Кто писал сказки в 20 веке. Развитие жанра сказки в русской литературе XX века

4. Анализ русских литературных сказок 20-30-х гг ХХ в.

4.1 Сказки Корнея Ивановича Чуковского

Ученый-филолог, поэт и прозаик, Корней Иванович Чуковский будто нарочно решил «захватить» себе все читателей: и крошечных детей, которых даже нельзя назвать читателями, поскольку они еще не умеют читать, и ребятишек постарше, и подростков, и взрослых, посвятивших себя самым разным профессиям, и всех читателей вообще – просто читателей. Среди его сочинений есть и сказки, стихи, и критические статьи, и мемуары, и литературоведческие исследования, и повести, и другие книги, которые не укладываются в обычные представления о жанре. Корней Иванович решил прогнать скуку из литературных жанров, почитаемых за скучные.

Но он не только писатель книг – он составитель сборников и альманахов, переводов М. Твена и Р. Киплинга, редактор переводов, выполненных другими, блестящий лектор, а также исполнитель своих стихов. К нему очень подходит слово, которое так уважительно произносит М. Горький – литератор.

Миллионы читателей – от двух и до глубокой старости – знают Корнея Ивановича прежде всего как веселого, озорного, мудрого сказочника.

В 1916 г. Чуковский познакомился с М. Горьким. В вагоне финляндской железной дороги М. Горький рассказал ему о своем замысле возрождения подлинной детской литературы в России. «После первой же встречи с Горьким я решился на дерзость: начал поэму для детей («Крокодил»), воинственно направленную против царивших тогда в детской литературе канонов», - вспоминал Чуковский. .

Бороться против царивших в детской литературе канонов – вот зачем прилетал Крокодил из далекой Африки в красивый, но скучный город Петроград.

Когда «Крокодил» был написан, Чуковский предложил его одному респектабельному издательству, которое преимущественно выпускало роскошные тома с золотым обрезом и в тисненых переплетах. Редактор был возмущен. «Это книжка для уличных мальчишек!» - заявил он, возвращая рукопись. «Уличных мальчишек» издательство не обслуживало. Тогда Чуковский обратился к Т-ву А.Ф. Маркс, издававшему один из самых популярных русских журналов – «Нива». В этом литературном окружении и появился в печати «Крокодил», сопровождавшийся чудесными рисунками Ре-ми. Сказка печаталась небольшими подачами из номера в номер, как приключенческий роман.

Крокодил гулял по Петрограду, вызывая всеобщее изумление («Крокодил на проспекте» - это почти то же, что «Ихтиозавр на проспекте» в стихах поэта-футуриста), однако никого не тронул бы, если бы какой-то барбос не «укусил его в нос – нехороший барбос, невоспитанный». Крокодил проглотил барбоса, но, защищаясь, превысил меру защиты и стал глотать все подряд. Теперь уже Крокодил стал неправой стороной, и тот, кто заступился бы от впавших в ужас жителей, заслужил бы их благодарность и хорошее отношение автора.

И тогда навстречу Крокодилу вышел храбрый мальчик Ваня Васильчиков, тот самый, который «без няни гуляет по улицам». Крокодилу пришлось, проливая слезы, просить пощады и вернуть всех проглоченных. Победитель «яростного гада» получает награду, комическая преувеличенность которой наводит на мысль, что подвиг, конечно же, был совершен не для нее, а, как все сказочные подвиги, ради силы-удали молодецкой:

И дать ему в награду

Сто фунтов винограду,

Сто фунтов мармеладу,

Сто фунтов шоколаду

И тысячу порций мороженого!

«Яростный гад», вернувшись в Африку, неожиданно оказывается добрым папашей, а потом столь же неожиданно призывает зверей к походу на Петроград – слезы, пролитые Крокодилом, оказались в полном смысле крокодиловыми.

Звери, распаленные призывом Крокодила, пошли войной на Петроград. Ваня Васильчиков снова всех спас и установил вечный мир с побежденными зверями. Теперь и Крокодил, и Ваня, и автор – друзья и приятели.

Что же нового для детской литературы наблюдается в этом произведении?

«Дореволюционная детская поэзия, - писал известный советский литературовед Ю. Тынянов, - отбирала из всего мира небольшие предметы в тогдашних игрушечных магазинах, самые мелкие подробности природы: снежинки, росинки – как будто детям предстояло всю жизнь прожить в тюремном заключении, именуемом детской, и иногда только глядеть в окна, покрытые этими снежинками, росинками, мелочью природы.

Стихи были унылые, беспредметные, несмотря на то, что изображались в стихах главным образом семейные празднества.

Улицы совсем не было…

У всех этих сказок была при этом какая-то мораль: как можно меньше двигаться, как можно меньше любопытствовать, поменьше все интересоваться, созерцать и не утруждать себя и родителей…» .

Улицу сказка Чуковского впервые проложила через владения детской поэзии. На страницах сказки живет напряженной жизнью большой современный город с его бытом, учащенным ритмом движения, уличными происшествиями, скверами, зоопарками, каналами, мостами, трамваями и аэропланами.

И, оказавшись на этой улице, один, без няни, Ваня Васильчиков не только не заплакал, не заблудился, не попал под лихача-извозчика, не замерз у рождественской витрины, не был украден нищими или цыганами – нет, нет, нет! Ничего похожего на то, что случалось с девочками и мальчиками на улице во всех детских рассказах. Не произошло с Ваней Васильчиковым. Напротив, Ваня оказался спасителем бедных жителей большого города, могучим защитником слабых, великодушным другом побежденных, одним словом – героем. Тем самым ребенок перестал быть только объектом, на который направлено действие поэтического произведения для детей, превратился в самого действователя.

Описательности прежней детской поэзии Чуковский противопоставил действенность своей сказки, пассивности литературного героя – активность своего Вани, жеманной «чювствительности» - задорную боевитость. В скольких, например, рождественских стихах и рассказах дети замерзали в праздничную ночь! Этот сюжет на рождество и святки обходил страницы всех детских журналов. Против подобных псевдотрогательных замораживаний протестовал М. Горький своим ранним рассказом «О мальчике и девочке, которые не замерзли». Направленность сказки Чуковского против них же тем очевидней, что «Крокодил» ведь тоже рождественский рассказ: «Вот и каникулы. Славная ёлка будет сегодня у серого волка…». И еще: «То-то свечи мы на ёлочке зажжем, то-то песенки на елочке споем». .

Описанному характеру прежней детской поэзии соответствовала ее поэтика, основой которой был эпитет. Действенный характер сказки Чуковского потребовал новой поэтики. Созданная на основе изучения детской психологии, она оказалась поэтикой «глагольной».

В отличие от прежних детских стихов, где ровным счетом ничего не происходило, в «Крокодиле» что-нибудь происходит буквально в каждой строчке, и поэтому редкое четверостишие имеет меньше четырех глаголов:

Жил да был

Крокодил.

Он по улицам ходил,

Папиросы курил,

По-турецки говорил, -

Крокодил, Крокодил Крокодилович!

И все, что происходил, вызывает самое искреннее удивление героев и автора: ведь вот как вышло! Удивительно!

А за ним-то народ

И поет и орет:

Вот урод так урод!

Что за нос, что за рот!

И откуда такое чудовище?

К созданию своей сказки Чуковский шел от непосредственных наблюдений над детьми. Он учел желания ребенка двигаться, играть, учел, что ребенок не выносит однообразия и требует быстрой смены картин, образов, чувств, и построил свою сказку на калейдоскопическом чередовании эпизодов, настроений и ритмов: Крокодил гуляет по Петрограду, курит папиросы, говорит по-турецки – это забавно и смешно; Крокодил начинает глотать перепуганных жителей Петрограда – это страшно; Ваня Васильчиков одержал победу над хищником - всеобщая радость, бурное ликование; маленькие крокодильчики нашалили и теперь они больны – смешно и грустно сразу; Крокодил устраивает для зверей елку – и снова веселье, песни, танцы, но в далеком Петрограде томятся в клетках зоопарка другие звери – это вызывает обиду и гнев; Горилла похитила бедную девочку Лялечку, мама ищет Лялечку и не находит – снова очень страшно; но храбрый мальчик Ваня Васильчиков опять побеждает хищников, заключает с ними вечный мир – и снова бурная радость и всеобщее ликование.

От смешного к грустному, от грустного к страшному, от страшного к веселому – три таких или приблизительно таких цикла содержит «Крокодил».

«Увлекательная быстрота перехода от причины к следствию», пленившая Блока в лубочном «Степке-растрепке», доведена Чуковским в «Крокодиле» до предела, до краткости формулы, до комизма:

И грянул бой! Война, война!

Чуковский добивался от иллюстратора первого издания «Крокодила» соответствия рисунков не только содержанию, но и особенностям стиля сказки. Ему хотелось, чтобы рисунки передавали насыщенность сказки действием, быструю смену настроений, ритм чередования эпизодов. Предложенная Чуковским «вихревая» композиция напоминает те омывающие текст «вихревые» рисунки, которыми нынешние художники иллюстрируют, например, бегство и возвращение вещей в «Мойдодыре» и «Федорином горе». Несомненно, что «вихревая» композиция наиболее точно передает средствами графики бурную динамику сказки Чуковского, ее «глагольность», стремительное чередование грустного, страшного и смешного.

Самым большим новшеством «Крокодила» был его стих – бодрый, гибкий, играющий какой-то, с меняющимися ритмами, с живыми интонациями русской речи, звонкими аллитерациями, удивительно легко читающийся, поющийся и запоминающийся.

Вся сказка искрится и переливается самыми затейливыми, самыми изысканными ритмами - напевными, пританцовывающими, маршевыми, стремительными, разливно-протяжными. Каждая смена ритма в сказке приурочена к новому повороту действия, к появлению нового персонажа или новых обстоятельств, к перемене декораций и возникновению иного настроения. Вот Крокодилица сообщает мужу о тяжком несчастье: крокодильчик Кокошенька проглотил самовар (маленькие крокодильчики ведут себя в этой сказке – и в других сказках Чуковского – подобно большим: глотают что ни попадя). Ответ неожидан:

Как же мы без самовара будем жить?

Как же чай без самовара будем пить?

дает Крокодил выход своему отцовскому горю. Но тут –

Но тут распахнулись двери,

В дверях показались звери.

Тут, как и везде в сказке, смена ритма приурочена к новому повороту действия, к перемене декораций, к возникновению иного настроения. Ритм меняется всякий раз, когда «распахиваются» какие-нибудь «двери», и каждый эпизод имеет, таким образом, свой мотив.

Ритмы сказки Чуковского были частично «сконструированы» им, частично заимствованы у русской классической поэзии. Поэма изобилует самыми забавными, самыми изысканными ритмами, от ритмов детского фольклора, который с таким размахом впервые был использован в детской литературе, до ритмов новейшей поэзии.

Для зачина сказки была использована видоизмененная строфика и ритм стихов о крокодиле, принадлежавших мало кому известному сейчас поэту Агнивцеву:

Удивительно мил

Жил да был крокодил –

Этак фута четыре, не более…

У Чуковского этот ритм становится считалкой. Легко можно себе представить, что вместе с какими-нибудь «Эники-беники ели вареники» или «Катилася торба с верблюжьего горба» в детской игре зазвучит:

Жил да был

Крокодил.

Он по улицам ходил,

Папиросы курил,

По-турецки говорил, -

Крокодил, Крокодил Крокодилович!

Вот врываются явно былинные речитативы, словно это говорит на княжеском пиру Владимир Красно Солнышко:

Подавай-ка нам подарочки заморские

И гостинцами попотчуй нас невиданными!

Затем следует большой патетический монолог Крокодила, вызывая в памяти лермонтовского «Мцыри»:

О, этот сад, ужасный сад!

Его забыть я был бы рад.

Там под бичами сторожей

Немало мучится зверей.

У Лермонтова:

«Я убежал. О, я как брат

Обняться с бурей был бы рад.

Глазами тучи я следил,

Руками молнию ловил…»

Ритм, подобный лермонтовскому, появляется еще в одном месте сказки:

Не губи меня, Ваня Васильчиков!

Пожалей ты моих крокодильчиков! –

молит Крокодил, словно бы подмигивая в сторону «Песни про купца Калашникова…». Ироническая подсветка героического персонажа, достигаемая разными средствами, прослеживается по всей сказке и создает неожиданную для детского произведения сложность Вани Васильчикова: подвиг мальчика воспевается и осмеивается одновременно. По традиции, восходящей к незапамятным временам, осмеяние героя есть особо почетная форма его прославления – с подобной двойственностью на каждом шагу сталкиваются исследователи древнейших пластов фольклора. Героический мальчик удостаивается наибольшей иронии сказочника как раз в моменты своих триумфов. Все победы Вани Васильчикова поражают своей легкостью. Нечего и говорить, что все они бескровны. Вряд ли во всей литературе найдется батальная сцена короче этой (включающей неприметную пушкинскую цитату):

И грянул бой! Война, война!

И вот уж Ляля спасена.

В бойких строчках описания городского праздника:

Все ликуют и танцуют,

Ваню милого целуют,

И из каждого двора

Слышно громкое «ура» -

узнается ритм незабываемого «Конька-Горбунка»:

За горами, за лесами,

За широкими морями,

Не на небе – не земле

Жил старик в одном селе.

В третьей части находим строчки, повторяющие характерные ритмы некоторых поэтов начала 20-го века:

Милая девочка Лялечка!

С куклой гуляла она

И на Таврической улице

Вдруг повстречала слона.

Боже, какое страшилище!

Ляля бежит и кричит.

Глядь, перед ней из-под мостика

Голову высунул кит.

Строчки настолько характерные, что они и не нуждаются в точном ритмическом аналоге для подтверждения связи с ритмами поэтов того времени. Вот, например, интонационно близкие стихи И. Северянина:

В парке плакала девочка: «Посмотри-ка ты, папочка,

У хорошенькой ласточки переломана лапочка, -

Я возьму птицу бедную и в платочек укутаю…»

И отец призадумался, потрясенный минутою.

И простил все грядущие и капризы и шалости

Милой маленькой дочери, зарыдавшей от жалости.

И, наконец, совершенно некрасовские дактили:

Вот и каникулы! Славная елка

Будет сегодня у серого волка,

Много там будет веселых гостей,

Едемте, дети, туда поскорей!

У Некрасова:

Саше случалось знавать и печали:

Плакала Саша, как лес вырубали,

Ей и теперь его жалко до слез.

Сколько тут было кудрявых берез!

«Сказка Чуковского начисто отменила предшествующую немощную и неподвижную сказку леденцов-сосулек, ватного снега, цветов на слабых ножках». .

Нет, не зря прилетал Крокодил из далекой Африки в скучный город Петроград!

Но у сказки оказалась сложная судьба. Ни одна другая сказка Чуковского не вызывала столько противоречивых мнений, главным образом, потому, что критики пытались отождествить некоторые эпизоды «Крокодила» с конкретными историческими событиями, иногда даже с теми, которые произошли после появления сказки.

Каждая сказка Чуковского имеет замкнутый, завершенный сюжет. Но вместе с тем все вместе они легко поддаются циклизации и составляют своеобразный «животный» эпос.

Крокодил из первой детской сказки Чуковского перешел в другие качества главного или второстепенного действующего лица. Некоторые сказки только упоминают о нем, показывая, что действие происходит в том самом сказочном мире, где обитает Крокодил. В «Путанице» он тушит горящее море. В «Мойдодыре» он гуляет по Таврическому саду, глотает мочалу и угрожает проглотить грязнулю. В «Краденом солнце» Крокодил глотает солнце; в «Бармалее» глотает злого разбойника, в «Тараканище» от испуга он проглотил жабу, а в «Телефоне», обедая в кругу семьи, глотает калоши. Вообще глотать – его главная специальность, и проглатывание или кого-нибудь или чего-нибудь служит завязкой («Краденное солнце») или развязкой («Доктор Айболит»). В «Айболите» участвует Бармалей, в «Бармалее» - Айболит. В «Телефоне» кенгуру спрашивает квартиру Мойдодыра, в «Бибигоне» на эту квартиру доставляют искупавшегося в чернилах лилипута. Квартиры разные, а дом – один.

Звериное население сказок сильно разрослось за счет представителей сказочной фауны русского фольклора. Вместе с экзотическими гиенами, страусами, слонами, жирафами, ягуарами, львами, которые фигурировали в «Крокодиле», в сказках теперь живут лопоухие и косоглазые зайчишки, болтливые сороки, длинноногие журавли, добродушные косолапые медведи, смелый комарик, муха-цокотуха, чудо-юдо рыба кит. Появились обычные домашние животные: коровы, бараны, козы, свиньи, куры, кошки-приживалки.

Животные русских народных сказок, появившись в детских книгах Чуковского, значительно увеличили количество слов-названий, расширили предметный словарь, предлагаемый автором читателю.

Писатель отлично знает, что ребенок не воспринимает вещей самих по себе. Они существуют для него поскольку, постольку она двигаются. Неподвижный предмет в сознании ребенка неотделим от неподвижного фона, как бы сливается с ним. Поэтому в сказках Чуковского самые статичные, косные, грузные, самые тяжелые на подъем вещи стремительно двигаются по всем направлениям, порхают с легкостью мотылька, летят со скоростью стрелы! Это увлекает и действительно заставляет следить за бурными вихрями, которые с первой строчки подхватывают и гонят вещи, например, в «Федорином горе»:

Скачет сито по полям,

А корыто по лугам.

За лопатою метла

Вдоль по улице пошла.

Топоры-то топоры

Так и сыплются с горы.

В сказку «Тараканище» читатель попадает, как будто вскакивает на ходу в мчащийся трамвай:

Ехали медведи

На велосипеде.

А за ними кот

Задом наперед.

Волки на кобыле,

Львы в автомобиле…

Зайчики в трамвайчике,

Жаба на метле…

Все это мчится так быстро, что едва успеваешь заметить, какие здесь перепутались странные виды транспорта – от трамвая, который приводится в действие силой электричества, до метлы, движимой нечистой силой!

В большинстве сказок начало действия совпадает с первой строчкой («Телефон»). В других случаях в начале перечисляется ряд быстро двигающихся предметов, создающих что-то вроде разгона, и завязка происходит уже как по инерции («Путаница»). Перечислительная интонация характерна для сказок Чуковского, но перечисляются всегда предметы или приведенные в движение завязкой, или стремительно двигающиеся навстречу ей. Движение не прекращается ни на минуту. Неожиданные ситуации, причудливые эпизоды, смешные подробности в бурном темпе следуют друг за другом.

Сама завязка – это опасность, возникающая неожиданно, как в приключенческой повести. То ли это вылезший из подворотни «страшный великан, рыжий и усатый Та-ра-кан» , то ли это Крокодил, который глотает солнце, заливавшее до этого страницы сказок Чуковского светом, то ли это болезнь, угрожающая маленьким зверятам в далекой Африке, то ли это Бармалей, готовый съесть Ванечку и Танечку, то ли это «старичок-паучок», который похитил красавицу Муху-Цокотуху прямо на ее именинах, то ли притворяющийся страшным, а на самом деле добрый Умывальник, знаменитый Мойдодыр, то ли страшный волшебник Брундуляк, притворившийся обыкновенным индюком, - всегда опасность переживается как вполне серьезная, ничуть не шуточная.

Всегда героем оказывается тот, от кого труднее всего было ожидать геройства, - самый маленький и слабый. В «Крокодиле» перепуганных жителей спасает не толстый городовой «с сапогами и шашкою», а доблестный мальчик Ваня Васильчиков со своей «саблей игрушечной». В «Тараканище» охваченных ужасом львов и тигров спасает крошечный и как будто даже легкомысленный Воробей:

Прыг да прыг,

Да чик-чирик,

Чики-рики-чик-чирик!

Взял и клюнул Таракана, -

Вот и нету великана.

А в «Бибигоне» лилипут, свалившийся с луны, побеждает могущественного и непобедимого колдуна-индюка, хотя сам лилипут «маленький, не больше воробышка»:

Тоненький он,

Словно прутик,

Маленький он Лилипутик,

Ростом, бедняга, не выше

Вот эдакой маленькой мыши.

В «Мухе-Цокотухе» спасителем выступает не рогатый жук, не больно жалящая пчела, а неведомо откуда взявшийся комар, и даже не комар, а комарик, да еще маленький комарик:

Вдруг откуда-то летит

Маленький комарик,

И в руке его горит

Маленький фонарик.

Неизменно повторяющийся в сказках Чуковского мотив победы слабого и доброго над сильным и злым своими корнями уходит в фольклор: в сказке угнетенный народ торжествует над угнетателями. Положение, при котором всеми презираемый, униженный герой становится героем в полном смысле этого слова, служит условным выражением идеи социальной справедливости.

«Герой волшебной сказки прежде всего социально обездоленный – крестьянский сын, бедняк, младший брат, сирота, пасынок и т.д. Кроме того, он часто характеризуется как «золушка» («запечник»), «дурачок», «лысый паршивец». Каждый из этих образов имеет свои особенности, но все они содержат общие черты, образующие комплекс «низкого» героя, «не подающего надежд». Превращение «низких» черт в «высокие» или обнаружение «высокого» в «низком» в финале сказки – своеобразная форма идеализации обездоленного». Для сказки не важна персона «низкого» героя, важно то, что он в финале проявляет черты «высокого» - оказывается самым сильным и храбрым, выступает как освободитель, устраняет опасность, тем самым укрепляя надежду и уверенность слабых в победе.

И когда опасность устранена, когда уничтожен «страшный великан, рыжий и усатый таракан», когда проглоченное крокодилом солнышко снова засияло для всех на небе, когда наказан разбойник Бармалей и спасены Ванечка и Танечка, когда комар вызволил Муху-Цокотуху из лап кровососа-паука, когда к Федоре вернулась посуда, а к умытому грязнуле - все его вещи, когда доктор Айболит вылечил зверят, - начинается такое веселье, такая радость и ликованье, что, того и гляди, от топота пляшущих свалится луна, как это случилось в сказке «Краденое солнце», так что потом пришлось «луну гвоздями приколачивать»! На страницах сказок Чуковского множество сцен неудержимого бурного веселья, и нет ни одной сказки, которая не заканчивалась бы весельем.

«Радость» - любимое слово Чуковского, и он готов повторять его бесконечно:

Рада, рада, рада, рада детвора

Заплясала, заиграла у костра. («Бармалей»)

Ему непременно надо, чтобы «все засмеялись, запели, обрадовались» («Бибигон»). В «Тараканище» радуются звери:

То-то рада, то-то рада вся звериная семья,

Поздравляют, прославляют удалого Воробья!

В «Айболите» тоже радуются звери:

И лечит их доктор весь день до заката.

И вдруг засмеялись лесные зверята:

«Опять мы здоровы и веселы!»

И в «Путанице» радуются звери:

Вот обрадовались звери:

Засмеялись и запели,

Ушками захлопали,

Ножками затопали.

В «Краденом солнце» ребята и зверята радуются вместе:

Рады зайчики и белочки,

Рады мальчики и девочки.

Ничуть не хуже умеют веселиться насекомые в «Мухе-Цокотухе»:

Прибегали светляки,

Зажигали огоньки,

То-то стало весело,

То-то хорошо!

Эй, сороконожки,

Бегите по дорожки,

Зовите музыкантов,

Будем танцевать!

Не только живые существа могут радоваться и веселиться. В «Федорином горе» это случилось с посудой:

Засмеялися кастрюли,

Самовару подмигнули…

И обрадовались блюдца:

Дзынь-ля-ля, дзынь-ля-ля!

И хохочут и смеются:

Дзынь-ля-ля, дзынь-ля-ля!

Даже обыкновенная метла - палка, воткнутая в связку тонких прутиков, - и та:

А метла-то, а метла – весела, -

Заплясала, заиграла, замела…

Рада, рада вся земля,

Рады рощи и поля,

Рады синие озера

И седые тополя…

Наблюдая детей, Чуковский пришел к выводу, что «жажда радостного исхода всех человеческих дел и поступков проявляется у ребенка с особенной силой именно во время слушания сказки. Если ребенку читают ту сказку, где выступает добрый, неустрашимый, благородный герой, который сражается со злыми врагами, ребенок непременно отождествляет с этим героем себя». Чуковский отмечал великое гуманизирующее значение сказки: всякую, даже временную неудачу героя ребенок переживает, как свою, и таким образом сказка приучает его принимать к сердцу чужие печали и радости.

Чуковский смело предлагает малышу наряду с улыбчивым юмором самую откровенную сатиру.

Доктор Айболит, брошенный на костер разбойником Бармалеем, и не думает просить у подоспевшего на помощь Крокодила избавления от мук. Нет,

Добрый доктор Айболит

Крокодилу говорит:

«Ну, пожалуйста, скорее

Проглотите Бармалея,

Чтобы жадный Бармалей

Не хватал бы,

Не глотал бы

Этих маленьких детей!»

Понятно, что нельзя одновременно сочувствовать такому Айболиту и жалким трусишкам, испугавшимся старичка-паучка («Муха-Цокотуха»), или обнаглевшего Крокодила («Краденое солнце»), или ничтожного таракана («Тараканище»). Никому из них Чуковский не прощает трусости. Никакого уважения не вызовут и те рогатые ничтожества, которые на призыв забодать угнетателя-таракана отвечают репликой, содержащей целую идеологию шкурничества:

Мы врага бы

Только шкура дорога

И рога нынче тоже не дешевы…

Сатирические образы в сказках словно для того и существуют, чтобы еще больше возвеличить «маленького героя» и придать большую моральную ценность его подвигу.

Все сказки Чуковского остроконфликтны, во всех добро борется со злом. Полная победа добра над злом, утверждение счастья как нормы бытия – вот их идея, их «мораль». В сказках Чуковского нет морали, выраженной в виде сентенции; некоторые исследователи ошибочно приняли в «Мойдодыре» радостный гимн в честь воды за «мораль»:

Да здравствует мыло душистое,

И полотенце пушистое,

И зубной порошок,

И густой гребешок!

Давайте же мыться, плескаться,

Купаться, нырять, кувыркаться,

В ушате, в корыте, в лохани,

В реке, в ручейке, в океане,

И в ванне, и в бане

Всегда и везде –

Вечная слава воде!

Но, в отличие от других сказок, радость здесь вызвана не победой маленького героя над каким-нибудь чудовищным великаном, напротив – маленький герой как будто бы даже потерпел поражение и должен был сдаться на условиях, продиктованных вражеским главнокомандующим Мойдодыром, полный титул которого занимает целых четыре стихотворные строки:

Я – великий Умывальник,

Знаменитый Мойдодыр,

Умывальников Начальник

И мочалок Командир.

Все началось в ту минуту, когда проснувшийся поутру грязнуля открыл глаза: вещи, сколько их было в комнате, снялись с мест и понеслись. Грязнуля ничего не может понять спросонья:

Что такое?

Что случилось?

От чего же

Все кругом

Завертелось,

Закружилось

И помчалось колесом?

Все объясняется появлением Мойдодыра, который хотя и выглядит очень злым и страшным, но укоряет грязнулю совсем по-домашнему и даже немного озорно. Но затем, распаляясь все больше и больше, он перешел от укоров к угрозам, а от угроз – к действию и двинул на грязнулю своих солдат – мочалки, щетки, мыло. Вот это уже по-настоящему страшно для грязнули, который потому и зовется грязнулей, что терпеть не может умываться…

Грязнуля пытается спастись бегством, но бешеная мочала преследует его. Грязнуля встречает Крокодила с детьми, и он «мочалку, словно галку, словно галку проглотил». Крокодил потребовал от грязнули умыться, иначе:

А не то как налечу,

Растопчу и проглочу,

Говорит.

В «Мойдодыре» в отличие от «Крокодила» две ипостаси Крокодила – добрая и злая – наталкивают героя и читателя на значительное открытие: нужно отличать требовательность друзей от нападок недругов, не всякий, причиняющий неприятность – враг, лекарство бывает горьким. Вот почему грязнулю заставляет умыться Крокодил, защитивший мальчугана от бешеной мочалки. Но, если уж и друзья хотят того же, значит действительно:

Надо, надо умываться

По утрам и вечерам.

Теперь понятно, что Мойдодыр вовсе не враг, а просто у него такой ворчливый, но добродушный характер, и что он не нанес грязнуле поражение, а помог совершиться победе, которую маленький герой одержал над самим собой. Это для него, пожалуй, труднейшая из всех побед.

В «Мойдодыре» особенно наглядно видна условность сказок Чуковского. Это их свойство совершенно органично: чем строже выдержана условность, тем точнее и правильнее сказочная действительность, созданная Чуковским, а разрушение условности ведет к неточному и неправдивому изображению действительности жизненной.

Там, где Мойдодыр говорит о головомойке, есть не только мытье головы, но и угроза. Там, где самовар бежит от неряхи, как от огня, есть не только перекипание воды от слишком сильного нагревания, но и отвращение.

В тех случаях, когда маленький читатель не понимает переносного смысла метафоры, сказка подготовит его к пониманию. Услыхав метафору в другом контексте, маленький лингвист будет ассоциировать незнакомое значение со знакомым. Так осуществляется на деле один из основных принципов сказок Чуковского – принцип языкового воспитания.

В отличие от других сказок, где богато и разнообразно представлен животный мир, в «Мойдодыре» нет зверей, кроме Крокодила и двух его деток. Однако и в этой сказке незримо присутствует целый зоопарк. Все вещи домашнего обихода воспринимаются в «животном» аспекте: «подушка, как лягушка, ускакала от меня», умывальники «залают и завоют», будто собаки, Крокодил глотает мочалку «словно галку». Все предметы ведут себя в сказке как животные: они бегают, прыгают, несутся кувырком, летают и т. д. Например, мыло «вцепилось в волоса, и юлило, и мылило, и кусало, как оса».

Благодаря динамичности образов, стихотворному мастерству, игровым качествам, оригинальности, изяществу всех художественных средств «Мойдодыра» за ним заслуженно укрепилась репутация одной из лучших сказок Чуковского.

Сказка «Телефон» отличается от других сказок Чуковского тем, что в ней нет конфликтного сюжета, в ней ничего не происходит, кроме десятка забавных телефонных разговоров. Разгадка этой загадки состоит в том, что́ связывает разрозненные телефонные разговоры вопреки отсутствию сюжета. Это- игра. Сказки Чуковского вообще вобрали многие черты детских игр, но «Телефон» - игра в чистом виде, вернее – отлично написанный литературный текст к игре в «испорченный телефон». «Телефон» гораздо ближе к таким стихам, как «Мурочка рисует», «Что делала Мурочка, когда ей прочитали «Чудо-дерево», чем к сказкам. Последовательность разговоров в сказке усваивается ребенком с трудом, но для игры годится любой их порядок. Лучше всего запоминается концовка (ставшая, между прочим, поговоркой взрослых), потому что в ней есть действие, есть работа, к тому же нелегкая:

Ох, нелегкая это работа –

Из болота тащить бегемота.

Сказка «Путаница» еще более выразительно, чем «Телефон» отличается от «Мойдодыра», «Федорина горя», «Айболита», «Тараканища», «Краденого солнца» и «Мухи-Цокотухи». В ней как будто происходит совсем непонятные вещи:

Свинки замяукали:

Кошечки захрюкали:

Хрю, хрю, хрю!

Уточки заквакали:

Ква, ква, ква!

Курочки закрякали:

Кря, кря, кря!

Воробышек прискакал

И коровой замычал:

Му-у-у!

Во всех волшебных сказках животные говорят человеческими голосами. Но воробышек, мычащий коровой, - где это видано, где это слыхано? Об этом же недоуменно спрашивают фольклорные песенки-небылички:

Где это видано,

Где это слыхано,

Чтоб курочка бычка родила,

Поросеночек яичко снес?

Мудрый педагог – народ – сочинил для детей десятки стихов и песенок, в которых все происходит «не так», отлично понимая, что можно утверждать, вопреки очевидности, будто свинья лает, а собака хрюкает, и тем самым обратить внимание на истинное положение, при котором все происходит как раз наоборот. Утверждения, будто бы курочка бычка родила, а поросенок снес яйцо, настолько противоречат уже известным ребенку фактам, что свое понимание вздорности этого ребенок воспринимает как победу над всяким вздором, чепухой, небывальщиной. Подобно любой другой, эта победа делает ребенка счастливым. Мнимое отрицание реальности становится игровой формой ее познания и окончательного утверждения.

Чуковский перенес эту форму в литературную сказку и впервые для ее обозначения стал употреблять термин «перевертыш». Перевертыши есть во многих сказках, а «Путаница» посвящена перевертышам целиком:

Рыбы по полю гуляют,

Жабы по небу летают,

Мыши, кошку изловили,

В мышеловку посадили.

Здесь каждое слово «не так», и ребенок понимает, что здесь все «не так», радуется своему пониманию, и эта радость для него – радость победы «так» над «не так». Следовательно, перевертыш наравне с сюжетной героической сказкой осуществляет победу добра над злом (над «не так») и дает ребенку ощущение счастья, которое, по убеждению малыша, есть норма бытия.

Чтобы помочь малышу, Чуковский с большим тактом вводит в свои перевертыши правильную характеристику вещей и явлений, незаметно подсказывая, что́ «так», а что́ «не так»:

Замяукали котята:

«Надоело нам мяукать!

Мы хотим, как поросята,

Хрюкать!»

Не одни только перевертыши перенес Чуковский из устного народного творчества в литературную сказку. Его сказки буквально пропитаны детским фольклором. Сейчас уже бывает трудно сказать, то ли это Чуковский цитирует детский фольклор, то ли дети цитируют Чуковского:

Рано-рано

Два барана

Застучали в ворота:

Тра-та-та и тра-та-та

От верблюда.

Что вам надо?

Шоколада.

Многие места живут самостоятельной жизнью в качестве считалок, дразнилок, скороговорок. Грязнулю, к примеру, надо дразнить так:

У тебя на шее вакса,

У тебя под носом клякса,

У тебя такие руки,

Что сбежали даже брюки…

Гибкость языка проверяется умением быстро произносить такие строчки:

Выходила к ним горилла,

Им горилла говорила,

Говорила им горилла,

Приговаривала…

Новой английской поэзии, опирающаяся на весь опыт передовой европейской поэзии и национальные песенные традиции. На основе анализа этого произведения, мы пришли к выводу, что на жанровую природу «Кентерберийских рассказов» сильное влияние оказал жанр новеллы. Это проявляется в особенностях сюжета, построении образов, речевой характеристике персонажей, юморе и назидании. 1.2. ...

Детское воображение расцвело, ему необходимо дать пищу. Хотя исключительный ребенок может создать что-то свое, подавляющее большинство детей не сумеют вообразить даже медведя под кроватью, если взрослый не снабдит их медведем". По мнению Л.С. Выготского, детская сказка реализует творческие способности ребенка. Он поддерживает возражения М. Мид о бедности детского воображения по сравнению со...

В литературоведении склонна отождествлять сказку и миф. Однако взаимоотношения сказки и мифа играют важную роль, поскольку именно мифологические представления об устройстве мира находят свое отражение в фольклорной сказке. Литературная сказка возникла в эпоху романтизма. Главной отличительной чертой литературной сказки осознанное авторство, когда писатель сам создает свое произведение, пусть...

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

240 руб. | 75 грн. | 3,75 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Автореферат - 240 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Овчинникова Любовь Владимировна. Русская литературная сказка XX века (история, классификация, поэтика) : ил РГБ ОД 71:2-10/32

Введение

Часть I. Литературная сказка - вид литературы: вопросы теории

Глава 2. Литературная сказка и проблемы фольклоризма 54-75

1. Литература для детей и сказка 77-91

Глава 4. Жанровая типология литературы и фольклора и литературная сказка. Проблема классификации авторских сказок 114-141

Часть II Художественный мир литературных сказок XX в 142-341

Глава 1. Фольклорно-литературные сказки 148-177

1. Литературная сказка "серебряного" века 178-187

2."Сказки жизни" М.М.Пришвина 187-242

3. Мир и "антимир" в сказках Л.С.Петрушевской 243-263

Глава 3. Приключения и миры сказочно-фантастических циклов В.Каверина и В.Крапивина 263-286

1. "Мир странностей, снов и сказок" В.Каверина 264-272

2. Философско-приключенческие"миры" в сказках В.Крапивина 272-286

Приключенческо-дидактические сказки для детей 287-341

Заключение.

Библиография

Введение к работе

Русская литературная сказка восприняла то, что было выработано традиционным фольклором (духовный опыт народа, идеалы и надежды, представления о мире и человеке, добре и зле, правде и справедливости - в совершенной, гармоничной, емкой, веками вырабатывавшейся форме), соединив нравственные ценности и художественные достижения народа с авторским талантом.

Сказка стала составной частью духовной культуры народа, сказочные принципы осмысления и изображения мира и человека универсальны и узнаваемы в искусстве. История авторской сказки в целом отражает особенности литературного процесса, а также своеобразие литературно-фольклорного взаимодействия в разные историко-культурные периоды.

В области сказки взаимодействие фольклора и литературы было наиболее тесным, долгим и плодотворным. Сказка как вид народного эпического творчества жила не только в традиционном, естественном бытовании или существовала в виде текстов, фиксирующих устную традицию, но и входила в русскую литературу на равных правах - в виде литературной сказки. Так, один из наиболее авторитетных отечественных ученых-фольклористов В.П. Аникин отмечает: «Сказки писателей слились в сознании людей всех поколений со сказками народа. Это происходит потому, что каждый писатель, каким бы оригинальным ни было его собственное творчество, ощущал свою связь с фольклором». 1

Нравственная философия и психологическая основа, законы поэтики и стиль сказки как одного из древнейших видов народного творчества та-

1 Аникин В.П. Русские писатели и сказка // Сказки русских писателей. - М., 1985, с.22.

ковы, что писатели, поэты и драматурги всегда обращались к ней в поисках ответов на важнейшие вопросы современности и с целью художественного осмысления «вечных» проблем человеческого бытия. Сказка (как вид народного творчества) уникальна и потому, что способна трансформироваться в литературные произведения, не разрушаясь.

Многие особенности, присущие сказке как виду литературы, сложились уже на ранних этапах ее развития. Первый этап в истории отечественной литературной сказки может быть назван «допушкинским» (сказка в литературе XVIII- начала XIX вв.). Итогом его стало окончательное закрепление сказки в системе литературных жанров.

Средневековая культура знала две противоположные тенденции в отношении к сказке: осуждение сказки вместе с другими языческими формами культуры как «вредной небылицы», признание сказки - занимательной, поучительной вымышленной истории - необходимой в жизни любого человека (от царя до крестьянина). Жанровая система средневековой отечественной литературы такова, что авторскую сказку включать не может.

В XVII-XVIII вв. появляются первые книжно-литературные обработки народных сказок и «в сказочном стиле» переведенные западноевропейские и восточные повести и романы. Фольклоризм как особенность литературы и неотъемлемая черта литературной сказки лишь начинает складываться.

Общий подъем национального самосознания, особенно в 60-90-е гг. XVIII в., стремление литературы к самобытности, возрождению традиций обусловили интерес к народной поэзии и ее активное проникновение в художественную литературу. Первые шаги к созданию самобытной литературной сказки нередко связывают уже с «предромантическим» движени-

ем, понимаемым достаточно широко. 2

Примерно в 60-70-е гг. XVIII в. формируются два основных направления развития литературно-фольклорного синтеза, повлиявшие в дальнейшем на оформление сказки в литературе: «сочинение литературной сказки на основе сказки фольклорной, с заимствованием из последней отдельных специфических элементов содержания и формы» и «пересказ народной сказки с явным стремлением удержать в нем по возможности максимум ее характерных признаков...». Занимательные и необычные заимствованные произведения этого времени также получали «сказкоподоб-ную» форму письменного закрепления, как соответствующую национальной традиции развлекательно-воспитательной словесности.

Первые сказочные опыты в литературе носили волшебно-богатырский или волшебно-приключенческий характер, опирались на традиции бытовых сатирических сказок и повестей XVII в. Одновременно возникают профессиональные литературно-сказочные произведения и популярно-массовые. В профессиональной литературе второй половины XVIII в. зарождается жанр «сказочной» поэмы («Душенька» И.Ф.Богдановича, «Бахариана» М.М.Хераскова, поэмы Н.М.Карамзина). Сказочное начало в литературе проявляется и в аллегорических нравоучительных «сказках» (сказки Екатерины II).

Литературная сказка XVII - XVIII вв. в целом в большей степени фольклорное, чем индивидуально-авторское произведение. Она не отделилась от повести, «гистории», басни, анекдота и т.д., не оформилась в самостоятельный литературный вид и носит книжно-фольклорный характер, в значительной степени ориентирована на «массового» читателя, соединяет

См.: Троицкий В.Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х годов XIX в. - М, 1985 (глава «У истоков русской романтической прозы»). ""Новиков H.B. Русские сказки в ранних записях и публикациях (ХУІ -ХУШ века). - Л., 1971 , с.23-24.

занимательность и назидательность.

Рубеж веков и первая четверть XIX в. - время, когда сказка как «новый род сочинений» представлена в творчестве многих авторов. Это и сентиментальные «сказки», раскрывавшие «тайную» жизнь человеческого сердца, и художественные открытия романтиков, обратившихся к национальному прошлому. В этот период под определение «сказка» попадали и сентиментальные повести, и романы, и переводные произведения. Истоки этого - еще в риториках середины XVIII в. (в первую очередь М.В.Ломоносова). Рубеж веков - время осмысления сказки в литературе как сочинения «легкого» и изящного, построенного на вымысле и в целом противопоставляемого сочинениям историческим, философским и политическим, то есть серьезным. Об этом свидетельствуют не только журнальные и газетные публикации и предисловия, но и различные риторики и учебники по теории словесности. Например, статья «Взгляд на повести или сказки» («Патриот», 1804, т.Н) свидетельствует о том, что сказки получили обозначение «прекрасных безделок», в которых сохранен «характер любезной легкости и красивого небрежения, которые впоследствии сделались, так сказать, условием их счастия в свете». 4 Сказка отнесена к «легкой» словесности, но к началу XIX в. осознается ее ценность для общества: «...с помощью скрытого нравоучения привести в согласие рассудок и страсти, натуру и общество - вот важное дело Сочинителя сказок; вот в каком смысле и самые сказки могут называться школою нравов, а сказочники учителями рода человеческого». 5 В работе «О сказке» (Из «Словаря древней и новой поэзии Н.Ф.Остолопова»), опубликованной в «Санкт-Петербургском Вестнике» в 1812 г. (ч.2) дана основная характеристика

Сиповский В.В. Из истории русского романа и повести. (Материалы по библиографии, истории и теории русского романа). 4.1. ХУШ век. - Изд-е 2-го Отд. Императорской Академии Наук. - СПб., 1903, с.242. "Тамже, с.243.

сказки - она «...преходит по желанию своему границы правдоподобия и даже возможности», а также определено существование сказки в любом из трех родов литературы: «Форма сказки бывает трех родов: первый состоит в том, когда Поэт не показывается, а видны одни только действующие лица; второй род: когда Поэт сам рассказывает о приключениях своих героев, а третий, когда Поэт скрывает действующие лица, а приводит только речи их, как бы самими ими говоренные. Однако ж для избежания единообразия позволяется смешивать сии роды». 6 Черты сказки, которые сформировались в литературе того времени (единство нравоописательной и воспитательной функций, универсальность тематики, авантюрно-приключенческий тип композиции и также возможность существования в любом поэтическом роде), продолжат свою жизнь и в классической авторской сказке. Научно-теоретическое осмысление сказки, отделение ее от иных видов повествовательной литературы зафиксировало естественный процесс освоения народно-поэтического вида художественной литературой.

Интерес к миру народной поэзии, стремление к выражению духа народа в соответствующих литературных формах были открытиями романтизма. Сказка явилась органичным жанром для романтизма (в форме сказочной поэмы или сказочной повести), что стало возможно благодаря новому жанровому мышлению. Так, например, В.Ю.Троицкий пишет: «С легкой руки романтиков в литературе на равных правах с другими утвердились и получили права гражданства такие жанры, как сказка, легенда, предание, быль и т.п.». 7 Отношение романтиков к сказке в целом отлито в совершенную форму в знаменитых словах Ф.Шлегеля из «Атенейских

6 Там же, с.263-264.

7 Троицкий В.Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х годов XIX в. - М., 985, с.Ю.; см.
также: Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. - М., 1976 и другие.

фрагментов» («Сказка есть как бы канон поэзии»). Среди авторов романтических литературных сказок - В.А.Жуковский, А.Ф.Вельтман, В.Ф.Одоевский, А.А.Погорельский, О.М.Сомов, В.И.Даль.

Большинство литературных сказок романтиков должны быть охарактеризованы как произведения «в народном духе». Так, например, рассматривая соотношение «фольклорности» и «литературности» в сказках В.А.Жуковского, Т.Г.Леонова определяет его как «сохранение народного сюжета при авторском стиле повествования» . Это в целом характерно для сказочных литературных обработок рубежа XVIII-XIX вв., наряду с художественным двоемирием, поэтизацией чудесного, таинственного, остро-сюжетностью, авантюрно-приключенческим и «витиевато-простодушным» повествованием. Особое место в литературе романтизма занимают «Пестрые сказки» В.Ф.Одоевского. Для них свойственны социально-дидактическая направленность, сатира, авторская ирония, что в целом может свидетельствовать о зарождении особого типа литературно-сказочного повествования, построенного на «гротескной фантастике», которое сформируется окончательно в творчестве М.Е.Салтыкова-Щедрина. 9 И наконец классическую форму приобретает сказка в романтической литературе благодаря поэме А.С.Пушкина «Руслан и Людмила».

Сказки А.С.Пушкина - целая эпоха в истории авторской сказки, основа национальной литературно-сказочной традиции, а также одно из направлений в пушкиноведении. 10 По справедливому замечанию ВЛ.Аникина, А.С.Пушкин «вывел сказку из разряда второстепенной литературы, какой она оставалась до него», по-настоящему открыл ее для ху-

8 Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке: Поэтическая система жанра в
историческом развитии. - Томск, 1982, с.51.

9 См.: Бушмин А.С. Сказки Салтыкова-Щедрина. - Л., 1976.

10 Наиболее крупные современные исследования: Зуева T.B. Сказки А.С.Пушкина. - М., 1989; Медриш Д.Н. Путе
шествие в Лукоморье. Сказки Пушкина и народная культура. - Волгоград, 1992.

дожественного творчества. Отмечая в творчестве Пушкина усиление «реалистичности изображения персонажей», при сохранении «атмосферы подлинной сказки», Т.Г.Леонова, как и другие ученые, обращает внимание на гармоническое единство народно-поэтической традиции и авторских новаций, на «следование Пушкина особой логике сказки, особым эстетическим законам жанра».

В развитии литературной сказки в послепушкинский период выделяют несколько тенденций. По мнению Т.Г. Леоновой, их две: создание сказок в народном стиле и в пародийно-фольклорном. Первая, с точки зрения исследователя, обозначается в творчестве В.А.Жуковского и П.П.Ершова. «Сказки-пародии» представлены в творчестве Н.М.Языкова, П.А.Катенина и Н.А.Некрасова. 1870-80-е гг. - новый период высокого подъема сказки. В это время появляются сказки М.Е.Салтыкова-Щедрина, А.Н.Островского, Л.Н.Толстого, Н.П.Вагнера. К жанру познавательно-дидактической сказки для детей, традиции которой определены В.Ф.Одоевским («Городок в табакерке»), обращаются Л.Н.Толстой, К.Д.Ушинский.

К началу XX в. уже существуют серьезные литературные традиции авторской сказки, намечены некоторые тенденции развития. В целом складываются две основные литературно-сказочные формы: волшебно-романтическая и сатирико-аллегорическая, главные функции которой -нравоописательная и дидактическая. Определилось и сращение сказки с массовой беллетристикой. Приоритетом в качестве «пражанра» определенно обладает волшебная сказка (как средство «народознания» и изобра-

" Аникин В.П. Русские писатели и сказка // Сказки русских писателей. - М., 1985, с.З.

жения вечных ценностей человека, способ формирования увлекательного сюжета).

Сказка в литературе XX в. представлена многими жанрами. Для ее осмысления предпочтительно выделение исторически сложившихся периодов в едином культурно-литературном цикле: сказка «серебряного века» (условно - дореволюционная сказка XX в.), советская литературная сказка (20-80-е гг.) и сказка 90-х гг. В любое время сказка активно воспринимала проблемы времени и «пристрастия» литературы. Так, сказочными средствами в 20-40-е гг. изображалась революционная борьба и восстановление социальной справедливости, отрицание буржуазных ценностей, затем научно-фантастические новации 50-60-х гг., в 80-90-е гг. актуальными становятся вопросы гуманного отношения к человеку, утверждение вечных нравственных ценностей и отрицание бюрократического «омертвения» души человека. В самое последнее время авторская сказка нередко «растворяется» в фантастически-аллегорических мирах «фэнтэзи».

Литературная сказка серебряного века - один из этапов в истории литературной сказки, в целом достаточно четко приуроченный к 900-10-м гг. XX в., последний период в истории классической литературной сказки, воспринявшей традиции писателей XIX в. Начало XX в. стало временем интереса русских художников слова к мифологии, к мифотворчеству, временем зарождения многих типологических «линий» и в развитии литературной сказки, трансформированных затем в советской сказке (для детей и взрослых) и по-новому представленных в сказках последнего десятилетия XX в. Это время появления первых произведений (сказок-путешествий) М.М. Пришвина; сказок А.М.Горького," А.Н. Толстого (циклы «Солнечные песни», «За синими реками», сборники «Русалочьи сказки» и «Сорочьи сказки»; первые сказки для детей); сказочно-мифологических произведе-

II ний A.M. Ремизова («Посолонь»; «Русалия», «Среди мурья», «Сказки русского народа»); сказок Л.А. Чарской («Сказки голубой феи»).

Исследователи отмечают, что сказка и «сказочность» появляется в стихах, поэмах, лирических циклах А.Ахматовой, К.Бальмонта, А.Белого, С.Городецкого, Ф.Сологуба, М.Цветаевой, а также в прозаических произведениях М.Горького, В.Хлебникова, М.Кузмина, Л.Андреева, А.Куприна, Вяч.Иванова и других авторов. 12 Сказки писателей серебряного века отразили особенности литературы этого времени: ощущение рубежа, чувство нестабильности, хрупкости привычных ценностей, неоромантическую эстетику тайны, чуда, символизм, стремление к созданию нового искусства с одновременной ориентацией на многие традиции. Сказка начала XX в. в истории литературы характеризуется усложненностью, полифункциональностью связей с народной и мировой культурой, универсальностью в плане ориентации на мифологию, народную демонологию, легенды, а также многожанровостью (сказка-новелла, сказка-легенда, сказка-притча, сказка-лирическая миниатюра, сказка-миф и т.д.). Причины обращения авторов первой четверти XX в. к сказке обусловлены не только «...притягательностью эстетики чуда и тайны, свойственной этому жанру, возможностью создать свой миф, проявить изощренность мысли и фантазии» 13 , но и стремлением почувствовать, художественно воссоздать глубины души и истории русского народа.

Советская литературная сказка (20-80-е гг. XX в.) знала взлеты и периоды «спокойного» существования, запреты и разрешения.

См. Кривощапова T.B. Русская литературная сказка конца XIX - начала XX веков. - Акмола, 1995; Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х годов). - Свердловск, 1992. (глава «Возрождение памяти жанра»). " Сказка серебряного века. - М., 1994, с. 11.

Становление и развитие литературной сказки для детей в целом представляет собой достаточно яркий и сложный процесс. В нем затруднительно выделение периодов или этапов. Авторы детских литературных сказок XX в. опираются на фольклорные традиции, на творчество А.С.Пушкина, Г.-Х.Андерсена, социально-аллегорические и педагогические сказки XIX в.

Несмотря на ориентацию на социально-дидактический заказ, значительное количество сказок советских авторов вошли в историю отечественной литературы для детей. Они создавались и в 30-е, и в 50-е, и в 70-80-е гг., нередко становясь предметом полемики, литературных споров, пристального внимания критики. После периода осуждения сказки за уход от действительности и недостаточность социально-политических и революционных проблем (20-е гг.) наступает период активного освоения и обновления жанра в середине - второй половине 30-х гг. Причины гонений на сказку в 20-е гг. многообразны: и новые социально-педагогические приоритеты, требующие отказа от «мистики» и фантастики, «царей и королей», и появление значительного количества низкопробной сказочной продукции, сопровождавшее интерес к сказке и мифологии в начале века, и перекосы революционного переосмысления всего культурного наследия.

Значительную роль не только в создании, но и в научном и педагогическом осмыслении новой сказки сыграли С.Я.Маршак и К.И.Чуковский (статьи и выступления СЯ.Маршака разных лет, объединенные в сборнике «Воспитание словом», а также знаменитое литературно-педагогическое исследование К.И.Чуковского «От двух до пяти»). 14 Большое значение для становления литературной сказки для детей имели художественное твор-

14 Маршак С.Я. Воспитание словом. - М., 1964; Чуковский К.И. От двух до пяти // Чуковский К.И. Стихи и сказки. От двух до пяти. - М., 1999. (Всемирная детская библиотека).

чество и авторитет А.М.Горького. С именем А.М.Горького ученые связывают начало нового этапа в истории русской литературной сказки. «Писатель завершил традиции предшествующей литературы и вместе с тем стал зачинателем нового искусства. С острым ощущением всего прекрасного в мире, с радостным ощущением своего призвания бороться против тех, кто мешает людям быть счастливыми, вступил Горький в литературу и всегда оставался верен этому призванию. И в сказках для детей писатель был таким же», - пишет В.П.Аникин. 15 Сказки А.М.Горького 10-20-х гг. («Утро», «Воробьишко», «Случай с Евсейкой», «Самовар», «Яшка», «Про Иванушку-дурачка») определили практически все направления в развитии детской литературной сказки нового времени. Это и романтико-лирическая сказка «Утро», и нравоучительно-ироническая «Воробьишко», и сатирически-аллегорическая «Самовар», политическая, отрицающая православные ценности (веру, смирение, милосердие) «Яшка», а также одна из первых в советское время увлекательная приключенческо-познавательная сказка «Случай с Евсейкой». Изображение чудесного в реальной жизни, в труде людей, оптимизм, единство романтического восхищения красотой мира и сатирического изображения мещанства - особые свойства поэтики горь-ковских сказок. Не случайно свои произведения об Италии он также назвал сказками.

А.М.Горьким был написан также целый ряд статей, посвященных кругу детского чтения, а также будущей социально-воспитательной роли литературы для детей в советском обществе («О сказке», «О безответственных людях и о детской книге наших дней», «Литературу - детям», «О темах», «Заметки о детских играх и книжках» и другие).

15 Аникин В.П. Русские писатели и сказка. - М., 1985, с.14.

16 См.: А.М.Горький о детской литературе: Статьи и высказывания. - М., 1958.

20-е годы - особый период для литературной сказки. Это время «возрождения памяти жанра» (М.Н.Липовецкий), появления литературных сказок (поэтических и прозаических) А.Ахматовой, М.Цветаевой, Л.Леонова, С.Клычкова, поздних сказок А.Ремизова, Е.Замятина. М.Н.Липовецкий подчеркивает, что «непосредственное» обращение художников к нравственным идеалам народа, «предпринятая ими отважная и освежающая попытка найти в многовековом культурном сознании народа прямые ответы на вопросы революционного времени» стали основой поэтики сказок данного периода. 17 20-е гг. - это и время становления новой детской литературной сказки. Главной, с точки зрения И.П.Лупановой, стала тенденция «изображения противоборствующих сил как социально враждебных»: «Идущая непосредственно от сказочного фольклора эта тенденция взрывала благодушную тенденцию дореволюционной литературной сказки с ее мнимыми конфликтами и назойливыми моральными сентенциями. Подавляющее большинство авторов, выступивших в 20-е годы в жанре сказки, считало своей задачей способствовать выработке и укреплению в маленьком читателе четких классовых представлений». 1 Удачным началом в истории советской детской литературной сказки явились сказки К.И.Чуковского «Тараканище» (1923), В.В.Маяковского «Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий» (1925) и, главным образом, - «Три толстяка» Ю.К.Олеши (1928, создана в 1924). Последняя ориентирована на особые отношения волшебства и реальности, взяла чудо «из народной бытовой сказки, где нет ни ковров-самолетов, ни шапок-невидимок, но есть невероятные приключения ловких и остроумных героев, невероятные, но не сверхъестественные, всегда детально ар-

17 Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х голов). - Свердловск, 1992, с.87. " Лупанова И.П. Полвека. Советская детская литература 1916-1967. Очерки. - М., 1969, с.92.

гументированные исключительными способностями действующих лиц или необыкновенными в житейском смысле обстоятельствами». 19

В 30-е гг. проблемы литературной сказки приобрели особую актуальность. Они обсуждаются на государственном уровне (совещания по детской литературе), к ним обращаются такие мастера детской литературы, как С.Я.Маршак, К.И.Чуковский, предпринимаются попытки теоретического осмысления жанра, и, естественно, появляется множество новых художественных произведений, относимых к жанру повести-сказки (1936 г. - отдельным изданием выходит «Золотой ключик, или Приключения Бу-ратино» А.Толстого, 1937 г. - «Приключения Карика и Вали» Я.Ларри, 1939 г. - «Волшебник Изумрудного города» А.Волкова; «Приключения капитана Врунгеля» А.Некрасова, 1940 г. - «Старик Хоттабыч» Л.Лагина -самые известные и не утратившие любовь читателей до сих пор).

Значительную роль в формировании литературной сказки для детей сыграл роман-сказка Ю.Олеши «Три толстяка». «Раскрывая средствами литературной сказки тему «борьбы миров», писатели 30-х годов развивали традиции, намеченные детской литературой предшествующего десятилетия. Почти всем сказочным произведениям, о которых идет сегодня речь, свойственны те новаторские черты, что были введены в сказочный обиход романом Юрия Олеши. Во-первых, вместо традиционного народно-сказочного героя-одиночки здесь - одерживающий победу коллектив. (...) Во-вторых^ - вместо условно-сказочных героев здесь характеры», - считает

И.П.Лупанова.

Художественный мир новых сказок отражает более тесную связь с общественно-политической и социально-бытовой реальностью: их авторы

"ТамжЄіС.106, 20 Тамже, с.283.

«избирают местом действия не условно-сказочную страну, но впускают сказку на улицы и в дома реального советского города, заставляя героев сражаться, по существу, с теми же носителями «мелкой правды», против которых ополчаются и герои реалистических произведений». 21

30-е г. - стали временем формирования так называемых «сказок жизни», истоки которых - в развитии романтических традиций, нашедших наиболее полное воплощение в сказке Ю.Олеши. «Сказка в мире «Трех толстяков» оказывается более реальной и более жизнеспособной, чем убогая реальность существования пошлой массы горожан. Это центральная художественная идея, воплощенная в хронотопе романа-сказки, и возникает она на пересечении игрового мироощущения, идущего от карнавально-циркового ряда, и поэмной бинарности, связанной с романтической тради-

цией», - пишет М.Н.Липовецкий. Исследователь называет значительное количество произведений, определяемых им как «сказки жизни», построенных на «взаимодействии романтической «поэмности» и «романизации», свойственной реалистическому произведению», на «живом контакте сказки с современностью» (сказки Е.Шварца, «Сказка о Военной тайне...» А.Гайдара, «Приключения Буратино» А.Толстого, пьесы-сказки Т.Габбе и С.Маршака, некоторые произведения К.Паустовского, В.Каверина, ЛЛагина, С.Писахова и других). Для них характерны «субъективное, лирическое начало» и противоположные тенденции: с одной стороны, лакировка реальности, но с другой, - противостояние жестокому духу времени, утверждение высших нравственных ценностей. Новый тип литературной сказки станет продуктивным для литературы 30-60-х гг.

21 Там же, с.655-656.

22 Липовецкий М,Н, Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х голов). - Сверд
ловск, 1992, с.96.

23 Там же, с.101-102

В процессе развития советской литературной сказки для детей 30-х формируется и другая тенденция - появление «сказок культуры», то есть произведений, построенных на воспроизведении литературно-сказочной традиции, или «дважды» литературных сказок (таких как пьесы-сказки Е.Шварца «Тень» или «Снежная королева»).

Детская поэтическая (лиро-эпическая) сказка сформировалась в творчестве К.Чуковского и С.Маршака, признанных классиков детской литературы. Подробно произведения этих авторов, а также В.Маяковского, А.Толстого и А.Волкова исследованы в книге М.Петровского.

В советской литературе постепенно оформляется и структура детской повести-сказки (произведения С.Михалкова, Ю.Олеши, В.Губарева, А.Волкова, Ю.Томина, Н.Носова, К.Булычева и других авторов), а также пьесы-сказки (Т.Габбе, С.Маршак, Е.Шварц, С.Михалков и другие), отличительными чертами которых стали динамизм развития действия, четкость идеи и сюжета, внутренняя и внешняя завершенность, центральное положение образов героев-детей.

Яркие фигуры в истории детской литературной сказки 30-50-х гг. -ТГаббе и Е.Шварц. В их произведениях вопросы нравственного воспитания стали центральными, что будет свойственно и литературным сказкам 50-60-х гг.

Ученые выделяют некоторые функционально-тематические группы литературно-сказочных произведений 50-60-х гг. для детей и юношества: во-первых, это сказки, созданные на основе мотива «исполнения желаний» (например, таких как «Шел по городу волшебник» Ю.Томина), во-вторых, - научно-познавательные (например, «Электроник - мальчик из чемодана» Е.Велтистова), и, наконец, - научно-фантастические. Таким образом, в 50-

24 Петровский М. Книги нашего детства. - M., 1986.

60-е гг. идет активное развитие отечественной литературной сказки на основе более тесной связи с действительностью и усложнения жанрового синтеза.

В целом можно отметить, что в литературных сказках 20-х гг. явно прослеживается ориентация на фольклорные сказки о животных и на социально-бытовые сатирические сказки, переосмысленные в соответствии с требованиями времени. Сказки 30-50-х гг. в большей степени использовали волшебно-сказочную традицию, в том числе уже освоенную литературой.

Литературная советская сказка для детей, естественно, всегда предполагала явный или скрытый в подтексте конкретный воспитательный заказ общества. Так, например, в сказках Е.Шварца, созданных на основе известных сюжетов фольклорного или литературного происхождения (например, «Красная Шапочка», «Снежная королева», «Золушка», «Тень» и других), отмечают дополнение традиционного морального конфликта социальным, выдвижение социально-классовых проблем на первый план, новый «коллективистский смысл» и т.д. 25 Но подобная ориентация, как видно, не противоречила общим принципам сказки. Созданная талантливыми авторами, сказка конкретного времени оказалась жизнеспособнее, «больше» отдельного общественно-политического периода в жизни страны. Общечеловеческий нравственный смысл сказки, ее универсальность и «вечность» стали причиной того, что советские литературные сказки по-прежнему входят в круг и литературного образования, их с удовольствием читают современные дети.

См. об этом: Рассадин С. Обыкновенное чудо. Книга о сказках для театра. - М., 1964. (раздел о Е.Шварце).

кальность творчества М.М.Пришвина, полностью построенного на сказочной мировоззренческой основе.

Яркой особенностью развития литературно-фольклорных отношений в 20-40-е гг. стало индивидуальное творчество талантливых народных сказителей, таких как Б.Шергин и С.Писахов, чей репертуар также включал сказки.

Во второй половине XX в. практически отсутствует народно-литературная сказка, фольклорная сказка стала текстом в фольклорном сборнике или учебной хрестоматии, а также опубликованным пересказом для детей. По мнению исследователей, литературная сказка 60-90-х гг. ориентируется в значительной степени на «память жанра», трансформированную в соответствии с индивидуально-творческими поисками и типами художественного мышления. В целом продуктивный для литературы тип сказки-поэмы, основы которого заложены еще в творчестве А.С.Пушкина, практически отсутствует во второй половине столетия.

Разнообразными путями идет развитие литературной сказки для детей. Увеличивается количество сказочных произведений, предназначенных для детского чтения, причем их форма усложняется за счет синтеза с научной фантастикой. Оформляются функционально-тематические разновидности сказок: волшебно-дидактическая (В.П.Катаев, С.В.Михалков); природоведческая (научно-познавательная) - в творчестве В.Бианки, а затем -В.Д.Берестова, Н.И.Сладкова, С.В.Сахарнова, Г.Я.Снегирева; приключен-ческо-фантастическая (произведения Е.Велтистова, В.Губарева, Н.Носова Р.Погодина), игровая (Э.Успенский). «Недетские» сказки представлены отдельными именами и произведениями (например, две сказки В.М.Шукшина).

Литературная сказка последнего десятилетия XX в. также может считаться новым этапом в ее развитии, отражающим общее состояние литературы и общественной жизни (произведения Ю.И.Коваля, ЛС.Петрушевской, детские литературные сказки К.Булычева, В.ПКрапивина, С.Л.Прокофьевой, Э.Успенского). Оформляется и процветает в полной мере и массово-коммерческий тип сказкотворчества, опирающийся на переосмысленные традиции литературно-фольклорных отношений. «Многосерийные» сказки различного происхождения и национальной принадлежности активно влияют на читательские вкусы. Кино- и видеофильмы-сказки получают широкое распространение, используя многие стереотипы и пристрастия массового сознания.

Различные типы сборников сказок XX в. в целом демонстрируют отношение к сказке в общественно-литературной жизни и в детском чтении, а также состояние научного осмысления данного художественного явления. Всевозможных изданий сказок очень много. Каждое отражает свое время, общественно-литературные приоритеты и составлено с определенной целью, чему соответствует и отбор произведений, и справочно-библиографический аппарат, и комментарии. Сборники сказок советских писателей объединяют произведения разного характера: переработанные народные сказки, детские литературные сказки, сказочно-легендарные произведения, сказки-предания, лирические миниатюры, научно-фантастические сказки и т.д.

Среди изданий, обобщающих значительный период развития отечественной литературной сказки, следует, видимо, первым назвать сборник «Жар мечты: Сборник сказок советских писателей. Сост. Л.А.Кайев. - М., 1970». В коротком предисловии особенности сказки как явления литературы определены расплывчато, не выделены разновидности, хотя и упомяну-

ты «забавные сказки», «фантастические сказки» и другие. Основное «направление» издания определено достаточно четко («сказки о нашем, советском времени»), учтена многонациональность советской литературы (в сборник включены произведения О.Иоселиани, Э.Межелайтиса, С.Нерис, С.Жемайтиса, А.Вальдю и других, многие из которых являются преданиями и легендами, а не сказками, в частности произведения прибалтийских авторов). Жанрово-видовое определение носит крайне общий и социально-ориентированный характер («Все сказки - сколько б их ни было - зажжены мечтаниями человека, его стремлением к лучшему»). В книгу включены и переработки народных сказок, и народно-литературные сказки, и индивидуально-авторские (например, «Волшебное кольцо» А.Платонова, часть «Немухинского» цикла В.Каверина, произведения Б.Шергина, СПисахова, лирические миниатюры М.Пришвина). Помимо собственно авторских сказок В.Маяковского, А.Гайдара, К.Чуковского, В.Бианки, С.Михалкова, Н.Носова, В.Катаева и других авторов, в книгу вошли «Горящее сердце Данко» М.Горького, «Две лягушки» Л.Пантелеева, представляющие собой аллегории-притчи, и ряд других произведений, тяготеющих и к иным, нежели сказка, жанрам. При всем отсутствии четкости классификационных признаков, сборник представляет собой яркое явление своего времени, с одной стороны, а с другой, - в нем дан достаточно широкий круг произведений, которые можно считать «околосказочными» литературными образованиями. Отсутствие справочно-библиографического аппарата и комментариев свидетельствует о популярном характере издания.

По сходному принципу построен более поздний сборник - «Сказки советских писателей /Сост., предисл., подг. текста Л.Ханбекова. - М., 1991». Он основан на крайне широком понимании литературной сказки и

включает самые разные произведения (например, «Кролики и удавы» Ф.Искандера).

Важный вклад в теоретическое осмысление и формирование принципов научного издания литературных сказок внес В.П.Аникин. Наиболее известные его сборники: Сказки русских писателей /Сост., вступ, ст. и комм. В.П.Аникина. - М, 1985; Сказки народов мира в 10 тт. - М., 1989. -т.7 (сказки русских писателей); Сказки русских писателей /Сост., вступ, ст. и примеч. В.П.Аникина. - М., 1996 (Сказки народов мира в 10 томах, т.11). В первый из названных сборников вошли произведения авторов XIX и первой половины XX в. (М.Горького, Н.Д.Телешова, А.Н.Толстого, К.И.Чуковского, П.П.Бажова, С.Я.Маршака, А.П.Гайдара, С.Г.Писахова, В.В.Бианки, Д.Д.Нагишкина, К.Г.Паустовского, Л.Пантелеева). Сборник 1996 г. посвящен авторской сказке XX в. Содержание сборника составляют произведения авторов первой половины века (от сказок М.Горького, определивших литературно-сказочную традицию времени в целом, до знаменитой сказки Н.Носова о Незнайке). Все книги В.П.Аникина включают наиболее крупные произведения, в том числе вошедшие в классику детской литературы, научные вступительные статьи, разработанный справоч-но-библиографический аппарат, примечания, характеризующие творчество писателей-сказочников.

Иной характер носят издания, предназначенные для семейного или внеклассного чтения. Ярким примером является книга «Русские сказки писателей XIX- ХХвеков /Сост. прим. Т.П.Казымовой, вступ, ст. Е.А.Самоделовой. - М., 1995. (Учебное издание)». Составители отмечают, что книга предназначена для «семейного чтения». Предисловие Е.А.Самоделовой, принадлежащей к новому поколению фольклористов, представляет собой серьезное научное осмысление авторской сказки (вы-

явлены ее истоки, своеобразие поэтики, предложена классификация, построенная на взаимопроникновении «литературной» и «фольклорной» составляющих). Характер данного сборника можно определить как фольк-лорно-литературный, так как для него выбраны произведения, построенные на традиционных народных сказочных сюжетах. Данная книга включает из XX в. произведения авторов серебряного века (сказки К.Бальмонта, А.Ремизова), народно-литературные сказки С.Писахова и Б.Шергина; представлена разнообразная плодотворная работа над сказкой А.Н.Толстого (циклы «Русалочьи сказки», «Сорочьи сказки», обработки народных сказок из книги «Русские народные сказки»), а также обработки народно-сказочных сюжетов А.Платонова.

Новый этап в научном и педагогическом освоении литературной сказки XX в. в целом отражает книга «Волшебный ларец: Русская литературная сказка XX в. /Сост., авт. вступ, ст. и приложения В.П.Журавлев. -М., 1998. (Учебное издание)». Она рассчитана на читателя - ребенка или подростка, определена как хрестоматия. Впервые составитель попытался показать максимальную широту понятия «литературная сказка XX в.», включив в сборник произведения Н.Телешова, О.Форш, Л.Чарской, С.Черного, А.Куприна, А.Толстого, ПБажова, А.Платонова, Е.Шварца, Б.Шергина, С.Маршака, К.Паустовского. Таким образом, тексты книги представляют прозаическую авторскую сказку XX в. (для детей и «двуад-ресную») в единстве индивидуально-авторской и народно-литературной традиций, классиков и забытых имен, романтической и сатирической ориентации.

Отличительной особенностью книжного рынка самых последних лет стала публикация сказок в виде популярных «библиотек», «серий» и т.д. В них нередко включаются авторские и народные сказки, в том числе раз-

личной национальной принадлежности. Характерные черты данных изданий - рекламные «приманки» авторов и издателей, а также стремление к некой «энциклопедичное». Нередко в иллюстрированные дорогие книги не включены предисловия, даты создания и упоминания о том, в какой стране живет автор.

На протяжении столетий существования художественной литературы сказка (а лучше сказать, различные жанры народной сказки) отдельными сторонами своего идейно-художественного мира соответствовала творческим поискам поэтов и писателей. Точные соответствия по времени и по отдельным авторам, конечно, установлены быть не могут, но в целом можно охарактеризовать доминанты литературно-сказочных «отражений» разного времени. Так для литературы романтизма стала актуальной эстетика чуда, тайны, а также выражение национальной духовной жизни. Отечественная литературная сказка навсегда сохранила романтические традиции (во взгляде на мир, его осмыслении и «переживании»), по разному отразившиеся в произведениях многих авторов XX в. (таких как Л.А.Чарская, М.М.Пришвин, Ю.К.Олеша, К.Г.Паустовский, В.В.Крапивин и другие). 26

Для литературы 70-80-х гг. XIX в., а также для многих авторов первой четверти XX в. - возможность сатирического изображения отдельных сторон жизни. Для поэтов и писателей начала XX в. в целом - мифопоэти-ка и нравственно-философская гармония сказки. Для детской литературы -возможность соединения приключенческого сюжета с дидактической и познавательной направленностью.

См. об этом также: Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке: Поэтическая система жанра в историческом развитии. - Томск, 1982; Чернышева Т.А. Природа фантастики. - Иркутск, 1984 (глава «Романтизм и фантастика»), Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х годов). - Свердловск, 1992 и другие.

Русская литературная сказка XX в. - сложный и многогранный предмет исследования, актуальное направление филологической науки, объединяющее целую группу взаимосвязанных теоретических и историко-литературных проблем. Это история, жанровая типология и жанровый синтез, «статус» сказки в системе литературных жанров XX в., классификация, особенности поэтики, а также своеобразие фольклоризма.

В основе представляемой концепции следующие положения:

Литературная сказка является исторически сложившимся эпическим видом литературы. Его основой являются единство художественного мира сказки в целом и синтез различных элементов и принципов создания литературы и фольклора. Два основных типа литературных сказок - народно-литературные и индивидуально-авторские - объединяют различные жанры и жанровые разновидности.

Поэтика литературной сказки является диалогической, условно-символической и компенсаторной. Доминанта художественного мира литературной сказки - авторская позиция.

Законы и границы литературно-сказочного способа отражения действительности базируются на идейно-художественных принципах народных сказок.

Изучение авторской сказки в фольклористике и литературоведении началось достаточно давно, практически со времени первых определений жанра «старинных повестей и сказок» и должно быть датировано началом XIX в. Литературная критика и фольклористика XIX в. целенаправленно не занималась изучением литературной сказки, однако в орбиту внимания

ученых, публицистов и художников слова они, естественно, попадали (например, романтическая критика затрагивала проблему сказки в связи с понятием «народности», исследовались сказки А.С.Пушкина, М.Е.Салтыкова-Щедрина, сказочные элементы в творчестве других авторов).

История русской литературной сказки в полном объеме еще не написана, но отдельные ее периоды достаточно полно и глубоко исследованы в работах Н.В.Новикова, И.П.Лупановой, Т.Г.Леоновой, Т.В.Кривощаповой, М.Н.Липовецкого, М.И.Мещеряковой, Э.В.Померанцевой; этому вопросу значительное место уделено также в учебниках и учебных пособиях по детской литературе последних лет. 27 Исследованию русской сказки в ранних литературных формах, обработках, записях и публикациях нового времени (так называемый «доафанасьевский период») посвящены специальные исследования. 28 Из современных работ отметим книги Н.В.Новикова. «Сказочная» составляющая литературы последней трети XVIII - первой четверти XIX в. подробно рассмотрена в исследованиях, посвященных русскому романтизму. Изучены литературная сказка XIX в. (так называемый «классический вариант») и сказка рубежа веков в аспекте связи с основными тенденциями развития литературы, идейно-художественного своеобразия, сохранения народно-сказочной основы и особенностей поэтики (исследования В.П.Аникина, А.С.Бушмина, Т.В.Зуевой, Т.Г.Леоновой, И.П.Лупановой и другие).

27 См.: Арзамасцева И.Н., Николаева С.А. Детская литература. - М., 2000; Русская литература для детей. Под ред.
Т.ДЛолозовой. - M., 1997 - и другие.

28 Пыпин A.H. Очерк истории старинных повестей и сказок русских. - Спб., 1857; Сиповский В.В. Из истории рус
ского романа и повести. (Материалы по библиографии, истории и теории русского романа). Ч. 1. XVIII век. - Изд-е 2-
го Отд. Императорской Академии Наук. - СПб., 1903 и другие.

2 " Русские сказки в записях и публикациях первой половины XIX века. - М.-Л., 1961; Русские сказки в ранних записях и публикациях (XVI- XVIII). - Л., 1971.

К середине XX в. появилась возможность осмысления различных жанровых разновидностей литературной сказки на значительном художественном материале.

Можно говорить о нескольких этапах исследования отечественной литературной сказки XX в. Впервые вопрос о непосредственном соотношении авторской сказки с литературой и фольклором был поставлен в конце 50-х гг. Вышла книга Д.Нагишкина, монография И.П.Лупановой, исследование З.В.Приваловой. 30 50-70-е гг. - время появления первых исследований В.П.Аникина, посвященных обработке народной сказки писателями и литературной сказке. 31 В целом, в первых научных исследованиях литературная сказка осмыслена через систему сравнительного анализа с народной, выявлены ее жанрообразующие признаки и особенности соотношения с действительностью. О значительном интересе ученых и критиков к литературной сказке для детей свидетельствовала и развернувшаяся в 70-е гг. на страницах журналов «Детская литература» и «Дошкольное воспитание» дискуссия о своеобразии чудесного в сказке, о ее значении в детском чтении и о перспективах развития. Несмотря на появление определенного числа работ, еще в конце 70-х гг. специалисты констатировали отсутствие теоретических обобщений в исследованиях по литературным сказкам. 32

80-е и 90-е гг. явились временем активного исследования современных условных (и эклектичных) форм литературы, влияния народной поэзии на литературу, а также осмысления литературной сказки XX в. в це-

30 Нагишкин Д. Сказка и жизнь. - Л., 1957; Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой
половины XIX в. - Петрозаводск, 1959; Привалова З.В. Советская детская литературная сказка 20-30-х гг.: Дисс. ...
к.фил.н.-М., 1959.

31 Аникин В.П. Большое искусство сказки (Обработка народных сказок советскими писателями) - ЛГ, 1952, № 12;
Аникин В. Писатели и народная сказка// Русские сказки в обработке писателей. М., 1969; Аникин В. Вечнозеленая
ветвь. О поэтических исканиях писательской сказки // «Литература в школе», 1970, № 2.

32 См. об этом: Бахтина В.А. Литературная сказка в научном осмыслении последнего двадцатилетия //Фольклор
народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. - Уфа, 1979, вып.6, с.70.

лом. Это научное направление стало одним из приоритетных (о чем свидетельствуют и защищенные диссертации.) . Появилось значительное количество крупных работ, посвященных теоретическим проблемам фольк-лоризма литературы (Д.Н. Медриш, У.Б. Далгат), литературной сказке XIX в. и рубежа XIX - XX вв. (Т.Г.Леонова, Т.В.Кривощапова), выявлению связей литературной сказки с научно-фантастической литературой (А.Ф. Бритиков, Ю.И. Кагарлицкий, Е.М. Неелов, Т.А. Чернышева и другие).

Некоторые периоды, авторы и сказки изучены достаточно полно, о ком-то написано меньше. В истории авторской сказки XX в. наиболее полно исследованы произведения 20-80- х гг. Неоднократно ученые обращались к творчеству таких авторов, как А.М.Горький, А.Н.Толстой, СЯ.Маршак, К.И.Чуковский, С.В.Михалков, Е.Л.Шварц (чьи произведения стали классикой отечественной детской литературной сказки), к народно-литературным сказкам С.Писахова и Б.Шергина. Существует значительная научная, учебная и популярная литература по сказкам М.Пришвина, В.Бианки, К.Паустовского, В.Шукшина.

О литературной сказке второй половины - конца XX в. писали и пишут многие современные филологи и педагоги (М.И.Мещерякова, И.Н.Арзамасцева, Т.М.Колядич и другие), ей посвящаются доклады и сообщения на научных и педагогических конференциях, диссертационные исследования; таким образом, идет-активный процесс ее научного осмысления.

53 Кандидатские: Богатырева Н.Ю. «Литературная сказка В.П.Крапивина» (1998); Дубровская И.Г. «Советская детская сказочная повесть 30-х годов» (1985); Исаева Е.Ш. «Жанр литературной сказки в драматургии Е.Шварца» (1985); Лейдерман М.Н. «Советская литературная сказка (Основные тенденции развития)» (1989); Ляхова В.В. «Советская детская драматическая сказка 30-х годов» (1980); Халуторных O.H. «Волшебная сказка как феномен культуры (социально-философский аспект)» (1998); докторские: Леонова Т.Г. «Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке» (1988); Медриш Д.Н. « Литература и фольклорная традиция: (Проблемы поэтики») (1983); Трыкова О.Ю. «Отечественная проза последней трети XX века: жанровое взаимодействие с фольклором» (1999) и другие.

В одном из новых исследований, посвященных фольклоризму литературы последней четверти XX в., отмечено, в частности, что сказка стала продуктивным видом фольклора для литературы, что наметилась тенденция «к созданию более крупных эпических форм, ориентированных на сказку», что «сказка становится тем универсальным жанром, под знаменем которого объединяются совершенно разные писатели: и реалисты, и постреалисты, и постмодернисты». 34 Показательно, что, рассматривая своеобразие и приоритеты новейшей литературы, построенной на «сказочных отражениях», автор (как и многие другие) специально не определяет понятие авторской сказки в единстве генезиса традиций и новых художественных открытий, а относит к литературным сказкам произведения, использующие лишь отдельные элементы сказочной поэтики (например, «Кролики и удавы» Ф.Искандера, «Белка» А.Кима и целый ряд других произведений).

К концу XX в. сложились научные школы, занимающиеся проблемами фольклоризма литературы, а также влиянием сказки на литературу (Москва, Воронеж, Петрозаводск, Свердловск, Челябинск и другие). Традиционными становятся конференции в Ml 11 У, посвященные мировой словесности для детей и о детях, а также литературной сказке, сопровождающиеся изданием научных сборников. 35 Регулярно статьи, посвященные авторским сказкам, появляются на страницах журналов «Русская литература», «Детская литература», «Дошкольное воспитание», «Литература в школе», «Книжное обозрение» и других. Сказка XX в. для детей и взрослых обзорно описана также в предисловиях к существующим сборникам.

м Трыкова О.Ю. Отечественная проза последней трети XX века: жанровое взаимодействие с фольклором: Автореферат дисс.... д. фил. н. - М., 1999, с.9-10.

Например: Литературная сказка: история, теория, поэтика. - М„ 1996; Литературная сказка: История. Поэтика. Методика преподавания. - М., 1997; Мировая словесность для детей и о детях. Вып.4. - М., 1999; вып. 5. - М., 2000; вып.6.-М.,2001.

К концу XX в. продуктивным для отечественной литературной сказки стало исследование своеобразия художественного мира. Определились актуальные проблемы: связь литературной сказки с действительностью, специфика чудесного, пространственно-временная организация, своеобразие авторской позиции.

Помимо научных статей, комментариев и обзоров, к настоящему времени существует целый ряд крупных работ обобщающего и концептуального характера по литературной сказке XX в. К ним могут быть отнесены книги Д.Д. Нагишкина, И.П.Лупановой, М.Н.Липовецкого, Т.В.Кривощаповой, а также исследования волшебно-сказочных корней научной фантастики Е.М. Неелова и специальный раздел в монографии М.И.Мещеряковой, посвященной детской и юношеской литературе второй половины XX в. 36

В исследованиях обобщающего характера представлены различные методы изучения. Так, в книгах Т.Г.Леоновой и И.П.Лупановой преобладает «фольклористический» подход. Для монографии М.Н.Липовецкого центральным стало понятие «памяти жанра». В книге Т.В.Кривощаповой теоретическую основу составляет идея творческого «диалога» традиций. МИ.Мещерякова рассматривает сказки в связи с «условными» формами детской и юношеской литературы.

Одним из первых больших исследований стала работа ДДНагишкина, в которой свойства литературной сказки рассмотрены

36 Нагишкин Д.Д. Сказка и жизнь. - Л., 1957; Лупанова ИЛ. Полвека. Советская детская литература. 1916-1967. Очерки. - М., 1969; Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х годов). - Свердловск, 1992; Кривошапова T.B. Русская литературная сказка конца Х1Х-начала XX века. - Акмола, 1995; Неелов Е.М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. - Л., 1986, Его же: Сказка, фантастика, современность. - Петрозаводск, 1987; Мещерякова М.И. Русская детская, подростковая и юношеская проза второй половины XX в.-М., 1997.

через систему постоянных и переменных жанровых признаков, сформированную на основе творческого использования различных черт народных сказок.

Книга И.П.Лупановой написана с точки зрения социально-классовой функциональности литературы. Эволюции авторской сказки, ее достижения и художественные открытия рассмотрены на фоне всей литературы для детей в 20-60-е гг. Теоретическое осмысление авторской сказки в целом не проведено, охарактеризованы жанровые разновидности писательских сказок для детей в связи с ориентацией на фольклорные и литературные традиции.

Исследование Т.В.Кривощаповой посвящено литературной сказке рубежа XIX-XX в. в жанровой системе литературы. В нем в свете фольк-лорно-литературных «отражений» подробно изучены стихотворные и прозаические сказки авторов, принадлежавших к самым разным литературным направлениям (реализму, символизму, футуризму, акмеизму), таких как А.Ремизов, А.Толстой, С.Городецкий и другие.

Среди названных работ по литературной сказке XX в. небольшая часть затрагивает вопросы теории данного жанрового образования.

Наиболее полно развитие литературной сказки 20-80-х гг. XX в. в историко-теоретическом плане и с точки зрения своеобразия поэтики жанра представлено в работах М.Н.Липовецкого. Концепция и методология исследователя лишена эмпиризма, присущего многим работам по литературной сказке, имеет серьезное научное основание, построенное на развитии теории жанра в историко-культурном процессе (работы А.Н.Веселовского, А.А.Потебни, М.М.Бахтина, О.М.Фрейденберг, И.П.Смирнова, труды западных и отечественных мифологов и другие). Таким образом автор приходит к выявлению центрального для литературной

сказки теоретического понятия «память жанра». Структурно-генетический подход, наиболее адекватный исследуемому объекту, позволил ученому сделать важные теоретические выводы о семантическом «ядре» литературной сказки, о своеобразии поэтики и игровом начале в структуре жанра и основных тенденциях развития в 20-80-х гг. XX в.

При широте общетеоретического подхода, глубине обобщений и находок, автор сознательно сузил объект исследования (недетские и двуад-ресные сказки), а также предположил, что «память жанра» литературной сказки основана только на волшебной народной сказке (ее «семантическом» ядре). Кроме того, М.Н.Липовецкий имел в виду «не столько конкретные сказочные произведения, сколько некий теоретический инвариант сказочного жанра, общий строй жанровой традиции народной волшебной сказки». 37 Не случайно подобная позиция вызывала возражения. ТТ.Леонова, например, отметила, что в данном случае «неточно определен фольклорный прототип литературной сказки, дается суженное понимание народной сказки только как волшебной и соответственно игнорируется в развитии русской литературной сказки значение народных сказок о животных и новеллистических». 38 Ценной, и важной представляется идея М.Н.Липовецкого о том, что большинство авторов (за исключением тех, кто специально обрабатывал настоящие записи фольклорных сказок, - например, А.Н.Толстой или А.П.Платонов) сознательно или бессознательно ориентируются на «память жанра», однако само понятие «память жанра» применительно к литературным сказкам XX в. и некоторые другие поло-

37 Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920-1980-х годов). - Сверд
ловск, 1992, с.9.

38 Леонова Т.Г. О некоторых аспектах изучения литературной сказки // Литературная сказка: история, теория, поэти
ка: сб. статей и материалов. - М., 1996, с. 4-7; сб.

жения и идеи фундаментального исследования, нуждаются в развитии, конкретизации и уточнении.

Обзор крупных исследований и изданий (научных и популярных) свидетельствует о том, что для литературы XX в. в целом понятие «авторская сказка» достаточно условно, а многие проблемы еще требуют своего решения. Их сложность обусловлена и тем фактом, что неоднозначными и во многом подвижными представляются сейчас и понятия «история русской литературы XX в.», «современный литературный процесс», не до конца выяснены актуальные для истории литературной сказки принципы взаимодействия фольклора, «массовой» и высокохудожественной литературы. Один из основных нерешенных вопросов в историко-литературных и теоретических исследованиях сказок XX в.- жанровая принадлежность (и соответственно - отбор произведений для анализа). В большинстве исследований и публикаций не проведен водораздел между произведением, включающим сказочные элементы, произведением, содержащим «переживание» сказки, и собственно литературной сказкой, а также не определены разновидности сказок.

Русская литературная сказка XX в. по-прежнему остается недостаточно исследованным явлением, хотя подробно и глубоко изучались отдельные периоды, имена, разновидности. В целом ряде работ осмысливался путь сказки в литературе XX в., рассматривались идейно-тематическое своеобразие и особенности поэтики.

Безусловный приоритет в исследовательской и критической литературе принадлежит отечественной литературной сказке для детей. На основе исследований творчества выдающихся мастеров детской литературной сказки предлагались способы классификации авторских сказок, изучены

жанровые формы сказок 30-40-х гг. 39 , в том числе пьесы-сказки, 40 определены такие черты детской литературной сказки, как сочетание достоверности и фантастики, приключенческий сюжет, переосмысление традиций в связи с современностью, центральное положение героя-ребенка и другие.

Наиболее полно и глубоко изучена сказка первой половины века, авторские же сказки второй половины XX в. и в особенности последнего десятилетия нуждаются в более серьезном внимании литературоведов и фольклористов. Комплексно отечественная литературная сказка XX в. (в единстве «детской» и «взрослой», высокохудожественной и «массовой», в различных жанровых разновидностях и т.д.) не исследована, хотя существуют крупные работы обобщающего характера.

В~Я.Пропп указывал на неисчерпаемость сказки как предмета исследования: «Область сказки огромна, для ее исследования требуется работа нескольких поколений ученых. Изучение сказки - не столько частная дисциплина, сколько самостоятельная наука энциклопедического характера». 41 По всей видимости, литературная сказка также представляет собой огромное поле для исследования, что обусловлено еще и тем, что она является продуктивной и развивающейся художественной формой.

Изучение русской литературной сказки, актуальное для литературоведения и фольклористики, не стало в целом самостоятельным научным направлением в сказковедении. На протяжении всего XX века происхо-

Бегак Б.А. Правда сказки: Беседы о сказках русских советских писателей. - М., 1989; Лупаиова И.П. Полвека. Советская детская литература. 1916-1967. - М., 1969; Нагишкин Д. Сказка и жизнь. -Л., 1957; Петровский М. Книги нашего детства. - М., 1986; Привалова З.В. Советская детская литературная сказка 20-30-х гг.: Дисс. к. фил. н. - М., 1959; Сивоконь СИ. Уроки детских классиков. - M., 1990 и другие.

40 Например: Рассадин С. Обыкновенное чудо: Книга о сказках для театра. - М, 1965; Дубровская И.Г. Советская
детская сказочная повесть 30-х годов: Дисс. ... к.фил.н. - Горький,1985; Исаева Е.Ш. Жанр литературной сказки в
драматургии В.Шварца: Дисс. ... к.фил.н. - М.,1985; Ляхова В.В. Советская детская драматическая сказка 30-х го
дов: Дисс. ... к.фил. н.-Томск, 1980.

41 Пропп В.Я. Русская сказка (Собрание трудов В.Я.Проппа). - M., 2000, с.6-7.

дило изменение художественного мира литературной сказки, обусловленное и своеобразием общественно-культурного пути, и авторскими индивидуальными творческими поисками, однако неоспоримым, с нашей точки зрения, является представление о XX в. как о едином литературно-культурном цикле. Литературно-фольклорный анализ художественного мира авторских сказок всего столетия позволит сделать выводы о перспективных для авторских сказок тенденциях и о сущности так называемых «тупиков» или кризисных явлениях литературно-сказочной традиции. Центром его является идея жанрового синтеза как основы формирования художественного мира литературной сказки, в котором на новом уровне, в соответствии с конкретными творческими поисками писателей и временем создания, объединились традиции, художественные открытия разных культурных периодов (в том числе, досказочного).

Задачи нашего исследования: выявление главных тенденций развития авторской сказки как вида литературы на основе изучения произведений разных авторов; определение истоков формирования особенностей поэтики и основных жанров литературной сказки, сложившихся в различные периоды литературного развития XX в.; исследование художественного мира литературной сказки в различных аспектах (жанровый синтез; пространственно-временная организация; система образов; авторская позиция) на основе диалога индивидуально-авторского начала и традиционных сказочных жанрообразующих элементов. Мы исследуем литературную сказку XX в., совмещая историко-типологический, историко-функциональный и структурно-генетический методы, используя принципы конкретно-исторического анализа и методику сравнительного литературно-фольклорного исследования.

Теоретико-методологической основой исследования русской литера
турной сказки XX в. являются труды разных лет по специфике литератур
но-фольклорных связей (М.К.Азадовского, Ф.И.Буслаева, У.Б.Далгат,
Д.Н.Медриша, А.Н.Пыпина, В.Я.Проппа, В.В.Сиповского, К.В.Чистова);
философско-мировоззренческому и поэтическому своеобразию народных
сказок, их месту в истории культуры (В.П.Аникина, А.Н.Афанасьева,
В.А.Бахтиной, А.Н.Веселовского, Т.В.Зуевой, Ю.Г.Круглова,

С.Ю.Неклюдова, Д.С.Лихачева, Е.М.Мелетинского, В.Я.Проппа,
Э.В.Померанцевой, Ю.М.Соколова и др.), жанровой специфике и типоло
гии литературы (М.М.Бахтина, Н.Л.Лейдермана, Ю.М.Лотмана,
Г.Н.Поспелова, И.П.Смирнова, Н.П.Утехина, Л.В.Чернец,

Т.А.Чернышевой, А.Я.Эсалнек); «сказочности» как свойству литературы на различных этапах " ее развития (В.В.Агеносова, В.Г.Базанова, П.С.Выходцева, Т.В.Зуевой, Н.И.Кравцова, М.И.Мещеряковой, Т.Г.Леоновой, И.П.Лупановой, Н.И.Савушкиной и др.).

Современное состояние филологических наук (литературоведения и фольклористики) открывает новые перспективы для исследований, позволяет более точно определить понятие «фольклоризм» и дать жанрово-видовые характеристики литературным сказкам, провести их комплексное исследование в единстве многообразных разновидностей на основе научной классификации.

Научная новизна представляемого исследования обусловлена тем, что в нем:

Дано комплексное исследование отечественной литературной сказки XX в. в единстве жанрово-видовых типов, разделов и периодов литературного развития.

На основе обобщения существующих в фольклористике и литера-

туроведении позиций в исследовании теоретических аспектов проблемы (диалектика фольклорно-литературных взаимоотношений, понятие фольклоризма литературы, жанрово-видовая типология литературы и фольклора) выдвинута идея о литературной сказке как многожанровом виде литературы и предложена классификация литературных сказок XX в., базирующаяся на осмыслении литературно-фольклорных связей, своеобразии авторской позиции и особенностях поэтики.

Определены общие особенности поэтики литературной сказки XX в. как поэтики литературно-фольклорной: единство волшебства и реальности, акцентирование двоемирия и переходов из одного мира в другой, многогранный образ детства, максимальное расширение пространственно-временных границ, многоуровневый диалог.

Объект исследования - русская литературная сказка XX в. Одно лишь описание сказок писателей и поэтов XX в. могло бы составить целое справочно-энциклопедическое издание. Исследование проводится на основе анализа литературных сказок XX в., созданных разными авторами в разное время для детской или взрослой аудитории. Нельзя «объять необъятное», поэтому, естественно, какие-то авторы, сказки, проблемы и т.д. представлены обзорно, но в целом мы ориентируемся на те стороны явления, которые мало или совсем не затрагивались в научной литературе. Обзорная характеристика различных жанров совмещена с подробным анали-

зом произведений, наиболее ярко представляющих своеобразие того или иного типа литературной сказки в соответствии с предлагаемой нами классификацией (литературно-фольклорные сказки Б.Шергина и С.Писахова, произведения М.Пришвина, В.Каверина, В.Крапивина, С.Михалкова, К.Булычева, С.Прокофьевой, Л.Петрушевской и других).

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что отечественная литературная сказка XX в. изучена в связи с различными аспектами взаимоотношения литературы и фольклора, осмыслены идейно-художественные свойства народной сказки, определившие многообразие авторских сказок, взаимоотношения сказки с детской, приключенческой и массовой литературой XX в., построена классификация литературных сказок и выявлено своеобразие художественного мира сказок различных жанровых типов.

Практическая ценность работы заключается в том, что материалы и результаты представленного научного направления могут быть использованы при дальнейшем изучении литературных сказок, в основных и специальных курсах истории русской литературы, а также для составления научных комментариев и справочно-библиографического аппарата при издании авторских сказок XX в.

Апробация работы осуществлялась в докладах на межвузовских конференциях: «Актуальные проблемы современного литературоведения» (Москва, МГОПУ - 1997, 1998, 1999, 2000); «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, МПГУ - 1999, 2000); «Актуальные проблемы современной интерпретации произведений русской литературы» (Пенза, ПГПУ, 2000); «Гуманизация и гуманитаризация образования. Актуальные проблемы современного урока» и «Актуальные проблемы образования. Наука на рубеже веков» (Ульяновск, УлГУ, 2000); «Наследие И.А.Бунина в

контексте русской культуры» (Елец-Воронеж, 2001).

Основные положения диссертации отражены в 19 научных публикациях, в том числе в 3 монографиях: Литературная сказка XX в.: мир - герой - автор. - Южно-Сахалинск, 2000 - 6,5 п.л.; Сказка в художественном мире М.М.Пришвина. - М., 2000. - 5 п.л.; Русская литературная сказка XX в. (история, классификация, поэтика). - М., 2001. - 14 п.л.

Категориально-понятийный аппарат исследования

Литературная сказка относится к так называемым «пограничным» художественным формам, появление которых стало одной из особенностей взаимовлияния фольклора и литературы на протяжении XIX-XX вв.

При строгом терминологическом подходе словосочетание «литературная сказка» представляется оксюмороном. Но это противоречие рождает множество перспективных направлений в изучении самого явления.

Понятие «литературная сказка» является широким и недостаточно точным, так как объединяет разнородные произведения. В первую очередь, это обусловлено различными подходами к толкованию исходного термина «сказка». В различных областях гуманитарного знания, в художественной литературе, критике и публицистике, а также в обыденной речи под сказкой может пониматься все что угодно. От вида (или жанра) устного народного творчества до обычной лжи. Очевидно, что обобщение и теоретическое осмысление всего, что связано с русской литературной сказкой XX в. невозможно без уточнения и усовершенствования категориально-терминологического аппарата, который бы адекватно отразил все особенности и системно-типологические связи данного явления. Самые разные объяснения понятия «сказка» отражены во всевоз можных словарях и справочно-энциклопедических изданиях. Обратимся к разным типам изданий.

Широким и многозначным было толкование сказки В.И.Далем: «Сказка - «сказанье, рассказ, повесть, преданье. (...) Сказка - вымышленный рассказ, небывалая и даже несбыточная повесть сказание». Названы типы сказок: богатырские, житейские, балагурные, докучные.

Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова фиксирует два основных значения слова «сказка»: «1. Повествовательное, обычно народнопоэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил. 2. Выдумка, неправда, ложь (разг.)». В краткой литературной энциклопедии (статья о сказке написана Э.В.Померанцевой) определение следующее: «Сказка - один из основных жанров устного народнопоэтического творчества, эпическое, преимущественно прозаическое художественное произведение волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел». Интересующая нас «новая» жизнь сказки в литературе XX в. охарактеризована достаточно общо: «В советское время некоторые сказки продолжают свою жизнь в книге, другие сказки совсем уходят из народного быта и становятся достоянием детей, третьи продолжают привлекать внимание взрослых слушателей». Собственно литературная сказка специально не определена, хотя и отмечены широкие возможности фольклоризма, базирующегося на использовании «народных сказочных образов, тем и сюжетов, создающих литературные сказки».3

Научный свод этнографических понятий и терминов дает самую широкую трактовку: «Сказки - вид устной народной прозы с доминантной эстетической функцией. Это отличает их от прочих устных рассказов, где главной является функция информативная (предания, былички и т.п.). Недостоверность повествования (установка на вымысел) остается, по существу, единственным признаком, позволяющим относить устные рассказы к разряду сказок, сообщаемых с целью развлечения и поучения» ...».4 Здесь же говорится о том, что сказочная проза является «многожанровым явлением». «Установка на вымысел», нередко признаваемая в качестве общего видового свойства сказок, уточнена и дополнена в книгах и учебниках В.П.Аникина. Ученый отмечает, что «не установка на вымысел является главной чертой жанра сказки, а установка на раскрытие жизненных истин с помощью возвышающего или снижающего реальность условно-поэтического вымысла, формы которого складывались в тесной связи с обширным кругом мировоззренческих и бытовых понятий и представлений народа, как в древнее, так и в позднее историческое время». И далее: «Какие разновидности сказочного жанра ни взять, все они подойдут под эту характеристику: во всех сказках раскрытие идеи по необходимости обусловливает обращение к фантастике».3

Литература для детей и сказка

Нередко зарождение отечественной литературной сказки как вида литературы связывают с потребностями детского чтения. Так, первыми литературными сказками для детей считают аллегорически-дидактические авторские произведения императрицы Екатерины Второй, написанные ею для внука - будущего императора Александра I.

Недетских литературных сказок в XX все же значительно меньше, хотя элементы сказочной поэтики присутствуют в творчестве практически всех поэтов и писателей, в структуре самых разных произведений.

Обращение к «детской теме» естественно ведет за собой сказку. Большинство авторов детских произведений, а сказок в особенности, воспроизводят чистоту и непосредственность нравственного чувства, знаменитые «уроки» традиционных сказок в увлекательной форме. Сказка - од на из лучших, если не лучшая, художественная форма для рассказа ребенку обо всем на свете. Рассмотрим данный аспект проблемы более подробно.

Тема «детство и сказка» является междисциплинарной. Писатели, критики, педагоги и психологи неизменно связывали воедино проблемы адекватного отражения действительности, литературного миротворчества, детского восприятия и сказочной художественной формы, но понятие «природа сказки» в ориентации на детское восприятие является сложным и многогранным.

Особенности эмоциональной сферы, мышления и воображения детей являются благоприятными именно для восприятия сказок. С другой стороны, сказка - наиболее адекватное средство для воспитания и развития ребенка. У детей существует потребность в сказке.

Безусловно, именно сказка, наряду с мифом, является универсальным средством «введения» ребенка в национально-культурный социум. Но это не результат ее примитивности или упрощенности. Сказка (народная, в первую очередь) объединяет вечное, общечеловеческое и детское начала именно в силу своей миромоделирующей функции и особой нравственной философии, той «сложности простоты», на которую обращает внимание любой ее исследователь. Е.М.Мелетинский отмечал, что «в волшебной сказке сквозь причудливую фантастику и вопреки ей проглядывает моде-лирование обязательной ступени жизни индивида». Т.В.Цивьян в цитированной выше работе писала: «Наряду с другими фольклорными жанрами сказка является учебным материалом, подготавливающим человека к сознательному вхождению в мир. То, что сказка считается «детским чтением» по преимуществу, говорит не об ее примитивности, но лишний раз свидетельствует о ее основополагающей роли в процессе освоения человеком среди прочего ориентировки в окружающем пространстве».

М.Петровский в книге, посвященной детским литературным сказкам 20-30-х гг., отмечал, что миф давал ребенку на первых этапах развития человечества «чувственно воспринимаемую картину мира, выработанную усилиями предшествующих поколений». С точки зрения М.Петровского, «эту социально-культурную роль в современной жизни выполняет детская сказка. Вобравшая в себя обломки, осколки и целые конструкции мифа древности, обогатившаяся многовековым опытом развития (сначала фольклорного, затем литературного), сказка в чтении нынешних детей стала чем-то вроде «возрастного мифа» - передатчиком исходных норм и установлений национальной культуры. Сказка превращает дитя семьи этого папы и этой мамы - в дитя культуры, дитя народа, дитя человечества. В «человека социального» по современной терминологии».

Вопрос о взаимоотношениях между сказкой и детской литературой представляется достаточно сложным.

Многое роднит детскую литературу с устным народным творчеством в целом: во-первых, детский фольклор (сказки, страшилки и др.); во-вторых, народные волшебные сказки, «сочувствующие» всегда слабому или обиженному и делающие его победителем; в-третьих, волшебные сказки с «чудесными детьми», а также сказки о животных, отличающиеся лаконизмом, четко выраженной воспитательно-назидательной направленностью, живыми, яркими диалогами и занимательной игрой слов и смысла.

Изначально народная сказка и многие литературные сказки (В.А. Жуковского, А.С. Пушкина и другие) не создавались специально для детей, однако именно они заняли центральное место в детском чтении XIX-XX вв.

Несмотря на очевидность того, что сказка и детская литература неразделимы, долгое время советская критика выступала против сказок и сказочников. Подробно этот процес Единство художественного мира сказки позволяет характеризовать ее разновидности и рассматривать вопрос о взаимоотношениях между литературными сказками и близкими жанрами.

Исходное понятие «художественный мир» (или «внутренний мир произведения») утвердилось в литературоведении в течение последних тридцати лет. «Художественный мир» - широкое и многогранное понятие. Для его осмысления важна, в первую очередь, позиция Д.С.Лихачева. Вводя понятие «внутренний мир художественного произведения», Д.С.Лихачев, помимо характеристики компонентов, особое внимание уделяет его цельности, рассматривает как стройную систему, художественное единство, а также связывает его с общими закономерностями творчества писателя, тенденциями эпохи и особенностями различных видов и жанров литературы. Важным представляется тот факт, что именно внутренний мир народной сказки ученый рассматривает как органичное единство (не отдельных сказок или различных жанровых разновидностей, а русской сказки в целом).

Нельзя сказать, что понятие «художественный (внутренний) мир» является полностью сложившимся и однозначным. Поэтому, как было сказано, сосуществуют различные толкования: понимание художественного мира как содержательной формы произведения, как предметного мира, как поэтики и т.д.

Характеризуя художественный мир литературного произведения, исследователи, как правило, определяют две его основные составляющие: действительность и художественную фантазию, собственно творческий акт, пересоздающий явления реального мира, включающий их в иной контекст и придающий им новые качества. Д.С.Лихачев пользовался словом «переигрывание»: «Литература «переигрывает» действительность. Это «переигрывание» происходит в связи с теми «стилеобразующими» тенденциями, которые характеризуют творчество того или иного автора, того или иного литературного направления или «стиля эпохи»» . С точки зрения М.М.Гиршмана, словесно-художественная действительность «отражает и проявляет в себе вселенную большую, полноту человеческой жизни, всю целостность бытия».2

Для литературной сказки, видимо, существует третья составляющая художественного мира - фольклорная традиция, которая диктует свои законы, благодаря чему формируется многоуровневый диалог и художественный синтез как основные принципы организации художественного мира литературной сказки. Вопрос о компонентах и уровнях художественного мира сказки затрагивали сторонники структурно-семантического анализа. Например, Т.В.Цивьян отмечает возможность выделения семантически-информативных полей художественного мира сказки (космологического, пространственного, временного, персонажного, предметного), каждое из которых «играет особую формообразующую роль в структуре сказки».

Оригинальная попытка именно так рассмотреть волшебную сказку была предпринята Дж. Р.Толкиеном. Толкиен не считает себя исследователем или компетентным специалистом (по его собственным словам, он «любознательный бродяга» в сказочном мире) и без ученого снобизма рассматривает не только народную сказку, но много внимания уделяет как раз пересказам, переработкам сказок писателями или составителями сборников (вроде «Зеленой книги сказок»), именно таким, какие сейчас в ходу и у нас. Мысли и выводы писателя вполне могут быть использованы для объяснения своеобразия сказочной и «околосказочной» беллетристики XX в. Писатель использует «гастрономические сравнения»: горшочек с супом, ингредиенты этого кушанья, повара. «Я же под «супом» разумею сказку в том виде, как она дана автором или сказителем, а под «костями» - ее материал или источники (в тех случаях, когда они известны)».4 Далее автор показывает, что в «горшочек с супом» могли попадать очень разные ингредиенты (боги, герои, мифологические и исторические персонажи, короли, обыкновенные люди). Важно и то, что в мире сказке все они едины (варятся вместе). И далее: «В «горшке» варится всякая всячина, но Повара зачерпывают половником не все подряд. Их выбор - не последнее дело».

Художественный мир литературной сказки - подвижное понятие, изменяющееся в зависимости от времени создания, авторской позиции, ориентации на «своего» читателя и много другого. Поэтому, скорее всего, речь может идти о своеобразии художественного мира отдельных жанров литературной сказки. с рассмотрен в книге К.И. Чуковского «От двух до пяти» (глава «Борьба за сказку», включающая впечатления разных лет).

К.И.Чуковский подробно рассказывает о «высоколобых специалистах» по воспитанию детей, которые договаривались до того, что новым детям в новой стране вообще не нужен фольклор, а тем более сказка с ее чудесами, специалистах, которые изобрели понятие «чуковщина». Антисказочная кампания, разыгравшаяся в тот период, когда многим педагогам, критикам и авторам казалось, что в новой стране вообще все нужно строить на пустом месте, отбросив века становления народной культуры, когда половина страны чувствовала себя прокурорами, а другая - подсудимыми, утихла частично после Первого Всесоюзного съезда советских писателей. Как пишет К.И.Чуковский, «всюду стали появляться раскаявшиеся педагоги, редакторы, руководители детских садов, которые с такой же ретивостью занялись насаждением сказки, с какой только искореняли ее». Однако рецидивы борьбы против сказок были и в 50-е, и в 60-е гг.

Фольклорно-литературные сказки

Понятие народно-литературной (или фольклорно-литературной) сказки утвердилось благодаря творчеству совершенно особых писателей-сказителей - С.Писахова и Б.Шергина.

Гармоничное единство труда и творчества, цельная народная культура стала основой произведений продолжателей северной фольклорной традиции. Для понимания художественного мира подобных произведений неприемлемы понятия «связь с фольклором» или «влияние фольклора». Это продолжение традиции, сохранение ее в иных социокультурных условиях первой половины XX в.

По нашему мнению, основа осмысления творчества Б.Шергина и СПисахова в избранном аспекте - понимание литературного сказительства как особой разновидности художественного творчества.

Б.В.Шергин выступал как исполнитель, занимался собирательской деятельностью, был знаком с фольклористами, принимал участие в лекциях Ю.М.Соколова по фольклору. Органичное наследование народной поэтической традиции объединено в творчестве Б.Шергина с научным представлением ее и своего творчества в историко-культурной перспективе. Творчество Б.Шергина художественно убедительно, проникнуто верой в то, что «так и есть», как он сказывает. И в основе этой читательской и слушательской «веры» - безграничная любовь, знание и понимание автором духовной и бытовой жизни Севера, непосредственное родство с народным творчеством.

То, что фольклористы систематизируют по жанрам, в естественной жизни народной поэзии существует в единстве, как едины природа, душа человека и народное слово. В различных произведениях Шергина таковы образы народных поэтов. Например, Конон (рассказ «Рождение корабля» из книги «Отцово знание»): «В тихий час, в солнечную летнюю ночь сядет Конон с подмастерьями на глядень, любует жемчужно-золотое небо, уснувшие воды, острова - и поет протяжные богатырские песни. И земля молчит, и вода молчит, и солнце полуночное над морем остановилось, все будто Конона слушают... А Конон сказку расскажет и загадку загадает».8 «Скоморохом», поэтом и артистом называет Шергин своего знакомого старика Анкудинова («Пафнутий Анкудинов» из книги «Изящные мастера» и «Беломорская Русь»). «...Кончит былину богатырскую, запоет скоморошину... Шутит про себя: - У меня уж не запирается рот. Сколько сплю, сколько молчу. Смолоду сказками да песнями душу питаю. Поморы слушают, как мед пьют. Старик иное и зацеремонится: - Стар стал, наговорился сказок. А смолоду - на полатях запою, под окнами хоровод заходит. Артели в море пойдут, мужики из-за меня плахами лупятся. За песни да за басни мне с восемнадцати годов имя было с отчеством. На промысле никакой работы задеть не давали. Кушанье с поварни, дрова с топора - знай пой да говори... Вечером народ соберется, я засказываю. Мужиков людно сидит, торопиться некуда, кабаков нет. Вечера не хватит, ночи прихватим... Дале - один по одному засыпать начнут. Я спрошу: «Спите, крещены?» - «Не спим, живем! Дале говори...».

Таким же художником, мастером был и Б.Шергин, с детства постигший красоту и гармонию родной культуры, наслушавшийся «золотых словес».

Специалисты и комментаторы по-разному рассматривают книги сказителя, но все же можно сделать вывод, что первые издания были в большей степени фольклорными («У Архангельского города, у корабельного пристанища», 1924); за ними последовали так называемые репертуарные сборники («Шиш Московский», «Архангельские новеллы», «Поморщина-корабелыцина», «У песенных рек») и, наконец, -«писательская» книга «Океан-море русское» (1957), которая принесла Шергину всеобщее признание. Сказки Б.Шергина издавались в виде отдельных книг (например, «Шиш Московский» - «скоморошья эпопея о проказах над богатыми и сильными» или «Поморские сказки»), а также входили в сборники.

Специальное, научно-фольклористическое определение сказок Шергина как сказок литературных в исследованиях практически не проводилось.

Произведения Шергина, именуемые сказками, можно отнести к литературным произведениям в традиционном смысле слова. Они представляют собой фольклорно-литературные сказки (именно «фольклорные» в первую очередь). Аудиторность рождения, ссылки на традицию, определенная вариативность в изданиях сказок восходят к живой фольклорной традиции.

Значимым представляется тот факт, что в разных изданиях (в том числе, прижизненных) наблюдаются разночтения, или варианты. Сборники произведений Шергина разных лет отличаются и разной компоновкой материала. Так, например, «Волшебное кольцо» и «Золоченые лбы» включались и в цикл «У Архангельского города», и в «Скоморошьи сказки».

Литературная сказка "серебряного" века

Литература первой четверти XX века - многолика, представлена в многообразии течений, школ, имен. Как и для любого переходного культурно-исторического периода, для литературы этого времени характерно стремление к осмыслению своего времени в связи с вечностью, в единстве старого и нового. Этим и обусловлено особое отношение к фольклору, в том числе к сказке. «Сказочное» начало по-разному проявилось в творчестве писателей и поэтов, но практически любое обращение к сказке в это время было связано со стремлением авторов к осмыслению общих, глобальных проблем истории, человеческой судьбы. Не все сказки первой четверти XX в. одинаковы. Особый «миромоделирующий» характер им придает установка на универсальность, ориентация и на мифологию, и на отдельные жанры фольклора (сказка, легенда, быличка и другие), и на различные литературные традиции. Кроме того, сказки серебряного века в жанровом отношении представляют собой многообразное явление (сказка-новелла, сказка-легенда, сказка-притча, сказка-лирическая миниатюра, сказка-миф и т. д.).

Подтверждением обоснованности отнесения произведений авторов серебряного века к жанру философской сказки могут служить слова Н.К.Рериха из сказки-миниатюры (ориентированной на традиции легенды и молитвы) - «Марфа-посадница»: «Новые границы проводятся в искусстве. Пестрый маскарад зипуна и мурмолки далеко отделяется от красот старины в верном их смысле. Привязанные бороды остаются на крюках балагана.

Перед истинным знанием отпадут грубые предрассудки. Новые глубины откроются для искусства и знания. Именно атавизм подскажет, как нужно любить то, что прекрасно для всех и всегда. Чарами атавизма открывается нам лучшее из прошлого.

Заплаты бедности, нашивки шутовские нужно суметь снять. Надо суметь открыть в полном виде трогательный облик человеческих душ. Эти образы смутно являются во сне - вехи этих путей наяву трудно открыть».4

То, «что прекрасно для всех и всегда», связано во многом именно с ориентацией на поэтику традиционной сказки.

Объектом анализа станут некоторые сказки писателей серебряного века, наиболее близкие к традиционным сказочным жанрам.

Вопрос о том, что же позволяет говорить о принадлежности этих произведений именно к литературным сказкам, может быть решен в процессе исследования их художественного мира, построенного на различных способах вхождения волшебного в реальность, связи между

двумя мирами, реально-бытовым и сказочным, необычным. «Обращение писателей серебряного века к литературной сказке было обусловлено притягательностью эстетики чуда и тайны, свойственной этому жанру, возможностью создать свой миф, проявить изощренность мысли и фантазии», - пишет Т.Берегулева-Дмитриева.49

В большинстве сказок А.М.Ремизова из неомифологического сборника «Посолонь», особенно посвященных весне и лету, отсутствует идейно-нравственная и сюжетно-образная завершенность, в них писатель как бы предпринимает попытку отстраненно посмотреть на народнопоэтический мир, не оценивая его, а мудро восхищаясь им. Этот мир огромен и прекрасен, в нем нет горя, нет страданий и смерти, а есть вечное обновление жизни, в нем сосуществуют добро и зло, поступки персонажей не имеют четкой мотивировки (зачем? или почему?). В нем сосуществуют, проникая друг в друга и перекликаясь, мир людей, животных и мистических сил. Эта живая жизнь течет и вечно обновляется вне конкретного времени и пространства, хронотоп можно было бы назвать мифопоэтическим или сказочно-обрядовым.

Литературная авторская сказка - наверное, один из самых востребованных жанров современности. Интерес к подобным произведениям неисчерпаем и среди детей, и среди их родителей, а русские писатели сказок внесли достойную лепту в общее творческое дело. Следует вспомнить, что литературная сказка отличается от народного фольклора по нескольким параметрам. В первую очередь тем, что у нее имеется конкретный автор. Есть также различия в способе передачи материала и четкой использовании сюжетов и образов, позволяющих говорить о том, что данный жанр имеет право на полнейшую самостоятельность.

Стихотворные сказки Пушкина

Если составлять список сказок русских писателей, то он займет не один лист бумаги. Причем писались творения не только в прозе, но и в стихах. Здесь ярким примером может служить А. Пушкин, первоначально не планирующий сочинять детские произведения. Но через время стихотворные творения «О царе Салтане», «О попе и его работнике Балде», «О мертвой царевне и семи богатырях», «О золотом петушке» пополнили список сказок русских писателей. Простая и образная форма изложения, запоминающиеся образы, яркие сюжеты - все это характерно для творчества великого поэта. А данные произведения до сих пор входят в сокровищницу

Продолжение списка

К литературным сказкам рассматриваемого периода можно отнести и некоторые другие, не менее известные. Русские писатели сказок: Жуковский ("Война мышей и лягушек"), Ершов ("Конек-Горбунок"), Аксаков ("Аленький цветочек") - внесли свой достойный вклад в развитие жанра. А великий собиратель фольклора и толкователь русского языка Даль также написал энное количество сказочных произведений. Среди них: «Ворона», «Девочка Снегурочка», «О дятле» и другие. Можно вспомнить и другие сказки известных русских писателей: «Ветер и солнце», «Слепая лошадь», «Лиса и козел» Ушинского, «Черная курица, или Подземные жители» Погорельского, «Лягушка-путешественница», «Сказка о жабе и розе» Гаршина, «Дикий помещик», «Премудрый пескарь» Салтыкова-Щедрина. Конечно, это далеко не полный перечень.

Русские писатели сказок

Писали литературные сказки и Лев Толстой, и Паустовский, и Мамин-Сибиряк, и Горький, и многие другие. Среди особо выдающихся произведений можно отметить «Золотой ключик» Толстого Алексея. Произведение планировалось как вольный пересказ «Пиноккио» Карло Коллоди. Но здесь тот случай, когда переделка превзошла оригинал - так многими русскоязычными критиками оценивается произведение писателя. Всем знакомый с детства деревянный мальчик Буратино надолго завоевал сердца маленьких читателей и их родителей своей непосредственностью и храбрым сердцем. Все мы помним и друзей Буратино: Мальвину, Артемона, Пьеро. И его врагов: злого Карабаса и противного Дуремара, и лису Алису. Яркие образы героев настолько своеобразны и оригинальны, узнаваемы, что, раз прочитав произведение Толстого, помнишь о них всю последующую жизнь.

Революционные сказки

К ним можно отнести с уверенностью творение Юрия Олеши «Три толстяка». В этой сказке автор раскрывает тему классовой борьбы на фоне таких вечных ценностей, как дружба, взаимовыручка; характеры героев отличаются смелостью и революционным порывом. А произведение Аркадия Гайдара «Мальчиш-Кибальчиш» повествует о тяжелом периоде для становления советского государства - гражданской войне. Мальчиш - яркий, запоминающийся символ той эпохи борьбы за революционные идеалы. Неслучайно данные образы использовались впоследствии другими авторами, например, в творчестве Иосифа Курлата, который в сказке-стихотворении «Песня о Мальчише-Кибальчише» возродил светлый образ героя.

К данным авторам можно отнести и давшего литературе такие сказки-пьесы, как «Голый король», «Тень» - по мотивам произведений Андерсена. А его оригинальные творения «Дракон» и «Обыкновенное чудо» (сперва запрещенные к постановкам) навеки вошли в сокровищницу советской литературы.

К стихотворным произведениям жанра можно отнести и сказки Корнея Чуковского: «Муха-Цокотуха», «Мойдодыр», «Бармалей», «Айболит», «Тараканище». Они и по сей день являются наиболее читаемыми в России стихотворными сказками для детей всякого возраста. Поучительные и дерзкие, храбрые и чудовищные образы и характеры героев узнаваемы с первых строк. А стихи Маршака, а восхитительное творчество Хармса? А Заходер, Мориц и Курлат? Всех невозможно перечислить в этой довольно короткой статье.

Современная эволюция жанра

Можно сказать, что жанр литературной сказки эволюционировал из народного фольклора, в каком-то смысле эксплуатируя его сюжеты и образы персонажей. Так и в настоящее время многие русские писатели сказок эволюционируют в писателей-фантастов, рождая неплохие произведения в модном стиле фэнтези. К таким авторам, наверное, можно отнести Емца, Громыко, Лукьяненко, Фрая, Олди и многих других. Это достойная смена предыдущим поколениям авторов литературных сказок.

XX век вошел в историю как эпоха научно-технической революции, ознаменовавшаяся колоссальным скачком в развитии цивилизации. Научная мысль, проникшая в глубь атома и в даль межзвездных пространств, рас-ширила человеческие возможности познания мира, а технические изобре-тения, заполнившие все сферы деятельности человека, заметно изменили образ его жизни. Некоторые из этих изобретений — телефон, телевизор, магнитофон, компьютер, холодильник, пылесос, автомобиль, самолет и др. — стали настолько привычными и «естественными» спутниками повседнев-ности, что нынешний человек не мыслит без них своего существования.

А ведь каких-нибудь сто лет назад в диковинку были не только автомо-биль или аэроплан, но и электрическая лампочка или телефон. Хлынувший в то время поток научно-технических открытий многими современниками был воспринят как знак наступления эры торжества человеческого разума, когда люди утвердят свою власть над природой, разгадают тайны миро-здания и построят справедливое, благоденствующее общество. Каждая техническая новинка, каждая научная сенсация укрепляла веру в то, что человечество в своем развитии уже достигло новой ступени, на которой оно сможет осуществить заветные мечты или, как пелось в одной некогда популярной песне, «сказку сделать былью».

Трагическая и кровавая история первой половины XX в. показала, сколь далеки были такие надежды от реальности. Революции, тоталитарные го-сударства, мировые войны, изобретение оружия массового уничтожения не только разрушили надежды на скорое воплощение гуманистических идеалов, но и поставили само человечество на грань выживания. Тем не менее дух преобразования мира был главной отличительной чертой этой эпохи. Он наложил свой отпечаток на ее культуру, искусство и литературу.

Литературные произведения наполнились входившими в повседневный обиход техническими новинками, зазвучали новыми темами и проблема-ми, заиграли смелыми художественными экспериментами. Чувство изум-ления перед открытиями человеческого разума и стремление осмыслить их последствия для дальнейшей судьбы человечества резко обострили интерес писателей к сфере фантастического. Время чудес вдохновляло на сочинение новых «сказок». Отсюда — расцвет жанров научной фантастики и фэнтэзи. Отсюда же — широкое обращение авторов к иносказательным сюжетам, философским притчам и нереалистической образности.

Некоторые из наиболее значительных направлений развития фантасти-ческой линии в литературе XX в. представлены помещенными в данном разделе произведениями — «Алыми парусами» А. С. Грина, «Человеком-амфибией» А. Р. Беляева и «Маленьким принцем» А. де Сент-Экзюпери.

Первое из них, повесть «Алые паруса» Грина, является разновидностью романтической сказки , чем-то напоминающей истории Х. К. Андерсена, в которых чудесное и волшебное происходит в обыденной жизни. Но «Алые паруса» — это сказка иной эпохи, и свойственный ей пафос веры в чудо пронизан духом романтики XX в. В ней нет сверхъестественных существ, фантастических превращений, научно-технических диковинок. Природа, люди, вещи и события не выходят здесь за пределы реального мира. И все же перед нами — бесспорная сказка, повествующая о чудесном исполнении Мечты, происходящем не по волшебству, а по велению человеческой души. Это чудо разворачивается посреди хмурой повседневности, преображая и жизнь главных героев, и реальность, в которой они существуют. Так Грин в иносказательной форме утверждает мысль о том, что миром правит роман-тичная мечта.

Роман «Человек-амфибия» А. Р. Беляева относится к жанру научной фан-тастики. В центре этого романа находится судьба «созданного» гениаль-ным ученым юноши Ихтиандра, который в результате фантастической операции приобрел способность жить в воде. Подобно своим далеким и близким литературным предшественникам (а их цепочка тянется от мифи-ческих божеств водной стихии вплоть до жюль-верновского капитана Не-мо, обосновавшегося в чудесной подводной лодке), Ихтиандр воплощает в себе давнюю мечту человечества об освоении подводных глубин. Так же как в «Алых парусах», в «Человеке-амфибии» происходит столкновение вы-сокой мечты с грубой, чуждой высоким устремлениям действительностью. Однако в беляевском романе оно завершается победой действительности над мечтой: измученный человеческой алчностью и подлостью, Ихтиандр уплывает на край света. Историей своего «человека-амфибии» Беляев предупреждал читателей о том, что самые великие достижения научной мысли обречены на крушение в мире наживы и хищнического расчета. Материал с сайта

Третье из упомянутых произведений, «Маленький принц» А. де Сент-Экзюпери, на первый взгляд, представляет собой причудливое переплетение элементов фантастики и сказки: в нем рассказывается о космическом путешествии «инопланетянина» Маленького принца, изображаются животные и растения, умеющие чувствовать, мыслить и разговаривать. Но на самом деле эти вымышленные элементы выступают в произведении лишь красочными декорациями к размышлениям писателя о цели жизни, о ее истинных и ложных ценностях, о путях познания мира и человеческой души. Следуя традициям родной французской литературы, еще с эпохи Возрождения отличавшейся склонностью к философствованию, А. де Сент-Экзюпери сочинил философскую сказку-притчу с иносказательным сю-жетом, содержащим в себе самые важные духовные вопросы. Такое соеди-нение сделало его сказку увлекательной и волнующей для всех — начиная от юных читателей и заканчивая профессорами-филологами.

Знакомясь с названными произведениями, вы сможете ощутить пульс жизни XX в., лишь недавно сошедшего со сцены истории.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

Удивительные истории, прекрасные и загадочные, полные необыкновенных событий и приключений, знакомы всем - и старому, и малому. Кто из нас не сопереживал Ивану-царевичу, когда он сражался со Змеем Горынычем? Не восхищался Василисой Премудрой, одержавшей верх над Бабой-ягой?

Создание отдельного жанра

Герои, которые не теряют своей популярности не одно столетие, известны практически всем. Они пришли к нам из сказок. Никому неизвестно, когда и как появилась первая сказка. Но с незапамятных времен из поколения в поколение передавались сказочные истории, которые со временем обрастали новыми чудесами, событиями, героями.

Очарование старинных историй, вымышленных, но полных смысла, всей душой ощутил А. С. Пушкин. Он первый вывел сказку из второразрядной литературы, что позволило выделить сказки русских народных писателей в самостоятельный жанр.

Благодаря образности, логичному сюжету и образному языку, сказки стали популярным средством обучения. Не все из них носят воспитательный и обучающий характер. Многие выполняют только развлекательную функцию, но, тем не менее, основными признаками сказки, как отдельного жанра, является:

• установка на вымысел;
• особые композиционно-стилистические приемы;
• направленность на детскую аудиторию;
• сочетание образовательной, воспитательной и развлекательной функций;
• существование в сознании читателей ярких прототипических образов.

Жанр сказки очень широк. Сюда входят народные сказки и авторские, поэтические и прозаические, поучительные и развлекательные, простые односюжетные сказки и сложные многосюжетные произведения.

Писатели сказок XIX века

Русские писатели сказок создали настоящую сокровищницу удивительных историй. Начиная от А. С. Пушкина, сказочные нити потянулись к творчеству многих русских писателей. У истоков сказочного жанра литературы стояли:

• Александр Сергеевич Пушкин;
• Михаил Юрьевич Лермонтов;
• Петр Павлович Ершов;
• Сергей Тимофеевич Аксаков;
• Владимир Иванович Даль;
• Владимир Федорович Одоевский;
• Алексей Алексеевич Перовский;
• Константин Дмитриевич Ушинский;
• Михаил Ларионович Михайлов;
• Николай Алексеевич Некрасов;
• Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин;
• Всеволод Михайлович Гаршин;
• Лев Николаевич Толстой;
• Николай Георгиевич Гарин-Михайловский;
• Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк.

Рассмотрим их творчество более подробно.

Сказки Пушкина

Обращение великого поэта к сказке было закономерным. Их он слышал от бабушки, от дворового, от няни Арины Родионовны. Переживая глубокие впечатления от народной поэзии, Пушкин писал: «Что за прелесть эти сказки!» В своих произведениях поэт широко использует обороты народной речи, облекая их в художественную форму.

Талантливый поэт объединил в своих сказках быт и нравы русского общества того времени и чудесный волшебный мир. Его великолепные сказки написаны простым живым языком и легко запоминаются. И, как многие сказки русских писателей, прекрасно раскрывают конфликт света и тьмы, добра и зла.

Сказка о царе Салтане завершается веселым пиром, славящим добро. Сказка о попе высмеивает служителей церкви, сказка о рыбаке и рыбке показывает, к чему может привести жадность, сказка о мертвой царевне повествует о зависти и злости. В сказках Пушкина, как и во многих народных, добро побеждает зло.

Писатели-сказочники современники Пушкина

В. А. Жуковский был другом Пушкина. Как он пишет в своих воспоминаниях, увлеченный сказками Александр Сергеевич предложил ему поэтический турнир на тему русских сказок. Жуковский принял вызов и написал сказки о царе Берендее», об Иване-царевиче и Сером Волке.

Работа над сказками ему понравилась, и в течение последующих лет он пишет еще несколько: «Мальчик с пальчик», «Спящая царевна», «Война мышей и лягушек».

Русские писатели сказок знакомили своих читателей с чудесными историями иностранной литературы. Жуковский был первым переводчиком зарубежных сказок. Он перевел и пересказал в стихах историю «Наль и Дамаянти» и сказку «Кот в сапогах».

Восторженный поклонник А.С. Пушкина М. Ю. Лермонтов написал сказку «Ашик-Кериб». Ее знали в Средней Азии, на Ближнем Востоке и Закавказье. Поэт переложил ее на стихотворный лад, а каждое незнакомое слово перевел так, чтобы оно стало понятно русским читателям. Красивая восточная сказка превратилась в великолепное творение русской литературы.

С блеском облек в стихотворную форму народные сказки и молодой поэт П. П. Ершов. В его первой сказке «Конек-Горбунок» отчетливо прослеживается подражание великому современнику. Произведение было опубликовано еще при жизни Пушкина, и молодой поэт заслужил похвалу знаменитого собрата по перу.

Сказки с национальным колоритом

Будучи современником Пушкина, С.Т. Аксаков, начал писать в позднем возрасте. В шестьдесят три года он приступил к написанию книги-биографии, приложением которой стало произведение «Аленький цветочек». Как и многие русские писатели сказок, он открыл читателям историю, которую услышал в детстве.

Аксаков старался выдержать стиль произведения в манере ключницы Пелагеи. Самобытный говор ощутим на всем протяжении произведения, что не помешало «Аленькому цветочку» стать одной из самых любимых детских сказок.

Богатая и живая речь сказок Пушкина не могла не пленить и великого знатока русского языка В. И. Даля. Языковед-филолог и в своих сказках старался сохранить очарование бытовой речи, привнести смысл и мораль народных пословиц и присловий. Таковы сказки «Медведь-половинщик», «Лиса-лапотница», «Девочка Снегурочка», «Ворона», «Привередница».

«Новые» сказки

В. Ф. Одоевский - современник Пушкина, один из первых начал писать сказки для детей, что было большой редкостью. Его сказка «Город в табакерке» - первое произведение этого жанра, в котором была воссоздана иная жизнь. Практически все сказки повествовали о крестьянском быте, который старались передать русские писатели сказок. В этом произведении автор рассказал о жизни мальчика из благополучной семьи, живущей в достатке.

«О четырех глухих» - сказка-притча, позаимствованная из индийского фольклора. Наиболее известная сказка писателя «Мороз Иванович» полностью заимствована из народных русских сказок. Но в оба произведения автор привнес новизну - рассказал о быте городского дома и семьи, включил в канву детей-воспитанников пансиона и школы.

Сказка А. А. Перовского «Черная курица» была написана автором для племянника Алеши. Возможно, этим объясняется чрезмерная поучительность произведения. Надо отметить, сказочные уроки не прошли бесследно и благотворно сказались на его племяннике Алексее Толстом, ставшем впоследствии известным прозаиком и драматургом. Перу этого автора принадлежит повесть-сказка «Лафертовская Маковница», которой дал высокую оценку А. С. Пушкин.

Дидактика явно просматривается и в произведениях К. Д. Ушинского - великого педагога-реформатора. Но мораль его сказок ненавязчива. Они будят добрые чувства: верность, сочувствие, благородство, справедливость. К ним можно отнести сказки: «Мышки», «Лиса Патрикеевна», «Лиса и гуси», «Ворона и рак», «Козлятки и волк».

Другие сказки XIX века

Как и вся литература в целом сказки не могли не повествовать об освободительной борьбе и революционном движении 70-х годов XIX века. К таковым относятся сказки М.Л. Михайлова: «Лесные хоромы», «Думы». Страдания и трагедию народа в своих сказках показывает и известный поэт Н.А. Некрасов. Сатирик М.Е. Салтыков-Щедрин в своих произведениях обнажил сущность помещичьей ненависти к простому народу, рассказал о притеснениях крестьян.

В. М. Гаршин затрагивал в своих сказках насущные проблемы его времени. Наиболее известные сказки писателя - «Лягушка-путешественница», «О жабе и розе».

Много сказок написал Л.Н. Толстой. Первые из них создавались для школы. Толстой писал небольшие сказки-притчи и басни. Великий знаток человеческих душ Лев Николаевич в своих произведениях призывал к совести и честному труду. Писатель критиковал социальное неравенство и несправедливые законы.

Н.Г. Гарин-Михайловский написал произведения, в которых ясно чувствуется приближение социальных потрясений. Таковы сказки «Три брата» и «Волмай». Гарин побывал во многих странах мира и, конечно же, это отразилось на его творчестве. Путешествуя по Корее, он записал более ста корейских сказок, мифов и легенд.

Писатель Д.Н. Мамин-Сибиряк пополнил ряды славных русских сказочников такими замечательными произведениями как «Серая Шейка», сборником «Аленушкины сказки», сказкой «Про царя Гороха».

Немалый вклад внесли в этот жанр и более поздние сказки русских писателей. Список замечательных произведений ХХ века очень велик. Но сказки XIX века навсегда останутся образцом классической сказочной литературы.