Движение «зелёных. Три цвета гражданской войны белые в гражданской войны

Антон Посадский .

Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918-1922 гг.

Новейшие исследования по истории России

Серия «Новейшие исследования по истории России» основана в 2016 г.

Оформление художника Е.Ю. Шурлаповой

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 16-41-93579)

Введение1
Монография подготовлена при поддержке РГНФ, проект № 16–41 -93579. Автор выражает признательность Ф.А. Гущину (Москва) за возможность ознакомиться с рядом мемуарных материалов.

Революция и междоусобная брань всегда очень цветисты, во всех смыслах слова. Яркая лексика, агрессивный жаргон, выразительные названия и самоназвания, настоящее пиршество лозунгов, знамен, речей и транспарантов. Достаточно вспомнить названия частей, например в американской гражданской войне. У южан были «убийцы Линкольна», всевозможные «бульдоги», «молотильщики», «желтые куртки» и проч., у северян – грандиозно-зловещий анаконда-план. Гражданская война в России никак не могла стать исключением, тем более что в стране, только подступавшей ко всеобщему школьному обучению, визуальное восприятие и маркирование значили много. Недаром романтики мировой революции так много ждали от кинематографа. Невероятно выразительный и всем понятный язык найден! Звук еще раз убил агрессивно-революционную мечту: фильмы заговорили на разных языках, диалог сменил неотразимую силу живого плаката.

Уже в революционные месяцы 1917 г. знамена ударных частей и частей смерти дали столь выразительный материал, что по ним успешно защищена интересная кандидатская диссертация 1 . Случалось, что яркое знамя имела часть с самой скромной реальной боевой численностью.

Осень 1917 г. окончательно определила названия главных действующих лиц – красных и белых. Красной гвардии, а вскоре и армии противостояли белые – белогвардейцы. Само наименование «Белая гвардия», считается, принял один из отрядов в московских боях конца октября – начала ноября. Хотя логика развития революции подсказывала ответ и без этого почина. Красный издавна был цветом бунта, революции, баррикады. Белый – цвет порядка, законности, чистоты. Хотя история революций знает и иные сочетания. Во Франции сражались белые и синие, под таким названием вышел один из романов А. Дюма из его революционной серии. Синие полубригады стали символом победоносной молодой революционной французской армии.

В картину разворачивавшейся Гражданской войны в России наряду с «основными» цветами вплетались и иные. Черной гвардией именовали себя анархистские отряды. Тысячи черногвардейцев сражались на южном направлении в 1918 г., весьма настороженно относясь к своим красным сотоварищам.

Вплоть до схваток начала 1930-х появлялось самоназвание повстанцев «черные партизаны». В Оренбуржье известна даже Голубая армия среди многих повстанческих антибольшевистских формирований. «Цветными», едва ли не официально, будут именоваться наиболее сплоченные и боеспособные белые части на Юге – знаменитые корниловцы, алексеевцы, марковцы и дроздовцы. Такое название они получили по цвету погон.

Цветовые маркировки активно использовали и в пропаганде. В листовке штаба воссозданного Северо-Кавказского военного округа весной 1920 г. выделялись «бандиты «желтые» – это сыны обиженных кулаков, эсеров и меньшевиков, батьки, махновцы, маслаки, антоновцы и прочие соратники и прихлебатели буржуазной контрреволюции», бандиты «черные», «белые», «коричневые» 2 .

Однако наиболее известным третьим цветом в Гражданской войне остался зеленый. Зеленые стали весомой силой на некоторых этапах Гражданской войны. В зависимости от склонности конкретных зеленых формирований поддержать ту или иную «официальную» сторону появлялись бело-зеленые или красно-зеленые. Хотя эти обозначения могли фиксировать лишь временную, сиюминутную тактическую линию или же поведение, продиктованное обстоятельствами, а не четкую политическую позицию.

Гражданская война в большой стране неизменно создает неких главных субъектов противостояния и значительное количество промежуточных или периферийных сил. Например, Гражданская война в США втянула в свою орбиту индейское население, появились индейские формирования как на стороне северян, так и на стороне южан; были штаты, державшие нейтралитет. Много красок обозначилось и в гражданских войнах, например, в многонациональной Испании в XIX и XX вв. В Гражданской войне в России основные субъекты противостояния кристаллизовались довольно быстро. Однако внутри белого и красного лагерей нередки были весьма серьезные противоречия, даже не столько политического характера, сколько на уровне политических эмоций. Красные партизаны не терпели комиссаров, белые казаки не доверяли офицерству и т. п. Кроме того, на национальных окраинах с большим или меньшим успехом структурировались новые государственные образования, стремившиеся в первую очередь обзавестись собственной вооруженной силой. Все это делало общую картину борьбы чрезвычайно пестрой и динамично менявшейся. Наконец, воюют всегда активные меньшинства, они поднимают за собой более широкие массы сограждан. В крестьянской (и обвально заново окрестьянившейся в 1917–1920 гг. за счет земельного передела и стремительной деиндустриализации) России главным действующим лицом в сколько-нибудь продолжительной борьбе оказывался мужик. Поэтому крестьянин в армиях противоборствующих сторон, в повстанцах, в дезертирах – в любых состояниях, созданных масштабной внутренней войной – уже одной своей массовостью являл величину весьма значительную. Зеленые и стали одной из форм крестьянского участия в событиях Гражданской войны.

Зеленые имели очевидных предшественников. Крестьянин всегда страдает от войны, втягивается в нее зачастую по необходимости, – или неся повинность в пользу государства, или же защищая свой очаг. Если решиться на неблизкие аналогии, то можно вспомнить, как из необходимости самозащиты и оформившегося национального чувства выросли военные успехи французов во время Столетней войны в 1360 – 1370-х гг. и в эпоху Жанны д’Арк, успехи и новации в военном искусстве голландских гезов в конце XVI столетия с «передачей» их через шведов русским ополчениям Смутного времени во главе с М. Скопиным-Шуйским. Однако эпоха Нового времени уже слишком далеко развела боевые возможности регулярной армии и любых импровизированных повстанческих формирований. Наверное, наиболее ярко эту ситуацию продемонстрировала эпопея клобменов – «дубинщиков» – в годы гражданских войн в Англии в XVII столетии.

Роялисты-кавалеры сражались с парламентскими армиями. Борьба велась с переменным успехом. Однако любая внутренняя война прежде всего бьет по невоюющим низам. Невоздержанные армии обеих сторон тяжелым бременем легли на крестьянское население. В ответ и поднялись дубинщики. Движение не было повсеместным. Оно локализовалось в нескольких графствах. В отечественной литературе наиболее подробным изложением этой эпопеи остается давнее сочинение профессора С.И. Архангельского.

Активность клобменов является одним из этапов развития крестьянского движения в Англии в годы гражданских войн XVII в. Пик развития этого самооборонческого движения пришелся на весну – осень 1645 г., хотя свидетельства о местных вооруженных формированиях известны почти с начала военных действий, равно как и позднее, за пределами 1645 г.

Показательны взаимоотношения вооружившихся мужиков и главных действующих сил междоусобицы – кавалеров и сторонников парламента. Выделим некоторые сюжеты, интересные для нашей темы.

Клобмены – это главным образом сельские жители, организовавшиеся для противодействия грабежам и принуждения противоборствующих сторон к миру.

Клобмены имели свою территорию – это прежде всего графства Юго-Западной Англии и Уэльс. Данные территории в основном стояли за короля. При этом движение распространялось и за пределы базовой территории, охватывая, на пике развития, более четверти территории Англии. Клобмены как бы «не замечали» Гражданской войны, выражая готовность кормить любые гарнизоны, с тем чтобы те не бесчинствовали, выражая в петициях благоговение перед королевской властью и уважение к парламенту. При этом бесчинства войск вызывали отпор, и иногда достаточно эффективный. Рядовые клобмены были в основном сельскими жителями, хотя в их руководстве обнаруживаются и дворяне, и священники, и значительное число горожан. В разных графствах были разные настроения и мотивации к участию в клобменском движении. Это объясняется различием социально-экономического положения. От войны страдали все, но патриархальный Уэльс и экономически развитые, кормившиеся шерстяным промыслом английские графства дают разную картину.

В 1645 г. клобменов было порядка 50 тысяч человек. Эта численность превышала королевские вооруженные силы – около 40 тысяч, и немногим уступала парламентским (60–70 тысяч).

Интересно, что и король, и парламент пытались привлечь клобменов на свою сторону. Прежде всего звучали обещания обуздать грабительские наклонности войск. При этом обе стороны стремились разрушить клобменскую организацию. И кавалер лорд Горинг, и парламентский военачальник Ферфакс равно запрещали клобменские собрания. Видимо, понимание того, что клобмены, в дальнейшем развитии, способны вырасти в некую третью силу, существовало и на стороне короля, и на стороне парламента, и вызывало противодействие. И тем и другим нужен был ресурс, а не союзник со своими собственными интересами.

Считается, что к концу 1645 г. движение клобменов было в основном ликвидировано усилиями парламентских войск под командованием Ферфакса. В то же время многотысячные организации, даже сравнительно слабо структурированные, не могли исчезнуть в одночасье. Действительно, уже весной 1649 г., на новом этапе массового движения, зафиксирован случай прихода внушительного отряда клобменов из графства Сомерсет на помощь левеллерам 3 .

При всей рискованности аналогий через три столетия, отметим сами сюжеты, сходные в гражданских войнах в Англии и России. Во-первых, низовое массовое движение склонно к известной самостоятельности, хотя вполне готово прислушаться к обеим «главным» сторонам борьбы. Во-вторых, оно территориально локализовано, хотя имеет тенденцию к расширению на соседние территории. В-третьих, в мотивах превалируют местные интересы, прежде всего задачи самозащиты от разорения и бесчинств. В-четвертых, именно реальная или потенциальная самостоятельность повстанческого движения вызывает беспокойство главных действующих сил гражданской войны и стремление ликвидировать его или встроить в свои вооруженные структуры.

Наконец, русская Гражданская война разворачивалась тогда, когда догорала большая междоусобица с активным крестьянским участием на другом континенте – в Мексике. Сравнительное изучение гражданской войны в американской стране и в России имеет очевидные научные перспективы. В самом деле, деятельность крестьянских армий Сапаты и Вильи дает богатый и живописный материал к изучению восставшего крестьянства. Однако для нас важнее то, что данная аналогия была видна уже современникам. Известный публицист В. Ветлугин в 1919 г. писал про «мексиканскую Украину» в белой прессе, образ Мексики возникает и в его книге очерков «Авантюристы Гражданской войны», вышедшей в 1921 г. Степные удальцы, которые беспощадно грабили железные дороги на Юге, вполне закономерно вызывали подобные ассоциации. Правда, в «зеленых» местностях «Мексики» бывало сравнительно мало, это более принадлежность степной атаманщины.

Для обозначения повстанчества и антибольшевистской повстанческой борьбы в РСФСР уже с 1919 г. появился термин «политический бандитизм», прочно и надолго вошедший в историографию. При этом главным субъектом этого бандитизма являлось кулачество. Данный оценочный стандарт распространялся и на ситуации других гражданских войн, в результате которых к власти приходили коммунисты. Так, изданная в 1951 г. в СССР книга по истории Китая сообщала, что в КНР в 1949 г. еще оставался миллион «гоминьдановских бандитов». Но уже к первой годовщине республики численность «бандитов» сократилась до 200 тысяч 4 . В перестроечные годы этот сюжет вызвал полемику: «повстанцы» или «бандиты»? Склонность к тому или иному обозначению определяла исследовательскую и гражданскую позицию писавшего.

«Большая» гражданская война не вызывала столь пристального внимания у аналитиков русского зарубежья, как начальный добровольческий период. Это ясно видно на примере известных трудов Н.Н. Головина и А.А. Зайцова. Соответственно, и зеленое движение не оказывалось в фокусе внимания. Показательно, что позднесоветская книга о красных партизанах вообще никак не касается зеленого движения, даже красно-зеленого. При этом, например, в белорусских губерниях показано максимально большое количество, вряд ли соответствующее действительности, партизан коммунистической направленности 5 . В недавней фундаментальной попытке представить некоммунистический взгляд на российскую историю 6 специально зеленое движение также не выделено.

Зеленое движение иногда трактуется максимально широко, как всякая вооруженная борьба в рамках Гражданской войны за пределами белых, красных и национальных формирований. Так, А.А. Штырбул пишет о «широком и многочисленном, хотя и разрозненном, всероссийском партизанско-повстанческом движении зеленых». Он обращает внимание на то, что в этом движении значительную роль играли анархисты, а также на то, что для большинства представителей этой среды белые были «более неприемлемы», чем красные. В пример приводится Н. Махно 7 . Р.В. Даниэле предпринял попытку дать сравнительный анализ гражданских войн и их динамики. По его мнению, российское революционное крестьянство, отчужденное политикой продразверстки, «стало во многих частях страны свободной политической силой», выступая против белых и против красных, а наиболее драматично это положение проявилось в «движении «зеленых» Нестора Махно на Украине» 8 . М.А. Дробов рассматривает военные аспекты партизанства и малой войны. Он подробно разбирает красное повстанчество Гражданской войны. Зеленые для него – прежде всего сила антибелогвардейская. «Среди «зеленых» необходимо различать шайки бандитствующих, шкурников, разные типы уголовной шпаны, не имевшие никакого отношения к повстанчеству, и группы крестьянской бедноты и рабочих, рассеянных белыми и интервентами. Именно эти последние элементы… не имея никаких связей ни с Красной армией, ни с партийной организацией, самостоятельно организовывали отряды с целью нанесения вреда белым при каждом удобном случае» 9 . М. Френкин пишет об операциях зеленых в Сызранском и других уездах Симбирской губернии, в ряде уездов Нижегородской и Смоленской, в Казанской и Рязанской губерниях, скоплениях зеленых в Белоруссии с ее обширными лесными и болотистыми пространствами 10 . При этом название «зеленые» для, например, казанских или симбирских краев нехарактерно. Расширенное понимание зеленого движения присуще и исторической публицистике 11 .

Большую роль в изучении крестьянского участия в Гражданской войне сыграла Т.В. Осипова. Она одной из первых подняла тему субъектности крестьянства в междоусобной войне 12 . В последующих работах этого автора 13 развернута картина крестьянского участия в революционных и военных событиях 1917–1920 гг. Т.В. Осипова акцентировала внимание на том, что в западной литературе не замечено протестное движение великорусского крестьянства, а оно было, и было массовым.

Известный очерк крестьянских восстаний М. Френкина касается, естественно, и темы зеленых. Он вполне правильно оценивает зеленое движение как появляющуюся в 1919 г. специфическую форму крестьянской борьбы, то есть как некую новацию в крестьянской схватке с властью. С этим движением он связывает активную деятельность крестьян по уничтожению советских хозяйств во время рейда Мамонтова 14 . М. Френкин прав с точки зрения общей логики крестьянской борьбы. В то же время следует осторожно принимать его оценочные суждения о неизменной многотысячное™ зеленых. Иногда в этом вопросе сознательные искажения порождали целую традицию некорректного восприятия. Так, Е.Г. Ренев показал, что опубликованные в Зарубежье воспоминания полковника Федичкина об Ижевско-Боткинском восстании подверглись в редакции издания серьезной правке с намеренным искажением содержания. В результате вместо крестьянских отрядов по сто человек, которые поддержали в Вятской губернии рабочее восстание, в публикации появились десятитысячные отряды 15 . М. Бернштам же в своем труде исходил из опубликованной версии и подсчитывал активных бойцов на стороне восставших, доходя до четверти миллиона человек 16 . С другой стороны, небольшой активный отряд мог успешно действовать при тотальной поддержке и солидарности местного населения, иногда достаточно внушительной округи. Поэтому при подсчетах повстанческих, слабовооруженных и слабоорганизованных (в военном смысле слова) сил может оказаться уместным оценивать не только число сражающихся, но и общую численность населения, вовлеченного в восстание или иное протестное движение.

В 2002 г. были защищены две диссертации по военнополитической активности крестьянства в Гражданской войне, специально затрагивавшие проблематику зеленого движения. Это работы В.Л. Телицына и П.А. Аптекаря 17 . Каждая из них содержит отдельный сюжет, посвященный «зеленовщине» 1919 г. 18 Авторы эти сюжеты опубликовали 19 . П. Аптекарь дает общий очерк зеленых восстаний, В. Телицын активно использовал тверской материал.

Зеленое движение в последние два с половиной десятилетия активно изучается в регионах. Некоторые сюжеты хорошо разработаны с использованием местных фондов советских учреждений, архивно-следственных дел. С. Хламов исследует историю наиболее организованных владимирских зеленых, действовавших в Юрьевском (Юрьев-Польском) уезде. С.В. Завьялова изучает костромскую зеленовщину в Варнавинском и Ветлужском уездах, в том числе Уренском крае, как составную часть повстанчества в этих краях, начавшегося летом 1918 г. 20 А.Ю. Данилов предлагает подробную картину выступлений ярославских зеленых, прежде всего в Даниловском и Любимском, а также Пошехонском уездах 21 . В Ярославской области активно и успешно изучается деятельность правоохранительной и карательной системы, в том числе в раннесоветский период 22 . Ведомственная историография ставит важные вопросы, например о мотивах жестокости при подавлении зеленого движения. М. Лапшина детально прояснила ряд сюжетов костромской зеленовщины 23 . По тверским выступлениям как 1918, так и 1919 гг. в последние годы продуктивно работает К.И. Соколов 24 . Крупнейшее зеленое восстание в Спас-Есеновичах вызвало подробный реконструктивный разбор вышневолоцкого краеведа Е.И. Ступкина 25 . Рязанские авторы сформировали достаточно подробную картину так называемый огольцовщины – борьбы активной повстанческой группы в Рижском уезде. Во главе ее были последовательно разные люди, наиболее известной фигурой из них является Огольцов, собственно и поднявший довольно массовое зеленое движение в нескольких волостях, а наиболее интересной – С. Никушин. По этой теме активно работает Г.К. Гольцева 26 . С.В. Яров предложил типологизацию восстаний 1918–1919 гг. на материалах Северо-Запада России 27 . По Псковщине в 1919 г. активно работает молодой исследователь М.В. Васильев 28 . Прихоперскую зеленовщину изучает балашовский исследователь А.О. Булгаков, проводящий, в частности, полевые поисковые исследования 29 , объемное исследование по этому региону выпустил автор настоящей книги 30 . Северный материал в значительном числе трудов отработали В.А. Саблин, Т.И. Трошина, М.В. Таскаев и другие исследователи 31 . Калужский краевед К.М. Афанасьев выстроил документальную летопись губернской жизни за годы военного коммунизма, коснувшись, естественно, тематики дезертирства и сопутствующих ей 32 . Значительный массив материалов по повстанческому, в том числе зеленому, движению в годы Гражданской войны опубликован в серии сборников под нашей редакцией 33 .

В то же время некоторые сюжеты остаются в тени из-за отсутствия профессиональных исследовательских «рук».

Так, мало исследована жигаловщина – крупное движение, поднятое в 1918 г. в Пореченском (по-советски Демидовском) уезде Смоленской губернии, имевшее длительную историю. У истоков повстанческого движения стояли три брата Жигаловых (Жегаловых). Остается в тени активное зеленое движение в Новгородской губернии.

Наиболее известно зеленое движение как более или менее отрефлексированная позиция «третьей силы» в Черноморской губернии. По этому сюжету есть советские мемуары, много упоминаний в мемуаристике белой стороны. Эпопея, что редкость для повстанческих сюжетов, описана одним из инициаторов дела гвардейским офицером Вороновичем, издавшим книгу документов по теме 34 . В современной историографии следует выделить комплексное исследование, проведенное сочинскими исследователем А.А. Черкасовым 35 , и работу Н.Д. Карпова 36 .

Белорусские атаманы национальной направленности имеют свою долю внимания в белорусской историографии, прежде всего следует назвать имена Н. Стужинской и В. Ляховского.

Изучение зеленого движения никак не назвать в числе приоритетных тем западной историографии русской Гражданской войны. Однако есть интересная работа, напрямую посвященная данному сюжету. Это статья Э. Ландиса 37 , автора англоязычной монографии «Бандиты и партизаны», посвященной Тамбовскому восстанию 1920–1921 гг. Ландис рассуждает, используя понятие «коллективной идентичности», и верно сопрягает зеленое движение с мобилизациями и дезертирством. Он правильно указывает, что зеленая армия – собирательное наименование.

Среди многообразия терминов, которыми мы пользуемся, ведя разговор об окружающем нас мире, есть один, родившийся в годы Гражданской войны и доживший до наших дней, но получивший совершенно иное значение. Это движение «зелёных». В давние времена так назывались повстанческие выступления крестьян, защищавших с оружием в руках свои права. Сегодня так именуют сообщества людей, защищающих права окружающей нас природы.

Российское крестьянство в послереволюционные годы

"Зелёное" движение в годы Гражданской войны - это массовые выступления крестьян, направленные против основных претендентов на захват власти в стране - большевиков, белогвардейцев и иностранных интервентов. Как правило, руководящими органами государства они видели свободные Советы, сформированные в результате независимого волеизъявления всех граждан и чуждые любым формам назначения сверху.

Движение "зелёных" имело огромное значение в ходе войны, уже потому, что его основная сила - крестьяне - составляли большинство населения страны. От того, кому из противоборствующих сторон они окажут поддержку, часто зависел ход Гражданской войны в целом. Это прекрасно понимали все участники боевых действий и по мере сил старались привлечь на свою сторону многомиллионные крестьянские массы. Однако далеко не всегда это удавалось, и тогда противостояние принимало крайние формы.

Негативное отношение селян и к большевикам, и к белогвардейцам

Так, например, в Центральной части России отношение крестьян к большевикам носило двойственный характер. С одной стороны, они их поддерживали после известного декрета о земле, закрепившего за крестьянами помещичьи угодья, с другой стороны, зажиточные крестьяне и большая часть середняков выступали против продовольственной политики большевиков и принудительного изъятия продуктов сельского хозяйства. Эта двойственность нашла своё отражение в ходе Гражданской войны.

Социально чуждое крестьянам белогвардейское движение также редко находило у них поддержку. Несмотря на то что в рядах служило много селян, большинство из них было набрано силой. Об этом свидетельствуют многочисленные воспоминания участников тех событий. Кроме того, белогвардейцы нередко принуждали крестьян к исполнению различных хозяйственных повинностей, ничем не компенсируя затраченные время и силы. Это также вызывало недовольства.

Крестьянские восстания, вызванные продразвёрсткой

"Зелёное" движение в Гражданской войне, направленное против большевиков, как было уже сказано, вызывалось главным образом недовольством политикой продразвёрстки, обрекавшей на голодную смерть тысячи крестьянских семей. Неслучайно поэтому основной накал страстей пришёлся на 1919-1920 год, когда принудительное изъятие сельхозпродуктов приняло самый широкий масштаб.

Среди наиболее активных выступлений, направленных против большевиков, можно назвать движение "зелёных" в Ставрополье, начавшееся ещё в апреле 1918 года, и последовавшее через год массовое восстание крестьян в Поволжье. По некоторым данным, в нём приняли участие до 180 000 человек. В целом же за первую половину 1019 года произошло 340 вооружённых выступлений, охвативших более двадцати губерний.

Эсеры и их программа «Третий путь»

"Зелёное" движение в годы Гражданской войны пытались использовать в своих политических целях представители и меньшевиков. Они выработали совместную тактику борьбы, направленную на два фронта. Своими противниками они объявили как большевиков, так и А. В. Колчака и А. И. Деникина. Эта программа получила название «Третий путь» и была, по их словам, борьбой против реакции слева и справа. Однако эсеры, далёкие от крестьянских масс, не смогли объединить вокруг себя значительных сил.

Крестьянская армия Нестора Махно

Наибольшую популярность лозунг, провозглашавший «третий путь», получил на Украине, где в течение длительного времени вела боевые действия крестьянская повстанческая армия под командованием Н. И. Махно. Отмечено, что основной её костяк составляли зажиточные крестьяне, успешно занимавшиеся земледелием и торговавшие хлебом.

Они активно включились в передел помещичьей земли и возлагали на это большие надежды. В результате именно их хозяйства стали объектами многочисленных реквизиций, проводимых поочерёдно большевиками, белогвардейцами и интервентами. Стихийно возникшее на Украине движение "зелёных" стало реакцией на подобное беззаконие.

Особый характер армии Махно придал анархизм, приверженцами которого были как сам главнокомандующий, так и большинство его командиров. В этой идее наиболее привлекательной была теория «социальной» революции, разрушающей всякую государственную власть и устраняющей, таким образом, главный инструмент насилия над личностью. Основным положением программы батьки Махно было народное самоуправление и отвержение любой формы диктата.

Народное движение под руководством А. С. Антонова

Не менее мощное и масштабное движение "зелёных" наблюдалось в Тамбовской губернии и в Поволжье. По имени своего руководителя оно получило название «Антоновщина». В этих районах крестьяне ещё в сентябре 1917 года взяли под свой контроль помещичьи земли и стали активно их разрабатывать. Соответственно, повысился их жизненный уровень, и впереди открывалась благоприятная перспектива. Когда же в 1919 году началась масштабная продразвёрстка, и у людей стали отнимать плоды их труда, это вызвало самую острую реакцию и заставило крестьян взяться за оружие. Им было что защищать.

Особенный накал борьба приняла в 1920 году, когда на Тамбовщине случилась сильная засуха, уничтожившая большую часть урожая. В этих трудных условиях то, что все же удалось собрать, было изъято в пользу Красной Армии и горожан. В результате подобных действий властей вспыхнуло народное восстание, охватившее несколько уездов. В нём приняло участие около 4 000 вооружённых крестьян и более 10 000 человек с вилами и косами. Руководителем и вдохновителем стал член партии эсеров А.

Разгром Антоновщины

Он, как и прочие лидеры "зелёного" движения, выдвигал ясные и простые лозунги, понятные каждому селянину. Главным из них был призыв к борьбе с коммунистами для построения свободной крестьянской республики. Следует отдать должное его командирским способностям и умению вести гибкую партизанскую войну.

В результате восстание вскоре перекинулось на другие районы и приняло ещё больший масштаб. Большевистскому правительству стоило огромных усилий подавить его в 1921 году. Для этой цели на Тамбовщину были направлены снятые с Деникинского фронта части во главе с М. Н. Тухачевским и Г. И. Котовским.

Современное общественное движение «Зелёные»

Отгремели бои Гражданской войны, и ушли в прошлое те события, о которых рассказывалось выше. Многое из той эпохи навсегда кануло в Лету, но удивительное дело - в нашем обиходе сохранился термин «Зелёное движение», хотя и приобрёл он совершенно иной смысл. Если в начале прошлого века это словосочетание означало борьбу за интересы тех, кто возделывал землю, то в наши дни участники движения борются за сохранение самой кормилицы-земли со всеми её природными богатствами.

«Зелёные» - экологическое движение современности, которое противостоит пагубному влиянию негативных факторов технического прогресса на окружающую среду. В нашей стране они появились в середине восьмидесятых годов прошлого века и за свою историю прошли несколько этапов развития. По данным, опубликованным в конце прошлого года, число экологических групп, входящих в общероссийское движение, достигает тридцати тысяч.

Важнейшая неправительственная организация

Среди наиболее известных − движение «Зелёная Россия», «Родина», «Зелёный патруль» и ряд других организаций. Каждое из них имеет свои характерные особенности, но всех их объединяет общность задач и тот массовый энтузиазм, который присущ их членам. В целом данный сектор общества существует в форме неправительственной организации. Он является своего рода третьим сектором, не относящимся ни к госструктурам, ни к частному бизнесу.

Политическая платформа представителей современных "зелёных" движений базируется на конструктивном подходе к перестройке экономической политики государства в целях гармоничного сочетания интересов людей и окружающей их природы. В подобных вопросах не может быть компромиссов, так как от их решения зависит не только материальное благополучие людей, но также их здоровье и жизнь.

Новейшие исследования по истории России

Серия «Новейшие исследования по истории России» основана в 2016 г.

Оформление художника Е.Ю. Шурлаповой

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 16-41-93579)

Введение

Революция и междоусобная брань всегда очень цветисты, во всех смыслах слова. Яркая лексика, агрессивный жаргон, выразительные названия и самоназвания, настоящее пиршество лозунгов, знамен, речей и транспарантов. Достаточно вспомнить названия частей, например в американской гражданской войне. У южан были «убийцы Линкольна», всевозможные «бульдоги», «молотильщики», «желтые куртки» и проч., у северян – грандиозно-зловещий анаконда-план. Гражданская война в России никак не могла стать исключением, тем более что в стране, только подступавшей ко всеобщему школьному обучению, визуальное восприятие и маркирование значили много. Недаром романтики мировой революции так много ждали от кинематографа. Невероятно выразительный и всем понятный язык найден! Звук еще раз убил агрессивно-революционную мечту: фильмы заговорили на разных языках, диалог сменил неотразимую силу живого плаката.

Уже в революционные месяцы 1917 г. знамена ударных частей и частей смерти дали столь выразительный материал, что по ним успешно защищена интересная кандидатская диссертация 1 . Случалось, что яркое знамя имела часть с самой скромной реальной боевой численностью.

Осень 1917 г. окончательно определила названия главных действующих лиц – красных и белых. Красной гвардии, а вскоре и армии противостояли белые – белогвардейцы. Само наименование «Белая гвардия», считается, принял один из отрядов в московских боях конца октября – начала ноября. Хотя логика развития революции подсказывала ответ и без этого почина. Красный издавна был цветом бунта, революции, баррикады. Белый – цвет порядка, законности, чистоты. Хотя история революций знает и иные сочетания. Во Франции сражались белые и синие, под таким названием вышел один из романов А. Дюма из его революционной серии. Синие полубригады стали символом победоносной молодой революционной французской армии.

В картину разворачивавшейся Гражданской войны в России наряду с «основными» цветами вплетались и иные. Черной гвардией именовали себя анархистские отряды. Тысячи черногвардейцев сражались на южном направлении в 1918 г., весьма настороженно относясь к своим красным сотоварищам. Вплоть до схваток начала 1930-х появлялось самоназвание повстанцев «черные партизаны». В Оренбуржье известна даже Голубая армия среди многих повстанческих антибольшевистских формирований. «Цветными», едва ли не официально, будут именоваться наиболее сплоченные и боеспособные белые части на Юге – знаменитые корниловцы, алексеевцы, марковцы и дроздовцы. Такое название они получили по цвету погон.

Цветовые маркировки активно использовали и в пропаганде. В листовке штаба воссозданного Северо-Кавказского военного округа весной 1920 г. выделялись «бандиты «желтые» – это сыны обиженных кулаков, эсеров и меньшевиков, батьки, махновцы, маслаки, антоновцы и прочие соратники и прихлебатели буржуазной контрреволюции», бандиты «черные», «белые», «коричневые» 2 .

Однако наиболее известным третьим цветом в Гражданской войне остался зеленый. Зеленые стали весомой силой на некоторых этапах Гражданской войны. В зависимости от склонности конкретных зеленых формирований поддержать ту или иную «официальную» сторону появлялись бело-зеленые или красно-зеленые. Хотя эти обозначения могли фиксировать лишь временную, сиюминутную тактическую линию или же поведение, продиктованное обстоятельствами, а не четкую политическую позицию.

Гражданская война в большой стране неизменно создает неких главных субъектов противостояния и значительное количество промежуточных или периферийных сил. Например, Гражданская война в США втянула в свою орбиту индейское население, появились индейские формирования как на стороне северян, так и на стороне южан; были штаты, державшие нейтралитет. Много красок обозначилось и в гражданских войнах, например, в многонациональной Испании в XIX и XX вв. В Гражданской войне в России основные субъекты противостояния кристаллизовались довольно быстро. Однако внутри белого и красного лагерей нередки были весьма серьезные противоречия, даже не столько политического характера, сколько на уровне политических эмоций. Красные партизаны не терпели комиссаров, белые казаки не доверяли офицерству и т. п. Кроме того, на национальных окраинах с большим или меньшим успехом структурировались новые государственные образования, стремившиеся в первую очередь обзавестись собственной вооруженной силой. Все это делало общую картину борьбы чрезвычайно пестрой и динамично менявшейся. Наконец, воюют всегда активные меньшинства, они поднимают за собой более широкие массы сограждан. В крестьянской (и обвально заново окрестьянившейся в 1917–1920 гг. за счет земельного передела и стремительной деиндустриализации) России главным действующим лицом в сколько-нибудь продолжительной борьбе оказывался мужик. Поэтому крестьянин в армиях противоборствующих сторон, в повстанцах, в дезертирах – в любых состояниях, созданных масштабной внутренней войной – уже одной своей массовостью являл величину весьма значительную. Зеленые и стали одной из форм крестьянского участия в событиях Гражданской войны.

Зеленые имели очевидных предшественников. Крестьянин всегда страдает от войны, втягивается в нее зачастую по необходимости, – или неся повинность в пользу государства, или же защищая свой очаг. Если решиться на неблизкие аналогии, то можно вспомнить, как из необходимости самозащиты и оформившегося национального чувства выросли военные успехи французов во время Столетней войны в 1360 – 1370-х гг. и в эпоху Жанны д’Арк, успехи и новации в военном искусстве голландских гезов в конце XVI столетия с «передачей» их через шведов русским ополчениям Смутного времени во главе с М. Скопиным-Шуйским. Однако эпоха Нового времени уже слишком далеко развела боевые возможности регулярной армии и любых импровизированных повстанческих формирований. Наверное, наиболее ярко эту ситуацию продемонстрировала эпопея клобменов – «дубинщиков» – в годы гражданских войн в Англии в XVII столетии.

Роялисты-кавалеры сражались с парламентскими армиями. Борьба велась с переменным успехом. Однако любая внутренняя война прежде всего бьет по невоюющим низам. Невоздержанные армии обеих сторон тяжелым бременем легли на крестьянское население. В ответ и поднялись дубинщики. Движение не было повсеместным. Оно локализовалось в нескольких графствах. В отечественной литературе наиболее подробным изложением этой эпопеи остается давнее сочинение профессора С.И. Архангельского.

Активность клобменов является одним из этапов развития крестьянского движения в Англии в годы гражданских войн XVII в. Пик развития этого самооборонческого движения пришелся на весну – осень 1645 г., хотя свидетельства о местных вооруженных формированиях известны почти с начала военных действий, равно как и позднее, за пределами 1645 г.

Показательны взаимоотношения вооружившихся мужиков и главных действующих сил междоусобицы – кавалеров и сторонников парламента. Выделим некоторые сюжеты, интересные для нашей темы.

Клобмены – это главным образом сельские жители, организовавшиеся для противодействия грабежам и принуждения противоборствующих сторон к миру.

Клобмены имели свою территорию – это прежде всего графства Юго-Западной Англии и Уэльс. Данные территории в основном стояли за короля. При этом движение распространялось и за пределы базовой территории, охватывая, на пике развития, более четверти территории Англии. Клобмены как бы «не замечали» Гражданской войны, выражая готовность кормить любые гарнизоны, с тем чтобы те не бесчинствовали, выражая в петициях благоговение перед королевской властью и уважение к парламенту. При этом бесчинства войск вызывали отпор, и иногда достаточно эффективный. Рядовые клобмены были в основном сельскими жителями, хотя в их руководстве обнаруживаются и дворяне, и священники, и значительное число горожан. В разных графствах были разные настроения и мотивации к участию в клобменском движении. Это объясняется различием социально-экономического положения. От войны страдали все, но патриархальный Уэльс и экономически развитые, кормившиеся шерстяным промыслом английские графства дают разную картину.

В 1645 г. клобменов было порядка 50 тысяч человек. Эта численность превышала королевские вооруженные силы – около 40 тысяч, и немногим уступала парламентским (60–70 тысяч).

Интересно, что и король, и парламент пытались привлечь клобменов на свою сторону. Прежде всего звучали обещания обуздать грабительские наклонности войск. При этом обе стороны стремились разрушить клобменскую организацию. И кавалер лорд Горинг, и парламентский военачальник Ферфакс равно запрещали клобменские собрания. Видимо, понимание того, что клобмены, в дальнейшем развитии, способны вырасти в некую третью силу, существовало и на стороне короля, и на стороне парламента, и вызывало противодействие. И тем и другим нужен был ресурс, а не союзник со своими собственными интересами.

Считается, что к концу 1645 г. движение клобменов было в основном ликвидировано усилиями парламентских войск под командованием Ферфакса. В то же время многотысячные организации, даже сравнительно слабо структурированные, не могли исчезнуть в одночасье. Действительно, уже весной 1649 г., на новом этапе массового движения, зафиксирован случай прихода внушительного отряда клобменов из графства Сомерсет на помощь левеллерам 3 .

При всей рискованности аналогий через три столетия, отметим сами сюжеты, сходные в гражданских войнах в Англии и России. Во-первых, низовое массовое движение склонно к известной самостоятельности, хотя вполне готово прислушаться к обеим «главным» сторонам борьбы. Во-вторых, оно территориально локализовано, хотя имеет тенденцию к расширению на соседние территории. В-третьих, в мотивах превалируют местные интересы, прежде всего задачи самозащиты от разорения и бесчинств. В-четвертых, именно реальная или потенциальная самостоятельность повстанческого движения вызывает беспокойство главных действующих сил гражданской войны и стремление ликвидировать его или встроить в свои вооруженные структуры.

Наконец, русская Гражданская война разворачивалась тогда, когда догорала большая междоусобица с активным крестьянским участием на другом континенте – в Мексике. Сравнительное изучение гражданской войны в американской стране и в России имеет очевидные научные перспективы. В самом деле, деятельность крестьянских армий Сапаты и Вильи дает богатый и живописный материал к изучению восставшего крестьянства. Однако для нас важнее то, что данная аналогия была видна уже современникам. Известный публицист В. Ветлугин в 1919 г. писал про «мексиканскую Украину» в белой прессе, образ Мексики возникает и в его книге очерков «Авантюристы Гражданской войны», вышедшей в 1921 г. Степные удальцы, которые беспощадно грабили железные дороги на Юге, вполне закономерно вызывали подобные ассоциации. Правда, в «зеленых» местностях «Мексики» бывало сравнительно мало, это более принадлежность степной атаманщины.

Для обозначения повстанчества и антибольшевистской повстанческой борьбы в РСФСР уже с 1919 г. появился термин «политический бандитизм», прочно и надолго вошедший в историографию. При этом главным субъектом этого бандитизма являлось кулачество. Данный оценочный стандарт распространялся и на ситуации других гражданских войн, в результате которых к власти приходили коммунисты. Так, изданная в 1951 г. в СССР книга по истории Китая сообщала, что в КНР в 1949 г. еще оставался миллион «гоминьдановских бандитов». Но уже к первой годовщине республики численность «бандитов» сократилась до 200 тысяч 4 . В перестроечные годы этот сюжет вызвал полемику: «повстанцы» или «бандиты»? Склонность к тому или иному обозначению определяла исследовательскую и гражданскую позицию писавшего.

«Большая» гражданская война не вызывала столь пристального внимания у аналитиков русского зарубежья, как начальный добровольческий период. Это ясно видно на примере известных трудов Н.Н. Головина и А.А. Зайцова. Соответственно, и зеленое движение не оказывалось в фокусе внимания. Показательно, что позднесоветская книга о красных партизанах вообще никак не касается зеленого движения, даже красно-зеленого. При этом, например, в белорусских губерниях показано максимально большое количество, вряд ли соответствующее действительности, партизан коммунистической направленности 5 . В недавней фундаментальной попытке представить некоммунистический взгляд на российскую историю 6 специально зеленое движение также не выделено.

Зеленое движение иногда трактуется максимально широко, как всякая вооруженная борьба в рамках Гражданской войны за пределами белых, красных и национальных формирований. Так, А.А. Штырбул пишет о «широком и многочисленном, хотя и разрозненном, всероссийском партизанско-повстанческом движении зеленых». Он обращает внимание на то, что в этом движении значительную роль играли анархисты, а также на то, что для большинства представителей этой среды белые были «более неприемлемы», чем красные. В пример приводится Н. Махно 7 . Р.В. Даниэле предпринял попытку дать сравнительный анализ гражданских войн и их динамики. По его мнению, российское революционное крестьянство, отчужденное политикой продразверстки, «стало во многих частях страны свободной политической силой», выступая против белых и против красных, а наиболее драматично это положение проявилось в «движении «зеленых» Нестора Махно на Украине» 8 . М.А. Дробов рассматривает военные аспекты партизанства и малой войны. Он подробно разбирает красное повстанчество Гражданской войны. Зеленые для него – прежде всего сила антибелогвардейская. «Среди «зеленых» необходимо различать шайки бандитствующих, шкурников, разные типы уголовной шпаны, не имевшие никакого отношения к повстанчеству, и группы крестьянской бедноты и рабочих, рассеянных белыми и интервентами. Именно эти последние элементы… не имея никаких связей ни с Красной армией, ни с партийной организацией, самостоятельно организовывали отряды с целью нанесения вреда белым при каждом удобном случае» 9 . М. Френкин пишет об операциях зеленых в Сызранском и других уездах Симбирской губернии, в ряде уездов Нижегородской и Смоленской, в Казанской и Рязанской губерниях, скоплениях зеленых в Белоруссии с ее обширными лесными и болотистыми пространствами 10 . При этом название «зеленые» для, например, казанских или симбирских краев нехарактерно. Расширенное понимание зеленого движения присуще и исторической публицистике 11 .

Большую роль в изучении крестьянского участия в Гражданской войне сыграла Т.В. Осипова. Она одной из первых подняла тему субъектности крестьянства в междоусобной войне 12 . В последующих работах этого автора 13 развернута картина крестьянского участия в революционных и военных событиях 1917–1920 гг. Т.В. Осипова акцентировала внимание на том, что в западной литературе не замечено протестное движение великорусского крестьянства, а оно было, и было массовым.

Известный очерк крестьянских восстаний М. Френкина касается, естественно, и темы зеленых. Он вполне правильно оценивает зеленое движение как появляющуюся в 1919 г. специфическую форму крестьянской борьбы, то есть как некую новацию в крестьянской схватке с властью. С этим движением он связывает активную деятельность крестьян по уничтожению советских хозяйств во время рейда Мамонтова 14 . М. Френкин прав с точки зрения общей логики крестьянской борьбы. В то же время следует осторожно принимать его оценочные суждения о неизменной многотысячное™ зеленых. Иногда в этом вопросе сознательные искажения порождали целую традицию некорректного восприятия. Так, Е.Г. Ренев показал, что опубликованные в Зарубежье воспоминания полковника Федичкина об Ижевско-Боткинском восстании подверглись в редакции издания серьезной правке с намеренным искажением содержания. В результате вместо крестьянских отрядов по сто человек, которые поддержали в Вятской губернии рабочее восстание, в публикации появились десятитысячные отряды 15 . М. Бернштам же в своем труде исходил из опубликованной версии и подсчитывал активных бойцов на стороне восставших, доходя до четверти миллиона человек 16 . С другой стороны, небольшой активный отряд мог успешно действовать при тотальной поддержке и солидарности местного населения, иногда достаточно внушительной округи. Поэтому при подсчетах повстанческих, слабовооруженных и слабоорганизованных (в военном смысле слова) сил может оказаться уместным оценивать не только число сражающихся, но и общую численность населения, вовлеченного в восстание или иное протестное движение.

В 2002 г. были защищены две диссертации по военнополитической активности крестьянства в Гражданской войне, специально затрагивавшие проблематику зеленого движения. Это работы В.Л. Телицына и П.А. Аптекаря 17 . Каждая из них содержит отдельный сюжет, посвященный «зеленовщине» 1919 г. 18 Авторы эти сюжеты опубликовали 19 . П. Аптекарь дает общий очерк зеленых восстаний, В. Телицын активно использовал тверской материал.

В России жестокость гражданской войны была обусловлена сломом традиционной
русской государственности и разрушением вековых устоев жизни. Сельские люди
целыми деревнями, а то и волостями стремились любой ценой защитить островки
своего мирка от внешней смертоносной угрозы, тем более что у них был опыт
крестьянских войн. Это явилось самой главной причиной появления третьей силы в
1917-1923 годах – «зеленых повстанцев». «Зелёное» движение в годы Гражданской
войны – это массовые выступления крестьян, направленные против основных
претендентов на захват власти в стране – большевиков, белогвардейцев и иностранных
интервентов. Как правило, руководящими органами государства они видели свободные
Советы, сформированные в результате независимого волеизъявления всех граждан и
чуждые любым формам назначения сверху. Зелёный и чёрный, а также их комбинация
часто использовались в качестве цвета знамён повстанцев.

Крестьянская армия Нестора Махно.

Народное движение под руководством А. С. Антонова.

Причины поражения зелёных.

Против Красных и Белых

Кандидат исторических наук Руслан Гагкуев так обозначил события тех лет: «В России жестокость Гражданской войны была обусловлена сломом традиционной русской государственности и разрушением вековых устоев жизни ». По его словам, в тех сражениях не было побеждённых, а были только уничтоженные. Именно поэтому сельские люди целыми деревнями, а то и волостями стремились любой ценой защитить островки своего мирка от внешней смертоносной угрозы, тем более что у них был опыт крестьянских войн. Это явилось самой главной причиной появления третьей силы в 1917-1923 годах - зелёных повстанцев.
В энциклопедии под редакцией С.С. Хромова «Гражданская война и военная интервенция в СССР» дано определение этому движению - это незаконные вооружённые формирования, участники которых скрывались от мобилизаций в лесах.
Впрочем, есть и другая версия. Так, генерал А.И. Деникин считал, что эти соединения и отряды получили своё название по имени некоего атамана Зелёного, который воевал и против белых, и против красных в западной части Полтавской губернии. Об этом Деникин написал в пятом томе «Очерков о русской смуте».

«Деритесь сами между собой»

В книге англичанина Х. Уильямсона «Прощание с Доном» приводятся воспоминания одного британского офицера, который в годы Гражданской войны находился в Донской армии генерала В.И. Сидорина. «На станции нас встретил конвой донских казаков… и подразделение под командой человека по фамилии Воронович, построившееся рядом с казаками. На «зелёных» практически не было формы, они носили преимущественно крестьянскую одежду с клетчатыми шерстяными кепками или потёртыми бараньими папахами, на которых был нашит крест из зелёной ткани. У них был простой зелёный флаг, и они выглядели крепкой и мощной группой солдат ».
На призыв Сидорина вступить в его армию «солдаты Вороновича» ответили отказом, предпочитая сохранять нейтралитет. В целом в начале Гражданской войны крестьянство придерживалось принципа: «Деритесь сами между собой». Однако белые и красные каждый день штамповали указы и приказы о «реквизициях, повинностях и мобилизации», тем самым вовлекая селян в войну.

Деревенские драчуны

Между тем ещё до революции сельские жители были искушёнными бойцами, готовыми в любую минуту схватиться за вилы и топоры. Поэт Сергей Есенин в поэме «Анна Снегина» привёл конфликт двух деревень Радово и Криуши.

Однажды мы их застали…
Они в топоры, мы тож.
От звона и скрежета стали
По телу катилась дрожь.

Таких стычек было множество. Дореволюционные газеты пестрели статьями о массовых драках и поножовщинах между жителями самых разных деревень, аулов, кишлаков, казачьих станиц, еврейских местечек и немецких колоний. Именно поэтому в каждом селении были свои хитроумные дипломаты и отчаянные командиры, ставшие на защиту местного суверенитета.
После Первой мировой войны, когда многие крестьяне, вернувшись с фронта, прихватили с собой винтовки-трёхлинейки и даже пулемёты, зайти просто так в такие селения было опасно.
Доктор исторических наук Борис Колоницкий в этой связи отметил, что регулярные войска зачастую испрашивали разрешения у старост на проход через такие деревни и нередко получали отказы. Но после того как силы стали неравными - в связи с резким усилением Красной армии в 1919 году, многие селяне были вынуждены уйти в леса, чтобы не попасть под мобилизацию.

Нестор Махно и Батька Ангел

Типичным командиром «зелёных» был Нестор Махно. Он прошёл сложный путь от политкаторжанина из-за участия в группе анархистов «Союз бедных хлеборобов» до командующего «зелёной» армией численностью 55 тысяч человек в 1919 году. Он и его бойцы были союзниками Красной армии, причём сам Нестор Иванович за взятие Мариуполя был награждён орденом Красного Знамени.
В то же время, будучи типичным «зелёным», он не видел себя вне родных мест, предпочитая жить грабежами помещиков и зажиточных людей. В книге «Самая страшная русская трагедия» Андрея Буровского приводятся воспоминания С.Г. Пушкарёва о тех днях: «Война шла жестокая, бесчеловечная, с полным забвением всех правовых и моральных принципов. Обе стороны грешили смертным грехом - убийством пленных. Махновцы регулярно убивали всех захваченных в плен офицеров и добровольцев, а мы пускали в расход пленных махновцев».
Если в начале и в середине Гражданской войны «зелёные» либо придерживались нейтралитета, либо чаще всего симпатизировали советской власти, то в 1920-1923 годах они воевали «против всех». Например, на тачанках батьки Ангела было написано: «Бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют ».

Герои «Зелёных»

По меткому выражению крестьян того времени, советская власть для них была и матерью, и мачехой. Доходило до того, что сами красные командиры не знали, где правда, а где ложь. Однажды на крестьянском сходе у легендарного Чапаева спросили: «Василий Иванович, а ты за большевиков али за коммунистов»? Тот ответил: «Я за Интернационал».
Под таким же лозунгом, то есть «за Интернационал», воевал георгиевский кавалер А.В. Сапожков: он сражался одновременно «против золотопогонников и против лжекоммунистов, которые засели в Советах». Его соединение было разгромлено, а сам он застрелен.
Самым ярким представителем «зелёных» считается член партии левых эсеров А.С. Антонов, известный более как лидер Тамбовского восстания 1921-1922 годов. В его армии в ходу было слово «товарищ», а борьба велась под знаменем «За справедливость». Впрочем, многие «зелёноармейцев» не верили в свою победу. Например, в песне тамбовских повстанцев «Что-то солнышко не светит…» есть такие строки:

Поведут нас всех огулом,
Отдадут команду «Пли!».
Чур, не хныкать перед дулом,
Не лизать у ног земли!…