Всё, что отправляется в космос, нюхает специальный эксперт. Что делает Олдрич с вещами автронавтов перед полетом (варианты)? Вопросы для Татьяны Васильевой
Традиционно, по субботам, мы публикуем для вас ответы на викторину в формате «Вопрос - ответ». Вопросы у нас самые разные как простые, так и достаточно сложные. Викторина очень интересная и достаточно популярная, мы же просто помогаем вам проверить свои знания и убедиться, что вы выбрали правильный вариант ответа, из четырех предложенных. И у нас очередной вопрос в викторине - Что Джордж Олдридж делает с вещами астронавтов перед полетом в космос?
- A. взвешивает
- B. обрабатывает антисептиком
- C. нюхает
- D. упаковывает
Правильный ответ С – НЮХАЕТ
Джордж Олдрич – человек известный. А прославился он с помощью своего носа, который коллеги называют «серьезным прибором на службе НАСА». Благодаря обонянию Олдрич вот уже сорок лет работает штатным нюхачом космического агентства и по долгу службы, а не прихоти ради обнюхивает все без исключения предметы, отправляемые в космос.
Дело в том, что любой предмет, который оказывается на космическом корабле, оставляет там свой запах. В отличие от земного помещения, избавиться от неприятного запаха проветриванием просто невозможно.
Сюзанна Харпер, глава назальной лаборатории НАСА, объясняет: «На Земле можно избавиться от запаха благодаря притоку свежего воздуха, который постепенно растворяет молекулы запаха до незаметного. В космосе это совершенно невозможно – вы же не откроете иллюминатор, чтобы проветрить помещение».
Удивительное дело, я бы подумала, что угодно, только не это. Взвешивать, обрабатывать антисептиком и упаковывать варианты, которые очень очевидны и слишком просты, чтобы сделать кого-то знаменитым. Если идти от противного, то должно быть что-то необычное, может, он нюхает вещи космонавтов?
Джордж Олдрич - штатный "нюхач," и он нюхает для НАСА уже 40 лет. Он выполняет важную и ответственную работу и прекрасно справляется с ней, благодаря своей уникальной способности различать невероятное количество запахов.
Эта процедура необходима для предотвращения появления неприятных и даже отвратительных запахов на станции или корабле в космосе. Дело в том, что запах обусловлен молекулами, которые, попав в закрытое пространство, никуда просто так не денутся. Для того чтобы избавиться от запаха необходимо обеспечить приток свежего воздуха, то есть рассеять эти самые молекулы. Необходимо проветрить помещение, на Земле мы просто открываем форточку, а в условиях космоса это сделать невозможно! Поэтому запах никогда не покинет космические сооружения.
Даже был случай прекращения экспедиции из-за неприятного запаха. Вот насколько дело Олдрича незаменимо для покорения космоса. А он и не собирается прекращать свою миссию.
Ещё интересные ответы.
Джордж Олдрич - телохранитель астронавтов
А сейчас ещё один пример необычной профессии. Что такое NASA, вы знаете - National Aeronautics and Space Administration. Они запускают спутники и космические челноки - «Шаттлы». Среди массы «яйцеголовых» (то есть высокоучёных) сотрудников - пять «нюхачей». Они нюхают всё, что должно вместе с экипажами астронавтов лететь в космос.
Одной из причин появления этой профессии стал не очень удачный полёт советского экипажа Бориса Волынова и Виталия Жолобова на космическом корабле «Союз-21» в 1976 году. Через некоторое время после штатного выхода на орбиту командир корабля доложил, что в кабине появился посторонний запах. Сначала на досадную помеху не обратили внимания, и больше месяца наши космонавты провели в атмосфере усиливающейся вони то ли из-за просачивающихся где-то паров топлива, то ли из-за запахов пластиковой обшивки… Непредвиденно возникший отказ оборудования вынудил свернуть программу, и экипаж вернулся на Землю. Но и не случись аварийной обстановки, полёт всё равно пришлось бы прекратить из-за запаха. В космосе форточку для проветривания не откроешь…
О своей удивительной профессии рассказал один из «нюхачей» NASA по имени Джордж Олдрич. Получил он её достаточно неожиданно. 18-летний Джордж служил в пожарной охране, даже не подозревая о том, что у него уникальный «нос». По объявлению о наборе добровольцев в «ароматический» отдел NASA он подал заявление и принял участие в контрольном тестировании. К своему удивлению, он прошёл медицинский осмотр и все испытания.
Олдрич правильно определил флаконы с пахнущим веществом (ему предложили десять склянок, из которых три были с чистой водой). Различил и выделил из предложенного букета ароматов семь основных - мускусный, цветочный, эфирный, камфорный, мятный, острый и гнилостный.
Джордж был зачислен на работу. С тех пор он за три десятка лет участвовал более чем в семистах подготовках к запускам. И каждые четыре месяца он с коллегами проходит строгий контроль обоняния. Хороший специалист по запахам должен обладать не только уникальным обонянием, но и хорошей ассоциативной и оперативной памятью, а также… фантазией.
Вместе с другими «нюхачами» он на стенде «пронюхивает» абсолютно всё, от монтажных плат до одежды астронавтов и пасты в авторучках. Дело в том, что некоторые предметы, не имеющие никакого запаха в атмосфере Земли, в космосе вдруг становятся источниками газов и пахнут…
«Нюхачи» оценивают запахи по шкале от 0 - незаметный, затем едва или легко обнаруживаемый - это 2, дальше идёт нежелательный - 3 и, наконец, 4 - агрессивный. Если оценка выше двух с половиной баллов, пахучий предмет без разговоров изымается из космического корабля. Проверяются и все личные вещи астронавтов (так, у одной из первых женщин-астронавтов Салли Райд «нюхачи» отобрали… тушь для ресниц, слишком была душиста). А при подготовке к другим полётам были забракованы лосьон после бритья, маленький альбом с домашними фотографиями и даже чей-то ноутбук (портативный малыш-компьютер IBM)…
«Я чувствую себя телохранителем астронавтов, - говорит Олдрич, - хотя у меня всего лишь очень хороший нос».
На его визитной карточке изображены рядом шаттл и скунс и есть надпись мелкими буквами: «Если в космической программе что-то пахнет, я должен это понюхать».
Казалось бы, по роду службы космонавтам и астронавтам следует быть материалистами. Однако многие из них очень суеверны и выполняют загадочные ритуалы перед полетами...
ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ КАЛЕНДАРЯ
Если судить по числу ритуалов и суеверий, то можно прийти к выводу, что российские космонавты значительно суевернее коллег из Америки. Американцы придумали этому феномену любопытное объяснение: безопасность полетов в космос в России и Соединенных Штатах несопоставима.
В СССР за полвека погибли, по официальным данным, четыре космонавта, причем последняя трагедия произошла более четырех десятилетий назад. Потери среди астронавтов как минимум в четыре раза выше — 17. Такая безопасность полетов вполне стоит того, чтобы чудить, предпринимая всяческие странные меры, что наши космонавты регулярно и делают.
Так, например, 24 октября — черный лист в календаре советско-российской космонавтики. Это единственный день в году, когда категорически запрещено производить какие-либо запуски. Судьба выбрала 24 октября для трагедий даже не один раз, а дважды. Именно в этот день в 1960 и в 1963 годах взорвались советские ракеты. В результате взрывов погибли 92 и 7 человек соответственно.
На Байконуре тоже имеются свои традиции. Самая известная — класть монеты на рельсы, по которым ракету перевозят на площадку. Космонавты в этом ритуале участия не принимают, потому что им он, как считается, приносит несчастье.
Вместо того чтобы плющить монеты, они посещают парикмахерскую. Кроме стрижки, обязательно и благословение священника. Батюшка благословляет не только космонавтов, но и ракету на площадке для запуска.
ЗАДНЕЕ ПРАВОЕ КОЛЕСО
И космонавты, и астронавты действуют по принципу: зачем что-то менять, если все прошло хорошо. Поэтому традициями и ритуалами становятся многие из самых обычных и рутинных событий, произошедших в день удачного запуска. Неудивительно, что «автором» многих традиций в советско-российской космонавтике стал Юрий Гагарин.
Самой странной традицией, приписываемой первому космонавту, является... оправление малой нужды на колеса автобуса, на котором космонавты едут на космодром в Байконуре. Сомнительная честь предоставлена, правда, не всем, атолько заднему правому колесу, якобы выбранному Юрием Алексеевичем 12 апреля 1961 года.
К слову, в целесообразности или логичности действий первого космонавта сомневаться не приходится, потому что полвека назад скафандры еще не были так удобны и комфортабельны, как сейчас. Так что желание заранее удовлетворить насущную потребность, если Юрий Гагарин действительно это сделал перед полетом на корабле «Восток-1», можно считать вполне разумной предосторожностью.
Серьезных подтверждений этого факта нет, но это не мешает космонавтам уже более полувека писать на заднее правое колесо, хотя в наши дни они легко могут сделать то же самое и в космосе благодаря комфортабельным костюмам, в которых продумана каждая мелочь.
Зарубежные космонавты, стартующие с Байконура на российских ракетах, и, естественно, дамы освобождены от этого ритуала. Впрочем, говорят, что женщины-космонавты нередко захватывают с собой бутылочку с мочой, чтобы тоже соблюсти традицию.
ЗЕМЛЯ В ИЛЛЮМИНАТОРЕ
Остальные традиции советско-российской космонавтики не такие странные и часто имеют более-менее разумное объяснение. К примеру, перед полетом космонавты должны побывать на Красной площади и отдать дань памяти Юрию Гагарину, Сергею Королеву, Владимиру Комарову — первому человеку, погибшему в космосе, и трем жертвам трагического полета корабля «Союз-11» в 1971 году: Георгию Добровольскому, Владиславу Волкову и Виктору Пацаеву, чей прах покоится в Кремлевской стене. Эта традиция обязательна и для иностранцев.
Космонавты и на Аллею Героев на Байконуре, чтобы посадить дерево. Первым это сделал перед полетом Юрий Гагарин. Как нетрудно догадаться, гагаринское дерево здесь самое старое и большое.
Перед полетами космонавты приходят в кабинет первого космонавта, где все осталось точно так же, как было при его жизни. Они рассматривают личные вещи Гагарина и делают записи в книге гостей. Самые суеверные, по слухам, просят у духа хозяина кабинета разрешения полететь в космос.
Юрию Гагарину нынешние космонавты и астронавты обязаны и музыкальной традицией — слушать перед самым запуском лирические песни. Музыка поднимает настроение. Правда, репертуар каждый экипаж выбирает сам.
Вечером перед полетом космонавты смотрят один-единственный фильм — знаменитый «вестерн» «Белое солнце пустыни». На завтрак в день полета им дают шампанское. Перед отъездом на космодром космонавты расписываются на дверях номеров в гостинице, а покидают ее они под звуки шлягера «Земля в иллюминаторе».
28 мая 2014 года телезрители, наблюдавшие за запуском корабля «Союз ТМА-13М» на МКС, увидели парившего около панели управления плюшевого жирафа. Это была игрушка дочери астронавта Рида Уайсмена.
Но традиция брать в полет талисман и привязывать его на веревочке к панели управления — советско-российская. Традиция имеет и вполне практическое значение: когда игрушка начинает парить в воздухе, инженеры в Центре управления видят, что наступило состояние невесомости, а значит, запуск прошел успешно.
СУЕВЕРНЫЕ АСТРОНАВТЫ
17 апреля 1970 года члены экипажа «Аполлон-13» благополучно вернулись на Землю, несмотря на взрыв баллона с кислородом. ЧП потрясло руководство НАСА. В результате администратор Национального управления по аэронавтике Джеймс Беггс приказал убрать из всех программ НАСА число 13. Этим объясняется и странная нумерация шаттлов в 1981-2011 годах.
Первый полет челнока STS состоялся 12 апреля 1981 года. Сначала с нумерацией все было в порядке, но по мере приближения 13-го полета напряжение в НАСА нарастало. Беггс придумал новую систему нумерации. В результате после STS-9 в космос отправился... STS-41B. Первая цифра в новой нумерации обозначала год (84-й в данном случае), вторая — номер стартовой площадки на космодроме, а буква — очередность запуска по графику.
Американские астронавты перед полетом завтракают филе-миньоном с яйцом. Родоначальником этой традиции считается Алан Шепард. 5 мая 1961 года, через три недели после полета Гагарина, он отправился в космос на корабле-капсуле «Фридом-7». Утром Алан съел на завтрак филе-миньон с яйцом. Полет прошел успешно. С тех пор астронавты в надежде на удачу завтракают точно так же, хотя далеко не у всех астронавтов в день запуска хороший аппетит.
С едой связано еще несколько традиций. Всякий раз, когда сотрудники Научно-исследовательского центра НАСА в Пасадине, Лаборатории реактивного движения (JPL), запускают зонд или непилотируемый спутник, они едят... арахис. Эта традиция родилась 28 июля 1964 года после успешного запуска межпланетной станции «Рейнджер-7», которая должна была облететь Луну и сфотографировать ее невидимую сторону.
Как нетрудно догадаться, до «Рейнджера-7» были шесть таких же станций с номерами от 1 до 6. Запуски всех их по разным причинам были неудачными. В день запуска седьмой станции какой-то инженер принес в Центр управления полетами арахис и угостил коллег.
Поскольку полет удался, в Центре управления с тех пор при запусках всегда едят арахис. Когда в космос отправляются люди, меню в Центре более разнообразное. Инженеры и ученые едят бобы с кукурузным хлебом.
Эта традиция моложе «арахисной» почти на два десятилетия. Она родилась 12 апреля 1981 года, когда с мыса Канаверал взлетел первый шаттл. Кстати, после этой нехитрой трапезы всем новичкам обрезают галстуки. Этот ритуал пришел в космонавтику из авиации.
По пути на взлетную площадку астронавты всегда играют в покер. Причем игра длится до тех пор, пока не проиграет командир полета. Астронавт Уинстон Скотт, как-то подтвердивший изданию Chicago Tribune, что он с товарищами перед каждым полетом играет в покер,
Сергей ЛАВИНОВ, журнал "Загадки ХХ века" №9 2017
Без носа этого человека NASA вряд ли сможет возобновить полёты шаттлов. Он работает в агентстве в течение 30 лет и всё это время нюхает то, что должно попасть на космический челнок. Его прозвали «Ноздря-дамусом» и даже «носонавтом», ведь на счету «супер-нюхача» – более 770 «пахучих миссий».
«Главный наркоман» на шутки не обижается и, знакомясь, говорит: «Меня зовут Джордж Олдрич (George Aldrich), и у меня вонючая работа». В то время как другие насмехаются над его необычной профессией, Олдрич верит в её ценность: «Я бы не стал этим заниматься, если бы я не думал, что это действительно важно».
В космосе запахи изменяются, а у астронавтов нет возможности открыть форточку и проветрить помещение: «Подвергание неприятным ароматам может стать причиной болезни людей, — объясняет главный нюхач NASA. — Спросите русских. Им пришлось прервать миссию в 1976 году из-за отвратительного зловония».
Проблемы с запахом у экипажа «Союза-21» Бориса Волынова и Виталия Жолобова и в самом деле были. Но миссию пришлось свернуть не из-за вони – они терпели её больше месяца, подозревая, что виной тому – либо просочившиеся пары ядовитого топлива, либо материалы внутренней обивки.
А досрочное прекращение полёта было вызвано неожиданным отказом оборудования. Так что оставим эту «нестыковку» на совести «Ноздря-дамуса».
Далее. Следует сказать, что с детства Олдрич о нынешней профессии не мечтал и к славе «мастера обоняния» не стремился. Когда ему было 18 лет, он начал работать в пожарной охране. А тут вдруг аэрокосмическое агентство объявило набор добровольцев в «ароматический» отдел.
Фото слева сделано в 2001 году, справа — в 2003-м. Как видите, отличий мало. И так Олдрич работает более 30 лет (фото с сайтов primidi.com и spaceflight.nasa.gov).
В числе главных требований к кандидатам были отсутствие каких-либо аллергий и проблем с дыханием. Олдрич прошёл и с тех пор ни разу не проваливал так называемый «тест с 10 пузырьками» («10-bottle test»), семь из которых чем-то пахнут, а три — нет.
Испытуемый должен выделить запахи: мускусный, цветочный, эфирный, камфорный, мятный, острый и гнилостный. Таким образом, каждые 4 месяца агентство калибрует и проверяет носы своих нюхачей, а вместе с Олдричем их в NASA всего пятеро.
Работа этой команды заключается в обонятельной проверке почти всех вещей, с которыми астронавты сталкиваются во время полёта, включая ткани, зубную пасту, монтажные платы, косметику и даже чернила.
Однако некоторые объекты, не испускающие никакого запаха на Земле, в космосе запросто могут стать источниками ядовитых газов. Поэтому сначала все предметы проверяются на токсичность.
Их запечатывают в контейнеры, а затем, чтобы ускорить процесс, на трое суток помещают в духовку, нагретую до 49 градусов Цельсия. Потом выясняется, являются ли газы ядовитыми или канцерогенными, и если они безопасны, предметы подвергаются испытанию на запах.
Олдрич и его коллеги оценивают запахи по шкале от ноля до четырёх: незаметный — это 0, потом идут едва или легко обнаружимые, нежелательный и, наконец, 4 — агрессивный или наступательный. Четвёртый уровень Олдрич прозвал «заберите-меня-отсюда» («get-me-out-of-here»).
К примеру, анализ какой-то пробки, которую NASA надеялось использовать на борту шаттла, со стороны выглядит так: химик при помощи шприца вытягивает воздух из камеры с пробкой, а потом «стреляет» этим воздухом в маску на своём лице. И нюхает.
Если оценка предмета выше 2,4 баллов, в космос он точно не полетит. Так были забракованы фотоплёнка, фломастеры и тушь для ресниц, которую хотела взять на борт корабля первая американка-астронавт Салли Райд (Sally Ride).
Конечно, NASA могло бы использовать для таких испытаний собак или «электронные носы», но агентство с большей охотой привлекает «человеческих» нюхачей, потому что астронавты – тоже люди, и никакая электроника или животное не сможет точно идентифицировать запахи, которые «оскорбят» членов экипажа.
В мае должен стартовать шаттл Discovery, так что у лучшего носа NASA работы хоть отбавляй (фото ABC News).
Помимо работы в агентстве «Ноздря-дамус» четырежды был судьёй на шутливых национальных соревнованиях «Поедателей запахов» (
