Наталья Бондарчук — о спектакле «Иные», в котором дети-аутисты играют наравне со здоровыми сверстниками и взрослыми именитыми актерами. Особый театр

ФОТО Владислав Кобец

«У меня зловещий смех, я буду смеяться потише». «Не надо, вы испортите рисунок роли. Мы просто уберем эхо. И вообще решения тут принимаю я!» Помощник режиссера немного озабочен, и его можно понять. Адаптация спектакля для детей с аутизмом, многие из которых никогда еще не были в театре, здесь происходит впервые. Расстройство аутистического спектра (РАС), при котором люди оказываются не способны к социальному взаимодействию, неизбежно обрекает их на жизнь в четырех стенах. Кроме того, люди с аутизмом часто страдают той или иной формой сенсорной зависимости – кто-то не переносит яркого света, кто-то полной темноты, кому-то трудно воспринимать резкие звуки или движения – а значит, представление предстоит несколько изменить с учетом потребностей публики.

Опыт уже есть. Ровно год назад компания Disney и фонд «Выход» впервые адаптировали для детей с РАС мюзикл «Красавица и чудовище», а позже, в течение года, – в разных кинотеатрах страны прошли адаптированные показы фильмов «Золушка» и «Головоломка». Фонд «Выход» разработал специальную программу «Аутизм. Дружелюбная среда», которая помогает приспосабливать общественные места для людей с РАС.

Первый этап подготовки – так называемая «социальная история». Это пошаговое описание того, что человека ждет на мероприятии и как себя на нем вести. Обычные (нейротипичные) люди, даже если они впервые попали в театр, понимают, что во время спектакля нужно смотреть на сцену и соблюдать тишину. Для аутичного зрителя это совсем не очевидно, ему нужна подготовка.

Важное условие комфорта – подсказки в виде картинок. Многие из присутствующих ориентируются только по ним. Буфет, туалет, мытье рук, гардероб – для всего есть принятые схематичные изображения, которые называются «визуальным расписанием».

Следующий этап – приспособить представление для людей с гиперчувствительностью: понизить громкость звука, не гасить полностью свет и не закрывать двери, чтобы можно было выходить из зала, а потом возвращаться. Мало кто из зрителей способен высидеть весь спектакль. Для некоторых даже 15 минут – достижение.

1 / 1

Наконец, рядом со зрительным залом должна быть оборудована зона сенсорной разгрузки с мягкими креслами-мешками, на которых удобно валяться, сухим бассейном и палаткой, где можно уединиться и отдохнуть до, после и во время спектакля.

В санкт-петербургском Театре музыкальной комедии такая зона оборудована в Ореховом зале с его темно-зелеными стенами, резным потолком, массивным деревянным камином и зеркалом в пышной позолоченной раме. Благодаря разноцветным мячам и мягким матам благородный интерьер смотрится весело и несколько странно – как и Золотое фойе, украшенное перевитыми гирляндами шаров ярко-синего цвета.

Однако главное в адаптации – не красивое помещение, а сам спектакль. Свет и звук уже отрегулировали, но во время прогона актеры все равно волнуются. Им только что подробно объяснили, что такое аутизм, в чем он проявляется, как на него правильно реагировать. Они восприняли услышанное близко к сердцу и теперь не решаются на сцене кричать или делать резкие движения. Вот стражник бросает Аладдина в темницу и приковывает цепями.

«А ты разве не должен еще меня ударить?» – уточняет исполнитель роли Аладдина. «Это лишнее, – отвечает стражник, – дети испугаются». Помреж в диалог не вмешивается – видимо, он тоже решил, что лучше никого не бить, тем более что главный трюк впереди: Аладдин похищает свою принцессу, они на секунду исчезают со сцены, а потом вдруг срываются с верхнего яруса и летят над головами у публики, то опускаясь совсем низко, то взмывая под потолок на эффектно подсвеченной платформе, изображающей ковер-самолет. После консультаций с представителем фонда эпизод с ковром решают оставить без изменений, жалко отказываться от такого зрелища.

Ближе к 16.00 собираются зрители. Это и дети, и взрослые – подопечные центра творчества, обучения и социальной абилитации для людей с аутизмом «Антон тут рядом». Поведение многих посетителей может показаться странным: кто-то из маленьких кружится на месте, взмахивает руками и кричит. Один мальчик ложится на пол и ни за что не хочет вставать, как мама и бабушка ни уговаривают. Высокий парень в круглых очках подходит ко всем подряд с вопросом: «Сегодня праздник, да? Сегодня большой праздник?» Повсюду стоят волонтеры в синих майках с надписью Disney, они специально проинструктированы так, чтобы прийти на помощь во всех сложных, незапланированных ситуациях. Их, впрочем, не наблюдается. На спектакль все реагируют хорошо, не мешает даже множество людей с фото- и видеокамерами, которые стоят в проходах. Во время сцены с ковром-самолетом дети кричат «ура!» и машут из зала актерам, летающим у них над головами.

А со служебного входа тем временем начинают заносить синие бумажные пакеты с игрушками, раскрасками и безглютеновыми сладостями. Подарков множество («для всех и с запасом», как сказали организаторы из компании Disney), некоторые дети берут по два. И все-таки многие из них плачут и не хотят уходить.

После спектакля сотрудники центра «Антон тут рядом» собрали отзывы зрителей.

• Ирина Хорохорина: «Я сама в прошлом театральный критик, и всегда было много возможностей сходить с дочкой в театр, но никак не решалась, было страшновато. Так что это был первый шаг для нас и Ани. Были созданы отличные, даже можно сказать, идеальные условия для детей. Дочке очень все понравилось. Никаких проблем в театре не возникало. Проблемы начались «за бортом» – очень не хотела уходить, до крика».
• Анастасия Абдулазизова: «Темные залы в кинотеатре для ребенка всегда были проблемой, и очень здорово, что тут все было адаптировано. Хорошо, что звук был приглушен. И угощения, от которых у детей сразу же разбежались глаза! Это был первый театр для Платона, все посмотрел полностью, от начала до конца, не вставал».
• Наргиз Заманова: «Я под большим впечатлением, хотелось бы почаще попадать на такие мероприятия. Особенно сыну интересно было, когда на сцене были знакомые ему объекты, такие как попугай или мотоцикл, – он сразу концентрировал внимание. Это был праздник не только для детей, но и для родителей, я сама отдохнула, раньше никуда не решалась с ним ходить. Однажды попробовали в цирк, но сын там шумел, и зрители, конечно же, косо на нас смотрели. Зато на «Аладдине» я чувствовала себя спокойно, не ограничивала сына, не одергивала его, как всегда, – и он тоже чувствовал себя свободно и спокойно».
• Анна Ермолаева: «Мой шестилетний сын не хотел выходить из зала, хотя и мало что понимал в спектакле. Зато никто не заставлял его сидеть ровно на стуле, и он мог, когда хотел, подойти к сцене и вблизи увидеть, как там поют и танцуют. Ему никто не мешал получать удовольствие так, как ему хотелось».
• Юлия Немерад: «Моему сыну 17, и мы уже очень давно не были в театре, сложно выбрать спектакль и комфортные условия, а здесь ему все понравилось. Он был счастлив».

Ставит спектакль Семейный инклюзив-театр «і» при поддержке компании velcom. Ключевую роль в новом спектакле исполнит Влада Зеневич - 13-летняя девочка, которая благодаря театру буквально за год заговорила.

«Профессор сказал: «Дайте ребенку шанс»

Вечер понедельника. Сегодня у «театральных» детей занятие по хореографии. Одна из учениц, высокая красивая девочка, танцует, в отличие от остальных, не самостоятельно, а в сопровождении тьютора, которая подсказывает движения. Высокая девочка - это Влада Зеневич, у нее аутизм. А ее «помощница» - Екатерина Кураксина, психолог инклюзивного театра. Выходить на сцену без куратора пока Влада не отваживается.

С мамой Влады мы сидим в зрительном зале, и пока беседуем, она практически не отрывает глаз от танцующей дочери: говорит, девочка совершенно преобразилась за то время, что ходит в театр. Еще год назад Влада практически не говорила, а сейчас общается с детьми и мечтает стать актрисой.

До 2,5 лет она развивалась абсолютно нормально, разговаривала обычными детскими предложениями из трех слов. Утром вставала с кровати, бежала ко мне: «Мама!». А однажды внезапно замолчала, неделю просидела тихо. Мы пошли к логопеду, тот отправил нас в психоневрологический диспансер, но что с ней, врачи долго не могли понять, - вспоминает Виктория. - В пять лет Владе поставили диагноз «аутизм». У нее, скорее, элементы аутизма, но это единственный диагноз, под который она «подходит».

В три года Влада пошла в обычный детский сад, где оставалась на два часа в день. Но уже через неделю от этой идеи пришлось отказаться: девочке там не понравилось.

В последний день я ее забирала с такими слезами, что больше мы в сад не пошли. Она после этого боялась заходить со мной в магазин и нигде не снимала одежду. Месяца два просидела дома. Потом ее посмотрел профессор из психоневрологического диспансера и сказал: «Дайте ребенку шанс», - рассказывает Виктория.

Так Влада снова оказалась в детском саду, но уже вместе с мамой: Виктория устроилась туда нянечкой, а позже стала воспитателем. Два года девочка проходила в логопедическую группу. Все шло очень хорошо: чуткие воспитатели, отзывчивые дети. А потом Влада попала в специальную группу, где кроме нее обучались 15 человек с разными диагнозами.

Единственный плюс - там был хороший музыкальный работник, которая опекала Владу. И еще там научили ходить строем и всем вместе есть за столом, - говорит Виктория.

«С интеллектом никаких проблем»

В семь лет Влада стала школьницей. Из трех вариантов - отдать ее в интернат, речевую школу или организовать надомно-комбинированное обучение - Виктория выбрала последний:

Конечно, я побывала везде. В интернате семиклассники учились нажимать на кнопочки, а Влада подобное давно освоила, потому что с интеллектом проблем у нее нет. В речевую школу ее готовы были взять только при условии, что речевой диагноз стоит на первом месте, но он у нее вторичный. Оставалось надомное обучение.

Предполагалось, что в школу она будет ходить на такие предметы, как рисование и труд, а остальные будет преподавать дефектолог на дому. На практике оказалось, что никто не знал, что такое комбинированное обучение. Целый год Виктория писала заявления с просьбой разрешить дочери посещать уроки пения и физкультуры.

«У нас с ней поделена территория»

У Виктории два образования - конструирование и моделирование швейных изделий и психология. Второе она получила, когда поняла, что ее ребенок развивается не так, как остальные дети. Но сейчас женщина не работает, потому что нужна дочери.

Никаких проблем с ней дома нет. У нас поделена территория: я практически живу на кухне, а комната принадлежит ей. Конечно, я могу туда зайти, если мне надо, но это ее личное пространство, которое очень важно для аутистов. У нее свои увлечения - любит журналы, планшет, причем читает там что-то на английском. Могу спокойно оставить ее часа на два, если нужно, например, в магазин. Она абсолютно адаптирована, и на кухне найдет, что нужно, - говорит Виктория. - А вот на улицу одну отпустить не могу. На даче - да. А в городе возле дома дороги, машины. Хотя с ориентацией у нее все хорошо. Она знает все станции метро, и кто из родственников на какой живет.

Влада спокойно ходит в гости и сама принимает гостей. Но не любит праздного времяпрепровождения.

У нее все четко: день рождения - это платье, торт, пицца, люди, подарки. С утра ждет гостей, встретила, съели праздничный обед, а дальше все - всем пора уходить. Она не понимает, почему люди сидят, если все пункты программы уже выполнены, - смеется Виктория. - Так же и с Новым годом: ждет Деда Мороза с подарками, но уже на следующий день елку можно убирать.

Папа Влады уже давно живет отдельно, но постоянно навещает дочь.

Он ее любит, покупает игрушки - планшет, к примеру, - это его подарок. Раз в неделю стабильно приходит. Если я с ней больше уроки делаю, то он играет. Могут и по полу покататься. Она его ждет. Но и для папы у нее есть лимит: наигралась - все, пора уходить, - говорит Виктория.

Влада и мама живут на два пособия и пенсию. Кроме того, деньги дает отец Влады.

Мы с ней не шикуем, но и не бедствуем. Думаю, если бы я ходила на работу, вряд ли бы получала больше, - говорит Виктория.

«Счастье, что мы сюда попали»

Об инклюзивном театре, созданном при поддержке velcom, она узнала от знакомых и сразу повела дочь на прослушивание. Влада начала заниматься в январе 2017 года, и театр стал спасительной соломинкой: ведь со времен первого класса школы Влада не общалась с детьми. За год, отмечают и мама, и педагоги, у девочки невероятный прогресс в социализации и развитии речи. И самое главное, ей очень нравится играть.

Такой довольной я ее не видела никогда. Ее спросить, кем Влада хочет стать, она ответит: «Влада хочет стать актрисой». Раньше она боялась толпы и шума, когда бывали в школе, во время звонка закрывала уши руками. Сейчас совершенно нормально воспринимает громкую музыку. Сначала мы ходили раз в неделю только на актерское мастерство, а сейчас еще и на хореографию. Влада очень дисциплинированная. Например, на актерском им ставят артикуляцию. Обычные дети могут воспринимать это как игру или баловство, а она - всерьез. Сказали делать - она будет добросовестно делать, не отвлекаясь. Она очень выросла в речевом плане. Через полгода она уже выступала в спектакле. Я переживала ужасно, а она вышла на сцену и расцвела. Светилась так, что я не могла глаз от нее отвести. Я поняла, что ей нужна публика, - говорит Виктория.

Влада уже дважды выступала на большой сцене. В постановке «Дерево сказок» у нее важная роль - роль дерева.

Поначалу ей было сложно повторять движения, а сейчас гораздо лучше. Смотрите, она уже минут сорок на сцене, и пока не устала. Для меня это просто праздник, - признается мама. - Здесь впервые в жизни дети на нее не показывали пальцем. Наоборот, все помогают, берут за руку, показывают, объясняют, куда-то ведут. Счастье, что мы сюда попали, что ее приняли и ей нравится. Здесь - общение и перспективы.

«Влада - готовый художник-аниматор»

Виктория очень надеется, что дочь найдет свою дорогу в жизни, и театр стал одной из возможностей. А еще Влада прекрасно рисует - раз в неделю мама водит ее в арт-студию.

Я считаю, что она готовый аниматор. Берет ручку и за пару минут, не отрывая руки от листа, рисует зайца из «Ну, погоди!», причем очень похоже. Может нарисовать целю сказку и по картинкам сочинить историю, - говорит мама. - Хочу, чтобы Влада больше занималась физкультурой, но особо негде. Нашли зал ЛФК, но там дети постарше и не только аутисты, а с разными диагнозами. Поэтому пока занимается со мной дома - у меня своя программа, тренажер. Ну и хореография - это тоже физическая нагрузка.

Психолог Екатерина сопровождает Владу на сцене с самого начала и тоже видит прогресс.

Она контактирует с детьми, очень открытая. Начинали мы с занятий в 1-5 минут, постепенно увеличивая время. Сначала индивидуально, потом решили, что пора в общую группу. Бывает, некоторые движения не удаются, тогда я их перерабатываю, чтобы ей было проще. Влада очень хорошо проявляет себя в миниатюрах, ее любимое - артикуляционные упражнения. Она привыкала к работе, для нее это не развлечение, а труд. Но главное в нашем театре, чтобы ребенок был счастлив и уходил с занятий с улыбкой, - говорит Екатерина.

Премьера спектакля «Дерево сказок» пройдет 2 апреля в Республиканском дворце культуры ветеранов при поддержке телеком-оператора velcom. Начало в 19.30.

Совместный проект Творческого объединения мастерских Голомазова и Театра на Малой Бронной - благотворительный спектакль о людях с особенностями развития «Особые люди» открыл Малую сцену Театра на Малой Бронной.

«Особые люди» - первый и единственный в своем роде спектакль, рассказывающий о родителях детей с особенностями развития. Он был создан для привлечения внимания к социальным проблемам детей с нарушениями психологического и речевого развития и впервые показан в 2014 году. Авторами идеи стали актеры Театра на Малой Бронной Екатерина Дубакина и Артемий Николаев , а в качестве режиссера выступил художественный руководитель Театра на Малой Бронной Сергей Голомазов .

Спектакль поставлен по мотивам одноименной пьесы Александра Игнашова , которая основана на историях семей, в которых растут дети с ограниченными возможностями, и тех текстах, которые написаны самими родителями.

«Мне кажется, эта тема выбрала нас сама, и это большая честь и ответственность. Наша история началась с того дня, когда мы в первый раз приехали в Центр лечебной педагогики и ближе познакомились с особыми семьями и их особым умением любить. Наша постановка – это в том числе и признание в любви этим удивительным людям. Мы хотим, чтобы наш спектакль помог всем перестать бояться различий и быть чуткими друг к другу. Мы не артисты в этом спектакле, мы - люди, которые говорят о том, что в нас болит. «Человеку нужен человек» - это для меня главный смысл в нашей работе», - уверена автор проекта Екатерина Дубакина.

Действие спектакля происходит прямо перед зрителем на небольшой сцене, практически лишенной декораций, и даже без участия самих детей с аутизмом - их заменяют воздушные шарики на веревочках и три актера, которые не произнесут за весь спектакль ни слова.

Дети с аутизмом часто ведут себя так, будто находятся на какой-то особенной волне: не проявляют интереса к играм других детей, отказываются от участия в общих играх, не улыбаются и не реагируют даже на родителей, не понимающих, в чем же дело. Они, ставшие в одночасье просто «родителями ребенка с особенностями развития», просят вылечить своих детей.

Но «аутизм не аппендикс, а способ существования. Он определяет все, каждое событие. Его невозможно вылечить. И когда вы говорите, что хотите, чтобы аутизма не было, я слышу – «не было ребенка», – подчеркивает председатель фонда, которую играет заслуженная артистка Армении Вера Бабичева .

Часто родители решаются отдать ребенка в иностранные семьи, которые хотят взять маленького ребенка или даже подростка с аутизмом. На подобный шаг их толкает непонимание государства и близких: герои спектакля оббивают пороги чиновников и теряют поддержку близких людей.

В России не существует взрослых людей с аутизмом: по достижении 18 лет им ставят диагноз – шизофрения и, как правило, всю оставшуюся жизнь они проводят в психоневрологическом интернате. Но все эти люди меняют мир, и никто не знает, на что они способны - раз за разом повторяют актеры спектакля. «Я не встречала ни одного ребенка даже среди самых глубоких аутистов, который не хотел бы общаться. Они просто не могут строить общение по нашим правилам. Каждый из нас делает выбор: остаться там, внутри в безопасности, но одному, или выбраться наружу. Но как правило человек решается выйти из укрытия, если знает, что там, за стенами этого укрытия, его кто-то ждет» , - объясняет героям спектакля и всем зрителям героиня Екатерины Дубакиной - волонтер фонда.

Эта девушка-волонтер сама стала «мамой ребенка с особенностями развития», но не отчаялась. «Знаешь, почему я выбрала эту профессию? - обращается она к партнеру по сцене, - это чувство, как будто ты стоишь в центре, а вокруг тебя волны эмоций <…> Я сначала работала с глухими, а потом с аутистами. Там все жестче, но и волны сильнее. Когда ты в этом центре, ты чувствуешь себя живым, ты чувствуешь, что вокруг тебя люди. Это как лекарство принять: ты как будто выпиваешь чашку неразбавленной жизни. Это очень хорошо проясняет взгляд», - объясняет героиня.

Этот спектакль – еще одна попытка призвать общество понять особых людей и отнестись к ним с заботой, уважением и пониманием.

«Эти дети не приходят к нам случайно: у Господа не бывает программных ошибок. Они лучше, они чище нас, - обращается к зрителям председатель фонда. - И они рождаются с мудростью в сердце. С той мудростью, которая к нам приходится иногда только в конце жизни, когда мы уже все потеряли, когда нас обманули и когда мы уже обманули. А они рождаются с этой мудростью в сердце и просто учат нас любить. Просто любить, без условий, без амбиций. И нас они принимают такими, какие мы есть. И этому надо научится очень многим людям в нашем мире».

Зрители отмечают, что спектакль действительно этому учит и не только доставляет эстетическое удовольствие, но и приносит пищу для размышлений: «Очень хорошо подобрана музыка, очень здорово сыграно - нет ни одного лишнего движения, все очень сдержанно, но, тем не менее, это попадание в десятку. Эта проблема становится все более и более ярко выраженной, потому что людей с аутизмом с каждым годом все больше и больше, и никто не знает, почему это происходит. Может быть это значит, что в нашем мире что-то идет не так?»

В декабре 2015 года по приглашению Ассоциации помощи людям с особенностями развития и ментальной инвалидностью состоялись гастроли спектакля в Екатеринбурге, а сейчас постановка будет показываться два раза в месяц на сцене московского театра. Средства, собранные с помощью спектакля, перечисляются в Центр лечебной педагогики, который является партнером проекта.

«Мы верим, что театр способен изменить мир – хотя бы чуть-чуть. В наших силах привлечь внимание общества к тем, кто в этом действительно нуждается. Появление проекта «Особые люди» на обновленной Малой сцене театра – приглашение к разговору на волнующие темы, который, мы надеемся, будут интересны зрителям», - отмечают в Театре на Малой Бронной.

Малая сцена Театра на Малой Бронной открылась в год 70-летия театра.

Театр «Творческое объединение мастерских (ТОМ) Голомазова» – это московский молодежный театр, созданный на основе четырех выпусков Мастерской заслуженного деятеля искусств РФ, художественного руководителя Театра на Малой Бронной, профессора Сергея Голомазова в РУТИ-ГИТИС (выпуски 2002, 2006, 2010 и 2014. Выпуск 2014 года - совместно с народным артистом РФ, художественным руководителем Театра имени Моссовета, профессором П.О. Хомским).

В рамках социального проекта театрального форума «Золотой Витязь» в Москве состоялся показ спектакля «Иные», посвященного проблемам детей, страдающих аутизмом. О деталях работы над спектаклем РП рассказала сценарист и режиссер детского профессионального театра «Бэмби» Наталья Бондарчук.

­- Наталья Сергеевна, ваш спектакль «Иные» - о детях, страдающих аутизмом, и о том, как сложно приходится их родителям в непросвещенном обществе. В постановке были заняты дети, которые действительно страдают аутизмом?

Да, у меня в спектакле заняты дети, страдающие аутизмом, и я не хочу из них устраивать зоопарк. Здесь был ребенок, уникально одаренный, причем сделал на сцене все, что требовалось. Я специально не буду говорить, какого пола этот ребенок. Скажу лишь, что с мамой нашего артиста я познакомилась на одной из конференций. Мы с ней разговорились, и я предложила попробовать ее ребенку позаниматься в моем детском профессиональном театре «Бэмби». Они пришли и с ходу все сделали, причем великолепно. Потом потребовалось еще читать текст в студии звукозаписи, и ребенок с блеском справился с заданием. Сейчас его сложно отличить от обычных детей, занятых в спектакле. Конечно, я беспокоилась о том, что репетиции - это одно дело, а когда чуть-чуть усилено внимание к особым детям, они могут замыкаться. Но этого не было. Все произошло так, как я и предполагала.

- Вам легко работать с особыми детьми?

Да, мне легко работать. Но обратите внимание: бывают разные формы аутизма. Одни дети, несмотря на свою особенность, очень контактные, а другие не любят излишнего внимания. У Артема Рабинса, который играл главного героя спектакля «Иные», старший брат аутист, причем в очень тяжелой форме. Он приходил к нам в зал, но не захотел участвовать в спектакле. Несмотря на это, он очень интересный человек. Братья любят друг друга, у них налажен контакт, а это очень важно. А для меня важно, что наш актер научился у своего брата всему: двигаться, как аутисты, говорить, чуть-чуть картавя, и так далее. Я такого ребенка могла бы и не дождаться, взять на главную роль другого, но тогда все было бы неправдой.

- Помогает ли сцена раскрыться особым детям?

Да. У нас был мальчик с церебральным параличом, и, когда я его пригласила, он был изгоем в обществе. Его не брали ни в детский сад, ни в школу, ни в какие кружки. Он был умнейшим ребенком и очень талантливым, но вот таким своеобразным. Я ему дала роль главного разбойника в «Снежной королеве». Он был смешной, как каракатица, за счет своей пластики, у него была немножко нарушена речь. И зрители об этом не знали. Они видели смешного главного разбойника и аплодировали. Ребенок был абсолютно счастлив. Знаете, кем этот ребенок стал? Детским психологом, он захотел реабилитировать таких детей, как он. Еще у меня была девочка, у которой одна ручка была сухая. И мы придумали ей костюм с крылышками, она играла у нас птичку. Ее сухорукость была не видна, и она прекрасно справилась с ролью. А еще я вспомнила феноменальный случай, который случился с нами. С нашим детским театром переписывалась девочка Женечка Чайковская, которую парализовало после гриппа. Ее принесли на руках на детский спектакль в Симферополе, потому что она была не ходящая. Она посмотрела наш спектакль и вдруг встала и пошла! Театр исцеляет, но только нужна вера, это очень важно.

- Как, на ваш взгляд, зал принял спектакль «Иные»?

Вы знаете, я когда вышла на сцену, подумала, что на спектакль никто не пришел. Такая стояла тишина. Но пришло полно народу, было очень много детей. В такой естественной, невероятной тишине в зале очень удобно играть артистам. Потому что такой спектакль не сыграешь в шумном зале.

В спектакле «Иные» приняли участие многие известные люди, в том числе и Елена Проклова. Легко ли она согласилась принять участие в постановке с такой важной социальной темой?

Когда я предложила Лене Прокловой играть главную роль, я просто объяснила буквально две-три строчки из сценария, и она сказала: «Наташ, у меня побежали мурашки». Сегодня на прогоне она впервые смотрела спектакль со стороны, ее роль играла другая актриса из нашего детского театра. Лена вся обревелась и пришла на показ еще более настроенная на свою роль. Но ее готовность феноменальная. Вообще я Леной восхищаюсь, у меня такое сейчас к ней нежное чувство! Она настоящий профессионал и, как оказалось, великолепный педагог. Лена делала очень важные замечания нашим маленьким артистам и очень нам помогла.

Фото: Алексей Совертков / «Русская планета»

- При этом показ спектакля был абсолютно бесплатным для зрителей, вход по пригласительным.

Да, благодаря поддержке Министерства культуры этот спектакль был благотворительным. Я принципиально хочу, чтобы все показы «Иных» были для зрителей бесплатными, это ведь социальный проект. Следовательно, нужно подготовить общество, чтобы такие спектакли были поддержаны профсоюзами, ведь актеры работают, и, к сожалению, мы не можем просто так за тарелку супа просить их об этом. Поэтому я призываю всех, кто не равнодушен, как-то нам помочь. Нам много не надо, только бы выжить как театру и как людям, поэтому я очень надеюсь на резонанс общества.

- А вы будете гастролировать с этим спектаклем и как-то продолжать поднятую тему в других постановках?

Обязательно. Я думаю, что первая гастроль у нас будет в Рязани, мы уже договорились об этом с министром культуры и туризма Рязанской области Виталием Поповым. Самое сложное, что ждет нас при гастролях, - это перевозка очень не простых декораций. Они объемные, их делал мой замечательный друг - художник Сергей Воробьев, который работал на фильмах «Пушкин: Последняя дуэль» и «Гоголь. Ближайший». Он сделал мощные, потрясающие декорации, которые могут трансформироваться, но чтобы их перевозить, нужны средства. И транспортировку надо хорошо подготовить. Я хочу сделать показ этого спектакля 2 апреля, во Всемирный день распространения информации о проблеме аутизма. Это очень важная тема, и нужно привлекать к ней внимание.

В моих мыслях продолжить эту тему, этот спектакль. Я хочу, чтобы был второй спектакль с этими же актерами, но чтобы было продолжение сюжета. Я уже подала на рассмотрение Министерства культуры этот проект, он будет называться «Вызов». А еще, вы знаете, я мечтаю, чтобы из спектакля родился фильм. Я буду делать все возможное, умолять Министерство культуры, потому что это очень важная тема. Я бы ее поставила на самое-самое первое место.

Фото: Алексей Совертков / «Русская планета»

По одному тому, как горят ваши глаза, когда вы затрагиваете эту тему, видно, что вы вложили в нее очень много сил и души.

Я занимаюсь темой детей, страдающих аутизмом, уже 20 лет. Именно столько лет назад в Клайпеде в Литве я впервые увидела мальчика, сидящего и постоянно смотрящего в одну точку. Я спросила: что с ним? Мне сказали, что это аутизм. Тогда я впервые услышала об этом диагнозе. Оказалось, что Америка здесь нас обогнала. Они не только сделали фильм «Человек дождя», они сняли потрясающий художественный фильм «Тэмпл Грандин», целых десять фильмов мирового масштаба об аутизме. И все-таки эта тема пока совершенно не раскрыта. Человечество пока не разобралось, с чем столкнулось. Но очень важно успеть это понять. Я не стала произносить со сцены следующую информацию: уже подсчитано, что сейчас каждый 68-й человек на планете Земля - с аутическим синдромом, только с разными формами проявления. В год число аутистов увеличивается на 15–20%. Ученые подсчитали, что, возможно, через 10 лет каждый второй ребенок в Америке будет рождаться с аутическим синдромом. Тогда, простите, какие войны? Все отойдет на второй план. А на первом месте будет эволюционное изменение человечества - вот что нас ждет. Вот этой проблеме я и посвятила спектакль.

Ваш спектакль вселяет надежду, что наше общество сможет понять и принять особых детей. Их родителям очень нужна поддержка окружающих.

Я хочу сказать родителям таких детей: знайте, что вы, во-первых, не одиноки. К счастью или к сожалению, но таких родителей уже очень много. И действительно правда: отцы часто не выдерживают сложившейся ситуации, и груз забот падает на мамочек. Я сняла в Севастополе эпизодик для спектакля. Там мамочка рассказывает о своем ребенке, не скрывая, конечно, что он аутист, ее сыну уже шесть лет. Она такой светлый человек, и когда я спросила: скажите, пожалуйста, а вы как к этому относитесь? Как к каре Господней или все-таки, наоборот, как к дару? Она говорит: конечно, как к дару! Вот так к этому нужно относиться. Эти дети нас учат любви. И я хочу сказать всем: учитесь любви именно у таких детей. Тогда у нас будет гуманное человечество. Чему и посвящен, собственно говоря, этот спектакль: научиться любить, уважать все формы нейрологического развития человечества. Потому что мы не одинаковые. Никто из нас не одинаковый, и у каждого, кстати, есть черты аутизма. Все могут припомнить, что в каких-то ситуациях они вели себя так, как наши герои. Поэтому важно понять, простить и полюбить.