году во главе целой коалиции князей Дмитрий совершил успешный поход на Тверь, и с тех пор Михаил Александрович оставил попытки перехватить лидерство у московского князя, хотя отношения между ними остались напряжёнными. Брак с Кошкиными, вероятно, должен был способствовать установлению дружественных отношений между извечными врагами.

Но не только Тверь охватили своей матримониальной политикой потомки Фёдора Кошки. Вскоре в их орбиту попали и сами московские князья. Среди сыновей Кошки был Фёдор Голтяй, на дочери которого, Марии, зимой 1407 года женился один из сыновей серпуховского и боровского князя Владимира Андреевича – Ярослав.
Владимир Андреевич, основатель Серпухова, доводился Дмитрию Донскому двоюродным братом. Между ними всегда были самые добрые дружеские отношения. Многие важные шаги в жизни Московского государства братья сделали вместе. Так, вдвоём они руководили строительством белокаменного Московского Кремля, вдвоём сражались на Куликовом поле. Причём именно Владимир Андреевич с воеводой Д.М. Боброком-Волынским командовал засадным полком, в критическую минуту решившим исход всего сражения. Поэтому в он вошёл с прозвищем не только Храбрый, но и Донской.

Ярослав Владимирович, а в его честь был основан город Малоярославец, где он и княжил, носил в крещении также имя Афанасий. Это был один из последних случаев, когда, согласно давней традиции, Рюриковичи давали своим детям двойные имена: мирское и крестильное. Скончался князь от морового поветрия в 1426 году и был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля, где его могила существует и по сей день. От брака с внучкой Фёдора Кошки Ярослав имел сына Василия, который унаследовал весь боровско-серпуховской удел, и двух дочерей – Марию и Елену. В 1433 году Мария была выдана замуж за юного московского князя Василия II Васильевича, внука Дмитрия Донского.
В это время на Московской земле начиналась жестокая усобица между Василием и его матерью Софьей Витовтовной, с одной стороны, и семьёй его дяди Юрия Дмитриевича, князя Звенигородского – с другой. Юрий и его сыновья – Василий (в будущем ослеплённый на один глаз и ставший Косым) и Дмитрий Шемяка (прозвище происходит от татарского «чимэк» – «наряд») – претендовали на Московское княжение. Оба Юрьевича присутствовали на свадьбе Василия в Москве. И именно здесь произошёл знаменитый исторический эпизод, подогревший эту непримиримую борьбу. Увидев на Василии Юрьевиче золотой пояс, когда-то принадлежавший Дмитрию Донскому, великая княгиня Софья Витовтовна сорвала его, решив, что он принадлежит звенигородскому княжичу не по праву. Одним из инициаторов этого скандала был внук Фёдора Кошки Захарий Иванович. Оскорблённые Юрьевичи покинули свадебный пир, и уже скоро разгорелась война. Во время неё Василий II был ослеплён Шемякой и стал Тёмным, но в конечном счёте победа осталась на его стороне. Со смертью Шемяки, отравленного в Новгороде, Василий мог больше не беспокоиться за будущее своего правления. Во время войны Василий Ярославич, ставший шурином московского князя, во всём поддерживал его. Но в 1456 году Василий II приказал арестовать родственника и отправить его в тюрьму в город Углич. Там несчастный сын Марии Голтяевой и просидел 27 лет, пока не умер в 1483 году. Его могилу можно видеть у левой части иконостаса Московского Архангельского собора. Там же и портретное изображение этого князя. Дети Василия Ярославича погибли в заточении, а вторая жена с сыном от первого брака Иваном успела бежать в Литву. Там ещё недолго продолжался род боровских князей.

От Марии Ярославны Василий II имел нескольких сыновей, в том числе Ивана III. Таким образом, все представители московской княжеской династии, начиная с Василия II и вплоть до сыновей и внучки Ивана Грозного, были потомками Кошкиных по женской линии.
Великая княгиня Софья Витовтовна, срывающая пояс с Василия Косого на свадьбе Василия Тёмного. С картины П.П. Чистякова. 1861 г.
Потомки Фёдора Кошки последовательно носили в качестве родовых фамилии Кошкиных, Захарьиных, Юрьевых и, наконец, Романовых. Помимо дочери Анны и сына Фёдора Голтяя, о которых говорилось выше, Фёдор Кошка имел сыновей Ивана, Александра Беззубца, Никифора и Михаила Дурного. Потомки Александра прозывались Беззубцевыми, а потом Шереметевыми и Епанчиными. Шереметевы происходят от внука Александра – Андрея Константиновича Шеремета, а Епанчины от другого внука – Семёна Константиновича Епанчи (епанчой называлась старинная одежда в виде плаща).

Шереметевы – один из самых знаменитых русских дворянских родов. Наверное, наиболее известным из Шереметевых является Борис Петрович (1652–1719). Сподвижник Петра Великого, один из первых русских генерал-фельдмаршалов (первый русский по происхождению), он участвовал в Крымских и Азовских походах, прославился победами в Северной войне, командовал русской армией в Полтавской битве. Одним из первых он был возведён Петром в графское Российской империи достоинство (очевидно, это произошло в 1710 году). Среди потомков Бориса Петровича Шереметева русские историки особо почитают графа Сергея Дмитриевича (1844–1918), видного исследователя русской старины, председателя Археографической комиссии при Министерстве народного просвещения, много сделавшего для издания и изучения документов русского Средневековья. Его женой была внучка князя Петра Андреевича Вяземского, а сын Павел Сергеевич (1871–1943) тоже стал известным историком и генеалогом. Этой ветви рода принадлежало знаменитое Остафьево под Москвой (унаследованное от Вяземских), сохранённое стараниями Павла Сергеевича после революционных событий 1917 года. Потомки Сергея Дмитриевича, оказавшиеся в эмиграции, породнились там с Романовыми. Род этот существует и сейчас, в частности потомок Сергея Дмитриевича граф Пётр Петрович, живущий ныне в Париже, возглавляет там Русскую консерваторию имени С.В. Рахманинова. Владели Шереметевы двумя подмосковными архитектурными жемчужинами: Останкином и Кусковом. Как не вспомнить тут крепостную актрису Прасковью Ковалеву-Жемчугову, ставшую графиней Шереметевой, и её супруга графа Николая Петровича (1751–1809), основателя знаменитого московского Странноприимного дома (ныне в его здании располагается Институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского). Сергей Дмитриевич был внуком Н.П. Шереметева и крепостной актрисы.

Епанчины менее заметны в русской истории, но и они оставили в ней свой след. В XIX веке представители этого рода служили на флоте, и двое из них, Николай и Иван Петровичи, герои Наваринской битвы 1827 года, стали российскими адмиралами. Их внучатый племянник генерал Николай Алексеевич Епанчин (1857–1941), известный военный историк, в 1900–1907 годах занимал должность директора Пажеского корпуса. Уже в эмиграции он написал интересные воспоминания «На службе трёх императоров», изданные в России в 1996 году.

Собственно, род Романовых происходит от старшего сына Фёдора Кошки – Ивана, который был боярином Василия I. Именно сын Ивана Кошки Захарий Иванович опознал пресловутый пояс в 1433 году на свадьбе Василия Тёмного. У Захария было три сына, таким образом, Кошкины разделились ещё на три ветви. Младшие – Ляцкие (Лятские) – уехали служить в Литву, и следы их там затерялись. Старший сын Захария – Яков Захарьевич (умер в 1510 году), боярин и воевода при Иване III и Василии III, некоторое время наместничал в Новгороде и Коломне, принимал участие в войне с Литвой и, в частности, взял города Брянск и Путивль, отошедшие затем к Русскому государству. Потомки Якова образовали дворянский род Яковлевых. Известен он двумя своими «незаконными» представителями: в 1812 году у богатого помещика Ивана Алексеевича Яковлева (1767–1846) и дочери немецкого чиновника Луизы Ивановны Гааг (1795–1851), не состоявших в законном браке, родился сын – Александр Иванович Герцен (ум. в 1870) (внук А.И. Герцена – Пётр Александрович Герцен (1871–1947) – один из крупнейших отечественных хирургов, специалист в области клинической онкологии). А в 1819 году у его брата Льва Алексеевича Яковлева родился внебрачный сын Сергей Львович Левицкий (ум. в 1898 г.) – один из известнейших русских фотографов (приходившийся А.И. Герцену таким образом двоюродным братом).

Средний сын Захария – Юрий Захарьевич (умер в 1505 году [?]), боярин и воевода при Иване III, как и старший брат, сражался с литовцами в знаменитой битве у реки Ведроши в 1500 году. Его женой была Ирина Ивановна Тучкова, представительница известного дворянского рода. Фамилия Романовых произошла от одного из сыновей Юрия и Ирины окольничего Романа Юрьевича (умер в 1543 году). Именно его семья породнилась с царской династией.

3 февраля 1547 года шестнадцатилетний царь , за полмесяца до того венчавшийся на царство в Успенском соборе Московского Кремля, женился на дочери Романа Юрьевича Захарьина – Анастасии. Семейная жизнь Ивана с Анастасией была счастливой. Молодая жена подарила супругу трёх сыновей и трёх дочерей. К сожалению, дочери умерли в детском возрасте. Судьба сыновей была различной. Старший сын Дмитрий погиб в девятимесячном возрасте. Когда царская семья совершала паломничество в Кириллов монастырь на Белоозере, взяли с собой и маленького царевича.

При дворе существовал строгий церемониал: младенца несла на руках нянька, а её под руки поддерживали два боярина, родственники царицы Анастасии. Путешествие проходило по рекам, на стругах. Однажды нянька с царевичем и боярами ступила на шаткие сходни струга, и, не удержавшись, все упали в воду. Дмитрий захлебнулся. Потом Иван назвал этим именем своего младшего сына от последнего брака с Марией Нагой. Впрочем, судьба и этого мальчика оказалась трагичной: в девятилетнем возрасте он . Имя Дмитрий для семьи Грозного оказалось несчастливым.

Непростым характером обладал второй сын царя – Иван Иванович. Жестокий и властный, он мог стать полным подобием отца. Но в 1581 году 27-летний царевич был смертельно ранен Грозным во время ссоры. Причиной необузданной вспышки гнева послужила якобы третья жена царевича Ивана (двух первых он отправил в монастырь) – Елена Ивановна Шереметева, дальняя родственница Романовых. Будучи беременной, она показалась на глаза свёкру в лёгкой рубашке, «в непотребном виде». Царь избил невестку, у которой потом случился выкидыш. Иван вступился за жену и тут же получил удар железным посохом в висок. Через несколько дней он умер, а Елена была пострижена с именем Леонида в один из монастырей.

После смерти наследника преемником Грозного стал его третий сын от Анастасии, Фёдор. В 1584 году он стал Московским царём. Фёдор Иванович отличался тихим и кротким нравом. Ему претила жестокая тирания отца, и значительную часть своего царствования он провёл в молитвах и постах, замаливая грехи предков. Столь высокий духовный настрой царя казался странным его подданным, из-за чего и появилась популярная легенда о слабоумии Фёдора. В 1598 году он безмятежно заснул навеки, и престолом завладел его шурин Борис Годунов. Единственная дочь Фёдора Феодосия умерла, немного не дожив до двухлетнего возраста. Так закончилось потомство Анастасии Романовны.
Своим добрым, мягким характером Анастасия сдерживала жестокий нрав царя. Но в августе 1560 года царица умерла. Уже проведённый в наше время анализ её останков, ныне находящихся в подвальной палате Архангельского собора, показал высокую вероятность того, что Анастасия была отравлена. После её смерти начался новый этап в жизни Ивана Грозного: эпоха Опричнины и беззаконий.

Женитьба Ивана на Анастасии выдвинула её родственников на авансцену московской политики. Особенной популярностью пользовался брат царицы – Никита Романович (умер в 1586 году). Он прославился как талантливый полководец и храбрый воин во время Ливонской войны, дослужился до боярского чина и был одним из близких соратников Ивана Грозного. Входил он в ближайшее окружение и царя Фёдора. Незадолго до смерти Никита принял постриг с именем Нифонта. Женат был дважды. Первая его супруга – Варвара Ивановна Ховрина – происходила из рода Ховриных-Головиных, давшего впоследствии нескольких известных деятелей русской истории, в том числе сподвижника Петра I адмирала Фёдора Алексеевича Головина. Вторая жена Никиты Романовича – княжна Евдокия Александровна Горбатая-Шуйская – принадлежала к потомкам суздальско-нижегородских Рюриковичей. Жил Никита Романович в своих палатах на улице Варварке в Москве, где в середине XIX в. был открыт музей.

Семь сыновей и пять дочерей Никиты Романовича продолжили этой боярской семьи. Долгое время исследователи сомневались, от какого брака Никиты Романовича родился его старший сын Фёдор Никитич, будущий патриарх Филарет, отец первого царя из династии Романовых. Ведь если его матерью была княжна Горбатая-Шуйская, то Романовы таким образом по женской линии являются потомками Рюриковичей. На рубеже XIX–XX веков историки предполагали, что Фёдор Никитич всё-таки скорее всего родился от первого брака своего отца. И только в последние годы этот вопрос, по-видимому, разрешился окончательно. Во время исследования некрополя Романовых в московском Новоспасском монастыре была обнаружена надгробная плита Варвары Ивановны Ховриной. В надгробной эпитафии год её смерти, возможно, следует читать как 7063, т. е. 1555 год (скончалась она 29 июня), а не 7060 (1552) год, как полагали ранее. Такая датировка снимает вопрос о происхождении Фёдора Никитича, который умер в 1633 г., имея от роду «с лишком 80 лет». Предки Варвары Ивановны и, следовательно, предки всего царского Дома Романовых, Ховрины, происходили из торговых людей крымского Судака и имели греческие корни.

Фёдор Никитич Романов служил полковым воеводой, участвовал в походах на города Копорье, Ям и Ивангород во время удачной русско-шведской войны 1590–1595 годов, защищал южные рубежи России от крымских набегов. Заметное положение при дворе дало возможность Романовым породниться с другими известными тогда родами: князьями Сицкими, Черкасскими, а также с Годуновыми (племянник Бориса Фёдоровича женился на дочери Никиты Романовича – Ирине). Но эти родственные связи не спасли Романовых после смерти их благодетеля царя Фёдора от опалы.

С восшествием на престол всё переменилось. Ненавидевший всю романовскую семью, боявшийся их как потенциальных соперников в борьбе за власть, новый царь одного за другим начал устранять своих противников. В 1600–1601 годах на Романовых обрушились репрессии. Фёдор Никитич был насильно пострижен в монахи (под именем Филарет) и отправлен в далёкий Антониев Сийский монастырь в Архангельском уезде. Такая же участь постигла его жену Ксению Ивановну Шестову. Постриженная под именем Марфы, она была сослана в Толвуйский погост в Заонежье, а потом с детьми жила в селе Клин Юрьевского уезда. Её малолетние дочь Татьяна и сын Михаил (будущий царь) были увезены в тюрьму на Белоозере вместе с тёткой Анастасией Никитичной, ставшей впоследствии женой видного деятеля Смуты князя Бориса Михайловича Лыкова-Оболенского. Брат Фёдора Никитича боярин Александр сослан по ложному доносу в одну из деревень Кирилло-Белозерского монастыря, где был убит. В опале погиб и другой брат, окольничий Михаил, перевезённый из Москвы в глухое пермское село Ныроб. Там он умер в темнице и в оковах от голода. Ещё один сын Никиты, стольник Василий, умер в городе Пелыме, где его с братом Иваном держали прикованными к стене цепями. А их сёстры Ефимия (в иночестве Евдокия) и Марфа отправились в ссылку вместе с мужьями – князьями Сицким и Черкасским. Пережила заточение только Марфа. Таким образом, почти весь род Романовых был разгромлен. Чудом уцелел только Иван Никитич по прозвищу Каша, возвращённый после недолгой ссылки.

Но династии Годуновых не дано было править на Руси. Уже разгорался пожар Великой Смуты, и в этом бурлящем котле Романовы выплыли из небытия. Деятельный и энергичный Фёдор Никитич (Филарет) при первой же возможности вернулся в «большую» политику – Лжедмитрий I сделал своего благодетеля митрополитом Ростовским и Ярославским. Дело в том, что когда-то Григорий Отрепьев был у него слугой. Существует даже версия, что Романовы специально готовили честолюбивого авантюриста к роли «законного» наследника московского престола. Как бы то ни было, Филарет занял видное место в церковной иерархии.

Новый карьерный «скачок» он совершил с помощью другого самозванца – Лжедмитрия II, «Тушинского вора». В 1608 году, при взятии Ростова, тушинцы пленили Филарета и привезли в лагерь самозванца. Лжедмитрий предложил ему стать патриархом, и Филарет согласился. В Тушине вообще образовалась как бы вторая столица: там был свой царь, были свои бояре, свои приказы, а теперь ещё и свой патриарх (в Москве патриарший престол занимал Гермоген). Когда тушинский табор развалился, Филарету удалось вернуться в Москву, где он участвовал в свержении царя Василия Шуйского. В образовавшуюся после этого Семибоярщину входил младший брат «патриарха» Иван Никитич Романов, который получил боярство в день венчания Отрепьева на царство. Как известно, новое правительство решило пригласить на русский престол сына польского короля – Владислава и заключило соответствующий договор с гетманом Станиславом Жолкевским, а для того чтобы уладить все формальности, из Москвы под Смоленск, где находился король, было отправлено «великое посольство» во главе с Филаретом. Однако переговоры с королём Сигизмундом зашли в тупик, послы были арестованы и отправлены в Польшу. Там, в плену, Филарет пробыл до 1619 года и лишь после заключения Деулинского перемирия и окончания многолетней войны вернулся в Москву. Русским царём уже был его сын Михаил.
Филарет стал теперь уже «законным» Московским патриархом и оказывал весьма существенное влияние на политику молодого царя. Проявил он себя очень властным и временами даже жёстким человеком. Его двор был построен по образцу царского, а для управления земельными владениями было образовано несколько специальных, патриарших, приказов. Заботился Филарет и о просвещении, возобновив в Москве после разорения печатание богослужебных книг. Большое внимание он уделял вопросам внешней политики и даже создал один из дипломатических шифров того времени.

Жена Фёдора-Филарета Ксения Ивановна происходила из древнего рода Шестовых. Их предком считался Михаил Прушанин, или, как его ещё называли, Миша, сподвижник Александра Невского. Он же был родоначальником таких известных фамилий, как Морозовы, Салтыковы, Шеины, Тучковы, Чеглоковы, Скрябины. Потомки Миши породнились с Романовыми ещё в XV веке, поскольку матерью Романа Юрьевича Захарьина была одна из Тучковых. К родовым вотчинам Шестовых относилось, кстати, и костромское село Домнино, где некоторое время жили Ксения и её сын Михаил после освобождения Москвы от поляков. Староста этого села Иван Сусанин прославился тем, что ценой жизни спас юного царя от гибели. После восшествия сына на престол «великая старица» Марфа помогала ему в управлении страной, пока не вернулся из плена отец – Филарет.

Ксения-Марфа отличалась добрым характером. Так, помня о живших в монастырях вдовах предыдущих царей – Ивана Грозного, Василия Шуйского, царевича Ивана Ивановича, – она неоднократно посылала им подарки. Часто ездила на богомолье, в вопросах религии была строга, но не чуждалась и радостей жизни: в Вознесенском кремлевском монастыре организовала золотошвейную мастерскую, из которой выходили красивые ткани и одежды для царского двора.
Дядя Михаила Фёдоровича Иван Никитич (умер в 1640 году) тоже занимал видное место при дворе своего племянника. Со смертью его сына боярина и дворецкого Никиты Ивановича в 1654 году все остальные ветви Романовых, кроме царского потомства Михаила Фёдоровича, пресеклись. Родовой усыпальницей Романовых был Московский Новоспасский монастырь, где в последние годы были проведены большие работы по исследованию и реставрации этого древнего некрополя. В результате были идентифицированы многие захоронения предков царской династии, а по некоторым останкам специалисты даже воссоздали портретные изображения, в т. ч. и Романа Юрьевича Захарьина, прадеда царя Михаила.

Родовой герб Романовых восходит к ливонской геральдике и был создан в середине XIX в. выдающимся русским геральдистом бароном Б.В. Кёне на основе эмблематических изображений, находящихся на предметах, которые принадлежали Романовым во второй половине XVI – начале XVII века. Описание герба таково:
«В серебряном поле червлёный гриф, держащий золотые меч и тарч, увенчанный малым орлом; на чёрной кайме восемь оторванных львиных голов: четыре золотые и четыре серебряные».

Евгений Владимирович Пчелов
Романовы. История великой династии

400 лет назад в России воцарился первый правитель из рода Романовых - Михаил Федорович. Его восхождение на престол ознаменовало конец русской смуты, а его потомкам предстояло править государством еще три века, расширяя границы и укрепляя мощь страны, которая благодаря им стала империей. Мы вспоминаем эту дату с доцентом РГГУ, заведующим кафедрой вспомогательных исторических дисциплин, автором книг «Романовы. История династии», «Генеалогия Романовых. 1613—2001» и многих других Евгением Пчеловым.

- Евгений Владимирович, откуда пошел род Романовых?

Романовы – старинный род московского боярства, истоки которого восходят к первой половине XIV в., когда жил самый ранний предок Романовых – Андрей Иванович Кобыла, служивший Семёну Гордому, старшему сыну Ивана Калиты. Таким образом, Романовы связаны с родом Великих Московских князей почти с самого начала этой династии, это, можно сказать, «коренной» род московской аристократии. Более ранние предки Романовых, до Андрея Кобылы, летописным источникам неизвестны. Уже много позже, в XVII – XVIII вв., когда Романовы находились у власти, возникла легенда об их иноземном происхождении, причём легенду эту создали не сами Романовы, а их однородцы, т.е. потомки родов, одного корня с Романовыми – Колычёвы, Шереметевы и др. По этой легенде предок Романовых якобы выехал на Русь «из Прус», т.е. из Прусской земли, населённой когда-то прусами – одним из балтских племён. Звали его якобы Гланда Камбила, а на Руси он стал Иваном Кобылой, отцом того самого Андрея, который известен при дворе Семёна Гордого. Понятно, что Гланда Камбила – абсолютно искусственное имя, искажённое от Ивана Кобылы. Такие легенды о выездах предков из других стран были обычным делом в среде русского дворянства. Конечно, никакого реального основания эта легенда под собой не имеет.

- Как же они стали Романовыми?

Потомки внука Фёдора Кошки – Захария Ивановича, прозывались Захарьиными, его сын – Юрий, был отцом Романа Юрьевича Захарьина, а уже от имени Романа образовалась фамилия Романовы. По сути это всё были родовые прозвища, происходившие от отчеств и дедичеств. Так что фамилия Романовых имеет довольно традиционное для русских фамилий происхождение.

- Были ли Романовы в родстве с династией Рюриковичей?

Они породнились с династиями тверских и серпуховских князей, а через ветвь серпуховских князей оказались в прямом родстве и с московскими Рюриковичами. Иван III был праправнуком Фёдора Кошки по матери, т.е. начиная с него московские Рюриковичи были потомками Андрея Кобылы, но потомки Кобылы, Романовы, не были потомками рода московских князей. В 1547 г . первый русский царь Иван Грозный женился на Анастасии Романовне Захарьиной-Юрьевой, дочери Романа Юрьевича Захарьина, которого часто и неверно называют боярином, хотя он этого чина не имел. От брака с Анастасией Романовной у Ивана Грозного родилось несколько детей, в том числе царевич Иван, погибший в ссоре с отцом в 1581 г ., и Фёдор, ставший царём в 1584 г . Фёдор Иоаннович был последним из династии Московских царей – Рюриковичей. Его дядя Никита Романович, брат Анастасии, пользовался большой известностью при дворе Ивана Грозного, сын Никиты, Фёдор, стал потом московским патриархом Филаретом, а внук, Михаил – первым царём из новой династии, избранным на престол в 1613 г .

- Были ли иные претенденты на престол в 1613 году?

Известно, что в том году, на Земском соборе, который должен был выбрать нового царя, звучали имена нескольких претендентов. Наиболее авторитетным боярином на тот момент был князь Фёдор Иванович Мстиславский, возглавлявший семибоярщину. Он приходился дальним потомком Ивану III через его дочь, т.е. являлся царским родственником. По свидетельствам источников, на престол претендовали также руководители земского ополчения князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой (сильно истратившийся во время Земского собора) и князь Дмитрий Михайлович Пожарский. Были и другие заметные представители русской аристократии.

- Почему все же был избран Михаил Федорович?

Конечно, Михаил Федорович был совсем юным человеком, им можно было бы управлять, и он стоял вне боровшихся за власть придворных группировок. Но главное – родственная связь Михаила Фёдоровича и Романовых с царём Фёдором Ивановичем, сыном Ивана Грозного. Фёдор Иванович воспринимался в тот момент как бы последним «законным» московским царём, последним представителем настоящего царского «корня». Его личность и время правления идеализировались, как всегда бывает после эпохи кровавых преступлений, а возвращение к прерванной традиции как бы восстанавливало те тихие и спокойные времена. Недаром земское ополчение чеканило монеты с именем Фёдора Ивановича, к тому времени уже 15 лет как умершего. Михаил Фёдорович был племянником царя Фёдора – он воспринимался как своего рода «реинкарнация» Фёдора, продолжение его эпохи. И хотя прямого родства с Рюриковичами у Романовых не было, большое значение имели как раз свойственные и родственные связи через браки. Прямые же потомки Рюриковичей, будь то князья Пожарские или князья Воротынские, не воспринимались как часть царского рода, а только как подданные царской династии, в своем статусе возвысившейся над своими однородцами. Именно поэтому Романовы и оказывались наиболее близкими родственниками последнего из московских Рюриковичей. Сам Михаил Фёдорович никакого участия в работе Земского собора не принимал и узнал о его решении, когда к нему приехало посольство с приглашением на трон. Нужно сказать, что и он и особенно его мать, инокиня Марфа, упорно отказывались от такой чести. Но потом, поддавшись на уговоры, всё-таки согласились. Так началось правление новой династии – Романовых.

- Кто сегодня наиболее известные представители Дома Романовых? Чем они занимаются?

Сейчас род Романовых, будем говорить именно о роде, не очень многочисленен. Живы ещё представители поколения 1920-х гг., первого поколения Романовых, родившихся в эмиграции. Старейшими на сегодняшний день являются Николай Романович, живущий в Швейцарии, Андрей Андреевич, живущий в США, и ДИмитрий Романович, живущий в Дании. Первым двум не так давно исполнилось по 90 лет. Все они неоднократно приезжали в Россию. Вместе со своими более молодыми родственниками и некоторыми потомками Романовых по женским линиям (как принц Майкл Кентский, например) они составляют общественную организацию «Объединение членов рода Романовых». Существует и фонд помощи Романовых для России, который возглавляет Димитрий Романович. Однако деятельность «Объединения» в России, по крайней мере, не слишком сильно ощущается. Среди членов объединения есть и совсем молодые люди, как Ростислав Ростиславич Романов, например. Заметной фигурой является потомок Александра II от его второго, морганатического брака, светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский. Он живёт в Швейцарии и в Петербурге, где часто бывает. Есть семья покойного Князя Владимира Кирилловича – его дочь Мария Владимировна и её сын от брака с прусским принцем Георгий Михайлович. Эта семья считает себя законными претендентами на престол, всех остальных Романовых не признаёт и ведёт себя соответствующим образом. Мария Владимировна совершает «официальные визиты», жалует дворянство и ордена старой России и всячески представляет себя в виде «Главы Российского Императорского Дома». Понятно, что эта деятельность имеет совершенно определённый идеологический и политический оттенок. Семья Владимира Кирилловича добивается для себя какого-то особого юридического статуса в России, права на который многими весьма убедительно ставятся под сомнение. Есть и другие потомки Романовых, более или менее заметные, как например, Поуль Эдвард Ларсен, именующий себя ныне Павлом Эдуардовичем Куликовским – правнук сестры Николая II , Великой княгини Ольги Александровны. Он часто появляется на многочисленных мероприятиях и презентациях в качестве гостя. Но как таковой содержательной и полезной деятельности в России почти никто из Романовых и их потомков не ведёт.

Пожалуй, единственное исключение - Ольга Николаевна Куликовская-Романова. По своему происхождению к роду Романовых она не принадлежит, но является вдовой родного племянника Николая II – Тихона Николаевича Куликовского-Романова, старшего сына уже упоминавшейся Великой княгини Ольги Александровны. Надо сказать, что её деятельность в России, не в пример другим её родственникам, носит чрезвычайно активный и результативный характер. Ольга Николаевна возглавляет Благотворительный фонд имени В.кн. Ольги Александровны, который был основан ею вместе с её покойным супругом Тихоном Николаевичем, жившим в Канаде. Сейчас Ольга Николаевна даже больше проводит времени в России, чем в Канаде. Фонд провёл огромную благотворительную работу, за годы своего существования оказав реальную помощь многим медицинским и социальным учреждениям России, Соловецкому монастырю и т.д., вплоть до отдельных нуждавшихся в такой помощи лиц. В последние годы Ольга Николаевна осуществляет большую культурную деятельность, регулярно организуя в разных городах страны выставки художественных работ Великой княгини Ольги Александровны, много и плодотворно занимавшейся живописью. Эта сторона истории царской семьи до недавнего времени была совершенно неизвестна. Теперь выставки работ Великой княгини прошли не только в Третьяковской галерее в Москве и Русском музее в Петербурге, но и в таких отдалённых от столиц центрах, как Тюмень или Владивосток. Ольга Николаевна объехала почти всю Россию, её хорошо знают во многих уголках нашей страны. Конечно, она совершенно уникальный человек, буквально заряжающий своей энергией всех, кому приходилось с ней сталкиваться. Её судьба очень интересна – ведь до Второй мировой войны она училась в Мариинском донском институте, образованном ещё до революции в Новочеркасске по примеру знаменитого Смольного института благородных девиц, а в эмиграции находившегося в сербском городе Белая Церковь. Прекрасное воспитание в русской семье эмигрантов первой волны и образование в этом учебном заведении не могли не сказаться на самой личности Ольги Николаевны, она много рассказывала мне об этом периоде своей биографии. Знала она, конечно, и Романовых старшего поколения, например, дочь Великого князя Константина Константиновича, знаменитого поэта К.Р. – Княжну Веру Константиновну, с которой её и Тихона Николаевича связывали дружеские отношения.

Каждая страница истории выносит свои уроки для грядущих поколений. Как урок нам дает история правления Романовых?

Я считаю, что самое главное, что сделали Романовы для России – это явление Российской Империи, великой европейской державы с великой культурой и наукой. Если и знают Россию за рубежом (именно Россию, а не Советский Союз), то по именам тех людей, которые жили и творили в этот период. Можно сказать, что именно при Романовых Россия встала в один ряд с ведущими мировыми державами, причём абсолютно на равных. Это был один из самых высших взлётов нашей страны за всю историю её разнообразного существования. И Романовы сыграли в этом очень большую роль, за что мы и можем быть им искренне благодарны.

Предыстория Романовых. Изменения названия рода

Согласно родовому преданию, предки Романовых выехали на Русь «из Прусс» в начале XIV века. Однако многие историки полагают, что Романовы - выходцы из Новгорода.

Первым достоверным предком Романовых и ряда других дворянских родов считается Андрей Иванович Кобыла - боярин московского князя Ивана Калиты. У Андрея Ивановича было пять сыновей: Семён Жеребец, Александр Ёлка, Василий Ивантей, Гавриил Гавша и Фёдор Кошка. Они явились родоначальниками многих русских дворянских домов.

Потомки Фёдора Кошки стали прозываться Кошкиными. Дети Захария Ивановича Кошкина стали Кошкиными-Захарьиными, а внуки - просто Захарьиными. От Юрия Захарьевича пошли Захарьины-Юрьевы, а от его брата Якова - Захарьины-Яковлевы.

Возвышение рода

Благодаря браку Ивана IV Грозного с Анастасией Романовной Захарьиной род Захарьиных-Юрьевых стал в XVI веке близким к царскому двору, а после пресечения московской ветви Рюриковичей начал претендовать на престол. В 1613 году внучатый племянник Анастасии Михаил Фёдорович был избран на царство, и его потомство (которое традиционно называется «Дом Романовых») правило Россией до 1917 года.

Ветвь Романовых-Голштейн-Готторпских

После брака Анны Петровны с герцогом Карлом Гольштейн-Готторпским род Романовых фактически перешёл в род Гольштейн-Готторпов, однако по династическому договору сын от данного брака (будущий Пётр III) признавался членом Дома Романовых. Таким образом, по генеалогическим правилам род именуется Романовы-Гольштейн-Готторпские, что нашло отражение на родовом гербе Романовых и гербе Российской империи.

Фамилия «Романовы»

Юридически члены царской, а затем императорской, семьи не носили вообще никаких фамилий («царевич Иван Алексеевич», «великий князь Николай Николаевич» и т. п.). Кроме того, с 1761 года в России царствовали потомки дочери Анны Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского Карла-Фридриха, которые по мужской линии происходили уже не от Романовых, а от Гольштейн-Готторпов (младшая ветвь Ольденбургской династии, известной с XII века). В генеалогической литературе (особенно, зарубежной) представители династии начиная с Петра III носят название Романовы-Голштейн-Готторп. Несмотря на это, названия «Романовы» и «Дом Романовых» практически общепринято употреблялись для неофициального обозначения Российского Императорского Дома, герб бояр Романовых был включён в официальное законодательство, а в 1913 году широко отмечалось трёхсотлетие дома Романовых.

После 1917 года фамилию Романовых официально стали носить (по законам Временного правительства, а затем в эмиграции) практически все члены царствовавшего дома. Исключение составляют потомки великого князя Дмитрий Павловича. Он был одним из Романовых, кто признал Кирилла Владимировича императором в изгнании. Женитьба Дмитрия Павловича на Одри Эмери была признана Кириллом морганатическим браком члена царствующего дома, а супруга и дети получили титул князей Романовских-Ильинских (сейчас её носят двое внуков Дмитрия Павловича - Дмитрий и Майкл/Михаил, а также их жёны и дочери). Остальные Романовы также вступили в морганатические (с точки зрения российского закона о престолонаследии) браки, однако не посчитали нужным менять фамилию. После создания Объединения князей дома Романовых в конце 1970-х Ильинские стали его членами на общих основаниях.

Романовы после 1917

На начало 1917 года династия Романовых насчитывала 32 представителя мужского пола, 13 из которых были казнены большевиками в 1918-19 годах. Те, кто избежал этого, осели в Западной Европе (в основном - во Франции) и США. В 1920-30-е годы значительная часть представителей династии продолжала надеяться на крах советской власти в России и восстановление монархии.

Все представители династии являются потомками четырех сыновей Николая I:
Александровичи, потомки Александра Николаевича. Эта ветвь имеет двух ныне живущих представителей - братьев Дмитрия и Михаила Павловичей Романовских-Ильинских, младший из которых родился в 1961 году.
Константиновичи, потомки Константина Николаевича. По мужской линии ветвь пресеклась в 1973 году (со смертью Всеволода, сына Иоанна Константиновича).
Николаевичи, потомки Николая Николаевича Старшего. Два ныне живущих мужских представителя - братья Николай и Дмитрий Романовичи Романовы, младший из которых родился в 1926 году.
Михайловичи, потомки Михаила Николаевича. К этой ветви принадлежат все остальные живущие ныне мужчины-Романовы (см. ниже), младший из них родился в 1987 году.

Всего на сентябрь 2008 года род Романовых насчитывал 12 представителей мужского пола. Среди них только четверо (внуки князя Ростислава Александровича) - не старше сорока лет.

Главенство в династии

После ликвидации монархии в России ряд членов династии продолжал придерживаться имперского законодательства о престолонаследии, согласно которому, однако, никто из ныне живущих членов династии не входит в Императорский дом, поскольку все они родились в неравнородных браках и, естественно, их родители не спрашивали разрешения на брак у императора.

Если признать имперское законодательство утратившим силу в 1917 году, то порядок главенства в династии при утвержденной Павлом I полусалической схеме наследования выглядит следующим образом:
1917-1938 - Кирилл Владимирович (1876-1938), двоюродный брат Николая II
1938-1992 - Владимир Кириллович (1917-1992), его сын
1992-2004 - Павел Дмитриевич (1928-2004), троюродный брат Владимира Кирилловича
с 2004 - Дмитрий Павлович (р. 1954), сын Павла Дмитриевича

Дальнейший порядок династического старшинства:
Михаил Павлович (р. 1961), брат Дмитрия Павловича
Николай Романович (р. 1922), правнук Николая Николаевича Старшего
Димитрий Романович (р. 1926), брат Николая Романовича
Андрей Андреевич (р. 1923), внук Александра Михайловича
Алексей Андреевич (р. 1951), сын Андрея Андреевича
Пётр Андреевич (р. 1961), сын Андрея Андреевича
Андрей Андреевич (р. 1963), сын Андрея Андреевича
Ростислав Ростиславович (р. 1985), правнук великого князя Александра Михайловича
Никита Ростиславович (р. 1987), брат Ростислава Ростиславича
Николай-Кристофер Николаевич (р. 1968), правнук великого князя Александра Михайловича
Даниил Николаевич (р. 1972), брат Николая Николаевича

Однако ни Павел Дмитриевич, ни его сыновья Дмитрий и Михаил, живущие в США, никогда не выдвигали претензий на главенство в династии. На эту роль претендуют дочь Владимира Кирилловича Мария Владимировна, называющая себя главой Императорского дома, и Николай Романович, возглавляющий «Объединение членов дома Романовых», в состав которого входит большая часть ныне живущих представителей династии. Николай Романович считает, что вопрос о монархии в России, как и о том, кто должен занять престол, должен решаться на всенародном референдуме.

Известные представители рода Захарьиных-Юрьевых-Романовых
Захарий Иванович.
Юрий Захарьевич.
Михаил Юрьевич.
Пётр Яковлевич, окольничий с 1510 года; в 1512-1514 годах участвовал в Литовской войне, в 1521 году - в походах против крымцев.
Иван Васильевич, по прозванию Лятский. Участвовал в Литовской войне 1514-1519 годов и особенно отличился в 1517 году, когда разбил шеститысячное неприятельское войско близ Константинова; затем был в походе против крымцев (1522) и Казани (1524); в 1526 году послан в Варшаву для утверждения договора; в 1534 году бежал, вместе с сыном Иваном и Бельским, в Литву и там погиб.
Роман Юрьевич - окольничий; был воеводой в походе 1531 года. Умер в 1543 году.
Григорий Юрьевич был воеводой в походах 1531, 1536 и 1543 годов. В 1547 году - боярин. Около 1556 года принял иночество под именем Гурия и умер в 1567 году. Он был противником князей Глинских и много способствовал восстанию против них черни во время московского пожара 1547 года.
Василий Михайлович, тверской дворецкий и боярин, был в 1547 году «у постели на свадьбе кн. Юрия Васильевича». В 1548 году воеводствовал в Казани. Упоминается в числе бояр, оставшихся в 1559 году в Москве для управления государством, затем его имя встречается в ответной грамоте (1566) послам польского короля. Умер в 1567 году.
Даниил Романович, брат царицы Анастасии Романовны, окольничий (1547), боярин (1548). Участвовал в казанском походе 1551-1552 годов, причем особенно отличился при взятии Арского острога и в походах против крымцев и литовцев в 1556-1557, 1559 и 1564 годах. Умер в 1571 году.
Никита Романович - дед царя Михаила Федоровича. Участвовал в шведском походе 1551 года; был воеводой во время литовского похода (1559, 1564-1557). В 1563 году сделан дворецким и боярином. В 1584-1585 году участвовал в управлении государством. Умер в 1585 году, приняв монашество с именем Нифонта.
Фёдор Никитич - Филарет, патриарх.
Александр Никитич в 1585 году находился во дворце в день приема литовского посла. В 1586 году был наместником каширским. В 1591 году участвовал в походе против Газы II Гирея. В 1598 году - боярин. Борис Годунов в 1601 году лишил его боярского звания и сослал в Усолье-Луду, где он и был, по словам летописца, удавлен.
Михаил Никитич - стольник в 1597 году, окольничий в 1598 году. В 1601 году сослан в Ныроб, где вскоре умер.
Василий Никитич, стольник (1597), в 1601 году сослан в Яранск, через месяц переведен в Пелым, где содержался прикованным к стене. Умер в 1602 году.
Иван Никитич, по прозванию Каша, стольник (1591). В 1601 году сослан в Пелым, в 1602 году переведен в Нижний Новгород; вскоре возвращен в Москву. В день коронации Лжедимитрия I сделан боярином. В 1606-1607 годах был воеводой в Козельске и победил на берегах реки Вырки (1607) князя Масальского, сторонника Лжедимитрия II. При Михаиле Федоровиче играл очень видную роль, руководя преимущественно внешними делами. Умер в 1640 году.
Никита Иванович, последний боярин нецарственной линии Романовых. Был стольником в 1644 году, боярином в 1646 году. Умер в 1655 году.

Старинный московский двор царя Михаила Федоровича или так называемая Палата Романовых восстановлена при императоре Александре II. Здесь хранятся вещи, принадлежавшие патриарху Филарету, Михаилу Федоровичу и царице Евдокии. Все материалы, относящиеся до Романовых, собирались в особом Романовском отделе, основанном Н. Н. Селифонтовым в 1896 году, при Костромской Ученой архивной комиссии.

Исторические совпадения

Царская династия Романовых началась обрядом призвания на царство в Ипатьевском монастыре (в Костроме) и завершилась расстрелом царской семьи в Ипатьевском доме (в Екатеринбурге).
- 23 ступеньки переступил Михаил Фёдорович Романов, поднимаясь на трон во время коронации. В 1918 году последний Романов после 23 лет правления переступил 23 ступеньки спускаясь в подвал Ипатьевского дома.

По материалам энциклопедии Википедия

Русь и ее самодержцы Анишкин Валерий Георгиевич

Приложение 3. Генеалогическое древо рода Романовых