Роллан жан кристоф анализ. Анализ одного из романов Р.Роллана (“Жан-Кристоф”)

В 1912 году Ромен Роллан заканчивает роман в 10-ти томах: Жан-Кристоф / Jean-Christophe.

««Жан-Кристоф» был с самого начала задуман как роман о «новом Бетховене»; в своём герое Роллан воплотил некоторые черты любимого им композитора, чья музыка ему была дорога своим героическим, жизнеутверждающим духом. Незадолго до выхода первой части «Жан-Кристофа» появилась и взволновала многих читателей небольшая книга Роллана «Жизнь Бетховена». Это была не просто биография. Здесь Роллан в сжатой и оригинальной форме высказывает собственные взгляды на искусство и долг художника. Он приводит слова великого композитора о том, что ему хотелось бы работать «ради страждущего человечества», ради «человечества будущего». Он разделяет мнение Бетховена: «Музыка должна высекать огонь из души человеческой».

Читая Роллановскую «Жизнь Бетховена», особенно первые её страницы, мы отчётливо видим те мотивы, которые впоследствии развернулись в «Жан-Кристофе».

Роллан рассказывает о суровом детстве Бетховена. Отец его был певцом, а мать до замужества была служанкой; семья жила бедно.

«Отец решил извлечь выгоду из музыкальных способностей сына и показывал публике это маленькое чудо. С четырёхлетнего возраста он часами держал мальчика за клавесином или запирал со скрипкой, заставляя играть до изнеможения... Дошло до того, что Бетховена приходилось чуть ли не силой наставлять учиться музыке. Отрочество его было омрачено заботами о хлебе, необходимостью рано зарабатывать на пропитание... Семнадцати лет он уже стал главой семьи, на него легла забота о воспитании двух братьев; ему пришлось взять на себя унизительные хлопоты о назначении пенсии отцу - пьянице, не способному содержать семью: пенсию выдавали на руки сыну, иначе отец пропил бы всё. Эти горести оставили в душе юноши глубокий след».

История детства и юности Жан-Кристофа, как она рассказана Роменом Ролланом, - не просто авторский вымысел: тут претворились реальные факты биографии величайшего из немецких композиторов. И не зря поэтическим фоном действия становится величественный Рейн и его живописные зеленые берега - ведь здесь, на берегу Рейна, Бетховен провёл первые двадцать лет своей жизни.

В первых книгах «Жан-Кристофа» соприкосновение с «Жизнью Бетховена» особенно очевидно; в дальнейшем судьба Роллановского героя обособляется от реального первоисточника и развивается по-своему. Но в характере, в душевном облике Жан-Кристофа не в одни лишь юные, но и в зрелые годы многое сближает его с Бетховеном. Не только страстная увлечённость искусством, но и неукротимый, независимый нрав, упорное нежелание склоняться перед власть имущими. И вместе с тем - способности стойко переносить нужду и горе, умение сохранять в тяжелейших условиях и волю к творчеству и любовь к людям. Музыка Жан-Кристофа, подобно бетховенской, проникнута жизненной энергией и радостью бытия».

Ромен Роллан (1866-1944) – классик французской литературы. Обладатель Нобелевской премии 1915 года. Писатель по типу близкий Гюго, эмоциональный оптимист, романтик. Роллан воспевает героев, сильных духом, творчески, отдающих свой яркий талант людям. Он верит, что идеал достижим, по крайней мере, к нему надо стремиться, когда-нибудь большинство людей на земле станут счастливы и духовно развиты (такова высшая цель).

«Мир гибнет от удушья в своём расчётливом и гнусном эгоизме. Мир задыхается. Откроем окна. Впустим вольный воздух. Будем дышать дыханием героев». Роллан пишет ярко, романтично, вдохновенно, потому что его цель - вдохновить читателя на жертвенное служение человечеству. Выше приведена цитата из первой значимой книги Роллана - «Жизнь Бетховена», также им написаны биографии многих выдающихся творцов: «Жизнь Микеланджело», «Жизнь Толстого». Всё это яркие примеры героев, борцов, сражающихся с людским непониманием, с собственными недостатками и недугами. Бетховен – величайший композитор - большую часть жизни был глухим и мужественно преодолевал свою болезнь.

Главное произведение Роллана изучаемого периода, за которое он удостоился Нобелевской премии – огромный 10-томный роман-поток (такой жанр) «Жан-Кристофф » (1912). Это подробная история жизни одного человека, главным образом, история его духовной жизни - от момента рождения до самой смерти. Жан-Кристофф – гениальный композитор, вымышленный Ролланом, но многие моменты его биографии, многие его черты характера Роллан взял у Бетховена. Жан-Кристофф помимо таланта наделён возвышенной чистой душой, горячими открытыми чувствами, нетерпимостью к злу и несправедливости – его невозможно не полюбить. Очень интересно описаны его взаимоотношения с женщинами (он был очень влюбчив), с миром, природой, Богом, поиски смысла жизни. Главный же вопрос романа: в чём смысл и предназначение искусства. Ответ традиционный в рамках классического мировоззрения: служить народу и духовно обогащать его.

23.Творчество Киплинга

КИПЛИНГ Джозеф Редиард - английский беллетрист и поэт. Р. в Бомбее. С 17 лет - сотрудник индийской «Военной и гражданской газеты» ; печатавшиеся в ней очерки, рассказы и стихи составили первые книги К. Впоследствии военный корреспондент (деятельности ирландской гвардии в империалистическую войну посвящена одна из его последних книг). Автобиографические черты - в романе «Свет погас». Получил в 1907 нобелевскую премию.

Особое положение К. в английской лит-ре отмечается не только высокими отличиями - он доктор honoris causa девяти университетов, - не только гонорарами, раз в 25 превосходящими обычные (по шиллингу за слово в 1900, т. е. около 3 тыс. руб. за печ. лист), но и наличием четырех прижизненных собраний сочинений, фактом необычайным для Англии, почти не знающей прижизненных собраний сочинений.

Идеология, выраженная творчеством К., - идеология сподвижников британского империализма, фактически и создавших «Бо̀льшую Британию» (кругосветную империю). Экспансия заселяет отдаленнейшие географические пункты юношами, едущими в колонии делать себе карьеру. Они мечтают о судьбе клерка Клайва, покорившего Индию, оседают, женятся, плодят детей. По всем «Семи морям» (книга стихов К.) вырастает проблема «туземнорожденного» (native born). Эти люди образуют как бы «иррегулярный легион», братство, дружеская поддержка конкистадоров связуют их. Они несут «бремя белого человека» (брошенный Киплингом лозунг).

Колония (в особенности Индия, место рождения самого К.) для «туземнорожденного» - не экзотика традиционного империалистического романа, но деловая реальность повседневной работы. Представитель колониального натурализма, К. первый в английской литературе воспринимает Индию как факт быта.

Психологии зауряд-завоевателя свойственны деловитость, самоуверенность, сентиментальная ностальгичность (тоска по родине), чужеедство (джингоизм). К. является выразителем дум и чувств преуспевающего молодого чиновника (любимого героя любого среднего английского романа), агента колонизаторства, «на совесть» его осуществляющего. В этой среде персонажи К. нарицательны, а многие строки его стихов стали пословицами.

Идейный багаж К. - империалистический, твердолобый консерватизм, расовая гордость, англо-саксонская избранность. Политическая позиция К. - превыше всего участь Империи, всякий покушающийся на ее сохранность - преступен. Отсюда - ненависть к возможным посягателям на Индию - к царской России (роман «Ким», «Мировая с Медведем», рассказ «Человек, к-рый был» и мн. др.); отсюда - оголтелое немцеедство во время и после мировой войны. Существующая система конкуренции, выживание сильного, правильна («Имперский приказ»), и хотя отдельные дефекты в ней налицо, напр. бюрократизм (ряд ранних индийских рассказов), не подлежит резким изменениям ни вправо («Старый исход»), ни влево. Допустимы реформы, но основа - добытая еще предками «свобода» для каждого, которая распространяется, естественно, лишь на белых. Вернее - существуют различные законы для белых и для цветных. «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись» («Баллада о Западе и Востоке») - стих, вошедший в пословицу. В том и состоит бремя белого человека, чтобы убеждением или силой подчинить Восток великой английской цивилизации. Величие задачи в том, что выполнители ее безымянны, а путь их труден. Но только эти люди, действующие в местах, где «ни божий, ни человеческий закон не властен к северу от 53° широты» («Сказ о трех котиколовах», стих, вошедший в пословицу), - только эти люди и ценны, ибо они строители и делатели жизни («Мэри Глостер», «Томлинсон» и др.) Таковы предпосылки лит-ой деятельности К. Она является выражением колониально-захватнической хищнической работы английского империализма, подчас переходит в непосредственный свод деловых указаний, инструкций - как нужно делать то или иное (напр. наставление в «солдатской песне» «Грабеж»). Здесь характерны три ряда фактов: 1. Абсолютная протокольная точность времени и места действия: данные, точно устанавливающие маршрут конокрада в «Балладе о Западе и Востоке», плацдарм боевых действий в «Балладе о Бо-Да-Тоне»; еще резче это, естественно, в прозе. Автор присутствует в новелле в качестве наблюдателя событий или лица, выслушивающего отчет о них. Рассказ поэтому напоминает запись дневника. 2. Романы заканчиваются моралью; новелла же - выводом, вскрывающим ту (разговорную) ассоциацию, в силу к-рой она рассказана (так построена целая книга «На корме у пароходной трубы»). Так. обр. новелла стирает свои грани и приближается к очерку. Характерно, что такой замечательный рассказ, как «Город ужасной ночи», впервые напечатан в книге путевых очерков. Не менее показательно наличие цикла книг рассказов из английской истории, творчески завершаемого «Школьной историей Англии» (совместно с Флетчером, 1911), детским учебником истории. 3. Чтобы окончательно подтвердить достоверность изложенного материала, К. циклизирует новеллы не только вокруг одних героев, но и по-бальзаковски, случайной перекличкой: эпизодическое лицо одной новеллы - герой другой. Особенную остроту получает этот прием, когда персонаж действует и в прозе и в стихах (рассказчик «Баллады о королевской шутке» барышник Махбуб-Али является одним из учителей Кима, и ряд др. примеров).

Английская критика усматривает лит-ую традицию К. в Брет-Гарте (см.) Но Гарт фиксирует и изъясняет мир, исследует гл. обр. душевное содержание героя, притом сугубо натуралистичен и тем самым объективистичен, в то время как творчество К. является непосредственно политически-утилитарным; заботясь о протокольном приурочении, Киплинг пренебрегает объективным натурализмом, но стремится к натурализму прикладному и агитационному. Чисто же психологические произведения (роман «Свет погас», ряд рассказов) наименее удаются К. В названной параллели существенно лишь то, что оба автора прошли школу газетного очерка (см.) . Отсюда и зоркость К. к чисто профессиональным деталям и необычайная разносторонность его тематики, удивляющая многих исследователей.

Прикладной натурализм прозы К. нашел очень своеобразное выражение во всемирно известных его «звериных» циклах, особенно в двух «Книгах джунглей» , восторженно принятых всей критикой. Цикл о Маугли можно считать родоначальником нового жанра рассказов о животных: Ч. Дж. Д. Робертс и Э. Т. Сетон, оба старшие современники К., выступают со своими беллетристическими книгами о животных только после К. Второй «звериный» цикл, «Вот так сказки» , является уже сказовым развитием установившихся жанров, сложным скрещением традиций детской сказки с ее натуральным магизмом, познавательного

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Устойчивая традиция «романа-реки» - по распространенному во Франции наименованию, - т.е. традиция многотомного романа, является одним из очевидных подтверждений связи литературы XX века с реализмом и романтизмом XIX века.

Ромен Роллан (1866-1944) - писатель, откликнувшийся своим творчеством на самые кардинальные проблемы XX в. Он был страстным борцом против фашизма и войны.

Весьма сложна идейная эволюция Р. Роллана, творческая деятельность которого охватывает почти пятидесятилетие.

Ромен Роллан родился в городе Кламси (Бургундия). Отец его был нотариусом. С 1881 г. семья стала жить в Париже, где после окончания лицея Роллан поступил в Нормальную школу, высшее учебное заведение, готовящее педагогов.

Выдающиеся способности молодого Роллана особенно выявились в его интересе к музыке и литературе. Любовь к искусству сказалась у Роллана и в той тревоге, с которой он относился к упадку его на Западе, в стремлении найти средства оздоровления искусства.

В 1889 г. Роллан блестяще закончил курс Нормальной школы и отправился в Рим, где продолжал изучение искусства. В 1891 г. он возвратился в Париж, а четыре года спустя защитил диссертацию по истории европейской оперы. В последующие годы наряду с преподавательской работой в Нормальной школе и Сорбонне Роллан все больше времени уделяет творчеству. Он написал множество статей о музыке, работал над своими первыми драмами.

1. Жанр «героической биографии»

Роллан не мог довольствоваться реализмом «в духе Флобера», отрицанием, бесстрастным описанием. Общество, погибающее от эгоизма и бездуховности, может быть изменено только «великими душами», Героями, их нравственным примером. В поисках подобных образцов Роллан вышел за пределы национальной художественной традиции. Будучи студентом, Роллан обратится с письмом к Толстому, как «путеводной звезде», прося его ответить на мучительные вопросы, как жить, каким должно быть искусство. Всемирно известный писатель ответил в октябре 1887 года французскому студенту на 38 страницах. Особенно сильное впечатление произвело на Роллана осуждение Толстым буржуазного искусства за его отрыв от народа, от жизни.

Значительно позже Роллан писал: «Я никогда не забуду отеческой помощи, оказанной мятущемуся юноше, каким я был тогда». Л. Толстой надолго стал для него учителем. В начале века им будет написана «Жизнь Толстого», наряду с другими «героическими биографиями» («Жизнь Бетховена», «Жизнь Микеланджело»).

Во французской истории Роллана привлекал период добуржуазный, привлекала «героическая эпопея Франции», начиная от Карла Великого и до революции 1789 г. Начинал Роллан как драматург, в 90-е годы писал пьесу за пьесой. Театр отвечал потребности Роллана в трибуне, в искусстве действенном, способном оказать прямое и немедленное воздействие на сознание. В драматургической практике сформировалась эстетика раннего Роллана, возник его призыв к созданию «нового искусства для нового общества» (в предисловии к книге «Народный театр», 1903).

Писатель продолжает поиск положительных, духовно сильных героев, чей пример мог бы вдохновить современников, среди великих людей различных эпох. Так рождается замысел эпических биографий великих людей - «Героические жизни». Роллан создает «Жизнь Бетховена» (1903), «Жизнь Микеланджело» (1906), «Жизнь Толстого» (1911).

Первое место в цикле Роллан отвел своему любимому композитору - «мощному и чистому душой Бетховену». Блестящий знаток музыки, ее профессиональный историк, Роллан создал ряд выдающихся трудов о музыкантах прошлого и современности («Музыканты прошлого», 1908, «Музыканты наших дней», 1908, «Гендель», 1910, и др.). Но только Бетховен стал спутником жизни писателя. К изучению творческой биографии Бетховена Роллан обращался постоянно. В результате им была создана шеститомная работа о Бетховене - «Великие творческие эпохи», первый том которой вышел в 1927 г., а последний закончен в годы Второй мировой войны.

Вышедшая в 1903 г. книга Роллана «Жизнь Бетховена» имела большой успех. Справедливая мысль этой книги о том, что гениальная музыка Бетховена рождена революцией, была развита автором в последующих работах о композиторе с большей настойчивостью, хотя и они не лишены противоречий.

В биографии Микеланджело отдана определенная дань пессимистическим настроениям 900-х годов, хотя Роллан и стремился полемизировать с ними. Творческий путь Микеланджело показан как бесконечная цепь страданий. Но в то же время Микеланджело изображен человеком несгибаемой воли, несокрушимой энергии.

В «Жизни Толстого» Роллан отмечал огромное значение творчества великого русского писателя для всего мира и для себя лично. Его привлекали в Толстом критическое отношение к действительности, буржуазному искусству, действенный гуманизм, любовь к простым людям и к жизни. Книга была создана вскоре после смерти Л. Толстого. Роллан говорил об этом произведении: «Я инстинктивно отбросил в ней все, что разделяло нас, и возложил на его могилу лишь уважение и любовь». Но, несомненно, отсутствие в книге критического отношения к философии Толстого объясняется тем, что в те годы многое в ней было близко Роллану. Это отразилось и в последних книгах одного из лучших произведений Роллана - романа «Жан-Кристоф».

2. История, совершающаяся на глазах в романе «Жан-Кристоф»

Появление «романа-реки» в творчестве Роллана было предопределено, так как «героическая эпопея» означала для него не просто жанр, но образ мысли и образ жизни. Вслед за «эпическим циклом» драм о революции - десятитомный «Жан-Кристоф» («Заря» (1904), «Утро» (1904), «Отрочество» (1905), «Бунт» (1906), «Ярмарка на площади» (1908), «Антуанетта» (1908), «В доме» (1909), «Подруга» (1910), «Неопалимая купина» (1911), «Грядущий день» (1912)).

Приступая к созданию своей «реки», Роллан так определял ее основополагающие черты: «Герой - это Бетховен в сегодняшнем мире. <…> Мир, который видишь из сердца героя, как из центральной точки». Появление такой «центральной точки» означало обращение к новому источнику эпического - к Личности. Герой романа окончательно порывал со статусом «лавочника», приобретал статус Бетховена, Гения, наделенного максимальными творческими потенциями.

Даже имя героя романа - Жан-Кристоф Крафт - символично, в нем обозначены эти возможности, эта функция гаранта роллановского оптимизма, его ставки на будущее («важно не то, что было, а то, что будет»). «Крафт» - «сила», «сила природы» (нем.), Жан - Иоанн Предтеча, крестивший Христа. Кристоф - св. Христофор, переносивший Христа через реку. Особый смысл и предназначение героя намечены происхождением Крафта, его рождением в приграничной области Германии, а затем переездом в Париж. Жан-Кристоф - реализация любимой идеи Роллана о всемирном братстве, единстве человечества.

Еще одна особенность роллановской «реки» сформулирована в «Диалоге автора со своей тенью» (предисловие к первому изданию «Ярмарки на площади», 1908). Тень - это, естественно, родственно близкий автору герой, но автор готов следовать за собственной тенью по пути к истине, к будущему. Самое существенное и сокровенное в себе автор обнаруживает, устанавливает с помощью этого необычного двойника, с помощью необычного монолога, в котором сливаются голос автора и голос героя. Образ «героя-автора» придает органическое единство повествованию, которое порой кажется разностильным.

По определению Роллана, композиция «Жан-Кристофа» - музыкальная, «четырехчастная симфония». Части этой симфонии - этапы становления героя, музыка его души, бесконечная и бесконечно меняющаяся гамма чувств и ощущений, возникающая при соприкосновении с внешним миром. Начиная со смутных образов, возникших у новорожденного, и кончая впечатлениями всей жизни, проносящимися в угасающем сознании умирающего.

Основополагающий принцип эпопеи Роллана - лирический, поэтический. Роман свой он называл «поэмой в прозе» и заявлял, что «решительно порывает со всеми условностями, утвердившимися во французской литературе». Роллан говорил, что пишет не роман, но «символ веры». Его задача - создать новое человечество - предполагала очищение, обновление, возвращение к душе, предполагала высвобождение духовной энергии в свободном течении «романа-реки», пренебрегающем любыми условностями.

«Поток» в «Жан-Кристофе» не перерастает, однако, в поток сознания героя романа. Монологичность определяется скорее функцией автора, нежели героя. В романе нередко говорится «мы» (автор и его «тень»), есть обращение к герою («ты»), присутствие автора очевидно все время, и «тень» - как ей и положено - послушно следует за своим создателем. Кристоф слишком часто говорит голосом самого Роллана, и местами текст романа ничем не отличается от роллановской публицистики. Например, в книге «Ярмарка на площади» Кристоф - уже и не тень, а псевдоним автора, осуществляющий в слегка беллетризированной форме обзор культуры Франции начала XX в. И не «глазами Оливье», а своими собственными глазами видит Роллан «Францию истинную», подставляя на свое место этот символ французского духа, противопоставленный «ярмарке на площади».

Роллан не смог избежать возникающей при этом опасности превращения «тени» в иллюстрацию. Мысль автора тяготеет над героем, опережает его, ожидает на каждой ступени, подводя итоги и намечая дальнейший путь. И каждый шаг делается с видимым нажимом, движение часто на пределе, ибо Жан-Кристоф - не просто Крафт, но и Иоанн Предтеча. Его психология индивидуальна - и вместе с тем типична, поскольку он, Человек как таковой, выражает «сокровенные силы стихий».

Сказанное не означает, однако, что Жан-Кристоф - всего лишь «тень». «Тень» достаточно полнокровна, чтобы жить «своей» жизнью, идти «своим» путем, увлекая с собой автора. Для Роллана «образцом современной эпопеи» оставалась «Война и мир». «Жан-Кристоф» - эпопея «мира, в котором мы живем», герой ее представляет «поколение, переходящее от одной войны к другой, от 1870 года к 1914 году». Роллан вывел Кристофа на поля социальных битв переломной эпохи, сделал его предвестником «грядущего дня», оптимальным вариантом человека, который в сердце Европы, среди бушующих страстей возвышается как маяк, собирающий всех людей доброй воли.

Система персонажей в «Жан-Кристофе» - круг близких герою людей, его друзей, некая большая семья, играющая роль фундамента общества, обновляемого душевной энергией и нравственным порывом членов такого содружества. Отношения между ними регулируются чувствами любви, дружбы, теми истинными ценностями, в которых особенно нуждается Кристоф.

Только дружба налаживает контакт различных цивилизаций, французской и немецкой, коль скоро их олицетворением выступают Кристоф и Оливье. Роллан бросил вызов шовинизму тем фактом, что героем романа сделал немца, ему доверив и свою этику, и свою эстетику - довершив его воспитание, его становление в Париже, в соприкосновении с Оливье, т.е. с «истинной Францией».

Свойственная Кристофу реакция на внешний мир - не «немецкая» и не «французская» - это реакция художника, музыканта, который каждый раз «настраивает» свою душу, во всем улавливая внутренние ритмы, неслышные другим мелодии. Насыщаясь ими, Кристоф поднимается над рядовым существованием, приобщается к «стихиям», к «сокровенным силам». Но земли при этом не покидает, так как музыка для него - это «все сущее».

Приобщаясь к музыке, Кристоф приобщается к радости, к любви, приобретает такие силы, которые позволяют одолевать все препятствия. Музыка определяет высочайшие - бетховенские - параметры Личности, а «роман-река» Роллана - история формирования соответствующего этим параметрам героя. «Жан-Кристоф» - еще одно жизнеописание героической личности, в ряду с Бетховеном, Толстым, Микеланджело.

Дар художника, которым наделен Кристоф, - это некий абсолютный слух, способность к безошибочной нравственной оценке всего сущего. Начинает Кристоф свою критическую ревизию с искусства, с музыки, затем вершит суд над обществом, сначала немецким, провинциальным, потом французским, столичным, наконец, общеевропейской «ярмаркой на площади».

Жан-Кристоф сражается не только с этой «ярмаркой», не только с декадансом и тотальным обуржуазиванием. Его бунт приобретает экзистенциальный смысл. Он рано увидел смерть близких людей, и жизнь его стала «борьбой против жестокого удела». Он очень рано отделил внутреннее от внешнего, отделил «суть», которая отождествилась с потребностью в свободе, с поисками смысла бытия. Поисками тем более драматическими, что Кристоф «был одержим неверием» - «Бога больше не было».

Свою этику Кристоф выковывал в обществе, напоминавшем «груду развалин». На первых порах и у него возникло желание «разрушать и жечь» в знак протеста, поскольку «Бога нет, все дозволено». Однако художником руководит здоровый, природный инстинкт, который преобразует энергию отрицания в энергию утверждения. Абсолютная свобода, искус которой посетил и Роллана, свобода ницшеанского сверхчеловека противоположна роллановскому страстному гуманизму.

Данная, конкретная эпоха, канун мировой войны отодвигается к завершению эпопеи как фон, на котором осуществлялась извечная драма Жизни и Смерти, вне реального пространства, вне даже личности, преобразующейся в начало Творчества, в олицетворение Будущего. Традиционная религиозность, подвергнутая сомнению, сменяется новой верой, герой обретает, по словам Роллана, «ценность религиозную» - в финале уступает свое место святому Христофору.

Заключение

Безжалостный приговор уходящему веку вынес в своём творчестве Ромен Роллан. Обнаружив симптомы тяжелой социальной болезни, признаки упадка и деградации, Роллан призвал к возрождению человека, к созданию нового человека как условию преобразования общества. Источник обновления Роллан видел в искусстве и уподоблял эстетику этике.

Роллан был профессиональным музыкантом, автором многих работ по истории музыки, и в немалой степени именно музыка формировала своеобразный роллановский эпос, нацеленность на «извечные основы и тайны». «Проникать в самую сущность стихии, постигать ее сокровенные силы» - эту задачу музыки Роллан переносил на искусство словесное.

Сама по себе такая задача возвращала к романтической традиции, несмотря на отрицательное отношение Роллана к «яду идеализма», к «иллюзиям», которыми грешили романтики, к «риторике». «Преобладанию слов над вещами» Роллан решительно противопоставлял правду, «действительность как она есть». Роллановский вкус к «реальным вещам», к Жизни, к Природе уравновешивал его увлечение «сокровенными силами», «моральными истинами», что оборачивалось риторикой.

История жизни Кристофа - история постоянных потерь. Роллан щедро дарует человеку всю меру страданий, чтобы одолеть зло и подняться к радости, обогащая свою душу, это «огромное духовное царство».

Своеобразие социального романа Роллана в том, что познание жизни, социальной несправедливости, неравенства формирует прежде всего эмоциональную сферу интенсивно переживающего героя. Воспитательный роман в данном случае - роман «сентиментального воспитания», этапы которого обозначаются очередным эмоциональным кризисом.

Литература

роллан жан кристоф героический биография

1. Балахонов В.Е. Ромен Роллан и его время («Жан-Кристоф»). - Л., 1968. - 285 с.

2. Зарубежная литература XX века (1871-1917): Учебник / Под ред. В.Н. Богословского, З.Т. Гражданской. - М.: Просвещение, 1979. - 351 с.

3. Зарубежная литература XX века: Учебник / Под ред. Л.Г. Андреева. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 2004. - 559 с.

4. История французской литературы. Т. III. - М.: Наука, 1963. - 375 с.

5. Кирнозе З.И. Французский роман XX века. - Горький, 1977. - 295 с.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Необычный замысел романа Р. Роллана "Жан-Кристоф": повествование о жизни гениального музыканта и неукротимого бунтаря, от рождения и до смерти. Слабые стороны французского рабочего движения перед первой мировой войной, идея мира и взаимопонимания народов.

реферат , добавлен 24.04.2009


Краткий очерк биографии А.С. Пушкина. История создания, содержание и сюжетная линия романа "Евгений Онегин". Действующие лица и поэтические особенности романа. Интересные факты о романе, его влияние на произведения в литературе, музыке и кинематографе.

реферат , добавлен 26.06.2012


История и этапы создания самой известной поэмы Некрасова, ее основное содержание и образы. Определение жанра и композиции данного произведения, описание его главных героев, тематика. Оценка места и значения поэмы в российской и мировой литературе.

презентация , добавлен 10.03.2014


Возникновение и развитие жанра исторической прозы в России. Эпоха, отражённая в романе "Князь Серебряный". Отличительные признаки архаизмов и историзмов. Анализ основных темпоральных показателей и фразеологических единиц, встречающихся в произведении.

дипломная работа , добавлен 08.11.2013


Рыцарский роман как жанр средневековой литературы. Стилистические особенности рыцарского романа. Художественные особенности и специфика жанра в романе "Тристан и Изольда". Варианты воплощения "рыцарских мотивов" различными авторами в вариантах романа.

курсовая работа , добавлен 25.02.2012


Антиутопия как обособленный литературный жанр, её история и основные черты. Классический роман-антиутопия и проблематика романа. Антигуманный тоталитаризм как отдельный жанр, корни античности. Проблемы реализма и утопические идеалы в литературе.

курсовая работа , добавлен 14.09.2011


Определение автора классического произведения по портрету, основным фактам биографии, отрывкам из работ. Изучение композиционной функции снов в русской литературе 19 века. Классификация жанров литературных произведений: роман, эпопея, поэма, трагедия.

презентация , добавлен 15.01.2014


Сущность и отличительные особенности направления романтизма в литературе, история и этапы его становления и развития, яркие представители. Характерные черты романтического героя. Анализ известных произведений Купера и Джека Лондона, их главных героев.

реферат , добавлен 08.12.2009


Общая характеристика жанра прозаической миниатюры, его место в художественной литературе. Анализ миниатюры Ю. Бондарева и В. Астафьева: проблематика, тематика, структурно-жанровые типы. Особенности проведения факультатива по литературе в старших классах.

дипломная работа , добавлен 18.10.2013


"Робинзон Крузо" как сюжетная модель мировой робинзонады, генезис данного жанра, его отличительные особенности. Классификация по идейно-тематическим принципам. Роман-притча "Повелитель Мух" У. Голдинга как пародия романа Баллантайна "Коралловый остров".

Глава VI

РОМЕН РОЛЛАН: ВЫСОКАЯ ГЕРОИКА

Становление писателя: от Кламси до Нормальной школы. — Драмзтург; борьба за новый театр. — «Героические биография»: великие сердцем. -— «Жан Кристоф»: «эпопея современной жизни». — «Кола Брюньон»: бургундский характер. — Военные годы: «Над схваткой».

Мир погибает, задушенный своим трусливым и подлым эгоизмом. Распахнем же окна! Впустим свежий воздух! Пусть нас овеет дыханием героев.

Р. Роллан

Р. Роллан оставил многожанровое наследие - романы драматургию, мемуаристику, дневники, письма. Он находился в центре общественных и политических событий своего времени, общался и переписывался со множеством лиц — от простых читателей до прославленных писателей, философов, государственных деятелей, живших в разных уголках земного шара. К его авторитетному голосу — голосу гуманиста, правдоискателя — прислушивались в мире. Роллан исходил из представления о высокой нравственной миссии литературы и ответственности писателя В 1915 г. ему была присуждена Нобелевская премия за «возвышенный идеализм» и «сочувствие и любовь к истине».

Становление писателя: от Кламси до Нормальной школы

Ромен Роллан родился в!86б г. в городке Кламси на юге Франции. Этот город унаследовал от средних веков дух народной вольницы, от времен революции — республиканизм. Именно в Кламси происходит действие романа «Кола Брюньон».

Отец писателя владел в Кламси нотариальной конторой. Он отличался завидным здоровьем и прожил 95 лет. Мать, ревностная католичка, безумно любила сына, привила ему страсть к музыке и преклонение перед Бетховеном. В отличие от отца Роллан был хрупкого здоровья, часто болел, однако обладал неисчерпаемым запасом творческой энергии. Благодаря природной одаренности Роллан стал гордостью местной школы, особенно блистал он в гуманитарных дисциплинах.

Чтобы помочь сыну получить достойное образование, отец Роллана продаст свою контору и перебирается в Париж, где работает служащим банка. В IS86 г. Роллан становится студентом Высшей нормальной школы. Интересы Роллана были многогранны: история, всемирная литература, искусствознание, музыка, философия. Он был писателем и ученым; в его многожанровом наследии исследовательские труды, прежде всего музыковедческие, занимают важное место.

Роллан и Толстой. Значительную роль в духовном формировании Роллана сыграл Лев Толстой. В 1880-е годы появляются переводы произведений Тургенева, Достоевского, Толстого, и русская литература прочно входит в культурную жизнь Европы. В 1886 г. во Франции узилела свет книга Мельхиора ле Вогюэ «Русский роман», ставшая заметной страницей в истории русско-французских литературных связей. Знакомя своих соотечественников с творчеством Гоголя, Тургенева, Достоевского, Толстого, автор книги отмечал гуманистический пафос русских писателей и выражал убеждение, что их влияние может оказаться «спасительным» для современного «истощенного искусства».

Толстой был духовным спутником Роллана едва ли не на протяжении всей жизни французского писателя: Роллан переписывался с ним, создал о нем биографическую книгу, имя Толстого постоянно присутствует в его письмах, статьях, дневниках, мемуарах.

Роллан, исходя из представления о нравственной миссии искусства, хотел, чтобы оно несло «маленький лучик Любви», «божественный свет Милосердия». «Ни Эсхилл, ни Шекспир не могли потрясти души соотечественников глубже, чем всколыхнули нас "Идиот", "Братья Карамазовы", "Анна Каренина" и великая эпопея, которая в моих глазax занимает среди этих шедевров место новой "Илиады", — "Война и мир"», — писал Роллан. Статья Толстого «Так что же нам делать?», содержащая жесткую критику общества, построенного на угнетении одних людей другими, ошеломила Роллана. Студент Нормальной школы решает отправить письмо яснополянскому мудрецу со списком вопросов, главным среди которых был: «Как жить?» Каково же было удивление Роллана, когда в один из вечеров в октябре 1887 г. в его скромную мансарду пришло письмо объемом 17 страниц от самого графа Толстого! Письмо, начинавшееся словами «Дорогой брат», написанное по-французски рукой гениального русского писателя, произвело неизгладимое впечатление на Роллана. Толстой в духе своей доктрины отстаивал тезис о «ложной роли» науки и искусства, которые служат привилегированным классам. Под влиянием Толстого Роллан стал задумываться над «прогнившей цивилизацией эксплуататоров». Не все взгляды Толстого импонировали Роллану, но ему во многом был созвучен толстовский трактат «Что такое искусство?», и прежде всего мысль, что искусство и литература призваны нравственно воздействовать на общество, возвышать и облагораживать души людей.

Молодой ученый. В 1889 г. Роллан оканчивает Нормальную школу и получает заманчивое предложение о двухгодичной научной командировке в Рим для самостоятельных научных занятий. Пребывание в Италии оказалось для него исключительно плодотворным. В молодые годы он с интересом читал книги по истории искусства и теперь мог воочию познакомиться с прекрасными музеями, увидеть шедевры скульптуры и живописи, послушать наменитую итальянскую оперу.

Научная работа в области музыки заставляла проникнуть в психологию композитора, задуматься о природе творческого процесса. В Италии Роллана впервые посетила мысль написать о Бетховене. К этому времени относятся первые литературные опыты писателя — наброски пьес из итальянской и римской истории («Орсино», «Калигула», «Осада Мантуи» и др.). В Италии были подготовлены, а в 1895 г. защищены две его диссертации: «Происхождение современного музыкального театра. История европейской оперы до Люлли и Скарлатти» и «Об упадке итальянской живописи в XVI веке». Тогда же состоялась первая попытка (неудачная} пробиться на сцену с оперой «Ниобея».

Преподаватель . Неуверенность в перспективах писательской деятельности побуждает Роллана заняться преподаванием (сначала в Нормальной школе, а позднее в Сорбонне), что дает ему материальную независимость; свободное же время он отдает литературному творчеству- Работа преподавателя имела свои положительные стороны — духовное общение с учениками и слушателями, которые видели в нем не рядового педагога, а яркую, выдающуюся личность.

Возможно, педагогическая деятельность «притормаживала» писательские замыслы Роллана. Но вместе с тем преподавание помогало ему накапливать те обширные искусствоведческие знания, которые стали позднее фундаментом многих его сочинений. Роллан-писатель во многом нырастал из Роллана-псдагога с его учительской, нравственно-воспитательной установкой,

Драматург: борьба за новый театр

Писательский путь Роллана начинается с пьес, В конце 189G — начале 1900-х годов он работает преимущественно как драматург. Это было по-своему закономерно.

На исходе XIX в, в Европе происходит рождение «новой драмы», означавшее ломку устаревших канонов развлекательного театра. Пьесы Роллана с их гуманистическим пафосом и серьезной проблематикой образуют две жанрово-тематические группы: «Трагедии веры» и «Драмы революции».

«Трагедии веры». Действие этих пьес происходит в прошлом, но история выступает лишь фоном, декорацией. Главное для Роллана — нравственные коллизии, добро и зло в человеке. Роллан ищет ответ на вопрос, неизменно для него актуальный: а чем природа героического в человеке? В «Святом Людовике» (1897) протагонист — французский король Людовик IX, предводитель крестоносцев, человек высоких нравственных качеств, олицетворение великодушия и народный любимец, а потому объект зависти интриганов. И хотя исторический фон в драме во многом стилизован и условен, а фигура главного героя идеализирована, в пьесе выражены глубинные, гуманистические устремления ее автора. Тема «герой и народ» разбивается в драме «Аэрт» (1898), действие которой происходит н XVII в, в Голландии. Юный принц Аэрт, великодушный, храбрый человек, стремится стать во главе движения против испанского владычества.

«Драмы революции». В условиях накала социальной борьбы но Франции на исходе 1890-х годов (дело Дрейфуса, конфронтация сил демократии и реакции) Роллан подходит к осмыслению важнейших исторических уроков в жизни страны — уроков Великой французской революции 1789—1794 гг., которая спустя столетие оставалась предметом острых споров. Так появляются «Драмы революции».

Цикл открывала пьеса «Волки» 0898), в которой звучат отголоски дела Дрейфуса.

Честный офицер революционной армии, дворянин д"Уарон обвинен в измене. На этом настаивает Верра, храбрый воин, движимый ненавистью к аристократии. На защиту обвиняемого встает якобинец Телье. Испытывая личную неприязнь к д"Уарон у, он доказывает его невинность. Но оправдание д"Уаропа означало бы отрешение от должности Верра, любимца солдат, опытного командира. Для решения вопроса прибывает комиссар Конвента Кенель. Телье ратует за то, что справедливость должна восторжествовать при любых обстоятельствах. Кенель же, понимая юридического правоту Телье, принимает тем нe менее сторону Верра, спасает его от смерти, ибо такой исход нужен революции.

«Дантон». Вторая драма цикла, «Торжество Разума» (1899), посвящена судьбе партии жирондистов. Наиболее значительной в цикле является драма «Дантон» (1900). В центре ее — проблема революционного вождя. Их в пьесе двое, это полярные характеры: Дантон и Робеспьер. Их конфронтация не только носит личный характер, но и отражает столкновение двух тенденций в революции; аналогичный конфликт воспроизвел В. Гюго в романе «Девянасто третий год», показав носителей двух принципов; «революции насилия» (Симурден) и «революции милосердия» (Говэн).

Дантон и Робеспьер начинали вместе как вожди масс, сокрушившие монархию. Но время изменило их. Дантон устал от роли «карающего меча». Писатель так характеризует его: «Гаргантюа в шекспировском вкусе, жизнерадостный и могучий». Устав от насилия, крови и убийств он хочет милосердия и снисхождения, которые, по его мнению, полезнее для блага Франции, нежели бескомпромиссный террор.

Робеспьер — суров и неподкупен, его преданность Революции и Республике фанатична. Ему чужды жалость и снисхождение. О таких, как Робеспьер» Дантон говорит: «Страдания их не трогают, у них одна мораль, одна политика — навязывать свои идеи другим». Сродни Робеспьеру и его друг Сен-Жюст. Любая критика а адрес всесильного Комитета спасения, любое инакомыслие со стороны недавних народных лидеров воспринимается как преступление и, хуже, предательство. Единственное средство борьбы с ними — нож гильотины. Судопроизводство осуществляется не по законам, а по понятиям. В уста Робеспьера вложен такой тезис: «Революционные бури не подчиняются обычным законам. К той силе, которая преобразует мир и создает новую мораль, нельзя подходить с точки зрения прописной морали», Арестованный Дантон и его соратники предстают перед Революционным трибуналом,

Одним из первых Роллан выстраивает целый акт своей драмы как своеобразную стенограмму заседания суда, яростного столкновения точек зрении.

В своей мужественной речи Дантон отметает многие обвинения, в частности, в том, что жил на широкую ногу, в то время как народ голодал. Простые люди в зале симпатизируют Дантону. Положение спасает Сен-Жюст: он сообщает, что вечером в порт прибывает караван судов с мукой и топливом. После этого зал суда стремительно пустеет, люди спешат пополнить спои скудные запасы. В итоге Дантон и его друзья остаются одни, без моральной поддержки. Присяжные — на стороне власти. Приговор, заранее предрешенной, инкриминирует им заговор против Республики, караемый смертью.

Работая над циклом пьес о революции, Роллан не мог лройти мимо темы народа. Здесь писателю помог опыт Шекспира, автора исторических хроник, чье наследие Роллал тщательно изучал. Цикл «Драмы революции» заключила пьеса «Четырнадцатое июля», в центре которой — великое событие — штурм Бастилии. По словам Роллана, «здесь отдельные личности растворяются в народном океане. Чтобы изобразить бурю, нет надобности выписыиать отдельную волну — нужно написать будущее море».

В драме выражен мощный народный протест против преступления монархии и всей феодальной системы. Участников штурма Бастилии Роллан изобразил ярко и броско, показав ту эйфорию, героику и веру в торжество справедливости, которые характеризуют первые шаги революции. В драме присутствуют элементы народного праздничного действа, во время которого звучат хоры, звенят оркестры, а народ образует хоровод вокруг романтического символа Свободы. Эта пьеса явилась своего рода прообразом «драм массового действия», посвященных классовой борьбе, которые были популярны на Западе в 1930-е годы.

«Народный театр»: «искусство действия». Завершая работу над циклом пьес, Роллан подытоживает свои теоретические выводы в книге «Народный театр. Опыт эстетики нового театра» (1903). В этой книге Роллан обосновывает программу «искусства действия», оказывающего нравственное воздействие на аудиторию. Народный театр должен ориентироваться на широкого демократического зрителя. Как бы ни были значимы пьесы драм атургои-классиков, репертуар современного театра должны составлять современные авторы. Театр может черпать духовные силы в народной среде. Роллан убежден, что «народный театр — ключ к целому миру нового искусства, к миру, который искусство только еще начинает предчувствовать»- Время показало, однако, прекраснодушие Роллана. Позднее он признал, что его план создания народного театра рухнул, столкнувшись с реальной практикой. Книга была, по его словам, продуктом «восторженной веры юности».

Значит ли это, однако, что сама идея подобного театра утопична, наивна, несовместима с самой природой сцены, для которой наиболее естественны пьесы семейные, социально-психологические? Думается, что ответ на этот вопрос не может быть упрощенно-однозначным. Театр отражает время; в революционные эпохи его проблематика и стилистика меняются. Достаточно впомнить «Мистерию-буфф» Маяковского, «Любовь Яровую» Тренева, «Дни Турбиных» Булгакова, «Бронепоезд 14-69» Вс. Иванова и многие другие, художественные достоинства, долговремен-ность и сценический успех которых несомненны.

«Героические биографии»: великие сердцем

В начале 1900-х годов, в пору интенсивных духовных и творческих исканий, Роллан задумал серию биографий великих людей — государственных деятелей, полководцев, ученых, художников. Была осуществлена лишь часть замысла — это своеобразный триптих, в который вошли жизнеописания Бетховена, Микеланджело, Толстого.

В предисловии к серии Роллан в присущей ему эмоционально-патетической манере писал: «Вокруг нас душный спертый воздух. Дряхлая Европа впадает в спячку в этой гнетущей, затхлой атмосфере... Мир задыхается. Распахнем же окна! Впустим вольный воздух! Пусть нас овеет дыханием героя».

Кто же является героем в трактовке Роллана? Это не те, кто побеждал мыслью или силой. Для него герои те, кто велик сердцем. Без величия души нельзя быть ни великим человеком, ни великим художником. Образцом для Роллана был «мощный и чистый душой Бетховен».

Роллан обращается к своему герою, к современнику, близкому человеку: «Дорогой Бетховен!» Он с восхищением пишет о том, как, измученный недугами, крушением любви, страшной для музыканта глухотой, Бетховен создает самое жизнеутверждающее, ликующее свое сочинение для хора на слова Шиллера — Девятую симфонию с ее завершающим «Гимном к Радости». И в гармонии с заключительными аккордами бетховенского шедевра — патетический финал очерка Роллана: «Какая битва Бонапарта, какое солнце Аустерлица могут поспорить в славе с этим сверхчеловеческим трудом, с этой победой, самой сияющей из всех, которую когда-либо одерживал дух?» Бетховенская тема станет доминантой всей жизни и творческих исканий Роллана.

В этой же тональности была написана и книга о Микеланджело, творческом гении Ренессанса. Материалом для этой книги послужили разыскания Роллана, сделанные в Италии. Это был обширный, состоящий из трех частей труд, содержавший как биографическое описание, так и искусствоведческий анализ. Писатель озаглавил два главных этапа жизни художника как «Борьба» и «Отрешение», а последний раздел назвал «Одиночество».

В 1911 г., после кончины Толстого, он написал его «героическую биографию», отдав дань любимому художнику.

Бетховен, Микеланджело и Толстой — это особый тип героя. Жизненные невзгоды не способны погасить в них творческий энтузиазм. Торжествуя над безжалостной судьбой, они оказываются моральными победителями. Внутренний смысл их героической жизни определяется излюбленной формулой Роллана: Per aspera ad astra (через тернии к звездам).

«Жан Кристоф»: «эпопея современной жизни»

Вся предшествующая работа Роллана с области драматургии, публицистики, искусствоведении оказалась прологом к созданию масштабной прозаической формы — романа «Жан Кристоф» (1904— 1912). Он стал главной книгой Роллана, принес ему европейскую славу. В «Жане Кристофе» наиболее полно выражена эстетика, жизненная философия и художественная методология писателя.

Жанровое своеобразие: «роман-река». Замысел романа возник еще в 1890 г., когда Роллан находился в Италии, где его поразили великие произведения искусства. Роллан задумался об их творцах, которые представлялись ему подлинными титанами. Тогда его пленила личность Бетховена.

История мировой литературы знает «титанические» образы Прометея, Фауста, Манфреда, построенные на соединении реальности с фантастикой. Роллан ставит в центр гения и помещает его в конкретную, реальную обстановку. Писатель ввел в жизнеописание Жана Кристофа многие факты бетховенской биографии, наделил своего героя бетховенским характером, его страстностью, бескомпромиссностью.

В романе заметны автобиографические мотивы: хрупкость, поэтичность, деликатность Роллана нашли отражение в образе Оливье, друга Кристофа. Твердость, мужество Роллана в отстаивании своих принципов, его любовь к музыке — в Жане Кристофе. Своему герою писатель дал фамилию Крафт, т. е. сила.

В центре повествования — судьба гениального музыканта, прослеженная от рождения до смерти. «Это — своего рода интеллектуальная и нравственная эпопея современной души...», — писал Роллан о «Жане Кристофе».

Конечно, у Роллана присутствует сониально-исторический контекст, но главное — изображение жизненного пути героя. Жан Кристоф с его высокой духовностью и нравственной чистотой - олицетворение «лучших людей Европы», с которыми романист связывал свои надежды. Многозначительно сопоставление Жана Кристофа с христианским героем, святым Христофором. Знаменателен эпиграф к роману: «Свободным душам всех наций, которые страдают, борются и побеждают». Роллан сделал Жана Кристофа немцем, подчеркнув тем самым, что ивеликое искусство выше национальных перегородок. Близкий друг Кристофа — француз.

Новый жизненный материал требовал новой формы. Роллан пишет десятитомный роман-эпопею, непохожий на привычные романные циклы, такие, как «Ругон-Маккары» Золя, «Будденброки» Т. Манна. «Жан Кристоф» по-своему предварял эпопею М. Пруста «В поисках утраченного иремени».

Почти десять лет труда, горения отдал Роллан роману, жил «в доспехах Жана Кристофа». Роман печатался отдельными частями в журнале «Еженедельные тетради» (1904— J912), редактором которого был известный литератор и друг Роллана Шарль Пеги. И 1921 г. в предисловии к очередному изданию «Жана Кристофа» писатель предложил объединить книги, близкие по «атмосфере» и «звучанию», и четыре части. В итоге произведение предстало как «четырехчастная симфония».

Духовная Одиссея героя: жизнь как творческий процесс. Первая часть эпопеи («Заря», «Утро», «Отрочество») охватывает юные годы Кристофа. Роллан исследует пробуждение его чувств и сердца в узких пределах малой родины и ставит героя перед лицом испытаний. Здесь особенно явственны черты «. романа-воспитания», образцом которого был для Роллана «Вильгейм Мейстер» Гёте, внутренняя тема — столкновение гениального ребенка с суровыми жизненными реалиями и формирование в нем художественного таланта и музыкального мировидения.

В провинциальном немецком городке на берегу «старика Рейна» появляется на свет ребенок, которому предстоит прожить долгую жизнь. Ребенок познает окружающий мир, тепло материнских рук, краски, звуки, голоса. «Медленно катится огромный поток времени... 6 реке жизни возникают островки воспоминаний».

С особым вниманием воспринимает будущий музыкант зауки, складывающиеся в мелодии. Семья пребывает в крайней нужде. Отец Жана Кристофа Мельхиор Крафт, музыкант в придворном оркестре герцога, пропинает ясный из скромного семейного бюджета; мать Луиза работает кухаркой. Жан Кристоф узнает всю унизительность бедности.

Дедушка дарит внуку старый рояль. Прикасаясь к клавишам, Жан Кристоф погружается в мир чарующих звуков и пробует сочинять. Впервые в литературе Роллан приподнимает занавес тайны над композиторским творчеством. В восприятии ребенка зьуки сливаются с окружающим миром, природой. Дядя Готфрид, любящий внука, наделенный чуткой душой, учит: музыка должна быть «скромно» и правдивой», помогать обнажать внутренний мир «до самого дна».

В шесть лет Жан Кристоф сочиняет пьесы для фортепиано, затем начинает выступать в придворном оркестре, сочинять музыку на заказ.

Искусство такого рода ему не по душе: «сам источник его жизни и радости отравлен». После смерти деда и отца Жан Кристоф вынужден взят на себя заботу о матери и двух младших братьях.

Созревание музыкального таланта героя неотделимо от его внутреннего роста. Как и многие неординарные люди, Жан Кристоф одинок. Ему необходимы близкий друг, любимая женщина.

Жан Кристоф переживает много увлечений. Его чувства возвышенны, непосредственны, не всегда подчинены здравому смыслу, а потому обычно не находят достойного отклика. Кристоф - максималист, ставящий в любви и дружбе высокую планку, требующий полной самоотдачи, исключающей эгоизм, ложь, легкомыслие. По мере развития повествования «жизнь души» героя оказывается в центре художественного внимания, его эмоции гиперболизируются, приобретают особую масштабность и энергию.

Герой и общество: бунт Жана Кристофа. Вторая часть эпопеи включает книги «Бунт», «Ярмарка на площади», в которых воссоздан новый важный этап в жизни героя. Прежде всего Жан Кристоф восстает против себя прежнего, срывает свою «вчерашнюю, уже омертвевшую оболочку», а свои ранние сочинения оценивает резко, как «теплую водицу, карикатурно-смешной вздор». С запальчивостью юности обрушивается он и на многих композиторов-классиков, усматривая в их произведениях фальшь, сентиментальность. С юношеским максимализмом готов он все сделать «заново или переделать». Кристоф выступает и местном музыкальном журнале с шокирующими статьями, в которых ниспровергает авторитеты мэтров.

От бунта в музыкальной сфере Жан Кристоф переходит к критическому осмыслению общества. Он замечает перемены, произошедшие в Германии в конце века: в стране философов и музыкантов сгущается «удушливая атмосфера грубого милитаризма». Во время крестьянского праздника Жан Кристоф, вступаясь за девушек, ввязывается в драку с солдатами. Чтобы избежать судебного преследования, он вынужден покинуть Германию и бежать в Париж.

Книга «Ярмарка на площади» занимает в романе особое место. Повествование здесь обретает характер памфлета, появляются сатирические интонации.

Кристоф приезжает в Париж, исполненный иллюзий, ведь Франция — страна свободы, в отличие от Германии с ее сословными пережитками. Но во французской столице он видит лишь «великую комедию». Когда-то Теккерей писал о буржуазно-аристократическом обществе как о «ярмарке тщеславия», Жану Кристофу открывается другая ярмарка — ярмарка всеобщей продажности, гигантское торжище. Современное искусство, превратившееся в предмет купли-продажи, Жан Кристоф называет «интеллектуальной проституцией». Ложь и пошлость в искусстве вызывают у него бурную реакцию. Кристоф сталкивается с представителями разных сфер столичного общества. Общение с политиками убеждает его, что для них «служение народу» на самом деле есть лишь реализация своекорыстных интересов, «прибыльная, но малопочтенная отрасль торговли и промышленности». В творчестве современных французских композиторов Жан Кристоф критикует анемичность, наивность сюжетов. У поборников «новой музыки» он находит лишь «клубок профессионаяьных фокусов», подражательность «сверхчеловеческим трывам», отсутствие «естественности». В литературе Жана Кристофа раздражают явления декадентского толка; в театре — развлекательность, засилье легковесных жанров.

Превозмогая болезнь, душевную боль, Кристоф продолжает трудиться. Но его симфоническая картина «Давид», н основе которой — библейский сюжет, не понята публикой и терпит провал. Плод пережитого потрясения — тяжелая болезнь героя.

В поисках «другой Франции». Третья часть включает книги «Антуанетта», «В доме», «Подруги», овеянные атмосферой нежной «душевной сосредоточенности». Жан Кристоф ищет «другую Францию», которую смог бы полюбить, и находит ее в лице Оливье Жанена.

Оливье — молодой поэт, интеллигентный, великодушный, «ненавидящий ненависть», он восхищается музыкой Кристофа. При внешней непохожести они духошю близки: обоих отличает душевная чистота, приверженность высоким нравственно-этическим понятиям. Благодаря Оливье Кристоф убеждается: есть истинная Франция, «несокрушимая гранитная глыба». Их отношения — это своеобразная модель творческого взаимообогащенин культур двух стран. Роллан нерен своему нравственному постулату: культура — интернациональное родство душ, которое должно иосторжествоиать над национальными перегородками.

Не без помощи Оливье пресса, наконец, обращает благосклонное внимание на Кристофа. К нему приходит долгожданный успех. Жан Кристоф помогает сближению Оливье с Жаклиной Лантье, зная, что это будет ущербом для их дружбы. Так и происходит. Женившись на Жаклине, Оливье, поглощенный радостями семейной жизни, отдаляется от Кристофа.

Четвертая часть романа включает две книги: «Неопалимая купина» и «Грядущий день». Это финал долгой, многотрудной жизни героя, его духовной Одиссеи.

Жизнь Кристофа — это настойчивые поиски своеобразного «символа веры». Вместе с Опивье они хотят принести жизнь на «алтарь ноьвого бога — народа». В книге «Неопалимая купина» в роман входит тема политической борьбы; герою предстоит выбрать, с кем ему быть — с рабочими лидерами или против них. На первомайской демонстрации Жан Кристоф встречает Оливье; происходит столкновение- с полицией. Кристоф убивает полицейского, а Оливье, затоптанный толпой, позднее умирает в больнице.

После парижских событии Жан Кристоф бежит в Швейцарию и находит прибежище в доме доктора Брауна. Там он переживает новую любовь — к жене доктора, Анне Браун. Кристоф и Анна являют физическую и духовную гармонию; Анна, натура искренняя, верующая, страдает, изменяя мужу, пытается даже наложить на себя руки. Они расстаются, и Кристоф переживает очередной духонньш кризис.

И снова любовь исцеляет героя от отчаяния, возвращает к жизни творчеству. Кристоф встречает Грацию, которая в юности была его ученицей. Теперь она — вдова с двумя детьми. Они хотят пожениться. Но возникает препятствие: сын Грации, мальчик болезненный и неуравновешенный, безумно ревнует свою мать. После его смерти уходит из жизни и сама Грация.

Кристоф остается один. Он переживает счастливое слияние с природой, сочиняет, используя мотивы испанских народных песен и танцев, подобных «вспышкам пламени». Последнее желание Жана Кристофа глубоко символично: соединить детей его ушедших друзей — дочь Грации и сына Оливье. Жизненные силы покидают Кристофа. Одна из волнующих сцен романа: перед затуманенным взором умирающего героя проходят образы дорогих ему людей. Река жизни, выходя из берегов, вливается в океан вечности.

«Музыкальный роман»: звучащее слово. Роман произвел огромное впечатление, выдвинул Роллана в ряд писателей мирового значения. Читателей поразили оригинальность и эмоциональная сила главного героя и художественная форма произведения. Роллан сделал музыкальный «симфонический» принцип структурообразующим в романе. Жизнь для музыканта исполнена внутренней цельности: отдельные ее фазы подобны частям монументального симфонического сочинения. Роллан влюблен в музыку. Он слышит ее а ритмах жизни Кристофа. Так образуется счастливый синтез звука и слова.

«Жан Кристоф» явил собой новую жанровую разновидность. Это «роман-река». В стиле Роллана — лиризм, экспрессия, метафоричность. Подобная манера отвечала состоянию главного героя, погруженного в мир возвышенных чувств и порывов.

Заключительная, десятая книга «Грядущий день» начинается так: «Жизнь проходит. Тело и душа иссякают, как поток. В сердцевине ствола стареющего дерева отмечаются года. Все в мире умирает и возрождается. Только ты, Музыка, не бренна, ты одна бессмертна. Ты — внутреннее море. Ты глубока, как душа...»

Автор не только прозаик с поэтическим видением мира, но и музыковед, тяготеющий к лексике отвлеченной, метафоричной и эмоциональной. Музыкальность романа определяется и его возвышенным пафосом. Не материальные расчеты, не эгоистическая мелочность, а широта души, приверженность к духовным ценностям, любви, дружбе, вдохновенному творчеству — таково жизненное кредо главного героя. И оно близко и его творцу.

Романтическая стихия. Музыкальность вырастает из романтической стихии романа, которая выражается в сгущении красок, в особой силе переживаний героев. К роману неправомерно подходить с мерками жизнеподобия, в том числе и психологического. Не только Жан Кристоф, но и его друзья чувствуют сильнее, чем обычные люди, и в связи с этим поступают смелее, безогляднее.

С романтикой связана и известная двуплановость романа, и особенно главного героя. С одной стороны, можно сказать, что Жан Кристоф — фигура репрезентативная, по словам Роллана, «героический представитель нового поколения, переходящего от одной войны к другой, от 1870 года к 1914 году». С другой стороны, образ главного героя символичен: Жан Кристоф является воплощением Добра и Справедливости в извечном противоборстве светлых и темных сил.

К роллановскому герою в известной мере приложима формула Герцена: «история в человеке». Писатель имел право сказать, что ни в одной стране земного шара Жан Кристоф уже не чужеземец. Роман сделал Роллана фигурой международно-значимой, позволил ему услышать, как люди из разных стран говорили: «Жан Кристоф — наш. Он — мой. Он — мой брат. Он — я сам».

«Кола Брюньон»: бургундский характер

За «Жан Кристофом» следует повесть «Кола Брюньон» (1914), появившаяся в канун Первой мировой войны. Это книга совершенно иной тональности, в ней предстал «новый» Роллан. Собирая материал для книги, писатель побывал в родных местах, в Бургундии, в Кламси. Он погрузился а историю, в фольклор, в народные традиции. Роллан поставил в центр произведения простого человека, Кола Брюньона, резчика по дереву. Повествование ведется от лица героя, что придает рассказу особую, доверительную интонацию. Работая над повестью, Роллан ориентировался на стилистику французских средневековых фаблио, на фольклор, на эстетику Рабле.

В повести, действие которой происходит в 1616 г., передан исторический колорит позднего Средневековья: феодальные междоусобицы, грубое поведение солдат, народные крестьянские праздники с обрядовыми играми, антиклерикальные настроения среди горожан. Герой читает Плутарха; и это — знак времени: именно в эпоху Возрождения были открыты сокровища античного мира. Повесть строится как дневник главного героя. Перед читателями — серия эпизодов, рассказанных с доброй улыбкой, иногда насмешкой или иронией.

Кола Брюньон, совсем непохожий на Жана Кристофа, близок ему внутренне. Он предан творчеству, хотя называет его прозаично: «рабочий голод». Брюньон создает мебель, утварь, искусно инкрустирует свои изделия. Труд для него — «старый товарищ, который не предаст». «Вооруженный топориком, долотом и стамеской с фугаикой в руках, я царю за моим верстаком над дубом узлистым, над кленом лоснистым», ~ пишет Брюньон в дневнике. Для героя созданные им изделия подобны детям, которые разбрелись по свету.

В повести носпевается поэзия труда. С таким же вдохновением, как об искусстве музыканта, Роллан пишет о мастерстве этого народного умельца.

Писатель восхищается людьми, которые умеют «сеять, выращивать овес и пшеницу, подрезать, прививать виноград, жать, вязать снопы, молотить зерно, выжимать гроздья... словом быть хозяевами французской земли, огня, воды, воздуха — всех четырех стихий».

Личная жизнь Кола Брюньона складывается не слишком счастливо. Его поэтическое чувство к Ласочке не было взаимным. Супруга Кола сварлива, дети не очень радуют отца. Нежные чувства вызывает у него единственная дочь Мартина, а также его ученики Робине и Капье.

Кола — оптимист. Ни распри сыновей, ни эпидемия чумы, ни пожар, ни феодальные междоусобицы не могут сокрушить его жизнелюбия. Продолжатель традиций Рабле, Роллан наделяет Брюньона «пантагрюэлизмом», неизменным ощущением красоты мира, умением радоваться и наслаждаться жизнью.

Материал романа гармонирует с его стилем: писатель использует ритмизированную прозу, включает в текст произведения шутки, пословицы, поговорки. «Кола Брюньон, старый воробей бургундских кровей, обширный духом и брюхом». Все это виртуозно передал на русский язык М. Л. Лозинский (известный нам по переводам «Божественной комедии» Данте, «Гамлета» Шекспира и других шедевров мировой литературы).

В «Примечаниях Брюньонова внука» Роллана читаем: «И когда Горький пишет, что "Кола Брюньон", который ему нравится больше всех моих книг, есть галльский вызов войне, то он не так уж и ошибается». В начале 1930-х годов вышло издание романа с иллюстрациями художника Е. А. Кибрика, которые очень понравились автору. Композитор Д. Б. Кабалевский написал по роману оперу «Кола Брюньон» (1937).

Военные годы: «Над схваткой»

Первая мировая война (1914— 1918 гг.) — исторический водораздел в жизни Европы, ее культур и литературы. Эта война стала судьбоносной для Роллана, его духовных исканий; явилась огромным испытанием, не только физическим, но и нравственным, для многих мастеров культуры.

Общественный деятель и гуманист. Роллан воспринял войну и как личную трагедию, и как преступление перед человечеством и цивилизацией. Вместо всечеловеческого братства, о котором мечтал Роллан, он наблюдал вакханалию ненависти и крушение основ культуры. Сострадая жертвам войны, писатель отказался присоединиться к патриотическому хору. Его антивоенная, пацифистская позиция вызвала яростные нападки, поток обпвинений в его адрес, в том числе обвинение в предательстве. На первых порах он был одинок. Чтобы выстоять в этих условиях, требовалось немалое гражданское мужество. Как и в Жане Кристофе, в Роллане, человеке хрупкого здоровья, жила душа несгибаемого борца, Он продолжил ту традицию, которую олицетворяли Вольтер, Гюго и

В годы войны писатель включается в работу Международного Красного Креста в Женеве, оказывает помощь жертвам войны -беженцам военнопленным. Роллан пишет сотни писем, ходатайствуя за разных людей. И получает вести со всех концов Европы -так высок его авторитет, настолько значимо его имя.

Роллан публикует публицистическую книгу «Над схваткой» (1915) Писатель ставил перед собой задачу уберечься от «умственного милитаризма», сохранить духовные ценности «мировой цивилизации для будущего». Он писал в своей книге: «Великий народ, втянутый в войну, должен защищать не только свои границы он должен защищать также свой разум...»

В годы войны Роллан приобрел много новых друзей. Писателя поддержали Роже Мартен дю Гар, будущий Нобелевский лауреат врач Альберта Швейцер, гениальный физик Альберт Эйнштейн, философ Бертран Рассел, драматург Бернард Шоу. Роллан содействует сплочению антивоенных сил передовой европейской интеллигенции.

В 1915 г. Роллану была присуждена Нобелевская премия по литературе В представлении отмечался «возвышенный идеализм его литературного творчества и проникнутая симпатией точность, с какой он обрисовал различные человеческие типы».

К 1916 г. относится начало переписки Р. Роллана с М. Горьким. Их двадцатилетняя дружба, творческие контакты - одна из интереснейших страниц русско-французских литературных связей. Роллан дружит со Стефаном Цвейгом, который написал первую книгу о нем. Писатель поддерживает антимилитаристские выступления Джона Рида, Анри Барбюса, автора антивоенного романа «Огонь». С интересом следит он за развитием событий в России после Октября 1917 г. Роллан симпатизировал процессам обновления жизни, но одновременно испытывал тревогу по поводу революционного насилия.

Война в художественном творчестве и в публицистике. Художественно-публицистическое наследие Роллана периода воины разнообразно и весомо. В это время писатель ведет подробные дневники, которые не предназначались для публикации. В них содержатся откровенные, нелицеприятные оценки событий, анализ исканий и сомнений писателя. Роллан не щадит писателей-националистов, обнажает связь военных преступлении с финансовыми интересами. Во время пребывания в Москве в 1935 г. Роллан передал рукописи «Дневника военных лет» Библиотеке имени В. И. Ленина с просьбой обнародовать через 20 лет, что и было сделано в 1955 г.

Своеобразным продолжением сборника «Над схваткой» стала публицистическая книга «Предтечи» (1319), посвященная памяти тех, кто стал жертвами террора и милитаризма: Жану Жоресу, Розе Люксембург, Карлу Либкнехту. Роллан называет их «мучениками за новую веру — всемирное братство народов». В их число он включает и Льва Толстого.

«Лилюли»: сила смеха. Среди художественных произведений, связанных с темой войны, — пьеса-фарс «Лилюли», написанная в сатирической аристофановской манере. Пафос произведения — в разоблачении войны, ее идеологических покровов. Многочисленные действующие липа представляют современное общество. Оно несправедливо, построено по классово-иерархическому принципу и напоминает карнавал-маскарад.

Люди живут в мире фантомов, фетишей, верят в Разум, у которого завязаны глаза, в Братство и Свободу, утратившие свой смысл, превратившиеся в свою противоположность. В этом государстве фактически правит Иллюзия (Лилюли), предстающая в облике белокурой, голубоглазой, соблазнительной девушки, перед которой никто не может устоять. Именно она вызывает соперничество между двумя юношами: Альтаиром (французом) и Антаресом (немцем), которые начинают братоубийственную борьбу, полагая, что творят справедливое дело.

Единственным здравомыслящим персонажем в этом абсурдном мире оказывается горбун Полишинель, носитель смеха и одновременно здравого смысла. Генетически он — «родной брат Кола Брюньона», воплощение народного прямодушия, способности «резать правду-матку».

«Пьер и Люс»: «нож войны». В иной тональности написана повесть Роллана «Пьер и Люс» (1920).

Герои повести, Пьер и Люс — это современные молодые люди, их любовь сталкивается с безумием войны. Главный герой, 18-летний Пьер Обье, является предшественником «потерянного поколения» — поколения, прошедшего через горнило войны (герои произведений Э. М. Ремарка, Э. Хемингуэя). Призванный в армию и получивший полугодовую отсрочку, он, как и многие его сверстники, ощущает чудовищную нелепость происходящего.

Пьер знакомится с Люс, простой милой девушкой. Их чувство чистое, радостное и одновременно овеянное грустью. Неумолимо приближается срок расставания. Но злая судьба настигает их раньше. Исполненные глубокой нежности друг к другу, безмерно счастливые, они приходят в церковь и погибают под обломками колонны, рухнувшей в результате взрыва бомбы.

«Клерамбо»: тяжкое прозрение героя. Еше один аспект антивоенной темы — освобождение человека от иллюзий, заблуждений — раскрывается Ролланом в романе «Клерамбо» (1920).

Главный герой, Аженор Клерамбо — немолодой интеллигент, одаоенный поэт, немного наивный и общестненных делах. Когда начинается война, он поддастся ура-патриотическому порыву, ненависти к «гуннам», шпиономании. Эти настроения постепенно сходят на нет. Патриотические настроения Клерамбо рушатся после известия о гибели сына Фронтовика Макшена. Рассуждения молодого революционера Жюльека Моро, поклонника Ленина, отпугивают Клерамбо. В отчаянии, не видя иного выхода, герой идет на фронт, где погибает. Перед смертью он прощает своего врага.

Позднее радикальные критики акцентировали идеологическую уязвимость того, что они называли «клерамбизмом» (пацифистской позиции героя).

После Первой мировой войны Ромен Роллан продолжает писать. Это было чрезвычайно плодотворное и значимое для писателя время. Творчество Роллана этой поры рассматривается уже в курсе литературы XX в.

Первые послевоенные годы были для Роллана порой интенсивных духовных исканий, связанных с вызовами времени. Ему приходилось веста полемику с такими радикалами, коммунистами, как Анри Барбюс, лидер «Клартэ». Сторонникам революционных действий он противопоставлял свою позицию противника насилия, поборника духовного и нравственного обновления общества.

В 1920-е годы Роллан пишет книгу об индийских философах Рамакришне и Вивекананде, драмы «Игра любви и смерти» (1925), «Вербное воскресенье» (1926), «Леониды» (1927), ведет интенсивную работу над крупным эпическим произведением «Очарованная душа» (1922—1934), посвященным теме трудных исканий западной интеллигенции. Взгляды Роллана заметно радикализируются (сборник «Прощание с прошлым», 1934), он выражает свои симпатии к СССР и вместе с М, Горьким стремится объединить «мастеров культуры» в противостоянии фашистской угрозе. В 1935 г. он приезжает в СССР, встречается с Горьким.

В 1939 г. Роллан пишет драму «Робеспьер», в которой размышляет о революции и судьбе ее вождей. Между тем «чистки», начавшиеся в СССР, тревожат Роллана, его попытки помочь «исчезнувшим» (репрессированным) друзьям не имеют отклика. Лишь в конце 1980-х годов были обнародованы его записи, относящиеся к пребыванию в СССР и встречам с Горьким. Роллан пережил немецкую оккупацию; последние годы он работает над мемуарами, завершает исследование о Бетховене, пишет книгу о Шарле Пеги.

Ромен Роллан всегда имел в нашей стране благодарных читателей и многочисленных друзей, М. П. Кудашева, переводчица его произведений, впоследствии стала женой писателя, хранителем его архива. В 1966 г. в СССР отметили 100-летие со дня рождения Роллана. Он неизменно был объектом внимания со стороны русских исследователей (И. И. Анисимова, Т. Л. Мотылевой, В. Е. Балахонова, И. Б. Дюшена и др.), правда, в их трудах сказывались идеологические стереотипы доперестроечного времени. Несколько раз, начиная с 1930-х годов, выходили собрания сочинений писателя. Как художник слова и мыслитель-гуманист Ромен Роллан занимает неоспоримое место в истории мировой литературы. В своем творчестве писатель отозвался на важнейшие литературно-эстетические и общественно-политические проблемы XX столетия. Его обширное наследие нуждается в историческом подходе и объективном анализе.

Литература

Художественные тексты

Роман Р. Собрание сочинений:в 14 т. / Р. Роллан; под ред, И. И. Анисимова. — М., 1954—1958.

Роман Р. Воспоминания / Р. Ролан. — М., 1966.

Роман Р. Статьи, письма/ Р. Ролан. — М., 1985.

Роман Р. Избр. произведения / Р. Ролан; послесл. 3. Кирнозе. — М., 1988. — (Сер. «Лауреаты Нобелевской премии»).

Критика. Учебные пособия.

Балахонов В. Е. Ромен Роллан и его время. Ранние годы / В. Е. Балахонов. - Л., 1972.

Дюшен И. Б. «Жан Кристоф» Ромена Роллана / И. Б. Дюшен. — М., 1966.

Мотылева Т. Л. Ромен Роллан /Т. Л. Мотылева. — М, 1969- — (Сер. ЖЗЛ).

Мотылева Т. Л. Творчество Ромена Роллана / Т. Л. Мотылева. — М., 1959.