Реставрация Дома Кекушева: возвращение льва. Московское наследие Льва Кекушева - Наводы — LiveJournal Дом кекушева на остоженке

Идея это уже была подхвачена Яковом Рекком, который возглавил в 1898 году «Московское Торгово-строительное акционерное общество».
И вот была куплена старинная усадьба на Поварской и в 1903 году по проекту Льва Николаевича начали строить два особняка, между переулками Скарятинским и Скатертным. М.В. Нащокина предполагает, что проекты этих особняков Кекушев начинал делать еще для Мамонтова.
В 1904 году особняки были уже построены и готовы к заселению.

Таким это место было с 1904 по 1915 год, когда, по некоторым данным, архитектор Мотылев перестроил фасады первого, ближнего к нам особняка, в неоклассическом стиле и полностью убил можно сказать весь дом Понизовского.
А до этого это был уголок чистого франко-бельгийского модерна в Москве. По моему мнению нереально красивый квартал...

Льва Кекушева современники считали самым ярким художником европейского направления, превзошедшим даже Франца Шехтеля. Я с ними согласна. Шехтель блестящий архитектор, декоратор, график. Он строил театральные декорации, грандиозные конечно, из своих особняков. А Кекушев мыслил объемами, приемами, категориями модерна. Хотя в истории ему повезло гораздо меньше. Из всех его работ остались крохи.

Блестящий эрудит, знаток мирового искусства, отличный рисовальщик и мастер историко-архитектурных стилизаций, Кекушев был королём эпатажа. Для фабриканта Грачёва он построил виллу в Ховрине - вариацию на тему казино в Монте-Карло, возведённого французом Шарлем Гарнье. Своему собственному дому в Глазовском переулке придал черты брюссельского отеля "Тассель" - детища Виктора Орта, основоположника бельгийского ар нуво.

Но вернемся к особняку, чей облик почти не изменился с 1904 года.


Сложная объемная композиция дома, характеризуемая монолитностью взаимопересекающихся объемов, занимает угол участка и формирует таким образом фасад и улицы Поварской, и Скарятинского переулка. Кекушев всегда делал сложные объемы у особняков. Он не строил коробки, которые потом просто отделывал в стиле модерн.



Это основной принцип изнутри-снаружу, когда внутренние помещения, их планировка заставляли более динамично строить фасады и объемы внешней архитектурной композиции дома.
Планы зданий теряли простоту геометрических построений, становились сложными, многофигурными, отражающими внутреннюю динамику объемов.
Простоте и гармонической прозрачности форм классической архитектуры модерн противопоставляет сложную фигуративность.
Тут надо конечно еще отметить, что модерн пользовался самыми передовыми материалами и технологиями в строительстве. Изобретение железобетона, пластические свойства которого помогли делать такие легкие и текучие линии, характерные для стиля модерн. Он создавал образ гибкого и прочного, эластичного и упругого, податливого и жесткого материала, позволил охватывать обширные пространства, выдерживать огромную нагрузку, создавать крупные формы, гибкие сочленения, легкие воздушные конструкции, без того, чтобы мельтешить декором и опорами. Железобетон существенно облегчил конструкцию и вместе с тем начал зримо показывать ее работу.



Среди произведений Кекушева этот особняк занимает особое место благодаря разнообразию элементов его внешнего и внутреннего декоративного убранства.

Центром композиции с Поварской улицы на фасаде сделано трехчастное окно, второго этажа


объединенное арочной нишей, над архивольтом которой помещено панно, изображающее фигурки голеньких путти, занятых разнообразными занятиями в сфере искусства, накрытое крупным арочным козырьком.



Сверху этот козырек до революции еще венчала скульптура


богини Авроры, разбрасывающей цветы, - символ радости и благополучия. У ее ног баловались маленькие путти, один из которых, как водится, пускал мыльные пузыри, символизирующие быстротечность жизни. Но за век, прошедший с постройки здания, Аврора исчезла.

И вот игра этих разных объемов и декор как будто изливался сверху вниз такой мощной водяной струей...



Эти крупные капли снизу поддерживающие панно. Струящаяся обработка своеобразного "десюдепорта" архивольта над окном... А потом эта волна разбивается о декоративный балкон


причудливо и богато декорированный уже созревшими маковыми головками и листьями аканта



чудесные оконные переплеты, которые никогда у Кекушева не повторялись.
Надо сказать, что тут нет такой распространенной кекушевской детали на переплете, как стекающая капля. Потому что тут мощный поток орнамента и линий, и на окнах они бы были уже лишние.
Надо еще отметить, что столярка оконная делалась Кекушевым из очень качественного материала лиственницы и они не гниют уже больше 100 лет.



балкон поддерживают или стекают с него еще таких 4 струящихся кронштейна и перетикают в ритм окон с закругленными углами и стекающими вниз обрамлениями порталов окон..



подоконники заканчиваются как бахромой такой же волнистой вертикальной отделкой, как архивольт над верхним окном. И все это делает эту композицию необычайно стильной, привлекательной для разгладывания. И если остановится и начать разглядывать от дома не возможно отвести глаз...Потому что одна деталь перетекает в другую, но вместе с тем смотрится это все очень цельно и не дробно.

Тут немного сделаю отступление и процитирую умные высказывания про кривые линии модерна - Знаменитая линия модерна, получившая в архитектуре название по имени бельгийского архитектора, ее популяризировавшего, – "линия Орта", – была следствием преодоления в математике XIX века геометрии Евклида.
Евклидовое пространство, построение которого, опиралось на прямые линии, на самом деле было идеализацией, результатом абстрагирования от реального пространства.
Реальное пространство определяется кривой, а не прямой линией.



В XIX в. появляется Гауссова геометрия, способная описывать кривизну, которая противопоставила себя евклидовой как более сложная система. Поэтому доминирующая линия модерна – это кривая, "серпантинная" линия – живая, энергичная, вьющаяся, танцующая. В иконографии модерна она ассоциировалась с морской волной, полётом драпировки в танце или хлестким удар бича, в орнаментах – с вьющейся растительностью или паутиной ограды.



Справа гармоничный полукруглый объем зимнего сада. С почти сплошным остеклением для максимального использования солнечного света.



Притом стекла расположены под углом.
Они были все травленные. Тоже уникальное изобретение модерна.
Сейчас с каждым годом кол-во травленных стекол тут сокращается.


Промежутки между окнами оформлены своеобразными полуколоннами-пилястрами по которым стекает орнамент удивительно изящный. Как венок каштановых листьев на капители потом ствол тонкого одуванчика и изящнейший "носик" базы. Но окончательно он не стечет, потому что, углы венков и орнамент снизу как бы цепляются за бока полуколонны и останавливают этот стремительный бег.
Все это поддержано подоконными розетками, такими же как под центральным балконом.

Над этим всем возвышается дымоход в английском стиле


на нем Кекушев сделал маску льва. Свою "подпись". Он был утрачен со временем.
И когда особняк реставрировали, то поместили туда такой же тритоноцветок как с другого боку.


Сбоку над окнами идет орнамент из трех белых плоских полосок с пчелиными или осиными гнездами..



это как ноты и кажется музыка веселая зашифрована в этом орнаменте


И декоративный как бы замковый камень, удивительно изящного тягучего орнамента.
Такая нега и спокойстиве, что на нем невольно останавливаешь взгляд.

Очень удивительно и символично расположил архитектор моих любимых Лорелей по разным углам здания.


Лорелея на углу Скарятинского и Поварской встречает рассвет. Она с открытими глазами. На нее падает свет в первой половине дня.

А Лорелея с заднего фасада с опущенными глазами - солнце садится - наступает ночь

Удивительный и задний фасад дома





Задний фасад уже более строгий - это более приватная часть здания.
Массивная входная дверь как вход в замок, мощная защита от невзгод и напастей.

К сожалению у меня нет фотографий конюшен и служб с удивительной лошадкой над воротами. Лестница, которая окнами выходит во двор имела витраж удивительным образом сохранившийся
Благодаря журналу SALON

Парадная лестница имеет скульптурный кекушевкий львиный декор перил.

Вот это витраж был заделан и раскрыт на свой страх и риск предыдущим послом Новой Зеландии.

Вообще конечно нужно ему сказать спасибо не только за реставрацию и сохранение этого чуда модерна, но и за популяризацию его. Потому что книга М.Нащокиной про этот особняк вышла при непосредственном его участии.

холл..

стекла зимнего сада изнутри..

вот она лошадка над конюшней или гаражом...

невозможно остановится хочется рассматривать и рассматривать.
Ну разве не прелесть этот тритон лапками и пастью удерживающий гирлянду цветов - символ благополучия.

Вообще художники и архитекторы модерна выступали с идеей преобразования окружающего мира посредством красоты.
Этот особняк великого архитектора Московского модерна Льва Николаевича Кекушева полностью отвечает этой идее. Каждый штрих, каждая деталь его настолько красивы, что и мир вокруг кажется красивее и лучше, и люди не могут быть злыми, корыстными и кровожадным.
Хамству и стяжательству не место рядом с таким совершенством красоты.

Красота - спасет мир.

И да я знаю, что горизонт завален, качество фото не ахти. Но что имеем то и показываем.
Фото кстати собирала года три, чтобы на пост собрать.
Это же посольство - фотографировать было нельзя.

UPS/ Вот фото лошадки мне подарили довольно крупное



Спасибо большое автору снимка:)

100 великих достопримечательностей Москвы Мясников старший Александр Леонидович

Особняк Кекушева на Остоженке

Особняк Кекушева на Остоженке

Этот шедевр стиля модерн на Остоженке напоминает настоящий замок. Пусть и не очень большой. Но со всеми присущими замку атрибутами.

Особняк-замок принадлежал в начале ХХ века одному из главных творцов московского модерна – Льву Николаевичу Кекушеву. Точнее, его жене.

Со времени постройки, а он возводился в 1900–1903 годах, особняк стал считаться выдающимся достижением модерна в Москве.

Особняк Кекушева

Лев Николаевич был выпускником Института гражданских инженеров в Санкт-Петербурге. По окончании института с правом на чин 10-го класса по табели о рангах Кекушева зачислили в Техническо-строительный комитет МВД.

Вскоре молодой специалист переехал в Москву и поступил на стажировку к Семёну Семёновичу Эйбушицу (Эйбушитцу). Семён Семёнович, выходец из Австрии, был известным в Москве архитектором и художником. В качестве помощника Эйбушица в эти годы Кекушев участвует в постройке Центральных бань и Охотного Ряда.

За время совместной работы Кекушев овладел различными прикладными декоративными техниками: ковкой, гальванопластикой, травлением по стеклу и металлу.

В 1893 году, закончив стажировку, Кекушев открывает собственное архитектурное бюро. Лев Николаевич отдаёт предпочтение преимущественно частной практике и преподаванию. Преподавал он в Московском Техническом училище и в Строгановском художественно-промышленном училище. В Строгановском училище он обучает студентов серебрению, железной ковке и композиции. Затем его приглашают на работу в Московское инженерное училище путей сообщения.

В те же годы он находился на посту участкового архитектора и уже самостоятельно построил здание для богадельни имени Гера на Верхней Красносельской улице. Это был исключительный случай в его практике, так как в оформлении здания он использовал элементы мавританского стиля.

Первым зданием, построенным Львом Николаевичем Кекушевым в стиле модерн, был доходный дом в Варсонофьевском переулке. В наши дни дом был перестроен. Фасад здания при перестройке сохранили, а внутренние интерьеры были полностью утрачены.

Продемонстрированную зодчим новую манеру поддержали основные московские застройщики и меценаты. К архитектору приходит известность и финансовый успех, он становится одним из самых популярных специалистов в этой сфере.

В 1898 году Лев Николаевич строит для своей семьи дом в Глазовском переулке (дом № 8).

Растительные орнаменты, каменный цоколь и редкие ордерные фрагменты в отделке дома поражали всех, кто видел дом. Это здание так понравилось фабриканту Отто Листу, что он предложил архитектору продать ему дом за небывало большую сумму. Лев Николаевич согласился, и у здания появился новый хозяин.

Дом в Глазовском переулке отчётливо показал, что архитектор придерживается традиции нового стиля – модерна. Стиль модерна зародился в Европе в конце XIX века. Заявив о себе, он отбросил существовавшие до него каноны пространственного построения зданий и их декоративного оформления. Новые идеи в разных странах мира дали свои национальные особенности и направления этого стиля: франко-бельгийский ар-нуво, немецкий югенд-стиль, австрийский сецессион, русский модерн и так далее. Первую в мире постройку в стиле модерн осуществил бельгиец Виктор Орта. Виктор Орта был знаменит тем, что первым перенёс графику художников модерна в пластику камня. Считается, что бельгийский модерн был очень чувственным, каким стал затем и русский модерн. Стиль Кекушева наиболее близок к раннему бельгийскому модерну Виктора Орта. В России этот стиль модерна окрестили франко-бельгийским.

Кекушев не остановился на создании особняков, напротив, он старался проектировать сооружения различного функционального назначения. При этом не отступая от варианта бельгийского модерна, а развивая его.

Так, в 1898 году Кекушев занимался строительством железнодорожной станции Одинцово, строил здание вокзала в Царицыно, в 1899–1900 годах совместно с Сергеем Сергеевичем Шуцманом построил Никольские (Иверские) торговые ряды. Также вместе с Шуцманом Кекушев перестраивал другие особняки.

В 1898 году Льва Николаевича Кекушева назначили на пост главного архитектора Московского домостроительного общества, занимавшегося строительством гостиницы «Метрополь». Новые владельцы наняли Кекушева управлять строительством после ареста Саввы Мамонтова. Считается, что участие Льва Николаевича Кекушева, вероятно, было главным фактором успеха этого проекта. В то же время он был выбран главным архитектором Санкт-Петербургского общества страхования, планировавшего начать в Москве строительство фешенебельных особняков в новом стиле модерн.

В 1900 году он приступил к постройке особняка на Остоженке.

При взгляде на здание кажется, что его облик в целом заимствован из средневековой европейской архитектуры. Но Средневековье причудливо преломляется архитектором. Становится некой игрой. Автор лишь берёт средневековые сюжеты за основу, преобразуя их в соответствии с принципами стиля модерн. В результате изменяются пропорции здания, подчеркивается глубина ниш и оконных проемов, а толща стен превращается в своего рода скульптурную массу.

Особняк увенчан романтической многоярусной гранёной островерхой башенкой с высоким шатром, что придаёт ему ещё большую схожесть со средневековым замком. Башенка втиснута между сильно расчленёнными основными объёмами здания, узкие вертикальные фасады которых обращены в разные стороны.

Проектируя особняк, архитектор искусно сгруппировал объёмы разной высоты, живописно украсив их лепниной. Придав асимметричность композиции, он выгнул контуры проёмов, использовал обилие растительных мотивов в орнаменте.

Особую эффектность здание приобретает благодаря красно-белой обработке его стен. Гладкая поверхность стен сочетается с кирпичной кладкой и декоративными щипцами, украшающими здание.

Ярким приёмом стиля модерн стала внутренняя группировка помещений обоих этажей, в основном парадных, вокруг лестницы. Над этими парадными комнатами располагались жилые мансарды.

Однако через несколько лет после постройки здания супруги развелись, и дом был продан, поэтому в литературе особняк известен также как Дом Смитского.

Авторским знаком Кекушева, своеобразным автографом, были статуя или барельеф льва в своде здания. Так Лев Николаевич обыгрывал своё имя. Был такой автограф и на здании на Остоженке. В своём особняке архитектор установил скульптуру льва на высоком фронтоне главного уличного фасада. Скульптурная фигура была выполнена архитектором Отто Вагнером по образцу львов с плотины и шлюза в Нюссдорфе, в Вене.

Но судьба этого знака неизвестна. Как, впрочем, оказалась неизвестной судьба самого выдающегося архитектора после 1917 года. Все исследователи сходятся во мнении, что Лев Николаевич трагически погиб в пожаре Гражданской войны, как и миллионы других ни в чём не повинных русских людей.

А вот уникальное творение зодчего сохранилось и не потеряло того чистого обаяния, которое так свойственно раннему модерну.