Особняк Высоцких в Огородной слободе, № б (1900–1901) Этот чудный особняк в переулке Огородная слобода (ранее назывался Чудовский переулок, потом Фокин переулок, затем до возвращения исторического названия – переулок Стопани, в честь революционера и советского партийного

ул. Пречистенка, 28

Район Пречистенки всегда считался аристократическим, но в начале ХХ века усадебную застройку начинают вытеснять доходные дома, задающие улице новый высотный масштаб. Усадебная Москва уходила в прошлое, на смену ей приходил мир капитала. Одну из непритязательных пречистенских усадеб с двухэтажным домом начала XIX века в 1903 году купило Московское торгово-строительное акционерное общество, которым руководил крупный банкир и предприниматель Яков Андреевич Рекк. Все старые постройки сразу же были снесены, а архитектор Лев Кекушев получил заказ на проектирование и постройку огромного по меркам того времени пяти- (а местами шести-) этажного доходного дома. К моменту окончания строительных работ в 1906 году Рекка во главе компании сменил И. П. Исаков, который приобрел дом в свою собственность.

Это одна из самых известных московских построек в стиле модерн: линии фасада все время выгибаются, образуя сложную волнообразную крышу, эркеры, оконные ниши и полукруглые ажурные балконы. Завершает впечатление скульптурный декор — скромные завитки вокруг окон превращаются на последнем этаже в сплошной рельефный орнамент, из которого выступают женские головки. В центре верхнего этажа помещены две женские скульптуры — аллегории Просвещения и Строительства. Еще одна характерная черта модерна — оконные рамы с плавно изогнутыми линиями. Обратите внимание на сохранившуюся ручку входной двери — стиль, проявлявший себя в каждой мелочи, превращает эту утилитарную деталь в изящный завиток и самоценное произведение искусства.

Особняк О. А. Листа — Н. К. Кусевицкой
Глазовский пер., 8

Считается, что этот дом — один из первых московских особняков, которые можно однозначно отнести к стилю модерн. Кекушев строил его в 1898 — 1899 гг. вроде бы для себя, но уже в 1900 году продал Отто Адольфовичу Листу, племяннику и зятю известного московского предпринимателя. Позже, в 1910-х годах владелицей стала Наталия Кусевицкая, урожденная Ушкова, дочь московского купца-миллионера, меломана и почетного директора Филармонического общества и жена гениального контрабасиста и дирижера Сергея Кусевицкого. Ярким творческим личностям, очевидно, была близка такая же неординарная архитектура.

Постройка была для Кекушева своего рода экспериментом — и творческим, и экономическим. В отличие от крупных домостроительных обществ, у него не было средств затевать долгосрочную программу строительства богатых домов на продажу, поэтому он попробовал выстроить и продать один полностью отделанный особняк. Не скованный определенным заказом, он смог в полной мере проявить свою фантазию.

Необычное асимметричное расположение объемов здания делало общую композицию живой и разнообразной — этот новаторский прием проявится и в следующих постройках Кекушева, особенно смело — в доме архитектора на Остоженке. Крупная каменная кладка цокольного этажа, необычные формы оконных проемов и их широких обрамлений, использование гротескной толстой маленькой колонки с пышной растительной капителью — вот те характерные, сугубо кекушевские приемы, которые все вместе были впервые применены архитектором именно в этом особняке. При этом все детали — от металлической капители колонки до мозаичных панно — отличаются тонкостью и изяществом исполнения. Кстати, мозаику — фриз с изображением подснежников между этажами, панно с обитателями речного дна над входом — архитектор использовал только в этой постройке, больше этот декоративный прием в его работах не встречается.

Интересно, что некоторые элементы здания напоминают почерк бельгийского архитектора Виктора Орта, основоположника франко-бельгийского ар нуво, — этот вариант модерна был наиболее близок Кекушеву. Посмотрите на карниз под козырьком крыши на тонких, словно нарисованных карандашом, металлических кронштейнах, подобные встречаются как раз в постройках знаменитого бельгийца. За этот легкий элемент, отличающийся от традиционных каменных карнизов, архитектора особенно хвалили в прессе и в профессиональных кругах того времени, и даже подражали ему в других московских зданиях.

Доходный дом А. Ф. и Н. Ф. Бочаровых
Гоголевский б-р, 21

Дальнейший маршрут лежит по бульварам, мимо эффектного четырехэтажного доходного дома, принадлежавшего купцам братьям Бочаровым. Главный элемент декора — сочетание кремовой облицовочной плитки и оштукатуренных плоскостей, что было характерно для многих мастеров модерна и для Кекушева в том числе. У здания необычный, единственный в своем роде лепной декор — мужские маски и выразительные лепные совы с распростертыми крыльями.

Особняк М. С. Саарбекова
Поварская ул., 24

Поварская улица — еще один уголок кекушевской Москвы, где сосредоточилось несколько его построек.

Моисей Семенович Саарбеков, потомственный почетный гражданин, владелец химического завода за Рогожской заставой на Владимирском шоссе, не только поселился в этом особняке, но и разместил в нем контору своего завода, что, вероятно, учитывалось архитектором при проектировании и строительстве. Законченное в 1900-м году здание стало вторым кекушевским особняком в стиле модерн. Постройку сразу оценили профессионалы за редкую для Москвы того времени рафинированность и чистоту форм.

В отличие от особняка Листа — Кусевицкой, который строился на свободном участке, что позволило разбить сад и создать интересные «угловые» виды, этот с двух сторон зажат соседними доходными домами, и для придания зданию выразительности у архитектора осталась только одна стена. Тем не менее, фасад получился эффектным. Козырек, оформление окон, арки и выступы создают артистичную игру архитектурных форм.

В интерьере особняка Кекушев применил некоторые новаторские приемы. Вестибюль довольно прост в отделке, но вот парадная лестница интересна тем, что освещается плоским квадратным фонарем верхнего света. Верхний свет — популярное нововведение в сооружениях начала ХХ века, не раз использованное Кекушевым, например, в доме Морозова, в залах, предназначенных под картинную галерею. Однако в частных особняках этот прием встречается редко. Пожалуй, наиболее яркими примерами могут служить окна верхнего света в особняке Рябушинского работы Шехтеля и в кекушевском особняке Саарбекова. Ограждение лестницы характерно для модерна и нарисовано в виде прихотливого орнамента на основе спирали.

Особняк И. А. Миндовского
Поварская ул., 44

Это нарядное здание — один из лучших и самых известных памятников московского модерна, где стиль проявил себя в наиболее чистом виде, без «примесей» прошлых эпох.

Элегантный домик — память о знаменательном и коротком периоде в истории города, когда в его центре вновь стали строить небольшие комфортабельные виллы-усадьбы, которые были характерны для Москвы столетней давности, но на рубеже XIX — XX веков они бросались в глаза очевидной новизной. В 1903 году на месте старой городской усадьбы на Поварской улице Московское торгово-строительное общество под руководством Якова Рекка построило два особняка «под ключ», заказав проект обоих Льву Кекушеву. Денег на строительство и отделку не жалели — особняки должны были привлечь покупателей не только стильным внешним обликом в духе вошедшего в моду модерна, но и богатством внутреннего убранства. Но покупатель долгое время не находился, и особняк использовался застройщиком для представительских целей (впрочем, в историю он вошел по имени первого владельца — Ивана Александровича Миндовского, крупного верхневолжского текстильного фабриканта).

Сложная объемная композиция занимает угол участка и формирует фасад Поварской и Скарятинского переулка. Голова лошади над въездом во двор намекает, что дальше нас ждут конюшни. Створки кованых ворот ограды образуют рисунок, напоминающий крылья бабочки, — характерный мотив модерна. Здесь нет колонн, по которым мы обычно отличаем классические особняки. Все здание — единый объем, с углубленными окнами, с проемами разной высоты и ширины, с многослойными рельефами вокруг них, криволинейными оконными переплетами, цветными витражами. Стоит обойти здание вокруг и посвятить немного времени разглядыванию скульптуры. На рельефном панно резвятся путти: один играет на дудочке, другой высекает вазу, третий с циркулем размышляет над листом бумаги — так изображены аллегории жизни, скульптуры и архитектуры.

Особняк Торгово-строительного акционерного общества — М. Г. Понизовского
Поварская ул., 42

Второй особняк, построенный Московским торгово-строительным акционерным обществом с полной отделкой. Поскольку дом возводился сразу с целью продажи и в расчете на состоятельных покупателей, в нем есть все новинки начала ХХ века, обеспечивавшие жизненный комфорт, —калориферное отопление, вентиляция, водопровод, канализация, электрическое освещение. Новаторской была не только «начинка», но и архитектура. Чтобы понять авторский замысел, посмотрите на него с угла: здание как будто составлено из отдельных объемов, уступами поднимающихся к угловой башне на углу Поварской улицы и Скатертного переулка. Первоначально башню венчал единственный в Москве четырехгранный купол, покрытый листовой медью. По периметру он был окружен широкой площадкой, которая, если смотреть издалека, делала его похожим на шляпу с широкими полями. На площадку, вероятно, выходили любоваться видами, но при более поздней перестройке купол был утрачен, и теперь его можно увидеть только на старых фотографиях. Необычной была и отделка фасадов — простая и функциональная, она не имела лепных украшений, все было построено на контрасте серого гранитного цоколя и светлой облицовочной плитки стен. В сравнении двух стоящих друг напротив друга зданий угадывалась общая тенденция стилевого развития — от изощренного в декоративном отношении модерна к элегантному, но более лаконичному ар деко.

В 1908 году особняк купил московский купец Матвей Понизовский за 165 тысяч рублей, и в 1914 — 1915 годах особняк был частично перестроен, но внутри сохранилась богатейшая кекушевская отделка с большим количеством цветных витражей, к которым был неравнодушен зодчий, живописными плафонами и оригинальными светильниками. Сейчас в здании располагается посольство Афганистана, но попасть в него, как правило, можно в Дни исторического и культурного наследия 18 апреля и 18 мая, если удастся записаться на экскурсию.

Гостиница «Метрополь»
Театральный пр-д, 2

Эта уникальная постройка была задумана успешным московским предпринимателем и щедрым меценатом Саввой Ивановичем Мамонтовым как новая московская диковинка. В 1898 году Мамонтов организовал Северное домостроительное общество, которое должно было возводить на продажу первоклассные особняки в центре города и осуществлять общественно заметные постройки. Первым сооружением такого рода и должен был стать «Метрополь» — гостиница нового типа, которые на рубеже веков стали появляться в Европе и Америке. Оснащенные всеми техническими новинками, они были словно «город в городе» и помимо комфорта предоставляли постояльцам возможности для разнообразного досуга. В «Метрополе» был спланирован зимний сад, многочисленные залы для выставок, маскарадов и танцевальных вечеров, рестораны, магазины и даже шестиярусный оперный театр на три тысячи зрителей, в котором Мамонтов думал разместить свою частную оперу, скитавшуюся по съемным помещениям.

Как главный архитектор Северного домостроительного общества Кекушев быстро разработал планировку будущего комплекса. Но жизнь внесла коррективы — в результате неудачных промышленных операций Мамонтов разорился и финальный вариант «Метрополя» стал значительно скромнее. Владельцем будущего здания вскоре стало Санкт-Петербургское общество страхований, а «северяне» во главе с Мамонтовым остались подрядчиками-строителями.

Новые заказчики диктовали свои требования, и в 1899 году был объявлен международный конкурс на фасад «Метрополя», собравший 20 участников. Жюри единодушно присудило первую премию проекту Кекушева, однако с началом громкого судебного дела против Мамонтова план был серьезно скорректирован на основе проекта молодого архитектора Вильяма Валькота, получившего на конкурсе лишь четвертое место. По одной из версий, изменениями по заданию заказчиков занимался сам Кекушев, сохранивший свой высокий статус, — молодой Валькот, не имевший строительного опыта, не был ему конкурентом.

Отчасти сохранилось и влияние Мамонтова, особенно заметное в выборе произведений искусства. Центральную часть нового фасада со стороны Театрального проезда заняло монументальное керамическое панно «Принцесса Греза» Михаила Врубеля, выставлявшееся в 1896 году в мамонтовском павильоне на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде. По сторонам расположились панно по рисункам молодого художника Александра Головина, произведенные, как и «Греза», на Абрамцевском керамическом заводе Саввы Ивановича.

К участию Мамонтова можно отнести и появление на здании керамического фриза с красноречивой фразой, взятой из популярного в те годы произведения Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра». Сейчас сохранилась только ее часть на стороне, обращенной к Третьяковскому и Театральному проездам, а целиком она звучала так: «Опять старая истина, когда выстроишь себе дом, то замечаешь, что научился кое-чему». В глазах московской публики начала века цитата намекала на превратности судьбы самого Мамонтова, постигшие его во время строительства гостиницы.

Хотя Кекушев и оказался не единственным автором «Метрополя», именно он предопределил его облик. Ему принадлежит необычный и выразительный силуэт здания: арочные конструкции на крыше и башенки-пинакли с острыми шпилями. Полностью в соответствии с его проектом выполнены фасады со стороны Китайгородской стены и во внутренних дворах. Считается, что он же разработал окончательное решение главных фасадов комплекса со стороны Театральной площади и Театрального проезда, упростив фасады Валькота и придав им завершенный вид.

Особняк В. Д. Носова
Электрозаводская ул., 12

Хотя основные заказчики Кекушева, как правило, хотели видеть свои жилые и доходные дома в центре Москвы, архитектор немало потрудился и за его пределами. Эта постройка — редкий пример сохранившегося в городе особняка-дачи в стиле модерн. Облик здания был предопределен удаленностью от центра города, малоэтажной застройкой окружающей местности и, вероятно, желанием владельца, у которого неподалеку располагалась собственная фабрика.

Заказчиком экстравагантного дома был Василий Дмитриевич Носов, происходивший из семьи трудолюбивых старообрядцев, основавших еще в 1829 году собственное текстильное дело на берегу Хапиловского пруда. Сначала Носовы производили дешевые платки: мужчины семьи собственноручно ткали и красили ткань, а их жены пришивали бахрому. Но постепенно фабрика росла, дело расширялось, и к концу XIX века это было уже весьма доходное Промышленно-торговое товарищество мануфактур братьев Носовых с основным капиталом в 3 миллиона рублей, которое славилось высоким качеством пуховых одеял, платков и мундирного сукна. Главным владельцем и распорядителем Товарищества в конце XIX века стал Василий Дмитриевич Носов. Одна из его дочерей, кстати, вышла замуж за Алексея Бахрушина, основавшего знаменитый театральный музей.

Очевидно, Носов хотел построить что-то модное, в русле современных мировых архитектурных веяний. Из этого пожелания возникло сооружение, напоминающее европейские загородные виллы с обширными террасами, фигурными козырьками и деревянными резными обрамлениями.

Здание стоит в центре небольшого сада, и вся композиция его асимметрична — так и просится обойти кругом. К улице обращена открытая веранда с террасой на крыше, обслуживавшей гостиную второго этажа. Орнамент деревянных резных перил веранды, как и другие элементы, отдаленно напоминает мотивы французского аналога модерна — ар нуво, и, в частности, ограждения входов в парижское метро архитектора Гектора Гимара.

При всей современности архитектуры, внутри здание было разделено на две половины — мужскую и женскую. В мужской на первом этаже жил владелец и его прислуга, на втором — одна из его взрослых дочерей. Интерьеры дома, придуманные Кекушевым, были совершенно великолепны. Центральным элементом холла стал камин, в отделке которого использовались абрамцевские майоликовые изразцы и кованая медь. На второй этаж вела парадная дубовая лестница, освещенная огромным окном, обращенным в сад. Ее отделка может быть отнесена к самым оригинальным образцам московского модерна. Деревянные панели, плафон с изображением крылатых сиринов, живописный фриз с изображением древнерусских парусных ладей подчеркивали древнерусские эстетические пристрастия хозяина-старообрядца.

После революции особняк был национализирован и долгое время в нем располагались различные детские учреждения. Но с конца 1980-х по 2008 год прошла реставрация, вернувшая первоначальный облик элементам внутренней отделки. Тогда же была добавлена ограда с кованой решеткой и воротами со стороны улицы. Не попадайтесь в ловушку — это не настоящий модерн, а то, как понимают этот стиль современные реставраторы. Сейчас в здании располагается Молодежный историко-культурный центр «Особняк купца В. Д. Носова» (МИКЦ) и Нотно-музыкальный отдел Российской государственной библиотеки для молодежи, так что попасть в него не сложно (что редкость для особняков московского модерна). Для этого даже не придется притворяться музыкантом в поисках редких нот — в здании размещены историко-документальные экспозиции, посвященные семье Носовых и Кекушеву, и регулярно проходят кинопоказы, концерты камерной музыки и литературно-музыкальные вечера.

В статье использованы материалы из книги «Архитектурное наследие России. Лев Кекушев» . М.: Издательский дом Руденцовых, 2013 г.

Модерн для России - гораздо больше, чем направление в живописи или архитектуре: это часть среды (а можно непочтительно выражаясь современным языком, сказать "тусовки"), которая оставила свой неповторимый след в русской культуре. Среды, где переплетались великие имена и разные направления искусства и на глазах рождались новые. И где интересно жили интереснейшие люди.
Возможно, самым интересное и яркое имя в архитектуре московского модерна - Лев Кекушев. Имя и работы его хорошо известны, а про него самого мы не знаем почти ничего, кроме стандартных сведений: родился, учился, женился, умер... стоп! Мы не знаем, где и когда умер этот замечательный человек, мы не знаем, где он похоронен, мы ничего не знаем о последних годах его жизни. А ведь это не седая древность, это меньше ста лет назад. Другой парадокс: самый большой и выдающийся проект Кекушева (а возможно и самый значительный проект этого времени в Москве), приписывается другому, а вклад Кекушева сводится к "один из...".
Я не знаю, почему так трагически не везло и в жизни и в посмертной памяти этому человеку. Я просто хочу пройтись с вами по небольшому кусочку Москвы, где он жил, творил и был счастлив. Отправной точкой станет хорошо известный москвичам "дом Маргариты" на Остоженке, 21. Небольшой красивый особняк замечательно соответствует духу и описанию Булгаковского романа, а по жизни его строил для своей семьи преуспевающий архитектор Лев Николаевич Кекушев, сюда он въехал в 1903 году с любимой молодой женой и тремя маленькими детьми. Здесь что-то надломилось в его семье и его судьбе. Есть косвенные данные, что Анна Кекушева, как и Булгаковская Маргарита, полюбила другого. Да только в жизни брошенным оказался Мастер...
Но давайте пока не будем о грустном. Посмотрите, как красив и необычен этот дом-замок, как горд и жизнерадостен лев, когда-то сидевший на крыше (это же надо - льва на крышу посадить) - фирменный знак и alter ego создателя этого чуда, носившего имя Лев.

Наверное здорово просыпаться в доме, который сам создал, смотреть в окно - и видеть дело рук твоих, выходить из дома - и идти вдоль созданных тобой домов. Такая удача выпала Льву Кекушеву: два дома рядом с его личным особняком (Остоженка, 17 и 19) были им спроектированы, а третий (24) - реконструирован и отделан.

А какой декор... И конечно без львов не обошлось.

Примерно в одно время с домами на Остоженке (1901-1902) появился красавец-дом неподалеку (Гоголевский бульвар, 21). Здесь нет львов, зато сова кажется вот-вот сядет тебе на плечо.

Поблизости (Гоголевский бульвар, 4) находится еще один особняк, который отделывал Кекушев. Сейчас он ремонтируется, поэтому рассмотреть его трудновато, зато (на метариале сравнения левой и правой части) можно составить представление о том, как меняются дома в процессе реставрации.

С Гоголевского бульвара направляемся на Пречистенку. Дом 21 был построен в начале XIX века, Кекушев его отелывал, причем из доступных источников мне не удалось понять, занимался ли он только внутренней отделкой или еще и наружным обликом дома. Но вот этот "привет" от Льва Николаевича заставил склониться к второй версии.

А прямо напротив (Пречистенка, 28) стоит такой необычный и... пышный дом, что только диву даешься: как все это великолепие уместилось на фасаде. Он казалось бы перенасыщен декором, но при этом так гармоничен, что вся его роскошь избыточной не кажется. Львы, конечно же, представлены.

Этот дом был построен последним из тех, которые вошли в нашу небольшую прогулку; он завершен в 1906 году. Запомните эту дату, мы к ней еще вернемся. А направимся мы к особняку, который был построен первым (в этом районе) и считается "первым московским произведением, выполненном в стиле модерн". Построен он в Глазовском переулке (дом 8) в 1898-1899 году и строил его молодожен (женился в 1897 году) Кекушев для себя и своего растущего семейства. Согласно легенде, когда особняк был построен, фабрикант Отто Лист предложил за него такую сумму, что Кекушев не устоял (есть правда версия, по которой особняк с самого начала строился для продажи). Но когда видишь его, то веришь в то, что, как и дом Маргариты, строился он для жизни с любимой женщиной.

Мне кажется, что дома, которые строил Кекушев, многое говорят о нем. О его жизнерадостности, жизненной и творческой смелости, увлеченности делом, безудержной фантазии, сочетавшейся с точным расчетом градостроителя. Таким он был в самые счастливые и продуктивные свои годы.
О жизни Кекушева после 1906 года, когда он съехал из дома на Остоженке, по-видимому, в результате семейного разрыва, почти ничего не известно. Скорее всего, он еще не раз пытался восстановить семейную жизнь. Удачных проектов становится все меньше и меньше, а после 1912 года их нет совсем. О дальнейшей его судьбе ничего не известно. Можно только предположить, что причиной полного забвения стало либо психическое заболевание, либо "традиционный русский способ забыться", а возможно и то и другое вместе. Даже дата смерти в разных источниках "плавает" от 1914 до 1919 года. Место захоронения также неизвестно...
А дома стоят и продолжают удивлять нас своей радостной необычностью, вырывая из суеты московских будней. Вот и эта девушка пришла на Остоженку со своим молодым человеком и желтыми цветами - в память о Маргарите. Скорее всего она не знает, что реальные сюжеты, которые разыгрывались в этом доме, возможно не менее драматичны, чем вымысел великого романа. Только мы их не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем.

А я, покидая особняк в Глазовском, мысленно говорю:
- Спасибо, Лев Николаевич! Низкий поклон...

В реставрации известного Дома Кекушева (он же – по владельцу – Дом купца Быкова) на 2-й Брестской произошло знаковое событие: вернулась на место маска льва (она же своеобразная «подпись» архитектора).

Дом на Брестской, яркий пример архитектурного модерна, серьезно пострадал несколько лет назад от пожара (о чем я писала и ). Но вот со львом ситуация совершенно иная.

Вот – на старой фотографии – тот самый лев, он же фирменный знак архитектора, он же замковый камень арки.

И вот в один печальный день (еще до всякого пожара) на его месте обнаруживается… ничего не обнаруживается. Дыра. И внизу лишь мелкие обломки. То есть не обвалился вдруг лев – а исчез. То есть, уверены реставраторы, льва банально украли.

Что же позволило восстановить львиную маску (просто фотографий было бы недостаточно)? Тут повезло. Вопрос о реставрации фасадов с их лепниной был поставлен еще за некоторое время до пресловутого пожара. И было осуществлено полное их лазерное сканирование. Что и сделало возможным сегодняшнее событие.

В остальном работа на фасадах ведется по сохранившемуся. Что-то расчищают, что-то укрепляют, что-то приходится и восполнять по образцам. Если залезть на леса повыше (чего я вам ни в коем случае не рекомендую делать!), разница пока еще хорошо видна.

Ну, а в остальном реставраторы, с наступлением холодов, перейдут на работу в интерьерах. Укрепление самой структуры пострадавшего здания они уже завершили. О ходе работ обещают информировать.

Ну, а лев водворился между тем на свое законное место. Около него даже слегка разобрали леса, чтоб было видно. И прохожие уже фотографируют лёву на мобильники.

Идея это уже была подхвачена Яковом Рекком, который возглавил в 1898 году «Московское Торгово-строительное акционерное общество».
И вот была куплена старинная усадьба на Поварской и в 1903 году по проекту Льва Николаевича начали строить два особняка, между переулками Скарятинским и Скатертным. М.В. Нащокина предполагает, что проекты этих особняков Кекушев начинал делать еще для Мамонтова.
В 1904 году особняки были уже построены и готовы к заселению.

Таким это место было с 1904 по 1915 год, когда, по некоторым данным, архитектор Мотылев перестроил фасады первого, ближнего к нам особняка, в неоклассическом стиле и полностью убил можно сказать весь дом Понизовского.
А до этого это был уголок чистого франко-бельгийского модерна в Москве. По моему мнению нереально красивый квартал...

Льва Кекушева современники считали самым ярким художником европейского направления, превзошедшим даже Франца Шехтеля. Я с ними согласна. Шехтель блестящий архитектор, декоратор, график. Он строил театральные декорации, грандиозные конечно, из своих особняков. А Кекушев мыслил объемами, приемами, категориями модерна. Хотя в истории ему повезло гораздо меньше. Из всех его работ остались крохи.

Блестящий эрудит, знаток мирового искусства, отличный рисовальщик и мастер историко-архитектурных стилизаций, Кекушев был королём эпатажа. Для фабриканта Грачёва он построил виллу в Ховрине - вариацию на тему казино в Монте-Карло, возведённого французом Шарлем Гарнье. Своему собственному дому в Глазовском переулке придал черты брюссельского отеля "Тассель" - детища Виктора Орта, основоположника бельгийского ар нуво.

Но вернемся к особняку, чей облик почти не изменился с 1904 года.


Сложная объемная композиция дома, характеризуемая монолитностью взаимопересекающихся объемов, занимает угол участка и формирует таким образом фасад и улицы Поварской, и Скарятинского переулка. Кекушев всегда делал сложные объемы у особняков. Он не строил коробки, которые потом просто отделывал в стиле модерн.



Это основной принцип изнутри-снаружу, когда внутренние помещения, их планировка заставляли более динамично строить фасады и объемы внешней архитектурной композиции дома.
Планы зданий теряли простоту геометрических построений, становились сложными, многофигурными, отражающими внутреннюю динамику объемов.
Простоте и гармонической прозрачности форм классической архитектуры модерн противопоставляет сложную фигуративность.
Тут надо конечно еще отметить, что модерн пользовался самыми передовыми материалами и технологиями в строительстве. Изобретение железобетона, пластические свойства которого помогли делать такие легкие и текучие линии, характерные для стиля модерн. Он создавал образ гибкого и прочного, эластичного и упругого, податливого и жесткого материала, позволил охватывать обширные пространства, выдерживать огромную нагрузку, создавать крупные формы, гибкие сочленения, легкие воздушные конструкции, без того, чтобы мельтешить декором и опорами. Железобетон существенно облегчил конструкцию и вместе с тем начал зримо показывать ее работу.



Среди произведений Кекушева этот особняк занимает особое место благодаря разнообразию элементов его внешнего и внутреннего декоративного убранства.

Центром композиции с Поварской улицы на фасаде сделано трехчастное окно, второго этажа


объединенное арочной нишей, над архивольтом которой помещено панно, изображающее фигурки голеньких путти, занятых разнообразными занятиями в сфере искусства, накрытое крупным арочным козырьком.



Сверху этот козырек до революции еще венчала скульптура


богини Авроры, разбрасывающей цветы, - символ радости и благополучия. У ее ног баловались маленькие путти, один из которых, как водится, пускал мыльные пузыри, символизирующие быстротечность жизни. Но за век, прошедший с постройки здания, Аврора исчезла.

И вот игра этих разных объемов и декор как будто изливался сверху вниз такой мощной водяной струей...



Эти крупные капли снизу поддерживающие панно. Струящаяся обработка своеобразного "десюдепорта" архивольта над окном... А потом эта волна разбивается о декоративный балкон


причудливо и богато декорированный уже созревшими маковыми головками и листьями аканта



чудесные оконные переплеты, которые никогда у Кекушева не повторялись.
Надо сказать, что тут нет такой распространенной кекушевской детали на переплете, как стекающая капля. Потому что тут мощный поток орнамента и линий, и на окнах они бы были уже лишние.
Надо еще отметить, что столярка оконная делалась Кекушевым из очень качественного материала лиственницы и они не гниют уже больше 100 лет.



балкон поддерживают или стекают с него еще таких 4 струящихся кронштейна и перетикают в ритм окон с закругленными углами и стекающими вниз обрамлениями порталов окон..



подоконники заканчиваются как бахромой такой же волнистой вертикальной отделкой, как архивольт над верхним окном. И все это делает эту композицию необычайно стильной, привлекательной для разгладывания. И если остановится и начать разглядывать от дома не возможно отвести глаз...Потому что одна деталь перетекает в другую, но вместе с тем смотрится это все очень цельно и не дробно.

Тут немного сделаю отступление и процитирую умные высказывания про кривые линии модерна - Знаменитая линия модерна, получившая в архитектуре название по имени бельгийского архитектора, ее популяризировавшего, – "линия Орта", – была следствием преодоления в математике XIX века геометрии Евклида.
Евклидовое пространство, построение которого, опиралось на прямые линии, на самом деле было идеализацией, результатом абстрагирования от реального пространства.
Реальное пространство определяется кривой, а не прямой линией.



В XIX в. появляется Гауссова геометрия, способная описывать кривизну, которая противопоставила себя евклидовой как более сложная система. Поэтому доминирующая линия модерна – это кривая, "серпантинная" линия – живая, энергичная, вьющаяся, танцующая. В иконографии модерна она ассоциировалась с морской волной, полётом драпировки в танце или хлестким удар бича, в орнаментах – с вьющейся растительностью или паутиной ограды.



Справа гармоничный полукруглый объем зимнего сада. С почти сплошным остеклением для максимального использования солнечного света.



Притом стекла расположены под углом.
Они были все травленные. Тоже уникальное изобретение модерна.
Сейчас с каждым годом кол-во травленных стекол тут сокращается.


Промежутки между окнами оформлены своеобразными полуколоннами-пилястрами по которым стекает орнамент удивительно изящный. Как венок каштановых листьев на капители потом ствол тонкого одуванчика и изящнейший "носик" базы. Но окончательно он не стечет, потому что, углы венков и орнамент снизу как бы цепляются за бока полуколонны и останавливают этот стремительный бег.
Все это поддержано подоконными розетками, такими же как под центральным балконом.

Над этим всем возвышается дымоход в английском стиле


на нем Кекушев сделал маску льва. Свою "подпись". Он был утрачен со временем.
И когда особняк реставрировали, то поместили туда такой же тритоноцветок как с другого боку.


Сбоку над окнами идет орнамент из трех белых плоских полосок с пчелиными или осиными гнездами..



это как ноты и кажется музыка веселая зашифрована в этом орнаменте


И декоративный как бы замковый камень, удивительно изящного тягучего орнамента.
Такая нега и спокойстиве, что на нем невольно останавливаешь взгляд.

Очень удивительно и символично расположил архитектор моих любимых Лорелей по разным углам здания.


Лорелея на углу Скарятинского и Поварской встречает рассвет. Она с открытими глазами. На нее падает свет в первой половине дня.

А Лорелея с заднего фасада с опущенными глазами - солнце садится - наступает ночь

Удивительный и задний фасад дома





Задний фасад уже более строгий - это более приватная часть здания.
Массивная входная дверь как вход в замок, мощная защита от невзгод и напастей.

К сожалению у меня нет фотографий конюшен и служб с удивительной лошадкой над воротами. Лестница, которая окнами выходит во двор имела витраж удивительным образом сохранившийся
Благодаря журналу SALON

Парадная лестница имеет скульптурный кекушевкий львиный декор перил.

Вот это витраж был заделан и раскрыт на свой страх и риск предыдущим послом Новой Зеландии.

Вообще конечно нужно ему сказать спасибо не только за реставрацию и сохранение этого чуда модерна, но и за популяризацию его. Потому что книга М.Нащокиной про этот особняк вышла при непосредственном его участии.

холл..

стекла зимнего сада изнутри..

вот она лошадка над конюшней или гаражом...

невозможно остановится хочется рассматривать и рассматривать.
Ну разве не прелесть этот тритон лапками и пастью удерживающий гирлянду цветов - символ благополучия.

Вообще художники и архитекторы модерна выступали с идеей преобразования окружающего мира посредством красоты.
Этот особняк великого архитектора Московского модерна Льва Николаевича Кекушева полностью отвечает этой идее. Каждый штрих, каждая деталь его настолько красивы, что и мир вокруг кажется красивее и лучше, и люди не могут быть злыми, корыстными и кровожадным.
Хамству и стяжательству не место рядом с таким совершенством красоты.

Красота - спасет мир.

И да я знаю, что горизонт завален, качество фото не ахти. Но что имеем то и показываем.
Фото кстати собирала года три, чтобы на пост собрать.
Это же посольство - фотографировать было нельзя.

UPS/ Вот фото лошадки мне подарили довольно крупное



Спасибо большое автору снимка:)